CC BY
524
УДК 94/99
ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ РСФСР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ НА ПРИМЕРЕ МОСКВЫ И ЛЕНИНГРАДА
© 2014 Г. Д. Пилишвили
канд. ист. наук e-mail: historuss@mail. ru
Курский государственный университет
В статье на основе архивных данных и исследований военных историков рассматриваются вопросы создания и функционирования частей народного ополчения на примере московского и ленинградского ополчения, а также деятельность партийных и государственных органов по организации, обучению и оснащению ополчения в первый период Великой Отечественной войны.
Ключевые слова: народное ополчение, Москва, Ленинград, Великая Отечественная война, партийные органы, государственные органы.
Минувшая война Советского Союза против фашистской Германии была всенародной войной. Ее героем являлся весь советский народ. Одна часть советских людей сражалась на фронте, другая ковала победу в тылу, третья составляла боевой резерв действующей армии. Основной, решающей силой, обеспечившей победу советского народа над немецко-фашистскими захватчиками, были, разумеется, войска Красной армии. Преодолев в своем боевом порыве тысячи огненных верст, советские воины наголову разгромили врага. Фашистская Германия, потерпев решающее поражение на советско-германском фронте, безоговорочно капитулировала.
Немалый вклад в достижение победы над врагом внесли и воины-ополченцы, сражаясь плечом к плечу с бойцами и командирами регулярных частей Красной армии. Значительная часть ополченских формирований участвовала во многих операциях и битвах. Народное ополчение стало одной из массовых форм помощи трудящихся страны Красной армии в борьбе против фашизма.
Изучение проблемы создания и боевого использования народного ополчения, несомненно, представляет собой исключительно важную задачу советской и российской историографии, имеющую не только большое научно-познавательное, но и научно-практическое, оборонно-государственное значение. Между тем она до сих нор принадлежит к числу все еще мало исследованных и весьма скупо освещенных в исторической литературе.
Трудящиеся СССР оказывали помощь фронту в самых различных формах. Одной из них явилось массовое ополченческое движение, с первых же дней войны охватившее почти всю страну. Убедительным тому подтверждением стала организация московского и ленинградского ополчения. В Ленинграде было создано 10 стрелковых дивизий и ряд других формирований, а в Москве - 15 стрелковых дивизий народного ополчения. Тысячи добровольцев вступили в народное ополчение в Архангельской, Вологодской, Мурманской, Смоленской, Калининской, Тульской, Тамбовской, Курской, Горьковской, Куйбышевской, Саратовской областях. В этих областях были созданы десятки ополченских формирований [Колесник 1982: 172].
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
По неполным данным, в народное ополчение России в годы Великой Отечественной войны вступило более 1 700 тыс. человек; на базе этой численности, не считая других формирований, было создано свыше 40 дивизий народного ополчения, что составляло две третьих всех ополченских дивизий страны периода минувшей войны. Народное ополчение РСФСР явилось, таким образом, крупным источником боевых резервов Красной Армии [Колесник 1982: 173].
Одним из важных моментов на пути к созданию народного ополчения Советского государства стало совещание в ЦК ВКП(б), состоявшееся 26 июня 1941 г., то есть на пятый день войны. На этом совещании при рассмотрении общих вопросов организации борьбы против вероломно вторгнувшейся армии германского фашизма впервые было обращено внимание на необходимость привлечения на помощь Красной армии широких народных масс. Одновременно было высказано пожелание, чтобы Москва и Ленинград выступили застрельщиками осуществления этой важной общегосударственной задачи [Колесник 1988: 9]. В Постановленни № 10 ГКО-10 от 4 июля 1941 г. «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения» говорилось: «...В соответствии с волей, выраженной трудящимися, и предложениями советских, партийных, профсоюзных и комсомольских организаций города Москвы и Московской области, Государственный Комитет Обороны постановляет:
I. Мобилизовать в дивизии народного ополчения по городу Москве 200 тысяч человек и по Московской области 70 тысяч человек. Руководство мобилизацией и формированием возложить на командующего войсками МВО генерал-лейтенанта Артемьева. В помощь командованию МВО для проведения мобилизации создать чрезвычайную комиссию в составе: тт. Соколова - секретаря МГК ВКП(б), Яковлева -секретаря МК ВКП(б), Пегова - секретаря МК и МГК ВЛКСМ, Филиппова -начальника Управления продовольственных товаров Горторготдела, Онуприенко -комбрига и Простова - подполковника.
II. Мобилизацию рабочих, служащих и учащихся Москвы в народное ополчение и формирование 25 дивизий произвести по районному принципу. Районы Московской области формируют отдельные подразделения и части и вливают их по указанию штаба МВО в дивизии города Москвы...
VI. Боевая подготовка частей производится по специальному плану штаба МВО.
VIII. Снабжение частей дивизий средствами автотранспорта, мото- и велоснаряжением, шанцевым инструментом (лопаты, топоры), котелками, котлами для варки пищи производится за счет ресурсов Москвы, Московской области и района, путем мобилизации и изготовления этих средств предприятиями района» [Военноисторический журнал 1992: 33].
Зачислялись в народное ополчение все, кто мог носить оружие. Предпочтение, однако, отдавалось лицам, которые не подлежали по каким-либо причинам призыву в армию. Весьма ограниченным был прием в народное ополчение рабочих и служащих, инженеров и техников оборонной промышленности. Правда, в тех случаях, когда речь шла о создании специальных частей и соединений, в частности минометных или артиллерийских, танковых или инженерно-саперных, в действие вступал принцип исключения.
Формально возрастного ограничения при вступлении в народное ополчение не было. Ополченцем мог стать подросток и пожилой человек. Но фактически такое ограничение нередко вводилось. Так, в плане создания Ленинградской армии народного ополчения указывалось: «В состав армии включить добровольцев,
обученных и не обученных военному делу, от 18 до 55 лет». Возрастное ограничение
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
при формировании столичных дивизий народного ополчения было несколько иным. «Формирование дивизий, - отмечалось в специальном постановлении Военного совета Московского военного округа (МВО), - производится за счет трудящихся от 17 до 50 лет» [Колесник 1988: 11]. Подобные ограничения вводились соответствующими решениями и в других городах и регионах республики, хотя на практике допускались определенные отступления от них. И все же следует заметить, что наличие таких ограничений имело важное положительное значение, ибо они существенно способствовали притоку в народное ополчение людей молодых и среднего возраста.
Вооружить многочисленное ополчение Москвы и Ленинграда, имевшее в своем составе крупные общевойсковые соединения, за счет местных ресурсов было невозможно. Зато удовлетворение их по многим видам материально-технического обеспечения представлялось вполне реальным. Особенно четко решение этих двух нелегких проблем было определено в указанном выше постановлении Военного совета МВО. Далее в этом постановлении было сказано: «Штаб МВО обеспечивает дивизии вооружением и боеприпасами» [Там же: 12]. Примерно таким же образом решались проблемы вооружения и материально-технического обеспечения дивизий
ленинградского ополчения.
Общее руководство созданием ополченских формирований республики осуществлялось крайкомами и обкомами, горкомами и райкомами партии, первичными партийными организациями. Оперативной работой по комплектованию, вооружению и материально-техническому обеспечению занимались специально создаваемые партийными органами штабы, комиссии, рабочие группы. Состав их был различен, но все они возглавлялись, как правило, секретарями соответствующих партийных организаций, а в их состав почти в каждом конкретном случае входили представители местных Советов депутатов трудящихся, военных комиссариатов, комсомольских организаций, органов НКВД.
