CC BY
28
Научная статья УДК 343.137.5
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-6-12-17 NIION: 2003-0059-6/22-477 MOSURED: 77/27-003-2022-06-676
История развития иных мер уголовно-правового характера, применяемых к несовершеннолетним в советский и постсоветский периоды
Светлана Юрьевна Алпатова1, Анатолий Николаевич Павлухин2, Нодари Дарчоевич Эриашвили3
1 Академия ФСИН России, Рязань, Россия, soakademia@mail.ru
3 Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, professor60@mail.ru 3 Государственный университет управления, Москва, Россия
Рецензент: начальник кафедры уголовного права Академии ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент О. А. Шуранова
Аннотация. Развитие законодательства в сфере охраны малолетних и несовершеннолетних неразрывно связано с преемственностью оправдавших правовых предписаний предшествующих периодов. Советский период существования нашей страны был ознаменован принятием ряда правовых актов, которые в качестве объекта охраны предусматривали личность ребенка и его интересы. Полагаем, что весьма актуально исследовать в историческом ракурсе иные меры уголовно-правового характера, применяемые к несовершеннолетним в советский и постсоветский периоды. В принятом в 1996 г. Уголовном кодексе Российской Федерации иные меры уголовно-правового характера, применяемые к несовершеннолетним, были более четко регламентированы по сравнению с ранее действовавшим уголовным законодательством.
Ключевые слова: история российского уголовного законодательства, детская и подростковая преступность, несовершеннолетний, правонарушения, преступления, возраст уголовной ответственности
Для цитирования: Алпатова С. Ю., Павлухин А. Н., Эриашвили Н. Д. История развития иных мер уголовно-правового характера, применяемых к несовершеннолетним в советский и постсоветский периоды // Вестник Московского университета МВД России. 2022. № 6. С. 12-17. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-6-12-17.
Original article
The history of development of other criminal law measures applied to minors
in the Soviet and post-Soviet periods
Svetlana Yu. Alpatova1, Anatoly N. Pavlukhin2, Nodari D. Eriashvili3
1 Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia, Ryazan, Russia, soakademia@mail.ru 3 Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', professor60@mail.ru 3 State University of Management, Moscow, Russia
Reviewer: Head of the Department of Criminal Law of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor O. A. Shuranova
Abstract. The development of legislation in the field of protection of minors and minors is inextricably linked with the continuity of justified legal regulations of previous periods. The Soviet period of our country's existence was marked by the adoption of a number of legal acts that provided for the identity of the child and his interests as an object of protection. We believe that it is very relevant to investigate from a historical perspective other criminal law measures applied to minors in the Soviet and post-Soviet periods. In the Criminal Code of the Russian Federation adopted in 1996, other measures of a criminal-legal nature applied to minors were more clearly regulated in comparison with the previously existing criminal legislation.
Keywords: history of Russian criminal legislation, child and adolescent crime, juvenile, offenses, crimes, age of criminal responsibility
For citation: Alpatova S. Yu., Pavlukhin A. N., Eriashvili N. D. The history of development of other criminal law measures applied to minors in the Soviet and post-Soviet periods. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022;(6):12-17. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-6-12-17.
Исследование становления и развития уголовного научное значение для его совершенствования. Академик законодательства в историческом аспекте имеет важное Б. М. Кедров, писал: «Изучение прошлого может и долж-
© Алпатова С. Ю., Павлухин А. Н., Эриашвили Н. Д., 2022
но служить средством для того, чтобы понять настоящее и предвидеть будущее и на основании этого осмыслить развитие науки как целенаправленный исторический процесс» [1, с. 45].
С образованием Советского государства перестали действовать ранее существовавшие уголовные законы, и власть приступила к формированию нового уголовного права. В первые годы делалось это бессистемно, нормы уголовного права содержались во многих декретах. Так, Декретом СНК от 14 января 1918 г. «О комиссиях для несовершеннолетних» были упразднены суды и тюремное заключение для несовершеннолетних. Дела о преступлениях, совершенных несовершеннолетними в возрасте до 17 лет, подлежали рассмотрению комиссией для несовершеннолетних. По итогам рассмотрения дела она могла принять решение либо об освобождении несовершеннолетнего, либо о направлении его в специальное учреждение, именовавшееся убежищем. Оно представляло собой детский дом, коммуну, приют либо приемник. Комиссии могли также применять и такие меры, как замечание, выговор, предупреждение, передача под наблюдение, устройство на работу [2, с. 21].
