CC BY
116
В настоящее время лингвисты уделяют все больше внимания исследованию дискурсивного представления рекламного текста на основе фоносеманти-ческого анализа, направленного на систематизацию звукового фоносемантиче-ского потенциала. Поэтому считается, что исследование такого потенциала в англоязычном рекламном дискурсе помогает достичь своей коммуникативной цели в рекламном дискурсе и идентифицировать влияние фоносемантического потенциала брендов на разных клиентах.
В задачу таких исследований входит определение семантической реализации английских звуков в рекламном дискурсе, главным образом, в названиях брендов фаст-фудов, напитков, одежды и информационных инновационных кодов.
Исследование проводятся на основе звуковой символики, различных видов экспрессии и идентификации ее типов: ономатопеи, кластеризации, истинной иконописи.
Данные виды экспрессии широко применяются сейчас в рекламных текстах, написанных на основе приемов сегментного фонологического уровня, выполняя в них не только аттрактивную, но и манипулятивную функцию интерпретации сообщения, как, например, Chew that chewy Cherry White (реклама жевательной конфеты Cherry White) [14]. Передаются звуковые ощущения-движения жевательной конфеты Cherry White багодаря сегментной адгерентной экспресии: ла-билизованный ассонанс [u] в сочетании с губным сонантом [w] поддержан аллитерацией ключевого звука рекламного текста [Щ, который является ономатопом и входит в фоносемантическую группу лексики чавкать: munch - чавкать, chump -громко жевать, squelch - хлюпать.
В этой связи, интересен пример с аллитерированным звуком [l], вызывающем целый спектр ассоциаций с удовольствием, приятным впечатлением, внешними характеристиками объекта в рекламе йогурта Müller Lick the lid of life [14].
Аллитерация в текстах «мощных» автомобилей-внедорожников Range Rover. Ready to ride right now! Создается при помощи повтора вибранта [r], в основе артикуляции которого лежит дрожание вибрации кончика языка. Данная артикуляция по принципу сходства метафорически связывает план содержания с
Библиографический список
коннотациями энергичный, сильный, грубый. Метафоризация плана выражения возникает на основе сравнения артикуляционных и экспрессивных характеристик вибранта с ключевыми качествами самого объекта, описываемого данным сообщением.
В рекламном сообщении Tactile Technology in touch with your time (реклама наручных часов Tissot) апикальный характер звука [t], усиленный аллитерацией, метонимически соотносит восприятие плана выражения с тактильными, осязательными ощущениями и операционным опытом. Таким образом, коннотация рекламного сообщения поддерживается ассоциацией по смежности между ассоциацией доминантного звука фоносемантического приема в тексте и идеей сообщения.
Когда задействуются оба механизма создания акустико-артикуляционного образа -по смежности и по сравнению в фонике текста присутствуют звуковые метонимо-метафорические и метафоро-метонимические трансформации. Например, звук [b] и фонестема [br] метонимически акцентирует внимание на органах речи и в силу своей артикуляции связан с энергией прорыва преграды, например, в ономатопе звука двигателя машины Broom, broom!
Таким образом, контекстуальный звукосимволизм опирается на звукосим-волизм доминантных звуков образуя единую экспрессию, возникающую в письменном тексте на основе коннотативной фонографической доминанты.
Проделанная работа способствует получению новых знаний о когнитивных операциях, активизируемых во время написания художественного текста, изобилующего звуковыми повторами. Как известно, аллитерация, в целом свойственна английскому и русскому языку, однако мы приходим к выводу, что в тексте выбор фоники носит далеко не случайный характер и отражает звукоизобразительный потенциал плана выражения текста. Лингвистические исследования в данном направлении развивают и обогащают теоретические знания о коннотации, возникающей посредством звукоизобразительности некоторых элементов звуковой оболочки художественного текста, способствуют дальнейшему изучению нового пласта слов-неологизмов, созданных на основе звукосимволизма. Полученные результаты могут найти применение для анализа рекламных текстов, их звукои-зобразительного потенциала и модификации интерпретации сообщения.
1. Rubinyi M. Das Problem der Lauthachahmung. Germ. Rom. Monatsschrift, 1913; Bd. 5.
2. Платон. Кратил. Сочинения. В 4-х т. Москва: Мысль, 1968; Т. 1.
3. Firth J.R. Modes and meaning. Papers in Linguistics. London, 1951.
4. Воронин С.В. Основы фоносемантики. Ленинград: Издательство ленингр. Ун-та, 1982.
