CC BY-NC-ND
41
Ю.Е. Фагурел
ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ КОЛЛЕКЦИИ МАСКАРАДНЫХ САНЕЙ В ГОСУДАРСТВЕННОМ ИСТОРИЧЕСКОМ МУЗЕЕ
Статья посвящена истории формирования коллекции маскарадных саней XVII-XVIII вв. в собрании ГИМ. На основе изучения архивных материалов автор рассматривает источники поступления в музей этих памятников. Основными объектами исследования являются собрания экипажей в древлехранилищах и музейных учреждениях России XVIII - первой трети XX в.
Ключевые слова: ГИМ, маскарадные сани, экипажи, древлехранилища.
Государственный Исторический музей (ГИМ) обладает уникальной коллекцией маскарадных саней, созданных русскими и иностранными мастерами в XVII-XVIII вв. В коллекцию, которая является самой крупной в России, входит шесть оригинальных произведений экипажного искусства. По исторической значимости и художественным достоинствам они не уступают подобным памятникам в крупнейших музеях европейских стран.
В собрании ГИМ - редчайшие образцы искусства экипажного дела: сани середины XVII в. западноевропейской работы, а также экипаж начала XVIII в., наиболее ранний из русских средств передвижения такого типа. Ряд экспонатов имеет историко-мемориаль-ное значение, поскольку некоторые экипажи принадлежали известным государственным деятелям. Кроме того, коллекция позволяет проследить историю усовершенствования этих средств передвижения на протяжении XVIII в., смену стилей их художественного оформления.
Маскарадные сани, хранящиеся в собрании ГИМ, относятся к так называемому типу «беговых саней» («racing sleigh, hunting sleigh»). Все экипажи имеют одинаковую конструкцию: открытый
© Фагурел Ю.Е., 2011
фигурный кузов, изогнутые и возвышающиеся впереди полозья, четыре высоких копылья. В оформлении экипажей применены резьба по дереву в сочетании со скульптурными композициями, полихромная роспись, золочение и серебрение резных узоров.
Представленные в музее средства передвижения были известны в странах Европы с XVI в., а в России они появились не позднее последней четверти XVII в. По-видимому, тогда это были единичные экземпляры, привезенные из-за границы, но с начала XVIII в. такие сани получили широкое распространение. Изначально их называли потешными, затем маскарадными, или шведскими, санями, а к концу XVIII в. - беговыми. В России экипажи этого типа использовались более столетия, преимущественно в костюмированных уличных шествиях и катаниях в дни празднеств.
До недавнего времени коллекция маскарадных саней ГИМ не привлекала внимания исследователей, хотя памятникам экипажного искусства, собранным в Оружейной палате Московского Кремля и Государственном Эрмитаже, посвящены несколько фундаментальных работ1.
Между тем в различных российских архивах нами были обнаружены важные документы по истории формирования коллекции маскарадных саней ГИМ. Они начали поступать в музей в первой трети ХХ в. из различных источников, что было связано с долгой историей музейного строительства в России.
Уже в XVIII столетии памятники экипажного искусства стали рассматриваться современниками в качестве предметов, достойных сохранения. В 1743 г. вышел указ императрицы Елизаветы Петровны «О собрании экипажей, которые употреблялись блаженной и вечной памяти Вседрожайших Ее Императорского Величества родителей». Согласно указу, такие экипажи считались принадлежащими государям России. В связи с этим в Придворной конюшенной конторе было принято решение: «Оной экипаж один тот... собрать... и, подписав ерлыки, положить в удобное хорошее место и хранить с крайним бережением...»2
В XVIII в. ценные экипажи были сосредоточены на Конюшенном дворе в Петербурге, а также на Запасном Каретном и Колымаж-ном дворах в Москве. Эти собрания имели характер «древлехранилищ», и старинные кареты продолжали использоваться во время коронаций. В то время экипажи, подобно предметам из других крупных коллекций, «не систематизировались, не изучались и были не доступны публике», но в дальнейшем именно они составили основу специализированных музеев, появившихся в следующем столетии3.
В начале XIX в., как отмечает Л.П. Кириллова, «старинные экипажи сберегались как памятники истории и как редчайшие произ-
ведения искусства»4. В их число входили и маскарадные сани. Об этом свидетельствуют книги Придворной конюшенной конторы за 1821 г. и 1823-1830 гг., которые названы так: «Книги... богатых и парадных карет, визавий, фаэтонов, колясок, одноколок... портшезов, саней городовых парадных и маскерадных с принадлежащими к ним вещами, и все то, что есть старинное и парадное, остающееся к одному только хранению»5.
