CC BY
201
УДК 930(47+57)
М. Ю. Белов
Из истории изучения биографии С. М. Буденного
В статье анализируются работы историка В.Д. Поликарпова, в которых затрагивается биография маршала С.М. Буденного. Делается вывод, что достоверные данные составляют лишь малую часть написанного, основной же массив информации представляет собой ошибочные сведения.
The article analyzes the works of historian V.D. Polikarpov, which are addressed the biography of marshal S.M. Budenny. It is concluded, that reliable material is only the small part of the historian’s compositions and the basic mass of information is erroneous data.
Ключевые слова: В.Д. Поликарпов, историография, С.М. Буденный, биография.
Key words: V.D. Polikarpov, historiography, S.M. Budenny, biography.
Видное место в изучении биографии маршала С.М. Буденного занимают работы доктора исторических наук, члена Академии военных наук полковника В.Д. Поликарпова. Преподносятся они как базирующиеся на строго документальной основе и созданные исключительно честным человеком и потому используются в качестве источника при написании справочных изданий и исторических сочинений. Последним обстоятельством определяется актуальность проверки сообщаемых Поликарповым сведений.
К числу часто цитируемых принадлежат работы: «Комкор возвращается в строй» (1965), «Трагедия комкора Думенко» (написано в 1970 г., опубликовано в 1988 г.), материалы дискуссии «Гражданская война. Ломка старых догм и стереотипов» (1988), «Другая сторона буденновской легенды» (1-е издание - 2002 г., 2-е с дополнениями - 2006 г.). В этот список, видимо, войдет в ближайшем будущем и работа «У истоков легенды о Буденном» (2009). Малоизвестными являются статьи «С неба полуденного...» (1983) и «Командиры, рожденные Октябрем» (1988). К буденновской проблематике следует отнести также воспоминания «В совместных литературно-исторических боях» (2006). Определим степень достоверности фактов и умозаключений, изложенных в перечисленных выше трудах.
Повествуя об имущественном положении семьи советского маршала до революции, в 1983 г. Поликарпов явно на основе очер-
© Белов М. Ю., 2013
ка А. Подгорного сообщил, что Буденным приходилось кочевать «по слободам и хуторам», пока не удалось обзавестись участком земли в станице Платовской [27, с. 8].
Более развернутая характеристика достатка Буденных содержится в статье 2009 г. Для начала историк заявляет, что воспоминания Буденного и лиц, которых он удостоил общением, пестрят самоаттестациями и бравадой вроде «сам батрак» и «сын батрака». Дальнейшие рассуждения Поликарпова в силу оригинальности изложения необходимо процитировать: «Это неважно, что "полусреднее хозяйство Буденного арендовало иногда 50 десятин, имело 8 лошадей рабочих и 6 молодняка, 6 коров и 15 гужевого скота", в сравнении с другими этого было мало, и большую семью такое хозяйство “не всегда обеспечивало полностью”, и некоторым членам семьи приходилось наниматься к коннозаводчикам (стоит сноска на очерк А. Подгорного - М. Б.). Желание угодить набиравшей силу идеологии заставляло о таком достатке умалчивать...» [33, с. 72].
Вывод, казалось бы, очевиден: в 1983 г. Поликарпов не имел возможности сказать правду, а в 2009 г. она у него появилась. Неправомерность такого суждения становится понятной при обращении к очерку Подгорного, который выделил следующие типы хозяйств, сложившихся в Сальских степях к 1917 г.: 1) помещичьи (коннозаводческие). Самое крупное из них - Королькова - арендовало 12-15 тыс. десятин и имело 20 тыс. лошадей, 4-5 тыс. волов, 20 тыс. гулевого скота, 48-50 тыс. овец. Хозяйство Супрунова, считавшееся ниже среднего, насчитывало 3 тыс. десятин арендованной земли, 5 тыс. лошадей, 1 тыс. волов, 3-5 тыс. гулевого скота, 12 тыс. овец; 2) зажиточные. Калмык Дерканов владел 30 лошадьми, 150 головами рогатого скота, 3 тыс. овец. Иногородний крестьянин Ковалев арендовал 300 десятин и держал на них 30-40 лошадей, 100 быков, 500 голов гулевого скота и 3 тыс. овец; 3) полусреднее хозяйство большой иногородней семьи Буденных (родители, семь взрослых детей, у некоторых из них были свои семьи), которое не обеспечивало семью полностью и вынуждало некоторых членов семьи наниматься батраками к коннозаводчикам. К нему же примыкают коренные крестьяне-арендаторы; 4) иногородние арендаторы исполу и батраки. Помимо классификации хозяйств, Подгорный, иллюстрируя тяжесть арендных условий для иногородних, указал на неоднократное вынужденное переселение Буденных, пока они, наконец, не осели в Платовской, взяв усадебный участок на длительный срок (24 года) и построив на нем прочное жилище [25, с. 76-77].
