CC BY
315
Сер. 9. 2008. Вып. 2. Ч. II
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Я. В. Рагозина
ИЗ ИСТОРИИ ВОЗВЫШЕНИЯ ДИНАСТИИ КАДЖАРОВ
Тюрки-каджары на протяжении многих веков принимали участие в исторических событиях на территории современных Ирана, Азербайджана и Туркмении. «Их принято считать одним из огузских племен, пришедших в Иран вместе с другими племенами в XI в., однако ни в одном из сохранившихся списков огузских племен, Махмуда Кашгарского или Рашид ад-Дина, о них не упоминается. Не исключено, что они принадлежали к какому-либо большему племени (вероятнее всего, к баятам), от которого впоследствии откололись»1. Новая волна тюрких племен, в составе которых были и каджары, хлынула в Иран уже в середине XIII в., вместе с войском монгольского хана Хулагу, основавшим здесь впоследствии династию Хулагуидов/Ильханов (1256-1335). Среди них были и пятеро легендарных братьев, прославивших свой род на полях сражений, и в честь старшего из них — нойона Каджара — позднее стали называть все племя. Отец его — нойон Сертак — по данным из «Тарих-е Каджарийе», служил одним из предводителей войск Хулагу2. Таким образом, появление этнонима «каджар» можно отнести не ранее чем ко второй половине XIII в.
Тюркские племена, сначала принимавшие участие в безжалостном уничтожении местного населения, кровавых боях и повсеместном мародерстве, а затем исправно служившие ильханам на протяжении их восьмидесятилетнего правления, постепенно осваивали степи, равнины и пастбища на территории Ирана и Кавказа. Однако для тогдашних правителей эти племенные объединения представляли интерес преимущественно с точки зрения военной силы, которой те располагали. Они стали играть все более заметную политическую роль в регионе, получая (в награду за службу) в свои владения районы на Кавказе, северном побережье Каспийского моря, Западном Туркестане, Малой Азии, Азербайджане, Сирии и Палестине, лишь после вторжения войска Тимура, когда тюрко-монгольские племена, тогда уже чаще именовавшиеся чагатаями, вновь стали основным элементом его военного могущества. Некоторые из этих владений, как например Османская Империя, со временем превратились в мощнейшие государственные образования.
Определенная часть каджаров (бывших тогда уже независимым родом) после смерти ильхана Абу Са'ида в 1335 г. и распада государства Ильханов переселилась на Запад, в сторону Сирии и Анатолии, в окрестности Диярбакыра и Эрлата. Позднее, в течение XV в., вероятно, во время правления Узун-Хасана (1453-1478) или Йакуба (1478-1490) из династии Ак-Коюнлу (1478-1508), бывшей в близком кровном родстве с каджарами, они обосновались на территории исторического Азербайджана, в Ереване, Гяндже, Карабахе3.
Исторический Азербайджан издавна считался одним из самых значительных мест сосредоточения военных ресурсов и концентрации оппозиционных сил. Преемники Тимура хорошо осознавали это даже в те времена, когда раскола их империи еще не предвиделось, и уделяли особое внимание этому региону. Как выяснилось позднее, такие действия с их стороны были совершенно оправданными, поскольку первые признаки распада государства Тимуридов проявились именно там. Определенную роль в этом сыграл и азербайджанский контингент каджаров, примкнувший к туркменам Кара-Коюнлу
© Я. В. Рагозина, 2008
и Ак-Коюнлу, которые происходили из того же региона и сосредоточили там достаточную военную мощь, чтобы на несколько десятилетий утвердиться в Иране.
Политическое влияние каджаров в регионе еще больше возросло при Сафавидах. Каджары входили в состав семи кызылбашских племен, с помощью которых в XVI в. Сафа-виды установили свою власть в Иране, Азербайджане и других областях, вошедших в состав их империи. Войско каджаров, насчитывавшее около 7 тыс. бойцов, сопровождало будущего шаха Исма'ила (1487-1524) в походе из Эрзинджана в Ширван в 1500/1501 г. За оказанную поддержку Исма'ил I, тогда уже основатель династии (1501-1524), узаконил права каджаров на захваченные ими земли, и впоследствии они стали одним из главных элементов конфедерации кызылбашей, а к концу XVI в. уже не было ни одного более-менее значимого события, в котором каджарские амиры не принимали бы участия4.