Содержание данного нормативного акта носило явно прогрессивный характер, однако полный отказ от применения к несовершеннолетним наказания был нереален по следующим причинам: во-первых, непрекращающиеся военные действия мешали организации деятельности комиссий для несовершеннолетних на местах; во-вторых, стремительно росла армия беспризорных, которая, по скромным подсчетам, к концу Первой мировой войны составила три миллиона человек; в-третьих, имело место слабое организационное обеспечение комиссий для несовершеннолетних; в-четвертых, в России на том этапе ее развития действовало явно недостаточное количество учреждений, в которые могли быть помещены несовершеннолетние правонарушители [3, с. 4].
Данные обстоятельства были учтены при разработке Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г. Они предусмотрели возможность применения к несовершеннолетним преступникам в возрасте от 14 до 18 лет наказания, если они действовали «с разумением», т. е. с умыслом. Однако в том случае, если они совершали деяние «без разумения», к ним применялись альтернативные наказанию меры — меры приспособления. К таким мерам относились передача их родителям либо лицам, их заменяющим, а также направление в специализированное учреждение [4, с. 58].
Указанные положения нашли развитие в нормативных актах, изданных позже. Так, 4 марта 1920 г. СНК РСФСР принял декрет «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях», где, в частности, определялось, что дела о несовершеннолетних обоего пола до 18 лет, замеченных в общественно опасных действиях, подлежат ведению комиссии о несовершеннолетних [5]. В декрете подчеркивалось, что основой уголовно-правового воздействия на несовершеннолетних должны стать меры медико-педагогического воздействия. При невозможности применения указанных мер материалы могли передаваться в суды. Однако ни перечня деяний, которые являлись основаниями для принятия подобного решения, ни перечня соответствующих мер декрет не содержал. Этот пробел был устранен
Инструкцией комиссии по делам несовершеннолетних [6], утвержденной постановлением СНК РСФСР 30 июля 1920 г. Комиссии образовывались губернскими и уездными отделами народного образования и, в частности, наделялись правом рассмотрения материалов по факту совершения лицами старше 14 лет тяжких преступлений.
К ним могли применяться меры медико-педагогического характера. Только в случае признания медико-педагогических мер недостаточными комиссии могли передавать дело в народный суд для применения к несовершеннолетним наказания. Впрочем, указанным правом комиссии на практике пользовались редко. Так, по данным Г. С. Гаверова, от общего количества рассмотренных комиссиями дел в 1921 г. в суды было передано 7,1 %, 1922 г. — 18,8 %, 1923 г. — 11,9 %, в первом полугодии 1924 г. — 10,0 % [7, с. 24].
В соответствии с УК РСФСР 1922 г. наказание не применялось к несовершеннолетним от 14 до 16 лет, если в отношении их возможно ограничиться мерами медико-педагогического воздействия (ст. 18) [8].
Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик хотя и не определяли минимальный возраст уголовной ответственности, отдавая на рассмотрение этот вопрос союзным республикам, однако в ст. 8 предусматривали возможность применения комиссией по делам несовершеннолетних к малолетним мер медико-педагогического характера, не носящих характер наказания. В противном случае вопрос об уголовной ответственности преступников решался судами [9]. По имеющимся данным, в период с 1925 по 1931 гг. большинство дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, рассматривались комиссиями по делам несовершеннолетних и только 10 % дел передавались в суды [10].
В первоначальной редакции УК РСФСР 1926 гг. возраст уголовной ответственности устанавливался с 14 лет. К лицам в возрасте от 14 до 16 лет могли применяться меры социальной защиты медико-педагогического характера, которые устанавливались ст. 25 УК РСФСР 1926 г. К их числу относились: отдача несовершеннолетнего на попечение родителей, усыновителей, опекунов, попечителей, родственников, если таковые имели возможность его содержать, или иных лиц и учреждений; помещение в специальное лечебно-воспитательное заведение [11].