Допустим, что в 1983 г. Поликарпова заставили, предположим, что он понимал разницу между усадебным и полевым участком. Но
кто же принуждал его в 2009 г., опустив неудобные факты из очерка Подгорного и хитроумно сцепив остальные, белое выдавать за черное? Кто поставил его перед необходимостью называть бравадой батрачество Буденного? Подгорный недвусмысленно пишет: в годы, предшествовавшие Октябрьской революции, некоторым членам семьи приходилось батрачить. Нашел ли Поликарпов источники, опровергающие батрачество Буденного в 1896-1903 гг.? Установил ли историк род трудовой деятельности Семена Михайловича в 19091914 гг., когда согласно распространенной ошибочной версии он проходил сверхсрочную службу? Кто мешал Поликарпову осознать, а затем отразить в статье следующие проблемы и обстоятельства, учет которых необходим для компетентной характеристики эволюции имущественного положения Буденных в 1885-1917 гг.:
а) тип полевой аренды на каждом из этапов: прямая или более дорогая через посредство субарендатора (цена могла возрасти в 10 раз [19, с. 3]); принадлежность арендуемой земли, что обусловливало размер допустимой распашки (вся земля, 1/2, 1/4, 1/6); сроки снятия в аренду (неудобная годичная или более продолжительная), чересполосное или компактное размещение участка клеткой;
б) месторасположение арендуемых полевых земель. Наиболее благоприятное - на гребне Сальско-Манычского водораздела, менее - в долинах указанных рек;
в) способ ведения хозяйства. Старший помощник наказного атамана А.М. Греков нормой посева для средней донской семьи (взрослый работник с женою и подростками) определял 15 десятин. Потребность в такой большой площади обусловливалась экстенсивностью донских хозяйств [10, с. 111-113];
г) единицы измерения земли. Существовали различные виды десятины: казенная - 2400 саженей, хозяйственная косая - 3200, хозяйственная круглая - 3600, астраханская - 1000 и др. [11, с. 489]. В станице Платовской, в которой Буденные жили с 1908 г., земля измерялась «экономическими» десятинами [21, с. 3].
В иные сюжеты из дофевральской биографии Буденного Поликарпов ничего нового не внес, зато, пересказывая общеизвестные источники, допустил неточности: крестьянина Буденного в двух статьях он поименовал казачьим званием «старший урядник» [27, с. 8; 30, с. 16]; напутал места его службы до 1914 г. [29, с. 508].
Заслуживает доверия фактический материал о деятельности Буденного в 1917 г., изложенный во 2-м издании статьи «Другая сторона буденновской легенды» и в статье «У истоков легенды о Буденном». Поликарпов документально установил непричастность Буденного к деятельности выборных армейских органов, аргументированно продемонстрировал контрреволюционную сущность коми-
тета Кавказской кавдивизии и участие ее подразделений и частей в карательных операциях (впервые в завуалированной форме он выразил это еще в 1983 г.). Но и здесь не обошлось без ошибок. Ища реальную основу субъективно отраженным Буденным историческим свершениям в Орше в конце августа - начале сентября 1917 г., Поликарпов неверно обнаружил ее в событиях, разыгравшихся в Орше на рубеже октября - ноября 1917 г. со 2-й Кубанской дивизией. Не замечал историк и явного логического противоречия, воспроизводя его в обоих статьях: сначала он категорично утверждает, что в
1917 г. Буденный был политически невежественным, а затем развивает мысль о его сознательной контрреволюционной деятельности [27, с. 8; 29, с. 508-513; 33, с. 38-71].
Определим достоверность написанного Поликарповым по вопросу о строительстве красной конницы.
