76ФИЛИН П.А.
История исследования и освоения Арктики в зеркале истории Арктического и антарктического
научно-исследовательского института
P. FILIN
The history of the exploration and development of the Arctic viewed from the perspective of the history of the Arctic and Antarctic Research Institute
Сведения об авторе:
Филин Павел Анатольевич, кандидат исторических наук, заместитель директора Арктического музейно-выставочного центра (Санкт-Петербург) [email protected]
About the author:
Pavel Anatolyevich Filin, Candidate of Historical Sciences, Deputy Director of the
Arctic Museum and Exhibition Center (Saint Petersburg)
Аннотация
Статья представляет собой авторский рефлексивный анализ итогов работы над текстом книги, посвящённой 100-летию Арктического и антарктического научно-исследовательского института (Емелина М.А., Савинов М.А., Филин П.А. Летопись Арктического института: от Севэкспедиции до ГНЦ РФ ААНИИ, 1920-2020 гг.) с целью понять, как в истории института отражалась «большая» история Арктики, какие внешние по отношению к институту события играли определяющую роль в его становлении - как объективные, так и субъективные. В течение своей более чем 100-летней истории институт несколько раз менял подчинение вышестоящим организациям и кардинально менял направления исследований, что является отражением более крупных процессов в истории освоения полярных регионов. В статье ставится задача выявить узловые моменты в истории института и соотнести их с задачами,
которые ставились перед учреждением на различных этапах развития. Отсюда попытаться уловить логику развития более крупных процессов в истории изучения и освоения Арктики и ответить на вопрос, зачем нашей стране была нужна Арктика на том или ином этапе истории. В статье сделан больший акцент на исторические сюжеты до 1991 г.
Abstract
The article is a reflective study of the book dedicated to the 100th anniversary of the Arctic and Antarctic Research Institute (Emelina M.A., Savinov M.A., Filin P.A. Chronicle of the Arctic Institute: from the SevExpedition to the State Scientific Center of the Russian Federation AARI, 1920-2020). The author discusses how the "big" history of the Arctic was reflected in the history of the institute and what external events, both objective and subjective, played a decisive role in the Arctic Institute formation. During its more than 100-year history, the Institute changed its subordination to higher organizations several times and changed the direction of research radically, which can be seen as a reflection of larger processes in the history of the development of the polar regions. The article aims to identify the key moments in the history of the institute and correlate them with the tasks that were posed to it at various stages of development. Hence, the author tries to trace the logic of the development of larger processes in the history of the study and development of the Arctic and to figure out the reasons for the need of the Arctic at different stages of Russian history. The article focuses mainly on pre-1991 events.
Ключевые слова:
Арктика, Антарктика, Северная научно-промысловая экспедиция (Севэкспеди-ция), Институт по изучению Севера, Всесоюзный Арктический институт, Арктический и антарктический научно-исследовательский институт, полярные исследования. Keywords:
Arctic, Antarctica, Northern Scientific and Commercial Expedition (SevExpedition), Institute for the Study of the North, All-Union Arctic Institute, Arctic and Antarctic Research Institute, polar research.
В течение двух лет авторским коллективом в составе М.А. Емелиной, М.А. Савинова и П.А. Филина под руководством научного руководителя ААНИИ члена-корреспондента РАН, д-ра геогр. наук И.Е. Фролова велась работа по подготовке монографии, посвящённой 100-летию Арктического и антарктического научно-исследовательского института1.
Авторский коллектив работал в тесном сотрудничестве с руководителями и сотрудниками отделов института, его старейшими работниками. Большую помощь в доработке материалов оказали научные редакторы: И.Е. Фролов, канд. физ.-мат. наук В.И. Сычев, канд. геогр. наук Н.М. Адамович, канд. техн. наук В.Ю. Замятин. Итогом работы стал двухтомный труд, в котором отражена многогранная и сложная история становления и развития одного из крупнейших в мире учреждений, занимающихся научным изучением полярных регионов.
Предлагаемая статья - попытка рефлексивного анализа текста книги с целью понять, как в истории ААНИИ отражалась «большая» история Арктики, какие внешние по отношению к институту события играли определяющую роль в его становлении - как объективные, так и субъективные.
В статье ставится задача: выявить узловые моменты в истории ААНИИ и соотнести их с задачами, которые ставились перед институтом на том или ином этапе его развития. Отсюда - выявление связи с развитием более крупных процессов в истории изучения и освоения Арктики, поиск ответа на вопрос, зачем нашей стране была нужна Арктика на том или ином этапе истории.
Данная статья не претендует на системный анализ этапов развития института, а лишь призвана сделать акценты на наиболее важных и интересных, с позиции автора, моментах, которые увязывают историю института с «большой» историей Арктики. Поэтому в статье сделан больший акцент на исторические сюжеты до 1991 г.
В течение более чем 100-летней истории института несколько раз менялось подчинение его вышестоящим организациям и кардинально трансформировались направления исследований, что отражало более крупные процессы в истории освоения полярных регионов.
Следует отметить, что причины ряда трансформаций отнюдь не на поверхности, для понимания происходивших изменений было необходимо проанализировать не только опубликованные материалы (например, юбилейные сборники института и обзорные статьи
Емелина М.А., Савинов М.А., Филин П.А. Летопись Арктического института: от Севэкспедиции до ГНЦ РФ ААНИИ, 1920-2020 гг. М., 2020. Т. 1. 824 с.; М., 2021. Т. 2. 904 с.
директоров и руководителей подразделений1), но и многочисленные архивные материалы - протоколы и стенограммы заседаний учёного совета института, переписку с вышестоящими организациями, приказы, личные дела и многие другие документы, хранящиеся в различных архивах России (фонды ААНИИ, Центральный государственный архив научно-технической документации, Российский государственный архив экономики, Государственный архив Российской Федерации, Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга, Российский государственный архив социально-политической истории и др.).
История появления института тесно связана с событиями Гражданской войны и становлением Советской власти. Молодая Советская Республика отчаянно нуждалась в ресурсах, в стране был продовольственный кризис и голод. В этих условиях 4 декабря 1920 г. было издано постановление Президиума ВСНХ РСФСР (приказ № 9792), в котором говорилось: «В целях научно-практических исследований и попутного использования естественных производительных сил, по преимуществу звериных, рыбных промыслов и оленеводства на Русском Севере, учредить при Научно-Техническом отделе ВысСовНарХоза Северную научно-промысловую экспедицию...»2 Данное постановление является отсчётной точкой в истории становления одного из крупнейших в мире исследовательских учреждений, занимающихся полярными регионами.
Северная научно-промысловая экспедиция (СНПЭ) была создана как результат обращения Реввоенсовета 6-й армии Северного фронта к председателю СНК В.И. Ленину. Этому предшествовала работа Особой продовольственной комиссии Северного фронта при Реввоенсовете 6-й армии, в ходе заседаний которой выступали Р.Л. Самойлович, Н.А. Кулик, Е.К. Суворов, В.К. Солдатов, С.В. Керцелли и др., ставшие
Ниже приведены ссылки на некоторые обзорные статьи: Самойлович Р.Л. За пятнадцать лет // Бюллетень Арктического института СССР. 1935 № 3/4. С. 56-61; Итоги работ сессии Учёного совета, посвящённой 20-летию Арктического института // Проблемы Арктики. 1940. № 4. С. 10-11, Доклады Юбилейной Сессии. Арктический научно-исследовательский институт ГлавСевМорПути при СНК СССР. 1920 - XXV лет. М.; Л., 1945; XXV лет научно-исследовательской деятельности Арктического института. М.; Л., 1945.; Трёшников А.Ф. Ордена Ленина Арктическому и антарктическому научно-исследовательскому институту - 50 лет // Проблемы Арктики и Антарктики. 1970. Вып. 36-37. С. 18; Долгин И.М. Полувековой юбилей ордена Ленина Арктического и антарктического научно-исследовательского института // Там же. 1971. Вып. 38. С. 143-144; Фролов И. Е. Современное состояние и перспективы научных исследований в Арктике // Там же. 1995. Вып. 70. С. 45-49; Данилов А.И., Фролов И.Е. Деятельность ААНИИ в 1996-2000 гг. // Там же. 2000. Вып. 72. С. 7-25.
