CC BY
157
К 90-ЛЕТИЮ «ФИЛОСОФСКОГО ПАРОХОДА»
УДК 94(470)"1922/1923" ББК 87.3(2)61-02
ИСТОРИЯ «ФИЛОСОФСКОГО ПАРОХОДА» ИЗ ОДЕССЫ: СОБЫТИЯ, ФАКТЫ, ЛЮДИ1
В.В. ЛЕВЧЕНКО
Одесский национальный морской университет ул. имени И.И. Мечникова, 34, г. Одесса, 65029, Украина E- mail: levchenkolav@yandex.ua
На основе исследования широкого круга документальных материалов и научной литературы рассматривается акт высылки учёных из Одессы, который является частью операции по изгнанию инакомыслящей интеллигенции в 1922 г., вошедшей в анналы новейшей истории под названием «философский пароход». Дан обзор степени исследования проблемы в исторической науке, который показал, что в украинской и российской историографии отсутствует комплексное исследование данной темы. Проведён анализ взаимоотношений власти и учёных в период реорганизации системы высшего образования в УССР на примере высшей школы Одессы. В этом контексте излагаются предпосылки и основные штрихи политики советской власти по отношению к научной интеллигенции. Рассмотрена деятельность советских органов власти, которые имели неограниченные полномочия в сфере высшего образования. Выявлено, что одним из негативных факторов в период реформы являлось идеологическое давление со стороны партийных органов в целях подчинения учёных своим интересам, что привело к необоснованным обвинениям в их адрес и последующим репрессиям. Дан анализ возрастных, профессиональных, национальных, социальных показателей и политических взглядов учёных, вошедших в одесский список кандидатов на высылку. Изложены основные этапы проведения одесской акции в период осень-зима 1922-1923 гг. и указаны факторы, приведшие к неточностям в определении количества высланных интеллектуалов. Прослежены судьбы высланных учёных и оставшихся на Родине. Сделан вывод, что дальнейшее изучение данной темы необходимо проводить через призму региональной истории.
Ключевые слова: высылка ученых из Одессы, высшая школа, интеллигенция, большевики, советская власть, репрессии.
HISTORY OF «PHILOSOPHICAL STEAMSHIP» FROM ODESSA: EVENTS, FACTS, PEOPLE
VV LEVCHENKO
Odessa National Maritime University, 34, Mechnikov str., Odessa, 65029, Ukraine E- mail: levchenkolav@yandex.ua
1 Некоторые материалы данной статьи были представлены автором ранее. См.: Одесские учёные - пассажиры «философского парохода»: к истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Юго-Запад. Одессика. Историко-краеведческий научный альманах. Вып. 5. Одесса, 2008. С. 162-182; «Философский пароход»: к вопросу о депортации одесских учёных в 1922 г. // Проблемы славяноведения. Вып. 10. Брянск, 2008. С. 125-137; Одесские учёные - пассажиры «философского парохода» // Былые годы. № 1 (27). Сочи, 2013. С. 111-119.
Based on a wide range of documentaries and scientific literature the author considers the expulsion act of scientists from Odessa, which is a part of the operation of expatriation of dissident intellectuals in 1922. This event is known as «philosophical steamship» in the annals of modern history. The author describes the research degree of the problem in historical science and shows that the Ukrainian and Russian historiography do not have the integrated study of the topic. The analysis of relations between the power and scientists during the reorganization of higher education system in the Ukranian SSR on the example of Odessa high school is provided. Thus, the prerequisites and main features of Soviet government's policy are presented with regards to intellectuals. The activities of the Soviet authorities, which had unlimited power in the field of higher education, are examined. It was revealed that one of the negative factors of the reform period was the ideological pressure of party organs to subdue the scientists to their interests. As a result, the unfounded accusations against them and the subsequent repression happened. The author dives the analysis of age-specific, professional, national, social indicators and political views of the scientists who were included in the list of candidates for the Odessa expulsion. The basic stages of the Odessa action during the autumn-winter 1922-1923 are discussed; and the factors that led to inaccuracies in determining the deportees intellectuals number are identified. The fates of deported and left at home scientists are observed. It is concluded that further research of the scientific intelligentsia in exile in 1922 is necessary to be carried through the prism of regional history.
Key words: expulsion of scientists from Odessa, high school, the intelligentsia, the bolsheviks, the Soviet regime, repression.
В 2012 году исполнилось 90 лет событиям, которые в анналы новейшей истории вошли под названием «философский пароход». Символом этого фразеологизма стали два немецких парохода, на которых осенью 1922 г. за границу насильственно были высланы представители научной элиты, в том числе философы - Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, Л.П. Карсавин, А.А. Кизеветтер, И.И. Лапшин, Н.О. Лосский, С.Л. Франк и др.