Следует отметить, что специальные лечебно-воспитательные учреждения были достаточно разнообразны и находились в подчинении различных ведомств. Так, изначально к числу подобных учреждений относились трудовые дома, которых в 1925-1926 г. на территории РСФСР числилось 9: семь — с числом штатных мест 946 для несовершеннолетних в возрасте 14-16 лет, и два — для молодежи в возрасте 16-20 лет. В основе исправления и перевоспитания несовершеннолетних в трудовых домах должен был лежать труд, трудовое воспитание подростков. Однако в тех условиях, в которых они работали, трудовые дома оказались не в состоянии обеспечить надлежащее трудовое воспитание правонарушителей. Мелкое производство трудовых домов давало воспитанникам лишь элементарные трудовые навыки, готовя из них кустарей. Возникла необходимость реорганизации трудовых домов в школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В 1930 г. этот процесс начался. При этом был широко использован опыт работы учреждений
для несовершеннолетних правонарушителей системы Наркомпроса и особенно трудовых коммун ОГПУ (таких, как трудовая коммуна на ст. Болшево Московской области, трудовая коммуна имени Ф. Э. Дзержинского, которой руководил А. С. Макаренко). К марту 1931 г. по существу была закончена работа по перестройке всех трудовых домов в школы ФЗУ, которые, как и трудовые дома, находились в ведении НКЮ [12]. Кроме указанных учреждений, в системе органов просвещения находились также специальные детские дома и школы-коммуны, где содержались несовершеннолетние правонарушители.
30 октября 1929 г. было принято постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об изменении ст.ст. 12 и 50 Уголовного кодекса и ст.ст. 47 и 174 Исправительно-трудового кодекса РСФСР». В соответствии с внесенными изменениями уголовное наказание не применялось к несовершеннолетним, не достигшим 16-летнего возраста. Комиссиями по делам несовершеннолетних им могли быть назначены только меры медико-педагогического характера [13]. Оценивая эти новеллы, Г. М. Миньковский указывал, что отмена уголовной ответственности даже за тяжкие общественно опасные деяния, совершенные в возрасте до 16 лет, стирание граней между уголовным наказанием и мерами воспитательного характера, способствовали широкому распространению представлений о фактической безнаказанности подростков. В работе комиссий по делам несовершеннолетних наступил кризис: рецидив по делам, рассмотренным комиссиями по делам несовершеннолетних, достигал 35 % [14, с. 51-52].
С учетом данных обстоятельств 7 апреля 1935 г. было принято постановление ВЦИК и СНК СССР «О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних» [15], которое практически исключило возможность применения к несовершеннолетним мер, альтернативных наказанию. Это объясняется тем обстоятельством, что, кроме снижения до 12 лет возраста уголовной ответственности за некоторые преступления (убийство и покушение на убийство, телесные повреждения, различные увечья, кража), этим законом была отменена ст. 8 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, которая предусматривала возможность применения медико-педагогических мер в зависимости от решения комиссий по делам несовершеннолетних. Сами комиссии по делам несовершеннолетних были ликвидированы постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О ликвидации детской беспризорности и безнадзорности», и все дела о преступлениях, совершаемых несовершеннолетними, подлежали рассмотрению исключительно судами.
Впрочем, в литературе указывалось, что издание закона от 7 апреля 1935 г. вовсе не означает, что суды не могут вовсе применять к несовершеннолетним меры медико-педагогического характера, так как не отменена и полностью сохраняет свою силу ст. 29 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, согласно которой меры медико-педагогического характера, если они не были применены соответствующими органами до суда, могут быть применены судом, если он признает не соответствующим данному случаю применение наказания [16, с. 375].
Следует отметить, что постановлением СНК СССР от 15 июня 1943 г. «Об усилении борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и хулиганством» введе-
на такая мера, как направление в детские воспитательные колонии. Они представляли собой закрытые учебно-воспитательные учреждения, куда направлялись: 1) дети в возрасте от 11 до 16 лет, 2) беспризорные, живущие без родителей и не имеющие постоянного места жительства; 3) несовершеннолетние, задержанные за мелкое хулиганство и незначительные преступления; 4) воспитанники детских домов, систематически нарушающие их внутренний распорядок.
Эту же меру предлагал применять Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 17 февраля 1948 г. «О применении Указов от 4 июля 1947 г. в отношении несовершеннолетних» к несовершеннолетним в возрасте от 12 до 16 лет, совершивших хищения в незначительных размерах. В тех случаях, когда дело в отношении подобной категории лиц не подлежало прекращению, Верховный Суд СССР предлагал назначать пониженное наказание или применять условное осуждение [17, с. 11].