5. Блумфилд Л. Язык. Москва: «Прогресс»,1968.
6. Magnus M. What's in a Word? Evidence for Phonosemantics. Trondheim, Norway: University of Trondheim dissertation, 2000..
7. Magnus M. Gods of the Word: Archetypes in the Consonants. Thomas Jefferson University Press, 1999: 112 - 114.
8. Köhler, W (1947). Gestalt Psychology, 2nd Ed. New York: Liveright.
9. Ramachandran, VS & Hubbard, EM (2001b). "Synaesthesia: A window into perception, thought and language". Journal of Consciousness Studies. 8 (12): 3 - 34.
10. Ramachandran V. BBC Reith Lectures. University of California. San Diego. 2003.
11. Онлайн-словарь ABBYY Lingvo-Online. Available at: http://www.lingvo.ua/ru/Translate/en-ru/flow
12. Caroll L. Through the Looking-Glass. M., Progress Publishers, 1966.
13. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Москва: Просвещение, 1990.
14. Чукарькова О.В. Звукоизобразительная природафоностилистических приемов англоязычного рекламного текста. (Экспериментальное исследование): Автореферат диссертации ...кандидата филологических наук. Москва: МГПУ 2015.
References
1. Rubinyi M. Das Problem der Lauthachahmung. Germ. Rom. Monatsschrift, 1913; Bd. 5.
2. Platon. Kratil. Sochineniya. V 4-h t. Moskva: Mysl', 1968; T. 1.
3. Firth J.R. Modes and meaning. Papers in Linguistics. London, 1951.
4. Voronin S.V. Osnovy fonosemantiki. Leningrad: Izdatel'stvo leningr. Un-ta, 1982.
5. Blumfild L. Yazyk. Moskva: «Progress»,1968.
6. Magnus M. What's in a Word? Evidence for Phonosemantics. Trondheim, Norway: University of Trondheim dissertation, 2000..
7. Magnus M. Gods of the Word: Archetypes in the Consonants. Thomas Jefferson University Press, 1999: 112 -114.
8. Köhler, W (1947). Gestalt Psychology, 2nd Ed. New York: Liveright.
9. Ramachandran, VS & Hubbard, EM (2001b). "Synaesthesia: A window into perception, thought and language". Journal of Consciousness Studies. 8 (12): 3 - 34.
10. Ramachandran V. BBC Reith Lectures. University of California. San Diego. 2003.
11. Onlajn-slovar'ABBYY Lingvo-Online. Available at: http://www.lingvo.ua/ru/Translate/en-ru/flow
12. Caroll L. Through the Looking-Glass. M., Progress Publishers, 1966.
13. Arnol'd I.V. Stilistika sovremennogo anglijskogo yazyka. Moskva: Prosveschenie, 1990.
14. Chukar'kova O.V. Zvukoizobrazitel'naya prirodafonostilisticheskih priemov angloyazychnogo reklamnogo teksta. ('Eksperimental'noe issledovanie): Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva: MGPU, 2015.
Статья поступила в редакцию 19.11.18
УДК 811.512
Zaytseva A.S., lecturer, Foreign Languages Department, Civil Defence Academy of EMERCOM of Russia (Moscow, Russia), E-mail: [email protected]
THE HISTORY OF DEVELOPMENT AND THE PRESENT STATE OF TERMINOLOGY OF EMERGENCY SITUATIONS. The relevance of the study is determined, firstly, by the development of general terminology and the need to study specific industrial terminological systems and, secondly, by the goal of historical terminology to establish trends in modern terminology development. The object of the study is the industry-specific terminology related to the prevention and elimination of natural and man-made disasters and serving scientific and practical activities of the Ministry of the Russian Federation for Civil Defence, Emergencies and Elimination of Consequences of Natural Disasters (EMERCOM of Russia). The systems approach is the main method of study of emergency situations terminology. While preparing the article, the work with primary sources, the analysis of documentation, the descriptive and historical linguistic methods were used. It is stated that basic emergency situations terminology developed simultaneously with the Russian statehood formation and has centuries-long history due to protection of population
and territories from fires, military actions, natural and man-made disasters in peacetime. The main stages of the development of terminology referring to emergency situations and its present state are described for the first time.
Key words: terminology, term, terminological field, normalization, unification, codification, specialized terminological dictionary, emergency situation, EMERCOM.