Современная историография ведёт отчёт публикаций, посвящённых этой проблеме, с конца 1980-х гг. На сегодняшний день российская библиография насчитывает несколько сотен публикаций2, украинская - несколько
2 См. некоторые из этих публикаций: Хоружий С.С. Философский пароход: как это было // Литературная газета. 1990. 9 мая, 6 июня; Малышева С.Ю. Казанские профессора - пассажиры «философского» парохода // Культурная миссия Российского Зарубежья. История и современность. М., 1999. С. 53-60; Главацкий М.Е. Философский пароход. Историографические этюды. Год 1922-й. Екатеринбург, 2002. 224 с.; Дмитриева Н. «Ой ты, участь корабля...», или Снова о «Философском пароходе» // Пушкин. 2009. № 4. С. 58-63; Коган Л.А. «Выслать за границу безжалостно» (новое об изгнании духовной элиты) // Вопросы философии. 1993. № 9. С. 61-84; Макаров В.Г. «Власть ваша, а правда наша» (к 80-летию высылки интеллигенции из Советской России в 1922 г.) // Вопросы философии. 2002. № 10. С. 108-155; Христофоров B.C. «Философский пароход». Высылка ученых и деятелей культуры из России в 1922 г. // Новая и новейшая история. 2002. № 5. С. 126-170; Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 65-96; Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923 / сост.: В.Г. Макаров, В.С. Христофоров. М., 2005. 544 с.
десятков3, где данная тема представлена в разных аспектах и ракурсах. Но имеющаяся научная литература не раскрывает в полной мере все спектры проблемы, в первую очередь хронологический. Акция высылки научной интеллигенции, начатая большевиками осенью 1922 г., имела продолжение до весны 1923 г. Некоторые исследования не лишены ошибок, не все точки зрения и оценки однозначны. Неточным остаётся и указание количества пароходов, которых было, как минимум, четыре (первый отправлен 19 сентября 1922 г. из Одессы в Константинополь). Не упоминается и множество «философских» поездов, точное число которых до сих пор не берется назвать ни один историк. До настоящего времени неизвестны судьбы многих пассажиров «философского парохода». Остаётся открытым количество высланных из украинского списка, в который входили имена и одесских учёных. Несмотря на значительное число публикаций на тему высылки интеллигенции из Одессы4, в них существенно расходятся фактические подробности - даты, фамилии, инициалы и сведения о самом акте высылки некоторых лиц. Исходя из этого, в предлагаемой статье ставится цель исследования состава, профессионального и возрастного ценза, процесса высылки и судеб одесских учёных.
Одной из проблем в обозначенной теме долгое время оставался вопрос о количестве и составе одесских учёных в украинском списке. Данная проблема была решена опубликованными документальными материалами, которые репрезентовали список из восемнадцати человек5: Ф.Г. Александров6,
3 См. некоторые из этих публикаций: Гусев В. «Застосувати як одну з репресивних мiр проти професури вислання за межi федеращ!» // Вiче. 1994. № 10. С. 119-128; Очеретянко В. Пере-слздування укра'шсько!' штел^енци в першш половит 20-х роюв (за матерiалами фондiв Рос-шського зарубiжного архiву Державного архiву Росшсько!' Федеращ!') // З архiвiв ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 1997. № 1, 2. С. 240-252; Гусев В.1. Про депортащю групи укра'шсько!' штел^енщ1 за кордон у 1922 р. // Тотаттарна держава i полггичт репреа!' в Укра'т у 20-30-та роки. К., 1998. С. 178-186; Гусев В.1. Депортацш укра'шсько!' штелтенщ1 за кордон у 1922 р. // 1стор1я Укра!'ни. 2000. № 18. С. 7-9; Адамський В. Депортацш укра'шсько!' штелтенщ1 в контекст становлення тоталитарного режиму // Розбудова держави. 1996. № 8. С. 40-44; № 9. С. 47-51.
4 См. некоторые из этих публикаций: Васильев К.К. Высланные: к 70-летию разгрома высшей школы Одессы // Вечерняя Одесса. 1992. 8 августа; Зинько Ф.З. «Вы предупреждены: при появлении в России будете расстреляны!» // Вестник региона. 1995. 14 марта; Зинько Ф.З. Изгнанный Бабкин // Вестник региона. 1995. 27 мая; Савина Г.А. «Пусть барахтаются...» (к истории «одесской высылки» за рубежом) // Диаспора: Новые материалы. СПб., 2002. Вып. 3. С. 293-410; Левченко В.В. Одесские учёные - пассажиры «философского парохода»: к истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Юго-Запад. Одессика. Одесса, 2008. Вып. 5. С. 162-182; Васильев К.К. Хирург Александр Федорович (Исаак Юфудович) Дуван-Хаджи. К истории высылки 1922 года // Актуальт питання вгтчизняно!' та свгтово!' iсторil. Суми, 2010. С. 173-175; Левченко В.В. «Философский пароход»: к вопросу о депортации одесских учёных в 1922 г. // Проблемы славяноведения. Брянск, 2008. Вып. 10. С. 125-137
5 Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923 / сост.: В.Г. Макаров, В.С. Христофоров. М., 2005. С. 92-94 [1].
6 Александров Фёдор Георгиевич (1886-1981) - филолог. В 1913 г. окончил историко-филологический факультет Императорского Новороссийского университета (ИНУ), приват-доцент ИНУ (1916-1920), доцент Одесского гуманитарно-общественного института (1920-1921), профессор Одесского института народного образования (1921-1922).