Безусловно, к несовершеннолетним преступникам, кроме принудительных мер воспитательного характера, применялись и некоторые иные уголовно-правовые меры. Однако специальная глава в Уголовном кодексе, посвященная уголовной ответственности несовершеннолетних отсутствовала, и к ним применялись общие положения как к совершеннолетним правонарушителям. Кроме того, следует отметить, что некоторые меры в указанный период вообще не применялись. Так, с 1939 по 1954 гг. не использовалось условно-досрочное освобождение осужденных.
В принятых в 1958 г. Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик предусматривалась возможность использования принудительных мер воспитательного характера к несовершеннолетним, совершившим преступление.
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г., в отличие от ныне действующего уголовного законодательства России, не содержал конкретных ограничений в применении принудительных мер воспитательного характера в качестве альтернативы наказаний [18, с. 149-150].
Принудительные меры воспитательного характера могли применяться как судами, так и комиссиями по делам несовершеннолетних при исполкомах местных Советов депутатов трудящихся. Однако реально в подавляющем большинстве случаев они применялись комиссиями по делам несовершеннолетних. В суды поступали уголовные дела о наиболее опасных преступлениях или наиболее опасных несовершеннолетних, исправление которых предполагало применение мер уголовного наказания [18, с. 487].
С принятием УК РСФСР 1960 г. применение иных мер уголовно-правового характера к несовершеннолетним значительно возросло. Так, в 1961 г. их доля составляла 62 %. Затем их применение сократилось. В 1967 г. их доля составила — 31 %, 1968 г. — 26 %, 1969 г. — 24 %, 1970 г. — 23 %, в 1971 г. — 21 % [14, с. 280].
На общих основаниях к несовершеннолетним применялись такие меры, как условное осуждение, условно-досрочное освобождение и некоторые другие.
Как и в предыдущих уголовных кодексах, в УК РСФСР 1960 г. также отсутствовала глава, регламентировавшая особенности уголовной ответственности несовершеннолетних.
В постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 25 июня 1974 г. № 2 (в ред. постановления Пленума от 28 марта 1979 г.) «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел о преступлениях несовершеннолетних» среди недостатков судебной деятельности указывалось, что суды редко используют предоставленное им ст. 10 УК право применять к несовершеннолетним, совершившим преступления, не представляющие большой общественной опасности, принудительные меры воспитательного характера, предусмотренные ст. 63 УК. В отношении несовершеннолетних, впервые осуждаемых к лишению свободы сроком до трех лет, суды не всегда обсуждают вопрос о возможности применения к ним отсрочки исполнения приговора [19, с. 265-266].
Специальное внимание Верховный Суд РСФСР обратил на отсрочку исполнения приговора. Так, в постановлении Пленума от 22 декабря 1981 г. «О практике применения отсрочки исполнения приговора несовершеннолетнему судами РСФСР и выполнении ими постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31 марта 1978 г. «О практике применения судами статьи 391 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» Верховный суд РСФСР указал на основные недостатки, которые используются при применении данной меры: суды либо не применяют ее при наличии к тому оснований, либо назначают ее необоснованно; не всегда налагают на осужденных соответствующие обязанности; не привлекают к работе с осужденными общественные организации [19, с. 318].
В 60-80-х годах прошлого века в советской уголовно-правовой науке ученые обращали внимание на проблему иных мер уголовно-правового характера, применяемых к несовершеннолетним. Однако специального комплексного их исследования, как правило, не проводилось. Довольно часто они рассматривались в контексте общей проблемы уголовной ответственности [20; 21]. Ряд работ был посвящен принудительным мерам воспитательного характера [22; 23; 24]. Ученых привлекали также особенности условного осуждения и отсрочки исполнения приговора [25; 26].
В 80-х годах XX в. учеными-юристами активно проводилась работа по подготовке нового уголовного законодательства. Ее итогом стала концепция перспективного развития советского законодательства, своего рода модельный уголовный кодекс [27]. В нем не была обойдена вниманием и проблема уголовной ответственности несовершеннолетних, ей предлагалось посвятить отдельные раздел и главу.
Кроме наказания, в кодексе выделялись меры, заменяющие уголовную ответственность, с применением иных мер воздействия, к числу которых были отнесены принудительные меры воспитательного характера, перечень и порядок которых предлагалось регламентировать Положением о комиссии по делам несовершеннолетних.
