CC BY
308
ФЕНОМЕН «ВОР В ЗАКОНЕ»
Мальчук О.И.
7.4. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ФЕНОМЕНА «ВОР В ЗАКОНЕ»
Мальчук Ольга Ивановна, д-р ист. наук. Должность: Старший научный сотрудник. Место работы: НИИ ФСИН России. Подразделение: отдел изучения отечественного и зарубежного опыта, истории УИС, сравнительного анализа пенитенциарного законодательства. E-mail: molga.77@yandex.ru
Аннотация: Анализируется появившийся в местах лишения свободы около ста лет назад феномен «вор в законе», делается вывод о необходимости изучения данного явления практическими работниками уголовно-исполнительной системы современной России.
Ключевые слова: феномен «вор в законе», преступный мир, профессиональная преступность, органы внутренних дел, места лишения свободы, противодействие.
THE HISTORY OF THE DEVELOPMENT OF THE PHENOMENON OF «THIEF IN LAW»
Malchuk Olga Ivanovna, Dr of History. Position: Senior Researcher. Place of employment: research Institute of FPS Russia. Department: study of domestic and foreign experience, history of UIS, the comparative analysis of penal law. E-mail: molga.77@yandex.ru
Annotation: The author analyzes the phenomenon of «thief in law» that appeared in the places of deprivation of liberty about a hundred years ago and concludes that it is necessary to study this phenomenon by the practical workers of the criminal-executive system of modern Russia.
Keywords: the phenomenon of "thief in law", the underworld, professional crime, internal affairs bodies, prison, counteraction.
Феномен «вор в законе» возник в 30-х годах XX века в местах заключения как результат борьбы за главенство между различными категориями профессиональных преступников. Однако достоверно определить, в каком именно году появилась группировка и почему она стала называться «ворами в законе», не представляется возможным из-за отсутствия в литературных источниках объективных данных.
В 1930-х годах в местах заключения среди профессиональных преступников («жиганов», «урок», «блатарей» и т. д.) выделяется категория «масть», которая называла себя «ворами». В нее входили несколько специальностей «воров», а именно: «квартирные», «медвежатники» (похитители денег из сейфов), «горо-душники» (магазинные), и другие. Примерно две трети из них были «квартирными ворами». Лица, занимавшиеся мелкими кражами, например, «голубятники», «чердачники» (похитители сохнущего белья) или «воздушники» (кравшие продукты из ларьков) и другие, не пользовавшиеся авторитетом в силу незначительности совершенных преступлений, в сообщество не принимались. «Воры» считали себя «белой костью», «князьями» преступного мира, «идейными» преступниками.
«Вором» становился претендент, имевший преступный опыт и «заслуги» среди сообщества. Он не только брал на себя обязанность неукоснительно следовать «воровским правилам», но и всем своим прошлым поведением должен был доказывать строгую приверженность им.
Необходимо отметить, что в воровской среде действовали определенные нормы поведения - «воровской
закон», который регулировал их взаимоотношения между собой и определял главные направления деятельности сообщества в целом. Устанавливаемые неформальные нормы поведения были направлены на сохранение и укрепление сообщества, обеспечение паразитического состояния его членов.
В основе сплоченности и устойчивости воровского сообщества лежали их организованность и безальтер-нативность санкций за нарушения правил поведения. «Предателей» ждала суровая расправа [1, с. 206]. Существовало три вида наказания для своих: публичная пощечина (за мелкие провинности, чаще оскорбление); исключение из сообщества (на жаргоне это звучало как «бить по ушам»); наиболее распространенное в 40-е годы - смерть, применялось к членам воровских группировок, изменившим воровской «идее». Принятые сходкой решения не только по виду наказания, но и по другим вопросам, были обязательны к исполнению.
По мнению большинства исследователей преступности, после 1941 года начался процесс раскола сообщества «воров». Это связано с сосредоточением в годы войны в местах заключения большого количества уголовно-бандитствующего элемента, стремящегося к паразитизму [2, с.19].
Многие из указанных лиц, не пройдя идейной, теоретической подготовки, испытательного срока и не принятые сходкой, объявляли себя «ворами». Не зная воровских «законов», они грубо нарушали их, восстанавливая против себя «старых воров» («идейных»).
Расширение сообщества сулило «ворам» много трудностей, связанных с противодействием администрации мест заключения и основной массы заключенных. «Общак» перестал удовлетворять их нужды. Размер дани возрос до двух третьих заработка, и начался открытый грабеж заключенных. Это, в свою очередь, во-первых, обусловило противодействие «ворам» со стороны основной массы заключенных и администрации; во-вторых, вызвало процесс отхода от воровских традиций коренных «воров» (их называли «отошедшими»).