В этих книгах среди старинных экипажей значатся пять «маскерадных саней швецких». Так, под № 417 записаны сани:
Наподобие змия дракона, сделанные в дереве, окованы железом, корпус полозья и напереди на коне седок резные и по резьбе вызолочено листовым золотом... внутри в сиденьи обиты трипом зеленым гладким...
Данный экипаж в настоящее время находится в собрании Эрмитажа. Следующими (№ 418) в числе маскарадных средств передвижения названы такие сани:
Сделанные в дереве, окованные железом, корпус, полозья и напереди стоящая Минерва с двумя купидонами и при них лев и дельфин, держащий во рту змею, резные, и по резьбе выкрашены краскою голубой и высеребрено, внутри сиденье обито трипом пунцовым гладким...
Экипаж, занесенный в книгу под № 421, представлял собой сани, описанные так:
Сделанные в 1764 году итальянцем машинистом Брагинцем, ящик на полозьях деревянный напереди и назади того ж ящика и снизу по сторонам резные статуи, из оных у одной статуи рука обломлена, а у передних двух статуй пальцы обломаны и при них две оглобли выкрашены краской зеленой и на них золота нет, внутри ящика задний щиток и локотники обиты трипом пунцовым гладким...
Сани № 418 и 421 сегодня входят в состав коллекции ГИМ. Два экипажа того же типа, записанные в книге под № 419 и 420, до наших дней не дошли. Все названные маскарадные сани, по-видимому, находились на петербургском Конюшенном дворе.
По мнению специалистов, идея создания музея экипажей зародилась еще в XVIII в., но воплотиться ей было суждено только в XIX столетии. В.А. Чернышев отмечает, что начало формирования Конюшенного музея было «положено в период правления Александра I, когда возникла необходимость в создании специального
помещения для хранения все более увеличивающегося числа карет и сбруи»6. Сохранившиеся документы 1820-х гг. свидетельствуют о подготовительных работах к открытию музея7. В этот период в музейную коллекцию поступили экипажи, представлявшие особую историко-художественную ценность. В 1823 г. из Петергофа перевезли парадную коляску Петра I, а в 1827 г. из Архангельска -возок императора «для хранения с древними экипажами»8.
Во второй половине 1820-х гг. на территории Конюшенного двора в Петербурге был открыт музей экипажей, в первое время доступный лишь для избранной публики. Музейная сеть России первой половины XIX в. отнюдь не была густой, и история ее формирования в полной мере не изучена. Это относится и к Конюшенному музею, особенно к начальному периоду его работы9. Тем не менее этот музей можно причислить к тому типу учреждений, которые выросли из древлехранилищ, поскольку ядро его коллекции составили экипажи петербургского Конюшенного двора.
В 1830-х гг. собрание Конюшенного музея насчитывало «57 различных экземпляров», писал посетивший его В. Бурьянов. Он также отмечал:
Музей этот помещается в здании придворной конюшни и на довольно значительном пространстве; залы и сараи светлы и просторны, и есть еще места для хранения новых приобретений. <...> Собрание экипажей заслуживает внимания. <...> Вот несколько странной формы саней: одне изображают какого-то дельфина; другие что-то похожее на театральную калипсину ладью с наядами; третьи древнюю колесницу, влекомую конем, на которой сидит всадник в Минервиной каске, в греческих котурнах, в Римской тоге, с французскою шпагою и с пистолетами в кобурах Английского седла, - и все это сделано из дерева искусным резцом и было позолочено. <...> Эти сани внутри выложены бархатом и галуном; в них выезжала Екатерина II во время карусельных прогулок своих. Сзади сделана бархатная сидейка для шталмейстера, который правил лошадью посредством вожжей, продетых в кольца10.
Среди упомянутых Бурьяновым экипажей сани, украшенные скульптурой Георгия Победоносца, сегодня хранятся в собрании Эрмитажа, а сани с резным изображением дельфина - в ГИМ11. Оба экспоната были записаны в указанных «Книгах... Придворной конюшенной конторы».
В 1857 г. под руководством архитектора П.С. Садовникова началось строительство нового здания музея, оконченное в 1860 г. Сохранившиеся документы об этом этапе находятся в упомянутых
фондах РГИА. Музейное собрание к тому времени выросло и составляло, по мнению специалистов, 86 памятников12.