Тогда же шах 'Аббас I (1587-1629), опасаясь стремительно возраставшего могущества каджаров, а также хорошо представляя их военную мощь, переселил их вместе с частью других кызылбашских племен и курдами частично в районы Гянджи и Еревана, а большей частью — в Хорасан и в район Мерва и Астрабада, для защиты северо-восточных границ государства от набегов узбеков и туркмен Западного Туркестана5. Такое искусственное разделение племени, несомненно, ослабило его, и в дальнейшем в течение долгого времени эти группы развивались обособленно, не оказывая большого влияния друг на друга.
Мервские каджары вели долгую и упорную борьбу с узбеками и туркменами — йо-мудами, закончившуюся в конце XVIII в. (1785 г.) разорением оазиса Мурад-шахом из династии Мангытов из Бухары. Каджары Карабаха, Гянджи и Еревана также не играли важной роли в политической жизни Ирана того времени и постепенно ассимилировались с местными племенами. Напротив, Каджары Астрабадские или Горганские принимали непосредственное участие в политике.
Астрабадские каджары преданно служили Сафавидам многие десятилетия, исполняя возложенные на них обязанности по охране пограничных территорий государства. В течение этого времени, в силу характера их деятельности, возрастали их военные ресурсы, укреплялся боевой дух, росли и политические амбиции.
Необходимо отметить, что такой изолированный район проживания был очень выгоден каджарам. После переселения они обосновались в долинах рек Горган и Атрек, которые походили на их прежние места обитания, соответствовали их образу жизни и оказались защищены песками пустыни Каракум с северо-востока, лесами и болотами области Мазандерана и склонами Эльбурзских гор с юго-запада.
Такая позиция позволяла им совершать рейды в направлении Тегерана, на Решт, вдоль побережья Каспийского моря, на Хорасан со стороны Мазандерана, а также осуществлять контакты с регионами нижнего течения Амударьи, поддерживать отношения с туркменскими племенами, большей частью с гекленами и йомудами: имели место как торговля, брачные и военные союзы, так и периодические набеги и открытая вражда. Так, каджары оказались в определенном смысле вынуждены удерживать равновесие между двумя важнейшими сферами — традициями коренного оседлого населения Ирана и обычаями степной жизни кочевых племен.
Долгое время каджары были верными поданными Сафавидских монархов, участвовали во всех войнах Сафавидов, будь то турки-османы или узбеки, и не проявляли никаких признаков непокорности или недовольства верховной властью. По мнению Шамима, тому было две причины: первая — это родственные связи каджаров и Сафавидов, т. к. первые
правители этой династии имели с ними родство по материнской линии, а вторая — раскол внутри самого племени каджаров6.
Мы не можем указать точной даты этого события, вероятнее всего, раскол произошел вскоре после переселения каджаров в окрестности Астрабада. Старейшины и военачальники тогда еще единого племени выбрали в качестве пастбищ для своего скота земли по течению Горгана, и та часть племени, что обосновалась в верхнем течении реки, стала именоваться «верхними каджарами» (уикап Ъа§), а та, что в нижнем, соответственно, «нижними каджарами» (а§а§1 Ъа§).
Очевидно, что помимо территориального размежевания были и другие, гораздо более глубокие причины этого раскола. Соперничество «верхних» и «нижних» каджаров за главенство в регионе со временем вылилось в непрерывную изнурительную борьбу, и победителями в этой схватке за власть чаще всего становились «нижние» каджары. С тех пор их стали чаще называть коуип1у (кувинлу), а «верхних» — ёоуа1и (довалу), что в переводе с тюркского обозначает «погонщики баранов» и «погонщики верблюдов». Следует отметить, что даже после того, как Каджары стали правящей династией Ирана, они не отказались от этих названий, выдававших их незнатное происхождение, показав тем самым, что они гордились своими тюркскими корнями.
Сафавидские правители прекрасно понимали, какую угрозу их власти мог представлять род каджаров, воссоединись бы он вновь, и всячески препятствовали этому воссоединению, разжигая все новые ссоры между представителями этих двух линий. Все три стороны старательно использовали конфликт в собственных интересах: представители враждующих линий каджарского рода получали высокие посты и должности, плодородные пастбища и обширные наделы, а Сафавиды, в свою очередь, сохраняли мощную и все развивавшуюся военно-охранную силу на северо-востоке своего государства, оградив себя при этом от возможных претензий на верховную власть, поскольку раскол внутри собственного племени стал выгоден каджарам и с материальной точки зрения.