Академик Б.Б. Пиотровский, на долю которого, как и тысяч других ленинградцев, выпала нелегкая участь переносить тяготы и лишения в блокадном городе, свидетельствует: «Вскоре после объявления войны было начато формирование народного ополчения. Не ожидая своей очереди призыва в Красную Армию, в добровольческие полки шли рабочие, инженеры, ученые, писатели, артисты, художники. После кратковременного обучения полки народного ополчения отправлялись на фронт, на передовые позиции». В воспоминаниях Пиотровского говорится и о других формах участия ленинградцев в защите родного города, но к теме народного ополчения он обращается несколько раз [Там же: 14].
Патриотическое движение добровольцев в Ленинграде развернулось сразу же после нападения фашистской Германии на СССР. Тысячи ленинградцев, откликаясь на зов партии помочь фронту, заявляли о своем желании с оружием в руках встать на защиту Родины. Их воля наиболее ярко была выражена в тех резолюциях, которые они принимали на митингах в связи с нападением на Советскую страну гитлеровских орд. Рабочие завода «Большевик» заявили на своем митинге: «Мы отдадим все свои силы, всю энергию, все свое умение для полной победы над врагом, для полного разгрома его на его же собственной территории». «Мы, - говорилось в резолюции митинга рабочих завода «Красный выборжец», - все, как один, считаем себя мобилизованными для выполнения любой работы и готовы по первому зову партии и Советского правительства встать грудью на защиту своей любимой Родины и защищать ее неприкосновенность до последней капли крови» [Там же: 28].
Слова ленинградцев не расходились с делами. Первый же день войны ознаменовался бурным потоком заявлений от добровольцев, изъявивших желание
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
вступить в ряды народного ополчения. Так, от рабочих Балтийского завода поступило 1 500 заявлений, от рабочих завода «Севкабель» - 200, «Механобра» - 200, галошного завода - 250, от студентов и преподавателей Горного института - 250 заявлений. На пункты по отбору в народное ополчение шли люди всех возрастов и профессий: рабочие, инженеры, врачи, музыканты, художники, ученые, студенты, школьники, пенсионеры и домохозяйки [Беляев, Кузнецов 1959: 16].
Необычайно сильно чувство гражданского и воинского долга проявилось среди юных патриотов Ленинграда. 78 027 комсомольцев и комсомолок помогали райвоенкоматам разносить военнообязанным мобилизационные повестки, принимали участие в переписи призывников, а также проводили большую работу по организации отправки мобилизованных на фронт [Колесник 1974: 29].
Заявления о добровольном вступлении в Красную армию подали все члены Ленинградской комсомольской организации [ЦГАИПД СПб. Ф. К-598. Оп. 5. Ед. хр. 7. Л. 2]. В армию и Военно-морской флот ушли 146 тыс. юношей и девушек. В Красногвардейский райком комсомола в первый же день войны пришла, например, большая группа комсомольцев с завода имени ОГПУ, изъявившая желание добровольно идти на фронт. Среди них были стахановцы завода И. Лаврентьев, А. Шалыгин, В. Молочков и другие. В полном составе ушли на фронт комсомольцы техникума общественного питания, обувного техникума, макаронной фабрики, колхоза «Красный луч» Дедовского района и все комсомольцы Сланцевского района области [Там же. Л. 3]. Тысячи юношей и девушек записались в народное ополчение.
Нередко случалось так, что ленинградцы шли в народное ополчение целыми семьями. Так, в ополчение Свердловского района записались отец, мать и два сына Буцких, а также отец и три сына Застенкер [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 25]. В ополчение Октябрьского района пришли отец и сын Поповы. Среди первых ополченцев Колпинского района были комсомолец Георгий Юрьев и его сестра комсомолка Елена Юрьева. Немало подобных примеров было и в других районах и учреждениях Ленинграда и области [Колесник 1974: 29].
Трудная и ответственная задача создания ленинградского ополчения легла на плечи городской партийной организации. Важную роль в ее решении сыграло совещание, которое было проведено 27 июня в Смольном секретарем ЦК ВКП(б) Ленинградского горкома и обкома партии А.А. Ждановым. Совещание, в работе которого приняли участие ответственные работники Ленинградского горкома и обкома партии, а также некоторые представители оборонных организаций города и области, выработало основные принципы формирования частей и соединений народного ополчения в Ленинграде.
В этот же день Ленинградский горком партии разработал и сообщил райкомам партии план создания Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО). Планом, в частности, предусматривалось создать в составе этой армии 15 дивизий народного ополчения общей численностью 200 тыс. человек [Колесник 1974: 30].
К 30 июня уже были созданы военный совет и штаб ЛАНО. Командующий армией народного ополчения был назначен генерал-майор А.И. Субботин, а начальником штаба - председатель Леноблосоавиахима полковник М.Н. Никитин [Беляев, Кузнецов 1959: 17].
Создание ЛАНО вызвало новую волну патриотического движения добровольцев. Если прежде оно носило в известной мере стихийный характер, то теперь это движение имело свои организующие центры. На предприятиях, в учреждениях, в учебных заведениях, в административных районах развернули работу соответствующие комиссии по отбору ополченцев. В ряды народного ополчения шли,
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
разумеется, представители всех слоев населения, но основной социальной базой комплектования его частей являлись рабочие промышленных предприятий Ленинграда.
Подтверждением этого может служить массовое движение добровольцев на Кировском заводе. Здесь от желающих вступить в народное ополчение было получено 15 тыс. заявлений. Не меньшая тяга в народное ополчение наблюдалась на заводе имени Козицкого, на котором 932 рабочих заявили о своей готовности добровольно идти на фронт [Колесник 1974: 31]. На «Северной верфи» (с 1948 г. - Ленинградский судостроительный завод им. А. А. Жданова, с 1997 г. - ОАО Судостроительный завод «Северная верфь») лишь в течение одного дня, 1 июля 1941 г., в народное ополчение записалось 2 661 человек [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 1]. Столь же активное участие в формировании частей народного ополчения приняли почти все промышленные предприятия города. На первом этапе формирования частей и подразделений народного ополчения в Ленинском районе участвовало, например, более десяти ведущих предприятий. Галошный завод направил в ополчение 464 человека, шинный завод - 348, завод имени С.М. Кирова - 322, завод «Металлист» - 247, завод имени Степана Разина - 104 человека [Там же. Ед. хр. 97. Л. 18].
Немало было среди ополченцев и представителей интеллигенции. Например, в частях и подразделениях народного ополчения Дзержинского района насчитывалось 9 143 ополченца, в том числе рабочих - 2 588, а представителей различных групп интеллигенции - 6 495 человек [ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 12. Ед.хр. 16. Л. 6]. Значительное количество представителей интеллигенции было в частях народного ополчения Василеостровского, Куйбышевского и других районов Ленинграда.
Авангардная роль при формировании частей ополчения в районах города принадлежала коммунистам и комсомольцам. Так, из 1 080 добровольцев Василеостровского района (по состоянию на 30 июня 1941 г.) 480 были коммунистами и комсомольцами, в Дзержинском районе из 580 добровольцев коммунистов и комсомольцев насчитывалось 301 человек, в Красногвардейском районе на 502 добровольца приходилось 227 коммунистов и комсомольцев. Примерно такой же была партийно-комсомольская прослойка в ополченческих частях других районов города [Колесник 1974: 31].
В целом по Ленинграду из 26 611 добровольцев-ополченцев, насчитывавшихся в городе и пригородах к 1 июля, коммунистов было 5 628 чел., а комсомольцев - 6 603 человека [ЦАМО РФ. Ф. 284. Оп. 11192. Д. 3. Л. 15]. Из 45 183 добровольцев на 2 июля 8725 человек были коммунистами и 9486 комсомольцами [Там же. Л. 15-16]. И, наконец, из 101 037 добровольцев на 8 июля коммунистов было 20 016 и комсомольцев - 17 490 [Там же. Л. 19]. Таким образом, на каждую из этих дат коммунисты и комсомольцы составляли более одной трети общей численности ополченцев, что, несомненно, свидетельствует об их авангардной роли в мобилизации трудящихся Ленинграда на отпор врагу.
