CC BY
355
<
о о о. с. о
GQ
О.
О
74
CL
О ш -Q Ш
О
История антисептики — борьба идей, честолюбия, амбиций...
И. В. Опимах
Статья посвящена истории антисептики и выдающимся врачам, благодаря которым методы антисептики вошли в хирургическую практику.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: антисептика; хирургия; Листер; Земмельвейс; карболовая кислота; обработка ран.
О с; О х X ш
О X
От редакции
История антисептики с точки зрения оценки технологий интересна тем, что иллюстрирует проблемы определения причинно-следственных связей в медицине. «Понимание» процессов, лежащих в основе возможной связи, зачастую расценивается врачами как основное доказательство эффективности метода лечения или профилактики, однако это не так. Исключительно характерной для медицинского сообщества была реакция коллег на выявленные эмпирическим путем факты, трудно объяснимые на тот момент. Трагедия Земмель-вейса, которому пришлось покинуть университет «благодаря» своему открытию, возмущение коллег в ответ на предложение Листера использовать карболку для обработки ран и хирургических инструментов красочно описаны в статье И. Опимах. Кстати, как это часто бывает, умные мысли пришли одновременно и независимо к нескольким специалистам, в связи с чем трудно (наверное, и не нужно) определить, кому принадлежит пальма первенства. Земмельвейс в Вене заподозрил, что послеродовая инфекция провоцируется трупным ядом, который заносят в родовые пути врачи-акушеры, участвующие во вскрытиях и не моющие после этого руки. Примерно в то же время в Гарвардском университете Оливер Венделл Холмс обнаружил, что развитие сепсиса у рожениц связано с частотой мытья рук акушерами, и опубликовал статью «О заразности послеродовой лихорадки»1. Реакция на публикацию Холмса была аналогичной отношению коллег к Земмельвейсу. «Я скорее буду приписывать их (случаи заболевания послеродовым сепсисом) несчастному случаю или воле Провидения — по крайней мере, в этом есть хоть какой-то смысл, нежели объяснять их заражением,
1 Oliver Wendell Holmes (1809-1894). The Contagiousness of Puerperal Fever. The Harvard Classics. 1909- 1914. Vol. 38. [Originally published in 1843 in The New England Quarterly Journal of Medicine]. http://www.bartleby.eom/38/5/1.html
из чего невозможно сформировать никакой ясной концепции, по крайней мере относительно этой болезни», — так писал современник Холмса профессор акушерства Чарльз Мейгс. История открытия Холмса и его дискуссия с Мейгсом описывается во введении к главе о причинно-следственных связях в медицине «Клинической эпидемиологии» Р. Флетчера, С. Флетчера и Э. Вагнера2. Конечно, важно понимать причины развития болезней, но даже когда патогенетические механизмы не ясны, знание факторов риска может обеспечить эффективное лечение и профилактику. И наоборот, предположительно известный механизм действия не может служить доказательством эффективности медицинской технологии, пока результаты ее применения не подтверждены в клиническом исследовании. Ни Холмс, ни Земмель-вейс понятия не имели о бактериях, но оба они предложили правильные пути борьбы с сепсисом на основании наблюдений.
Антисептика (от лат. апй — против, эерйсш — гниение) — одно из главнейших достижений в истории медицины. Введение антисептики в хирургическую практику позволило делать сложнейшие операции и сохранить множество жизней. История антисептики — настоящая драма, полная борьбы идей, честолюбия, амбиций. Тут и страдания от непризнания, и сумасшествие, и успешные пиаровские кампании. А начиналось все в первой половине XIX в.
В 1846 г. в одну из двух акушерских клиник при Венском университете был принят на работу доктор-акушер Игнац Филипп Земмельвейс. В те времена страшной бедой были послеродовые осложнения — роженицы умирали одна за другой после, казалось бы, вполне благополучных родов. Всех
2 Флетчер Р., Флетчер С., Вагнер Э. Клиническая эпидемиология. Основы доказательной медицины. М.: Медиа-Сфера, 1998.
