Litera
Правильная ссылка на статью:
Пороль П.В., Пороль О.А — Из разысканий о «тихой девушке» в поэзии Н. Гумилева // Litera. - 2023. - № 12. -С. 55 - 62. DOI: 10.25136/2409-8698.2023.12.69122 EDN: VQFNHQ URL: https;//nbpublshxomlbrary_read_article.php?id=69122
Из разысканий о «тихой девушке» в поэзии Н.
Пороль Полина Вадимовна
ORCID: 0000-0001-6706-4533 кандидат филологических наук
старший преподаватель кафедры Русского языка и общеобразовательных дисциплин Оренбургского
государственного университета
117198, Россия, г. Оренбург, пр. Победы, 13 И olgaporol@mail.ru
Пороль Ольга Анатольевна
ORCID: 0000-0001-9145-3336 доктор филологических наук
доцент кафедры Русской филологии и методики преподавания русского языка Оренбургского
государственного университета
46000, Россия, г. Оренбург, пр. Победы, 13 И olgaporol@mail.ru
Статья из рубрики "Поэтика"
DOI:
10.25136/2409-8698.2023.12.69122
EDN:
VQFNHQ
Дата направления статьи в редакцию:
26-11-2023
Дата публикации:
07-12-2023
Аннотация: Обращение Н. Гумилева к теме Китая прослеживается в ряде его поэтических текстов, вершиной которых можно назвать цикл стихотворений
Гумилева ß
«Фарфоровый павильон» (1918). В исследовании рассматривается один из доминирующих китайских образов в поэзии Н. Гумилева - образ китайской девушки, отчетливо прослеживающийся среди созданного поэтом пространства поэтических текстов - как китайского, так и русского. Особое внимание уделено интерпретации поэтических произведений, проанализирована семантика и функционирование образа китайской девушки в восприятии поэта. При исследовании авторы статьи обращаются к культурным и историческим реалиям Китая, его философии и мифологии. Китай и Россия в сознании Н. Гумилева разделены и, одновременно, в ряде произведений слиты воедино. Рассуждения и выводы авторов статьи основываются на критических исследованиях, сопоставлении двух культур. Анализ поэтических произведений проведен в семантическом аспекте с применением поиска текстовых параллелей. Исследование выполнено с помощью структурно-семиотического метода. Новым в работе стало выявление и интерпретация образа китайской девушки в поэзии Н. Гумилева. В ходе исследования были проанализированы следующие поэтические произведения: «Царица» (1909), «Я верил, я думал...» (1911), «Девушке» (1912), «Луна на море» (1918), «Дорога» (1918), «Три жены мандарина» (1918). В цикле «Фарфоровый павильон» образ китайской девушки встречается девять раз. Выявлен генезис «тихой девушки» в рассматриваемых стихотворениях. Обнаружено, что образ китайской девушки соответствует «канонам изображения» Ничто («Царица»). Образ китайской девушки символизирует итог существования человека в мире без Бога, без бытия в высшем его смысле («Я верил, я думал.»). В стихотворении «Луна на море», как и в последующих стихотворениях цикла «Фарфоровый павильон» («Соединение», «Поэт», «Дом»), Н. Гумилев придерживается китайской традиции, сравнивая женский образ с луной.
Ключевые слова:
поэзия, Гумилев, Китай, образ, эстетика, рецепция, китайская традиция, интерпретация, мифология , де в ушка
Тема Востока, Китая, его искусства и учений - одна из главных тем творчества Н. Гумилева, интересовавшая его на протяжении всей жизни, начиная от одного из самых
ранних стихотворений «О превращениях Будды» —^———22], написанном в двенадцатилетнем возрасте, и заканчивая так и оставшейся незавершенной и ставшей судьбоносной для поэта «Поэмой Начала» (1921). Китай в поэзии Н. Гумилева представлен довольно разнопланово - это и эстетическое любование деталями китайского быта, и образы мифологии, и обращение к поэтам Китая и т.п. Ранее тема Китая была рассмотрена нами в работе «Китай в рецепции поэтов Серебряного века (поэтика и эстетика)» а также в ряде последующих исследований, дополняющих ее
—8—Цель настоящей статьи - проанализировать образ китайской девушки в стихотворениях поэта, раскрыть семантику этого образа в восприятии автора.