Эта вражда формально продолжалась вплоть до второй половины XVIII в., принимая порой самые жестокие формы. Автор «Тарих-е Каджарийе» писал об этом следующее: «...Кувинлу и Довалу в одном городе находиться не будут, в одной мечети собираться не станут, при любом случае жаждут крови друг друга и в одном большом котле вариться не будут.»1 Однако, как известно, во времена правления Зендов представители обеих линий каджарского рода принимали участие в тех или иных выступлениях против централизованной власти. Таким образом, справедливо будет предположить, что сами люди уже давно не видели смысла в продолжении затянувшегося семейного конфликта, разжигание которого оставалось по-прежнему в интересах предводителей, военных и влиятельных людей племени.
И только Ага-Мухаммад-хан, происходивший из линии «нижних» каджаров, или кувинлу, смог, наконец, положить конец этой вражде, поскольку объединение рода было одним из необходимых условий достижения им поставленной цели.
Ошибочно, тем не менее, было бы преувеличивать достижения Ага-Мухаммад-хана как основателя династии Каджаров в Иране, рассматривая обретение им шахского статуса как результат его собственных военных и политических успехов, а также как результат надежной и своевременной поддержки со стороны его союзников. Прочный фундамент для осуществления им своих целей и реализации своих амбиций был заложен еще его дедом Фатх-'Али-ханом Каджаром и укреплен его отцом Мухаммад-Хасан-ханом Каджаром.
Фатх-'Али-хан родился в 1692 г. в семье Шах-Кули-хана Каджара из Гянджи, который в свое время переехал в Астрабад и женился на девушке из астрабадских каджаров
линии кувинлу. Достигнув зрелого возраста, он, по свидетельству «Тарих-е Надири» Махди-хана Астрабадского, «был назначен правительством Сафавидов начальствовать над войсками»8. Находясь на этом посту, Фатх-'Али-хан принимал активное участие в защите Сафавидского государства от нападений афганцев, в частности в осаде Исфахана в октябре 1722 г., после сдачи которого шах Хусайн был вынужден отречься от престола, затем в битве при Ибрахимабаде, также закончившейся поражением войск под предводительством Фатх-'Али-хана.
Несмотря на эти весьма значительные поражения от афганцев гильзаев, Фатх-'Али-хан, по-прежнему командовавший шахской армией, не утратил своих позиций при дворе, а, напротив, укрепил их после вступления на престол третьего сына Султан-Хусайна Сафави Тахмасп-мирзы, учителем которого он был. Именно он способствовал тому, что из сорока принцев — потенциальных наследников Султан-Хусайна был выбран именно Тахмасп. Шах Тахмасп II (1722-1736) оценил услуги главы каджаров и в благодарность пожаловал своему учителю, советнику и союзнику титул вакил ад-доула, передав ему тем самым фактическое управление государством. Столь близкое союзничество с Тахмаспом было выгодно Фатх-'Али-хану также тем, что теперь вокруг него сплотились верные Сафавидской династии люди, что было для Каджара весьма существенно, учитывая малую численность его военных сил, необходимых для поддержания порядка в собственных владениях, а также для продолжения борьбы с афганцами.
Так продолжалось до 1726 г., когда с двумя тысячами воинов из афшаров и курдов на службу к правителю поступил Тахмасп-Кули-хан (будущий Надир-шах)9. Между ним и Фатх-'Али-ханом сразу возникло серьезное соперничество, преимущество в котором, в силу того что к тому времени Тахмасп уже устал и тяготился преданностью своего первого помощника, чаще оказывалось на стороне Надира. Менее года продолжалось это соперничество, и 11 октября 1726 г. Фатх-'Али-хан Каджар был убит в окрестностях Машхада по приказу Тахмаспа.
Так погиб человек, который, останься он в живых, стал бы серьезным противником Надира, что поставило бы под сомнение возможность возникновения великой империи последнего на месте бывшего государства Сафавидов. Его деятельность при последних Сафавидских монархах в течение недолгих лет его жизни позволила еще на некоторое время оттянуть окончательное падение династии. Устранение Фатх-'Али-хана, который в определенный момент обеспечил ему шахский престол, а впоследствии помогал ему его удерживать, чего слабохарактерный и явно бездарный в отношении государственных дел правитель был не способен делать самостоятельно, оказалось большой тактической ошибкой Тахмаспа II. За нее он и расплатился позднее: Надир был более амбициозен, чем предводитель каджаров, и не собирался довольствоваться положением главного шахского военачальника и даже титулом вакил ад-доула.