Б.П. Бабкин7, Е.Л. Буницкий8, И.И. Добровольский9, А.Ф. Дуван-Хаджи10, Н.П. Кастерин11, Ф.Ф. Конев12, Д.Д. Крылов13, П.А. Михайлов14, А.С. Мулюкин15, Ф.Л. Пясецкий, А.П. Самарин16, Г.А. Секачев17, С.Л. Соболь18, Е.П. Трифильев19,
7 Бабкин Борис Петрович (1876-1950) - физиолог. Закончил с отличием Военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге (1901). Профессор, заведующий кафедрой физиологии ИНУ (1915-1920).
8 Буницкий Евгений Леонидович (1874-1952) - математик. В 1896 г. закончил физико-математический факультет ИНУ. Приват-доцент, профессор ИНУ (1904-1920), профессор Одесского физико-математического института (1920-1921) и Одесского института народного образования (1921-1922).
9 Добровольский Игорь Иванович (1890-1941) - медик. Выпускник медицинского факультета ИНУ. С 1914 по март 1918 гг. врач артиллерийской бригады. На 15 октября 1921 г. младший ассистент Одесского медицинского института.
10 Дуван-Хаджи Александр Федорович (Исаак Юфудович, 1886-?) - хирург. Высшее образование получил на медицинских факультетах ИНУ и Юрьевского университета. С 1918 г. ординатор хирургической факультетской клиники Одесских высших женских медицинских курсов, с 1920 г. ассистент хирургической клиники Одесского медицинского института.
11 Кастерин Николай Петрович (1869-1947) - физик-теоретик. В 1892 г. закончил физико-математический факультет Московского университета, с 1899 г. - доцент. Профессор ИНУ (1906-1920) и Одесского медицинского института (1920-1922).
12 Конев Фёдор Фёдорович (1883-1937) - экономист. В 1921-1922 гг. преподаватель Одесского института народного хозяйства.
13 Крылов Дмитрий Дмитриевич (1879-1940) - патологоанатом. Высшее образование получил в Петербургской военно-медицинской академии (1903). С 1912 г. прозектор, приват-доцент. Профессор ИНУ (1917-1920) и Одесского медицинского института (1920-1922).
14 Михайлов Павел Александрович (1876/77-?) - юрист. Высшее образование получил на юридических факультетах Императорского Московского университета (1896-1899) и ИНУ (1900). Профессор Одесского института народного хозяйства (1921-1922).
15 Мулюкин Александр Сергеевич (1873-?) - юрист. Воспитанник Императорского Санкт-Петербургского университета. С 1910 по 1920 гг. профессор ИНУ. Профессор Одесского гуманитарно-общественного института (1920-1921) и Одесского института народного хозяйства (1921-1922).
16 Самарин Андрей Петрович (1874-?) - медик. В 1900 г. закончил медицинский факультет ИМУ. С 1902 г. работал в Институте оперативной хирургии ИНУ. Профессор ИНУ (1917-1920) и Одесского медицинского института (1920-1922).
17 Секачев Георгий (Юрий) Андреевич (1894-1968) - биолог. Преподавал в ИНУ и Одесском институте народного хозяйства.
18 Соболь Самуил Львович (Ицко-Лейбович, 1893-1960) - историк биологии. Окончил физико-математический факультет ИНУ (1920). Ассистент Одесского медицинского института (1920-1922).
19 Трифильев Евгений Парфентьевич (1867-1925) - историк, археолог. Окончил историко-филологический факультет Императорского Харьковского университета (1890), приват-доцент (1902-1911). Профессор ИНУ (1911-1920), Одесского гуманитарно-общественного института (1920-1921), Одесского археологического института (1921-1922) и Одесского института народного образования (1921-1925).
А.В. Флоровский20, В.С. Фролов21, К.Е. Храневич22. Список подан автором в алфавитном порядке с уточненным написанием инициалов и фамилий. В большинстве публикаций авторы грешат ошибками в указании инициалов и фамилий. Так, неверно указаны инициалы Ф.Г. Александрова - «Ф.Е.», ошибки фамилиях: Г.А. Секачева - «Стекачев», Е.П. Трифильева - «Труфильев» [2, с. 68]; А.С. Му-люкина - «Мумокин» [3, с. 110]; Г.А. Секачева - «Секаль», К.Е. Храневича - «Хро-нович» и Е.П. Трифильева - «Трефшьев» [4, с. 43].
Одесский список утверждался сначала местным губкомом, затем республиканским, подтверждался наркомпросом УССР, далее утверждался ЦК КП(б)У и Комиссией Политбюро ЦК РКП(б). На каждого кандидата к высылке готовилась характеристика. Информацию для неё собирали политические комиссары, в 1920-1923 гг. эта должность существовала при каждом вузе УССР. Согласно инструкции23, политкомиссары имели диктаторскую власть - осуществляли всесторонний контроль в научно-учебной и административно-хозяйственной сферах. Они имели право подвергнуть дисциплинарному взысканию студентов и преподавателей, направляли их на «путь коммунистического строительства» и проводили «систематические мероприятия по повышению научно-учебной деятельности». Идеологическая обработка представителей высшей школы проводилась советской властью с первых дней её установления.
