CC BY
78
ИЗ ИСТОРИИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЧИНОВНИКОВ МВД И ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
А.А. Кузнецов,
доцент кафедры философии и психологии
ФГОУ ВПО ВСИ МВД России канд. ист. наук, доц.
В статье анализируются взаимоотношения МВД и администрации Восточно-Сибирского генерал-губернаторства с периодическими изданиями во второй половине XIX века, методы взаимодействия и контроля, а также роль МВД в развитии средств массовой информации Восточной Сибири.
This article analyses the relations between Ministry of Internal Affairs and Eastern Siberia's governor-generalship and periodicals in XIX century, methods of interaction and control, also the role of Ministry of Internal Affairs in media development of Eastern Siberia*.
Известно, что самодержавное государство стремилось контролировать периодические издания. Каким образом государство могло влиять и влияло на этот процесс? Какими формами и методами?
Как контроль, так и сотрудничество с периодической печатью осуществлялся через чиновников Министерства внутренних дел. Которые, по сравнению с чиновниками различных министерств, действовавших в столице Восточно-Сибирского генерал-губернаторства во второй половине XIX, находились на особом месте как по их количеству, сопоставимому со всеми остальными вместе взятыми, так и по их возможности влиять практически на все стороны жизни Иркутска.
Во главе учреждений МВД находился генерал-губернатор - главный представитель Министерства внутренних дел и фактически «хозяин края», который управлял огромной территорией генерал-губернаторства с помощью находившегося в его непосредственном подчинении Главного управления Восточной Сибири (ГУВС), важнейшего учреждения МВД генерал-губернаторского уровня. Именно с ним во многом связано появление и развитие периодической печати в Восточной Сибири.
До середины XIX в. местной периодической печати в Восточной Сибири не существовало. Но возникли все предпосылки для ее появления. Н.М. Ядринцев, характеризуя правление генерал-губернаторства Н.Н. Муравьева в Восточной Сибири, отмечал: «Конец 50-х и начала 60-х гг. были эпохою, когда литературные стремления и страсти охватывали живо
Kuznetsov A.A. From history of interaction of officials of the Ministry of Internal Affairs and periodicals of Eastern Siberia in second half of XIX-th century.
общество и всех близко стоявших к просвещению»1. Сибирь во второй половине XIX в. была одной из самых читающих провинций России. Н.Г. Чернышевский, проводивший анализ подписки своего журнала «Современник», рассматривая итоги подписки в 1859 г., писал:
«Сравнительно с числом населения, довольно много подписчиков и в Сибири. Например, в Енисейской губернии, имеющей почти столько же жителей, как и Олонецкая, подписчиков 38, вчетверо более; Иркутская, населенная вчетверо менее Казанской, выписывает почти столько же экземпляров (59), как и Казанская (69), хотя Казань - университетский город. В городе Иркутске, на 25 000 жителей, получается более экземпляров (37), нежели например, во всей Вятской губернии, имеющей два миллиона населения» (Современник. 1860.
Л
№ 1. C. 235) . Как видим, Восточная Сибирь была самой читающей провинцией России.