После гибели Фатх-'Али-хана продолжить его дело должен был его сын Мухаммад-Хасан, которому на момент гибели отца было одиннадцать лет (по сведениям «Надир-наме», пять-шесть лет). Автор «Тарих-е Каджарийе» приводит следующее свидетельство: «почивший в бозе мученик на'иб Фатх-'Али-хан Кувинлу Каджар имел двух дорогих сердцу сыновей: старшего Мухаммад-Хасан-хана и младшего Мухаммад-Хусайн-хана, который в молодые годы сказал прости сему миру и отправился в райские сады»10. Однако, если мы обратимся к материалам «Рустам ат-таварих», то обнаружим весьма любопытный факт: автор этого сочинения называет Мухаммад-Хасан-хана сыном шаха Султан-Хусайна Сафави (под именем Мухаммад-Хасан-хана, несомненно, подразумевается одно и то же
лицо) — «Славный каган Мухаммад-Хасан-хан Сафави со стороны своего отца — прославленного шаха Султан-Хусайна Сафави — принадлежал к роду Сафавидов, а со стороны матери, женщины из племени каджаров, к каджарским родам Тимури и Горгани»11.
Далее автор поясняет, чьим сыном был Мухаммад-Хасан, следующим образом: «Мухаммад-Хасан-хан был любимым сыном великого шаха Султан-Хусайна Мусави Сафави Бахадур-хана. Его матерью была дочь Хусайн-Кули-хана Каджара, племянница Бегендж-хана туркмена, жена шаха Султан-Хусайна. Убиенный Фатх-'Али-хан Каджар во времена вышеупомянутых войн с афганцами оказал великому хану неоценимые услуги, за что тот, воспользовавшись свои монаршим правом, подарил Каджару свою беременную супругу (!), безвозмездно и безвозвратно»12. Ни Мухаммад-Таки, ни авторы других используемых нами источников не дают таких интересных и важных сведений о происхождений Мухаммад-Хасан-хана, представляя его как сына Фатх-'Али-хана.
Убийство Фатх-'Али-хана вызвало оцепенение и замешательство среди каджаров кувинлу, поскольку преимущество в давней вражде перешло на сторону линии довалу, и беглербегом Астрабада был назначен Мухаммад-Хусайн-хан Довалу. В связи с этим Мухаммад-Хасан-хан покинул Астрабад и переселился в Дешт-е Кипчак, найдя убежище среди туркмен йомудов, предводителю которых Бегендж-хану он приходился внучатым племянником.
Надир-шах был немало обеспокоен тем, что в туркменских степях жил и набирался сил поддерживаемый йомудами и уже ставший известным благодаря собственной храбрости Мухаммад-Хасан-хан Кувинлу Каджар (Мухаммад-Хасан Плешивый, как прозвали его каджары, потому как однажды он обронил свою шапку в степи и солнце сожгло его кожу13). Надир-шах прикладывал немало усилий, чтобы найти его и нейтрализовать, но он был слишком занят завоевательной политикой и наведением порядка внутри страны, поэтому поиски не принесли результатов: «он <Надир-шах> собирал многочисленные войска с целью устранить Мухаммад-Хасан-хана Каджара, но, волею судеб, цели своей так и не достиг — тот славный полководец из Дешт-е Горган не попал в лапы врагов
14
с хитрым нравом лисицы»14.
Мухаммад-Хасан-хан, возмужав, попытался отвоевать у назначенных Надиром наместников утраченные владения своего отца и «также свести счеты с Надиром за его смерть»15. В «Тарих-е Каджарийе» сказано, что «постоянно находясь в ожидании удобного случая, он, еще в годы правления Надир-шаха, два раза поднимал мятеж, но успеха не достиг. В этих мятежах погибли многие из каджаров». Так, в начале февраля 1744 г.16 он с большим отрядом своих людей совершил нападение на Астрабад, беглербегом которого в то время был уже сын Мухаммад-Хусайн-хана Довалу Мухаммад-Заман-бек. Однако как только весть об этом дошла до Надир-шаха, который находился тогда в Мосуле, он приказал своим военачальникам навести порядок в той провинции и наказать непокорных. В результате Мухаммад-Хасан-хан, не сумев оказать достойного сопротивления, вынужден был бежать обратно на Мангышлак17.