А.С. Зайцева, преп. каф. иностранных языков, Академия гражданской защиты МЧС России, г. Москва, E-mail: [email protected]
ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ТЕРМИНОЛОГИИ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЙ (ЧС)
Актуальность исследования обусловлена, во-первых, развитием общего терминоведения и необходимостью изучения конкретных отраслевых термино-систем, а во-вторых - интересом исторического терминоведения, направленного на установление тенденций развития терминологий новейшего времени. Объектом исследования является отраслевая терминология, связанная с предупреждением и ликвидацией чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и обслуживающая научно-практическую деятельность Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России). Системный подход явился основным методом исследования терминологии ЧС. При подготовке статьи были использованы: метод работы с первоисточниками, анализ документации, описательный метод, историко-лингвистический метод. В статье установлено, что базовая терминология ЧС складывалась одновременно с формированием российской государственности, имеет многовековую историю развития как результат защиты населения и территорий от пожаров, военных действий, природных и техногенных катаклизмов в мирное время. В рамках предпринятого исследования впервые описаны основные этапы формирования терминологии ЧС и её состояние на современном этапе.
Ключевые слова: терминология, термин, терминологическое поле, нормализация, унификация, кодификация, отраслевой терминологический словарь, чрезвычайная ситуация, МЧС.
Каждая терминосистема интересна с историко-познавательной точки зрения. И семантика отдельных терминов, и степень объективности и адекватности терминосистемы со всеми связями между её составляющими определяются конкретным уровнем знаний, достигнутым к моменту складывания какой-либо терминосистемы [1, с. 470].
Современная терминология ЧС сложилась в результате накопления многовекового опыта противопожарной защиты, защиты населения и территорий от последствий военных действий, защиты населения в мирное время. Специальная лексика пополнялась за счет расширения сферы деятельности служб гражданской обороны, ЧС и ликвидации последствий стихийных бедствий. Также был учтен интернациональный опыт спасателей и других аналогичных служб разных стран, что нашло свое отражение в возникновении, развитии и структуре терминологии ЧС.
Современная терминология ЧС еще не достигла большой степени упорядоченности по сравнению с терминологией других отраслей знаний или видов профессиональной деятельности [2]. Терминология ЧС складывалась постепенно, по мере становления и развития службы - Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России). Также постепенно складывалась и нормативно-правовая база, регламентирующая данный вид деятельности. Именно нормативно-правовая база явилась основой для кодификации и унификации терминологии ЧС на протяжении многолетней истории её развития.
Становление государственности любой страны напрямую связано со стремлением граждан коллективно противостоять ЧС различного характера: природным катаклизмам, стихийным бедствиям и катастрофам, опасностям при военных конфликтах. Россия на протяжении всей её истории нередко сталкивалась с различного рода ЧС, что обусловило принятие мер по созданию сил по защите населения от той или иной опасности. Об этом свидетельствуют сохранившиеся документы, которые регламентировали данный вид деятельности.
Исторически сложилось так, что первая терминология ЧС складывалась одновременно со становлением противопожарной деятельности. В 1472 г Великий князь Иван III лично участвовал в тушении московского пожара во главе своей дружины, а после ликвидации ЧС издал указ о мерах пожарной безопасности в Москве. В «Соборном уложении» 1649 г царя Алексея Михайловича восемь статей посвящены строгому регламенту соблюдения правил пожарной безопасности в городах, селениях и лесах. А в апреле 1649 г. издается царский «Наказ о Градском благочинии», который устанавливает порядок при тушении пожаров в Москве. На основании данного наказа был сформирован штатный состав на платной основе, которому было делегировано право наказывать жителей города за нарушения правил обращения с огнем: «... чьим небереженьем от кого учиниться пожар: и тому от Государя быть казнену смертию» [3]. Московский опыт Службы Градского благочиния по борьбе с пожарами был распространен на другие города страны. Не случайно апрель 1649 г. стал отправной точкой истории Государственной противопожарной службы МЧС России, а 30 апреля отмечается профессиональный праздник - День пожарной охраны России [4].
Истоки возникновения терминологии ЧС связаны с началом правового сопровождения деятельности по предупреждению и тушению пожаров. Централизованное управление пожарной охраной нашло свое отражение в законотворческой деятельности Петра I. Так, привлечение регулярных полков для тушения пожаров в Москве начиная с 1702 г как чрезвычайная мера была законодательно закреплена Сенатским указом «О снабжении гарнизонных полков пожарными инструментами» от 2 мая 1711 г. Указ возлагал руководство тушением пожаров на воинского начальника, поскольку профессиональной централизованной пожарной охраны не было. Более того, Указ Петра I от 19 февраля 1711 г и Воинский
устав 1716 г. свидетельствуют о том, что для правовой оценки «деятельности военнослужащего на пожаре при выявлении нарушений артикулов привлекался аудитор Военного ведомства» [5, с. 46 - 47].