На первом этаже музея были размещены «вояжные экипажи Его Императорского Величества и свиты, и часть обыкновенных экипажей для собственных выездов Высочайшего Двора и для некоторых из придворных особ»; второй этаж был занят под «парадные и древние экипажи»13.
К сожалению, в настоящее время не сохранилось дело 1861 г. «О собрании для оного (музея) ранних старинных экипажей...». В какой-то мере его восполняет изданный в 1861 г. каталог «Описание Музеума...». Из него стало известно о маскарадных санях, записанных под № 40 и хранящихся сегодня в ГИМ:
Сани парные. Обиты малиновым плисом. Сделанные в 1764 году машинистом Итальянцем Броганцем. Сюжет заимствован из арлекинады и своею оригинальностью воспоминает карнавальные увеселения той страны, к которой принадлежит автор14.
Сани, вошедшие в число экспонатов музея под № 43, соответствуют вышеупомянутому экипажу из собрания Эрмитажа.
В 1891 г. был вновь опубликован каталог коллекции Придвор-но-Конюшенного музея. Его второе издание, дополненное иллюстрациями экспонатов, содержало запись и изображение еще одних саней из коллекции Исторического музея. Кроме того, подробное описание позволило определить их и среди экипажей в каталоге 1861 г.:
Сани шведские, в 1797 году поступили от Вагенмейстера Александрова и употреблялись при Императрице Екатерине II. Сзади саней вызолоченный герб, спереди Минерва с двумя купидонами, лев и дельфин, держащий во рту змею15.
После открытия музея в новом здании его фонды продолжали пополняться. Об этом свидетельствуют такие, например, документы: «О помещении фаэтона, подаренного императрице Александре Федоровне прусским королем», «О передаче в музей Придворной Конюшенной части предметов, поднесенных Николаю II бухарским эмиром», и т. д.16
Для характеристики собрания Конюшенного музея интересно сохранившееся в архивных материалах дело о передаче в его коллекцию «старинных саней». В 1901 г. жена генерал-майора Г.Г. Су-ханова-Подколзина подала на имя министра Императорского двора ходатайство, прося разрешения «пожертвовать в Придворный
Конюшенный музей старинные польские Радзивиловские сани». Экипаж был осмотрен штаб-ротмистром бароном Маннергеймом, который сообщал:
Сани изображают дракона или большую фантастическую птицу, несущую на своих крыльях кокиль, а на хвосте небольшое сидение для кучера. Дракон держится когтями за полозья, которые спереди подымаются высоко и оканчиваются небольшим фауном, трубящим... в рог. <...> Они имеют много сходства с маскарадными санями императрицы Екатерины II, находящимися в музее Придворной Конюшенной части17.
Несмотря на художественные достоинства предлагаемых в дар музею саней и на их «примечательность как старинной вещи», владелице было отказано с таким объяснением:
По установленному порядку, в Придворно-Конюшенном музее хранятся исключительно вещи, имеющие историческое значение, по отношению к Российскому Императорскому Дому18.
По-видимому, эти польские сани сегодня находятся в коллекции экипажей Эрмитажа.
Таким образом, можно отметить, что маскарадные средства передвижения, входившие в собрание Конюшенного музея, относились к памятникам, «имеющим связь с Русским Императорским Двором». Этот факт важен не только для истории указанного музейного учреждения, но и для атрибуции предметов, из него происходящих.
В 1834 г. был упразднен московский Колымажный двор. Судя по архивным документам, хранящиеся там экипажи должны были поступить в Александринский или в Николаевский дворец Кремля, а негодные к употреблению - в Оружейную палату, московский Арсенал или на продажу. 28 ноября 1834 г. надзиратель Колымаж-ного двора титулярный советник Лосев рапортовал о перевозке экипажей и разных припасов в здания Александринского дворца19. Однако в сохранившейся ведомости, составленной еще в 1816 г., маскарадных саней при Колымажном дворе не числилось, а значит, их не было и среди экипажей, перевезенных в усадьбу «Нескучное» в XIX в.20
В 1917 г. часть экспонатов Конюшенного музея в Петербурге была эвакуирована в Москву и также помещена в манеже Алексан-дринского дворца. В результате на территории усадьбы «Нескучное» было собрано значительное количество памятников, имевших
историческое и художественное значение. По мнению исследователей, в 1923 г. там был открыт Каретный музей, просуществовавший до 1926 г. Однако на основании вновь открывшихся архивных материалов можно заключить, что дело обстояло несколько иначе.