Впервые свои взгляды по данной проблеме историк изложил в 1965 г. в статье «Комкор возвращается в строй». Фундаментальность подготовки Поликарпова видна уже в первом абзаце: Саль-ские степи расположены на правом берегу Дона, и здесь в марте
1918 г. отыскался след генерала П.Н. Краснова [31, с. 5]. Если в правобережных Сальских степях еще можно усмотреть описку, так как в дальнейшем автор возвращает их на левый берег Дона [30, с. 16], то Краснов в Сальских степях присутствует и в статье 2009 г. [33, с. 27], хотя общеизвестно, что в Сальском округе скрывался М. Багаевский, П. Краснов же - в станице Константиновской 1-го Донского округа. Основное нарекание вызывает, кончено, не это, а заявление историка о том, что Б.М. Думенко стоял у колыбели красной кавалерии: из первых конных полков и бригад, бывших под его началом, выросли потом красные конные корпуса и в конце концов -две конные армии [31, с. 5]. Эта мысль встречается также в последующих сочинениях Поликарпова [28, с. 599, 601; 26, с. 435]. Вряд ли настоящий историк стал бы разбрасываться подобными утверждениями, так как они заведомо дискуссионны. Научное освещение таких вопросов предполагает представление разных точек зрения участников событий. Выходцы из 6-й кавалерийской дивизии были
^ V 4 V V и
убеждены, что она в равной мере с 4-й дивизией является основой Конного корпуса Буденного и 1-й Конной армии [13, с. 133-134]. Явно не разделили бы продуменковского оптимизма Поликарпова и блиновцы, полагавшие, что в основе 2-й Конной армии лежали 2-я кавдивизия им. М.Ф. Блинова и 16-я кавдивизия, а не бывший Конно-сводный корпус Думенко [3, с. 88].
В открытом письме Буденный заявил о Думенко: «.лично он не сформировал ни одной части» [5, с. 114]. Заслугой Поликарпова можно признать то, что в ответном письме «Трагедия комкора Думенко» он доказал: Думенко принял некое участие в организации карательного полка, бригады и Сводной дивизии. При этом на страницах письма отсутствовал не только анализ конкретных мероприятий Думенко, Буденного и иных лиц по строительству кавалерии, но появились серьезные ошибки.
Суждение маршала о том, что кавалерийский полк создало командование 1-й Донской стрелковой дивизии, Поликарпов опровергает разнобоем в хронологии: полк возник в июле 1918 г., а дивизия - в конце сентября. Проливающим свет документом он считает приказ командира 3-го крестьянского социалистического полка Г.К. Шевкоплясова от 10 июля, в котором общей фразой сообщается
о сформировании 1-го Донского крестьянского социалистического карательного кавполка под командованием Думенко и приветствуется «его организатор тов. Думенко» [32, с. 143-144]. Заявление Поликарпова о невозможности создания кавполка командованием дивизии нуждается в уточнении. Историк В.Н. Шапошник показал, что с середины июня 1918 г. полк Шевкоплясова входил в состав 1-й Сводной дивизии. Наряду с ней имелась 1-я Донская пехотная дивизия. Позже, не ранее середины июля и не позднее августа, появилась 1-я Донская стрелковая дивизия - видимо, на основе двух указанных выше соединений [39, с. 87, 106, 141, 148, 170, 174]. Следовательно, командование 1-й Сводной дивизии вполне могло быть причастно к организации кавполка. Кроме того, в истории 4-й кавалерийской дивизии указано, что родоначальный ее полк формировался дважды: первый раз его образовали сами партизаны, второй раз - по приказу штаба 10-й армии [24, с. 7]. Эту версию подтверждает находка Шапошника, обнаружившего по состоянию на 15 июля 1918 г. «1-й кавалерийский боевой полк Думенко» [39, с. 148].