Неограниченная деятельность политкомиссаров по контролю над вузами дала быстрые результаты. Политкомиссар Одесского института народного образования (ОИНО, в 1921-1930 гг. приемник Императорского Новороссийского университета (ИНУ)24) Н.Т. Мануйлов в отчёте за июнь 1922 г. докладывал: «В жизни ИНО можно отметить попытку правой профессуры использовать ученую секцию при союзе Всеработпрос в целях начала наступления на существующие порядки в высшей школе. В связи с этим среди преподавателей мною велась робота в целях расслоения их»25. Подобные действия были вызваны реакцией части преподавателей вузов, активно выступающей против укрепления позиций большевиков в высшей школе, направленной на контроль и резкое сокращение прав педагогической общественности.
20 Флоровский Антоний Васильевич (1884-1968) - историк. В 1908 г. окончил историко-филологический факультет ИНУ, в 1911-1917 гг. приват-доцент. Профессор ИНУ (1917-1920), Одесского гуманитарно-общественного института (1920-1921), Одесского археологического института (1921-1922) и Одесского института народного образования (1921-1922).
21 Фролов Владимир Сергеевич (1888-?) - минеролог. Выпускник физико-математического факультета ИНУ. В 1921-1922 гг. ассистент Одесского института народного образования.
22 Храневич Константин Ерофеевич (1870-1941) - экономист. В 1921-1922 гг. преподаватель Одесского института народного хозяйства.
23 Инструкция Политкомиссарам Высших Учебных Заведений // Бюллетень Украинского главного комитета профессионально-технического и специально-научного образования. 1921. № 8-9. С. 20-22.
24 Левченко В.В. Iсторiя Одеського iнституту народно!' освгги (1920-1930 рр.): позитивний досвщ невдалого експерименту. Одеса, 2010. 428 с.
25 Государственный архив Одесской области (ГАОО). Ф. Р-1395. Оп. 1. Д. 39. Л. 147
Демонстративные выступления части преподавательского состава не остались незамеченными руководством. В отчёте за июль 1922 г. Н.Т. Мануйлов рапортовал о разделении педагогического персонала ОИНО на несколько лагерей в соответствии с их отношением к советской власти. Один из таких лагерей состоял из «...вражески настроенных преподавателей к новой школе и советской власти и, которые выдвигали лозунг не принимать ни какой работы в высшей школе потому, что «критиковать это значит призывать». Такой лозунг высказывали Н.П. Кастерин, М.Г. Лигнау, А.В. Флоровский»26. Часть преподавателей не скрывала своё недовольство проводимыми советской властью реформами в высшей школе, что и стало причиной их попадания в проскрипционные списки, в которых фигурировали те, с кем договориться и привлечь на свою сторону большевикам не удалось. Собственно, дело было не в лояльности и не в несогласии сотрудничать: советской власти нужно было искреннее, внутреннее её принятие, чего в свою очередь не наблюдалось со стороны педагогов.
Имеющиеся документальные материалы указывают на индивидуальное отношение власти к тому или иному кандидату на высылку. В характеристиках на каждого из них содержатся выражения, которые несут печать субъективизма, крайней спешки в формулировках и неприкрытое негативное личное отношение автора. Например, в тринадцати из восемнадцати характеристиках в конце текста в качества заключения встречаем однотипные определения: «достаточно вредный» (пять раз), «тип вредный» (дважды), «тип весьма вредный» (дважды), «элемент вредный» (дважды), «фигура весьма вредная», «вредный контрреволюционный элемент» [1, с. 92-94].
В процессе осуществления акции количество кандидатов на высылку изменялось. Так, 7 сентября 1922 г. заместитель начальника 4-го отделения СО ГПУ Н.И. Зарайский докладывал И.С. Уншлихту о количестве арестованных с указанием, что в Одессе подлежало аресту 18 человек, а арестовано - 1727. Позволим себе предположить, что этим «счастливчиком» мог быть Ф.Ф. Конев. Основанием для этого служит перечень одесских учёных во втором украинском списке, появившемся после заседания комиссии 1 февраля 1923 г., созданной постановлением политбюро ЦК РКП(б) от 11 января 1923 г. по вопросу об украинской интеллигенции (возглавлял заместитель председателя СНК РСФСР Л.Б. Каменев), где фигурирует 14 фамилий, без Б.П. Бабкина, А.В. Флоровского, Г.А. Се-качева и Ф.Ф. Конева. Если отсутствие первых трёх фамилий объясняется их отъездом из Одессы в Константинополь 19 сентября 1922 г., то причина неуказания фамилии последнего может служить подтверждением версии его не ареста на данное время.
С установлением полного состава одесских учёных проведём национально-социальный анализ их группы. Её национальный состав, согласно биографическим данным семнадцати человек (не установлены данные Ф.Л. Пясецкого), выг-
26 ГАОО. Ф. Р-1395. Оп. 1. Д. 39. Л. 164.
27 Христофоров B.C. «Философский пароход». Высылка ученых и деятелей культуры из России в 1922 г. // Новая и новейшая история. 2002. № 5. С. 139.
