CC BY
399
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ ПЕРЕВОДА В.В. НАБОКОВА «EUGENE ONEGIN»
Ключевые слова: лакуны, перевод, эквивалентность.
Статья затрагивает историю перевода В.В. Набокова «Eugene Onegin», который своим трудом постарался донести до англоязычного читателя все мастерство, профессионализм великого АС. Пушкина. При этом раскрываются не только новье стороны романа Пушкина, но и эстетика самого Набокова-поэта.
THE HISTORY OF «EUGENE ONEGIN» TRANSLATION DONE BY V.V. NABOKOV Key words: lacunae, translation, equivalence.
The article touches upon the history of «Eugene Onegin» translation done by V. V. Nabokov who has tried to tell the English-speaking reader about great A. S. Pushkin's skill and professionalism. Thus, not only the new sides of Pushkin's novel are opened but also aesthetics of V. V. Nabokov.
О том, как должно переводить, Набоков задумывался неоднократно на протяжении всей своей творческой жизни, причем его взгляды претерпевали с годами существенные изменения. Созданные в Америке, куда он эмигрировал в 1940 г., переводы с русского языка выполнены в совершенно новой манере. К этому времени писатель приходит к убеждению, что литературное произведение (как прозаическое, так и поэтическое) следует переводить только «буквально». Вот как он поясняет свое понимание этого термина в 1964 г. в комментарии к своему переводу «Евгения Онегина»: «Прежде всего, “буквальный перевод” предполагает следование не только прямому смыслу слова или предложения, но и смыслу подразумеваемого, это семантически точная интерпретация, не обязательно лексически (относящаяся к передаче значения слова, взятого вне контекста) или структурная (следующая грамматическому порядку слов в тексте). Другими словами, перевод может быть и часто бывает лексическим и структурным, но буквальным он станет лишь при точном воспроизведении контекста, когда переданы тончайшие нюансы и интонации текста оригинала»[3].
В 1964 г., в канун 165-й годовщины со дня рождения Пушкина, увидели свет перевод на английский язык романа «Евгений Онегин» и комментарий к нему, выполненные В. В. Набоковым. Объем комментария составляет свыше 1100 страниц и является, таким образом, самым обширным этого рода исследовательским трудом, посвященным главному пушкинскому произведению. От начала работы над переводом и комментарием в 1949 г. и до выхода издания прошло пятнадцать лет «кабинетного подвига».
Художественно-эмоциональная сторона книги Набокова во многом определяет ее жанрово-стилистические особенности. Это - не только, а может быть, и не столько комментарий к роману Пушкина, сколько оригинальное произведение писателя в жанре так называемого научно-исторического комментария. Литература XX века, достаточно разнообразная и непредсказуемая, допускает и такое прочтение сочинения Набокова [1].
Книгу Набокова и Комментарий к ней можно назвать трудом жизни писателя. Благодаря дару художника и исследователя он - лишенный доступа к рукописям Пушкина - сумел прочитать роман так, как и не снилось нашему литературоведению.
В России ценные комментарии к «Евгению Онегину» принадлежат пушкинистам Г.О. Винокуру, В.В. Томашевскому, С.М. Бонди. Специальные книги-комментарии созданы Н.Л. Бродским (1932; 5-е изд., 1964) и - уже после Набокова - Ю.М. Лотманом (1980; 2-е изд., 1983; 1995).
Комментарии Набокова, написанные в 1950-е годы и опубликованные впервые в 1964 г., носят многоплановый характер, им сопутствуют пространные экс-
курсы в историю литературы и культуры, стихосложения, сравнительно-литературоведческий анализ. Как отмечает Набоков, в своем Комментарии он попытался дать объяснения многим специфическим явлениям. Эти примечания отчасти отражают его школьные познания, приобретенные полвека назад в России, отчасти свидетельствуют о многих приятных днях, проведенных в великолепных библиотеках Корнелла, Гарварда и Нью-Йорка. Без сомнения, невозможно даже приблизиться к исчерпывающему исследованию вариантов «Евгения Онегина» без фотостатов пушкинских рукописей, которые по понятным причинам недосягаемы.