Появлению собственных газет в Восточной Сибири предшествовало утверждение 6 декабря 1856 г. новых штатов сибирских губерний, по которым утверждалась новая должность - начальник газетного стола. Он должен был отвечать за выпуск официального органа губернского правления - «Губернских ведомостей». «Разумеется, к этому изданию ничего не было подготовлено, и потому не могло начаться тотчас же. Но у Муравьева все
-5
делалось скоро» . В результате в 1857 г. в обеих губерниях Восточной Сибири - Иркутской и Енисейской - появились первые газеты. Позднее возникли областные казенные периодические издания в Чите -«Забайкальские областные ведомости» (1865 г.), в Якутске - «Якутские областные ведомости» (1894 г.). Созданные по распоряжению вышестоящих властей все «Ведомости» были похожи, издавались по одному принципу и состояли из двух частей - официальной и неофициальной, выходили еженедельно4. Однако в неофициальной части «Ведомости» могли значительно различаться. По мнению исследователя сибирской прессы Л. С. Любимова, «Иркутские губернские ведомости» можно отнести к числу лучших провинциальных газет России5. И это была заслуга генерал-губернатора Н.Н. Муравьева-Амурского, который, понимая силу печатного слова, рассчитывал на поддержку газеты в своих планах освоения Амура и разоблачения злоупотреблений должностных лиц. Поэтому Муравьев серьезно подошел к подбору редакторов газеты. Оба редактора - Н. А. Спешнев и коллежский асессор М.В. Загоскин - как и все сотрудники администрации Муравьева, подобранные им лично, «были очень близки к Муравьеву»6. Генерал-губернатор решился на довольно смелый поступок -назначил редактором газеты политического ссыльного петрашевца Н.А. Спешнева, который мог быть ему полезен при разоблачении купцов, против которых тогда боролся Муравьев-Амурский и поддержки по разрешению
7
амурского вопроса .
Первый номер «Иркутских губернских ведомостей» вышел 16 мая 1857 г. и начинался не официальной статьёй, а фельетоном, который написал член совета ГУВС и правитель дел отдела географического общества И.С.
Сельский, один из немногих иркутских чиновников с университетским образованием. Благодаря позиции, занятой генерал-губернатором, газета придерживалась небывалого для официальной печати принципа гласности и с первых номеров приглашала читателей к полемике. Газета приобрела совершенно необычный для того времени облик и вызвала отклики за
о
пределами Сибири .
Статьи, публикуемые в «Иркутских губернских ведомостях», часто принимали разоблачительный характер и «герои» публикаций наказывались генерал-губернатором. Это не нравилось многим и газета испытывала давление со всех сторон, но Муравьев-Амурский как мог защищал газету: «...граф Муравьев-Амурский, не смотря на замечания (МВД), разрешил газете продолжать печатанье обличительных статей»9. С отъездом Н.Н. Муравьева из Иркутска газета лишилась своего покровителя.
Преемники графа не так либерально относились к газете и «Иркутские губернские ведомости» превратились в сугубо официальное издание, наполненное отчетами, циркулярами и распоряжениями. Неофициальная часть была сведена к нулю. Однако в истории газеты был еще один период оживления, когда она возвратилась в некоторой степени к методам работы выработанным графом Амурским. Генерал-губернатор Н.П. Синельников, подобно Н.Н. Муравьеву, использовал газету в качестве трибуны для вскрытия злоупотреблений губернской администрации, в частности, губернатора Иркутской губернии К.Н. Шелашникова. Синельников опубликовал в «Иркутских губернских ведомостях» циркуляр о злоупотреблениях иркутской администрации, что вызвало возмущение не только Шелашникова, но и министра внутренних дел Тимашева, к которому иркутский губернатор обратился с жалобой. Министр выступил против подобной гласности10. «Совершенно зачахшие к тому времени Иркутские губернские ведомости вдруг оживились непрерывным рядом грозных, требовательных и по своему красноречивых циркуляров начальника края к начальникам губерний и областей»11. Генерал-губернатор, находя, что он должен общаться с населением чаще, сделал распоряжение о выпуске «Губернских ведомостей» три раза в неделю. При этом редкий экземпляр обходился без циркуляра Н.П. Синельникова, «могшего заменить передовую, посвященную внутренней жизни края и его управлению статью»12. Таким образом, оживление газеты зависело от административной деятельности генерал-губер-натора, придававшего столь большое значение периодической печати. Закономерно, что после отъезда Синельникова газета опять превратилась в безликое малоинтересное издание.