лядит следующим образом: русских - пятнадцать, один караим (А.Ф. Дуван-Хаджи) и один еврей (С.Л. Соболь). Возрастной состав группы: три человека в возрасте от 28 до 32 лет и четырнадцать человек - от 39 до 55 лет. Самым молодым является Г.А. Секачев, а самым старшим - Е.П. Трифильев. Средний возраст составил 41,9 года. По возрастной градации их можно поделить на две группы. Первая - те, кто родились в конце 1860-1880-х гг., так называемая «старая» гвардия, формирование и научная карьера которой происходили в условиях дореволюционной академической жизни. Вторая - это молодые учёные, годы рождения которых приходятся на последнее десятилетие XIX в., получившие образование в вузах Российской империи, а начало их научно-педагогической деятельности пришлось на период революций и войн начала ХХ в.
По профессиональному цензу все одесские учёные составляют одну группу -преподаватели высшей школы: десять профессоров, по четыре преподавателя и ассистента. Среди них были представители девяти специальностей: медики (5), математик, физик, минеролог, биологи (2), филолог, экономисты (3), юристы (2), историки (2). По профилю их можно объединить в три группы: медики (5), естественники (5), социогуманитарии (8). Все они представляли три ведущих вуза Одессы 1920-х гг.: Институт народного образования (7), Институт народного хозяйства (6), Медицинский институт (5), и являлись представителями научной интеллигенции - «антипролетарского» класса, в отношении которого в начале строительства советской властью «нового общества» осуществлялись разного рода нападки.
Таким образом, одесский список отличается от киевского, харьковского, где кроме преподавателей высшей школы были представлены врачи, инженеры, и особенно московского списка, в котором выделялась когорта видных философов. Также следует отметить, что в одесском списке, в отличие от других, не было руководителей вузов, как, например, в харьковском - ректор Технологического института, а в киевском - три проректора Медицинской академии и ректор Института народного образования.
Основным критерием репрессивных действий со стороны власти была не профессиональная деятельность учёных, а их классовая принадлежность и приверженность к политическим взглядам оппозиционных партий. На это указывают и характеристики высылаемых: «человек правых убеждений» (Ф.Г. Александров, П.А. Михайлов), «правый клерикал» (Б.П. Бабкин), «кадетских убеждений» (Е.Л. Буницкий), «принадлежит к числу правых» (Д.Д. Крылов), «эсерству-ющий элемент» (А.П. Самарин, Ф.Ф. Конев), «элемент правый» (Е.П. Трифильев), «кадет и клерикал» (А.В. Флоровский), «анархист-хулиган» (В.С. Фролов), «кадет черносотенного толка» (К.Е. Храневич)28. На одиннадцать из восемнадцати учёных были даны политические характеристики, субъективно отображающие их приверженность к политическим партиям: пятеро фигурантов названы людьми правых взглядов, трое - кадетами, двое - социалистами, один - анархистом и не одного представителя украинских партий. Это факт опровергает суще-
28 См.: Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923 / сост. В.Г. Макаров, В.С. Христофоров. М., 2005. С. 92-94 [1]. "
ствующий в научной литературе тезис о том, что за счёт высланных в сентябре-октябре из украинского списка укреплялось «украинское националистическое движение» за границей29. В целом политические взгляды всех учёных характеризовались общей формулировкой - «противник Соввласти».
Операция по депортации представляла собой не одномоментное действие, а ряд последовательных актов. После подготовки большевики приступили к практическому этапу акции - арест и высылка. Фаза проведения арестов заняла немного времени - ночь с 17 на 18 августа 1922 г. Процедура высылки проходила сложно и дискретно. К исходу 26 августа (после двух приказов 22 и 25 августа) ГПУ УССР окончательно сформировало и направило в ЦК РКП(б) список учёных, подлежащих высылке. 1 сентября Всеукраинский ЦИК декретом «Про административную высылку за границу» юридически оформил акт остракизма по-большевистски. Этой же датой был издан приказ № 74 по Одесскому губернскому комитету профессионально-технического и специально-научного образования об увольнении из институтов Одессы одиннадцати ранее арестованных преподавателей (Ф.Г. Александров, Б.П. Бабкин, Н.П. Кастерин, Д.Д. Крылов, П.А. Михайлов, А.С. Мулюкин, А.П. Самарин, Г.А. Секачев, Е.П. Трифильев, А.В. Флоровский, К.Е. Храневич)30. Этим же приказом с формулировкой «по старости лет» (средний возраст 65 лет) из высшей школы были уволены профессора И.М. Занчевский, М.М. Зеленецкий, С.А. Егиаза-ров и М.С. Панченко. Таким антигуманным образом из вузов были уволены и лишены средств к существованию опытнейшие педагоги дореволюционной генерации. Преклонный возраст четырёх учёных стал аргументом не включения их в списки кандидатов для высылки, благодаря чему они остались жить на Родине.
До 7 сентября 1922 г. украинские чекисты уточняли с Центром условия высылки арестованных: под конвоем или без; каким количеством партий; предполагаемые маршруты отправки. На этом массовая операция по подготовке к депортации была завершена, а процесс высылки затянулся на несколько месяцев, вплоть до весны 1923 г. Отсутствие чётких действий со стороны органов власти и вмешательство различных обстоятельств привели к разноречивой информации о численности высланных.