В течение нескольких последующих лет, до убийства Надир-шаха в июне 1747 г., Мухаммад-Хасан-хан не совершал набегов на провинцию Астрабада, занимая преимущественно выжидательную позицию в туркменских степях. После убийства Надира его преемник 'Али-Кули-хан (впоследствии 'Адил-шах), справедливо полагая, что доставшаяся ему власть будет до тех пор ненадежной, пока кто-либо из потомков Надира остается в живых, приказал всех их уничтожить. Он решил сохранить жизнь только старшему сыну Надира Шахруху, полагая, что население Ирана захочет видеть своим правителем
представителя династии Сафавидов (Шахрух был сыном Надир-шаха от дочери Султан-Хусайна Сафави Фатимы)18.
Мухаммад-Хасан-хан посчитал это неспокойное время подходящим моментом для того, чтобы, наконец, выйти из тени и приступить к завоеванию утраченных со времен гибели Фатх-'Али-хана территорий. За короткое время он занял Астрабад, Ашраф, Амул, Барфуруш и Сари и стал автономным правителем территории до границ провинции Мазандеран. Подчинить себе Хорасан он не смог, поскольку номинально правивший там Шахрух «пользовался поддержкой и защитой афганского правителя Ахмад-шаха Дуррани, дважды признав себя его вассалом»19.
Политическая ситуация в Иране в те годы (начало 50-х гг. XVIII в.) была весьма сложной: империя осталась без своего правителя, а силы, свергнувшие его, оказались не способными к управлению страной. В связи с этим произошло очередное обострение междоусобной борьбы между многими претендентами за захват территорий и управление ими. Впоследствии эта борьба вылилась в трехстороннее соперничество представителей династий Зендов, Каджаров и других менее значительных региональных сил.
«После крушения государства Надира и успокоения Ирана племена (участвовавшие в военных походах Надир-шаха — прим. исп.) возвратились и прибыли в родные земли. В то время главенство над илем (над северными областями Ирана — прим. исп.) принадлежало Карим-хану Зенду, сыну Инака Зенда, по обычаю луров названного Тушмал Каримом»20. Мухаммад-Хасан-хан Каджар по-прежнему оставался полноправным наместником в Астрабаде и в других завоеванных им регионах. В Исфахане же правил Абу-л-Фатх Бахтийари. Карим-хан Зенд, его давний союзник 'Али-Мардан-хан Бахтийари и Абу-л-Фатх-хан заключили трехстороннее соглашение. Согласно этому соглашению, 'Али-Мардан-хан получал титул сахиб-и ихтийари, т. е. наделялся неограниченными полномочиями при шахе, 'Али-Мардан-хан становился наследником престола, а Карим-хан — регентом от имени государства.
Чтобы легитимизировать свои дальнейшие действия, союзники возвели на трон мирзу Абу-Тураба, сына дочери Султан-Хусайна Сафави от имам-е джам'е-йе Машхада Саййида Муртазы, под именем шаха Исма'ила Третьего. Однако этот союз просуществовал недолго: вскоре между его участниками стали нарастать противоречия, каждый из них стремился играть главную роль в триумвирате. В результате 'Али-Мардан-хан убил Абу-л-Фатха Бахтийари, а сам, потерпев поражение от Карим-хана, вынужден был бежать. Карим-хан Зенд, выйдя победителем из этой борьбы за власть, окончательно провозгласил себя регентом при шахе Исма'иле III Сафави.
Тем временем продолжалась борьба за власть в центральных и южных областях Ирана, усугубляемая необходимостью защищаться от натиска афганских племен под предводительством Азад-хана. Отражать нападения афганцев приходилось в основном Карим-хану, поскольку они посягали в первую очередь именно на его владения — Исфахан, Шираз, Табриз, Хамадан, Гилян, часть Великой Армении и Луристан. Мухаммад-Хасан-хан продолжал прочно удерживать позиции в своем регионе, что не устраивало Карим-хана, желавшего объединить весь Иран под своей властью. В 1751/1752 гг. он, взяв с собой шаха Исма'ила Третьего, отправился в поход против Мухаммад-Хасан-хана Каджара с целью устранить своего наиболее опасного на тот момент конкурента. Однако в этом походе он потерпел серьезное поражение и был вынужден бежать сначала в Тегеран, а затем в Исфахан, где, собрав достаточное подкрепление, начал готовиться к повторной попытке ликвидировать Мухаммад-Хасан-хана21.
