CC BY
297
УДК 343.344(470)(091)
ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ ОРУЖИЯ (1917-1945 гг.)
© Сошина Л. А., 2008
Представлена содержательная характеристика отечественного законодательства об ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом оружия, с 1917—1945 гг. В работе указан широкий круг нормативно-правовых актов, регламентирующих ответственность за эти преступления в рассматриваемый период времени, а также дана их общая характеристика с точки зрения уголовного права РФ.
Ключевые слова: оружие; оборот оружия; незаконный оборот оружия; законодательство об оружии; история законодательства об оружии; приобретение оружия; хранение оружия; оружейная сфера; контроль за оборотом оружия; регулирование оборота оружия; декрет «О сдаче оружия»; общественная безопасность.
В Сибирском юридическом вестнике № 2 за 2008 год была опубликована статья на тему «История развития уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за незаконный оборот оружия, в дореволюционный период в России». В настоящей работе мы хотели бы продолжить рассмотрение заявленной темы.
Необходимо отметить, что до 1917 г. у граждан Российской империи было право на приобретение и хранение огнестрельного оружия (пистолетов и револьверов) в целях самообороны, однако с известными ограничениями: имелась целая законодательная система регулирования оборота всех видов оружия на территории государства, что было закреплено в Своде Законов Российской империи [1].
Революционный период 1917 г. повлек за собой коренную перемену всего уклада жизни российского общества. Оружейная сфера также неизбежно была затронута.
Контроль за оборотом оружия приобрел особое значение, обладание оружием являлось одним из необходимых в тот период условий обеспечения успеха в борьбе за власть. Уголовное законодательство было одним из факторов, пресекающих неконтролируемый, а, следовательно, и незаконный оборот оружия.
В ходе Февральской революции в 1917 г. большое количество оружия оказалось на руках у рабочих Петрограда. Под предлогом его использования в действующей армии на фронтах Первой мировой войны, Временное правительство своим постановлением о реквизиции оружия у населения Петрограда и его окрестностей от 12 июля
1917 г. предписывало сдать все холодное и огнестрельное оружие казенного образца и боеприпасы в течение определенного срока [2]. Указывалось, что лица, добровольно сдавшие в указанный срок оружие, не подлежат ни переписи, ни опросам. Те же, у которых оружие казенного образца будет обнаружено после определенного в постановлении срока, подлежат ответственности как виновные в похищении казенного имущества.
В период Октябрьской революции 1917 г. прежнее законодательство, регулировавшее оборот оружия в стране, прекратило свое существование, уголовно-правовая охрана общественной безопасности осуществлялась с помощью отдельных декретов, а затем — кодифицированного уголовного законодательства.
Одной из основных задач нового государства являлись охрана революционного порядка и подавление вооруженных выступлений. Декларация прав трудящегося и
эксплуатируемого народа, принятая III Всероссийским съездом Советов 11 января 1918 г. [3], провозглашала: «В интересах обеспечения всей полноты власти за трудящимися массами и устранения всякой возможности восстановления власти эксплуататоров декретируется вооружение трудящихся... и полное разоружение имущих классов». Таким образом, в этом документе, подписанном В. И. Лениным, с предельной полнотой выражено классовое отношение высшего органа Советского государства к факту наличия оружия у населения: вооружение трудящихся при полном разоружении имущих классов.
С приходом к власти большевиков и в связи с большим количеством оружия, которое скопилось у населения за годы войны, одной из целей правового регулирования оборота оружия стало разоружение населения. Изданный Советом народных комиссаров РСФСР 10 февраля 1918 г. декрет «О сдаче оружия» предписывал гражданам в обязательном порядке сдать все хранящееся у них оружие под угрозой лишения свободы сроком от одного года.
В п. 1 декрета «О сдаче оружия» говорилось: «Обязать все население, все учреждения гражданского ведомства сдать находящиеся у них все исправные и неисправные винтовки, пулеметы и револьверы всех систем, патроны к ним и шашки всякого образца...»; в п. 2 — «за укрывательство оружия, задержание сдачи его или противодействие сдаче виновных подвергать лишению свободы на срок от одного года до десяти лет» [4].