косила послеродовая горячка (эндометрит с септическим осложнением). Наблюдательный Земмель-вейс заметил одну странную вещь — в его клинике смертность была ниже, чем в соседней. Он стал сравнивать условия содержания рожениц, загруженность персонала, другие факторы, способные повлиять на смертность, даже религиозные пристрастия пациенток. Казалось бы, никаких причин различий в смертности не было. Единственное, что отличало клинику Земмельвейса от другой — то, что в ней работали акушерки, а во второй клинике практиковали студенты и врачи медицинского факультета Венского университета. В 1847 г. умер большой друг Земмельвейса, профессор судебной медицины Якоб Колетчка — при вскрытии трупа он случайно поранил палец, после чего у него возник сепсис. И вот тут Земмельвейс понял, почему умирают роженицы. В Венской медицинской школе тогда было распространено так называемое анатомическое направление — врачи увлекались препарированием трупов, а после анатомического театра шли к беременным и только что родившим женщинам... Инфекция в родовые пути вносилась руками самих докторов! Потрясенный своим прозрением Земмельвейс писал: «Один Бог знает, сколько несчастных оказались по моей вине в гробу... Я хочу разбудить совесть тех, кто еще не понимает, откуда приходит смерть, и признать истину, которую я узнал слишком поздно...»
Земмельвейс стал искать вещества, способные убить смертоносные яды, и обнаружил, что раствор хлорной извести лучше всего устраняет запах гниения, а значит именно хлорка способна обезвредить тот заразный агент, который присутствует в трупах. С большим трудом он добился разрешения применить хлорку для мытья рук акушеров. Результат оказался ошеломляющим — столь простое нововведение понизило смертность почти в 10 раз! Казалось бы, абсолютная победа, но... У метода доктора Земмельвейса оказалось множество врагов.
Игнац Филипп Земмельвейс (1818 - 1865)
Обрабатывать холеные руки докторов хлоркой — да от этого кожа портится! Обвинять врачей в убийстве собственных пациентов — что может быть абсурднее! Да это вызов всему медицинскому сообществу! Началась натуральная травля. Земмель-вейс был вынужден уехать из Вены: его практически выгнали из университета.
О том, как повысить выживаемость после операционных вмешательств, думал не только Земмельвейс. Эти мысли занимали умы целого ряда хирургов во Франции, Германии и России: изо всех сил они старались сохранить жизнь своим пациентам. В те времена работа хирурга была не из легких. Он должен был обладать не только знаниями анатомии, твердой рукой и острым глазом, но и железными нервами и выдержкой: ведь обезболивающие средства были весьма примитивны, и пациенты
Земмельеейс — спаситель матерей
Земмельвейс вернулся в свой родной город Пешт, где занял место акушера в больнице Святого Рохуса, а потом стал профессором в местном университете. Его страшно угнетало непонимание его открытия. Он написал ряд статей, монографию, но никто не хотел его слышать. В 1861 - 1862 гг. он написал пять писем — знаменитым врачам и одно общее — всем акушерам, где угрожал, что обратится к обществу с предупреждением об опасности, грозящей каждой роженице, от акушеров, не моющих руки перед обследованием.
Непонятый, отвергнутый коллегами Земмельвейс заболел — его психика не выдержала. В июле 1865 г. в состоянии глубочайшей депрессии он попадает в психиатрическую больницу в Деблинге. Через месяц, 13 августа 1865 г., великий врач умер. Ему было всего 47 лет! Ирония судьбы — причиной его смерти стал сепсис. Незадолго до того, как попасть в сумасшедший дом, он оперировал новорожденного и порезал палец. После панариция у него развился абсцесс грудных мышц, прорвавшийся в плевральную область.
Однако признание все-таки пришло к нему. В 1906 г. в Будапеште ему поставили памятник, на котором начертано: «Игнац Земмельвейс. Спаситель матерей». О нем снимают фильмы, пишут книги. Имя Земмельвейса носят Будапештский университет и клиника в Вене.