Усадьба «Нескучное» с Александринским дворцом с марта 1917 г. находилась в ведении Московской городской думы, а в 1918 г. была передана Московской горной академии. 19 мая 1919 г. «московская коллегия Отдела (по делам музеев Наркомпроса. - Ю. Ф.) решила создать Музей быта в Нескучном саду Москвы»21. Предполагалось до завершения организации музея в Нескучном саду временно открыть две выставки - мебели и экипажей.
Экспозиция Александринского дворца, сохранившего подлинные интерьеры, с переездом в него мебельных коллекций в 1920 г. вошла в состав Музея мебели. Постройки на территории усадьбы числились за Музеем мебели, а экипажи, собранные в манеже, находились в ведении коменданта Нескучного сада С.К. Родионова. В 1923 г. он опубликовал очерк «Нескучное», в котором сообщал о музее старинных экипажей, размещенном на территории усадьбы. Родионов писал:
Для полноты картины описания «Нескучного Сада» необходимо сказать о тех художественных ценностях, которые наполняют музей «Нескучного Сада», расположенных в Александринском Дворце и огромном манеже. В первом находится Музей Мебели, а во втором музей старинных золоченых экипажей, этих шедевров искусства XVIII в. <...> Этот двухсветный зал своими чудными архитектурными формами, громадным размером, величественно стоящими ионическими колоннами и расписанным потолком вполне соответствует и гармонирует с теми неподражаемыми шедеврами, которые представляют собой золоченые кареты22.
Однако из документов Музея мебели, хранящихся в ОПИ ГИМ, известно, что «ценнейшие экипажи XVII-XVIII вв.» в 1922 и последующих годах не были «организованы ни в выставку, ни тем более в музей»23. Так, в отчете за 1922-1923 гг. упоминалось о планировавшейся выставке экипажей, ради которой даже приступили к реставрации живописи на них. Тем не менее проект выставки не был реализован, так как помещение манежа Александринского дворца было занято под этнографический фонд. Не состоялась и выставка экипажей, намеченная на 1923-1924 гг. В 1924 г. экипажи были переданы в ведение Музея мебели, но и после этого ситуация не изменилась. Дирекция музея неоднократно обращалась в Наркомпрос с просьбой о выделении денег «на издание каталога
экипажей и устройство выставки их в Манеже Нескучного Сада». Однако, как следует из архивных материалов, эти планы не были осуществлены, так как здание манежа у Музея мебели было отобрано, а экипажи перевезены в другие хранилища.
Следует отметить, что в списке учреждений, подотчетных музейному отделу Главнауки НКП, Каретный музей на территории усадьбы «Нескучное» в 1923-1926 гг. не значился24. Следовательно, Каретный музей как самостоятельное учреждение в эти годы не существовал. Вопрос же о том, насколько были доступны для обозрения экипажи, размещенные на территории усадьбы, требует отдельного изучения.
В 1924 г., на момент передачи экипажей в ведение Музея мебели, в манеже насчитывалось около двух десятков экспонатов, преимущественно из петербургского Конюшенного музея. В «Приемочном акте на кареты» 1924 г., а до этого в «Описи экипажей, находящихся в манеже при музее Нескучного Сада» 1919 г., записаны трое маскарадных саней:
1. Сани двухместные XVIII в., в виде гуся. Резные, левкасные с окраской и кое-где с позолотой. Деревянные. Сиденье обито красным бархатом. Плохой сохранности. 2. Сани Екатерины II. Одноместные. Деревянные, резные с изображением двух амуров, льва, Минервы, чудовищ. Окраска. Сиденье обито красным бархатом. Сохранность средняя. 3. Сани работы Браганца. Одноместные, деревянные, резные с изображением 3-х человеческих фигур и 3-х центавров. Окраска. Сзади сиденье для лакея. Сохранность средняя25.
Два последних памятника мы встречали в книгах о старинных экипажах 1821-1830 гг. и в каталогах Конюшенного музея 1861, 1891 гг. Кроме того, «сани с изображением Минервы» упоминались В. Бурьяновым среди экспонатов музея в 1830-х гг. Об источнике поступления в манеж Александринского дворца первого из перечисленных экипажей - «саней в виде гуся» - на сегодняшний день ничего не известно.
