CC BY
33
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Редакторы раздела: Литературоведение
АЛЕКСЕЕВ ПАВЕЛ ВИКТОРОВИЧ — доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и литературы ФГБОУ ВО «Горно-Алтайский государственный университет» (г. Горно-Алтайск)
Языкознание
ГЛУХИХ НАТАЛЬЯ ВЛАДИМИРОВНА — доктор филологических наук, доцент, заведующая кафедрой русского языка и методики обучения русскому языку,
ФГБОУ ВО «Южно-Уральский государственный гуманитарно-педагогический университет», (г. Челябинск)
УДК 81.512.141
Baibulov I.I., postgraduate, Ufa University of Science and Technology (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
FROM HISTORY OF STUDYING TERMS OF FOLK DANCES IN TURKIC LANGUAGES. The article deals with terms of folk dances of the Bashkirs, Kazakhs, Kirghiz in the aspect of Turkic lexicology. The Turkic peoples and their languages, being related, have similar and distinctive features in the vocabulary of dances. Insufficient knowledge of the dance terminological system of the Turkic peoples determines the relevance of this work. Of course, dance art is reflected in all languages, since it is a universal phenomenon. National dances are studied from the point of view of history, folklore, ethnography, cultural studies and art history, however, there is a lack of attention to this problem on the part of linguists, in particular, in the field of lexicology and word formation. The analysis of the theoretical material shows that the terminological system of the folk dance of the Bashkir, Kazakh and Kyrgyz languages has developed consistently, undergoing a rapid cultural and national development since the 1930s of the XX century. This layer of vocabulary by linguists-linguists is considered partially (Bashkir, language) or not studied at all (Kazakh, Kyrgyz languages).
Key words: dance vocabulary, Turkic languages, Bashkir folk dance, Kazakh folk dance, Kyrgyz folk dance
И.И. Байбулое, аспирант, Уфимский университет науки и технологий, г. Уфа, Е-mail: [email protected]
ИЗ ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ ТЕРМИНОВ НАРОДНЫХ ТАНЦЕВ В ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ
В статье рассмотрены термины народных танцев башкир, казахов в аспекте тюркской лексикологии. Тюркские народы и их языки, являясь родственными, имеют схожие и отличительные черты в лексике танцев. Недостаточная изученность танцевальной терминологии тюркских народов определила актуальность данной работы. Безусловно, танцевальное искусство отображается во всех языках мира, поскольку является общечеловеческим явлением. Национальные танцы изучаются с точки зрения истории, фольклора, этнографии, культурологии и искусствоведения, однако наблюдается недостаток внимания к данной проблеме со стороны языковедов, в частности в области лексикологии и словообразования. Анализ теоретического материала показал, что терминология народного танца башкирского, казахского и киргизского языков развивалась последовательно, претерпев бурное культурное и национальное становление с 1930-х годов XX века. Данный пласт лексики языковедами-лингвистами рассмотрен либо частично (башкирский язык), либо не исследован вовсе (казахский, киргизский языки).
Ключевые слова: танцевальная терминология, тюркские языки, башкирский народный танец, казахский народный танец, киргизский народный танец
Народный, или национальный танец является одним из самых интересных, выразительных и ярко экспрессивных компонентов народной культуры, повседневной жизни и быта народа.
Термины национальных танцев тюркских народов активно изучаются с точки зрения истории, фольклора, этнографии, культурологии и искусствоведения, однако наблюдается недостаток внимания к данной проблеме со стороны языковедов-лексикологов. Актуальность работы обусловлена недостаточной изученностью истории терминов данной отрасли духовной культуры тюркских народов в сопоставительном плане.
Цель настоящей статьи - рассмотреть историю изучения народных танцев в тюркских языках (башкирском, казахском и киргизском) и выявить специфику лексики национальных танцев.
Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи: 1) определить степень изученности танцевальной терминологии в башкирском, казахском и киргизском языках; 2) рассмотреть особенности формирования терминов танца; 3) исследовать теоретические подходы в изучении национальных танцев тюркских народов.
Научная новизна исследования состоит в том, что нами делается попытка определить степень изученности танцевальной терминологии в тюркологии на примере башкирского, казахского, киргизского языков.
Теоретическая значимость результатов исследования заключается в том, что данная работа вносит вклад в изучение истории развития тюркской танцевальной терминологии.