Среди добровольцев большинство составляли люди в возрасте до 35 лет. Так, из 440 ополченцев Выборгского района по состоянию на 30 июня бойцов моложе 35 лет насчитывалось 421 человек, в Ленинском районе из 452 ополченцев - 370 человек, в Свердловском районе из 718 ополченцев - 506 человек. И так было во всех районах города. Второго июля, как уже отмечалось, в Ленинграде и его пригородах насчитывалось 45 183 добровольца [Колесник 1974: 32]. Из них добровольцев от 18 до 35 лет было 33 450 человек. Конечно, в рядах ополчения города было немало и ветеранов революции, и участников Гражданской войны, и передовиков предвоенных пятилеток, но основную его массу составляли молодые воины [Там же: 33].
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Приступив к формированию ЛАНО, трудящиеся Ленинграда встретились с большими трудностями. Создавая части народного ополчения, районные комиссии на первых порах не имели заранее разработанных штатов полков и дивизий. Нередко отбор в народное ополчение производился без участия представителей соответствующего командования, так как командование полков и дивизий назначалось уже тогда, когда ополченцы фактически были отобраны. Иногда зачисление в части народного ополчения происходило без учета военных специальностей добровольцев, что, естественно, задерживало окончательное комплектование боевых подразделений народного ополчения в целом.
Но в преодолении этих трудностей и проявилась необычайная сила патриотизма ленинградцев. Темпы комплектования частей народного ополчения непрерывно нарастали. К вечеру 1 июля 1941 г. в Ленинском районе в народное ополчение было отобрано 2 204 человека, в Кировском - 3 655 человек, в Володарском - 2 682 человека, во Фрунзенском - 2 634 человека, в Приморском - 2 038 человек, в Дзержинском -1 300 человек, в Куйбышевском - 2 002 человека [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 5].
Таким образом, за пять дней, с 30 июня по 4 июля 1941 г., было отобрано такое количество добровольцев, которое оказалось достаточным для того, чтобы развернуть непосредственную работу по формированию частей и соединений ЛАНО. Учитывая это, командование ЛАНО приняло решение о переводе добровольцев на казарменное положение. К исходу 5 июля на казарменное положение в Дзержинском районе было переведено 1 622 человека, в Красногвардейском - 2 200, в Выборгском - 1 500, в Московском - 3 826, в Ленинском - 2 900, в Василеостровском - 1 252 человека [Там же. Л. 13], во Фрунзенском - 3 219 человек [ЦАМО РФ. Ф. 284. Оп. 11192. Д. 3. Л. 3]. Приток добровольцев нарастал изо дня в день.
Одновременно с формированием первых трех дивизий народного ополчения в составе ЛАНО создавались отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны. Их комплектование, подобно дивизиям народного ополчения, происходило за счет добровольцев, отобранных в административных районах Ленинграда. Всего в ЛАНО было сформировано 16 отдельных пулеметно-артиллерийских батальонов, в которых насчитывалось 16 800 человек, которые были отправлены в различные укрепленные районы, прикрывавшие подступы к Ленинграду [Колесник 1974: 36].
Спустя две недели, в конце сентября, ЛАНО была расформирована. За время своего существования в армии было создано 10 дивизий народного ополчения, 7 истребительных полков, 16 отдельных пулеметно-артиллерийских батальонов, а также несколько маршевых батальонов. Всего же за первые три месяца войны ЛАНО подготовила и отправила на фронт 135 400 добровольцев [ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 12. Ед. хр. 13. Л. 259].
Основная тяжесть в удовлетворении материально-технических нужд частей народного ополчения легла на плечи рабочих коллективов ведущих предприятий города, которые организовали производство необходимого военного снаряжения и вооружения. На фабриках и заводах Ленинграда днем и ночью выполнялись военные заказы по изготовлению винтовок, пулеметов, автоматов, минометов, гранат, бутылок с горючей смесью, саперных лопат, военного обмундирования, обуви, боевой техники и снаряжения. Благодаря вниманию и заботе всех трудящихся города добровольцы были полностью обеспечены обмундированием и снаряжением. Что же касается вооружения и боевой техники, то здесь дело обстояло значительно хуже [Колесник 1974: 45].
Нередко дивизии народного ополчения испытывали недостаток в автомобильном транспорте, тягачах, мотоциклах, средствах связи. Так, 3-я гвардейская стрелковая дивизия народного ополчения по состоянию на 25 июля из
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
325 автомобилей, полагающихся по штату, налицо имела всего лишь 32 автомобиля, а из 7 мотоциклов только 3. По штатному расписанию в дивизии предусматривалось иметь 3 бронемашины, а фактически не было ни одной. Положение в других дивизиях было несколько лучше, но и они серьезно ощущали нехватку механизированного транспорта, особенно тягачей [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 140].
Части народного ополчения были очень плохо обеспечены средствами связи. Трудной и сложной была задача вооружения частей и соединений ленинградского ополчения. Пришлось почти одновременно вооружать как вновь отмобилизованные регулярные части Красной армии и Военно-морского флота, так и части народного ополчения, которые были созданы в необыкновенно короткий срок.
Добровольцы ленинградского ополчения вооружались как за счет планового поступления оружия из арсеналов Ленинградского военного округа, так и за счет изготовления основных видов оружия на предприятиях города, а также за счет трофейного оружия самых различных образцов и систем [Колесник 1974: 46]. На вооружение ополченцев поступали не только боевые винтовки, но и спортивное оружие, а иногда и охотничьи ружья. Нередко бывало и так, что некоторые ополченцы в течение длительного времени вообще не имели личного оружия.
Ленинградские стрелковые дивизии народного ополчения, как, впрочем, и кадровые стрелковые дивизии Красной армии, испытывали острый недостаток в стрелковом автоматическом оружии. Следует подчеркнуть, что дивизии народного ополчения Ленинграда практически не имели артиллерийских средств противотанковой и противовоздушной обороны [Там же: 47]. Дивизии народного ополчения Ленинграда ощущали острый недостаток и в боеприпасах, особенно артиллерийских. Процесс формирования частей и соединений народного ополчения сопровождался напряженным обучением добровольцев военному делу. Потребность организации такого обучения диктовалась тем, что в народное ополчение шло большое количество людей, которые не имели никакой военной подготовки.
Такое положение, конечно, не могло быть незамеченным как районными комиссиями по отбору добровольцев, так и командирами частей и соединений народного ополчения. Поэтому боевая подготовка ополченцев начала развертываться уже в начале июля. В большинстве случаев это были занятия по изучению уставов. Некоторые части народного ополчения приступили к изучению материальной части боевого оружия. Подразделения 1-го стрелкового полка народного ополчения Дзержинского района изучали, например, материальную часть винтовки, а подразделения 1-го и 2-го пулеметных батальонов народного ополчения Василеостровского района, кроме материальной части винтовки, изучали еще материальную часть гранат и пулеметов. Проводились занятия по изучению уставов и материальной части боевого оружия и в частях народного ополчения других районов города [Там же: 50].
Регулярные занятия по обучению добровольцев военному делу на предприятиях и в частях народного ополчения начались в середине июля. Центром организации военного обучения стал штаб ЛАНО. При организации боевой подготовки в частях ЛАНО важное место отводилось проведению стрельб. Особенно большое внимание организации стрельб уделялось в частях 2-й гвардейской стрелковой дивизии народного ополчения. В этой дивизии стрельбы проводились ежедневно во всех частях и подразделениях. Поэтому и результаты стрелковой подготовки в этой дивизии были очень высокими [Там же: 55].
