CC BY
7
sanitary-hygienic conditions of industrial teaching, living and nutrition oi adolescents After the war in all railway schools the conditions were greatly improved. On comparing the values of physical development (height, weight and circumference of the chest) with those of the prewar years it has been found out that the most considerable lagging behind in height and weight was at the age of 14—16. The delay of the physical development of girls was less marked than that of boys. The underdevelopment was closely associated with considerable delay of the sexual development. The general condition of health,of the adolescents was satisfactory.
In 1951—1952 both the physical and sexual development of pupils from railway school have improved considerably in comparison with 1943—1944. Besides, the number of chronic diseases has decreased from 2 to 6 times; malaria has been stamped out completely. The morbidity rate of tuberculosis has decreased 3 times and that of diseases of the digestive tract more than 4 times. There has been a considerable fail in the number of d'seash with temporary loss of working capacity suces as dysentery and other acute gastrointestinal diseases, pyogenic infections of the skin and industrial trauma.
it it
ИЗ ИСТОРИИ БОРЬБЫ ЗА ОХРАНУ ЗДОРОВЬЯ РАБОЧИХ В 1917 г.
Кандидат медицинских наук Г. А. Бейлихис (Москва)
Российский пролетариат в течение многих лет вел под руководством большевистской партии борьбу с царизмом, с капитализмом. В этой борьбе наряду с общими, политическими задачами ставились также и частные. Среди них видное место занимали экономические вопросы, в частности вопросы улучшения условий труда и быта. В годы царизма борьба за охрану здоровья рабочих была неизменной частью революционной борьбы. Прерванная первой мировой войной эта борьба с новой силой возобновилась после февральской буржуазно-демократической революции. Вновь начавшая выходить большевистская «Правда» руководила борьбой рабочего класса, уделяя большое внимание вопросам охраны здоровья. В одной из передовых статей газета писала: «Мы не можем забыть одного — революция совершилась и назавтра мы, рабочие, по-прежнему должны отправляться на капиталистическую каторгу, мы остались наемными рабами, которые всю свою жизнь проводят в душных мастерских» И рабочие иа многотысячных митингах, в массовых стачках, кроме политических требований, предъявляли также и требования о 8-часовом рабочем дне, об охране труда (в первую очередь труда женщин и подростков), законах о полном социальном страховании, об улучшении медицинской помощи.
Особенно широко эти требования предъявлялись после опубликования В. И. Лениным брошюры «Материалы по пересмотру партийной программы» 2. В эту брошюру вошел проект новой программы, разработанный созданной на VII (Апрельской) конференции партии подсекцией по охране труда. Исходя из опыта долголетней борьбы, проект этот значительно расширял и уточнял требования по охране здоровья рабочих, имевшиеся в программе, утвержденной VI съездом партии (из раздела охраны здоровья программы, утвержденной II съездом, неизмененным в проект новой программы вошел лишь один пункт, во многих пунктах старые требования были расширены, впервые был сформулирован ряд новых пунктов). Но требования по охране здоровья начали предъявляться революционными рабочими, а также и партийными организациями значительно раньше. Так, выпущенные Петроградским комитетом большевиков еще в период подготовки революции нелегальные листовки о мобилизации всех сил на борьбу за свержение царизма (вышла позднее,
1 «Правда», 1917, № 35.
2 В. И. Лени н. Сочинения, т. 24, изд. 4-е, стр. 436—440.
14 февраля) 1 и с призывом к открытой и решительной борьбе за свержение царизма (вышла 25 февраля) 2 напоминали об основном лозунге рабочего движения — требовании 8-часового рабочего дня. 27 февраля нелегальная листовка довела до сведения масс манифест Центрального Комитета большевистской партии, призывавший народ на борьбу за демократическую республику, за создание Временного революционного правительства, определивший задачи этого правительства. В их число входило введение 8-часового рабочего дня а.