Предполагалось также выделение мер, заменяющих наказание с применением иных мер воздействия, к числу которых относилась замена несовершеннолетнему наказания мерами воспитательного характера. К их числу относились порицание, предупреждение, условное осуждение или направление в специальное учебно-воспитательное либо лечебно-воспитательное учреждение. Порядок содержания и освобождения несовершеннолет-
него из подобного рода учреждений должно было регулировать отдельное положение о применении принудительных мер воспитательного характера в отношении несовершеннолетних [27].
Принятые 2 июля 1991 г. Верховным Советом СССР, но так и не вступившие в действие Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, предусмотрели раздел, посвященный особенностям уголовной ответственности несовершеннолетних. В частности, ст. 69 Основ предусматривала возможность освобождения от наказания несовершеннолетних с применением принудительных мер воспитательного характера, не являющихся уголовным наказанием. Виды и порядок применения принудительных мер воспитательного характера определялись уголовными кодексами республик.
Следует обратить внимание, что в число наказаний, которые могли применяться к несовершеннолетним, Основы, наряду с другими мерами, включили обязанность загладить причиненный вред и ограничение свободы досуга, которые в современном уголовном праве России составили содержание некоторых принудительных мер воспитательного воздействия.
С распадом СССР началась разработка нового Уголовного кодекса Российской Федерации. Было подготовлено несколько его проектов, где для несовершеннолетних предусматривались меры, альтернативные наказанию. Так, в соответствии с проектом, разработанным Государственной Думой, при освобождении несовершеннолетних от уголовной ответственности предусматривались следующие принудительные меры воспитательного воздействия: предупреждение; передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих, или службы ресоциализации; возложение обязанности загладить причиненный вред; ограничение досуга и установление особых требований к поведению. Указанные меры предполагалось применять также при освобождении несовершеннолетних от наказания. Кроме того, они могли быть помещены в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение.
В проекте УК, разработанным Министерством юстиции, принудительные меры воспитательного характера могли применяться при освобождении несовершеннолетнего судом от наказания. Такими мерами являлись: возложение обязанности публично или в иной форме, определяемой судом, принести извинение потерпевшему; возложение на несовершеннолетнего, достигшего пятнадцатилетнего возраста и имеющего самостоятельный заработок, обязанности своими средствами возместить причиненный ущерб или возложение обязанности возместить причиненный ущерб своим трудом; предостережение; помещение несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение. Таким образом, указанные меры, по существу, дублировали те, которые предусматривались УК РСФСР 1960 г.
В УК РФ 1996 г. впервые в современном законодательстве Российской Федерации были выделены разд. V «Уголовная ответственность несовершеннолетних» и гл. 14 «Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних», в которых, в частности, устанавливались система наказаний, а также отдельные виды иных мер уголовно-правового характера, применяемых к не-
совершеннолетним. Из их числа достаточно подробно регламентировалось применение принудительных мер воспитательного воздействия, пришедших на смену принудительным мерам воспитательного характера. В отличие от УК РСФСР 1960 г., их количество было сокращено до четырех. Из системы принудительных мер была исключена и приобрела самостоятельный характер такая мера, как помещение в специальное, или воспитательное, или лечебно-воспитательное учреждение. Ее применение связано с освобождением лица от наказания.
Из числа иных мер уголовно-правового характера в данной главе также регламентировались особенности условно-досрочного освобождения несовершеннолетних (ст. 93 УК РФ), а также сокращались сроки давности при освобождении несовершеннолетних от уголовной ответственности или от отбывания наказания (ст. 94 УК РФ).
Ретроспективный анализ норм отечественного уголовного права, регламентирующих иные меры уголовно-правового характера, применяемых к несовершеннолетним, позволяет сделать определенные выводы.
Начальный советский период развития Российского государства характеризовался широким применением к несовершеннолетним иных мер уголовно-правового характера, стремлением замены ими наказания. Подобное положение, в частности, объяснялось значительным влиянием социологической школы уголовного права на советское законодательство и правоприменительную практику. При этом применение указанных мер в большей мере осуществлялось не судами, а комиссиями по делам несовершеннолетних, специфическими административно-педагогическими органами.