Андреев А.О., Дукальская М.В., Фролов С.В. Страницы истории ААНИИ // Там же. 2010. № 1. С. 7.
потом сотрудниками СНПЭ. Идейными предшественниками СНПЭ являлись Комиссия по изучению и практическому использованию Русского Севера, Комиссия по изучению естественных производительных сил (КЕПС), Печорская комиссия, Полярная комиссия Академии наук.
Создание СНПЭ в 1920 г. отвечало, прежде всего, задачам снабжения 6-й армии Северного фронта и в целом развитию производительных сил севера республики. В территориальном плане интересы СНПЭ ограничивались районом Русского Севера и западной части Арктики.
Как известно, Арктика в 1919-1920 гг. являлась также сферой интереса правительства А.В. Колчака. Для А.В. Колчака организация путей снабжения и взаимодействия с союзниками, прежде всего с Англией, были вопросом выживания. Пути через Центральную Россию были перекрыты, поэтому взоры были обращены на Северный Ледовитый океан - путь там вполне возможен, но слабо изучен. Именно поэтому при правительстве А.В. Колчака (в своё время - участника экспедиции Э.В. Толля) в 1919 г. в Омске был создан Комитет Северного морского пути, а в Томске - Институт исследования Сибири. Таким образом, в 1919-1920-х гг. и красные, и белые закладывали основы научного изучения полярных регионов в новаторской форме научно-исследовательских институтов и комиссий практической направленности как с целью выживания в военных условиях, так и с целью дальнейшего комплексного развития производительных сил регионов. Однако если у красных при создании СНПЭ акцент был сделан на научно-промысловые исследования, то у белых - на вопросы транспортного освоения Северного морского пути. По всей видимости, идейные основы построения науки на новой практической основе лежали в деятельности КЕПС, созданной ещё в годы Первой мировой войны и ориентированной на практику, межведомственное взаимодействие и экспедиционный характер деятельности.
В кровопролитной войне победила Советская Республика, тем не менее Комитет Северного морского пути продолжил свою работу при Сибирском революционном комитете. Начался долгий путь сближения интересов СНПЭ и вопросов развития Северного морского пути, что произошло далеко не сразу, а в начале 1930-х гг. До этого СНПЭ вопросами развития морского транспорта практически не занималась.
В 1920-х гг. проявился комплексный и практически направленный характер работы СНПЭ с акцентом на промыслово-биологические и геологические исследования. Характерной особенностью работы учреждения в 1920-х гг. были регулярные экспедиции на Новую Землю. В начале 1920-х гг. существовала вероятность утраты ряда арктических владений России. В 1920 г. гг. большой интерес к Новой Земле и промыслам в арктических морях проявляли норвежцы. В правительстве серьёзно опасались,
что острова окажутся в ведении другого государства. В связи с этим Советское государство стремилось укрепить суверенитет над Новой Землёй (а впоследствии - и Землёй Франца-Иосифа), и этому должны были способствовать научные и научно-промысловые экспедиции. Таким образом, научная деятельность СНПЭ становилась инструментом защиты государственных интересов в регионе.
В 1925 г. произошло переименование СНПЭ - 26 февраля 1925 г. президиум BСHX СССР утвердил Положение о Научно-исследовательском институте по изучению Севера (ИИС) при Научно-техническом отделе (НТО) ВСНХ. В целом изменение названия института, который активно развивался, кардинально не повлияло на основные направления его деятельности. Институт по-прежнему комплексно подходил к изучению «естественных производительных сил» Севера России с акцентом на геологию и промыслово-биологические исследования.
Пожалуй, наиболее значительные достижения СНПЭ - ИИС в начале - середине 1920-х гг. принесло участие института в открытии и изучении апатито-нефелиновых руд на Кольском полуострове, угленосного бассейна в Печорском крае, комплексных исследованиях на Новой Земле.
При активном взаимодействии с академической наукой, пожалуй, именно в середине 1920-х гг. стали проявляться диалектические противоречия в развитии института по линиям:
• прикладная наука - академическая наука (фундаментальные исследования);
• узкая специализация - комплексный подход к исследованиям.
На следующих этапах развития института эти две линии, составляющие своеобразный крест противоречий в научной деятельности учреждения, неоднократно становились предметом серьёзного обсуждения и определяли выбор дальнейшего пути.
Во второй половине и ближе к концу 1920-х гг. в мире происходило бурное развитие воздухоплавания - строились и совершали межконтинентальные рейсы дирижабли жёсткой конструкции «Граф Цеппелин». В Италии инженер У. Нобиле разработал полужёсткие дирижабли. В мае 1926 г. состоялся трансарктический перелёт Амундсена - Нобиле на дирижабле «Норге». Из опасений, что в ходе этого полёта Норвегия может заявить претензии на территории в Арктике, в спешном порядке было издано постановление Президиума ЦИК СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане». СССР заявил о своём секторе в Арктике и своих интересах в этом регионе, и эти заявления нужно было подтверждать действиями. Логика развития воздухоплавания в 1920-х гг. вела к тому, что должны были быть открыты трансконтинентальные
рейсы, а кратчайшие пути между Америкой, Европой и Азией, как известно, проходят через Арктику. В то же время для организации этих путей нужно было создавать инфраструктуру - как в виде причальных мачт, центров обслуживания, так и в форме метеорологического, радио-, навигационного и общегеографического обеспечения перелётов. Отсюда понятно, что тот, кто будет контролировать данную инфраструктуру, сможет контролировать и трансконтинентальные рейсы через Арктику. В этой ситуации направления работы ИИС начали постепенно расширяться в сферу метеорологии, магнитных и общегеографических исследований. Сотрудники ИИС активно участвовали в работе международного общества «Аэроарктик», целью которого и являлось формирование международной системы трансконтинентальных воздушных путей через развитие научных исследований в Арктике. В интересы ИИС всё больше стали входить не только Русский Север и Новая Земля, но и вся высокоширотная Арктика.
Важной вехой как в развитии ИИС, так и в целом в становлении советской арктической программы стала организация спасения потерпевшей крушение экспедиции У. Нобиле на дирижабле «Италия», возвращавшейся с Северного полюса к Шпицбергену в 1928 г. В СССР был создан Комитет помощи «Италии» при Осоавиахиме, который направил на поиски членов экспедиции Нобиле суда «Красин», «Малыгин», «Персей», «Георгий Седов». Руководителем экспедиции на «Красине» был назначен директор ИИС Р.Л. Самойлович, на «Малыгине» - проф. В.Ю. Визе. До настоящего времени это, пожалуй, одна из самых масштабных международных спасательных экспедиций в истории освоения Арктики. Ледоколу «Красин» удалось пройти севернее Шпицбергена и спасти выживших членов экспедиции У. Нобиле. Экспедиция, в организации которой ИИС играл важнейшую роль, носила явно выраженный гуманитарный характер и имела большие политические последствия. Её успех значительно повысил авторитет Советского государства на международной арене. Страна заявила, что обладает мощными и эффективными инструментами для освоения Арктики -ледоколами и передовой наукой. Сразу по итогам экспедиции вышло постановление СНК СССР от 31 июля 1928 г. «Об усилении научно-исследовательской работы в арктических владениях Союза ССР», в соответствии с которой создавалась Арктическая комиссия при СНК СССР для проработки пятилетнего плана научно-исследовательской работы в арктических владениях СССР. Этой комиссии, в частности, поручалось: «а) выработать план организации на земле Франца-Иосифа, Новой Земле и Северной Земле геофизических обсерваторий с соответствующими при них радиоустановками и необходимыми плавучими
средствами; б) сооружения на территории Союза ССР причальных мачт в качестве баз для научных арктических экспедиций на воздушных кораблях»1.