В 1926 г. экипажи из манежа Нескучного сада были переданы в другие музейные учреждения, причем решение о том, куда именно, зачастую определялось соотношением габаритов экспонатов и размеров дверных проемов в зданиях музеев. Так, в своей докладной записке в музейный отдел Главнауки НКП (март 1926 г.) А.И. Батенин писал: «Карета 1730-40-х гг. ... ни в Исторический музей, ни в Оружейную Палату не войдет», зато «совершенно свободно пройдут все сани»26. В результате в ГИМ поступили: возок Петра I, коляска Павла I, пять детских экипажей и трое маскарадных саней.
Остальные экипажи распределялись между Оружейной палатой, Сергиевским историко-художественным музеем, усадьбами Кусково и Архангельское. На перевозку экспонатов из манежа Нескучного сада в здание Исторического музея была составлена смета, по которой стоимость всей работы определялась в 650 руб.27 Экипажи были вывезены в два этапа: 11 марта 1926 г. и 6 апреля 1926 г. Именно тогда в ГИМ поступили трое саней - половина его сегодняшней коллекции маскарадных экипажей.
На рубеже ХШ-ХХ вв. оформлялись основные коллекции Исторического музея, источники их комплектования были необычайно разнообразны. В 1902 г. «на торгу», как записано в Главной инвентарной книге, были «куплены за 10 рублей» маскарадные сани, положившие начало их коллекционированию; они оказались одним из самых ранних памятников русского экипажного искусства в собрании музея. Покупки «на торгу», т. е. на больших рынках Сухаревской, Красной площади и в других местах, были источником формирования ряда коллекций ГИМ в начале ХХ в.28
В те годы специфику собрания Исторического музея определяла ориентация на приобретение главным образом типовых предметов, которые наглядно представляли «бытовой порядок минувшей жизни». Вследствие этого приобретение маскарадных саней происходило не планомерно, а от случая к случаю. Так, в 1917 г. в ГИМ поступили сани из собрания Н.М. Миронова, переданные матерью коллекционера Е.Н. Шевлягиной. В отчете Государственного Исторического музея за 1916-1925 гг. было отмечено, что среди разнообразных предметов быта, подаренных музею, особый интерес представляли «сани деревянные, судя по имеющемуся на них гербу дома Вазы и по их устройству, скандинавского происхождения ХУН в.»29.
О владельце этих саней Николае Михайловиче Миронове (1785-1917) известно немного. В собственном доме на 3-й Мещанской улице Москвы он собирал свою коллекцию редких предметов декоративно-прикладного искусства; там же проходили встречи коллекционеров, любителей русской старины, литераторов, художников. Вошедшее в ГИМ собрание Н.М. Миронова заняло достойное место среди бесценных вкладов русских меценатов.
Последними из экипажей, поступивших в коллекцию ГИМ, оказались маскарадные сани XVIII в., переданные в 1928 г. из Центрального музея народоведения (ЦМН); однако среди его архивных документов сведений об указанных санях не обнаружено. С 1923 по 1926 г. в помещении манежа в Нескучном саду наряду с экипажами хранились и этнографические коллекции30. Поэтому можно предположить, что эти сани случайно оказались среди экс-
понатов ЦМН в манеже и позже были переданы в Исторический музей. Вопрос о выявлении этого памятника среди ранее описанных саней из музеев XIX - начала XX в. остается открытым.
Такова в основных чертах история формирования коллекции маскарадных саней Исторического музея, которая отражает особенности музейного строительства в России на протяжении нескольких столетий.
Примечания
1 Кириллова Л.П. Экипажи XVI-XVIII вв. М.: Трилистник, 2006; Она же. Старин-
ные экипажи. М.: Красная площадь, 2000; Чернышев В.А. История и состав коллекции предметов парадного выезда XVIII-XIX вв. // История Эрмитажа и его коллекции. Л.: Гос. Эрмитаж, 1989.
2 РГАДА. Ф. 1239. Оп. 3. Ч. 112. Д. 60084. Л. 1-2.
3 Каспаринская С.А. Музеи России и влияние государственной политики на их
развитие (XVIII - нач. XX в.) // Музей и власть. М.: НИИ культуры, 1991. Ч. 1. С. 15.
4 Кириллова Л.П. Указ. соч. С. 25.
5 РГИА. Ф. 477. Оп. 7. 27/175. Д. 66, 88.
6 Чернышев В.А. Указ. соч. С. 79.