С середины тридцатых годов в законодательство были внесены определенные изменения, которые в значительной мере сократили возможность применения иных мер воздействия к несовершеннолетним. Вплоть до принятия УК РСФСР 1960 г. указанные меры применялись к несовершеннолетним редко; главным образом, они подвергались наказанию.
С принятием УК РСФСР 1960 г. иные меры уголовно-правового характера стали широко применяться на практике. Основными из них стали условное осуждение, отсрочка исполнения приговора, а также принудительные меры воспитательного характера. Однако кроме принудительных мер воспитательного характера, специфика применения иных мер к несовершеннолетним в УК РФСР не регламентировалась, поскольку отсутствовала отдельная глава, посвященная их уголовной ответственности.
В принятом в 1996 г. Уголовном кодексе Российской Федерации иные меры уголовно-правового характера, применяемые к несовершеннолетним, были более четко регламентированы по сравнению с ранее действовавшим уголовным законодательством. В соответствующие нормы неоднократно вносились изменения, направленные на их совершенствование, устранение пробелов и недостатков, выявленных в процессе правоприменительной деятельности.
Список источников
1. Кедров Б. М. История науки и принципы исследования. М., 1971. 78 с.
2. Декрет СНК РСФСР от 14 января 1918 г. «О комиссиях несовершеннолетних» // Сборник документов по
истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953.
3. Кривоченко Л. Н. Борьба за ликвидацию преступности среди несовершеннолетних в СССР. Харьков : Хар. Юрид. ин-т, 1965. 45 с.
4. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953.
5. Собрание узаконений и распоряжений Правительства РСФСР. 1920. № 13.
6. Собрание узаконений и распоряжений Правительства РСФСР. 1920. № 68.
7. Гаверов Г. С. Уголовно-правовые меры, не связанные с лишением свободы, и их применение к несовершеннолетним правонарушителям. Иркутск : Изд-во Ир-кут. ун-та, 1981. 65 с.
8. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. 1922. № 15.
9. Собрание законов СССР. 1924. № 24. Ст. 205.
10. Скрипченко Н. Ю. Развитие законодательства о применении принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних преступников (досоветский, советский и постсоветский периоды) // Вопросы ювенальной юстиции. 2008. № 1. С. 18-24.
11. Уголовный кодекс РСФСР // СУ РСФСР. 1926. № 80.
12. Кудимов А. Ф. Историческая справка о создании и организации пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей // Вопросы ювенальной юстиции. 2006. № 3. С. 29-35.
13. СУ РСФСР. 1929. № 82. Ст. 796.
14. Миньковский Г. М. Основные этапы развития советской системы борьбы с преступностью несовершеннолетних // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 6. М., 1967.
15. Собрание законов СССР. 1935. № 19. Ст. 155.
16. Уголовное право. Общая часть. М., 1938.
17. Ведомости Верховного Совета СССР. 1977. № 8. Ст. 138.
18. Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 2. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1970. 672 с.
19. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда РСФСР. 1961-1983. М., 1984.
20. Астемиров З. А. Уголовная ответственность и наказание несовершеннолетних. М., 1970.
21. Гаверов Г. С. Проблемы наказания несовершеннолетних преступников. Иркутск, 1986.
22. Арькова В. И., Виттенберг Г. Б. Принудительные меры воспитательного характера, применяемые к несовершеннолетним. Иркутск, 1978.
23. Семернева Н. К. Освобождение от уголовной ответственности несовершеннолетних с применением принудительных мер воспитательного характера : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1969.
24. Якубов А. Е. Освобождение несовершеннолетних от ответственности и наказания с применением принудительных мер воспитательного характера : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1969.
25. Гаверов Г. С. Условное осуждение и его применение к несовершеннолетним (уголовно-правовое и криминологическое исследование) : автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1970.
26. Сидорова В. Отсрочка исполнения приговора несовершеннолетнему как форма индивидуализации
ответственности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1978.
27. Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. М. : Наука, 1987. 276 с.
References
1. Kedrov B. M. History of science and principles of research. M., 1971. 78 p.
2. Decree of the Council of People's Commissars of the RSFSR of January 14, 1918 «On juvenile commissions» // Collection of documents on the history of criminal legislation of the USSR and the RSFSR. 1917-1952. M., 1953.
3. Krivochenko L. N. Struggle for the elimination of juvenile delinquency in the USSR. Kharkiv : Khar. Jurid. int, 1965. 45 p.