75
<
о о а с. о
Сй
а
о
Джозеф Листер (1827 - 1912)
страшно кричали, а то и теряли сознание от невыносимой боли, поскольку в те времена «гиппократы» фактически резали по живому. Но все эти страдания — и врачей, и больных — очень часто оказывались напрасными. Прооперированные «мерли, как мухи», даже тогда, когда операции были проведены безукоризненно. У больного после вполне успешной операции начиналась гангрена, или зара-
жение крови, или раны начинали гноиться, поднимался жар, и человек сгорал как свеча в считанные дни! Неудивительно, что тогда бытовала такая поговорка: «Лучше уж сразу смерть, чем нож хирурга». Люди до последнего старались не попадать на операционный стол, терпели боли и мучения. Они шли в больницы только тогда, когда другого выхода не было и становилось ясно — не жилец. Сразу идти на кладбище или сначала полежать в больнице — вот так звучал вопрос в этом случае. Недаром шотландский хирург Джеймс Янг Симпсон однажды заметил что «пациент, лежащий на операционном столе в хирургическом отделении, имеет больше шансов встретить смерть, чем английский солдат в битве при Ватерлоо». Выход искал и доктор Джозеф Листер, хирург Королевского госпиталя в Глазго.
Листера мучил вопрос: «Что же является причиной всех этих послеоперационных инфекций, в 90 % случаях приводивших к летальному исходу?» Тогда в науке считалось, что столь скорбные ре-
76
о. О ш
-О
ш
О
О с; О х X ш
О X
Джозеф Листер
Джозеф Листер родился 5 апреля 1827 г. в английском городке Аптон. Его отец, Джон Джексон Листер, виноторговец и квакер, был очень образованным человеком, знал латинский, немецкий и французский языки и в свободное время занимался научными опытами в области естествознания. За свои открытия в оптике он был даже избран в члены Королевского научного общества. Маленький Джозеф под влиянием отца тоже увлекся наукой, а потом — медициной. После школы он поступил в Лондонский университет на медицинский факультет. Юный Листер проявлял увлеченность, незаурядные способности и уже в год окончания университета опубликовал свою первую работу в серьезном научном журнале — это была статья о строении глаза. Однако медицинская практика влекла его больше, чем исследовательская деятельность.
В апреле 1856 г. он женился на дочери главы Эдинбургской медицинской школы Агнессе Сайм. После свадьбы молодожены отправились путешествовать по Европе, и Листер не упустил случай посетить главные медицинские центры Европы и посмотреть, как работают там хирурги.
Пройдя все ступени врачебной практики, Листер стал главным хирургом Королевского лазарета Глазго. Здесь и были сделаны его основные открытия. Кроме революционных работ в антисептике Листер открыл возбудителя молочнокислого брожения и выполнил ряд интересных работ по анатомии, гистологии и микробиологии.
В 1877 г. Джозеф Листер возглавил кафедру клинической хирургии в Лондонском университете, куда съезжались врачи из разных стран. Он стал придворным, а потом и личным врачом королевы Виктории, пять лет был президентом Королевского хирургического общества. Ему, первому из хирургов, было пожаловано звание лорда. В 1897 г. он стал членом палаты лордов. Листер удостоился всех почестей, которые только возможны.
Последние годы жизни он провел в уединении, в деревне. Джозеф Листер умер в возрасте 85 лет 10 февраля 1912 г. Хоронили его с большим почетом, и некрологи с указанием его огромных заслуг перед человечеством появились во всех центральных газетах мира. Он был погребен в Вестминстерском аббатстве, рядом с могилой Дарвина, Уатта и других выдающихся сынов Великобритании.
Сегодня многие историки науки полагают, что слава его, как человека, открывшего новую эру в хирургической гигиене, не совсем заслужена. Так, еще до Листера, многие врачи заметили полезные свойства карболки. В журнале «Ланцет» еще в 1864 г. была опубликована статья некого доктора Джеймса Уотсона, — она так и называлась «Карболовая кислота», где автор указывал, что
некоторые уважаемые хирурги положительно высказываются об использовании растворов, состоящих из одной части
кислоты и сорока частей воды, при обработке различных гнойных язв, гангрен и иных нагноений. Доктор Калверт утверждает, что это самое эффективное средство борьбы с нагноениями из всех, известных ему.