Вопрос о количестве лиц, депортированных в 1922 г. конкретно из каждого города, в том числе и Одессы, продолжает интересовать российских и украинских исследователей. Разные цифры по Одессе называют украинские исследователи: К.К. Васильев - 15, Ф.З. Зинько - 7, Ю.Ф. Антипов - 1331, а российские -Л.А. Коган и В.Г. Макаров32 - указывают пятнадцать фамилий, хотя три из них
29 См.: Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 69 [5].
30 ГАОО. Ф. Р-1395. Оп. 1. Д. 3. Лл. 557, 639.
31См.: Левченко В.В. «Философский пароход»: к вопросу о депортации одесских учёных в 1922 г. // Проблемы славяноведения. Брянск, 2008. Вып. 10. С. 134 [6].
32 См.: Коган Л.А. «Выслать за границу безжалостно» (Новое об изгнании духовной элиты) // Вопросы философии. 1993. № 9. С. 67-68 [2]; Макаров В.Г. «Власть ваша, а правда наша» (к 80-летию высылки интеллигенции из Советской России в 1922 г.) // Вопросы философии. 2002. № 10. С. 109-110 [3].
упомянуты ошибочно. Г.В. Флоровский и П.М. Бицилли не могли быть высланы в 1922 г., так как они эмигрировали ранее, соответственно в конце 1919 г. и 28 января 1920 г.33, а Е.П. Трифильев после ходатайства и поручительства коллеги Ю.Г. Оксмана остался в Одессе.
Во время подготовки к высылке происходили случаи ходатайств об освобождении арестованных, в защиту которых поступали прошения от государственных и общественных организаций, некоторых большевистских руководителей, лично знавших заключенных по совместной учёбе или работе, поэтому решения в отношении некоторых кандидатов по разным причинам откладывались34. Решение по этим вопросам принимала созданная Политбюро 24 августа 1922 г. комиссия во главе с Ф.Э. Дзержинским, на которую было возложено право вносить изменения в списки. Факты ходатайства имели место и в отношении трёх одесских учёных. В частности, за Е.П. Трифильева хлопотал заведующий Одесским губернским архивным управлением Ю.Г. Оксман35. В сентябре ходатайство Ю.Г. Оксмана было удовлетворено, и Е.П. Трифильев остался в Одессе36. По ходатайству народного комиссара здравоохранения СНК РСФСР Н.А. Семашко ссылкой в Воронеж, но без снятия с учёта в ГПУ, была заменена высылка А.П. Самарину37. Также от высылки освобождался Н.П. Кастерин - ученик физика А.Г. Столетова.
Неточность в определении списка высланных из Одессы также связана и с тем, что депортация учёных происходила поочередно - группами. Первая группа в количестве трёх человек - Б.П. Бабкин, Г.А. Секачев, А.В. Флоровский38 -отбыла в Константинополь 19 сентября 1922 г. (первый «философский пароход» всей общесоюзной операции, хотя в многочисленных публикациях первым упоминается пароход, отбывший из Москвы 23 сентября 1922 г.). Вторая - в составе пяти человек (Ф.Г. Александров, Е.Л. Буницкий, П.А. Михайлов, А.С. Мулюкин, К.Е. Храневич) выехала в октябре в Варну. Третья группа (медики А.Ф. Дуван-Хаджи и Д.Д. Крылов) отправилась заграницу весной 1923 г. Профессиональный ценз представителей последней группы опровергает мнение о том, что «исключение» при высылке было сделано для врачей, которые, согласно принятому решению Политбюро ЦК РКП(б), подлежали высылке не за границу, а во внутренние губернии39.
После высылки инакомыслящих учёных из УССР Политбюро КП(б)У получило информацию о радушном приёме эмигрантов «со стороны чехословацкого
33 См.: Попова Т.Н. Историография в лицах, проблемах, дисциплинах: Из истории Новороссийского университета. Одесса, 2007. С. 368, 376 [7].
34 Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 68.
35 ГАОО. Ф. Р-100. Оп. 1. Д. 58. Л. 18.
36 См.: Малинова Г.Л. Из-под завесы тайны... Одесса, 2002. С. 47 [8].
37 Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923 / сост. В.Г. Макаров, В.С. Христофоров. М., 2005. С. 103, 108-110.
38 Архив Российской Академии наук (АРАН). Ф. 1609. Оп. 1. Д. 191. Л. 1.
39 Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 69.
правительства», охотно предоставлявшего им «кафедры в Пражском университете и в особенности в открытом для украинской эмиграции Украинском университете». После длительных обсуждений вопроса о нежелательности «укрепить за счет эмигрантов украинское националистическое движение» 11 января 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) согласилось с предложением украинских коммунистов заменить высылку за границу ссылкой в отдалённые губернии РСФСР40. Эти изменения коснулись двух членов одесского списка - Ф.Ф. Конева и А.П. Самарина, которые соответственно переехали в Барнаул и Воронеж. В данном аспекте проблемы, на наш взгляд, бытует ошибочная точка зрения о встречающемся в документах выражении - «украинская интеллигенция». Используя подобное словосочетание, некоторые исследователи обозначают им «национальное самоопределение» учёных41. Хотя, на наш взгляд, этим выражением большевики определяли административно-территориальный признак депортируемых, а не их национальность. Аргументом для этого служит факт, что по национальности, национальному самоопределению и политическим взглядам одесские учёные были представителями русской интеллигенции. Следовательно, причисление одесских учёных и многих других представителей украинского списка к числу «украинской интеллигенции» по национальному признаку является не корректным.