В процессе работы над переводом и комментированием Набоков опубликовал несколько статей, которые должны были предупредить будущего читателя о характере и особенностях его подхода к разрешению стоящих перед ним проблем: «Проблемы перевода: „Онегин” на английском» / «Problems of Translation: „Onegin” in English» («Partisan Review», New York; 1955, fall XXII); «Заметки переводчика, I» («Новый журнал», New York, XLIX, 1957); «Заметки переводчика, II» («Опыты», New York, 1957); «Рабский путь» / «The Servile Path» («On Translation», ed. R. Brower, Cambridge, Mass, 1959).
Набоков переводил и комментировал Пушкина, жертвуя временем, которое мог использовать для собственного оригинального творчества. Ему хотелось представить поэта англоязычному читателю «правдоподобно», и это ему удавалось, хотя сам он относился к своим, прежде всего стихотворным, переводам весьма критически, полагая их лишь «достаточно правдоподобными», а желание познакомить иностранного читателя с Пушкиным в поэтическом переводе -«дурным желанием», но признавался, что получал удовольствие от переводческой работы, испытывая «чудесное ощущение полного погружения в поэзию». Свой прозаический перевод Набоков исправлял вплоть до выхода книги [3].
19 сентября 1964 г. советская газета «За рубежом» (еженедельное обозрение иностранной прессы, орган Союза журналистов СССР и издательства ЦК КПСС) напечатала самый благожелательный отклик на издание набоковского труда под заголовком «Евгений Онегин в США»: «Американское издательство „Пантеон” выпустило „Евгения Онегина” в переводе и с комментариями Владимира Набокова в четырех томах. До сих пор американец, не знающий русского языка, мог только вежливо соглашаться, когда ему говорили, что „Евгений Онегин” - гениальное произведение. Владимир Набоков, ученый, поэт, литератор, пишущий изысканной английской прозой, познакомил с „Евгением Онегиным” людей, не знающих русский язык, но так, что они могут судить о достоинствах этой поэмы».
Зато в американской и русской эмигрантской печати сразу же начавшиеся споры по поводу набоковского «Онегина» не прекращаются до сих пор.
«Наиболее одиозный пример буквализма, доведенного до крайней степени» - таким видится сейчас набоковский перевод отечественному исследователю переводческого дела; именно так и едва ли не в унисон откликнулась по свежим следам публикации на переводческую часть «боллингеновского» четырехтомника американская литературная общественность. «Крайне неудачным» назвал набоковский перевод известный советолог и, кроме того, поэт Р. Конквест.
Надо сказать, что «Евгения Онегина» на английский переводили часто и с охотой. Обилие поэтических переводов «романа в стихах» при всем разнообразии индивидуальностей их авторов позволило профессору университета штата Индиана Д. Хофстедтеру говорить в его статье об «изумительных художественных достижениях», полученных на пути пушкинского шедевра к англоговорящему читателю. Из этого круга он, однако, решительно исключает перевод, выполненный Набоковым, - «набоковского “Онегина” для меня попросту не существу-
ет». Мнение современного специалиста опирается на традицию, складывавшуюся на протяжении почти трети века. Также и Набоков в своих комментариях нередко ссылается, по большей части критически, на своих предшественников в переводе «Евгения Онегина» на английский язык. Это четыре издания: перевод Генри Сполдинга (Лондон, 1881), Бабетты Дейч (в «Сочинениях Александра Пушкина», вышедшего по-английски под ред. А. Ярмолинского в Нью-Йорке в 1936 и 1943 гг.), Оливера Элтона (Лондон, 1937; перевод печатался также в журнале «The Slavonic Review» с января 1936 по январь 1938 г.) и перевод Дороти Прэлл Рэдин и Джорджа 3. Патрика (Беркли, 1937).
Вскоре после выхода набоковского труда появилась рецензия на него Э. Уилсона в «York Review of Books» с негативными и порою даже резкими оценками - прежде всего перевода. Самому Комментарию, составляющему львиную долю всего объема, была посвящена только одна, хотя и похвальная фраза, но при этом Уилсон позволил себе усомниться в обоснованности указаний на те французские и английские источники, которыми, по мнению Набокова, пользовался Пушкин. Эта рецензия окончательно расстроила и без того уже натянутые взаимоотношения Набокова и Уилсона.