Оружие не изымалось только у членов партии, по представлению комитетов РКП (б), но не более одной винтовки и одного револьвера на человека. При этом оружие не обезличивалось, а закреплялось за определенным владельцем. Согласно инструкции к декрету право на хранение и ношение оружия давали членские партийные билеты, а затем, по истечении двухнедельного срока после опубликования декрета «О сдаче оружия», — специальные удостоверения, выдаваемые либо непосредственно комитетами РКП (б), либо по их представлению Военными комиссариатами.
Именно изданием данной инструкции к декрету СНК РСФСР «О сдаче оружия» и положено начало разрешительной системы на право ношения и хранения оружия в России.
В гражданском обороте огнестрельное оружие могло находиться лишь в качестве охотничьего, либо спортивного.
Вместе с тем принятие декрета СНК РФ «О сдаче оружия» было обусловлено не только лишь причинами классового характера и необходимостью подавления выступлений недовольных существующим режимом. Имелись обстоятельства и иного рода. Всякая смена власти с неизбежностью влечет за собой взлет преступности в ее крайних проявлениях: бандитизм, грабежи, разбои. Так было и в России в 1917—1918 гг.
Расширение сферы декретного регулирования сопровождалось появлением в уголовном законодательстве новых преступлений, нарушающих основы общественной безопасности, признаки которых, а также санкции получали более четкое нормативное определение. Так, постановлением Кассационного отдела ВЦИК от 6 октября 1918 г. «О подсудности революционных трибуналов» определялись условия уголовной ответственности за незаконное хранение оружия. В частности, дело о хранении оружия без соответствующего документа или с просроченным, хотя бы и подлинным документом, подлежало суду революционного трибунала только в том случае, если при объявлении местности на военном положении соответствующими властями оружие не было сдано в установленный срок, или не было получено соответствующее разрешение от надлежащих властей. В противном случае дела о хранении оружия без разрешения или с несоответствующим разрешением подлежали ведению местного суда, если не находили разрешения в административном порядке.
В 1920-е гг. внутреннее положение нашей страны продолжало оставаться крайне тяжелым. Народное хозяйство было разорено гражданской войной и военной интервенцией. Воспользовавшись трудностями перехода страны к мирному строительству, контрреволюционные силы активизировали свою деятельность. В ряде субъектов страны вспыхнули кулацкие и иные контрреволюционные восстания, на территории страны действовали банды, вооруженные различными видами оружия.
Ослабление контроля со стороны государства за оборотом оружия осложнило в целом криминогенную обстановку в стране. К примеру, если в 1918 г. в сравнении с 1914 г. количество краж в г. Москве воз-
росло в 3,5 раза, мошенничеств — в 4, убийств — в 11, то количество вооруженных грабежей возросло в 285 раз [5].
Вполне естественно, что в такой обстановке борьба с наличием оружия в руках «преступных элементов» не могла быть ослаблена. Совет народных комиссаров 12 июля 1920 г. принял декрет «О выдаче и хранении огнестрельного оружия и обращении с ним» [6]. В данном документе подчеркивалось, что «хранить и пользоваться огнестрельным оружием могут только лица, которым по роду службы присвоено оружие (военные, состоящие в частях войск, милиция и т. п.), и лица, которым данное право предоставлено постановлением Совета народных комиссаров» (декрет от 10 декабря
1918 г. “О сдаче оружия”)». Во всех остальных случаях оружие могло быть выдано только по решению чрезвычайных комиссий, в порядке исключения.
Контроль за порядком приобретения, хранения и использования оружия возлагался на чрезвычайные комиссии и милицию. В их обязанности вменялось «следить за тем, чтобы оружие находилось у лиц, имеющих на него законное право, и привлекать лиц, нарушающих настоящее постановление». Лица, виновные в хранении огнестрельного оружия без законного на него права; в стрельбе в воздух без особой необходимости в местах скопления народа; в беспричинной стрельбе часовыми, постовыми, милиционерами; в незаконной выдаче оружия лицам, не имеющим на то право или лицу, которому оружие не присвоено; в небрежном обращении с огнестрельным оружием, следствием чего явится несчастный случай, привлекались к судебной ответственности и немедленно задерживались. Эти преступные деяния карались лишением свободы на срок не менее шести месяцев по приговору суда.
В соответствии с декретом СНК РСФСР от 12 июля 1920 г. «О выдаче и хранении огнестрельного оружия и обращения с ним» на милицию совместно с ВЧК возлагаются функции по контролю за порядком приобретения, хранения и использования оружия.
