CC BY
43
ССибАК вопросы филологии, искусствоведения и культурологии _№12(67), 2016г
ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
СЕКЦИЯ «ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО»
ИСТОРИЯ ТЕАТРА XX-XXI ВЕКА. ИНТЕРПРЕТАЦИИ ШЕКСПИРОВСКОГО «ГАМЛЕТА»
Чистякова Мария Николаевна
аспирант кафедры хореографии и балетоведения Московской Государственной Академии Хореографии,
РФ, г. Москва E-mail: mariamart@mail.ru
Гайфуллина Алсу Ильгизаровна
студент III курса
Московской Государственной Академии Хореографии,
РФ, г. Москва E-mail: mai-13@mail.ru
THEATRE HISTORY OF XX-XXI. THE INTERPRETATION OF SHAKESPEARIAN "HAMLET"
Maria Chistyakova
postgraduate student of Chair of choreography and ballet, Moscow State Academy of choreography, Russia, Moscow
Alsu Gaifullina
a 3rd year student, Moscow State Academy of choreography course,
Russia, Moscow
АННОТАЦИЯ
В данной статье рассматриваются три постановки трагедии Шекспира: «Гамлет» театра на Таганке (режиссер Ю. Любимов); «Гамлет» театра Мено Фортас (режиссер Э. Някрошюс); «Гамлет» Коляда-театра (режиссер Н. Коляда). Акцентируя внимание на главном герое знаменитой трагедии, авторы статьи транслируют мысль о том, что каждый режиссер проходит долгий и не легкий процесс разгадки тайн Гамлета. В современном театре этот процесс часто противоречивый, скрупулезный, мучительный, порой даже скандальный, но всегда неординарный и самобытный.
ABSTRACT
The article deals with three directions of Shakespeare's tragedy "Hamlet": at the Taganka Theatre (directed by Yu. Lyubimov); "Hamlet" of Meno Fortas (directed by E. Nyakrosius); "Hamlet" by Kolyada Theatre (directed by Nikolai Kolyada). Focusing on the main character of the famous tragedy, the authors of the article disclose the idea that each director holds a long and not an easy process to puzzle out Hamlet's mystery. This process is often contradictory, meticulous, painful, sometimes scandalous, but always unusual and original in the modern theater.
Ключевые слова: «Гамлет»; театр на Таганке; режиссер; Любимов; Высоцкий; Мено Фортас; Някрошюс; Коляда-театр; Коляда.
Keywords: "Hamlet"; the Taganka Theatre; director; Lyubimov; Vysotsky; Meno Fortas; Nyakrosius; Kolyada Theatre; Kolyada.
Каждый актер мечтает примерить на себя трагический образ Гамлета, а режиссеры мечтают найти «своего» Гамлета, разрешить загадку шекспировской трагедии и ответить на вопрос: «Быть или не быть?».
Ни одна постановка не вызывает столько вопросов у режиссеров и не имеет такого невероятного количество трактовок, как «Гамлет» в театральном мире, не считая огромного количества статей и книг, посвященных этой пьесе.
Г.Н. Бояджиев назвал эту пьесу - «трагедия сознания» [1, с. 386]. О постановке в XX веке «Гамлета» на родине ее автора А.В. Бартошевич писал: «Бирмингемская трактовка ... была рождена эпохой, поставившей «человека с улицы» в ситуацию героя трагедии» [3, с. 108].
В данной работе мы рассмотрим три постановки пьесы Шекспира: «Гамлет» театра на Таганке, театра Мено-Фортас, Коляда-театра. Одна из них уже стала легендарной историей театра прошлого века, две других, несомненно, войдут в учебники века нынешнего.
В мире науки и искусства:
ССибАК вопросы филологии, искусствоведения и культурологии _№12(67), 2016г
«Гамлет» - трагедия сознания. Театр на Таганке, режиссер Юрий Петрович Любимов, 1971 год [2].