При правлении Екатерины II структура пожарной охраны претерпела значительные изменения. Были учреждены Пожарные конторы, а вопросы организационно-правового характера были урегулированы. Поэтому «к концу XVIII в. сложилась достаточно стройная иерархия пожарной службы, однако главным недостатком её организации оставалось отсутствие профессиональных пожарных команд» [5, с. 47]. В 1792 г пожарные команды передаются в ведение полиции. Сначала в Москве, а затем в Санкт-Петербурге создаются Пожарные экспедиции во главе с брандмайором на уровне города, а в каждой полицейской части вводится должность брандмейстера. Однако регулярная армия также продолжает привлекаться к тушению пожаров, о чем свидетельствует Устав пехотной полковой службы 1796 г, в котором представлены Инструкции по пожарному делу [там же].
В XIX в. продолжается активная деятельность по кодификации российского законодательства. Составляются Полное собрание законов Российской империи и Свод законов Российской империи во II отделении Собственной Е.И.В. канцелярии. Кроме того, создается и новый кодифицированный нормативно-правовой акт - Устав пожарный 1832 г., на основе которого в течение XIX в. формируется вся нормативно-правовая база противопожарной службы. Данный документ имел огромное значение для нормализации терминологии противопожарной безопасности. Во-первых, он впервые систематизировал и обобщил нормативы и узакония, связанные с обеспечением пожарной безопасности. Регламентировались «требования пожарной безопасности для строений, в лесах, на судах и т. д.; правила поведения на пожаре (фактически эти правила стали прообразом будущего боевого устава пожарной охраны)» [6, с. 6 - 7]. Во-вторых, особое внимание в Уставе уделялось «проблеме расследования пожаров, установления причин пожаров и виновных лиц» [там же]. В-третьих, в нем было юридически закреплено подчинение пожарных чинов органам полиции. Формировавшаяся нормативно-правовая база не только регламентировала действие пожарных команд, пожарных депо, но и создавала предпосылки для становления и развития терминосистемы пожарной безопасности.
В сложный период октября 1917 г., когда полиция и пожарные команды были упразднены, а профессиональная пожарная охрана была малочисленной и плохо оснащенной, основную работу по ликвидации пожаров выполняли добровольные пожарные дружины. Только 17 апреля 1918 г Совет Народных Комиссаров РСФСР принимает декрет «Об организации государственных мер борьбы с огнем». В первых же строках документа говорилось: «В целях ограждения народного достояния Российской Советской Федеративной Республики от пожарных бедствий и для высшего руководства, объединения, направления и развития мероприятий по борьбе с огнем, учреждается Пожарный совет под председательством главного комиссара по делам страхования, должности которого присваивается наименование: главный комиссар по делам страхования и борьбы с огнем» [7, с. 124]. Документ положил начало организации пожарного дела и его нормативно-правовому регулированию в новых условиях.
Продолжает развиваться и терминология ЧС. Так, в Кодексе законов о труде РСФСР в 1922 г, в разделе III «О порядке привлечения к трудовой повинности граждан РСФСР», впервые используется термин стихийные бедствия: «...в исключительных случаях (борьба со стихийными бедствиями, недостаток в рабочей силе для выполнения важнейших государственных заданий) все граждане РСФСР за изъятиями, указанными в ст. ст. 12-14, могут привлекаться к труду в порядке трудовой повинности согласно специальным постановлениям Совета Народных Комиссаров СССР или органов, уполномоченных на то Советом На-
родных Комиссаров» [8, с. 13]. Данный документ был утвержден IV сессией Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета IX созыва 30 октября 1922 г и вступил в силу с 15 ноября 1922 г [9, с. 93].