Первые же дни боевой подготовки показали, что уровень военных знаний весьма низок не только среди рядового, но и среди командного состава. Поэтому на основании
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
распоряжения штаба обороны Ленинграда от 31 августа были организованы систематические занятия по тактике со всеми категориями командного состава [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 47. Л. 81]. Согласно этому распоряжению весь командно-начальствующий состав был разбит на три группы: в первую группу были зачислены инструктора - работники инструкторских групп районов, командиры рот и комбаты, во вторую - командиры взводов, в третью - командиры отделений. Занятия с первой группой командиров проводили начальники штабов секторов обороны города, со второй - комбаты, с третьей - командиры рот.
Развертыванию боевой подготовки мешала нехватка учебного оружия и наглядных пособий. Недоставало также учебных пособий, в том числе различных наставлений, инструкций, уставов, положений. Мало было кадровых командиров, которые могли бы квалифицированно вести занятия по военному обучению добровольцев. Например, в 1-й гвардейской стрелковой дивизии народного ополчения к 8 августа из 781 командира лишь 82 были кадровыми офицерами [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 55. Л. 1]. Но, несмотря на все трудности, Ленинградская партийная организация сделала все, чтобы дать ополченцам хотя бы минимум необходимых в бою военных знаний.
Одним из наиболее важных вопросов партийно-политической работы в период формирования частей и соединений народного ополчения был вопрос о подборе и расстановке партийно-политических кадров. Первоначально этим занимались городской и районные военкоматы. В начале июля подбор и расстановку партийных кадров взяли в свои руки Ленинградский горком партии, политуправление Северного фронта и политотдел ЛАНО. На партийно-политическую работу подбирались люди, которые имели не только опыт этой работы, но и знали военное дело и могли оказать помощь строевым командирам в решении боевых задач [Колесник 1974: 57].
На первых порах значительное место в системе партийно-политической работы среди ополченцев занимали митинги, беседы, открытые партийные и комсомольские собрания, которые проходили буквально во всех подразделениях, частях и соединениях народного ополчения и на которых обсуждались задачи Ленинградского ополчения. Бойцы и командиры говорили о необходимости укрепления воинской дисциплины и строгого соблюдения установленного распорядка, определяли свои задачи в борьбе против немецко-фашистских захватчиков, вытекавшие из общих требований партии и правительства.
Несколько позднее, в первой декаде августа, в частях народного ополчения были проведены партийные и комсомольские собрания, на которых рассматривался вопрос о роли и задачах политбойцов Красной армии. Большое значение для повышения морально-политического уровня всех бойцов и командиров имели выступления на полковых партийных и комсомольских собраниях командиров и комиссаров, побывавших в этот период времени на приеме у главнокомандующего СевероЗападным направлением К.Е. Ворошилова и члена Военного совета А.А. Жданова [Там же: 59].
Основной формой повседневной политической пропаганды в частях народного ополчения были политзанятия и политинформации. Политзанятия проводились через день. Ими руководили политруки рот или групповоды. Политинформации проводились ежедневно. Их проводили политруки рот или агитаторы. На политинформациях читались или пересказывались сводки Совинформбюро, изучались решения партии и правительства, разбиралось содержание научно-теоретических и редакционных статей из центральных газет. Довольно широкое распространение в партийно-политической работе получила лекционная пропаганда. Лекции читались как штатными, так и нештатными лекторами. С 3 июля по 15 августа в частях ЛАНО было прочитано
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
139 лекций, на которых присутствовало 56 тыс. бойцов и командиров [ЦГАИПД СПб. Ф. О-2281. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 23].
По тематическому содержанию эти лекции распределялись следующим образом:
1) Великая Отечественная война - справедливая война советского народа - 49 лекций;
2) Советская военная доктрина - основа непобедимости Красной армии - 8;
3) Выдающиеся советские полководцы - 10; 4) Героическое прошлое нашей Родины -12; 5) Международное положение - 7; 6) Борьба с танками противника - 20;
7) Вооружение и тактика немецкой армии - 11; 8) Основные принципы оборонительного и наступательного боя - 15; 9) Фашизм - злейший враг человечества - 7 [Там же].
Неоценимую помощь в политико-воспитательной работе среди бойцов и командиров оказали ленинградские писатели и поэты. Среди них были В.В. Вишневский, Н.С. Тихонов, Ю. Слонимский, А. Дорохов, С. Семенов, А. Десницкий, Г. Гор, В. Тоболяков, М. А. Дудин и многие другие. Их выступления воодушевляли добровольцев на ратные подвиги во имя защиты Ленинграда [Колесник 1974: 60].
Политорганы и партийные организации провели значительную работу по подготовке личного состава к принятию воинской присяги. Организуя лекции и доклады, политорганы и партийные организации широко использовали пособия по изучению материальной части винтовок, гранат, минометов, орудий. Немало внимания в общей системе военно-патриотического воспитания ополченцев уделялось культурно-просветительной работе. В клубах частей и соединений были развернуты многочисленные выставки. На этих выставках получили яркое отражение следующие темы: 1) Великая Отечественная война; 2) Из истории русского оружия; 3) Военное прошлое русского народа; 4) В боях за Родину; 5) Герои Великой Отечественной войны; 6) Били, бьем и будем бить; 7) Фашизм - злейший враг человечества;
8) Зверства немецко-фашистских захватчиков [Там же: 61].
Практически одновременно создавались дивизии из добровольцев в Москве. Тогда не было времени для раздумий над особенностями этих формирований. Один из руководящих штабных командиров Северного фронта Б. В. Бычевский вспоминал: «Народное ополчение! Мне, кадровому офицеру, не все было понятно. Во что оно выльется? Какова может быть роль ополчения в современной войне?.. Я не в состоянии был представить себе, как можно в такой срок (счет шел буквально на дни) создать десять - пятнадцать дивизий сверх мобилизационного плана, оснастить их всем - от котелков и шинелей до гранат и пушек. Ведь заводы и без того работали напряженно, по военным графикам...» [Горов 1977: 9].
Задача действительно была громадной сложности. Может быть, поэтому на самых первых порах планировалось добровольческие соединения создать только в Москве и Ленинграде - двух крупнейших центрах страны, где концентрировалась мощная промышленность и большие отряды рабочего класса. В директиве ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 29 июня 1941 года, определившей задачи партийных и советских организаций прифронтовых областей в условиях военного времени, не упомянуто о необходимости создания добровольческих формирований. Партия и правительство призывали советских людей «драться до последней капли крови за наши города и села, проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу» [КПСС о Вооруженных силах Советского Союза 1969: 299].
Между тем уже через два дня вошло в действие решение о создании московских дивизий народного ополчения. В ночь на 2 июля секретарей всех районных и городских партийных комитетов Москвы вызвали в Кремль. Совещание проходило на рассвете, длилось недолго - всего полчаса. Собравшимся сообщили, что ЦК партии одобрил
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
патриотическое движение трудящихся Москвы и Ленинграда, создавших народное ополчение на добровольческих началах. Руководители партии и правительства рассказали о всей глубине опасности для страны, поставили задачу поднять народ, срочно создать в столице народное ополчение.
Бывший секретарь Московского комитета партии Б.Н. Черноусов вспоминал: «... А спустя три дня в приемные комиссии и партийные органы Москвы и Московской области поступило 310 тысяч заявлений с просьбой зачислить в ряды ополченцев» [Горов 1977: 10]. Это был невиданный массовый героический порыв советских людей, которые стремились встать грудью на защиту Родины.