Практическая ценность состоит в том, что её результаты могут быть использованы для составления словарей терминов танца тюркских языков.
Танцевальная терминосистема башкирского языка в большей степени исследована историко-этнографами и фольклористами (И.И. Лепехин, РП Игнатьев, С.И. Руденко, П. Паллас, И.П. Пеорги, С.П Рыбаков, М.А, Бурангулов, РА. Султангареева и др.) [1].
Согласно академическому словарю башкирского языка, термином «бейеу» ('танец, пляска') называют изящные телодвижения под музыку ('кей ьщгайына башкарылган матур, нэфис хэрэкэт') [2, с. 206]. В словаре также приводятся примеры существующих видов танцев - «халык бейеуе» ('народный танец'), «кумэк бейеу» ('массовый танец') и т. д.
Впервые башкирские народные танцы описал выдающийся башкирский танцор и хореограф Ф.А. Паскаров («Башкирские народные танцы» и «Башкирские танцы») [3; 4]. Представленные в его книгах фигуры башкирского танца свидетельствуют о существовании и развитии с 30-х годов XX века народных танцев как самостоятельного вида искусства.
Заслуживает внимания и ряд публикаций Л.И. Нагаевой о хореографическом фольклоре башкир, о «бейеу» ('танце, пляске'): 1. «Подражательные народные башкирские пляски», 2. «Обрядовые пляски юго-восточных башкир», 3) «Свадебные пляски юго-восточных башкир», 4. «Весенне-летние празднества и обряды башкир», 5. «Структурные особенности танцев различных групп башкир», 6. «К проблеме изучения башкирской народной хореографии», а также монографии - «Три башкирских танца», «Танцы восточных башкир», «Башкирская народная хореография» [5-13]. В данных работах автором на основе этнографического экспедиционного материала рассмотрены структурная и жанрово-те-матическая специфика башкирских танцев, особенности танцев юго-восточных башкир. Особо стоит подчеркнуть, что монография Л.И. Нагаевой «Башкирская
народная хореография» ценна тем, что содержит «Словарь танцевальных терминов», который является первым башкирско-русским словарем по терминологии башкирских народных танцев [13].
Для терминосистемы башкирских танцев значим и «Башкирско-русский словарь этнокультуроведческой лексики» М.И. Багаутдиновой. Автором словаря перечислены названия основных башкирских народных танцев - «Байык» ('Ба-ик'), «Кара юрга» ('вороной иноходец'), «Киленсэк» ('невестушка'), «1пыу юлы» ('водный путь'), «Киндер тукмау» ('колотить холст'), «Туцэрэк уйыны» ('плясовая молодежная игра - круг'), «Йыуаса» ('свадебные гостинцы'), «Кетеусе бейеуе» ('пастуший танец ') и другие. В данном словаре М.И Багаутдинова подразделяет наименования народных танцев на следующие группы: «халык бейеу^эре» ('народные танцы'), «йола бейеу^эре» ('обрядовые пляски'), «уйынлы бейеу^эр» ('игровые танцы') [14].
В настоящее время материалы по танцевальному фольклору башкир изложены в трудах сэсэнии и фольклориста РА. Султангареевой («Башкирский хореографический фольклор: прошлое и настоящее», «Танцевальный фольклор башкир» и «Башкирский фольклор») [15; 16; 17]. Книга автора «Танцевальный фольклор башкир» содержит русско-башкирский словарь со 102 танцевальными терминами и является комплексным исследованием башкирских танцев с фольклористической точки зрения.
Итак, историко-этнографический и фольклористический подходы к изучению народного танца показали, что башкирский народный танец с лингвистической точки зрения остается до сих пор вне поля научного внимания.
Изучение истоков народного танца, танцевальной терминологии остается актуальным вопросом и для киргизов. Киргизская (или кыргызская) хореография считается самой молодой, поскольку ее развитие было очень медленным из-за кочевнического образа жизни народа (горная местность, повсеместное распространение суеверий и знахарства, неграмотность, оторванность от культурных центров).
Проблемы развития киргизской танцевальной культуры освещались в трудах К.Б. Молдобаева, С.М. Мусаева, В.Б. Новичкова, Л.А. Тульцевой, А.И. Баранова, В.С. Виноградова, В.А. Воропаевой, С. Джигитова, Ю.В. Келдыш, Д.Т. Уме-талиевой, Ж.К. Урманбетовой, С.М. Абдрасулова, Т.У. Усубалиева, Н.С. Холфина, Р.Х. Уразгильдеева и других исследователей.