Маршал утверждает: «В январе 1919 г. решением РВС 10-й армии из первой бригады Сводной кавдивизии и двух полков ДонноСтавропольской кавбригады была сформирована мною Отдельная кавдивизия» [5, с. 114]. Поликарпов оценивает это как неточность и приводит свои аргументы, имеющие целью доказать, что Думенко не только формировал Отдельную дивизию, но и успешно руководил ею в боях: а) приказ РВС 10-й армии от 30 января 1919 г. об образовании Отдельной дивизии под началом Думенко. Суть его в том, поясняет историк, что 2-я бригада Сводной дивизии была заменена на Доно-Ставропольскую бригаду, которая до этого была
придана Сводной дивизии; б) награждение Думенко орденом Красного Знамени за командование дивизией; в) факты переименования 14 марта 1919 г. Отдельной дивизии в 4-ю и назначения 24 марта начдивом-4 Буденного - и сразу за ними высказывание К.Е. Ворошилова якобы по этому поводу: «В эти трудные дни (по контексту письма Поликарпова в марте 1919 г. - М.Б.) огромную роль сыграли красные конники 4-й кавалерийской дивизии, которой командовал сначала Б. Думенко, а после него С. Буденный» [32, с. 144-145].
На наш взгляд, эти выводы нуждаются в уточнении. Во-первых, неясен инициатор образования Отдельной кавдивизии: командарм-10 А.И. Егоров пишет, что это ему пришла идея свести две бригады [12, с. 2], а Буденный указывает на себя [4, с. 115-116]. Во-вторых, историк С.С. Войтиков обнаружил в РГАСПИ письмо в редакцию «Известий» 1965 г., написанное от лица буденновцев. В письме на основе архивных документов показано, что Думенко не имел никакого отношения к созданию Отдельной кавдивизии и реально ею не командовал, все это осуществлял Буденный. Прежде всего, потому что в январе - феврале 1919 г. Думенко болел простудой в тяжелой форме, а в марте его вывел из строя тиф. Получив в конце января известие о своем назначении, хворавший начдив поначалу даже отказался от этой должности, так как не желал иметь под своим началом Доно-Ставропольскую бригаду. Потом он все же согласился на командование. Этот официальный статус, а также нежелание нанести обиду стали причиной награждения Думенко орденом Красного Знамени [35. Л. 10-24]. В третьих, высказывание Ворошилова относится к зиме 1918 - весне 1919 г. [8, с. 1]. Ворошилов просторечно обобщил под название «4-я кавалерийская дивизия» и Сводную, и Отдельную дивизию, переименованную затем в 4-ю; а имел он в виду следующее: на первых порах Сводной дивизией командовал Думенко, а затем Отдельной (4-й) - Буденный.
Сопоставим то, что в разных трудах Поликарпов писал о Сводной и Отдельной дивизиях. В 1965 г. Поликарпов смешал в одну две дивизии - Сводную и Отдельную [31, с. 5]. В письме 1970 г., он признал факт существования двух соединений. А затем в статьях 1988 и 2009 г. вновь подал дивизии в смешанном виде [30, с. 16-17; 33, с. 2728]. Здесь либо нечеткость изложения, либо невнимательность.
Из всего боевого пути Буденного в работах Поликарпова нашли отражение пять операций.
Вкладом самого историка в изучение биографии маршала следует признать установленные им факты руководящей роли Думенко в
операции по освобождению из окружения мартыново-орловских партизан и неучастия в ней Ворошилова [28, с. 601; 33, с. 36-37, 74-75].
На базе наработок других исследователей Поликарпов правильно указал существенные аспекты операций по переброске 1-й Конной армии на польский фронт и по освобождению Крыма: вопреки рассказам Буденного согласие главкома на переброску Конармии походным порядком было дано еще до поездки его и Ворошилова в Москву; окончательному изгнанию врангелевцев с советской земли 2-я Конная армия способствовала в гораздо большей степени, чем 1-я [28, с. 601-603; 26, с. 472; 33, с. 77-78].
На основе статьи Н.Ф. Кузьмина, рассказывая о Львовской операции, Поликарпов счел для себя возможным нечетко передать содержание работы другого историка: путем отбора из статьи удобных фактов он выставил дело так, будто Кузьмин и все предшествовавшие серьезные историки виновниками неудачи в советско-польской войне полагали только лишь командование Юго-Западного фронта и 1-й Конной армии; в то же время приведенную Кузьминым иную научную историографическую традицию и представленные им же факты, показывающие ошибки Реввоенсовета Республики, Главного командования и командования Западным фронтом, Поликарпов опустил [17, с. 49-52, 54-66; 26, с. 419-421].