В 1860 г. в Иркутске появилась первая в Восточной Сибири независимая газета. Еще до отъезда Муравьева-Амурского, в 1860 г. часть сотрудников «Ведомостей» покинули газету и создали свою независимую газету «Амур». М.В. Загоскин писал в докладной записке М.С. Корсакову в марте 1861 г.: «Первая мысль об основании в Иркутске газеты возникла в 1858 г. Когда об этом передано было графу Н.Н. Муравьеву-Амурскому, то он пригласил меня к себе и предложил свое ходатайство о разрешении на
издание газеты... газету с согласия графа, предложено было назвать "Амур"» . Таким образом, Н.Н. Муравьев-Амурский, под чьим
покровительством сложился коллектив «Ведомостей», способствовал и появлению первой независимой газеты в Восточной Сибири. Более того, когда у газеты возникли финансовые трудности, Муравьев-Амурский выделил пособие сначала в 1500, а потом еще 500 рублей из сумм Главного управления, чем фактически спас газету14.
Газета «Амур», в которую перешли лучшие сотрудники «Иркутских губернских ведомостей», была еженедельной газетой среднего формата. На нее принималась подписка в библиотеке Шестунова. Печаталась газета в типографии штаба войск, редактором стал М.В. Загоскин15. Цензором был сам генерал-губернатор. Н.М. Ядринцев передавал воспоминания В.И. Вагина: «.Граф Амурский сочувственно отнесся к новому изданию; начальник его штаба, Кукель, и бывший китайский посланник, г. Бютцов, обещались быть сотрудниками газеты, и действительно доставляли ей несколько сообщений. Цензорами газеты были генерал-губернаторы -сначала Муравьев, а потом Корсаков. Муравьев. вполне доверял редакции газеты, так что подписывал журнальные листы не читая»16. При этом «Амур» не стеснялся резко критиковать администрацию края, чем неоднократно вызывал недовольство Муравьева-Амурского.
С вступлением в должность генерал-губернатора Корсакова дела газеты пошли хуже и случалось, что целые номера приходилось набирать заново . Однако когда газета оказалась в сложной финансовой ситуации, именно и.д. генерал-губернатора оказал редактору М.В. Загоскину денежную поддержку, ассигновав 800 рублей в год для продолжения издания. Но объем газеты уменьшился.
В 1861 г. в «Амур» в качестве соредактора пришел надворный советник Б.А. Милютин, бывший в то время старшим чиновником особых поручений ГУВС. Вместе с ним в редакции появились другие чиновники, которые считались сторонниками правящей администрации. Потому редакцию живо интересовали темы, связанные с жизнью чиновников и проблемы их взаимоотношений с другими сословиями, прежде всего с купечеством .
Несмотря на образные, живые статьи и фельетоны, зарисовки из иркутской жизни, количество подписчиков продолжало сокращаться. В результате «1 июля газета "Амур" уступлена М. Загоскиным в собственность Иркутской публичной библиотеки, и все хозяйственные распоряжения по изданию переданы г. Милютину»19.
Интересна подоплека этого дела, которое началось в марте 1861 г. В докладной записке на имя генерал-губернатора М.С. Корсакова Б.А. Милютин предлагал для содействия «.к образованию Иркутской публичной библиотеки» издать сборник исторических и статистических сведений о Восточной Сибири «с присовокуплением к нему справочного указателя», состоящего из трех отделов. Сборник предполагалось выпустить в начале 1862 г. Милютин просил содействия генерал-губернатора в том, чтобы использовать статистические сведения из отчетов генерал-губернатора и
обязать начальников губерний доставить ему списки всех служащих. Корсаков, заинтересовавшись идеей, все просьбы Милютина сразу удовлетворил. К маю 1861 г. была создана редакция сборника, шла бурная переписка с губерниями и областями края, как вдруг 2 июня появился доклад Загоскина и Милютина о передаче редакторства последнему. При этом Загоскин заявлял, что «Передавая ответственную редакцию газеты "Амур" Б.