Киргизским народным танцам посвящен ряд таких работ историко-этногра-фического и искусствоведческого характера, как книга Т. Ткаченко «Народный танец», сборники «Киргизские танцы», монографии Уразгильдеева Р.Х. «Киргизский народный танец», статья Молдобакирова З. «История этно-фольклорных танцев в Кыргызстане» и другие [18; 19; 20]. В данных исследованиях приведенные записи танцев дают некоторое представление о характере, манере и стиле исполнения киргизских танцев, костюме исполнителей, а также к каждому танцу даны ноты музыкального сопровождения.
Следует отметить и фольклорные исследования А.В. Затаевича о киргизской музыке - «кюй». Искусством движения, или «бий» (киргизский 'танец') владеют популярные в киргизском народе «манасчи» ('сказители эпоса «Манас»') и «комузчи» ('виртуозно владеющие инструментом комуз') [21; 22].
Как указывает лингвист А.У. Уланова, исследования по киргизскому народно-сценическому танцу носят констатирующе-описательный характер. По справедливому замечанию автора, поскольку материалы о наличии в жизни киргизов танца разрознены и не обобщены, то выявились противоречия о существовании киргизского народного танца в целом. Подтверждение же о киргизском танце дает литературный фольклор в виде сказок, героических поэм, эпоса «Манас» [23].
Тематика киргизских танцев весьма разнообразна и схожа со многими другими танцами тюркских народов - бытовыми, трудовыми, воинственными и игровыми («Кийиз» ('кошма'), «Ак-куу» ('танец лебедей'), «Элечеки» ('качели'), «Кы-здардын кыялы» ('мечты девушек'), «Танец джигитов», «Комузчу» ('играющий на инструменте комуз') и др.). Для киргизских танцев также характерны элементы народных игр («Жашынмак» ('прятки'), «Жоолук таштамай» ('бросание платка'), «Думпульдек» ('игра в волков и овец'), «Ат-Чабыш» ('скачки'), «Кыз куумай» ('догнать девушку'), «Аркан тартыш» ('перетягивание каната').
Как видно из вышесказанного, киргизский народный танец, поистине яркий и самобытный, будучи одной из молодых тюркских хореографий, исследован в некоторой степени историко-этнографами и искусствоведами, однако проблема лексики танцев киргизов не изучена вовсе и является одним из актуальных вопросов тюркской лексикологии на настоящий момент.
Библиографический список
Тюркским наследием, несомненно, является и казахский народный танец. Исследование казахского народного танца опирается в первую очередь на труды этнографов, историков, искусствоведов, балетмейстеров - Ш.Б. Жиенкуловой, Д.Т Абирова, О.В. Всеволодской-Голушкевич, А.М. Исмаилова, А.Б. Шанкибае-вой, А.В. Затаевича, ГТ. Жумасеитовой, Т.О. Изим, А.А. Жолтаевой, У Джанибе-кова, Р Джунусовой и др.
Особый вклад в танцевальное искусство казахов внес балетмейстер и профессор Д.Т Абиров. Его книги «Казахские народные танцы» (в соавторстве с А.М. Исмаиловым), «История казахского танца», «Истоки и основные элементы казахской народной хореографии» по праву являются классическими трудами по казахской хореографии. Их особенность заключается в том, что Д.Т. Абиров рассматривает проблему сохранения национальных традиций с позиций теоретического анализа, исторического исследования и практического использования танцорами и хореографами своих исследовательских работ [24; 25; 26].
В таких научных трудах О.В. Всеволодской-Голушкевич, как «Пять казахских танцев», «Школа казахского танца» и «Ба^сы ойыны», автором лично изучены особенности развития казахского народного танца и подробно описаны движения, характеризующие традиционную культуру казахов [27; 28; 29]. В процессе изучения культуры казахов московский хореограф О.В. Всеволодская-Голушкевич объездила много областей, погружаясь в исследование казахского фольклора и быта. Следует отметить, что в своей исследовательской работе О.В. Всеволодская-Голушкевич сумела воссоздать этнический казахский танец по наскальным рисункам - петроглифам. Особая заслуга хореографа заключается в применении полученных знаний для создания новых казахских танцев [30].