Операция по депортации научной интеллигенции стала составной частью мероприятий по искоренению инакомыслия в стране на ближайшие несколько десятилетий. По указанию ВКП(б) чекисты продолжали контролировать настроения в интеллектуальном сообществе, о чём свидетельствуют ежемесячные сообщения политкомиссара ОИНО М.А. Айзенберга. Уже в отчёте за сентябрь 1922 г. он писал: «Настроение профессуры чисто деловое, есть неуклонное стремление вести занятия нормальным темпом и чего-либо антисоветского невозможно отметить. Профессора и прочие преподаватели из кожи лезут вон, чтобы не быть уличенными в саботаже»42. К тому же, 30 сентября 1922 г. (через 11 дней после высылки первых учёных) бюро Одесского губкома постановило утвердить «к 5 октября список общественных деятелей, подлежащих выселению из пределов Одесской губернии». После высылки осенью 1922 г. арестам подверглись ещё 10 врачей, которые якобы находились под влиянием партии эсеров. Ответом ГПУ на оппозиционность интеллигенции стали аресты в 1923 г. по всей Одесской губернии43. Заявление ректора ОИНО П.А. Самулевича в 1925 г. на одном из партсобраний, что «около 50 % профессуры работает не за совесть, а за страх»44, оказалось не иносказательным, а реальным.
40 См.: Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 69 [5].
41 См.: Адамський В. Депортацш укра'шсько!' штел^енцй в контекст становлення тоталитарного режиму // Розбудова держави. 1996. № 8. С. 40-44; № 9. С. 48 [4].
42 ГАОО. Ф. Р-1395. Оп. 1. Д. 39. Лл. 197, 209-210.
43 Антипов Ю.Ф. Интеллигенция Одессы в «угаре НЭПа» // Юго-Запад. Одессика. Вып. 1. Одесса, 2006. С. 91.
44 ГАОО. Ф. П-3. Оп. 1. Д. 1556. Л. 100.
Каковы же судьбы одесских учёных, попавших в проскрипционные списки? Соответственно принятым по отношению к ним санкциям их можно поделить на две группы: «высланные» и «оставленные». В состав первой входят десять человек, которые были изгнаны большевиками из страны. Эмигрантская судьба профессоров сложилась удачно. Часть из них осела в главном университетском городе русского зарубежья - Праге. В этой стране в 1921-1925 гг. начали работать около двадцати русских культурных учреждений.
Доктором философии и профессором Карлова университета стал А.В. Фло-ровский. В чешской столице он прожил до конца жизни. Участие в организации и работе Русского свободного университета в Праге принял Е.Л. Буниц-кий. С 1931 г. он преподавал математику на естественно-научном факультете Карлова университета. В Русском институте сельскохозяйственной кооперации читал лекции К.Е. Храневич. Вторым центром оседлости в эмиграции для одесских учёных стала София. Здесь латынь в болгарских и русских гимназиях, духовной семинарии преподавал Ф.Г. Александров. С 1953 г. он вёл практические занятия по исторической грамматике русского языка в Софийском университете. С 1925 г. по 1934 г. профессором кафедры общей патологии и патологической анатомии Софийского университета работал Д.Д. Крылов. Также в Софии жил А.С. Мулюкин, который занимался частной юридической практикой. В Константинополе, Париже, Брюсселе, Берлине и Праге проживал П.А. Михайлов. Б.П. Бабкин в 1922-1924 гг. работал в Лондонском университете, а в 1924 г. переехал в Канаду, где жил и работал до конца жизни. За значительный вклад в изучение физиологии пищеварения в 1950 г. он был избран членом Лондонского Королевского общества. Весной 1923 г. в Варну приехал А.Ф. Дуван-Хаджи. Позднее он жил и работал в Кишиневе. Единственным из учёных, кто после эмиграции отошёл от занятий наукой, был Г.А. Секачев. Он жил в Константинополе, затем в Софии, а в 1925 г. переехал в Тунис, где занимался предпринимательством.
На протяжении всей своей «заграничной» жизни одесские учёные не забывали о Родине и её судьбе. Во время Второй мировой войны Б.П. Бабкин передал значительную сумму из своих личных средств в фонд помощи Красной Армии, а Г.А. Секачев в 1944 г. получил благодарность Французского комитета национального освобождения за участие в сборе пожертвований на нужды Красной армии. А.В. Флоровский в 1946 г. стал гражданином СССР, а в 1950-1960-х гг. активно сотрудничал с АН СССР, приезжал в Советский Союз и выступал перед коллегами, вёл переписку. Объяснение этим действиям очень простое - в 1922 г. уезжать из страны они, как и многие другие, не хотели.