А. Милютину, я готов остаться сотрудником указанной газеты». А Милютин, в свою очередь, готов был принять редакторство только с условием содействия Загоскина. «С принятия на свою ответственность газеты "Амур" я прекращаю издание сборника, на которое получил от Вашего Высокопревосходительства разрешение, так как оба эти издания соединяются вместе и будут дополнять одно другое»20. Таким образом, Закоскин остался фактическим редактором «Амура», а убыточное издание с помощью Милютина соединилось с выгодным, поддерживаемым генерал-губернатором предприятием. Сейчас трудно сказать, был ли этот ход заранее продуман редакторами или все произошло спонтанно. Тем временем Милютин и Загоскин предпринимали новые меры для повышения тиража газеты за счет административных мер и высокого служебного положения Милютина. В докладной записке генерал-губернатору редакторы не скрывали своих планов: «Поднять газету "Амур" можно только тем, что сделать ее во 1 -х необходимой для служащих в Восточной Сибири и, во 2-х интересной для всей русской публики... Необходимо, чтобы она, не теряя своего характера частного издания, была бы органом ГУВС» . Для этого предлагается: 1. Приказы по военному ведомству рассылать исключительно при газете «Амур». 2. Приказы генерал-губернатора по гражданскому ведомству также рассылать только с газетой. 3. Печатать в газете отчеты различных ведомств и управлений ГУВС. 4. Распоряжения ГУВС в первую очередь печатать в «Амуре» а затем уже в «Губернских ведомостях». 5. Отделу РГО не печатать отдельно своих записок и отчетов, а публиковать их в «Амуре». 6. Архивы ГУВС сделать доступными редакции. Загоскин и
Милютин прямо оговаривали эти предложения тем, чтобы вынудить всех
22
должностных лиц и учреждения выписывать газету для поднятия ее тиража . Для большей убедительности своих предложений, зная особенности характера М.С. Корсакова, редакторы ссылались на его кумира - Н.Н. Муравьева-Амурского, оказывавшего помощь «Амуру», выражали уверенность, «.что Выше Высокопревосходительство не враг гласности» и пр. Мы видим здесь беспрецедентную попытку редакции частной газеты поставить административную систему генерал-губернаторства на службу газете. Самое удивительное здесь то, что М.С. Корсаков согласился абсолютно со всеми предложениями Милютина и Загоскина! Его постановлением № 498 от 10.06.1861 г. были отданы соответствующие распоряжения ГУВС, губернаторам и областным начальникам, штабу войск, СОРГО, о чем Корсаков и уведомил редакторов еще 9 июня 1861 г. Однако за такую благосклонность газете пришлось расплатиться свободой. Пойдя на небывалые уступки газете и действительно сделав ее органом ГУВС,
Корсаков совершенно оправданно счел возможным и нужным вмешиваться в дела издания.
Все эти административные меры не принесли ожидаемого результата. Газета продолжала терять подписчиков, тиражи падали. Б.А. Милютин, пытаясь спасти газету, увеличил отдел корреспонденций, опубликовал серию статей и заметок о потрясшем сибиряков в прямом и переносном смысле землетрясении, напечатал «Хронику происшествий в Восточной Сибири за 1860 и 1861 годы». Однако меры по популяризации газеты спасти ее не смогли и в апреле 1862 г. «Амур» прекратил свое существование.
Эта первая независимая газета сыграла огромную роль в общественной и культурной жизни Восточной Сибири. Местная периодическая печать стала для сибиряков привычной и необходимой, она разбудила общественные и творческие силы сибиряков, ее опыт послужил примером для других местных изданий.
В феврале 1862 г. Корсакову поступила докладная записка от Н. Щукина, уездного учителя о разрешении ему издавать в Иркутске журнал «Сибиряк». В записке он пишет, что в Сибири начало издаваться большое количество газет, но эти издания «...по специальности или малому объему, не могут, по необходимости, дать место для чисто литературного отдела»24. Своим журналом Щукин предполагал этот пробел заполнить. М.С. Корсаков благосклонно отнесся к начинанию учителя и уже 2 марта 1862 г. ходатайствует перед главным управляющим министерства народного просвещения статс-секретарем Головиным, давая краткую характеристику будущему журналу, он пишет: «Находя со своей стороны предприятие Щукина полезным, я имею честь. просить разрешение на издание оного с возложением цензурирования сего журнала, по уважению к отдаленности отсюда цензурных учреждений, на одного из членов совета ГУВС, по усмотрению генерал-губернатора»25.