Необходимо отметить, что книги первой профессиональной казахской танцовщицы Шары Жиенкуловой («Тайна танца», «Казахские танцы») являются уникальным материалом для изучения и по сей день, поскольку сюжеты для своих танцев она находила в казахских сказаниях, легендах, мифах, а движения черпала из простых житейских наблюдений [31; 32].
Таким образом, в настоящее время в области казахского хореографического искусства накоплена большая теоретическая база по истории казахского танца, теории и методике его преподавания, однако отсутствуют лингвистические работы по лексике танцев.
Подводя итоги, можно заключить, что национальный танец является мировым творческим богатством каждого народа, в том числе и тюркского. Как показывает анализ теоретического материала, терминосистема народного танца башкирского, киргизского и казахского языков развивалась последовательно, претерпев бурное культурное и национальное становление с 1930-х годов XX века. Изучение танцевальной терминологии тюркских языков является актуальной областью языкознания, поскольку данный пласт лексики представлен в основном исследованиями историков-этнографов, фольклористов, балетмейстеров, искусствоведов и культурологов, а языковедами-лингвистами рассмотрен частично (башкирский язык) либо не исследован и вовсе (киргизский, казахский языки). Спецификой лексики народных танцев тюркских языков является их те-матико-содержательная общность и традиционно-обрядовые истоки. К таковым первоисточникам следует отнести происхождение и существование термина «танец» ('бейеу' на башкирском, 'бий' на киргизском, 'би', 'билеу' на казахском); наличие обрядовых, игровых, воинственно-охотничьих, массовых танцев у многих тюркских народов; возникновение танцевальных композиций из элементов народных игр (скачки, перетягивание каната, бросание платка, прятки и др.). Следует отметить и тот факт, что первые работы по народным танцам были написаны самими танцорами и хореографами (Ф. Гаскаров, Л. Нагаева, Ш. Жиенкулова, Д. Абиров). Подчеркнем также, что хореографы О.В. Всеволодская (казахский танец) и Л.И. Нагаева (башкирский танец) в своих научных трудах подробно описали танцевальные движения, погружаясь в изучение фольклора и быта народов. Безусловно, исследование национальной самобытности народного танца, его основных составляющих, танцевальной терминологии является актуальной задачей для многих тюркских народов. Данная статья имеет теоретическую и практическую значимость, поскольку отражает круг основных вопросов по теме исследования. Полученные результаты изучения истории терминов народных танцев тюркских языков способствуют дальнейшей разработке исследований в сопоставительном аспекте. К тому же хочется отметить, что в перспективе составление лексикографического труда по терминологии танцев тюркских языков (одно- и двуязычные словари терминов танца) является весьма приоритетной задачей в тюркологии.
1. Тавлиярова ГМ., Абдуллина ГР, Байбулов И.И. История изучения лексики национальных танцев в башкирском и турецком языках. Вестник Башкирского университета. 2020; Т. 25, № 1: 195-200.
2. Академический словарь башкирского языка: в 10 т. Уфа: Китап, 2011; Т. 2.
3. Гаскаров Ф.А. Башкирские народные танцы. Уфа: Башкирское книжное издательство, 1958.
4. Гаскаров Ф.А. Башкирские танцы. Уфа, 1978.
5. Нагаева Л.И. Подражательные народные башкирские пляски. Советская этнография. 1978; № 1: 14-16.
6. Нагаева Л.И. Обрядовые пляски юго-восточных башкир. Народное творчество башкир. Уфа, 1976: 26-31.
7. Нагаева Л.И. Свадебные пляски юго-восточных башкир. Культура и быт башкир. Уфа, 1978: 62-69.
8. Нагаева Л.И. Весенне-летние празднества и обряды башкир. Исследования по исторической этнографии башкир. Уфа, 1984: 42-64.
9. Нагаева Л.И. Структурные особенности танцев различных групп башкир. Обычаи и культурно-бытовые традиции башкир. Уфа, 1980: 68-89.
10. Нагаева Л.И. К проблеме изучения башкирской народной хореографии. Современные этнические процессы в Башкортостане: состояние, проблемы, перспективы развития. Уфа, 1992: 84-88.
11. Нагаева Л.И. Три башкирских танца. Уфа: Китап, 1992.
12. Нагаева Л.И. Танцы восточных башкир. М.: Наука, 1981.
13. Нагаева Л.И. Башкирская народная хореография. Уфа: Китап, 1995.