Батайско-Манычскую операцию Поликарпов вовсе сфальсифицировал. Из описания историка следует, что честный, скромный и безобидный человек, профессионал военного дела, бывший полковник В.И. Шорин, находившийся во главе Кавказского фронта и всей душой радевший за выполнение стратегического замысла Главного командования, разработал дельный план конкретной операции по его осуществлению. А в это время «конармейская верхушка» попустительствовала пьянкам и грабежам буденновцев в Ростове и не выполняла приказов комфронта о решительном наступлении, в том числе допустила 12-дневное бездействие после занятия города. В ответ на справедливую критику Шорина малограмотная и не разбиравшаяся в методах «конармейская троица» посредством клеветнических доносов с политическими обвинениями развязала против него «войну компроматов». Неприязнь к Шорину усиливалась тем, что Буденный, Ворошилов и Е.А. Щаденко ненавидели военных специалистов. Прямую противоположность руководителям 1-й Конной являл командующий 8-й армией Г.Я. Сокольников, который не допустил развала дисциплины в подчиненной ему армии и выполнял распоряжения командующего фронтом. При этом отсутствие поддержки 8-й армии со стороны Конармии, а также
обоснованная критика Сокольникова в адрес РВС Конной за то, что он распустил своих бойцов, привели к конфликту между двумя армейскими Реввоенсоветами. Результатом всех этих действий РВС 1-й Конной армии стало затягивание ликвидации деникинщины [28, с. 605-611, 625; 33, с. 76-77].
Преподнесенные хитроумным способом 12 дней простоя находятся в противоречии с прекрасно известной Поликарпову хронологией: в ночь с 8 на 9 января красная конница вступила в Ростов, где ее не ждали, 9-е и 10-е числа прошли в боях по очищению города, а 17 января она перешла в наступление, т. е. получается только 6-7 дней. Конфликт между командующим Кавказским фронтом и РВС 1-й Конной разгорелся прежде всего из-за игнорирования Шо-риным природных условий, чего также не мог не знать Поликарпов, хотя бы по тексту мемуаров Буденного «Пройденный путь». Приведем независимые источники. Комиссар 40-й стрелковой дивизии 8-й армии И.Я. Врачев записал в дневнике 21 января: «.причины неудач нужно искать не в превосходстве сил противника, а в невыгодности позиций. У неприятеля господствующие высоты, защищенные со стороны Дона болотами, почти непроходимыми для пехоты, не говоря уже о коннице. Но были и другие причины - плохое действие артиллерии и недостаточная решительность кавалерии» [9, с. 206].
Старший адъютант штаба 1-го Корниловского полка капитан А.А. Рябинский вспоминал: «До 6 января (по новому стилю до 19-го -М.Б.) большевики несколько раз пытались атаковать Батайск, но каждый раз отбрасывались к Ростову. Наступая по местности ровной и всюду открытой, без хороших артиллерийских позиций, они несли большие потери» [37, с. 38]. Причины простоя 6-7 дней следует в первую очередь видеть в оттепели. Подкрепим «Пройденный путь» словами Думенко от 14 января 1920 г.: «Реку Дон форсировать возможно, когда установится морозное время или совсем разольется Дон и пройдет лед. .реку форсировать не представляется возможным, т.к. уже 5-6 сутки идет дождь, и все балки и ручьи переполнены водой» [2. Л. 15]. Как только закончилась оттепель, Конная армия 17 января начала наступление; оттепель повторилась в начале 20-х чисел, но даже и в эти дни кавалерия вела бои. Думы конармейцев передает в своем дневнике секретарь РВС Конной С.Н. Орловский: «Настроение бойцов скверное. Идут разговоры о том, что их ведут под расстрел противнику, ведя наступление на открытом месте» [22, с. 39]. Недовольство обращалось и непосредственно против командарма - боец 6-й дивизии с горечью спросил: «Зачем губишь людей, Семен Михайлович? Разве ты не знаешь, что в батайских болотах
всех коней положим? Смотри, проморгаешь армию!» [16, с. 135]. Бывший офицер и штабной работник у Шорина В.Н. Ладухин в воспоминаниях сказал немало добрых слов в адрес своего начальника, но даже он признал неправильным использование им 1-й Конной армии [18, с. 91]. Повторим: не мог Поликарпов не понимать, что неблагоприятные природные условия являлись ключевым аспектом боев под Батайском. Но именно их он затушевал.