Через месяц поступило разрешение от Головина и Корсаков назначил цензором нового журнала члена совета ГУВС статского советника Лохвицкого, о чем генерал-губернатор уведомил и. д. Иркутского гражданского губернатора генерал-майора Щербатского26.
В сентябре 1862 г. Н. Щукин довел до сведения иркутян, что он предполагает издавать журнал «Сибиряк», подписка на который принимается в библиотеке Вагина и Шестунова . Однако ожидаемая издателем финансовая поддержка никем не была оказана и журнал не состоялся. В марте 1863 г. Н. Щукин продал 160 стоп газетной бумаги, выписанной для
печатания журнала «Сибиряк», чтобы вернуть хотя бы часть затраченных
28
средств .
Следующая независимая газета возникла в Восточной Сибири лишь 3 сентября 1864 г. и ее появление было связано с именем бывшего редактора «Амура» чиновника и общественного деятеля Б.А. Милютина. Он начал выпускать новую еженедельную газету «Сибирский вестник». Передовые статьи писались самим Милютиным, в них он старался выражать общественное мнение, выступая иногда со смелыми критическими
замечаниями в адрес администрации, за что трижды предупреждался министром внутренних дел Валуевым. В результате Милютин постепенно начал отходить от своих либеральных позиций, газета стала выходить нерегулярно и окончательно закрылась в 1868 г.
К началу 70-х гг. в Иркутске прекратились все издания, кроме «Иркутских губернских ведомостей». После отъезда из Иркутска М.С. Корсакова, с его весьма своеобразными отношениями с прессой, закончился первый период развития Восточно-Сибирской печати. «Десятилетие управления Восточной Сибирью М.С. Корсакова было в
29
сущности эпилогом муравьевского времени» .
В 1872 г. к новому генерал-губернатору Восточной Сибири Н.П. Синельникову поступило ходатайство от военного инженера подполковника П.И. Клиндера о разрешении издавать в Иркутске газету «Сибирь». Разрешение было получено и 4 января 1873 г. вышел первый номер газеты. Издание выходило один раз в две недели, но выпускалась нерегулярно, ограничиваясь описанием официальных торжеств и сплетен. Насущные вопросы края в ней отражения не находили и газета популярностью не пользовалась.
Генерал-губернатор Синельников газету не жаловал и считал, что «Сибирь» Клиндера вместо того, чтобы давать материал, способствующий росту культуры в Сибири, стала «сборником компроментарных сведений, не выдерживающих даже снисходительной критики» . Поэтому, когда в ноябре 1873 г. генерал-губернатору подал прошение секретарь окружного интендантского управления Восточной Сибири П. Суворов о разрешении ему издавать в Иркутске «...экономическую, общественную и литературную еженедельную газету "Ангара"», Н.П. Синельников отнесся к проекту весьма благосклонно . Однако, генерал-губернатор, желая изменить направление «Сибири» и повысить ее уровень с помощью Суворова, предложил П. Суворову и П. Клиндеру издавать «Сибирь» совместно. Суворов охотно согласился, но Клиндер отклонил это предложение, после чего главный начальник края ходатайствует перед министром внутренних дел о разрешении П. Суворову издавать в Иркутске газету «Ангара» .
В начале 1874 г. в Иркутск пришел лаконичный ответ из Санкт-Петербурга, в котором говорилось, что «.на удовлетворение вышеизложенного ходатайства г. Суворова не последовало разрешения г. министра внутренних дел» . Это был единственный за полвека ничем не мотивированный отказ министра внутренних дел на ходатайство генерал-губернатора Восточной Сибири о разрешении издавать газету в Иркутске. Скорее всего, этот отказ был вызван личными неприязненными отношениями генерал-губернатора Восточной Сибири и министра внутренних дел генерал-адъютанта Тимашева, которые подогревались возникшей в Иркутске партией высокопоставленных чиновников, недовольных действиями Н.П. Синельникова и постоянно жалующихся министру на несправедливость
34
нового начальника края .