4 октября 1932 г постановлением Совета Народных Комиссаров СССР было принято «Положение о противовоздушной обороне территории СССР». Этот нормативно-правовой акт утвердил создание новой структуры по предотвращению и ликвидации ЧС - местной противовоздушной обороны СССР (МПВО). Поэтому 4 октября 1932 г считается днем создания местной МПВО - «основы будущей системы Гражданской обороны СССР» [10, с. 218]. Впоследствии МПВО обеспечила с самого начала Великой отечественной войны надежную гражданскую защиту населения от последствий ведения военных действий и условия для полноценной работы не только оборонных предприятий, но и большинства объектов народного хозяйства. По сути, была сформирована общегосударственная система защиты гражданского населения, которая стала незаменимой составляющей обороноспособности государства наряду с Вооруженными силами страны [там же].
В начале 40-х г XX в. пожарная охрана начала комплектоваться квалифицированными кадрами, а нормативно-правовая база противопожарной деятельности дополнялась новыми документами. Так, были приняты «Боевой устав пожарной охраны» и «Устав внутренней службы в пожарной охране». Вся противопожарная служба СССР начала строиться по единым нормам и правилам. На оборонных предприятиях до Великой отечественной войны функционировала военизированная охрана, а в годы войны все органы пожарной охраны, включая и пожарные подразделения НКВД, вошли в состав пожарной службы местной противовоздушной обороны (МПВО), но при этом оперативное управление противопожарной деятельностью сохранялось за Главным управлением пожарной охраны СССР [11, с. 13].
Во время войны пожары были не далеко не единственной угрозой для гражданского населения. Возникла необходимость в создании целого комплекса государственных структур, обеспечивающих гражданскую защиту населения. Новые структуры требовали разработки и принятия новой нормативной и законодательной базы, где была бы отражена и новая отраслевая лексика ЧС.
Два Постановления Совета Министров СССР от 31 октября 1949 г и от 14 апреля 1956 г определили цели, задачи и организационную структуру МПВО, «основные мероприятия, проводимые на территории страны, роль и место войск МПВО, формирований МПВО и групп самозащиты, порядок подготовки кадров и населения в системе МПВО, обязанности министерств и ведомств» [11, с. 14]. Постановление 1956 г. впервые ввело в оборот термины ядерная угроза и защита населения от ядерного оружия и других современных средств поражения [там же]. Таким образом, терминология ЧС пополнилась новыми специальными словами, которых раньше, до применения ядерного оружия, быть не могло.
Гонка вооружений, порожденная холодной войной, появление новых, более совершенных средств доставки ядерного оружия потребовала от организационных структур гражданской обороны нового подхода к проблеме гражданской защиты населения от возможного применения оружия массового поражения. Именно поэтому в 1961 г МПВО было преобразовано в систему гражданской обороны (ГО). Было принято «Положение о Гражданской обороне СССР», закрепившее территориально-производственный принцип организации системы ГО. Этим актом МПВО была преобразована в Гражданскую оборону, войска МПВО стали называться Местной обороной и были переподчинены сначала главнокомандующему сухопутными войсками, а с 1967 г. - генеральному штабу Вооруженных Сил СССР [там же]. Прежняя организационная структура объективно не отвечала новым угрозам: поражающие факторы ядерного оружия массового поражения и качественно, и количественно были иными по масштабу и принципиально отличались от всех систем вооружений, использованных во время ВОВ. Поэтому система защитных мер ГО предполагала расширение задач, решаемых службой, по ликвидации последствий ядерного удара, оказанию помощи большому количеству пострадавших одновременно. Масштаб задач придал гражданской обороне общегосударственный статус и общенародный характер, поскольку предполагаемые мероприятия гражданской защиты касались каждого гражданина и каждого трудового коллектива по всей территории страны.
На протяжении десятилетий система ГО, пройдя период становления, развивалась и совершенствовалась. В масштабах страны была сформирована единая система разноуровневой подготовки населения по ГО. Для этого на всех предприятиях народного хозяйства проводились плановые объектовые учения по ГО. Кроме накопления материальных и технических резервов на случай ЧС и формирования мощной группировки войск, совершенствовалась и нормативно-правовая и терминологическая база ГО.
До 1986 г система ГО СССР была ориентирована на организацию мероприятий по гражданской защите населения от ЧС, которые могут возникнуть вследствие военных действий или угроз. Среди особых задач ГО предупреждения и ликвидации ЧС природного и техногенного характера в мирное время не было. Однако катастрофа на Чернобыльской АЭС в 1986 г и землетрясение в Спитаке в 1988 г произошли именно в мирное время. Возникла необходимость срочной реорганизации системы ГО. Было принято Постановление ЦК КПСС и Совета ми-
нистров СССР № 886-213 от 30 июля 1987 г. «О мерах по коренной перестройке системы гражданской обороны». В этом нормативно-правовом акте на систему ГО были «возложены задачи по защите населения и территорий от стихийных бедствий, аварий, катастроф в мирное время» [12, с. 19]. Однако вскоре данная государственная структура по предупреждению и ликвидации ЧС была кардинально реорганизована.