Интересно, что со стороны некоторой части населения были зафиксированы высказывания, направленные на дискредитацию речи И.В. Сталина и советской власти. «Всему крах, положение на фронте безнадежное. Из Кремля дано указание готовить подпольные организации. Положение настолько критическое, что ЦК партии принял решение о всеобщем ополчении. Вот до чего докатились, куда же девалась доблесть Красной армии. Всеобщее ополчение - это шаг отчаяния, признак растерянности» (Шифман, научный сотрудник Института мировой литературы). «Наше правительство прохлопало германское наступление в первый день войны, и это привело к дальнейшему поражению и колоссальным потерям авиации и людского состава» (юрисконсульт Израелит). «Все эти речи, мобилизация народа, организация тылового ополчения свидетельствуют об исключительной ненадежности и не спасут положения. Видимо, в скором времени немец займет Москву, и Советской власти не удержаться» (Перельман, инженер). «Положение на фронте более серьезно, чем об этом сказал Сталин. Победы Гитлера весьма значительны. Немцы вплотную подходят к Москве. Все эти разговоры о народном ополчении - детские и наивные забавы. Они не имеют серьезного значения. Поздно говорить о добровольцах, поздно обращаться к народу, когда немцы уже подходят к Москве» (служащая Козлова). «Неизбежен крах, неизбежна потеря Москвы. Все, что мы строили в течение 25 лет, все оказалось мифом. Крах этот очевиден в речи Сталина, в его отчаянных призывах» (служащий Карасик) [Органы государственной безопасности. 1995: 168-169].
Да, суровая правда состояла в том, что наши войска терпели серьезные неудачи. Именно 3 июля в речи И.В. Сталина по радио было сказано, что опасность угрожает нашей национальной государственности. Однако партия знала истинные силы, скрытые в народе, знала возможности мощной советской экономики, а народ верил своим руководителям. Главным было мобилизовать все силы огромной страны. В речи излагались основные задачи по организации отпора врагу, которые содержались в директиве от 29 июня. Но был еще и новый важный момент - партия призвала к формированию широкого народного ополчения. Люди услышали: «Трудящиеся Москвы и Ленинграда уже приступили к созданию многотысячного народного ополчения на поддержку Красной армии. В каждом городе, которому угрожает опасность нашествия врага, мы должны создать такое народное ополчение, поднять на борьбу всех трудящихся, чтобы своей грудью защищать свою свободу, свою честь, свою Родину в нашей Отечественной войне с германским фашизмом» [Горов 1977: 11]. Найдены были точные слова, определены новые формы вооруженного участия в отражении вражеского нашествия.
Основная задача, которая стояла перед советским народом и его армией в это время, состояла в том, чтобы преградить главным силам врага путь к Москве. Успешное решение этой задачи зависело не только от мужества и военного мастерства советских воинов, но и от прочности тыла страны, в том числе и от прочности оперативного тыла на западном театре военных действий. Центром же, питавшим оперативный тыл на этом участке советско-германского фронта, была Москва.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
Идея создания народного ополчения возникла непосредственно на предприятиях, в учреждениях, в учебных заведениях столицы. В Ленинском районе Москвы, например, уже на пятый день войны из добровольцев был сформирован стрелковый полк, который преимущественно состоял из коммунистов и комсомольцев. Бойцы и командиры этого полка без отрыва от производства изучали военное дело, готовили себя к суровым схваткам с немецко-фашистскими захватчиками [Колесник 1974: 100].
Поток заявлений от желающих добровольно идти на фронт увеличивался изо дня в день. К середине второго дня войны только в Свердловский райвоенкомат столицы было подано 118 таких заявлений. На Московском трансформаторном заводе всего лишь за несколько часов в народное ополчение записалось 320 человек. Примерно за полдня на заводе «Красный пролетарий» от добровольцев было получено
1 000 заявлений. Подобные заявления непрерывно поступали от рабочих и служащих всех предприятий и учреждений столицы.
Бывший участник московского ополчения П. Железнов рассказывает: «...В первый же день, когда была объявлена запись в народное ополчение, записалось чуть ли не вдвое больше, чем ожидалось. Надо было видеть, как спорили и даже плакали те, кого не брали в ряды ополченцев. При мне в одной из школ на Молчановке, где формировался один из полков 8-й дивизии Красной Пресни, старые и хворые люди доказывали, что еще могут владеть оружием. Подростки прибавляли себе возраст, а старики убавляли» [Горов 1977: 14]. Народные формирования начали создаваться в Ленинградском, Фрунзенском, Москворецком, Куйбышевском и других районах столицы.
Исключительно важной вехой на пути к созданию частей и соединений московского ополчения явилось совещание в ЦК ВКП(б), состоявшееся на рассвете
2 июля 1941 г. в Кремле. В нем участвовали партийные, государственные и военные руководители, в том числе секретари Московского городского комитета партии, а также секретари всех районных комитетов партии Москвы. Совещание было очень коротким - оно длилось всего лишь полчаса. На совещании была дана краткая оценка военно-политической обстановки, в которой находилась Советская страна, и сообщено, что Центральный комитет партии и Государственный Комитет Обороны одобрили патриотическое начинание москвичей, приступивших к созданию народных формирований, и считают необходимым сформировать в Москве несколько дивизий народного ополчения [Колесник 1974: 101].
Тотчас же после совещания в ЦК ВКП(б) в Кремле было проведено совещание в Московском городском комитете партии под председательством первого секретаря МГК ВКП(б) А.С. Щербакова. Здесь присутствовали секретари столичных райкомов партии, председатели райисполкомов, райвоенкомы, а также представители штаба Московского военного округа и горвоенкомата. На этом совещании были рассмотрены конкретные вопросы формирования частей Московского ополчения.
К участию в формировании народного ополчения привлекались не только районы Москвы, но и районы Московской области. Разница заключалась лишь в том, что столичные районы формировали дивизии в целом, а районы области создавали отдельные части и подразделения народного ополчения, которые по решению штаба Московского военного округа направлялись либо на усиление столичных дивизий народного ополчения, либо в качестве боевого резерва в действующую армию.
Четвертого июля 1941 г. Центральный комитет партии и Государственный Комитет Обороны приняли специальное Постановление «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения». Это
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
постановление стало руководством для партийных и советских организаций при создании народного ополчения [Синицын 1985: 39].
Общее руководство формированием частей народного ополчения в Москве и области осуществлялось Военным советом Московского военного округа.
Непосредственную же работу по созданию московского ополчения вела Чрезвычайная комиссия округа. В ее состав входили: секретарь МГК ВКП(б) И.М. Соколов, секретарь МК ВКП(б) С.Я. Яковлев, секретарь МК и МГК ВЛКСМ А.М. Пегов, начальник управления продовольственных товаров Горторготдела П.В. Филиппов, комбриг Д.П. Онуприенко, подполковник И.К. Простов. Чрезвычайную комиссию возглавлял командующий войсками Московского военного округа генерал-лейтенант П.А. Артемьев [Колесник 1974: 102].
На местах, в районах Москвы и области, работой по мобилизации трудящихся в части народного ополчения руководили Чрезвычайные комиссии районов. Их членами были первые секретари РК ВКП(б), райвоенкомы, начальники районных отделений НКВД. Возглавляли чрезвычайные комиссии районов первые секретари райкомов партии.
Комплектование дивизий народного ополчения в Москве регламентировалось специальным штатным расписанием, которое было разработано штабом Московского военного округа. Этим расписанием предусматривалось в каждой дивизии иметь 11 600 бойцов и командиров [История Москвы в годы Великой Отечественной войны... 1967: 32]. Конечно, сразу достичь такой численности не удавалось. Но к концу сентября, к началу обороны Москвы, численность личного состава почти всех дивизий народного ополчения была близка к штатной.