Декретом СНК РСФСР от 28 июля 1920 г. «Об охоте» было установлено право владения охотничьим ружьем лишь тем лицам, которым органом Народного комиссариата был выдан охотничий билет. Регистрация охотничьего оружия и боеприпасов велась органами НКВД.
Данный декрет можно рассматривать как первую попытку построения в послереволюционной России системы правового регулирования оборота охотничьего, а значит, гражданского, оружия.
Узаконив государственный контроль за оборотом оружия, власть жестко преследовала его незаконный оборот, который представлял опасность как для существующего режима, так и для безопасности самих граждан. Ответственность за незаконное приобретение и хранение оружия была весьма сурова. Декретом ВТ ТИК, от 17 ноября 1921 г. «О порядке реквизиции и конфискации имущества частных лиц и обществ» устанавливалось, что наряду с другими перечисленными предметами оружие «при отсутствии надлежащего разрешения на хранение подлежит обязательной безвозмездной сдаче государству и в случае обнаружения конфискуется с привлечением их хранителей к уголовной ответственности» [7].
Как видим, в период с 1917—1920 гг., с одной стороны, существовала «разрозненная» регламентация оборота оружия, существовало большое количество норм, затрагивающих рассматриваемую сферу. С другой стороны, в ходе нестабильной ситуации в стране возрос уровень преступности, который необходимо было каким-либо способом приостановить. Существовала некая хаотичная взаимосвязь между государственной властью и преступностью в сфере незаконного оборота оружия, которой необходимо было подчиниться в любом случае воле первой. Вследствие этого преступные элементы общества, несмотря на все издаваемые запреты, продолжали «количественно» и «качественно» повышать уровень преступности в сфере незаконного оборота оружия в виде протеста на устранение классовой сущности и устанавливаемые «порядки» со стороны государственной власти.
На смену законодательного многообразия (постановления, декреты, декларации) пришло кодифицированное уголовное законодательство, где были попытки очередной систематизации норм, регулирующих оборот оружия. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г., как первый кодифицированный уголовно-правовой акт советского государства, предусмотрел специальную главу 8 «Нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок». В статьях данной главы предусматривалась ответственность, в том
числе за хранение огнестрельного оружия без надлежащего разрешения (ст. 220). Некоторые виды преступлений, посягающих на общественную безопасность, предусматривались и в других главах Кодекса. В разд. 2 «О преступлениях против порядка управления» гл. 1 «Государственные преступления» устанавливалась ответственность за изготовление, приобретение, хранение или сбыт взрывчатых веществ или снарядов без соответственного разрешения, — если не доказана преступная цель учинения этих деяний (ст. 93).
Принятое ТИК СССР постановление от 12 декабря 1924 г. «О порядке производства, торговли, хранения, пользования, учета и перевозки оружия, огнестрельных припасов, разрывных снарядов и взрывчатых веществ» [8] впервые на всей территории Союза ССР в целях установления единообразного порядка его оборота оружие и боеприпасы были классифицированы и подразделены на три категории: «А», «Б» и «В». В каждой категории оружия приводился подробный перечень его разновидностей. В постановлении особо подчеркивалось, что оружие любой категории может изготавливаться, приобретаться, использоваться и храниться только на основании соответствующего разрешения органов Объединенного главного политического управления и милиции. На основании данного постановления из гражданского оборота было изъято оружие военного образца.
Что же касалось порядка приобретения и хранения охотничьего огнестрельного оружия гражданами, то выдачу разрешений на хранение и пользование им осуществляли подотделы милиции административных отделов губернских и областных исполнительных комитетов [9]. Соответственно, торговля охотничьим огнестрельным оружием допускалась лишь с разрешения органов милиции и Объединенного главного политического управления.
Уголовный кодекс 1926 г. сохранил в целом такие же подходы к классификации Особенной части, как и УК 1922 г. В уточненном наименовании предусматривалась и гл. 8 «Нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и порядок», в которой первоначально содержалось 14 составов преступлений, в том числе нарушение правил обращения с взрывчатыми веществами, снарядами, огнестрельным и холодным оружием, легковос-
пламеняющимися веществами и предметами и едкими веществами (ст. 182).