7 марта Петроградский комитет партии вынес резолюцию: «Обсудив вопрос о введении восьмичасового рабочего дня, Петроградский комитет предлагает Исполнительному Комитету Совета рабочих и солдатских депутатов немедленно ввести декретом 8-часовой рабочий день во всех областях наемного труда»4. Меньшевики и эсеры, преобладавшие в Совете,, отвергли это требование. Но призывы партии были подхвачены массами. Так, рабочие Балтийского завода в Петрограде, обсуждая 6 марта на общем собрании вопрос о возобновлении работ, прекращенных в дни резолюции, постановили потребовать от Совета рабочих и солдатских депутатов введения 8-часового рабочего дня5. Аналогичные резолюции были вынесены рабочими заводов Барановского, Эрлих, «Якорь» и др.6. Рабочие завода «Севкабель» 6 марта одним из условий возобновления работ поставили введение 8-часового рабочего дня 7. Администрация не согласилась принять это требование, как не получившее законодательного утверждения. Узнав об этом, трехтысячное собрание рабочих 8 марта постановило осуществить сокращение рабочего дня явочным порядком8. В Москве на ряде предприятий Рогожского района при обсуждении вопроса о возобновлении работ 5 марта было принято решение потребовать от Совета рабочих депутатов осуществления 8-часового рабочего дня явочным порядком 9. Массовое движение за 8-часовой рабочий день было повсеместным. Революционный рабочий класс настойчиво требовал быстрого осуществления коренных преобразований не только в политической, «о и в экономической области.
Петроградские капиталисты, испытывавшие наибольший натиск революционных масс, очень быстро поняли, что «...необходимо было удовлетворить в первую голову те требования рабочих, которые могли бы сразу внести успокоение в их среду. Несомненно, таким было требование о введении 8-часового рабочего дня, предъявлявшееся рабочими почти всех предприятий и частью уже осуществленное явочным порядком» 10. Этот вопрос обсуждался на общих собраниях Петроградского общества заводчиков и фабрикантов 7, 8, 9 марта.
10 марта общество послало Исполнительному Комитету Совета рабочих и солдатских депутатов официальное приглашение на заседание для окончательного его обсуждения. Исполнительный Комитет, рассмотрев приглашение, постановил послать та заседание двух членов (один из них был небезызвестный меньшевик К. А. Гвоздев, впоследствии министр
1 Петроградский пролетариат и большевистская организация в годы империалистической войны 1914—1917 гг. Сборник материалов и документов под ред. В А. Бы-стрянского. Л., 1939, стр. 199.
2 Т а м ж е, стр. 200.
3 Т а м же, стр. 216.
« «Правда», 1917, № 3.
5 Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области (ГАОРСС ЛО), ф. 7384, оп. 9, д. 293, л. 9.
6 Т а м ж е, лл. 3, 10.
7 Т а м ж е, ф. 4600, оп. 1, д. 6, л. 4.
8 Т а м ж е, д. 4, л. 12.
9 Социал-демократ, 1917, № 1.
10 Центральный государственный исторический архив в Ленинграде (ЦГИАЛ). ф. 150, оп. 1, д. 566, л. 3.
труда Временного правительства) Архивы общества- заводчиков и фабрикантов сохранили высказывания этих «представителей» рабочего класса. В защиту 8-часового рабочего дня они нашли только тот аргумент, что они «...крайне ¿»забочены скорейшим установлением правильного хода .работ в предприятиях, но лишены возможности влиять на рабочие массы силой одних воззваний, без ссылки на реальные результаты, достигнутые совершившимся переворотом и дающие рабочим то или иное облегчение по сравнению с прежним бесправным положением» 2.
В тот же демь между Петроградским Советом и Обществом заводчиков и фабрикантов состоялось соглашение о введении на фабриках и заводах 8-часового рабочего дня, фабрично-заводских комитетов и примирительных камер. Соглашение предусматривало сохранение сверхурочных работ с двойной их оплатой, что давало возможность фактически сводить дело к некоторому повышению заработной платы вместо сокращения рабочего дня. «Правда» (1918, № 7) посвятила соглашению передовую статью, озаглавленную «Первый шаг». Статья приветствовала это важное революционное завоевание, отмечала необходимость распространения его на всю Россию и подчеркивала важность ограничения до минимума сверхурочных работ.
15 марта 1917 г. приказом по военному ведомству 8-часовой рабочий день был введен на артиллерийских заводах, причем приказ считался вступившим в силу задним числом — с 7 марта 3.