Зато присочинил... Кротость Шорина существовала разве что в фантазии Поликарпова. Писательница Л.М. Рейснер отметила, что шоринские юзоленты вылезали из аппарата «с холодными и точными приказами, с отчетливо отпечатанным матом и той спокойной, превосходной грубостью, с которой старик Шорин умел говорить с теми, кого любил, кого гнал вперед или осаживал назад железной оперативной уздой» [34, с. 90]. Ладухин вспоминал, как Шорин «разнес военного коменданта, устроил огромный скандал начальнику военных сообщений нашего фронта» [18, с. 91]. В «Пройденном пути» возникновение конфликта с Сокольниковым объяснено недовольством последнего тем, что Реввоенсовет Конной «не соизволил постучать, входя в чужой дом»: по директиве командования фронта Ростов должна была занимать только 8-я армия [4, с. 385-387]. Это мнение находит подтверждение в дневнике Врачева, в котором в записи от 20 января приведено напутствие Сокольникова бойцам: «Помните: в Батайске мы берем Ростов» [9, с. 205]. Желание реванша за Ростов заставляло Сокольникова бросать 8-ю армию в ба-тайскую пропасть.
Основательно запутал Поликарпов вопрос о пьянстве и грабежах буденновцев в Ростове. Во-первых, тем же самым занималась и 8-я армия [9, с. 205]. Следовательно, обвинение одной только Конной армии в затягивании разгрома деникинщины необоснованно. Во-вторых, Поликарпов привел малоубедительные доказательства того, что РВС Конной попустительствовал беспорядкам. В одном случае историк процитировал фрагмент из «Красных маршалов» Р.Б. Гуля, которые, как известно, представляют собой перелицовку в антикоммунистическом духе советских популярных очерков. В другом случае он представил мнение недоброжелателей Конной армии - Реввоенсовета 8-й армии. А между тем имеются неоспоримые факты, доказывающие противоположное: Реввоенсовет 1-й Конной не только не препятствовал аресту уполномоченного РВС и коменданта Ростова А.Я. Пархоменко за пьяный дебош, но Ворошилов приказал направить дело в трибунал [22, с. 58-59]; РВС Конной предлагал Шорину перебросить армию из Ростова в район станицы
Константиновской, что диктовалось как оперативно-тактическими соображениями, так и желанием оторвать ее от города [14, с. 19]. В-третьих, не к месту Поликарпов вспомнил И.В. Сталина, выдав без сноски на источник следующий текст: Сталин помешал РВС фронта увещевать РВС Конной армии, чтобы тот обратил внимание на дисциплину - если бы не это, то беспорядков не было бы.
Отношение Буденного к Думенко Поликарпов объяснял завистью, стремлением устранить конкурента любыми способами, что в конечном итоге ему удалось. В подтверждение он смог предоставить из времен Гражданской войны лишь два источника. Первый -письмо Буденного к начальнику штаба 10-й армии Клюеву от 14 марта 1919 г., в котором тот просит отобрать у Думенко легковую машину за ненадобностью [28, с. 5; 33, с. 72]. Во-первых, письмо это вырвано из контекста: Думенко в это время болел сыпным тифом. Во-вторых, как следует из донесения, 17 февраля, когда Думенко болел простудой, Буденный беспокоился и просил «сообщить как ваше здоровье». 24 марта, когда Думенко лежал в тифу, Буденный приказом поручил дивизионному врачу отправить больного в Царицын, где тот «будет иметь надлежащий уход и будет в полной безопасности» [35. Л. 19, 21]. Второй - документы из судебного дела Думенко. На основании показаний Буденного, Ворошилова и Ща-денко от 29 марта 1920 г. и более раннего донесения в РВС фронта, обычно приписываемого Щаденко, Поликарпов обвинял Буденного, который-де руководствовался недобрыми чувствами, в гибели Думенко [20, с. 67-69; 32, с. 145-146; 28, с. 600, 604; 26, с. 404-405; 33, с. 30-31, 76]. Это следует расценивать как его личное мнение, а не как истину. Писатель В.В. Карпенко о показаниях от 29 марта сказал другое: «К гибели Думенко ни Буденный, ни Ворошилов не причастны. Прямо не причастны. Их свидетельские показания в личной оценочной части не дают повода даже к аресту» [15, с. 3]. Более раннее донесение занимавшийся реабилитацией Думенко юрист Б.П. Беспалов охарактеризовал так: «Впрочем, может быть, эту клевету нашептал и не Щаденко. Может быть, ее придумали сами Тухачевский и Смилга (командующий фронтом и член РВС - М.Б.), сославшись для большей убедительности на Щаденко. А может быть, кто-нибудь другой от имени Щаденко предоставил им эту ложную информацию. Все возможно, т.к. не проверялось» [1, с. 3].