На основе этого постановления и с целью закрепления за СССР территории Земли Франца-Иосифа (ЗФИ), которая мыслилась как важнейший объект на пути будущих трансконтинентальных путей, в 1929 г. была организована экспедиция на ледокольном пароходе «Г. Седов». В её задачу входило создание постоянного научного стационара на архипелаге. Следует отметить, что Норвегия также считала ЗФИ сферой своих интересов и в том же 1929 г. пыталась организовать свою базу на архипелаге, но этому помешала сложная ледовая обстановка. Организация экспедиции на «Седове» была снова возложена на ИИС, а её руководителем назначен О.Ю. Шмидт. Экспедиция прошла успешно, и на архипелаге была создана геофизическая обсерватория (в бухте Тихой на о. Гукера).
Здесь следует сделать небольшое отступление и сказать несколько слов о роли личности, которая, по всей видимости, была своеобразной «невидимой рукой» в судьбе института. Речь идёт о государственном деятеле Николае Петровиче Горбунове, личном секретаре В.И. Ленина, управляющем делами СНК СССР. Именно Н.П. Горбунов являлся проводником новаторской идеи КЕПС о создании системы научно-исследовательских и проектных институтов и курировал вопросы развития прикладной и фундаментальной науки на первых шагах Советской Республики, был одним из основоположников и первых руководителей (председатель коллегии) НТО ВСНХ.
Вполне вероятно, что при организации экспедиции в 1929 г. на ЗФИ кандидатура О.Ю. Шмидта была предложена Н.П. Горбуновым. Известно, что Н.П. Горбунов в 1928 г. руководил экспедицией на Памир (О.Ю. Шмидт участвовал в ней), Горбунов и Шмидт были друзьями2.
В 1928 г. Н.П. Горбунов занимался урегулированием конфликта в ИИС, вызванного резкими обвинениями Р.Л. Самойловича в популизме со стороны сотрудника института В.В. Тимонова, а в 1930 г. - переформатированием ИИС во Всесоюзный Арктический институт.
Постановление СНК СССР от 31.07.1928 «Об усилении научно-исследовательской работы в арктических владениях Союза СССР» [Электронный ресурс] URL: http:// polarpost.ru/forum/viewtopic.php?p=48205#p48205 (дата обращения: 21.12.2020). Н.П. Горбунов и организация советской науки (Интервью К.О. Россияно-ва с А.Н. Горбуновым) // Вопросы истории естествознания и техники. 2004. № 3 [Электронный ресурс] URL: http://vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/VIET/ GORBUNOV.HTM (дата обращения: 30.11.2019). В 1930-х гг. судьба Горбунова сложилась трагически - в 1938 г. по «делу альпинистов» он был арестован и расстрелян, а О.Ю. Шмидт снят с должности начальника Главсевморпути.
Переформатирование ИИС было связано с расширением деятельности института, проявившимся комплексным и академическим характером его деятельности и уходом от тематики узких научно-промысловых исследований, а также развитием других учреждений, занимавшихся научно-промысловыми исследованиями Севера (Плавморнин, Институт рыбного хозяйства и др.). Было очевидно, что институт стал плохо вписываться в идеологию своей вышестоящей организации - Научно-технического управления при ВСНХ, которое курировало производственно ориентированные научные учреждения. В руководстве научной деятельностью СССР развернулась серьёзная дискуссия о путях дальнейшего развития института, причём Н.П. Горбунов продвигал идею переподчинения института Академии наук. Тем не менее данное предложение не было поддержано, и 6 июня 1930 г. было принято постановление ЦИК СССР об организации Всесоюзного Арктического института (ВАИ) при Комитете по заведыванию учёными и учебными учреждениями ЦИК СССР. Директором ВАИ был назначен О.Ю. Шмидт, 1-м заместителем - Р.Л. Са-мойлович, 2-ми заместителями - В.Ю. Визе и Г.А. Ушаков.
В период директорства О.Ю. Шмидта ВАИ стал сосредотачиваться на изучении менее доступных частей Арктики, выполняя пионерскую работу первоначального географического исследования и комплексную научную работу по изучению и освоению Арктики. Кроме того, институт расширил спектр своих исследований, всё более ориентируясь на фундаментальную науку, хотя такая задача формально институту не ставилась. Помимо изысканий, имевших непосредственное практическое значение для развития советского народного хозяйства, намечались комплексы работ по изучению центральной части Арктики, зарубежной Арктики и даже Антарктики. Огромное значение для расширения наших знаний об Арктике сыграло участие СССР во втором Международном полярном годе 1932-1933 гг.
В 1930-1932 гг. была осуществлена экспедиция по обследованию Северной Земли (начальник - Г.А. Ушаков), которая считалась одним из белых пятен на карте Арктики. Её берега были открыты ещё в 1913 г. в ходе Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, но что собой представляли открытые земли, было совершенно неизвестно. Необходимость исследования островов диктовалась также внешнеполитическими причинами - международным обществом «Аэроарктик» активно планировалась экспедиция на дирижабле, которая в т. ч. должна была посетить Северную Землю. Потенциально могла возникнуть ситуация, аналогичная ситуации перед полётом дирижабля «Норге» в 1926 г.
В институте на повестке стоял также вопрос о проведении морской экспедиции по всему северо-восточному проходу из Архангельска
до Владивостока. Экспедиция «Из Архангельска во Владивосток вокруг Северной Азии» была поставлена в пятилетний план работы института ещё на 1930-1931 гг., однако реализована только в 1932 г. Проект сквозного плавания рассматривался на уровне СНК СССР, решение было принято 15 февраля 1932 г., а средства выделены из резервного фонда СНК.
Причины и государственную логику в принятии решения о проведении морской экспедиции в своей книге «БАЕМ - мои позывные» пояснял Эрнст Кренкель: «Международная обстановка требовала военного укрепления Дальнего Востока, а для этого нужны были дороги. Нельзя было терять времени»1. Речь шла о вторжении в 1931 г. Японии в Манчжурию, вдоль которой и через которую проходили трассы, соединяющие Дальний Восток с центром России (Транссиб и КВЖД). 1 марта 1932 г. было провозглашено марионеточное государство Маньчжоу-Го с протяжённой границей вдоль Советского Союза2. Помимо того что СССР терял контроль над Китайско-Восточной железной дорогой (что в итоге окончательно произошло 23 марта 1935 г., под давлением Японии КВЖД была продана Маньчжоу-Го), возникала угроза в случае военного конфликта полностью потерять контроль и связь с Дальним Востоком - достаточно было нарушить сообщение по Транссибу. Других резервных магистралей на тот момент просто не существовало, поэтому важно было в срочном порядке принимать решение относительно создания транспортной магистрали, соединяющей страну в единое целое. В таких условиях было очевидно, что быстро развернуть железнодорожное строительство невозможно, а парк дирижаблей отсутствовал. В наличии для оперативного реагирования имелся лишь водный транспорт. Именно поэтому от результатов планируемой морской экспедиции во многом зависел дальнейший выбор стратегии транспортного и научного освоения Арктики.