С 1927 г. выдача разрешений и регистрация нарезного охотничьего оружия стали осуществляться в районных административных отделениях исполнительных комитетов и в волостной милиции на основании постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 3 сентября 1927 г. [10]. Приобретение, хранение и пользование охотничьим ненарезным и холодным оружием допускалось без получения разрешения и без регистрации такового оружия в соответствии с постановлением СНК РСФСР от 8 октября 1927 г. «Об изменении и дополнении постановления Совета народных комиссаров РСФСР от 9 июля 1924 г. о торговле охотничьим огнестрельным оружием, огнеприпасами к нему, об отпуске взрывчатых веществ и детонирующих средств и порядке хранения их» [11].
Характерно, что в соответствии с указанными выше нормативными актами разрешения на приобретение, хранение и пользование оружием выдавались без ограничения срока. В промысловых районах приобретение, хранение и пользование нарезным огнестрельным, нарезным охотничьим оружием также допускалось без получения особого разрешения, но с обязательной последующей регистрацией.
Однако, несмотря на существующую в тот период свободную продажу охотничьего оружия, оно не продавалось несовершеннолетним и лицам, привлекавшимся к судебной или административной ответственности за хулиганство, а также лишенным избирательных прав. Кстати, последней категории граждан запрещалось приобретать, хранить и пользоваться также и холодным оружием. Как видим, классовый принцип в праве граждан на оружие по-прежнему оставался в силе.
Уголовный кодекс 1926 г. сохранил в целом такие же подходы к классификации Особенной части, как и УК 1922 г. В уточненном наименовании предусматривалась и гл. 8 «Нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и порядок», в которой первоначально содержалось 14 составов преступлений, в том числе нарушение правил обращения с взрывчатыми веществами, снарядами, огнестрельным и холодным оружием, легковоспламеняющимися веществами и предметами и едкими веществами (ст. 182).
В период с 1924 г. по 1927 г. уголовная ответственность за незаконное хранение ог-
нестрельного оружия была отменена. Данный факт дает основание полагать, что это деяние не рассматривалось как общественно опасное с точки зрения уголовного права. Это деяние каралось только в административном порядке принудительными работами или штрафом до 300 руб. Однако следует отметить, что дальнейшее развитие уголовного законодательства пошло по линии усиления ответственности за незаконное обращение оружия, поскольку, как показала практика, меры административного взыскания не были в состоянии в должной мере обеспечить эффективность борьбы с его незаконным оборотом [12].
Поэтому, начиная с 1927 г., за нарушение порядка приобретения огнестрельного оружия уже предусматривалась как уголовная, так и административная ответственность, а ст. 182 УК РСФСР была сформулирована в следующей редакции: «Изготовление, хранение, покупка и сбыт взрывчатых веществ или снарядов, а равно хранение огнестрельного (не охотничьего) оружия без надлежащего разрешения» каралось «принудительными работами на срок до шести месяцев или штрафом до одной тысячи рублей, с конфискацией, во всяком случае, названных веществ, снарядов или оружия».
Необходимо отметить, что уголовная ответственность теперь была предусмотрена не только за нелегальное хранение огнестрельного оружия, но и за его незаконные изготовление, покупку и сбыт. Вместе с тем законодатель счел возможным не преследовать в уголовном порядке за хранение охотничьего оружия.
Характерно, что первые Уголовные кодексы РСФСР 1922 и 1926 гг., закрепляя уголовную ответственность за незаконное изготовление, приобретение, хранение, сбыт огнестрельного оружия, взрывчатых веществ, в то же время не знали состава хищения этих предметов. Наличие в уголовном законодательстве этого времени специальных статей, предусматривающих уголовную ответственность за незаконное хранение огнестрельного оружия, и отсутствие вплоть до 1929 г. уголовно-правовой нормы, преследующей их хищение, объясняется, на наш взгляд, сложившейся в стране обстановкой, когда наибольшую общественную опасность сначала представляли факты незаконного хранения оружия, которое могло использоваться и зачастую ис-
пользовалось в контрреволюционных целях. Случаи же хищения оружия имели относительно небольшое распространение.