7 РГИА. Ф. 477. Оп. 7. 27/175. Д. 90; Оп. 8. 42/156; Д. 137. Оп. 8; Д. 84/23.
8 См.: О передаче находящейся в Петергофе коляски Петра I в Придворную ко-
нюшню для хранения в музее // РГИА. Ф. 519. Оп. 6. Д. 189. 1823 г. Судя по документам, в 1849 г. коляска была передана в галерею им. Петра Великого (РГИА. Ф. 477. Оп. 17/135. Д. 645/5. 1849 г.). Однако в 1861 г. она была возвращена «из Эрмитажа... в Конюшенный экипажный музей» (РГИА. Ф. 469. Оп. 8. Д. 2092. 1861 г.). См. также: «О принятии для хранения с древними экипажами возка Петра I, находившегося при Архангелогородском гарнизонном полку» (РГИАФ. 477. Оп. 2. Д. 476. 1827 г.). В 1838 г. В. Бурьянов писал о возке как экспонате музея. См.: Бурьянов В. Прогулки с детьми по Санкт-Петербургу и его окрестностям. СПб., 1838. С. 243.
9 В.А. Чернышев отмечает, что известие о поступлении коляски Петра I в музей
является единственным документом по учету и хранению экспонатов. См.: Чернышев В.А. Указ. соч. С. 79.
10 Бурьянов В. Указ. соч. С. 238-239.
11 Имеются в виду маскарадные сани, украшенные скульптурными изображе-
ниями богини Минервы, амуров, льва и дельфина со змеей. ГИМ. Инв. № 58296/Д11-1492.
12 Чернышев В.А. Указ. соч. С. 80.
13 См.: Описание Музеума Его императорского Величества Конюшенной конторы.
СПб.: Типография 111 отд. соб. ЕИВ Канцелярии, 1861. С. 3-4.
14 Там же. С. 38.
15 См.: Придворно-Конюшенный музей. СПб.: Типография А.Ф. Маркса, 1891.
№ 22.
16 РГИА. Ф. 468. Оп. 42. Д. 1744; Ф. 477. Оп. 58/161. Д. 196/79.
17 Там же. Ф. 477. Оп. 43. 473/2422. Д. 77. 1900 г. Л. 9.
18 Там же. Л. 10.
19 Из материалов дела «О передаче Колымажного двора из Придворного в Город-
ское ведомство и о размещении служителей, лошадей и экипажей в службах Нового Александринского Дворца. 1834 г.». РГАДА. Ф. 1239. Оп. 3. Д. 16008.
20 См.: Рапорт правящего должность надзирателя Остоженской конюшни Бушина
с приложением описей и ведомостей состоящим при Московском Колымаж-ном Дворе лошадям, старинны экипажам...1816 г. РГАДА. Ф. 1239. Оп. 3. Ч. 77. Д. 34715. Л. 52.
21 Кузина Г.А. Государственная политика в области музейного дела в 1917-
1941 гг. // Музей и власть. М.: НИИ культуры, 1991. Ч. 1. С. 117.
22 Родионов С.К. Нескучное. М.: Главный комитет Всероссийской сельско-хозяй-
ственной и кустарно-промышленной выставки, 1923. С. 7-8.
23 См.: Отчет Музея мебели за 1922/1923 гг. // ОПИ ГИМ. Ф. 54. Ед. 804. Л. 71об.
24 Так, в списке за 1923 г. под № 10 записан «Дворец Нескучного сада и Музей
Мебели» (ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 3. Д. 90. Л. 1), а в списке за 1924 г. за № 8 числится «Дворец Нескучного Сада (Музей Мебели и экипажи)». См.: ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 3. Д. 88. Л. 11.
25 См.: Приемочный акт на кареты, 1924 г. // ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 21. Д. 15.
26 См.: Докладная записка заведующего Музеем мебели А. Батенина. 1926 г. //
ГАРФ. Ф. А-2307. Оп. 21. Д. 15. Л. 38.
27 Там же. Л. 33.
28 Дулькина Т.И. Гжель: люди и вещи (формирование коллекции майолики и полу-
фаянса) // Труды ГИМ. М.: ГИМ, 1998. Вып. 106. С. 264.
29 В настоящее время памятник атрибутирован как сани карнавальные, исполнен-
ные в Каринтии в 1632-1664 гг. и принадлежавшие семейству Видман. ГИМ. Инв. № 50452/Д11-1494.
30 ГАРФ. А-2307. Оп. 21. Д. 11. Л. 80.