Судьбы учёных, не высланных на протяжении осени-зимы 1922-1923 гг., оказались более трагичными. Группу «оставленных» составили восемь учёных, которые продолжили трудиться в разных городах СССР. Условно их можно поделить на тех, чья жизнь, несмотря на перипетии 1922 г., сложилась успешно, и тех, чья судьба сложилась трагически. Физик Н.П. Кастерин после увольнения из Одесского института народного образования уехал в Москву, где с 1922 г. по 1947 г. успешно работал в Московском институте биофизики и Институте физики Московского государственного университета. С.Л. Соболь работал в различ-
ных Институтах АН СССР. Профессор Е.П. Трифильев продолжил работать в Одесском институте народного образования. А.П. Самарин в 1922 г. переехал в Воронеж, а его дальнейшая судьба неизвестна. С 1922 г. в Барнауле проживал Ф.Ф. Конев. 12 октября 1937 г. был расстрелян по решению тройки при УНКВД по Новосибирской области. И. И. Добровольский работал врачом в военных госпиталях, погиб во время Второй мировой войны в Крыму. Неизвестными остаются судьбы двух учёных - Ф.Л. Пясецкого и В.С. Фролова.
Таким образом, осенью 1922 г. вследствие проведения большевиками операции по «перевоспитанию» научной интеллигенции дореволюционной генерации, в том числе и одесской, были арестованы и высланы из страны десятки её представителей. Эти действия были неприкрытой борьбой со свободной мыслью как феноменом культуры и явлением общественного сознания. Однако массовая высылка учёных не повлекла за собой установления монопольного диктата партии большевиков в сфере идеологии. Добиться тотального контроля над умонастроениями интеллигенции власти так и не удалось.
Для более детального и всестороннего изучения событий, связанных с высылкой представителей научной интеллигенции в 1922 г., необходимо изучение различных аспектов её подготовки, развития и осуществления через призму региональных особенностей. В этом контексте отдельным аспектом является реконструкция биографий и научная реабилитация учёных, имена которых на протяжении многих лет были вычеркнуты из истории.
Список литературы
1. Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923 / сост. В.Г. Макаров, В.С. Христофоров. М., 2005. 544 с.
2. Коган Л.А. «Выслать за границу безжалостно» (Новое об изгнании духовной элиты) // Вопросы философии. 1993. № 9. С. 61-84.
3. Макаров В.Г. «Власть ваша, а правда наша» (к 80-летию высылки интеллигенции из Советской России в 1922 г.) // Вопросы философии. 2002. № 10. С. 108-155.
4. Адамський В. Депортащя укра'шсько'! штел^енцй в контекси становлення тоталиар-ного режиму // Розбудова держави. 1996. № 8. С. 40-44; № 9. С. 47-51.
5. Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 65-96.
6. Левченко В.В. «Философский пароход»: к вопросу о депортации одесских учёных в 1922 г. // Проблемы славяноведения. Брянск, 2008. Вып. 10. С. 125-137
7. Попова Т.Н. Историография в лицах, проблемах, дисциплинах: Из истории Новороссийского университета. Одесса, 2007. 536 с.
8. Малинова Г.Л. Из-под завесы тайны... Одесса, 2002. 380 с.
References
1. Makarov, VG., Khristoforov, VS. Vysylka vmesto rasstrela. Deportatsiya intelligentsii v dokumentakh VChK-GPU. 1921-1923 [Expulsion Instead of Execution. Intellectuals Deportation in VChK-GPU Documents. 1921-1923], Moscow, 2005, 544 р.
2. Kogan, L.A «Vyslat' za granitsu bezzhalostno» (Novoe ob izgnanii dukhovnoy elity) [«Deport Abroad Ruthlessly» (New Information about Exiled Spiritual Elite)], in Voprosy filosofii, 1993, no. 9, рр. 61-84.
3. Makarov, VG. «Vlast' vasha, a pravda nasha» (k 80-letiyu vysylki intelligentsii iz Sovetskoy Rossii v 1922 g.) [«Power is Yours, but the Truth is Ours» (to the 80th Anniversary of the Expulsion of the Soviet Intelligentsia from Russia in 1922)], in Voprosy filosofii, 2002, no. 10, pp. 108-155.
4. Adams'kiy, V Deportatsiya ukrai'ns'koi' inteligentsii v konteksti stanovlennya totalitarnogo rezhimu [Deportation of Ukrainian Intelligentsia in the context of Totalitarian Regime Formation], in Rozbudova derzhavi, 1996, no. 8, pp. 40-44; no. 9, pp. 47-51.
5. Artizov, AN. «Ochistim Rossiyu nadolgo». K istorii vysylki intelligentsii v 1922 g. [«We Clean Russia for a Long Time». On the History of the Intelligentsia Expulsion in 1922], in Otechestvennye arkhivy, 2003, no. 1, pp. 65-96.
6. Levchenko, VV «Filosofskiy parokhod»: k voprosu o deportatsii odesskikh uchenykh v 1922 g. [«Philosophical Steamship»: to the Issue of Deportation of Odessa Scientists in 1922], in Problemy slavyanovedeniya, 2008, issue 10, pp. 125-137
7. Popova, T.N. Istoriografiya v litsakh, problemakh, distsiplinakh: Iz istorii Novorossiyskogo universiteta [Historiography in Persons, Issues, Disciplines: From the History of the University of Novorossiysk], Odessa, 2007, 536 p.
8. Malinova, G.L. Iz-pod zavesy tayny... [From Under the Veil of Mystery...], Odessa, 2002, 380 p.