Однако уже к концу 1920-х гг. в результате большой работы, проведенной органами власти по изъятию оружия у населения, стали распространяться факты хищения огнестрельного оружия в целях последующего использования его для совершения преступлений. Кроме того, в этот период в связи с переходом партии большевиков от политики ограничения кулака в деревне к политике ликвидации кулачества как класса в стране резко обострилась классовая борьба, нередко принимавшая формы вооруженных нападений кулаков на представителей Советской власти. Все это вызвало необходимость принятия постановления ЦИК и СНК СССР от 6 февраля 1929 г. «Об усилении уголовной ответственности за хищение оружия и огнестрельных припасов» [13]. Соответственно, Уголовный кодекс РСФСР был дополнен ст. 59 (3а) и 166-а, предусматривающими такую ответственность. Так, ст. 59 (3а) Кодекса устанавливала уголовную ответственность за тайное или открытое похищение (путем кражи или грабежа) огнестрельного оружия, частей к нему и огневых припасов из складов и хранилищ либо из мест постоянного и временного расположения армии, военизированной или пожарной охраны, милиции, экспедиции подводных работ, исправительно-трудовых учреждений. Квалифицированным видом данного преступления признавалось хищение огнестрельного оружия или боеприпасов, совершенное путем разбойного нападения на лиц, несущих соответствующую охрану или наблюдение за оружием и боеприпасами. О степени общественной опасности квалифицированного вида хищения оружия свидетельствовал тот факт, что за его совершение при наличии особо отягчающих обстоятельств законодатель предусматривал возможность применения к виновным высшей меры наказания — расстрела с конфискацией имущества. Статья 166-а УК 1926 г. устанавливала уголовную ответственность за тайное или открытое похищение огнестрельного оружия и огневых припасов к нему у отдельных граждан и со складов или хранилищ, не перечисленных в ст. 59 (3а) УК РСФСР 1926 г. Исключением было мелкокалиберное и оружие охотничьего образца. Действие названных статей Уголовного кодекса
на территории России продолжалось вплоть до 1967 г.
Что же касается порядка приобретения, хранения и пользования огнестрельным охотничьим оружием, то постановлением СНК РСФСР от 23 января 1930 г. «О торговле охотничьим огнестрельным оружием и о хранении этого оружия» [14] разрешения на него по-прежнему выдавали подотделы милиции территориальных административных отделов. На приобретение охотничьего огнестрельного гладкоствольного и холодного оружия получения разрешения не требовалось. По-прежнему данное право не распространялось на лиц, лишенных избирательных прав. Постановлением СНК РСФСР от 26 мая 1930 г. [15] уточнялось, что разрешения на приобретение, хранение и пользование нарезным охотничьим оружием выдаются сроком на три года.
Постановлением СНК РСФСР от 17 февраля 1932 г. устанавливался новый порядок приобретения, хранения и использования охотничьего и спортивного оружия, боеприпасов к нему, отпуска взрывчатых и детонирующих средств. Соответствующие разрешения выдавались органами Главного управления рабоче-крестьянской милиции, которые и осуществляли надзор за соблюдением установленных правил.
Вместе с тем постановлением ВЦИК и СНК СССР от 10 сентября 1935 г. некоторым категориям граждан предоставлялось право ношения оружия без разрешения органов милиции. Такой порядок распространялся на местное население национальных республик и областей РСФСР при условии ношения холодного оружия (кинжала) в качестве принадлежности национального костюма; местное промысловое население тех районов Крайнего Севера РСФСР, где ношение холодного оружия (охотничьего ножа) является необходимым по условиям быта или промысла.
В дальнейшем уголовная ответственность за нарушение порядка приобретения и хранения огнестрельного оружия еще более усиливается. Так, с марта 1933 г. изготовление, хранение, покупка, сбыт взрывчатых веществ или снарядов, а равно огнестрельного (кроме охотничьего) оружия без надлежащего разрешения карались лишением свободы на срок до пяти лет с конфискацией названных веществ, снарядов и оружия (новая редакция ст. 182 УК РСФСР 1926 г.).
Характерно, что в середине 1930-х гг. объектом разрешительной системы становится холодное оружие. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 29 марта 1935 г. [16] предусматривалось упорядочение изготовления и сбыта холодного оружия, а также устанавливался административный надзор НКВД за выполнением этих правил. Главное управление милиции НКВД СССР издало инструкцию, определявшую, что ношение холодного оружия разрешалось лишь лицам, которым оно необходимо по роду деятельности. Продажа холодного оружия осуществлялась под наблюдением милиции и только через магазины государственной и кооперативной торговли. Необходимо отметить, что милиция проводила в то время значительную работу по выявлению и изъятию холодного оружия, привлечению к ответственности лиц, нарушавших установленные правила его приобретения.