По мнению Поликарпова, «конармейская троица» всю жизнь держала круговую поруку, обеспечивая друг другу получение высоких званий и постов [33, с. 76]. Чтобы уяснить надуманность этого заявления, достаточно прочитать письмо Ворошилова к Сталину от
1 февраля 1923 г., в котором тот категорически протестовал против назначения Буденного наркомом земледелия, потому что командарм Конной «слишком крестьянин, чересчур популярен и весьма хитер» [23, с. 408-409].
Пьесу В.В. Вишневского «Первая Конная» в 2002 г. Поликарпов объявил «агитационной подделкой». Похвала Буденного в предисловии объясняется тем, что автор пьесы повторил многое из той лжи, которой РВС Конной прикрывал собственное моральное падение. Из многого историк привел один пример: объяснение погромам и грабежам, чинившимся в 6-й дивизии, Вишневский дал в духе легенды о том, что ее разложили проникшие по заданию Деникина белые офицеры. «Восхваляемый "пулеметчик" не потрудился даже узнать, что к тому времени с Деникиным было покончено при участии той же Конной», - добавил Поликарпов к характеристике автора пьесы [28, с. 623]. Здесь что ни слово - все неправда. Являясь активным участником Гражданской войны с 1917 г., Вишневский занимал разные военные должности, в том числе пулеметчика, внес свой вклад и в разгром А.И. Деникина и П.Н. Врангеля [38, с. 47-82]. Уничижительная характеристика пьесы («агитационная подделка») свидетельствует или о поверхностном знакомстве с ней, или о тенденциозности, ибо в произведении показаны как героика красной конницы, так и ее темные стороны: угрозы и упреки комиссару, ба-рахольство, раздевание пленных [7, с. 61-65, 72-73, 105]. Изрядно запутал Поликарпов вопрос о белогвардейских офицерах. Во-первых, он исказил текст пьесы: в нем речь идет о том, что Деникин накануне своего поражения разрешил офицерам вступать в Красную армию с целью ее разложения изнутри [6, с. 123, 126] - историк же выставил дело так, будто находившийся в силе Деникин поставил задачу офицерам. Во-вторых, 1-е издание пьесы, где впервые появилось предисловие командарма, не содержит эпизода о белых офицерах, он присутствует во 2-м издании, которым пользовался историк. В-третьих, необоснованно категоричным стало утверждение Поликарпова о легендарности подрывной работы офицеров. После «новороссийской катастрофы» в рядах Конармии оказалось огромное количество недавних деникинцев. Показательна судьба одного из них: в прошлом матерый белогвардеец-гундоровец есаул Р.С. Рытиков на польском фронте из 1-й Конной перебежал на сторону врага, остался в эмиграции, в 1941-1943 гг. прислуживал фашистским «освободителям» [36, с. 43]. В 2009 г. оценка «Первой Конной» осталась та же, но в силу краткости изложения исчезли некоторые замечания [33, с. 81].
Все существенные достижения Поликарпова отражены в нашей статье, ограничение в объеме не позволяет нам продолжить разбор его ошибок. Впрочем, уже представленного достаточно, чтобы оценить меру документальной основательности сочинений историка.
Список литературы
1. Беспалов Б.П. В защиту комкоров // Молот (Ростов н/Д). - 1988. -13 авг.
2. [Беспалов Б.П.]. Справка о бывшем командире 2-го сводного конного корпуса Думенко Б.М. Январь 1965 г. // Архив писателя В.В. Карпенко.
3. Боевой путь блиновцев. - Ростов н/Д, 1930.
4. Буденный С.М. Пройденный путь. Кн. 1. - М., 1958.
5. Буденный С.М. Против искажения исторической правды // Вопр. истории КПСС. - 1970. - № 2.
6. Вишневский В.В. Первая Конная. 2-е изд. - М.; Л., 1931.
7. Вишневский В.В. Первая Конная. Пьеса. - М., 1930.
8. Ворошилов К.Е. Конница революции // Известия. - 1969. - 19 нояб.