В ранее секретном документе, подготовленном АНИИ в 1949 г. под названием «Итоги хозяйственной и научной деятельности Главсевморпути за период с 1932 по 1948 гг.» отмечалось: «В 1932 году Япония захватила Манчжурию, подготовляя себе удобные позиции для захвата Северного Китая и нападения на СССР. Хозяйственно-политические задачи второй пятилетки и осложнение международной обстановки, в особенности на Дальнем Востоке, предъявили новые требования к организациям и учреждениям, занимающимся освоением Северного морского пути и культурно-хозяйственным обслуживанием населения Крайнего Севера. Освоение сквозных плаваний по Северному морскому пути и развитие
Кренкель Э.Т. БАЕМ - мои позывные. М., 1973. С. 196. Жуков Ю.Н. Сталин: арктический щит. М., 2008. С. 302.
производительных сил Крайнего Севера приобрели в этих условиях крупное экономическое и оборонное значение»1. Т. е. аналитики и руководство страны полностью осознавали критическую ситуацию со связанностью государства в широтном направлении и необходимость срочно формировать резервные транспортные артерии.
Итоги удачного проведения экспедиции на ледокольном пароходе «А. Сибиряков» в 1932 г. по северо-восточному проходу за одну навигацию (начальник - О.Ю. Шмидт) имели важнейшее политическое значение для развития Арктики. По окончании экспедиции Правительство СССР определилось с выбором стратегии транспортного освоения Арктики, отдав предпочтение морскому варианту во взаимодействии с авиацией. Такое решение кардинальным образом повлияло на всю структуру и характер исследовательских работ института. Составленный в середине 1932 г. план его работы на вторую пятилетку после завершения экспедиции «А. Сибирякова» был в срочном порядке полностью пересмотрен. В обновлённом «Плане научно-исследовательской работы Всесоюзного Арктического института на 2-е пятилетие (1933-1937 гг.)» все исследования института были подчинены главной цели - обеспечению мореплавания по трассе Северного морского пути. Фундаментальные научные проблемы отошли на второй план, хотя в новом варианте по-прежнему отмечалась необходимость изучения баланса льдов в масштабе всего Северного Ледовитого океана. С точки зрения народнохозяйственной значимости почти все конкретные научные проблемы, над которыми предполагалось работать до 1937 г., привязывались тем или иным образом к освоению Северного морского пути.
Результаты похода «А. Сибирякова» рассматривались Политбюро. По итогам было принято постановление СНК СССР от 17 декабря 1932 г. № 1873 «Об организации при Совете народных комиссаров Союза ССР Главного управления северного морского пути», в котором перед вновь создаваемым главком ставилась задача «проложить окончательно северный морской путь от Белого моря до Берингова пролива, оборудовать этот путь, держать его в исправном состоянии и обеспечить безопасность плавания по этому пути»2.
Новому управлению теперь подчинялись различные учреждения и ведомства, деятельность которых была тем или иным образом связана с Арктикой, в том числе 20 декабря 1932 г. ВАИ был передан в ГУСМП
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-4. Д. 432. Л. 38-39.
Об организации при Совете народных комиссаров Союза ССР Главного управления Северного морского пути: постановление СНК СССР от 17.12.1932 № 1873 // Собрание законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. 1932. Отд.
1. № 84. Ст. 522.
«с тем, чтобы исследование Северного морского пути было основным стержнем его научной работы»1. О.Ю. Шмидт был назначен начальником Главсевморпути, а Р.Л. Самойлович стал директором ВАИ.
В развитии института до 1937 г. отражались те же противоречия, что и в развитии ГУСМП. В частности, перед ГУСМП была поставлена главная цель - создание транспортного коридора - Северного морского пути. При этом довольно скоро эта цель была дополнена всем возможным спектром задач, связанных с комплексным хозяйственным и культурно-бытовым освоением и обустройством Севера. Так же и институт, приобретя в качестве главенствующих направлений методику гидрологических прогнозов, метеорологические прогнозы, гидрографические и океанологические исследования, в то же время проводил масштабные геологические исследования, формируя постоянные многолетние экспедиции в различные труднодоступные районы Арктики, а также целый ряд сопутствующих исследований, включая биологические, биолого-промысловые, медицинские, исторические, экономические.
Ситуация изменилась после провальной навигации 1937 г., когда на трассе Северного морского пути оказались заморожены и остались на зимовку 25 судов - значительная часть арктического флота. 1938 г. стал поворотным годом в работе ГУСМП. СНК СССР постановлениями от 28 марта и 29 августа 1938 г., отмечая недостатки навигации 1937 г., указал, что Главсевморпуть, расширив свои функции и распылив внимание на различные отрасли хозяйства, совершенно недостаточно занималось своей основной задачей - превращением Севморпути в нормально действующую магистраль.»2
В марте 1939 г. О.Ю. Шмидт на посту начальника ГУСМП был замещён И.Д. Папаниным. В постановлении Совнаркома, изданном в августе 1938 г., было указано: «Разгрузить Главсевморпуть от предприятий, сосредоточив его работу на выполнении поставленных перед ним основных задач, то есть сконцентрировать его деятельность на обеспечении арктического судоходства»3.
Важной, но негласной целью «разгрузки» ГУСМП был «увод» разведки и добычи цветных и редких металлов в ведение Дальстроя. Интересы этих гигантских организаций не могли не столкнуться в Арктике в связи с активным ростом этой организации. В политических репрессиях 1937-1939 гг. в системе ГУСМП можно видеть отголоски межведомственной войны - попытки Дальстроя, используя механизмы репрессий,
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 61. Л. 1.
По-большевистски выполним решение Совнаркома СССР об улучшении работы Главсевморпути // Советская Арктика. 1938. № 9. С. 3. ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-4. Д. 19. Л. 60.
оттеснить Главсевморпуть от эксплуатации недр Якутии и Чукотки. Если проследить характер репрессий в ВАИ, заметен их выборочный характер, связанный с арестами прежде всего геологов.
После ареста и расстрела директора ВАИ геолога Р.Л. Самойло-вича в 1939 г. вектор деятельности института (в котором геологическое направление было очень сильным) был коренным образом изменён в сторону изучения гидрометеорологических условий по трассе СМП. Помимо Р.Л. Самойловича опале подверглись геологи института - М.М. Ермолаев, Н.Н. Урванцев, С.В. Обручев, Б.Н. Артемьев, Б.Н. Рожков и др. Надо отметить, что несколько специальных комиссий политуправления ГУСМП уже начиная с 1934-1935 гг. в своих отчётах подводили к тому, что Р.Л. Самойловича и ещё ряд сотрудников необходимо «убрать» из института. В период 1938-1939 гг. между ГУСМП и Дальстроем произошёл негласный раздел сфер влияния - за ГУСМП оставалось транспортное развитие СМП, развитие портов, геологические исследования с целью поиска и формирования топливных баз. Дальстрой занимался геологической разведкой и добычей ценных и редких металлов1. С 1 сентября 1938 г. в состав предприятий Даль-строя были включены со всем имуществом и личным составом Чукотская и Чаунская геологоразведочные экспедиции Главсевморпути2. В 1939 г. ему были переданы Чаунский и Чукотский районы, в 1940 г. -бассейн р. Анадырь, в 1941 г. - бассейн р. Яна в Якутской АССР3. Всё это были территории, которые ещё в 1932 г. были признаны сферой интересов ГУСМП.
Данная трансформация учреждений ГУСМП вызвала очередное изменение структуры института. 15 июня 1938 г. О.Ю. Шмидт, ещё будучи на посту начальника ГУСМП, утвердил Положение об Арктическом научно-исследовательском институте (АНИИ). Институт оставался в системе Главсевморпути и был призван осуществлять научно-исследовательские работы, направленные на освоение Северного морского пути. Главными задачами АНИИ становились изучение режима арктических морей
1 Филин П.А. Главное управление Северного морского пути в истории управления Арктикой // Полярные чтения - 2019. Арктика - вопросы управления. М., 2020. С. 250-251.