Итак, питерский пролетариат, вырвав у буржуазии 8-часовой рабочий день, одержал крупнейшую победу. Это вызвало широкие отклики в стране, Московский Совет рабочих и солдатских депутатов после предварительного обсуждения на многолюдных рабочих собраниях и в районных Советах вопроса о сокращении рабочего дня рассматривал его в заседании, продолжавшемся три дня— 16, 17 и 18 марта. Совет постановил признать необходимым введение 8-часового рабочего дня во всей стране, обратиться к Временному правительству с требованием о немедленном издании соответствующего декрета и призвать все Советы рабочих депутатов поддержать это требование, в Москве же, не дожидаясь такого декрета, ввести сокращенный рабочий день с 21 марта4.
Сообщения о полном или частичном введении 8-часового рабочего дня поступали отовсюду — из Саратова, Харькова, Одессы, Николаева, Казани, Нижнего-Новгорода, из Финляндии и т. д.5. Находившаяся у власти буржуазия вскоре после вынужденной уступки снова подняла голову. Сигнал дал известный капиталист Рябушинский. Открывая 19 марта Всероссийский торгово-промышленный съезд, он заявил о 8-часовом рабочем дне: «Этот вопрос не является с нашей точки зрения... принципиальным. Мы просто должны сказать, можем или не можем перенести такую роскошь, как 8-часовой рабочий день. Я думаю, что... введение повсюду 8-часового рабочего дня является недопустимым...»6.
Меньшевики фактически были против борьбы за 8-часовой рабочий день. Один из их лидеров Ф. Дан в специальной брошюре писал, внушая рабочим сомнение в реальности их требований: «Сегодня мы без особого напряжения сил можем завоевать и закрепить в законе 8-часовой рабочий день. Пусть сегодня мы не можем воспользоваться им. Мы воспользуемся им завтра. Не мы, так дети наши...» 7. Однако такая отдаленная перспектива была неприемлемой для революционного рабочего класса,
1 ГАОРСС ЛО, ф. 7384, оп. 9, д. 9, 1917 г., л. 1.
2 Центральный государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства (ЦГАОРСС), ф. 4100, оп. 1, д. 95. лл. 106—108.
ГАОРСС Л О, ф. 4602, оп. 1, д. 1, л. 1.
4 Известия Московского Совета рабочих депутатов, 1917, № 13, 15.
5 Борьба за 8-часовой рабочий день. Вопросы страхования, 1917, № 3(64).
6 Горно-заводское дело, 1917, № 15—16, стр. 15657.
7 Ф. Д а и (Ф. И. Гурвич). 8-часовой рабочий день и армия. Тула. 1917, стр. 11.
продолжавшего массовую борьбу за 8-часовой рабочий день в течение почти всего периода между февралем и октябрем.
Требование 8-часового рабочего дня во многих местах встречало противодействие фабрикантов (ШуяСпас-Клепики Рязанской губернии2, Богородский уезд Московской губернииа и ,£р.). На некоторых предприятиях, где сокращенный рабочий день вводился явочным порядком, фабриканты прибегали к локаутам.
Но требование о сокращении рабочего дня упорно и настойчиво предъявлялось и на отдельных предприятиях, и массовыми митингами рабочих, и губернскими съездами Советов рабочих и солдатских депутатов. Оно часто включалось в наказы при выборах в Советы. Временное правительство и после 6 мая 1917 г., когда в его состав вошли меньшевики и эсеры, когда было организовано министерство труда, возглавлявшееся меньшевиком М. И. Скобелевым, продолжало упорно игнорировать это требование.
С первых же номеров «Правда» воглавила также и борьбу российского пролетариата за полное социальное страхование за счет капиталистов всех работающих по найму от всех видов потери трудоспособности, за организацию общегородских и районных больничных касс, введение в них полного самоуправления, передачу им врачебной помощи и т. д. В ряде статей (№5, 10 и др.) газета пропагандировала требования, сложившиеся на основе резолюции Пражской партийной конференции (в резолюции были впервые полно сформулированы требования Коммунистической партии по социальному страхованию — полное страхование всех видов потери трудоспособности за счет капиталистов, передача врачебной помощи самоуправляющимся больничным кассам и т. д.) и опыта борьбы за осуществление этих требований в 1912—1914 гг. Состоявшиеся в Петрограде в марте и августе 1917 г. общегородские страховые конференции прошли под большевистскими лозунгами, несмотря на попытки меньшевиков привлечь рабочих на свою сторону.
Пролетариат повсеместно требовал коренных преобразований в социальном страховании, в охране труда.