27 декабря 1990 г. Постановлением Совета министров РСФСР № 606 «Об образовании российского корпуса спасателей на правах государственного комитета РСФСР, а также формировании единой государственно-общественной системы прогнозирования, предотвращения и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций» была создана новая структура - корпус спасателей, структура которого быстро менялась. В 1991 г была учреждена ассоциация спасательных формирований России. 30 июля 1991 г. корпус спасателей был преобразован в Госкомитет РСФСР по чрезвычайным ситуациям. 19 ноября 1991 года создан Государственный комитет по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий при президенте РСФСР (ГКЧС РСФСР). Данный государственный орган объединил ресурсы ГКЧС и Штаба гражданской обороны РСФСР Министерства обороны. Были созданы штаб войск гражданской обороны РСФСР и 9 региональных центров (РЦ) по делам ГО в ЧС. 18 апреля 1992 г. Правительством Российской Федерации было принято постановление № 261 «О создании Российской системы предупреждения и действий в чрезвычайных ситуациях (РСЧС)». Данный нормативно правовой акт утвердил «Положение об РСЧС», которое предполагало воссоздание территориальных и отраслевых комиссий по ЧС. Территориальные структуры РСЧС в течение 1993 г. были развернуты во всех регионах РФ «за исключением Чеченской и Ингушской республик» [12, с. 20].
Указ президента РФ «О гражданской обороне» от 8 мая 1993 г подтвердил правопреемственность нормативной базы СССР в области ГО. Однако штабы ГО стали называться «Штабы по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям» (штабы ГОЧС), в их функционал вменялась защита населения и территорий от ЧС природного и техногенного характера и в мирное время. В мае 1993 г РФ ратифицировала международный устав и была принята в Международную организацию гражданской обороны (МОГО), в которую 1958 г была преобразована Международная Ассоциация «Женевских зон». Еще 1966 г. был утвержден Устав МОГО, который «позволил государствам становиться членами организации, путем направления в депозитарий Организации документов о принятии Устава» [13, с. 70]. Председателем ГКЧС России был назначен С.К Шойгу, в штаб-квартире МОГО в Женеве был подписан Меморандум о взаимопонимании. Это международное соглашение определило основные направления сотрудничества ГКЧС России с МОГО [11, с. 65].
10 января 1994 г. Указом Президента РФ ГКЧС России был преобразован в Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России). С тех пор МЧС России - «основной орган, осуществляющий управление в области гражданской обороны, защиты населения и территорий от ЧС природного и техногенного характера, обеспечение пожарной безопасности, а также координирующий деятельность федеральных органов исполнительной власти в указанной области» [11, с. 21].
С 1994 г. перед МЧС России были поставлены новые задачи, которые были связаны с «преодолением последствий радиационных аварий и катастроф» [там же, с. 74]. Данное направление деятельности министерства стало вестись в соответствии с федеральными программами, направленными на ликвидацию последствий крупных техногенных аварий и ЧС прошлых лет: на Чернобыльской АЭС, на ПО «Маяк», ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне и т.п.
Работа МЧС в новых условиях потребовала и совершенствования нормативно-правовой базы. Правительство РФ разработало и передало в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекты трех федеральных законов: «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера»; «О гражданской обороне»; «Об аварийно-спасательных службах и статусе спасателей». Эти законодательные инициативы были приняты: 21 декабря 1994 г - Федеральный закон «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» ^ 68 ФЗ); 22 августа 1995 г. - Федеральный закон «Об аварийно-спасательных службах и статусе спасателей» ^ 151 ФЗ); 12 февраля 1998 г. - Федеральный закон «О гражданской обороне» ^ 28 ФЗ).
Таким образом, институт гражданской защиты в чрезвычайных ситуациях прошел длительный путь развития и был связан со становлением государственной политики в области защиты населения от различного рода катаклизмов и её нормативно-правовой базы. В настоящее время терминология ЧС обслуживает потребности Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС России). Совершенствование нормативной и законодательной базы ЧС целенаправленно ведется и в настоящее время, что, в частности, является одной из форм государственной языковой политики в области нормализации и кодификации терминологии ЧС [2, с. 14].