На первый взгляд, этот лишенный средневековой помпезности и высокопарности спектакль кажется камерным, уютным, почти домашним, с определенной долей юмора и иронии. Простота декораций и костюмов, при погружении в канву спектакля, раскрывают перед нами всю глубину и смысл замысла режиссера.
Костюмы героев категоричны, как две антитезы: белое и черное, символизирующие две противоборствующих стороны добра и зла. Знаменитый занавес, как «символ надличностных трагических сил, судьбы, смерти» [3, с. 331]. Он, по мнению критиков, был способен к невероятным метаморфозам: «то он казался стеной, грозно надвигавшейся на людей, сметавшей их в смерть, то, подсеченный изнутри, напоминал гигантскую паутину, в которой беспомощно бились люди - «мухи для богов», то в нем виделось некое безглазое чудовище, которое преследует и неотвратимо настигает свою жертву. Ему были доступны все уголки, подвластно все пространство вселенной сцены, бежать от него было некуда» [3, с. 331].
Спектакль Любимова - это не история далеких королей и королев, затерянных в средневековой Европе, а реальные, земные люди существующие здесь и сейчас. Такая простота - не примитивная интерпретация, а понятная близость людских терзаний.
Режиссер, не терпящий беспредметных споров о том, каким был «Гамлет» Шекспира, наполняет трагедию странными, условными, почти ритуальными жестами, чтобы показать всю емкость шекспировского слова.
Весь спектакль построен на контрастах и перепадах. Некоторые сцены просто наполнены ощущением вульгарности происходящего, но здесь же появляется и возвышенность. Ключевой вопрос «Быть или не быть?!» из знаменитого монолога, вслед за Гамлетом произносят почти все герои трагедии, как бы вторя эхом мыслям принца. Но каждый персонаж произносит это по-своему, вкладывая в него тайный смысл.
Главный герой - (его играет Владимир Высоцкий) - зрелый мужчина, преисполненный спокойного благородства и достоинства, разумный, пылкий, немного мрачный, но понятный. С самого начала и до конца трагедии, вместе с ним, мы проходим непростой путь психологического преображения и душевных терзаний.
Гамлет Высоцкого - собирательный образ: в его душе нашли приют и коварство дяди, и муки совести матери, и отчаяние наивной Офелии. Он мстит, но в чем причина? Может боль от потери отца,
или оскорбленная честь, или он прикрывает порочность своего сердца? Все эти вопросы и ответы на них, переоценка ценностей и принятые решения постепенно раскрываются в течении спектакля. Принц рассуждает о морали, о борьбе с пороками, о справедливости. Он презирает дядю, мать и почти всех в королевстве, говорит о борьбе со злом, хотя в глубине души, осознает, что сражаться в одиночку -верный путь к гибели. Он терзается, разрывается между справедливостью и местью, но в итоге выбирает путь убийства. Путь убийства не столько предателей, а скорее своей души. Гамлет знает, что ему не одолеть все сметающего на своем пути «занавеса-смерти, занавеса-судьбы», но «гневный этот Гамлет, содрогавшийся от ярости человек с сильными руками и опаленным голосом, доверялся правоте своего нетерпения, святой своей ненависти. Вопреки логическому расчету, вопреки здравому смыслу, он бросался в бой» [3, с. 334].
«Гамлет» 1971 года - прогрессивный, сенсационный спектакль для советского времени. По словам самого режиссера: «Театр, живущий без сенсаций, без взрывов, без потрясений, без открытий -не театр. Мировое значение имеют лишь те театры, которые делают что-то новое» [2]. Таким взрывом для Таганки стал «Гамлет». Таким видится таганский Гамлет XX века.
«Гамлет». Ужас порождает месть. Театр Мено Фортас. Режиссер Эймунтас Някрошюс. Запись спектакля 2005 года.