9. Врачев И.Я. Страницы из походной книжки // Пархоменко И.И. и др. Бо-гучарцы. К истории 40-й Богучарской дивизии. - Воронеж, 1933.
10. Греков А.М. Очерки экономического и хозяйственного быта населения Донской Области. - Таганрог, 1905.
11. Десятина // Энциклопедический словарь / Изд. Ф.А. Брокгауз и
И.А. Ефрон. Т. 20. - СПб., 1893.
12. Егоров А.И. От бригады к армии // Красная звезда (М.). - 1930. -22 февр.
13. Зиберов И.Г. Откуда появилась конницы Буденного // Красная Армия. - 1922. - № 14-15.
14. Зотов С.А. Батайско-Манычское сражение 1-й Конной армии в
1920 г. // Красная конница. - 1935. - № 5.
15. Комкор Думенко. [Интервью журналиста Г. Губанова с писателем В. Карпенко] // Молот (Ростов н/Д). - 1988. - 6 авг.
16. Кривошеин С.М. Сквозь бури (Воспоминания). - [М.], 1959.
17. Кузьмин Н.Ф. Об одной невыполненной директиве Главкома // Воен.-истор. журн. - 1962. - № 9.
18. Ладухин В.Н. В.И. Шорин. - Калинин, 1960.
19. Леонов А.П. Земельный вопрос в Донской области. - Новочеркасск,
1906.
20. Литвин А.Л., Поликарпов В.Д., Спирин Л.М. Гражданская война. Ломка старых догм и стереотипов // Историки спорят. Тринадцать бесед. - М., 1988.
21. Местная хроника // Донские областные ведомости (Новочеркасск). -1902. - 11 авг.
22. Орловский С.Н. Великий год. Дневник конноармейца. - М.; Л., 1930.
23. [Письмо К.Е. Ворошилова И.В. Сталину от 1 февраля 1923 г.] // Военные архивы России. Вып. 1 / ред. Л.В. Мальцева. - М., 1993.
24. Победный путь. Памятка бойцу-буденновцу. - Л., 1928.
25. Подгорный А. История революционной борьбы в Сальском округе // Пролетарская революция на Дону. Сб. первый. - Ростов н/Д, 1922.
26. Поликарпов В.Д. «В совместных литературно-исторических боях» (Записки историка) // Шитов А.П., Поликарпов В.Д. Юрий Трифонов и советская эпоха. Факты. Документы. Воспоминания. - М., 2006.
27. Поликарпов В.Д. «С неба полуденного.» // Правда. - 1983. - 25 апр.
28. Поликарпов В.Д. Другая сторона буденновской легенды // Гражданская война в России: события, мнения, оценки / сост. Е.Ю. Кораблева и др. - М., 2002.
29. Поликарпов В.Д. Другая сторона буденновской легенды // Шитов А.П., Поликарпов В.Д. Юрий Трифонов и советская эпоха. Факты. Документы. Воспоминания. - М., 2006.
30. Поликарпов В.Д. Командиры, рожденные Октябрем // Знание-сила. -1988. - № 2.
31. Поликарпов В.Д. Комкор возвращается в строй // Неделя (М.). -1965. - 14-20 февр.
32. Поликарпов В.Д. Трагедия комкора Думенко // Дон. - 1988. - № 11.
33. Поликарпов В.Д. У истоков легенды о Буденном // На фронте истории Гражданской войны. Памяти Василия Дмитриевича Поликарпова: сб. ст. и док-тов. - М., 2009.
34. Рейснер Л.М. Из цикла «Фронт» // Рейснер Л.М. Избр. произв. - М.,
1958.
35. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 74. Оп. 2. Д. 78 (документ найден С.С. Войтиковым и предоставлен нам).
36. Рытиковы // Казачий слов.-справ. Т. III / Изд. А.И. Скрылов и Г.В. Губарев. - Сан Ансельмо, 1970.
37. Рябинский А.А. Кавалерийское дело 6 января 1920 г. // Последние бои Вооруженных сил Юга России / сост. С.В. Волков. - М., 2004.
38. Хелемендик В.С. Всеволод Вишневский. 2-е изд. - М., 1983.
39. Шапошник В.Н. Северо-Кавказский военный округ в 1918 г. - Ростов н/Д, 1980.