В 1909 году Н. Гумилев создает стихотворение «Царица» (А. Ахматова считала, что стихотворение «Царица» посвящено ей), в котором соединены образы женского начала России и Китая (Тибета). Обратимся к отдельной лексике и выражениям стихотворения, создающим портрет царицы:
- лоб в кудрях отлива бронзы
- как сталь, глаза остры
- светла, как древняя Лилит
- ч е рты а лма з ного лица
- ро т, в ыре з а нный стро г о
- я в тебе увидел Бога
- лениво улыбнулась
Важно заметить, что в раннем произведении «Царица» проявилась отличительная черта всей поэтики Н. Гумилева - понимание современности при непременном обращение к древности, сосуществование прошлого и настоящего. Поэт описывает статую восточной богини («Тебе задумчивые бонзы / В Тибете ставили костры»), оживающую в конце стихотворения («И ты лениво улыбнулась / Стальной секире палача»). С. Л. Слободнюк отмечает несоответствие деталей стихотворения реальности: «Для Тибета все же более привычна фигура ламы, а не бонзы, хотя и тот, и другой - восточные монахи <...> А если говорить о «древней Лилит», которая, по определению Гумилева, «светла», то возникает вопрос: «Заслуживает ли мать исполинов и бесчисленных злых духов, ночное привидение, преследующее детей, такого эпитета? (Добавим, что Лилит по-еврейски означает «ночная»). Реальные атрибуты земной действительности создают иллюзию достоверности мифа, который творит поэт <...> «Светлая Лилит» не изощренный оксюморон, а фигура, воплощающая в себе одну из форм бытия добра и зла в мире поэта» Г11, с- 175-1761.
Обращение к китайскому образу царицы, безмятежному, отрешенному, безучастному и к жизни, и к смерти («И ты лениво улыбнулась / Стальной секире палача») соответствует канонам изображения Ничто, небытия и пустоты, его китайских истоков в русской поэзии Серебряного века.
В стихотворении «Я верил, я думал.» (1911) образ китайской девушки становится центральным, передающим, как и образ фарфорового колокольчика, весь драматизм душевного состояния поэта, его одиночество в мире:
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно - колокольчик фарфоровый в желтом Китае
На пагоде пестрой. висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.
А тихая девушка в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками смотрит без мыслей и снов,
Внимательно слушая легкие, легкие звоны.
(«Я верил, я думал.») [2, П' с. 92].
«Тихая девушка в платье из красных шелков» изображается поэтом безучастной («без мыслей и снов»), способной слушать внимательно «легкие, легкие звоны» уставшего от боли сердца. Снова звучит известная в поэзии Серебряного века тема небытия,
разработанная в творчестве В. Брюсова, К. Бальмонта, В. Хлебникова и др., тема отрешенности (без мыслей и снов), тема Ничто, отчасти взятая из даосизма.
Примечательно, что образ китайской девушки возникает в последней строфе стихотворения, где поэт подводит итог существования человека в мире без Бога, без бытия в высшем его смысле. Бытие отступает перед вещным миром, фокус сужается, оставляя только одну фигуру девушки, детализируя даже рисунок вышивки платья -происходит победа быта над бытием: Создатель - я - поэт, чародей, Властитель вселенной - сидящая девушка с «поджатыми ножками» «в платье <...>, где золотом вышиты осы, цветы и драконы».
Стихотворение «Я верил, я думал.» было посвящено Сергею Маковскому - поэту, художественному критику, редактору журнала «Апполон», близкому другу, который оставил ценные воспоминания о Н. Гумилеве.
В цикле «Фарфоровый павильон» (1918) образ китайской девушки встречается девять раз. Впервые - в стихотворении «Луна на море» упоминаются «богдыханские жены»:
Смотря, как тучи легкие проходят Сквозь лунный столб, что в море отражен, Одни из них мечтательно находят, Что это поезд богдыханских жен... («Луна на море») [3, с 273].
Словарь С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой дает следующее определение именованию
«богдыхан»: «неофициальное название китайского императора у русских в 16-17 вв.»
с 50]. Это именование довольно часто можно встретить в русской литературе XX века (К. Бальмонт, В. Хлебников, Ф. Сологуб, Б. Пильняк и другие). В «Луне на море», как и в последующих стихотворениях цикла («Соединение», «Поэт», «Дом») Н. Гумилев придерживается китайской традиции, сопоставляя женщину с луной (миф о Чанъэ). Интересным представляется в тексте стихотворения сопоставление:
тучи - богдыханские жены
тучи - тени набожных людей
тучи - караваны лебедей
Намеренно или интуитивно поэт словно соединил традиционные представления России и Китая: богдыханские жены - караваны лебедей, в Китае лебедь не символизирует женское начало, как это известно в русской культуре (например, царевна Лебедь в известной сказке А.С. Пушкина).