В июле 1917 г. Временное правительство выпустило, наконец, после многих широковещательных обещаний новый закон 4. Однако, несмотря на то, что меньшевики объявили этот закон большим революционным завоеванием 5, рабочие массы встретили его с осуждением — он вносил лишь незначительные изменения в царский страховой закон 1912 г., несколько расширив контингенты лиц, подлежавших страхованию, но не облегчал материального бремени, возлагаемого на рабочих. Большевистская печать подвергла этот закон суровой критике.
В борьбе за социальное страхование, за охрану труда большую роль сыграл врач-большевик А. Н. Винокуров (впоследствии один из первых организаторов советского здравоохранения, видный деятель Коммунистической партии). В апреле 1917 г. в партийной печати быда опубликована его статья «Революция и охрана труда» 6. Установив небывалое повышение заболеваемости, инвалидизации и смертности рабочих в годы войны в результате резкого ухудшения условий их труда, автор отмечает недопустимость дальнейшего отсутствия законодательства по санитарной охране труда, о фабричной инспекции, об ответственности капиталистов за профессиональные болезни. Положение на промышленных предприя-
1 Государственный исторический архив Московской области (ГИАМО), ф. 738, оп. 11, д. 1, л. 38.
! Там же, л. 133.
3 Т а м ж е, д. 26, лл. 11, 121.
4 Собрание постановлений и узаконений правительства, 1917, № 208.
5 В. Е ж о в (С. Цедербаум). Новый закон о больничных кассах и что он дает * рабочим. П., 1917, стр. 4.
6 «Правда», 1917, № 25; Социал-демократ, 1917, № 33; Вопросы страхования, 1917, № 4.
тиях статья характеризует следующим образом: «Гигиенические условия труда на фабриках и заводах представляют что-то невероятное: не принимается никаких мер для удаления вредных газов, паров, пыли, рабочие прямо задыхаются и изнемогают в тесных, холодных, темных, сырых, прокопченным дымом, переполненным пылью и вредными испарениями мастерских... Рабочий класс не может больше терпеть подобного положения вещей, ведущего к физическому его вырождению. На очередь должны быть поставлены вопросы полной охраны труда».
Исходя из невозможности быстрого законодательного разрешения этих вопросов в период, когда государственная власть поинадлежит капиталистам, партийная печать ориентирует рабочий класс на активность и самодеятельность — предъявление требований по улучшению санитарно-гигиенических условий труда, организацию санитарных комиссий на предприятиях, постоянное «давление» на предпринимателей. И рабочие в многочисленных стачках 1917 г. неизменно предъявляли требования по охране труда, добивались в ряде случаев уступок от капиталистов — улучшения санитарно-гигиенических условий, облегчения труда женщин и детей, улучшения медицинской помощи и т. д.
Для успокоения рабочих масс, все настойчивее требовавших Охраны труда, Министерство труда Временного правительства созвало в июне 1917 г. в Москве съезд фабричной инспекции, на обсуждение которого были поставлены вопросы законодательства по охране труда, деятельности инспекции, ее реорганизации и т. д. «Правда» разоблачала истинное лицо съезда: «Съедутся бывшие инспектора, бывшие чиновники царского, а ныне „коалиционного" Министерства торговли и промышленности, люди 20-го числа, в лучшем случае плохонькие либералы и будут обсуждать и рассматривать вопросы рабочей охраны труда. Чем была и чем осталась и теперь фабричная инспекция, всем рабочим известно достаточно хорошо... не улучшение и преобразование казенной фабричной инспекции, а коренное ее изменение является лозунгом рабочих... в порядке дня всех рабочих организаций теперь же надо поставить задачу организовать выборную рабочую инспекцию»
Партийная печать, рабочие массы в первую очередь выдвигали необходимость охраны женского и детского труда, положение которого было особенно тяжелым, так как во время войны царское правительство широко заменяло мужской труд женским и детским: по закону, изданному в 1915 г., «малолетние» допускались даже к подземным работам. Этот закон был отменен Временным правительством лишь в июле 1917 г.