В связи с участившимися в 1934—1935 гг. случаями злостного хулиганства с применением холодного оружия содержание ст. 182 УК было дополнено положением: «Запретить изготовление, хранение, сбыт и ношение кинжалов, финских ножей и тому подобного холодного оружия без разрешения НКВД в установленном порядке». В подобном виде редакция ст. 182 УК сохранялась вплоть до принятия Уголовного кодекса РСФСР 1960 г.
Таким образом, в середине 1930-х гг. в России постепенно начали складываться основы системы законодательного и нормативно-правового регулирования и контроля за оборотом оружия.
В начале Великой Отечественной войны всем гражданам было предложено сдать имеющееся в личном пользовании огнестрельные нарезное и гладкоствольное, а также холодное оружие в органы милиции и местные Советы. Деятельность органов внутренних дел в части разрешительной системы осуществлялась в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. Что же касается трофейного имущества, то граждане, проживавшие в освобожденных частями Красной Армии населенных пунктах, обязаны были сдать в 24 часа воинским частям, органам НКВД или местным органам власти все брошенное противником оружие и боеприпасы, а также имущество, принадлежащее Советской армии, советским учреждениям и предприятиям, находившееся у гра-
ждан во время оккупации. При этом указывалось, что лица, не сдавшие в срок оружие и боеприпасы, подлежат привлечению к уголовной ответственности по ст. 182 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик.
Во время Великой Отечественной войны правовое регулирование оборота оружия осуществлялось в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении», дела о преступлениях в сфере оборота оружия рассматривались военным трибуналом.
Исходя из вышеизложенного, необходимо отметить, что отечественное уголовное законодательство об ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом оружия, 1917—1945 гг. было достаточно прогрессивным и изменяющимся. Разрешительная система рассматриваемого периода то активизировала свою работу, то, наоборот, была на стороне противодействия распространению оружия в стране. Постоянно изменяющееся законодательство содержало в себе как тотальные запреты на легальный оборот оружия, так и некоторые нормы, содержащие в ограниченном виде право на свободный оборот оружия в стране. Как и любое явление, незаконный оборот оружия находится в постоянном динамическом состоянии на всех этапах существования государства российского, и в разные периоды его существования данное явление проявляется по-разному с учетом существующей на определенный период времени законодательной регламентации.
Для советского периода было характерно появление как отдельно взятых правовых актов, регламентирующих ответственность за незаконный оборот оружия, так и появление кодифицированных нормативных актов уголовного права, в которых выделялись самостоятельные разделы и главы, где предусматривались преступления против общественной безопасности, в которые включались, в частности, и преступления, связанные с незаконным оборотом оружия. Ш
1. Российское законодательство Х—ХХ веков. Т. 4. Законодательство периода становления абсолютизма. М., 1986. С. 334-335.
2. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. / под ред. И. Т. Голякова. М.,1953. С. 32.
3. СУ. 1918. № 15. Ст. 215.
4. СУ. 1918. № 93. Ст. 933.
5. Московская общеуголовная преступность в период военного коммунизма. Обзор и материалы / / Преступление и преступность. М., 1927. Вып. 5. С. 373.
6. СУ. 1929. №. 69. Ст. 314.
7. СУ. 1921. № 70. Ст. 564.
8. СЗ. 1924. № 29. Ст. 256.
9. Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 11 августа 1924 г. об утверждении Положения об административном отделе губернских и областных исполнительных комитетов // СУ. 1924. № 82. Ст. 825.
10. СУ. 1927. № 79. Ст. 533.
11. СУ. 1927. № 104. Ст. 699.
12. Шелковникова Е. Д. Становление и развитие правового регулирования контроля за оборотом оружия в России // Законы России: опыт, анализ, практика. 2006. № 5.
13. СЗ СССР. 1929. № 10. Ст. 91.
14. СУ. 1930. № 3. Ст. 33.
15. СУ. 1930. № 24. Ст. 317.
16. СЗ СССР. 1935. № 45. Ст. 377.
Development of the Penal Legislation Concerning the Liability for Crimes Connected with Illegal Arm Trafficking
© Soshina L., 2008
In the article a close characteristic of the Russian illegal arms traffic crimes liability legislation within the period 1917-1945 is represented. A wide range of regulatory acts prescribing liability for this kind of crimes in the given period of time is pointed besides their general characteristic from the point of view of criminal law of the Russian Federation is represented.
Key words: f/re-arm; arms traffic; illegal arms traffic; arms-regulating laws; arms-traffic regulation; arms purchase; keeping of weapon; arms sphere; decree "On the surrender of arms"; public security.