По указанию Московского комитета ВКП(б) 3 июля 1941 г. в 7 часов утра при райкоме ВКП(б) Кировского района города Москвы было проведено совещание директоров предприятий и секретарей парторганизаций района по вопросу создания дивизии народного ополчения Кировского района. Всей работой по формированию народного ополчения в районе руководила Чрезвычайная тройка в составе секретаря райкома ВКП(б) А.В. Погосова, начальника НКВД А.К. Хромова, райвоенкома П. С. Сущева. В тот же день на предприятиях района было проведено 200 митингов [ЦАОПИМ. Ф. 67. Оп. 3. Д. 10. Л. 133].
Седьмого июля 1941 г. оформление дивизии народного ополчения было закончено. Дивизия насчитывала 10 500 человек, из них: 1 576 человек служащих (15 %), остальные 8 924 чел. рабочие. Передовыми предприятиями по созданию дивизии были фабрика «Парижской Коммуны», где записалось 700 человек, из них 200 чел. членов ВКП(б) и кандидатов партии, 115 человек комсомольцев; 1-я Образцовая типография - 500 чел. [Там же].
Девятого июля дивизия выступила за Москву. Первая остановка была в местечке с. Архангельское, через 2 недели дивизия продвинулась в район Малого Ярославца. Здесь дивизия разместилась в лесах и приступила к строевому обучению и строительству оборонительных рубежей [Там же. Л. 133 об].
В Куйбышевской дивизии народного ополчения большой процент бойцов был представлен людьми умственного труда, которые по 12 часов в сутки выстаивали с лопатой или киркой на земляных работах помимо занятий в народном ополчении. Воспитание бойцов началось с развития физической и моральной выносливости [ЦАОПИМ. Ф. 7. Оп. 3. Д. 217. Л. 2].
Первый секретарь Кировского районного комитета ВКП(б) А. В. Погосов впоследствии вспоминал: «.Началась война. Первое мероприятие, которое было проведено в районе, - организация добровольного отряда из коммунистов района. Пришли самые лучшие люди района, начиная с 23 лет и заканчивая 45 годами.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
Производился специальный отбор. Записалось очень много. Формировалась специальная Московская коммунистическая дивизия. Народ был одет и обут за счет предприятий района.
По вопросу организации дивизии народного ополчения было проведено специальное совещание при МК партии, причем не во всех районах организовывались самостоятельные дивизии, некоторые районы давали пополнение в другие районы. Наш район должен был организовать самостоятельную дивизию народного ополчения. Все дело по снабжению дивизии брал на себя район» [ЦАОПИМ. Ф. 67. Оп. 3. Д. 10. Л. 9697].
Первоначально в Москве предполагалось создать 25 дивизий народного ополчения, то есть по одной дивизии в каждом административном районе города. В эти дивизии планировалось зачислить 270 тыс. добровольцев, в том числе в Москве -200 тыс., в районах области - 70 тыс. Однако жизнь внесла существенные коррективы. Более глубокий анализ состояния людских ресурсов Москвы и области показал, что мобилизация в народное ополчение столь большого количества трудящихся могла бы отрицательно сказаться на работе столичных предприятий. Поэтому контрольная цифра общей численности московского ополчения была значительно сокращена [Колесник 1974: 10].
Однако были и перегибы на местах. Очень интересный документ касательно вопроса организации московского народного ополчения был опубликован за подписью П.И. Сидорова, члена партии с 1908 года, инвалида труда, в Военно-историческом журнале. Приведем его полностью: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Ваше
выступление по радио и призыв к борьбе с Гитлером глубоко отозвались в сердцах миллионов людей. Но наши партийные низшие организации, не продумав серьезность и важность момента, допустили и допускают ужасную ошибку, даже больше, чем ошибку, - я бы назвал вредительством, и тяжким вредительством. Вам начали рапортовать об образовании народного ополчения, Вам дают уже сводки «добровольцев» и говорят о том, что уже проделали работу по организации народного ополчения.
Все это неправда и очковтирательство, и что ужаснее всего - втирают очки и Вам. Вот что происходит. Как идет запись в народное ополчение? Партийные низшие организации без всякого разбора и спроса записывают в народное ополчение всех, стараясь выполнить наивысший процент! Между собой партийные руководители хвастают, кто больший процент завербовал. А происходит не вербовка, а запись в принудительном порядке всех своих рабочих и сотрудников, не взирая даже на возраст, инвалидность, специальность и желание. Если нужен только высокий %, то метод здесь фальшивый.
Как понимаются задачи народного ополчения? Еще нет Постановления Комитета обороны относительно народного ополчения, но везде организации говорят, что это те именно добровольцы, которые должны срочно обучиться и пойдут в бой. Думаю, что такое понимание партийных организаций не верно. Мы имеем дело с грозным подготовленным врагом, озверелым Гитлером. Он силен, вооружен технически, и противопоставить армию подобных добровольцев, так наспех обученных, - значит погубить все дело борьбы. Неужели мало у нас обученных войск? Неужели полукалеки, с болезнями, по существу, старости - с истрепанным сердцем, геморроями и тысячами других болезней - будут противопоставлены гитлеровским техническим войскам? Видно, не эту роль должно выполнять народное ополчение в том виде, в котором оно находится в настоящее время. Если нужно больше жертв -тогда такое ополчение пусть идет и даст немцам повод справедливо сказать: «С
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
калеками мы давно не сражались!» Нет - или народное ополчение создается для охраны внутри государства во время войны всех ценностей и при отсутствии регулярных и призванных войск должно оказывать сопротивление и бороться с врагом, когда он проник на данную территорию (территориальное народное ополчение в каждом пункте), или это народное ополчение нужно поистине сделать добровольцами, но вовсе не тем методом, который применяют и применяли теперь низовые партийные организации, привлекая принудительно, включая в списки всех своих работников, давая Вам хвастливые, чуждые большевикам, сведения «о количестве добровольцев».
Добровольцы, по существу, должны идти не списками, составленными заранее партийными низовыми руководителями, а учитываться именно личное желание индивидуально каждого сражаться в рядах Красной Армии, его добровольное обязательство «Вступить в ряды сражающихся». У нас много крепкого, прошедшего строевое обучение войска, не только род. до 1905 года, но больше. Пройдя ряды Красной Армии, они закалены силой ее величия и крепости. И вдруг эти закаленные и обученные войска будут ждать, когда враг, разбивая подобное народное ополчение, вторгнется вглубь наших пределов. Что это за явление? Или тут неправильное понимание задач народного ополчения, или просто здесь вредительство организаторов на местах, которые не знают, что творят. И по улицам Москвы идут профессора, убеленные сединами, идут художники, идут бухгалтера и другие работники умственного труда, а также и престарелые рабочие от станка - в народное ополчение «добровольно взятых» со своих мест и не понимают, кто и зачем их ведет в казармы, хотят обучить сражениям, а они не могут даже без остановки войти на 3-й этаж этих зданий... И вращают непонятно глазами, вопрошая своих вербовщиков: “Ну что же с нами будут делать?”. “Обучать, и скоро пойдете в бой” - ответ, которого из них никто не ожидал, так как запись производилась без их желания, а при записи говорили, что это ополчение в роде “ратников 1 и 2 разряда”, которые везде и во всех войсках идут тогда, когда уже исчерпаны ресурсы человеческих масс.