В темноте зрительного зала раздаются шепчущие звуки. Что-то потустороннее слышится в них. Мелкий, колючий дождь, создает туманный занавес. Первое, что бросается в глаза -подвешенный диск циркулярной пилы над головами актеров, похожий на потухшее, разломанное солнце, как предчувствие нависшей угрозы. Дамоклов меч всего Датского королевства и каждого героя в отдельности. Мир без света, без неба и воздуха, без смены дней, где жестокие и дикие люди существуют в какой-то безнадежной и печальной пещере, готовые выть от безысходности и перегрызть друг другу глотки. Атмосферу вселенского ужаса и печали, созданную музыкальным сопровождением и невидимым хором читающим псалмы, усиливают завывания людей-волков, а растворенная в воздухе смерть становится незримым героем трагедии.
Зрительный зал погружен в адский холод и мрак. Стихия Някрошюса - вода, как суть всего живого, лед и холод - как символы потустороннего мира, древних скандинавов или 9 круг ада Данте. Сцена своеобразного покаяния Клавдия производит неизгладимое впечатление, где вода - символ души, медленно вытекает из треснувшего бокала, ускользает как отнятая жизнь, словно на наших глазах
В мире науки и искусства:
ССибАК вопросы филологии, искусствоведения и культурологии _№12(67), 2016г
он вершит свой предательский план. Еще один символ - барабан, как связь между небом и землей. В начале тревожно льющаяся вода, капает на барабан - незримое присутствие духа отца Гамлета, в конце призрак скорбно бьет в барабан, возвещая о потере.
Главный герой - (его играет не профессиональный актер, а рок-певец Андрюс Мамонтовас) молод, категоричен. Мир для него полярен: существует только черное и белое, добро и зло, правда и ложь. Это - юноша, с подростковой психологией. Его внешний вид говорит красноречивее слов: мягкий свитер с вытянутыми локтями, волосы -под панковский «ирокез». Взбалмошный, эгоистичный, плаксивый, капризный и вздорный, он быстро пробалтывает слова, боясь упустить мысль. Протест выражает странными выходками. Этот Гамлет растерян, потерян: юность закончилась в одно мгновение, сознание терзает смутное ощущение предательства.
Дух отца Гамлета скитается по сцене в белой шубе - ему холодно, он неприкаян. Успокоить его мятущийся дух может только месть. Он фактически вынуждает сына встать на неправедный путь - путь мести. Вручив сыну кинжал в глыбе льда, он перекладывает непосильную ношу на хрупкие плечи подростка, еще вчера верившего в самые светлые идеалы человечества. Гамлет надломлен, нет, даже сломлен, он погребен под непосильной страшной действительностью, брошен в пучину сомнений, предательства, коварства и лжи.
На сцене, будоража душу Гамлета, мелькает легкая, как эльф и такая же смешливая Офелия. Его спасение в ее любви, но он бежит от Офелии, снедаемый жаждой мести. Принц разрывается между светлым чувством и долгом перед отцом. Там, где есть сомнения, нет места любви, ведь страх порождает ужас, а предательство порождает месть.
Под потрясающей метафоричности люстрой из тающего льда, Гамлет читает свой монолог. Он балансирует на краю пропасти в белой рубашке - душа его чиста, но капли воды, словно яд мести вонзаются в нее, оставляя незаживающие шрамы. Гамлет болен, душа его изорвана в клочья и с этого момента ему нет возврата. Офелия собирает обрывки, в тщетной попытке спасти принца, но уже слишком поздно Гамлет шагнул в пропасть ненависти, он обречен...
«Гамлет» Някрошюса - темный, холодный, неприветливый -один из самых трудных и тяжелых спектаклей для восприятия и не только потому, что весь спектакль идет на литовском языке. Примерно через двадцать минут, зритель легко вживается в канву спектакля и ничто больше не отвлекает от действа. Спектакль -глубоко символичен и метафоричен. Мощный и изнурительный он заставляет думать, ассоциировать, творить.
«Гамлет» - принц на задворках цивилизации. Коляда-театр. Режиссер Николай Владимирович Коляда. 2007 год.
«Коляда театр» в Екатеринбурге необычен во всех отношениях: начиная от здания, заканчивая самими постановками.