В пятом стихотворении цикла «Фарфоровый павильон», «Дорога», встречается образ «милой», которой «Когда она родилась, ноги / В железо заковали ей». Несмотря на то, что приведенный образ очевидно восходит к исторической реалии бинтования ног девочкам в Китае, стихотворение проникнуто исконно-русскими образами и посвящено оно русской девушке - Марии Кузьминой-Караваевой. Мария была двоюродной племянницей Н. Гумилева, молодых людей объединяло светлое чувство. Однако, Мария сообщила поэту, что тяжело больна, поэтому не вправе кого-либо полюбить, и действительно, вскоре она умерла в Италии, куда отправилась на лечение. Это событие
прослеживается в последних строках стихотворения: Когда она родилась, сердце В железо заковали ей, И та, которую люблю я, Не будет никогда моей
(«Дорога») с 275].
Интересно заметить, что Марии Кузьминой-Караваевой посвящено и стихотворение «Девушке» (1912), где также прослеживаются китайские мотивы:
И вам чужд тот безумный охотник, Что, взойдя на нагую скалу, В пьяном счастье, в тоске безотчетной Прямо в солнце пускает стрелу. («Девушке») [2' п- с- 56].
Исследователи находят в этих строках отсылку к Ветхому Завету, в то же время строит обозначить еще один возможный семантический пласт - стихотворение может восходить к китайскому мифу о стрелке Хоу И, который «расстрелял» девять солнц и, тем самым, спас людей от смертельной жары.
Следующее стихотворение в цикле «Фарфоровый павильон» - «Три жены мандарина», несколько ироничное, объясняющее «взаимоотношения» в семье, исторические особенности китайских семейных уз. Стихотворение построено в форме нисходящей градации: Законная жена - Наложница - Служанка.
Законная жена
Есть еще вино в глубокой чашке, И на блюде ласточкины гнезда, От начала мира уважает Мандарин законную супругу. Наложница
Есть еще вино в глубокой чашке, И на блюде гусь большой и жирный. Если нет детей у мандарина, Мандарин наложницу заводит. Служанка
Есть еще вино в глубокой чашке,
И на блюде разное варенье. Для чего вы обе мандарину, Каждый вечер новую он хочет. Мандарин
Больше нет вина в глубокой чашке, И на блюде только красный перец. Замолчите, глупые болтушки, И не смейтесь над несчастным старцем.
(«Три жены мандарина», 1918) [3, с- 275~2761.
Каждый женский образ в стихотворении характеризуется по тому или иному «кушанию». Описывая «законную супругу», поэт прибегает к упоминанию традиционного китайского деликатеса - «ласточкины гнезда». Образ наложницы связан уже с более повседневной и менее эстетической едой - «гусь большой и жирный». Служанка в стихотворении ассоциируется с «разным вареньем». Если вспомнить, какое особенное внимание китайский народ уделяет приготовлению пищи и разнообразию блюд, подобные параллели - описание героя с помощью еды - кажутся вполне закономерными и Н. Гумилев тонко это замечает.
В свете всего сказанного, остается заметить, что образ китайской девушки в поэзии Н. Гумилева содержит следующую семантическую наполняемость:
- безмятежность, отрешенность, безучастность к жизни и к смерти, что соответствует канонам изображения Ничто, небытия и пустоты в русской поэзии Серебряного века («Царица»);
- равнодушие к драматизму душевного состояния лирического героя, к его одиночеству в мире («Я верил, я думал.»);
- небытие, забвение, «тихая девушка ... без мыслей и снов» («Я верил, я думал.»);
- отождествление с луной, что соответствует китайской традиции («Луна на море», «Соединение», «Поэт», «Дом»);
- соединение русских и китайских черт («Дорога»);
- отождествление с китайскими блюдами («Три жены мандарина»).
Рассмотренная нами тема, наверное, оказалось бы не до конца разработанной, если бы мы оставили без внимания тот факт, что «тихая девушка» в стихотворении Н. Гумилева «Я верил, я думал.» сильно отличается от тихого образа пушкинских героинь, что противоречит многовековой русской литературной традиции. Надмирному, неземному, высокому традиционно принадлежит категория покоя: «Все тихо, просто было в ней»; «Проходит долгое молчанье, / И тихо наконец она: ,,Довольно; встаньте. Я должна."» («Евгений Онегин»), «Но царевна молодая, / Тихомолком расцветая, / Между тем росла, росла, / Поднялась - и расцвела» («Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»), «. она <Марья Ивановна> воротилась, обливаясь молча тихими слезами»; «,,Прощайте, Петр Андреич!"» - сказала она тихим голосом («Капитанская дочка») и т.д. [7, с-821.
Выражение «тихая девушка» в стихотворении Н. Гумилева означает прежде всего
пустоту, сон, забвение и разрушение всех прежних надежд и мечтаний.
Библиография
1. Бронгулеев В. В. Посредине странствия земного: Документальная повесть о жизни и творчестве Н. Гумилева: Годы 1886-1913. М.: Мысль, 1995. 351 с.
2. Гумилев Н. С. Полное собрание сочинений в 10 т. М.: Воскресенье, 2001.