Мы воюем с Гитлером всего две недели. А вербуются уже старики, не годные, по существу, к строю. Вот проблемы, которые встают передо мною, который сам работаю на одном из пунктов Москвы по организации этого ополчения. Нужно срочно дать указание определить роль народного ополчения, задачи, обязанности и порядок комплектования. Если это “добровольцы для сражения с врагом” - нужно сделать так: распустить всех без исключения, и вербовку добровольцев вести через военкоматы, не допуская хвастовства процентов. Довольно, очковтирательством многие из наших работников занимались. Здесь не место процента. Нам нужна армия, а не сброд из художников, профессоров с геморроями, сердечными болезнями и различными старческими недомоганиями. Запретить принимать в данное время вообще лиц (даже и действительных добровольцев) старше 45 лет в ряды РККА за исключением командного и начальствующего состава.
Внести светлую мысль в это дело и практический ум для понимания важности момента. Призываемые войска, ранее из проходивших строй, нужно обучать и вести на врага, и оставить в покое всех тех, кто по возрасту уже болен и немощен. Тех, кто внес процентное хвастовство в серьезное дело, - нужно взять в работу, чтобы они поняли, что нельзя теперь вредить. Враг у ворот. Нужны против него грозные красноармейские силы, а не рухлядь с болезнями, иначе мы войну можем проиграть в погоне низших работников парторганизаций за 100 % “добровольческими” поступлениями в народное ополчение» [Военно-исторический архив 2002].
Процесс создания первых двенадцати дивизий московского ополчения длился до конца сентября. К этому времени дивизии были полностью укомплектованы личным составом, относительно вооружены, получили определенное количество технических
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
средств борьбы. К концу сентября в их составе насчитывалось около 140 тыс. человек, в том числе примерно 120 тыс. москвичей и до 20 тыс. ополченцев из районов Московской области. Это был серьезный боевой резерв, который могло использовать и использовало советское командование в великой битве за Москву.
По организационной структуре московские дивизии народного ополчения были однотипными. Каждая из них имела в своем составе 3 стрелковых полка, артиллерийский полк, саперный батальон, батальон связи, медико-санитарный батальон, разведроту, а также ряд других подразделений обеспечения. Их состав, стало быть, фактически ничем не отличался от обычных кадровых стрелковых дивизий Красной армии. Накануне ввода в бой, в сентябре, дивизии народного ополчения получили общевойсковые номера. 1-я дивизия народного ополчения стала называться 60-й стрелковой дивизией, 2-я - 2-й, 4-я - 110-й, 5-я - 113-й, 6-я - 160-й, 7-я - 29-й, 8-я - 8-й, 9-я - 139-й, 13-я - 140-й, 17-я - 17-й, 18-я - 18-й, 21-я - 173-й стрелковыми дивизиями [Колесник 1974: 126].
Так закончился первый период создания столичного ополчения. Второй период относится к осени 1941 г., когда на подступах к Москве развернулась одна из величайших битв минувшей войны. Немецко-фашистские захватчики, развивая свое наступление, в первой половине октября вышли к Можайской линии обороны и частично прорвали ее, создав тем самым серьезную угрозу столице нашей Родины. Нужно было во что бы то ни стало выявить возможности создания новых боевых резервов, которые оказались бы способными прикрыть ближние подступы к Москве и вести, в случае необходимости, уличные бои в городе.
Такие резервные части можно было быстро создать только за счет людских ресурсов самой Москвы. Учитывая серьезную угрозу, нависшую над страной, 13 октября столичные коммунисты собрались на свой актив, чтобы решить вопрос об организации немедленной помощи фронту. Руководствуясь решениями актива, Московская партийная организация развернула огромную работу по созданию новых соединений народного ополчения. Но, исходя из сложности оперативно-стратегической обстановки на подступах к столице, эти соединения создавались не сразу, как это было летом, а постепенно. Поскольку обстановка требовала немедленного создания боевых резервов, первоначально формировались рабочие батальоны, которые затем сводились в полки. Созданные в июне - июле истребительные батальоны также сводились в полки, а полки - в бригады. Затем на базе полков и бригад укомплектовывались рабочие дивизии народного ополчения [Там же].
Принцип создания новых народных формирований оставался прежним. Каждый административный район города комплектовал 1 рабочий батальон. Формирование батальонов практически началось тотчас же после городского партийного актива. Трудящиеся столицы вновь продемонстрировали огромный патриотизм. На 15 ноября 1941 г. в сводке МГК ВКП(б) числилось в народном ополчении районов следующее количество ополченцов: Бауманский - 6 000 чел., Дзержинский - 7 000 чел., Железнодорожный - 0 чел., Калининский - 0 чел., Киевский - 10 000 чел., Кировский -9 700 чел., Коминтерновский - 633 чел., Красногвардейский - 690 чел., Краснопресненский - 5 500 чел., Куйбышевский - 6 000 чел., Ленинградский -12 174 чел., Ленинский - 12 500 чел., Молотовский - 613 чел., Москворецкий -6 000 чел., Октябрьский - 720 чел., Первомайский - 600 чел., Пролетарский - 660 чел., Ростокинский - 10 000 чел., Свердловский - 800 чел., Советский - 500 чел., Сокольнический - 500, Сталинский - 6 000 чел., Таганский - 0 чел., Тимирязевский -900 чел., Фрунзенский - 8 000 чел., а всего - 105 490 человек [Москва военная... 1995: 108-109].
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Итак, в октябре - ноябре 1941 г. Москва создала еще 3 дивизии народного ополчения. В общей сложности в их составе насчитывалось 24 304 человека. Рабочие дивизии были сильными общевойсковыми соединениями, составившими боевое ядро Московской зоны обороны. Нередко к дивизиям народного ополчения причисляют 2-ю Московскую стрелковую дивизию. Это неверно, так как 2-я Московская стрелковая дивизия была сформирована за счет личного состава 242-й стрелковой дивизии, 1-го корпуса ПВО, 648 и 660-го стрелковых полков, 472-го гаубичного артиллерийского полка, а также призывников Москвы и Московской области. Таким образом, в отличие от 3, 4 и 5-й дивизий 2-я Московская стрелковая дивизия являлась кадровым соединением Красной армии, имевшим в своем составе 14 719 человек [Колесник 1974: 130].
Очень трудной была проблема вооружения дивизий народного ополчения. Трудность заключалась в том, что, во-первых, одновременно предстояло вооружить все дивизии. Именно в этот период значительно возросла потребность в оружии тех частей, которые находились на фронте. Во-вторых, огромное количество оружия требовалось для обеспечения вновь создаваемых регулярных частей Красной армии, и, наконец, промышленные предприятия страны, переходя на военный график работы, еще не освоили серийного выпуска различных видов оружия и боевой техники.
Снабжение оружием и боевой техникой частей и подразделений народного ополчения осуществлялось по двум каналам. Первым из них являлись материальные ресурсы города. Вторым каналом были материальные фонды Наркомата обороны СССР, которые представляли собой главный источник поступления оружия в дивизии народного ополчения [Там же: 134].
На вооружение дивизий народного ополчения изымалось оружие, находившееся в распоряжении городской и районных организаций Осоавиахима, использовалась списанная боевая техника, которая, будучи отремонтированной на заводах и фабриках Москвы, обретала вторую жизнь в частях народного ополчения. Значительная часть ополченцев была вооружена за счет учебного оружия, находившегося в высших и средних специальных учебных заведениях столицы.