2 Геологические исследования на Северо-Востоке в 1932-1941 гг. // Сайт «Минералы. Горные породы. Шлифы» [ООО «Петрографика] / по кн.: Зеляк В.Г. Пять металлов Дальстроя: История горнодобывающей промышленности Северо-Востока России в 30-х - 50-х гг. ХХ в. Магадан, 2004 [Электронный ресурс] URL: http://petrographica. com/detail/article/16.html (дата обращения: 21.12.2020).
3 Бацаев И.Д., Козлов А.Г. (1931-1941) // Дальстрой и Севвостлаг НКВД СССР в цифрах и документах. В 2 ч. Часть 1. (1931-1941) Магадан, 2002. С. 42 [Электронный ресурс] URL: http://turbo.to/tzvpgvlhif9l.html (дата обращения: 04.08.2021).
«в целях полного овладения ледовой навигацией и создания нормально действующей трассы» Севморпути, а также исследование минеральных ресурсов районов Крайнего Севера, «тяготеющих к Северному морскому пути, в целях наиболее полной эксплуатации их для нужд морского транспорта, создания топливной базы и в порядке выполнения особых государственных заданий»1.
В приказе о вводе нового положения отмечалось, что ВАИ «в последние годы своей работы резко отставал от задач, выдвинутых практикой социалистического освоения Арктики», а «проводимая организационная перестройка института преследует цель - создать наиболее благоприятные условия для выполнения научных работ, направленных на полное овладение ледовой навигацией» и на «более эффективное использование минеральных богатств Крайнего Севера»2. В ходе дискуссии о путях развития института научный сотрудник Н.П. Дёмме предложила изменить название института, т. к. прежнее - «Арктический институт» - «не очень славное» и «не вмещает известное понятие»; новое имя звучало бы так: Институт по изучению топлива и водных и воздушных масс Северного морского пути3. Идея не была поддержана, но сам его факт показывал, что, в АНИИ понимали, что задачи, стоявшие перед институтом, значительно сузились.
Пожалуй, наиболее важным итогом структурной перестройки института являлось то, что все работы по ледовым прогнозам концентрировались и передавались из других организаций в АНИИ. Была создана служба льда и погоды, началось формирование оперативных групп для работы в штабах морских операций на трассе Северного морского пути, стала развиваться ледовая авиаразведка, работа гидрологических патрулей и др.
В докладе на партийном совещании в институте 8 февраля 1941 г. директор АНИИ Я.С. Либин отмечал, что институт «из учреждения комплексного с расплывчатыми границами своей деятельности, занимавшегося многообразными вопросами, превратился в научно-исследовательское отраслевое учреждение с суженными и на сегодня уже достаточно чётко очерченным профилем и границами деятельности»4.
В годы войны институт был эвакуирован в Красноярск и его работы поначалу были ещё более сужены, существенной корректировке подвергся план, из которого удалялись целые направления работы. Всё было подчинено теме научно-оперативного обеспечения мореплавания по трассе Северного морского пути.
Архив Отдела кадров АНИИ. Приказы по личному составу. Оп. 3. Д. 39. 1938 г. Л. 52.
Там же. Л. 49.
Там же. Л. 184, 209.
РГАЭ. Ф. 577. Оп. 1. Д. 10. Л. 17.
2
Начиная с 1943 г. директор института В.Х. Буйницкий вёл работу по усилению научно-исследовательской деятельности на полярных станциях. Он ратовал за создание единой гидрометеорологической (наблюдательской), оперативной и научно-исследовательской сети полярных станций и передачи их из ведения Полярного управления ГУСМП в прямое подчинение АНИИ, что и произошло в 1944 г. В годы войны были заложены методические основы превращения ряда полярных станций в научно-исследовательские центры, ставшие уже в 1950-х арктическими научно-исследовательскими обсерваториями (АНИО) - своеобразными филиалами института в Арктике.
Если в связи с войной, одним театров военных действий которой стала Арктика, АНИИ был вынужден сократить свои экспедиционные работы, то в целом научно-исследовательскую деятельность института не только не свернули, но, напротив, придали ей большие масштабы. В эти годы создавались атласы течений по всем морям и проливам Арктики, завершались и обобщались климатические описания; был проведён целый ряд важных теоретических исследований по статике и динамике моря, созданы и испытаны новые технические средства, кардинально изменявшие метеорологическую службу в Арктике. Особого внимания заслуживали начавшиеся во время войны работы над капитальными монографиями, подводившими итог всем предыдущим исследованиям морей1.
В годы войны значительно усилилось экономическое отделение АНИИ в Москве под руководством С.В. Славина. Оно к концу войны фактически выполняло роль референта и научно-управленческого консультанта при руководстве Главсевморпути в лице И.Д. Папанина. Из его недр (отделение в дальнейшем стало Московским филиалом, МосАНИИ) выходили системные работы по анализу перспектив развития Северного морского пути, которые оказывали существенное влияние на политику страны в отношении развития Арктики. Существовала вероятность появления второго Арктического института - в Москве на базе МосАНИИ. В ноябре 1944 г. в АНИИ в Ленинграде состоялось специальное заседание, посвящённое этому вопросу. Учёные выступили с резкой критикой идеи появления второго, дублирующего института, и МосАНИИ остался на правах филиала в структуре АНИИ.
См., например: Визе В.Ю. Основы долгосрочных ледовых прогнозов для арктических морей // Труды АНИИ. 1944. Т. 190. 273 с.; Карелин Д.Б., Волков Н.А., Жа-дринский В.В., Гордиенко П.А. Ледовая авиационная разведка. М., Л., 1946. 156 с.; Гирс А.А. Вертикальная структура атмосферы в западном секторе Советской Арктики // Труды АНИИ. 1944. Т. 182. 159, [2] с.; докторская диссертация Я.Я. Гаккеля «Военная география Арктического морского театра» (готовилась в годы войны, защищена в 1947 г.).
Интересно, что С.В. Славин в концепции послевоенного развития Северного морского пути и восстановления народного хозяйства после войны считал, что ГУСМП должен снова вернуться к идее комплексной организации в форме транспортно-промышленного комбината, который, помимо развития транспорта, будет сам создавать грузы для Северного морского пути. «Отсюда со всей отчётливостью вытекает задача максимального развития поисковых и геолого-разведочных работ ГУСМП в тяготеющих к Северному морскому пути районах»1. В том числе С.В. Славин предлагал ГУСМП возобновить работы по поиску и изучению цветных металлов. Славин писал: «В Главсевморпути часто ссылаются на постановление СНК СССР от 28 августа 1938 г., чтобы оправдать резкое сужение функций ГУСМП, в частности, это относится к прекращению начиная с 1939 г. разведок на цветные металлы и роспуск кадров цветников. Такая ссылка неправильна. В постановлении СНК СССР от 28 августа 1938 г. ясно предлагается сосредоточить внимание «прежде всего на поисках угля и нефти для создания собственной топливной базы Северного морского пути и на поисках особо дефицитных в СССР металлов и материалов"».2 Данное направление на усиление и расширение функций ГУСМП поддерживалось и начальником управления И.Д. Папаниным.
Вышедшее 27 января 1945 г. за подписью И.Д. Папанина новое Положение об Арктическом научно-исследовательском институте Главсевмор-пути при СНК СССР существенно расширяло сферу деятельности института. Его основными задачами являлись: 1) организация и проведение научно-исследовательских работ, имеющих целью обеспечение и дальнейшее развитие мореплавания по СМП, изучение хозяйственных и технико-экономических проблем, связанных с эксплуатацией СМП и использованием природных ресурсов тяготеющих к нему районов; 2) организация и проведение всего комплекса научно-исследовательских работ, необходимых для всестороннего изучения Арктики в целом как географической области3. В сферу деятельности АНИИ возвращались исследования, в том числе, общей геологии и геоморфологии островов и побережья Северного Ледовитого океана4, а сам институт снова превращался в учреждение, которое комплексно подходит к изучению Арктики. Однако в 1946 г. И.Д. Папанин был снят с должности начальника ГУСМП и фактически оказался в опале, на посту ГУСМП в июле 1946 г. его сменил зам. наркома Морского флота А.А. Афанасьев. Процесс возврата ГУСМП к идее
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 479. Л. 72. Там же. Л. 72-73. Там же. Д. 490. Л. 1. Там же. Л. 1-2.