Потому «Сибирь» оставалась единственной частной газетой в Иркутске, при этом она не пользовалась никакой популярностью. В 1874 г. у нее осталось только 9 подписчиков. Н.М. Ядринцев назвал это издание «Образчик убожества, в котором находится печатная деятельность в Сибири» .
Когда газета обанкротилась, группа иркутских интеллигентов, в которую входил и Б.А. Милютин, вступили в переговоры с Клиндером и получили газету в аренду на два года, а позднее и полностью стали ее владельцами. Первый номер обновленной «Сибири» вышел в Иркутске 29 июня 1875 г. уже при генерал-губернаторе П.А. Фредериксе, газета выпускалась еженедельно и к концу 1875 г. имела около 600 подписчиков, временами ее тираж достигал 2 тыс. экземпляров, что для провинциальной прессы того времени являлось значительным36.
У редакции «Сибири» складывались непростые отношения с администрацией края и с генерал-губернаторами Восточной Сибири. Многие проблемы, волновавшие общественность, были изъяты администрацией из сферы деятельности газеты. Были запрещены для печати материалы, связанные с общественным управлением в крестьянской общине, «инородческим уставом», неполадками в почтовом ведомстве, плохим состоянием московского тракта, высокими ценами на товары первой необходимости, недостатком продуктов питания и даже пожаром в Иркутске,
37
от которого сгорела половина города .
Администрация крайне подозрительно относилась к деятельности «Сибири». Власти систематически организовывали обыски в редакции и на квартирах сотрудников газеты, обвиняя их в причастности к побегам политических ссыльных и распространении угрожающих писем. Апогей противостояния «Сибири» и администрации генерал-губернаторства пришелся на период пребывания главным начальником края П.А. Фредерикса, чуждого проявлениям демократии и гласности в любой форме, стремящегося контролировать все и вся в крае. В результате в 1879 г. редактор газеты Тюменцев был отстранен со своего поста. Почти в это же время был арестован фактический редактор газеты М.В. Загоскин, а в 1880 г. нависла опасность над издателем газеты А.П. Нестеровым, которого обвинили в поджоге своей типографии, чтобы якобы скрыть факт передачи шрифтов в типографию «Народной воли». В результате этих событий газета не выходила в течение 10 месяцев.
В 80-е гг. ситуация в отношениях с властями меняется мало, генерал-губернатор Д.Г. Анучин газету, мягко выражаясь, не жаловал и в 1887 г., уже в бытность генерал-губернатором Восточной Сибири А. П. Игнатьева газету окончательно закрывает Главное управление по делам печати, хотя она имела 1200 подписчиков в разных городах не только Сибири, но и в России. Вышедший 14 июня 24-й номер «Сибири» был последним, так как по распоряжению министра внутренних дел М. В. Загоскин был отстранен от
38
должности .
Место, которое занимала «Сибирь» в общественном сознании сибирского общества, вскоре заняла газета «Восточное обозрение»,
издававшаяся с 1882 г. в Санкт-Петербурге Н.М. Ядринцевым. Позже было решено издание перенести в центр Восточной Сибири и 7 января 1888 г. в Иркутске вышел первый номер этой газеты . Газета, следуя направлению, выработанному Н.М. Ядринцевым и Г.Н. Потаниным, стала признанным и авторитетным изданием, оказывающим серьезное влияние на общественное мнение сибиряков. С 1894 г. газету издавал и редактировал И.И. Попов, которому «Восточное обозрение» передал сам Ядринцев.
Генерал-губернатор А.Д. Горемыкин, в отличие от прежних главных начальников края с их жесткой позицией к «Сибири», терпимо и даже с симпатией относился к «Восточному обозрению». По воспоминаниям И.И. Попова, генерал-губернатор иногда требовал газету на цензуру и сам просматривал некоторые материалы, но относился к ним достаточно либерально, так как вообще «...любил полиберальничать и щегольнуть своей терпимостью... К политическим ссыльным он относился, пожалуй, лучше, чем к сибирякам, которых считал всех сепаратистами.»40. А в редакции «Восточного обозрения» было много ссыльных (из 16 членов редакции и ближайших сотрудников - 6), да и сам И.И. Попов был в 1885 г. сослан в Восточную Сибирь. Цензура генерал-губернатора и цензора В.В. Равич-Щербо, чиновника особых поручений, была достаточно мягкой и в газету попадали материалы, «.на которые не раз реагировало Главное управление по делам печати, и генерал-губернатору приходилось отписываться»41.