4. Guiding principles on criminal law of the RSFSR // Collection of documents on the history of criminal legislation of the USSR and the RSFSR. 1917-1952. M., 1953.
5. Collection of laws and orders of the Government of the RSFSR. 1920. № 13.
6. Collection of laws and orders of the Government of the RSFSR. 1920. № 68.
7. Gaverov G. S. Criminal legal measures not related to deprivation of liberty and their application to juvenile offenders. Irkutsk : Publishing house Irkut. un-ta, 1981. 65 p.
8. Criminal Code of the RSFSR of 1922 // SU RSFSR. 1922. № 15.
9. Collection of laws of the USSR. 1924. № 24. Art. 205.
10. Skripchenko N. Yu. Development of legislation on the use of compulsory measures of educational influence in relation to juvenile offenders (pre-Soviet, Soviet and postSoviet periods) // Issues of juvenile justice. 2008. № 1. P. 18-24.
11. The Criminal Code of the RSFSR // SU RSFSR. 1926. № 80.
12. Kudimov A. F. Historical information on the creation and organization of penitentiary institutions for juvenile
offenders // Issues of juvenile justice. 2006. № 3. P. 29-35.
13. SU RSFSR. 1929. № 82. Art. 796.
14. Minkovsky G. M. The main stages of the development of the Soviet system of combating juvenile delinquency // Issues of combating crime. Issue 6. M., 1967.
15. Collection of laws of the USSR. 1935. № 19. Art. 155.
16. Criminal law. General part. M., 1938.
17. Vedomosti of the Supreme Soviet of the USSR. 1977. № 8. Art. 138.
18. Course of Soviet criminal law. Part General. Vol. 2. L. : Publishing House of the Leningr. un-ta, 1970. 672 p.
19. Collection of resolutions of the Plenum of the Supreme Court of the RSFSR. 1961-1983. M., 1984.
20. Astemirov Z. A. Criminal responsibility and punishment of minors. M., 1970.
21. Gaverov G. S. Problems of punishment of juvenile delinquents. Irkutsk, 1986.
22. Arkova V. I., Wittenberg G. B. Compulsory educational measures applied to minors. Irkutsk, 1978.
23. Semerneva N. K. Exemption from criminal liability of minors with the use of compulsory measures of an educational nature : abstract. dis. ... cand. jurid. sciences. Sverdlovsk, 1969.
24. Yakubov A. E. Release of minors from responsibility and punishment with the use of compulsory measures of an educational nature : abstract. dis. ... cand. jurid. sciences. M., 1969.
25. Gaverov G. S. Conditional sentence and its application to minors (criminal law and criminological research) : abstract. dis. ... cand. jurid. sciences. M., 1970.
26. Sidorova V. Postponement of execution of a sentence to a minor as a form of individualization of responsibility : abstract. dis. ... cand. jurid. sciences. Sverdlovsk, 1978.
27. Criminal law. The experience of theoretical modeling. Moscow : Nauka, 1987. 276 p.
Информация об авторах
С. Ю. Алпатова — доцент кафедры уголовного права Академии ФСИН России, кандидат юридических наук;
А. Н. Павлухин — кандидат юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации;
Н. Д. Эриашвили — профессор кафедры гражданского и трудового права, гражданского процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, профессор кафедры частного права Государственного университета управления, доктор экономических наук, кандидат юридических наук, кандидат исторических наук, профессор, лауреат премии Правительства Российской Федерации в области науки и техники, лауреат премии Правительства РФ в области образования.
Information about the authors
S. Yu. Alpatova — Associate Professor of the Department of Criminal Law of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia, Candidate of Legal Sciences;
A. N. Pavlukhin — Candidate of Legal Sciences, Professor, Honored Lawyer of the Russian Federation;
N. D. Eriashvili — Professor of the Department of Civil and Labor Law, Civil Process of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Professor of the Department of Private Law of the State University of Management, Doctor of Economic Sciences, Candidate of Legal Sciences, Candidate of Historical Sciences, Professor, Laureate of the Award of the Government of the Russian Federation in the field of science and technology, Laureate of the Award of the Government of Russian Federation in the field of education.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 16.05.2022; одобрена после рецензирования 18.07.2022; принята к публикации 08.10.2022.
The article was submitted 16.05.2022; approved after reviewing 18.07.2022; accepted for publication 08.10.2022.