2
транспортно-промышленного комбината был остановлен. В АНИИ, соответственно, началась чехарда с отделом геологии, который оказался не профильным и то появлялся, то упразднялся. В итоге в 1948 г. был создан Научно-исследовательский институт геологии Арктики (НИИГА) и начался переход геологов из АНИИ в другое учреждение.
В феврале 1949 г. было утверждено очередное положение об АНИИ, которое снова суживало направление работ института: «1) Организация и проведение научно-исследовательских работ, имеющих целью обеспечение и дальнейшее развитие морского, речного, воздушного транспорта и предприятий в Арктике в соответствии с основными задачами Главсевморпути, изложенными в пятилетнем и перспективном планах; 2) научно-оперативное обслуживание работ морского, речного, воздушного транспорта» и предприятий ГУСМП, анализ и обобщение их деятельно-сти1. Таким образом, из задач ушло первоначальное освоение Севморпути, теперь ГУСМП и АНИИ в его структуре работали для дальнейшего развития и обеспечения трассы и Арктического региона. Не говорилось и о том, что институт осуществляет комплексное изучение Арктики.
Но жизнь не стояла на месте и предъявила новые вызовы, требования и задачи. В условиях разворачивающейся холодной войны, когда у США уже появилось ядерное оружие, стратегические бомбардировщики Б-29, а кратчайшие пути из США в СССР пролегали через Арктику, остро встал вопрос о способах защиты страны и адекватного ответа2. В этой ситуации с 1948 г. была запущена программа высокоширотных воздушных экспедиций «Север» (ВВЭ), а с 1950 г. - работа дрейфующих станций «Северный полюс» (СП). В ходе экспедиций отрабатывались технологии взлёта и посадки самолётов различного типа на морские льды, в т. ч. истребителей и самолётов стратегического назначения, технологии быстрого разворачивания аэродромов. Докторская диссертация зам. директора АНИИ М.М. Сомова была посвящена строительству ледовых аэродромов. По сути, первые ВВЭ и СП являлись важнейшим элементом проти-воядерного щита СССР, направленного на ранний перехват воздушных судов потенциального противника. Помимо военно-стратегических задач, материалы высокоширотных экспедиций имели значение для понимания закономерностей циркуляции льда и атмосферы в масштабе всей Арктики, что, в свою очередь, позволяло совершенствовать методики долгосрочных ледовых и метеорологических прогнозов.
Несколько позже, с конца 1950-х гг., в связи с появлением атомных подводных лодок, которые стали регулярно совершать рейды подо
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 490. Л. 2.
Лукин В.В. «Холодная война» на дрейфующих льдах // Звезда. 2018. № 7. С. 202.
льдами Северного Ледовитого океана, ВВЭ и СП приобрели ещё большее значение. Внимание было уделено гидроакустике, ледоведению, гидрографии и батиметрии с целью обеспечения плаваний подо льдами, навигации, поиску полыней, изучению термохалинной структуры вод и т. п.1
Начиная с 1961 г. силами Министерства обороны СССР на дрейфующем льду Северного Ледовитого океана параллельно и во взаимодействии с ВВЭ и СП стали проводиться ежегодные Северные гидрографические экспедиции (СГЭ), включавшие в себя батиметрические, гидрологические, гравиметрические, акустические и магнитометрические исследования. Сезонные ледовые станции Министерства обороны имели аббревиатуру ВШЭ (высокоширотные экспедиции) и после наименования «Север» нумеровались по годам проведения, например «Север-65» и т. д. Экспедиции АНИИ также назывались «Север», но нумеровались по порядку. С 1961 по 1989 г. Гидрографической службой ВМФ было проведено 28 ВШЭ. Ледовые базы использовались как одни и те же с ВВЭ, так и разные, но снабжалась они, как правило, теми же бортами, что и ВВЭ2.
Комплекс работ, связанный с организацией и анализом результатов ВВЭ и дрейфующих станций стал одним из важнейших направлений деятельности Арктического института в послевоенное время вплоть до 1991 г., когда закрылась последняя советская станция СП-31. В организации и научных исследованиях ВВЭ и СП принимали участие специалисты практических всех отделов института, обеспечивая комплексный и системообразующий характер экспедиций, увязывая работу большинства отделов в единой экспедиционной программе исследований.
«Научные исследования, выполненные за несколько десятков лет на дрейфующих станциях и в экспедициях "Север", являются одними из самых значительных по продолжительности, многообразию научного материала, количеству и важности открытий, фундаментальности научного подхода, обилию решённых задач, невероятному сочетанию массового мужества, обдуманного риска и стойкости в тяжелейших условиях работы на дрейфующих льдах Центральной Арктики и по праву могут считаться самой выдающейся экспедиционной программой прошлого столетия»3.
15 марта 1953 г. на сессии Верховного Совета СССР было принято постановление о передаче Главного управления Севморпути в систему Министерства морского и речного флота СССР (с 1954 г. Министерства
См. статью С.А. Кесселя «Краткая история высокоширотных воздушных экспедиций "Север" и дрейфующих станций "Северный полюс"» в этом же сборнике. Болосов А.Н. Полярная авиация России. 1946-2014. М., 2014. Кн. 2. С. 312. Корнилов Н.А., Кессель С.А., Лукин В.В., Меркулов А.А., Соколов В.Т. История организации и проведения исследований с дрейфующих льдов. СПб., 2017. С. 9.
морского флота СССР). Ведомственное переподчинение привело как к изменению направления работ управления и его учреждений, так и к выработке новых документов - положений, инструкций, штатов и т. д. По сути, произошло понижение ГУСМП и, соответственно, АНИИ в управленческой иерархии государства. ГУСМП становилось чисто транспортной конторой, осуществлявшей организацию навигации по трассе СМП. Поэтому и от АНИИ вышестоящее руководство ожидало решения только тех задач, которые интересуют ГУСМП.
С 1955 г. АНИИ с другими научными организациями СССР стал принимать участие в изучении Антарктики. В 1957 г. в институте создан отдел антарктических исследований, на который возложили функции финансирования, организации и хозяйственного руководства Комплексной антарктической экспедицией (КАЭ). В итоге особым распоряжением Совета Министров СССР 25 июня 1958 г. АНИИ был переименован в Арктический и антарктический научно-исследовательский институт (АА-НИИ). Развёртывание научной работы в Антарктике в условиях холодной войны имело большое политическое значение и стало основой для создания системы Договора об Антарктике.
К концу 1950-х гг. стало очевидным несоответствие тематики института задачам вышестоящих организаций - Министерства морского флота СССР (ММФ) и ГУСМП. Главными задачами института, согласно Положению 1959 г., были «обеспечение развивающейся деятельности Министерства морского флота на Северном морском пути, а также интересов обороны и отраслей народного хозяйства комплексными географическими, океанографическими, гидрометеорологическими, геофизическими и экономическими исследованиями Северного Ледовитого океана, арктических морей и устьевых участков рек»1. В то же время более 50 % бюджета института расходовалось на антарктические исследования, ВВЭ и СП, которые не имели прямого отношения к обеспечению мореплавания по трассе Северного морского пути.