Представление начинается ... Возникает стойкое ощущение, что-либо мир сошел с ума, либо ты ошибся дверью и попал не на то представление, что было заявлено. Пройдет еще много времени прежде, чем зазвучат первые слова шекспировской трагедии, и все это время на сцене гримасничают, кувыркаются, глумятся, вымазанные в краске «питекантропы». Водят свои звериные хороводы на фоне шедевров мирового искусства. Все сливается в сумасшедший калейдоскоп света, музыки, людей, картин, танцев, мусора, воды, цвета, пестрых костюмов или их полного отсутствия. Все кружится в невероятном вихре человеческого безумия. «Гамлета» Коляды бросает от невероятной какофонии звуков, в которой едва различимы хрестоматийные монологи трагедии, до почти гробовой тишины, от взбесившихся человЕков в обрядовых плясках, безумствующих на сцене, до внезапного оцепенения.
Играется спектакль как музыка экспрессионистов, где нет места традиционным застывшим формальным ограничениям, где все действие сосредоточено на непосредственном выражении содержания человеческой души. Своеобразная «психограмма» человеческих страстей.
Главный смысл - предельно острое выражение одиночества. И одиночество - это настолько велико, что герой (его играет заслуженный артист РФ Олег Ягодин) не знает никто он, ни откуда. Если в начале пьесы он еще пытается хоть как-то соответствовать тому, что его окружает, то далее в его настроении лейтмотивом выступают подавленность, тоска, отчаяние и ужас.
После культурного и эстетического шока, после онемения и недоумения, постепенно проникаешь в этот другой мир, лежащий за пределами понимания. Как человек воспитывает в себе свое «второе языковое сознание», так и режиссер этого действа воспитывает в зрителе второе сознание для полного инвазивного слияния с миром человеческих пороков и страстей. Здесь на первый план выдвигается эмоциональное состояние, отделяясь от своего носителя и становясь своеобразным главным действующим лицом спектакля. Оно живет само по себе, вне времени и пространства.
Вначале актеры - «питекантропы» несколько раз повторяют один и тот же жест, проводя пальцами по глазам, как бы говоря: «Люди! Раскройте глаза, снимите пелену пристойности и взгляните трезвым взглядом на СЕБЯ! Мы только отражение».
В мире науки и искусства:
ССибАК вопросы филологии, искусствоведения и культурологии _№12(67), 2016г
К концу представления настолько абстрагируешься от действия, что уже ничто не удивляет и не шокирует, даже балетные извращения под музыку Брамса, исполненную на баяне, и постепенно, начинаешь различать и тонкий юмор, не лишенный самоиронии, и сарказм.
«Гамлет» Коляды - неприятный, грязный, отталкивающий. Королевство его - свалка, выгребная яма человеческих пороков, изъянов, коварства, лжи, аморального поведения, завуалированная тонким слоем прекрасного искусства. Но и это искусство при более пристальном взгляде и изучении оказывается пошлой растиражированной копией, потерявшей свой истинный смысл и индивидуальность. Даже загадочная и исполненная внутреннего достоинства «Джоконда», размножена как карикатура, которую бросают и швыряют, насилуют, перекладывают с места на место, как пародия без смысла - вот он нравственный ориентир и моральный облик современного общества.
Каждый режиссер проходит долгий и нелегкий процесс разгадки тайн Гамлета и у каждого он свой: противоречивый, скрупулезный, мучительный порой даже скандальный, но всегда неординарный и самобытный. Три интерпретации Шекспира прошлого и нынешнего века, рассмотренные в этой статье, несомненно, доказывают это. Можно много спорить о том, достойно ли так интерпретировать бессмертную классику, но то, что эти постановки найдут своего зрителя, сомнений нет. Интересно, а каким будет Гамлет завтрашнего дня?
Список литературы:
1. Бояджиев Г.Н. Вечно прекрасный театр эпохи Возрождения. - М.: «Искусство» Ленинградское отделение. 1973. - 472 с.
2. Иванкин А. - [личное видео] - Запись репетиции спектакля «Гамлет». Съемки - ноябрь 1971.
3. Спектакли двадцатого века. - М.: «ГИТИС», 2004. - 488 с.