Надворный советник В.В. Равич-Щербо занимался преимущественно проверкой фактов, изложенных в корректурных листах очередного номера «Восточного обозрения». Цензор отправлял должностным лицам официальные запросы с просьбой подтверждения или опровержения фактов. Если заметка касалась села или деревни, факт подтверждался или опровергался деревенским сходом, от имени которого составлялся общественный приговор и отправлялся в Иркутск. При подтверждении факта администрацией принимались меры, даже если заметка по цензурным соображениям не печаталась. Иногда дело администрацией передавалось в суд и виновные наказывались, не игнорировались и более мелкие факты. Например, по заметке в «Восточном обозрении» приказом генерал-губернатора выдано «.15 рублей пособия отставному солдату Ярлыкову, у которого больны жена и 8 детей» .
О сложившихся у генерал-губернатора отношениях с газетой говорит и следующий факт. В 1897 г. исполнялось 15 лет со дня первого выхода газеты в Санкт-Петербурге, и «.одним из первых приехал ко мне (И.И. Попову) цензор В.В. Равич-Щербо и привез поздравление от генерал-губернатора А.Д. Горемыкина»43. Генерал-губернатор оказывал помощь И.И. Попову, когда тот заболел брюшным тифом.
Отношения редакции и администрации не были безоблачными. За публикации «Восточного обозрения» И.И. Попов более 20 раз привлекался к суду, дважды был оштрафован и один раз арестован на шесть дней. Однако к ответственности редактор привлекался по искам «обиженных» газетой лиц и в целом теплых отношений между газетой и администрацией они не испортили.
И.И. Попов свидетельствует, что не только Горемыкин оказывал воздействие на газету, но и сам попадал под ее влияние: «Думаю, что не без влияния “Восточного обозрения” генерал-губернатор Горемыкин в своем всеподданнейшем докладе за 1898 г. указывал на необходимость скорейшего введения в Сибири земства»44. Генерал-губернатор просил приносить ему гранки говоря, что даже если материалы не пойдут в печать по цензурным соображениям, благодаря им он будет лучше знать положение в крае и при необходимости сможет принимать меры.
По примеру главного начальника края и иркутский губернатор И.П. Моллериус, человек «...благожелательный и без особых бюрократических замашек» поддерживал с «Восточным обозрением» хорошие отношения. А от начальника Иркутского жандармского управления полковника И.И. Левицкого Попов даже получал нелегальную литературу !
Периодическая печать губернских городов Восточной Сибири зависела, как мы видим, во многом от позиции и убеждений генерал-губернаторов, волю которых выполняли назначаемые ими цензоры. В течение описываемого времени цензоров назначали генерал-губернаторы и губернаторы с утверждения главного начальника края, что делало газеты и другие периодические издания полностью подконтрольными власти. И в том, что во время правления некоторых генерал-губернаторов газеты, издававшиеся в Восточной Сибири, считались одними из лучших в России есть заслуга генерал-губернаторов, которая заключалась хотя бы в том, что они достаточно либерально относились к газетам.
Таким образом, возникновение периодической печати обязано администрации края и прежде всего генерал-губернатору Н.Н. Муравьеву-Амурскому. Его заслугой является не только появление официальных "Ведомостей" и то, что они стали газетой смелой и уникальной по своему содержанию, но и появление первой в Восточной Сибири частной газеты, которую генерал-губернатор поддержал. Ряд существовавших позже периодических изданий также были обязаны своим созданием чиновникам. Однако их деятельность и судьба находилась под контролем администрации и часто зависела как от позиции издания, так и от личного к ней отношения генерал-губернатора или губернатора.