В августе и сентябре в Министерстве труда состоялись совещания для выработки составленного Министерством законопроекта о детском труде. Председательствовавший товарищ министра меньшевик Колоколь-ников заявил, что основная задача законопроекта — «создание здорового пополнения работников России», что он «является первым шагом в расширении сферы охраны труда»2. В чем же проявилась эта «забота» о создании здорового пополнения? В отмене ранее существовавшего запрещения работы по найму детей, не достигших 12-летнего возраста и в повышении этого возраста до 14 лет.
Однако капиталистам и это показалось чрезмерным: на одном из совещаний представители министерства торговли и промышленности заявили, что законопроект может «отразиться гибельным образом на положении промышленности». Пытаясь скрыть истинные мотивы своей позиции, они выражали опасение, что это «...может послужить в ущерб самим охраняемым и их семьям: лишение семей подсобного заработка должна будет отразиться на условиях жизни и питания тех же малолетних» а.
' «Правда», 1917, № 82.
2 ЦГАОРСС, ф. 4100, оп. 1, д. 69, л 43—46.
3 Т а м ж е.
Представитель медико-санитарной секции Центрального Исполнительного Комитета Совета рабочих и солдатских депутатов Линдов (врач-большевик Г. Д. Лейтейзен, проводивший в дореволюционные годы большую партийную работу) безрезультатно отстаивал необходимость повышения предельного возраста, разрешающего работы по найму, до 16 лет. Ему удалось добиться только включения в законопроект пункта, требующего для «малолетних», поступающих на работу, врачебной справки о пригодности к труду. Большевистская печать резко критиковала законопроект и напоминала программное требование повышения предельного возраста до 16 лет
Вопросы охраны женского труда также привлекали внимание партийной печати. Орган Центрального Комитета партии — журнал «Работница» посвятил им большую статью, в которой характеризовалось влияние фабрично-заводского труда в условиях капиталистической эксплуатации на здоровье женщин, рассматривались профессиональные вредности отдельных профессий, данные о заболеваемости и смертности. «Этому должен быть положен конец. Работницы должны потребовать установления полной охраны женского труда» 2, — заканчивает автор и приводит требования проекта партийной программы относительно женского труда (о недопущении женщин к тяжелым и «вредным» работам, о предоставлении оплачиваемого отпуска по беременности и родам, времени для кормления грудных детей и т. д.).
Многочисленные корреспонденции с предприятий, публиковавшиеся в журнале «Работница», освещали условия женского труда. Так, на ткацкой фабрике Торнтона «...положение работницы если в чем и изменилось, то только тем, что введен восьмичасовой рабочий день..., но все условия труда в отношении гигиены остаются прежними. По-прежнему в промывной вдыхают едкий, насыщенный ядовитыми веществами воздух, стоят на сыром полу в воде и т. д.» а. С патронного завода, где также преобладал женский труд, сообщали: «Стоишь на сыром полу, одежда до белья промокает, отчего получаются простуда и другие заболевания... относительно негигиенических условий труда заводской комитет подал заявление администрации» 4.
Однако Временное правительство и не хотело, и не могло решать наболевшие вопросы охраны здоровья рабочих, в частности женщин. Характерно «решение», принятое Министерством труда в отношении женщин, имеющих грудных детей: оно обратилось в июле 1917 г. к Центральному Совету профессиональных союзов и к Петроградскому обществу заводчиков и фабрикантов с письмом, в котором указывалось: «...хотя по действующему закону установление перерывов в работе для женщин, имеющих грудных детей, не является обязательным, но, признавая, однако, настоятельно необходимым установление таких перерывов, отдел охраны труда полагает, что впредь до издания закона об охране женского трупа, разрабатываемого ныне в Министерстве труда, такие перерывы могли бы быть установлены по соглашению рабочих и предпринимателей» 5. Такие соглашения действительно нередко достигались, но не в результате этого письма, а в итоге успешных стачек рабочих. Что же касается закона, то Временное правительство его так и не выпустило.
Только Великая Октябрьская социалистическая революция, ликвидировав в нашей стране капиталистические отношения, передав власть в руки трудящихся, окончательно разрешила также и вопрос об охране их здоровья.
Поступила 4ДП 1957 г.
" ЦГАОРСС, ф. 4100, on. 1, д. 69, № 1—13.
2 Женский труд. Работница, 1917, № 1—2.
3 Работница, 1917. № 4.
4 Т а м ж е, № 10.
s ЦГАОРСС, ф. 4100, on. I, д. 69, л. 5.