Библиографический список
1. Сложеникина Ю.В., Растягаев А.В. Философский диалог об именах: Платон, Сумароков, современное состояние. Онтология проектирования. 2015; Т. 5; № 4 (18): 463 - 471.
2. Сложеникина Ю.В., Звягинцев В.С. Нормализация и кодификация терминологии в условиях вариантности. Самара, 2018.
3. Наказ о Градском благочинии. Available at: http://www.fireman.ru/myzei/istor1/uk1649.htm
4. История пожарной охраны России. МЧС России. Available at: http://70.mchs.gov.ru/folder/1465149
5. Назаров РВ. Три периода развития правового сопровождения деятельности по обеспечению пожарной безопасности российского государства: от Петра I до наших дней. Право. Безопасность. Чрезвычайные ситуации. 2013; 1 (18): 46 - 53.
6. Пожарный устав Российской Империи. Хрестоматия. Под редакцией В.С. Артамонова. Санкт-Петербург, 2014.
7. Декрет об организации государственных мер борьбы с огнем от 17 апреля 1918 г. Декреты Советской власти. 17 марта-10 июля 1918 г. Москва. Том II: 124 - 125.
8. Законодательство о труде: комментарий к законодательству о труде СССР и Кодексу законов о труде РСФСР. Москва, 1947.
9. Иванов А.Б. Кодекс законов о труде РСФСР 1922 г. и преемственность в отечественном трудовом праве. Вестник КГТУ. Государство и право: вопросы теории и практики. 2015; 5: 93 - 96.
10. Золтуев А.В., Арсентьев В.М. Гражданская оборона Российской Федерации на современном этапе развития. Инновационные технологии в технике и образовании. Чита, 2015: 217 - 220.
11. МЧС России: хроника событий 1990 - 2015. Под редакцией В.А. Пучкова. Москва, 2015.
12. Заворотный А.Г, Калайдов А.Н., Заворотная С.В. Гражданская оборона в СССР и России: история и современность. Пожары и чрезвычайные ситуации: предотвращение, ликвидация. 2012; 3: 15 - 25.
13. Кострубицкий А.А., Агарков А.В. Международная организация гражданской обороны - история, деятельность и роль в современной системе гражданской обороны. Вестник Академии гражданской защиты. 2018; 1 (13): 69 - 73.
14. Сложеникина Ю.В., Звягинцев В.С. Из истории упорядочения русской медицинской терминологии. Язык и культура. 2017; 38: 94 - 104.
References
1. Slozhenikina Yu.V., Rastyagaev A.V. Filosofskij dialog ob imenah: Platon, Sumarokov, sovremennoe sostoyanie. Ontologiya proektirovaniya. 2015; T. 5; № 4 (18): 463 - 471.
2. Slozhenikina Yu.V., Zvyagincev V.S. Normalizaciya i kodifikaciya terminologii v usloviyah variantnosti. Samara, 2018.
3. Nakaz o Gradskom blagochinii. Available at: http://www.fireman.ru/myzei/istor1/uk1649.htm
4. Istoriya pozharnojohrany Rossii. MChSRossii. Available at: http://70.mchs.gov.ru/folder/1465149
5. Nazarov R.V. Tri perioda razvitiya pravovogo soprovozhdeniya deyatel'nosti po obespecheniyu pozharnoj bezopasnosti rossijskogo gosudarstva: ot Petra I do nashih dnej. Pravo. Bezopasnost'. Chrezvychajnye situacii. 2013; 1 (18): 46 - 53.
6. Pozharnyj ustav Rossijskoj Imperii. Hrestomatiya. Pod redakciej V.S. Artamonova. Sankt-Peterburg, 2014.
7. Dekret ob organizacii gosudarstvennyh mer bor'by s ognem ot 17 aprelya 1918 g. Dekrety Sovetskoj vlasti. 17 marta-10 iyulya 1918 g. Moskva. Tom II: 124 - 125.
8. Zakonodatel'stvo o trude: kommentarij k zakonodatel'stvu o trude SSSR i Kodeksu zakonov o trude RSFSR. Moskva, 1947.
9. Ivanov A.B. Kodeks zakonov o trude RSFSR 1922 g. i preemstvennost v otechestvennom trudovom prave. Vestnik KGTU. Gosudarstvo i pravo: voprosy teorii i prakíiki. 2015; 5: 93 - 96.