Таким образом, история возникновения и развития ВосточноСибирской печати тесно связана с чиновничеством, прежде всего с чиновниками МВД. С одной стороны, чиновники являлись частными инициаторами создания библиотек, издателями и редакторами печатных изданий, с другой - контролировали их административными мерами и посредством цензуры. Эта деятельность часто зависела от личных качеств чиновников, их отношений с администрацией, от отношения главного начальника края к чиновнику и газете, которую тот издавал. Таким образом, среди многих факторов, определяющих взаимоотношения администрации и «инициативной группы», не на последнем месте стояли личные связи чиновников-инициаторов с администрацией. На примере Б.А. Милютина и
А.А. Корнилова, видно, как чиновник МВД, используя высокий служебный статус, осуществлял активную культурную и общественную деятельность. И наоборот, путем цензурного давления или отказа ходатайствовать о разрешении издания, администрация могла оказывать давление на не угодных ей издателей.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Старая Сибирь в воспоминаниях современников. Иркутск, 1930. С. 92.
2 Любимов Л.С. История сибирской печати. Иркутск, 1982. С. 34.
3 Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. СПб., 1892. С. 671.
4 Любимов Л.С. Указ. соч. С. 34-35.
5 Там же. С. 39.
6 Ядринцев Н.М. Указ. соч. С. 672.
п
Дулов А.В. Петрашевцы в Сибири. Иркутск, 1996. С. 118.
Азадовсий М. Очерки литературы и культуры в Сибири. Иркутск, 1947. С. 110.
9 Ядринцев Н. М. Указ. соч. С. 672.
10 Синельников Н.П. Записки сенатора // Исторический вестник. 1895. № 7. С. 42.
11 Иркутск. Его место и значение в истории и культурном развитии Восточной Сибири. М., 1891. С. 94.
12 Там же. С. 94.
13 ГАИО. Ф. 24. Оп. 9. Д. 125. К. 1739. Л. 23.
14 Там же. Л. 23 об.
15 Романов Н.С. Иркутская летопись. 1857-1880 гг. Иркутск, 1914. С. 60.
16 Ядринцев Н. М. Указ. соч. С. 677.
17
Козьмин Н.Н. Очерки прошлого и настоящего Сибири. СПб., 1910. С. 201.
18 Амур. 1862. № 1.
19 Романов Н. С. Указ. соч. С. 87.
20 ГАИО. Ф. 24. Оп. 9. Д. 125. К. 1739. Л. 16-17.
21 Там же. Л.18 - 20 об.
22 Там же.
23 Там же. Л.30 - 30 об.
24 Там же. Д. 155. К. 1740. Л. 1-4.
25 Там же. Л. 7-7 об.
26 Там же. Л. 9.
27 Романов Н. С. Указ. соч. С. 109.
28 Там же. С. 129.
29 Иркутск. Его место и значение в истории и культурном развитии Восточной Сибири. С. 87.
30 ГАИО. Ф. 24. Оп. 9. Д. 103. К 2035. Л. 6.
31 Там же. Л. 2-3.
32 Там же. Л. 6.
33 Там же. Л. 8.
34 Синельников Н. П. Указ. соч. С. 29.
35 Любимов Л. С. Указ. соч. С. 58.
36 Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири 1032 - 1882 гг. Сургут, 1993. С. 398.
37 Любимов Л. С. Указ. соч. С. 59.
38
Романов Н. С. Летопись города Иркутска за 1881 - 1901 гг. Иркутск, 1993. С. 156,
466.
39
Кондратьев Н.И. Начало журнальной прессы в Восточной Сибири. Иркутск, 1985. С. 7.
40 Попов И. И. Забытые иркутские страницы. Записки редактора. Иркутск, 1989. С. 59.
41 Там же. С. 91.
42 ГАИО. Ф. 25. Оп. 10. Д. 101. Св. 988. Л. 92-93.
43 Попов И. И. Указ. соч. С. 62.
44 Там же. С. 101.
45 Там же. С. 65.