На вооружении частей народного ополчения находилось очень много винтовок иностранных образцов. «Оружие, - вспоминает бывший начальник штаба 13-й дивизии народного ополчения Ростокинского района полковник С. С. Мусатов, - было разных систем и образцов. Здесь и немецкие, и австрийские, и польские винтовки. Да и то лишь на половину личного состава». Так, из 5 569 винтовок, находившихся на вооружении рабочих батальонов к 24 октября, польских было 2 312, французских -1 483, русских - 1 249, английских - 42, канадских 201, немецких - 152. Более половины ручных и станковых пулеметов также были иностранного образца. Такое разнообразие систем стрелкового оружия, несомненно, отрицательно влияло на боеготовность дивизий народного ополчения, так как затрудняло изучение ополченцами материальной части винтовок и пулеметов, вызывало дополнительные трудности в снабжении этих дивизий боеприпасами [Там же: 133]. Значительная часть винтовок и пулеметов находилась в неисправном состоянии: у одних винтовок не было мушек, у других плохо работали затворы, у третьих были повреждены спусковые механизмы. Бывало и так, что станковые пулеметы прибывали в части народного ополчения без станков. Прежде чем передать винтовки и пулеметы в соответствующие подразделения, их необходимо было отремонтировать, что неизбежно приводило к определенным недостаткам в организации боевой подготовки.
Количество оружия в одних дивизиях было большим, в других - меньшим, но по характеру вооружения почти все дивизии были одинаковы. Едва закончилось распределение личного состава по частям и подразделениям дивизий народного
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
Пилишвили Г. Д. История формирования народного ополчения РСФСР
в годы Великой Отечественной войны на примере Москвы и Ленинграда
ополчения, как в них тотчас же развернулась напряженная боевая подготовка. Первоначально занятия проводились в городе, в центрах формирования. Первая дивизия народного ополчения Ленинского района проводила, например, занятия в Центральном парке культуры и отдыха имени А. М. Горького, 6-я дивизия народного ополчения Дзержинского района - в Марьиной роще, 13-я дивизия народного ополчения Ростокинского района - на территории ВСХВ [Там же: 135].
Бойцы и командиры всех частей и подразделений изучали уставы, материальную часть винтовок, пулеметов, ручных и противотанковых гранат. Значительное место в программе боевой подготовки занимали вопросы изучения инженерного дела и средств связи. Главное же внимание при организации боевой подготовки обращалось на тактику встречного и оборонительного боя в составе мелких подразделений. Боевая подготовка проводилась не только в строевых подразделениях, но и в подразделениях боевого обеспечения.
Тактические занятия проводились в полевых условиях, где создавалась обстановка, напоминающая суровую картину фронта. Действуя в составе отделения и взвода, роты и батальона, ополченцы учились ведению разведки, организации боевого охранения, отрабатывали взаимодействие с танковыми, артиллерийскими и минометными подразделениями. Бойцы и командиры всех подразделений учились использовать в бою особенности местности. Мобилизуя ополченцев на выполнение сложных боевых задач, среди них неутомимо работали комиссары, политруки, пропагандисты, лекторы, партийные и комсомольские работники. Они разъясняли ополченцам обстановку на фронтах, повышали политическую сознательность бойцов и командиров, укрепляли в них веру в непобедимость социалистического строя, сплачивали боевые ряды ополченцев.
Партийно-политическая работа в частях и подразделениях дивизий народного ополчения отличалась сочетанием глубокого анализа текущего момента с практическими рекомендациями и добрыми советами. Такая организация партийнополитической работы не только способствовала поднятию политического сознания ополченцев, но и помогала готовить из них тактически грамотных воинов [Колесник 1974: 136].
Основными звеньями боевой и политической подготовки были взводы и роты. Командный состав в этих звеньях был слабым. Командирами взводов и рот, как правило, являлись командиры запаса, которые не имели ни достаточной теоретической военной подготовки, ни необходимого боевого опыта. Трудность заключалась еще и в том, что на обучение ополченцев было отведено крайне ограниченное время, к тому же значительное количество времени уходило на сооружение оборонительных рубежей. Обстановка была настолько сложна, что приходилось одновременно решать несколько задач, которые по степени важности не уступали одна другой.
Итак, создание московских дивизий народного ополчения явилось одной из важных форм мобилизации трудящихся столицы и области на отпор врагу. В Москве было создано 15 дивизий народного ополчения, в которых насчитывалось около 165 тыс. человек. Используя его, советское командование укомплектовало
3 общевойсковых оперативных объединения: 32-ю и 33-ю общевойсковые армии, а также Московскую зону обороны. Кроме того, 2 дивизии народного ополчения получила в качестве боевого подкрепления 24-я общевойсковая армия. Это было серьезное боевое пополнение рядов советских войск, сражавшихся на московском направлении [Там же: 137].
Необходимо подчеркнуть, что из 15 дивизий народного ополчения, созданных в Москве, десять, в том числе дивизии Ленинского, Сталинского, Дзержинского,
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Кировского, Ростокинского, Москворецкого и Ленинградского районов столицы, а также 3-я, 4-я и 5-я дивизии московских рабочих, были укомплектованы в основном рабочими промышленных предприятий Москвы и Подмосковья. Личный состав трех дивизий - Краснопресненского, Фрунзенского и Киевского районов Москвы - состоял наполовину из рабочих и наполовину из представителей интеллигенции. Лишь в двух дивизиях - Куйбышевского и Бауманского районов - большинство составляли представители интеллигенции [Там же: 138]. Были, конечно, в столичных дивизиях народного ополчения и ополченцы-колхозники, но их было немного. Таким образом, боевое ядро московского ополчения составляли рабочие.
Подводя итог следует сказать, что ополченческие дивизии были недостаточно вооружены и слабо обучены, но, несмотря на это, они представляли собой важный боевой резерв и часто привлекались для совместной обороны с частями Красной армии от врага городов и населенных пунктов РСФСР.
Библиографический список.
Центральный архив Министерства обороны РФ. (ЦАМО РФ). Ф. 284. Оп. 11192.
Д. 3.
Центральный архив общественно-политической истории Москвы (ЦАОПИМ). Ф. 67. Оп. 3. Д. 10.
ЦАОПИМ. Ф. 7. Оп. 3. Д. 217.
Центральный государственный архив истории политических движений Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб). Ф. 25. Оп. 12. Ед. хр. 16.
ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 12. Ед. хр. 13.
ЦГАИПД СПб. Ф. К - 598. Оп. 5. Ед. хр. 7.
ЦГАИПД СПб. Ф. О - 2281. Оп. 1. Ед. хр. 1.
ЦГАИПД СПб. Ф. О - 2281. Оп. 1. Ед. хр. 4.
ЦГАИПД СПб. Ф. О - 2281. Оп. 1. Ед. хр. 47.
ЦГАИПД СПб. Ф. О - 2281. Оп. 1. Ед. хр. 55.
ЦГАИПД СПб. Ф. О - 2281. Оп. 1. Ед. хр. 97.
Беляев С., Кузнецов П. Народное ополчение Ленинграда. Л., 1959.
Военно-исторический архив. Вып. 2 (26). М., 2002. С. 78-80.
Военно-исторический журнал. 1992. № 2.
Горов В.Я. И поднялся народ. М., 1977.
История Москвы в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период. 1951-1965. М., 1967.
Колесник А.Д. Народное ополчение городов-героев. М., 1974.
Колесник А.Д. РСФСР в годы Великой Отечественной войны: Проблемы тыла и всенародной помощи фронту. М., 1982.
Колесник А. Д. Ополченческие формирования Российской Федерации в годы Великой Отечественной. М., 1988.
КПСС о Вооруженных силах Советского Союза: документы 1917-1968 гг. М.,
1969.
Москва военная: мемуары и архивные документы 1941-1945 гг. М., 1995.
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: сб. док. Т. 2. Кн. 1. М., 1995.
Синицын А.М. Всенародная помощь фронту. М., 1985. С. 39.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2 (30)