10. Zoltuev A.V., Arsent'ev V.M. Grazhdanskaya oborona Rossijskoj Federacii na sovremennom 'etape razvitiya. Innovacionnye tehnologii v tehnike i obrazovanii. Chita, 2015: 217 - 220.
11. MChS Rossii: hronika sobytij 1990 - 2015. Pod redakciej V.A. Puchkova. Moskva, 2015.
12. Zavorotnyj A.G., Kalajdov A.N., Zavorotnaya S.V. Grazhdanskaya oborona v SSSR i Rossii: istoriya i sovremennost'. Pozhary i chrezvychajnye situacii: predotvraschenie, likvidaciya. 2012; 3: 15 - 25.
13. Kostrubickij A.A., Agarkov A.V. Mezhdunarodnaya organizaciya grazhdanskoj oborony - istoriya, deyatel'nost' i rol' v sovremennoj sisteme grazhdanskoj oborony. Vestnik Akademii grazhdanskojzaschity. 2018; 1 (13): 69 - 73.
14. Slozhenikina Yu.V., Zvyagincev V.S. Iz istorii uporyadocheniya russkoj medicinskoj terminologii. Yazykikul'tura. 2017; 38: 94 - 104.
Статья поступила в редакцию 15.11.18
УДК 398.224(=512.157)
Illarionov V.V., Doctor of Sciences (Philogogy), Professor, North-Eastern University (Yakutsk, Russia), E-mail: [email protected]
Yadreeva A.P., senior teacher, North-Eastern University (Yakutsk, Russia), E-mail: [email protected]
Pavlova O.K., researcher, North-Eastern University (Yakutsk, Russia), E-mail: [email protected]
SUBJECT PECULIARITIES OF "ER SOGOTOKH" OLONKHO IN THE EXECUTION OF ABYY TALES OF G.F NIKULIN AND N.V. SLEPTSOV. The article analyzes the plot structure of "Er Sogotokh" performed by olonkhosuts G.F. Nikulin and N.V Sleptsov. To understand the features of the poetics of the epic, consideration of the characteristic features of the plot is important. Er Sogotokh is a popular hero among the Yakut storytellers who, from generation to generation, created various versions of the lonely warrior, the ancestor of the Urangkhai Sakha tribe. The plot structure of the olonkho consists of an exposure, strings, development of action, interchange. The texts of the olonkho about the bogatyr Er Sogotokh have a peculiar, unique to them plot. Despite the ideological and thematic community of options, each of them is purely individual and reflects the characteristics of the environment in which the narrative core, which absorbed all the narrative traditions, developed during its existence.
Key words: plot, composition, olonkho, olonkhosut, variant, local tradition, exposure, setting, development of action, denouement.
В.В. Илларионов, д-р филол. наук, проф., Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова, г. Якутск,
E-mail: [email protected]
А.П. Ядреева, ст. преп., Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова, г. Якутск, E-mail: [email protected]
О.К. Павлова, науч. сотр., Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова, г. Якутск, E-mail: [email protected]
СЮЖЕТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ОЛОНХО «ЭР СОГОТОХ» В ИСПОЛНЕНИИ АБЫЙСКИХ СКАЗИТЕЛЕЙ Г.Ф. НИКУЛИНА И Н.В. СЛЕПЦОВА
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект №16-06-00505 А «Эпико-фольклорное наследие народов арктической и субарктической зоны Северо-Востока России: трансформация культурного пространства, цифровые архивы, информационная система».
Статья посвящена анализу сюжетной структуры олонхо «Эр Соготох» в исполнении олонхосутов Г.Ф. Никулина и Н.В. Слепцова. Для понимания особенностей поэтики эпоса важное значение имеет рассмотрение характерных признаков сюжетосложения. Эр Соготох - популярный герой у якутских сказителей, которые из поколения в поколение создавали различные варианты об одиноком богатыре, родоначальнике племени уран-гхай саха. Сюжетная структура олонхо состоит: из экспозиции, завязки, развитие действия, развязки. Рассмотренные тексты олонхо о богатыре Эр Соготохе имеют своеобразный, только им присущий сюжет. Несмотря на идейно-тематическую общность вариантов, каждый из них сугубо индивидуален и отражает особенности той среды, в которой в процессе бытования развивалось повествовательное ядро, вобравшее в себя все сказительские традиции.
Ключевые слова: сюжет, композиция, олонхо, олонхосут, вариант, локальная традиция, экспозиция, завязка, развитие действия, развязка.