3. Гумилев Н. С. Стихотворения и поэмы. Л.: Советский писатель, 1988. 632 с.
4. Коваленко А. Г., Пороль П. В. Китайский текст в стихотворении Н. Гумилева // Вестник РУДН. Серия: Литературоведение. Журналистика. №3, 2021. С. 529-536.
5. Лукницкая В. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архивасемьи Лукницких. Л.: Лениздат, 1990. 302 с.
6. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Словарь русского языка. М.: АЗЪ, 1994. 907 с.
7. Пороль О. А. Идейно-смысловыедоминанты в позднем творчестве А. С. Пушкина // Пушкинские чтения - 2020. Художественные стратегии классической и новой словесности: жанр, автор, текст: материалы XXV Международной научной конференции. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2020. С. 73-84.
8. Пороль П. В. Китай в поэзии Н. Гумилева // Николай Гумилёв - "Золотое сердце России". Коллективная научная монография по итогам проведения в Санкт-Петербурге 15-17 апреля 2021 г. Пятых международных Гумилёвских чтений. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, Университетская книга, 2023. С. 264-270.
9. Пороль П. В. Китай в рецепции поэтов Серебряного века (поэтика и эстетика): дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. Москва, 2020. 183 с.
10. Пороль П. В. Рецепция образа Китая в цикле стихотворений Н. Гумилева "Фарфоровый павильон" // Пушкинские чтения - 2020. Художественные стратегии классической и новой словесности: жанр, автор, текст: материалы XXV Международной научной конференции. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2020. С. 194203.
11. Слободнюк С. Л. Элементы восточной духовности в поэзии Н.С. Гумилева // Н. Гумилев. Исследования и материалы. Библиография. СПб.: Наука, 1994. 678 с.
12. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб.: Академический проект, 1999. 512 с.
13. Owen S. On the discussion of couplets in Chinese verse // Traditional Chinese Poetry and Poepics: Omen of the Word, Madison: The University of Wiscontis Press, 1985. C. 91-96.
14. The Silver Age in Russian Literature. London: Palgrave Macmillan, 1999. 200 p. Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не
раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Представленная на рассмотрение статья «Из Гумилева», предлагаемая к публикации в актуальной, ввиду рассмотрения специфики величайших поэтов России начала XX века, сквозной нитью через многие произведения.
разысканий о «тихой девушке» в поэзии Н. журнале «Litera», несомненно, является творчества Николая Гумилева, одного из а именно тему Востока, которая проходит
Цель настоящей статьи - проанализировать образ китайской девушки в стихотворениях поэта, раскрыть семантику этого образа в восприятии автора. Исследование выполнено в русле теории литературоведения, опирается на теории отечественных научных школ. Статья является новаторской, одной из первых в российской филологии, посвященной исследованию подобной тематики в 21 веке. В статье представлена методология исследования, выбор которой вполне адекватен целям и задачам работы. Все теоретические измышления автора подкреплены практическим материалом на русском языке. Практическим материалом послужили произведения Гумилева. А именно: стихотворения «Царица», «Я верил, я думал.», цикл «Фарфоровый павильон» и др. В качестве методологии применены специфические методы филологического анализа. Совокупность методов позволила систематизировать наработки предшественников и описать эмпирические данные. Данная работа выполнена профессионально, с соблюдением основных канонов научного исследования. Исследование выполнено в русле современных научных подходов, работа состоит из введения, содержащего постановку проблемы, основной части, традиционно начинающуюся с обзора теоретических источников и научных направлений, исследовательскую и заключительную, в которой представлены выводы, полученные автором. Отметим, что в вводной части слишком скудно представлен обзор разработанности проблематики в науке. Библиография статьи насчитывает 14 источников, среди которых теоретические работы как на русском, так и иностранном языках. К сожалению, в статье отсутствуют ссылки на фундаментальные работы, такие как монографии, кандидатские и докторские диссертации. В общем и целом, следует отметить, что статья написана простым, понятным для читателя языком. Опечатки, орфографические и синтаксические ошибки, неточности в тексте работы не обнаружены. Высказанные замечания не являются существенными и не влияют на общее положительное впечатление от рецензируемой работы. Работа является новаторской, представляющей авторское видение решения рассматриваемого вопроса и может иметь логическое продолжение в дальнейших исследованиях. Практическая значимость определяется возможностью использовать представленные наработки в дальнейших тематических работах в области отечественного литературоведения. Результаты работы могут быть использованы в ходе преподавания филологических дисциплин на профильных факультетах. Статья, несомненно, будет полезна широкому кругу лиц, филологам, магистрантам и аспирантам профильных вузов. Статья «Из разысканий о «тихой девушке» в поэзии Н. Гумилева» может быть рекомендована к публикации в научном журнале.