Выражения, сошедшие с пера Уилсона, оказались, однако, гораздо мягче, нежели те, что адресовали позднее Набокову критики, когда новые переводы «Евгения Онегина» прочно вошли в литературный оборот. Уилсон назвал версию Набокова «неровной и иногда банальной» обилием «редких и малознакомых слов, подчас совершенно неуместных». Набоковский буквализм Уилсон первым отождествил с «машинным переводом», на который одно время его энтузиасты возлагали столь неумеренные надежды. Затевая не всегда выгодный для себя спор о тонкостях русской стилистики, об английской и русской просодии, критик выдвинул немало претензий и к Набокову-комментатору. Выступление это придало новый импульс всестороннему обсуждению достоинств и недостатков «боллингеновского» четырехтомника.
Вослед Уилсону в спор по поводу набоковского «Онегина» вступили другие критики, которые также, не смея судить Комментарий, набросились на перевод. От знаменитого писателя и поэта все ожидали стихотворного перевода, а не подстрочника, который якобы мог выполнить любой ремесленник. Никому не было дела до тех идей в отношении перевода, которые в «Онегине» реализовал Набоков.
В своей работе Набоков использовал все, что оказалось ему доступным в американских библиотеках, а это практически исчерпывало то, что было сделано к тому времени в отечественном и мировом пушкиноведении. Сделано было очень много, тем не менее, Набоков делает множество открытий, уточнений, прежде всего в связи с источниками тех или иных пушкинских мыслей, образов, цитат и реминисценций. Стремление Набокова найти, объяснить то, что не удалось сделать никому до него, принесло множество замечательных плодов [1].
Как отмечают исследователи, несмотря на абсолютную недоступность для Набокова автографов Пушкина, которые все практически сосредоточены в России, ему, как это ни покажется парадоксальным, удалось правильно прочитать несколько трудных мест в рукописях, исправить прежние прочтения или предложить свою гипотезу чтения спорных мест. Набоков собрал и проанализировал все воспроизведенные в различных изданиях рукописи Пушкина. К примеру, он сумел правильно прочесть в строфах второй главы романа, посвященных карточной игре, но не вошедших в окончательный текст, латинские карточные термины.
Разумеется, с выходом в свет «боллингеновского» четырехтомника освоение пушкинского наследия в США не остановилось. Этот процесс и сейчас
составляет заметную грань американо-русских общекультурных пересечений. Как говорил тот же Уилсон, «классическая соразмерность» пушкинского таланта «меняет представление о России англоязычных читателей русских романов, убежденных, что все русские прозаики - неуравновешенные люди, а герои их книг - чуть ли не маньяки...».
Персонажи «Евгения Онегина», которых В.Набоков полагал обезличенными фишками, воспринимаются в США живым воплощением разнообразия человеческой психологии и нравственного чувства. И если Россия лишь к году очередного пушкинского юбилея получила возможность ознакомления с основной частью «онегинского проекта », то в Соединенных Штатах он давно уже стал вехой в истории освоения вершин русской культуры.
Литература
1. Виноградов В.В. О языке художественной литературы / В.В. Виноградов. М.: Гослитиздат, 1959. 654 с.
2. Комиссаров В.Н. К вопросу о сопоставительном изучении переводов / В.Н. Комиссаров // Тетради переводчика. 1970. № 7. С. 46-50.
3. Набоков В.В. Комментарий к «Евгению Онегину» Александра Пушкина: пер. с англ. / В.В. Набоков. СПб.: Искусство; СПб.: Набоковский фонд, 1998. 927 с.
4. Чуковский К. Высокое искусство: О принципах художественного перевода / К. Чуковский М.: Искусство, 1964. 355 с.
5. Nabokov V. Eugene Onegin / V. Nabokov. Princeton: University Press, 1981. 334 с.
КОПТЕВА ОЛЬГА ВЛАДИМИРОВНА - преподаватель английского языка, соискатель ученой степени кандидата филологических наук кафедры русского и татарского языков, Казанский государственный технический университет, Россия, Казань ([email protected]).
KOPTEVA OLGA VLADIMIROVNA - teacher of English language and competitor of scientific degree of the candidate of Philological Sciences, Kazan State Technical University, Russia, Kazan.