14. Багаутдинова М.И. Башкирско-русский словарь этнокультуроведческой лексики. Изд. 2-е, обновл. Уфа: Китап, 2012: 148.
15. Солтангэрэева РЭ., Баймыр?ина Г.В. Башкорт бейеYфольклоры: боронrоhо hoM бeгeнгehe. Эфе: Белая река, 2009: 100.
16. Султангареева РА. Танцевальный фольклор башкир. Уфа: Гилем, Башкирская энциклопедия, 2013.
17. Султангареева P.A. Башкирский фольклор. Уфа, Башкирская энциклопедия, 2018; Т. 1.
18. Ткаченко Т. Народный танец. Москва: Государственное издательство «Искусство», 1954.
19. Уразгильдеев РХ. Киргизский народный танец. Москва: Искусство, 1986.
20. Молдобакиров З. История этно-фольклорных танцев в Кыргызстане. Вестник культуры и искусств. 2017; № 5: 90-94.
21. Затаевич А.В. 1000 песен киргизского народа (напевы и мелодии). Оренбург, 1925.
22. Затаевич А.В. 250 киргизских инструментальных пьес и напевов. Москва, 1934.
23. Уланова А.У Истоки кыргызского народного танца. Манускрипт. Тамбов: Грамота, 2019; Т. 12, Выпуск 12: 304-309.
24. Абиров Д.Т. История казахского танца: учебное пособие. Алматы: «Санат», 1997.
25. Абиров Д.Т Истоки и основные элементы казахской народной хореографии. Алма-Ата, 1992.
26. Абиров Д.Т, Исмаилов А.М. Казахские народные танцы. Алма-Ата: «Онер», 1984.
27. Всеволодская-Голушкевич О.В. Пять казахских танцев. Алматы: Онер, 1988.
28. Всеволодская-Голушкевич О.В. Школа казахского танца. Алматы: Онер, 1994.
29. Всеволодская-Голушкевич О.В. Баксы ойыны. Алматы: Рауан, 1996.
30. Танбаева А.Ж., Саитова Г.Ю., Джумасеитова ГТ. Российский исследователь казахского народного танца О.В. Всеволодская-Голушкевич: поиски воссоздания этнического танца. Sciences of Europe. 2022; № 94: 6-11.
31. Жиенкулова Ш.Б. Тайна танца. Алматы: Онер, 1980.
32. Жиенкулова Ш.Б. Казахские танцы. Алматы: Онер, 1985.
References
1. Tavliyarova G.M., Abdullina G.R., Bajbulov I.I. Istoriya izucheniya leksiki nacional'nyh tancev v bashkirskom i tureckom yazykah. Vestnik Bashkirskogo universiteta. 2020; T. 25, № 1: 195-200.
2. Akademicheskij slovar' bashkirskogo yazyka: v 10 t. Ufa: Kitap, 2011; T. 2.
3. Gaskarov F.A. Bashkirskie narodnye tancy. Ufa: Bashkirskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1958.
4. Gaskarov F.A. Bashkirskie tancy. Ufa, 1978.
5. Nagaeva L.I. Podrazhatel'nye narodnye bashkirskie plyaski. Sovetskaya 'etnografiya. 1978; № 1: 14-16.
6. Nagaeva L.I. Obryadovye plyaski yugo-vostochnyh bashkir. Narodnoe tvorchestvo bashkir. Ufa, 1976: 26-31.
7. Nagaeva L.I. Svadebnye plyaski yugo-vostochnyh bashkir. Kul'tura ibyt bashkir. Ufa, 1978: 62-69.
8. Nagaeva L.I. Vesenne-letnie prazdnestva i obryady bashkir. Issledovaniya po istoricheskoj 'etnografiibashkir. Ufa, 1984: 42-64.
9. Nagaeva L.I. Strukturnye osobennosti tancev razlichnyh grupp bashkir. Obychai ikul'turno-bytovye tradicii bashkir. Ufa, 1980: 68-89.
10. Nagaeva L.I. K probleme izucheniya bashkirskoj narodnoj horeografii. Sovremennye 'etnicheskie processy v Bashkortostane: sostoyanie, problemy, perspektivy razvitiya. Ufa, 1992: 84-88.