Для ММФ и ГУСМП данные задачи были непрофильными. В докладной записке директора ААНИИ В.В. Фролова начальнику Главсевморпу-ти А.А. Афанасьеву, датированной мартом 1960 г., об основном содержании работ ААНИИ отмечено: «...За последние 5 лет институт получил ряд важных правительственных заданий, выполнение которых является главной задачей института, хотя не все они представляют непосредственный интерес для Министерства морского флота <.> ММФ считает не отвечающими транспортным задачам в Арктике работы по гидроакустике (3 млн руб.) и космической радиации (0,3 млн руб.), по геофизическим
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 1460. Л. 2.
наблюдениям, в частности ракетным (6 млн руб.). ММФ не считает также необходимой круглогодичную работу двух дрейфующих станций (13,4 млн руб.)1.
Ведомственная подчинённость института всё больше противоречила поручениям, которые давались ААНИИ Советом Министров, и в конце концов неминуемо привела к серьёзной дискуссии о будущем института.
16 декабря 1959 г. в институт поступило очередное письмо за подписью начальника Главсевморпути А.А. Афанасьева, суть которого заключалась в том, что Управление «считает необходимым пересмотреть направление научных работ института». Основной задачей Арктического и антарктического института «должно быть научное обеспечение судоходства по Северному морскому пути, организация и руководство научно-исследовательскими работами в Антарктике». В соответствии с установленным профилем работы институту «следовало пересмотреть в сторону сокращения тематический план, передать другим специализированным учреждениям проблемы, не относящиеся к профилю института, сократить численность сотрудников». В частности, предлагалось сократить число дрейфующих станций до одной, ВВЭ «Север» временно прекратить, гидроакустическую лабораторию передать в ведение специализированного института и осуществить ряд других мер2.
По данному письму 25 декабря 1959 г. в ААНИИ состоялось заседание учёного совета, который выразил общее мнение, что в ММФ и Главсевморпути не понимают задач института как учреждения, производящего комплексные научные исследования в Арктике и Антарктике. В частности, Н.А. Волков отметил: «Институт за 40 лет своей жизни переменил несколько ведомств, и, возможно, обстоятельства сложатся так, что в будущем он не будет входить в ММФ. Значит ли это, что он каждый раз должен коренным образом менять своё направление? Нет. Основное направление и основной комплекс должны быть стабильными... Если институт лишить комплексности, сделать его только придатком одного из управлений министерства, то общегосударственные интересы пострадают, и институт не выполнит своей задачи глубокого и всестороннего изучения Арктики. Если институт ограничить только задачами ММФ, то он не сможет в дальнейшем удовлетворять запросов народного хозяйства, которые непрерывно возникают и будут возникать перед страной. Следует иметь в виду, что большинство научных работ института используется не только ГУСМП, но и другими
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 1476. Л. 1, 3. Там же. Д. 1369. Л. 195.
организациями, особенно военными»1. Данное мнение было поддержано большинством учёных. Итогом обсуждения стал проект решения учёного совета за подписью директора института В.В. Фролова, в котором, в политичных формулировках, выражено несогласие с позицией вышестоящей организации.
В 1962 г. начальником Главного управления Гидрометслужбы СССР (ГУГМС) был вновь назначен Е.К. Фёдоров, участник «папанинской четвёрки» и бывший директор АНИИ в 1939 г. Евгений Константинович сразу же начал реорганизацию управления, предложив усилить Гидромет-службу путём передачи в её ведомство ряда научно-исследовательских институтов, включая ААНИИ. Мнения сотрудников института по поводу передачи в ГУГМС разделились, но активная позиция руководства, прежде всего А.Ф. Трёшникова, определила решение о смене ведомственной принадлежности.
Активная позиция сотрудников руководства института по отстаиванию комплексного подхода к изучению Арктики и Антарктики оказалась успешной и привела в итоге к тому, что институт в 1963 г. сменил ведомственную принадлежность. Уход ААНИИ вместе с полярными станциями и обсерваториями из ведомства ГУСМП в ГУГМС привёл к окончательному ослаблению Главсевморпути и его ликвидации в 1964 г.
В системе ГУГМС, а с 1978 г. Государственного комитета по гидрометеорологии и контролю природной среды СССР, ААНИИ получил мощный импульс для своего развития. ААНИИ становился ведущим учреждением страны в области комплексных исследований природных условий полярных областей, организации и методического руководства научно-оперативного гидрометеорологического обслуживания народно-хозяйственных организаций, работающих в полярных районах и -особенно - по трассе Северного морского пути; разработки, внедрения и практического использования методов расчёта и прогноза гидрометеорологических явлений и процессов создания методов и технических средств для всестороннего исследования природных особенностей полярных областей2.
За ААНИИ сохранили ряд специфических задач, не свойственных Гидрометслужбе - исследование ледокольных качеств судов, условий ледового плавания и т. д. Тем не менее произошли и некоторые изменения в составе подразделений ААНИИ. Так, в 1964 г. из состава института вывели АНИО и подчинили их территориальным управлениям Гидрометеослужбы.
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-1. Д. 1369. Л. 167-168. РГАЭ. Ф. 8061. Оп. 9. Д. 2245. Л. 29.
9 января 1967 г. ААНИИ был награждён высокой правительственной наградой - орденом Ленина. Указ № 714-У11 подписали председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный и секретарь Президиума М.П. Георгадзе. В тексте указа отмечалось, что институт удостоен награды «за успешное гидрометеорологическое обеспечение Северного морского пути и народного хозяйства в районах Крайнего Севера и достижения в изучении Арктики и Антарктики»1.
В 1968 г. начался вывоз из Дудинки медно-никелевой руды для её дальнейшей переработки на предприятиях Кольского полуострова. Развитие норильского территориально-промышленного комплекса поставило на повестку дня необходимость перехода к продлённой навигации. В начале 1970-х гг. ААНИИ сыграл большую роль в отработке системы гидрометеорологического обеспечения продлённых навигаций, а в 1978 г. навигация на трассе Мурманск - Дудинка стала круглогодичной. Данное достижение обеспечивалось, прежде всего, появлением соответствующих технических средств. Важной составляющей успеха также являлась работа ААНИИ и Диксонского и Амдерминского УГМС по научно-оперативному гидрометеорологическому обеспечению навигаций. К середине 1980-х гг. логика развития Северного морского пути вела к созданию системы круглогодичной навигации.
С середины 1980-х гг. ААНИИ активно стал выступать с инициативой разработки единой межведомственной целевой комплексной программы по освоению круглогодичной навигации в Арктике (ЦКП ОКНА) с целью создания системы гидрометеорологического обеспечения круглогодичной навигации по всей трассе Севморпути и координации деятельности различных ведомств в Арктике в рамках единой госпрограммы2. В институте создали инициативную группу, её председателем стал Б.А. Крутских. Идею поддержал Госкомгидромет и ряд крупных организаций. Тем не менее данную задачу в СССР решить не смогли в связи с нарастающими в середине - второй половине 1980-х гг. процессами экономического, а затем и политического кризиса.
Важным событием стало получение институтом в 1968 г. научно-исследовательских судов («Профессор Визе», «Профессор Зубов» и «Океанограф») и создание Базы экспедиционного флота ААНИИ. Позже институт получал НЭС «Михаил Сомов», НИС «Рудольф Самойлович», НИС «Академик Шулейкин» и «Профессор Мультановский», НЭС «Академик Фёдоров», НЭС «Академик Трёшников».
Со второй половины 1960-х гг. в институте стали разрабатываться новые направления, связанные с изучением глобальных процессов
ЦГАНТД СПб. Ф. Р-369. Оп. 1-2. Д. 46. Л. 2. Фонды ААНИИ. Д. О-2853. Л. 9.