В 1956 году ЦК КПСС и Советом министров СССР было принято совместное постановление, которое было нацелено на улучшение работы МВД СССР, в том числе в этом направлении. Выполняя его требования, органы внутренних дел разработали и осуществили комплекс мер по ликвидации в местах заключения неформальных группировок уголовной направленности. Их главная задача состояла в развенчании культа уголовно-воровских традиций, носителями которых были «воры в законе».
«Воры в законе» изолировались в спецлагеря строгого режима, а наиболее авторитетные переводились на тюремное содержание. Индивидуально-воспитательная работа, проводимая с «ворами», положительных результатов практически не давала. В спецлагерях «воры» устраивали в знак протеста голодовки, каждый день собирались на «сходки», где формулировали претензии к администрации и требовали прибыть в лагерь работников прокуратуры и руководящих сотрудников МВД СССР [3, с. 87].
Формально ликвидация преступных группировок к началу 60-х годов ХХ века была закончена, но она была достигнута преимущественно мерами репрессивного характера, и поэтому болезнь была лишь загнана «внутрь». «Воры в законе» затаились для активизации своей деятельности в ожидании благоприятных условий. Целенаправленной борьбы с традициями и обы-
5'2018
Пробелы в российском законодательстве
чаями уголовной среды не велось. Они продолжали оставаться неотъемлемой и доминирующей частью преступной субкультуры. Работа правоохранительных органов в этом направлении в 60-е годы прошлого века была прекращена в связи с официальным заявлением партии и правительства о якобы полной ликвидации профессиональной и организованной преступности.
Современные «воры в законе» - это лица, получившие (как и в 1940-50-е годы) такое «звание» на «сходке», как правило, неоднократно судимые, глубоко усвоившие уголовно-воровские обычаи и традиции. «Воры в законе» в большинстве своем отходят от совершения краж, так как занимают высшую ступень на иерархической лестнице преступного мира. В настоящее время следует различать две категории «воров в законе»: лица, жестко придерживающиеся старых воровских законов, а также лица, модифицировавшие старые воровские «законы» сообразно новым социально-экономическим условиям [4, с. 21].
«Старых» воров осталось очень мало, как правило, они в пожилом возрасте, многократно судимые, главным образом за преступные посягательства имущественного характера. Большую часть своей жизни они пробыли в местах лишения свободы, являются противниками сотрудничества с экономическим преступниками. «Новые воры» отличаются более молодым возрастом, меньшим числом судимостей и являются сторонниками тесного взаимодействия в совершении преступлений с экономическими преступниками [5, с. 16].
Изменения, произошедшие за последнее время в нашем обществе, привели и к изменениям в криминальной субкультуре. Так, иначе стали трактовать положения «воровских понятий и традиций». То, что раньше считалось поступком, не совместимым с «воровским статусом», сейчас совершается в порядке вещей (освобождение условно-досрочно от отбывания наказания, контакты с администрацией и др.).
Список литературы:
1. Анисимков В.М. Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы. СПб., 2003. 423 с.
2. Важенин В.В., Васильченко Д.А., Зуев Е.А. Закономерности формирования и развития высшего криминального сословия в России // Общество и право. 2015. № 4 (54). С. 18-22.
3. Ищенко В.А. Противодействие предварительному расследованию в местах лишения свободы и основные направления его нейтрализации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. 176 с.
4. Пономарев А.И. Организованная преступность: особенности противодействия на федеральном и региональном уровнях: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 2009. 25 с.
5. Тулегенов В.В. Криминальная субкультура и ее криминологическое значение: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003. 228 с.
Рецензия
на рукопись статьи О.И. Мальчук «История развития феномена «вор в законе»
Формирование гражданского общества и построение демократической правовой государственности предполагают эффективное функционирование всех государственных институтов, включая и уголовно-исполнительную систему. К сожалению, наряду с очевидными успехами развития уголовно-исполнительной системы имеются и серьезные проблемы, негативно сказывающиеся на оперативной обстановке в местах лишения свободы. Анализ дисциплинарной практики за последние годы показывает стабильные позиции (а в отдельных случаях и усиление) лидеров групп отрицательной направленности, иных авторитетов, оказывающих влияние на т.н. слабых осужденных, навязывающих им свои взгляды, идеи, привычки. В этой связи исследование истории развития феномена «вор в законе» является актуальным и имеет прикладное значение.
Представленная статья содержит ряд выводов, представляющих практический интерес. Представляется, что данная публикация будет полезна для повышения квалификации оперативного состава учреждений и органов УИС, а также в обучении курсантов образовательных организаций ФСИН России.
Вывод: рукопись статьи О.И. Мальчук «История развития феномена «вор в законе» может быть рекомендована к публикации в журнале «Пробелы в российском законодательстве».
Ведущий научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, доктор юридических наук, профессор В.Н. Григорьев
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста - 86,14%