11. Nagaeva L.I. Tribashkirskih tanca. Ufa: Kitap, 1992.
12. Nagaeva L.I. Tancy vostochnyh bashkir. M.: Nauka, 1981.
13. Nagaeva L.I. Bashkirskaya narodnaya horeografiya. Ufa: Kitap, 1995.
14. Bagautdinova M.I. Bashkirsko-russkij slovar' 'etnokul'turovedcheskoj leksiki. Izd. 2-e, obnovl. Ufa: Kitap, 2012: 148.
15. Soltangэrэeva R^., Bajmyr?ina G.V. Bashxort bejeY fol'klory: boronroho ham begengehe. 0fe: Belaya reka, 2009: 100.
16. Sultangareeva R.A. Tanceval'nyj fol'klorbashkir. Ufa: Gilem, Bashkirskaya 'enciklopediya, 2013.
17. Sultangareeva P.A. Bashkirskij fol'klor. Ufa, Bashkirskaya 'enciklopediya, 2018; T. 1.
18. Tkachenko T. Narodnyj tanec. Moskva: Gosudarstvennoe izdatel'stvo «Iskusstvo», 1954.
19. Urazgil'deev R.H. Kirgizskij narodnyj tanec. Moskva: Iskusstvo, 1986.
20. Moldobakirov Z. Istoriya etno-fol'klornyh tancev v Kyrgyzstane. Vestnik kul'tury i iskusstv. 2017; № 5: 90-94.
21. Zataevich A.V. 1000 pesen kirgizskogo naroda (napevy i melodii). Orenburg, 1925.
22. Zataevich A.V. 250 kirgizskih instrumental'nyh p'es i napevov. Moskva, 1934.
23. Ulanova A.U. Istoki kyrgyzskogo narodnogo tanca. Manuskript. Tambov: Gramota, 2019; T. 12, Vypusk 12: 304-309.
24. Abirov D.T. Istoriya kazahskogo tanca: uchebnoe posobie. Almaty: «Sanat», 1997.
25. Abirov D.T. Istoki i osnovnye 'elementy kazahskoj narodnoj horeografii. Alma-Ata, 1992.
26. Abirov D.T., Ismailov A.M. Kazahskie narodnye tancy. Alma-Ata: «Oner», 1984.
27. Vsevolodskaya-Golushkevich O.V. Pyat' kazahskih tancev. Almaty: Oner, 1988.
28. Vsevolodskaya-Golushkevich O.V. Shkola kazahskogo tanca. Almaty: Oner, 1994.
29. Vsevolodskaya-Golushkevich O.V. Baksy ojyny. Almaty: Rauan, 1996.
30. Tanbaeva A.Zh., Saitova G.Yu., Dzhumaseitova G.T. Rossijskij issledovatel' kazahskogo narodnogo tanca O.V. Vsevolodskaya-Golushkevich: poiski vossozdaniya 'etnicheskogo tanca. Sciences of Europe. 2022; № 94: 6-11.
31. Zhienkulova Sh.B. Tajna tanca. Almaty: Oner, 1980.
32. Zhienkulova Sh.B. Kazahskie tancy. Almaty: Oner, 1985.
Статья поступила в редакцию 07.02.23
УДК 894.612.8-1
Bedirkhanov S.A., Cand. of Sciences (Philology), senior research associate, Institute of Language, Literature and Art. G. Tsadasi, Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
THE IMAGE OF THE MOTHERLAND IN THE LEZGIAN WOMEN'S POETRY OF THE 1990S. The article examines civic motifs in Lezgi women's poetry of the 1990s. Based on the analysis of poetic texts, the structural foundations of the figurative structure of the concept of "motherland" are revealed. It is noted that the concept of "homeland", as an objective spiritual value, has a number of structural moments, each of which, being included in the vital pulsation of the female poetic consciousness, is intertwined with its spiritual forces. Separate spiritual formations are then formed, the concentrated basis of which is appropriated by the name "I". The spiritual life manifested in the name "I" moves into the space of strophic compositions, as a result of which, already as a lyrical beginning, it charges the idea of the homeland with emotionally rich sensual energy. Based on this, the article pays special attention to the forms of organization of the pole "I", which represents the characteristics of the female soul.
Key words: civic lyrics, concept of "motherland", Lezgin women's poetry, 1990s, lyrical beginning
С.А. Бедирханов, канд. филол. наук, ведущ. науч. сотр., Институт языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы Дагестанского федерального исследовательского центра Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