взаимодействия атмосферы и океана, создан отдел полярного эксперимента, для реализации научных программ организовывались масштабные экспедиции. В этой обширной деятельности можно усмотреть две системные линии - одна направлена на развитие международных связей и выполнение международных проектов по исследованию взаимодействия атмосферы и океана с целью изучения глобальных процессов, вторая связана с широким выходом научной и военной деятельности СССР на просторы Мирового океана, что диктовалось условиями холодной войны и сформировавшегося биполярного мира.
Использование судов стало очень активным - большую часть года они находились в рейсах, летом работали в морях Северного полушария, зимой отправлялись в Антарктику. Суда, как правило, задействовались в одних и тех же научных проектах - они принимали участие в обеспечении САЭ, работали по программам «ТРОПЭКС», «Натурный эксперимент взаимодействия», «ПОЛЭКС-Север» и «ПОЛЭКС-Юг», выполняли ракетные рейсы в рамках программы исследования верхних слоёв атмосферы и ионосферы.
Начиная с 1970-х гг. ААНИИ вёл работу по комплексному изучению основных закономерностей гидрологического режима устьевых областей рек Оби и Енисея для определения возможного влияния и изменения режимов из-за переброски части рек в Среднюю Азию и Казахстан1. Мурманский филиал ААНИИ выполнял подобную работу для р. Печора. Работы по «переброске» велись большим числом институтов СССР, в числе которых был ААНИИ, и представляли собой гигантский междисциплинарный комплексный проект. В середине 1980-х гг. в связи с изменением политической обстановки, неясностью экологических последствий и изменением общественного мнения проект был свёрнут.
Можно с уверенностью говорить, что масштабные проекты, реализованные ААНИИ в 1960-80-х гг., стали вершиной его научной и экспедиционной деятельности в период СССР, и диктовались как внутренней логикой развития Северного морского пути, развития научной мысли, так и внешними мотивами военно-стратегического и политического характера.
Во второй половине 1980-х гг. в связи с нарастанием экономических проблем, политическим кризисом, развалом СССР, прекращением холодной войны, сокращением грузопотока по СМП до уровня середины ХХ в., кардинально изменились условия для развития науки об Арктике.
Архив отдела кадров ААНИИ. Д. Б/н. 1977. Приказы вышестоящих организаций. Т. 1. Л. 13-16.
В Арктике закрывались полярные станции, сокращались программы исследований и наблюдений. Значительно сократились морские экспедиционные исследования, практически полностью прекратились геофизические наблюдения. Были свёрнуты многолетние программы ВВЭ и СП, прекратила своё существование ледовая авиационная разведка. Шло резкое сокращение штатов института, практически исчезло понятие базового финансирования. Из института стали выделяться малые предприятия, сократился до двух судов флот института, закрылся Мурманский филиал. Тем не менее, несмотря на, казалось бы, фатальные потери, институт смог устоять и найти своё место в новой системе формирующихся социальных и политических отношений. Несмотря на общие для всей отечественной науки системные проблемы, ААНИИ смог сохранить свой научный потенциал и продолжил научную работу в полярных областях Земли.
Изменения затронули и ведомство, которому подчинялся институт. В 1991 г. Комитет гидрометеорологии СССР передали вновь образованному Министерству экологии и природных ресурсов РСФСР. С 1992 по 2008 г. Федеральная служба России по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды существовала как самостоятельный федеральный орган исполнительной власти, а в 2008 г. службу передали Министерству природных ресурсов и экологии Российской Федерации.
Благодаря активно развивавшейся интернационализации исследовательских работ в Арктике и сложившимся ещё в советские годы международным контактам, институт стал принимать участие в различных международных исследованиях. Среди таких исследований особенно плодотворными были многолетний проект «Система моря Лаптевых», участие в создании Глобального банка цифровых данных по морскому льду, сотрудничество в рамках Российско-американской комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству («комиссия Гор -Черномырдин») и т. д. Институт активно заключал соглашения о сотрудничестве с различными странами, имевшими свои интересы в Арктике.
В 1994 г. институту присвоили статус государственного научного центра. Получение этого статуса обеспечивало государственную поддержку институтам - лидерам в соответствующих областях знаний.
1990-е гг. были во многом этапом осмысления накопленного в советский период первичного материала и поиска новых направлений исследований, среди которых особенно ярко проявились темы, связанные с изучением изменения климата, и темы, связанные с гидрометеорологическим сопровождением шельфовых проектов.
2000-е гг. характеризовались постепенным возвращением интереса государства к Арктике, увеличением государственного
и корпоративного финансирования, реализацией ряда крупных шель-фовых проектов, существенным увеличением числа экспедиционных исследований. В ААНИИ создается Высокоширотная арктическая экспедиция. Начиная с 2003 г. возобновлена работа дрейфующих станций «Северный полюс», которые проводились до 2013 г. Затем, в связи с глобальными изменениями климата и проблемами в части поиска подходящего для дрейфа льда, экспедиции были прекращены. Тем не менее на современном этапе реализуется проект строительства самодвижущейся платформы «Северный полюс» для научных исследований, которая спущена на воду в декабре 2020 г.
Знаковым событием стало проведение в 2007-2009 гг. Третьего международного полярного года (МПГ 2007/08). С целью подготовки и проведения этого международного мероприятия с 2005 г. в ААНИИ действовал Центр по научному и информационно-аналитическому обеспечению деятельности оргкомитета (НИАЦ МПГ 2007/08) во главе с заместителем директора ААНИИ А.И. Даниловым1.
В 2008 г. президентом РФ были утверждены «Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу», которые определили системное укрепление государственных интересов в Арктике.
В связи с ратификацией Россией Конвенции ООН по морскому праву в 1997 г. Россия стала готовить заявку на расширение границ континентального шельфа в Арктике и определение внешней границы континентального шельфа. Для подготовки этой заявки был проведён ряд высокоширотных экспедиций, в которых ААНИИ играл одну из важнейших ролей.
На Шпицбергене в целях обеспечения присутствия России в морских районах вокруг архипелага, интеграции и развития научных исследований был создан Российский научный центр.
На сегодня ААНИИ является единственным в России научно-исследовательским учреждением, проводящим комплексное изучение полярных регионов Земли и занимает ведущее положение в стране в области фундаментальных и прикладных исследований и ведёт свою деятельность в рамках «Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года»2
1 Организационный комитет по участию Российской Федерации в подготовке и проведении в 2007-2008 гг. Международного полярного года [Электронный ресурс] URL: http://www.ipyrus.aari.ru/ниац.html (дата обращения: 26.12.2020).
2 Указ Президента РФ от 26 октября 2020 г. № 645 «О Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года» [Электронный ресурс] URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/45972 (дата обращения: 13.01.2021).
и «Основ государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2035 года»1.
Предметом деятельности ААНИИ на современном этапе является проведение фундаментальных и прикладных исследований в Арктике и Антарктике и на акваториях замерзающих морей России в области гидрометеорологии, океанографии, климатологии, геофизики, водных ресурсов, экологии и охраны окружающей среды в Антарктике.
Одним из важнейших направлений деятельности института выступает оперативное гидрометеорологическое обеспечение различных видов деятельности в полярных областях. ААНИИ является координатором по предоставлению гидрометеорологической информации для обеспечения безопасности мореплавания и другой хозяйственной деятельности в Арктике, по ведению государственного водного кадастра, по ведению государственного фонда данных о состоянии природной среды полярных районов.
Деятельность ААНИИ направлена на обеспечение стратегических национальных приоритетов РФ в областях развития фундаментальной и прикладной науки, образования, обеспечения обороны и безопасности страны.
Указ Президента РФ от 5 марта 2020 г. № 164 «Об Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2035 года» [Электронный ресурс] URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/45255 (дата обращения: 13.01.2021).