Новый поход на Астрабад Карим-хан вынужден был отложить, поскольку положение в центральной части Ирана, которая была уже почти полностью оккупирована афганцами, требовало его личного присутствия. Этим тут же воспользовался предводитель каджаров и в 1756 г. захватил Исфахан, а затем и большую часть исторического Азербайджана, управление которым поручил своему старшему сыну Ага-Мухаммаду22. В этом же году, который можно считать наиболее удачным периодом его деятельности, стали чеканить золотые монеты с его именем на всех подвластных ему территориях, теперь уже вплоть до Табриза.
В 1758 г. Мухаммад-Хасан-хан Каджар, предприняв неудачный поход на Шираз, вернулся в Мазандеран. Карим-хан Зенд поручил Шейх-'Али-хану Зенду отправляться в направлении Мазендарана со своим войском и заставить, наконец, подчиниться Каджара. «Шейх-'Али-хан преследовал Мухаммад-Хасан-хана подобно разъяренному дракону»23, пока не настиг его между городами Сари и Барфуруш. Произошло это в феврале 1759 г., конь Мухаммад-Хасан-хана увяз в болоте и, догнавшие его курд Сабз-'Али и каджар Мухаммад-'Али, брат Хусайн-хана Довалу обезглавили Каджара, а затем отвезли голову Шайх-'Али-хану, а тот отправил ее Карим-хану в Тегеран. Когда Карим-хану доставили этот трофей, он сильно огорчился: «Увидев вышеупомянутую голову, Карим-хан пришел в ужас. Он омыл ее собственноручно и, еще раз осмотрев и удостоверившись, что перед ним действительно была голова Мухаммад-Хасан-хана, сорвал с себя шапку, бросил ее наземь и заревел как лев, а потом упал в обморок. Когда его привели в чувство, он обругал трусливого убийцу следующими словами: „Ты, злой и неблагодарный, убил истинного правителя. Если я убью тебя сейчас, то избавлю тебя от бремени твоих грехов. Так пусть же Бог убьет тебя!"»24.
Таким образом, Карим-хан Зенд в 1759 г. уничтожил своего давнего соперника и стал абсолютным правителем Ирана. Род Довалу получил преимущество перед своим соперником, и, как следствие, управление Астрабадом перешло от каджаров к линии Довалу.
1 Hambly G. R. G. Iran during the Reigns of Fath 'Ali Shah and Mohammad Shah // The Cambridge History of Iran. Cambridge, 1991. Vol. 7. P. 291.
2 Мухаммад-Таки Лесан ол-Молк Сепехр. Насех ат-таварих (Тарих-е Каджарийе). Техран, 1853/1854. Цит. по: Шамим А. А. Тарих-е Иран дар доуре-йе салтанат-е Каджарийе. Техран, 1342. С. 23.
3 Hambly G. R. G. Op. cit. P. 104-105.
4 Ibid. P. 106.
5 Lockhart L. The Fall of the Safavi Dynasty and the Afgan Occupation of Persia. Cambridge, 1958. P. 9, 122.
6 Шамим А. А. Op. cit. С. 24.
7 Сепехр М. Т. Тарих-е Кажарийе. Техран, 1853/1854. Дж. 1. С. 30
8 Материалы по истории туркмен и Туркмении: В 2 т. / Под ред. А. А. Ромаскевича. М.; Л., 1938. Т. 2. С. 117.
9 Амантыев О. Туркменистан и туркмены в первой половине XVIII в. (по материалам «Надир-наме»). Ашхабад, 1980. С. 22.
10 Сепехр М. Т. Op. cit. Дж. 1. С. 30.
11 Hoffmann B. Persische Geschichte1692-1838 erlebt, erinnert und erfunden. Das Rustam at-tawarih in deutscher Bearbeitung. Berlin, 1986. S. 429.
12 Ibid. S. 431.
13 Ibid. S. 429.
14 Сепехр М. Т. Op. cit. Дж. 1. С. 30.
15 Материалы ... C. 173.
16 Lockhart L. Nadir Shah. A Critical Study Based Mainly Upon Contemporary Sources. London, 1938. P. 243.
17 Материалы... C. 173.
18 Lockhart L. Nadir Shah... P. 264.
19 КузнецоваН. А. Иран в первой половине XIX века. М., 1983. С. 10.
20 Hoffmann B. Op. cit. S. 442.
21 Сепехр М. Т. Op. cit. Дж. 1. С. 7.
22 Ibid.
23 Hoffmann B. Op. cit. S. 532.
24 Ibid.