Кроме того, в вину Листеру ставят и упорное отрицание необходимости общей гигиены в госпиталях. Правда, в 1880-е годы Листер осознал, что соблюдение гигиенических правил обязательно должно сочетаться с антисептическими методами, и даже поверил, что это именно его идея, а потом полностью переписал свою историю, утверждая, что всегда ратовал за чистоту. Таким образом, как считают современные историки, он прославился не только благодаря своим деяниям, но и умению представлять себя как первооткрывателя и грамотно проводить, говоря современным языком, пиар-кампании.
зультаты вызваны вредными испарениями и «неблагоприятными свойствами кислорода» — «миазмами» воздуха. Представления о гигиене были невероятно примитивными. Обстановка операционной того времени поразила бы любого нашего современника — и врача, и потенциального пациента. Хирурги оперировали без перчаток, в своей повседневной одежде, иногда, правда, накинув забрызганный кровью после предыдущей операции халат; в качестве перевязочного материала использовались самые разнообразные тряпки — отходы, получаемые от текстильных фабрик. Известен такой случай, ярко демонстрирующий царившее в обществе невежество. В 1864 г. король Саксонии внезапно решил посетить один из городов своего королевства, а тут незадача — на главной улице этого города оказалась огромная свалка нечистот, которую не успели вывезти. И вот, местный губернатор, человек, не лишенный некоторых познаний, решил срочно бороться с «миазмами», дабы не заразить какой-либо гадостью Его Величество: он приказал выставить возле помойки заключенных местной тюрьмы, чтобы те «вынюхали все миазмы» — заключенных, в отличие от короля, было не жалко. Уже были проложены железные дороги, работал телеграф, а в области медицины и гигиены царило дремучее средневековье!
Окна хирургического блока, которым руководил Листер, выходили на поле, где хоронили умерших от холеры. Делали сие скорбное дело, как правило, довольно небрежно — зарывали трупы неглубоко. Листер предположил, что ветер, дующий с поля, приносит в его палаты гнусную заразу, и в том же 1864 г., когда заключенные в саксонском городе вынюхивали «миазмы» свалки, приказал, борясь с вонью, промыть стены и предметы больничного обихода фенолом — карболовой кислотой, карболкой. (Фенол был открыт в 1834 г. и использовался для дезодорации сточных вод. Листер подумал, что раз карболка уничтожает гнилостный запах сточных вод, возможно, она препятствует процессам гниения). Воздух посвежел, и более того, смертность слегка упала — еще незначительно, но эффект был виден.
А через год весь мир был потрясен открытиями Луи Пастера в области микробиологии. Французский ученый доказал, что гниение и брожение вызываются микроскопическими живыми организмами. Пастер говорил и о медицинском аспекте своего открытия — очень вероятно, что заразные болезни возникают в результате заражения, то есть проникновения в организм микробов из внешней среды. У Листера, конечно же, прочитавшего статьи француза, буквально, как он сам вспоминал, открылись глаза: «Надо только найти вещество, которое будет убивать болезнетворные микробы,
не причиняя вреда человеку». Карболка — вот что поможет, подумал он и решил применить ее для лечения открытых переломов.
В марте 1865 г. в Королевский лазарет Глазго поступил одиннадцатилетний Джеймс Гринпис. У мальчика был сложный перелом левой голени. Операцию должен был делать Листер. Его коллеги с изумлением смотрели, как перед операцией Листер тщательно протер инструменты карболкой и ею же обработал раны мальчика. «Доктор чудит», — говорили они, не подозревая, что перед их глазами совершается революция в медицине. Весь предыдущий опыт медицинской практики указывал на то, что после такой операции у Джеймса нет никаких шансов выжить. Но случилось чудо — через шесть недель ребенок выписался из больницы абсолютно здоровым! Это был настоящий триумф. Имя мальчика вошло в историю медицины, а Листер продолжал свои исследования, и с восторгом наблюдал, как залечиваются не только открытые переломы, но и другие открытые раны у его пациентов после наложения повязок, пропитанных карболкой. Он сделал на основе карболки и пасту, которую накладывал непосредственно на раны, а шесть лет спустя предложил свой фирменный пульверизатор для распыления карболки и пропитанную ею же марлевую повязку.
В 1867 г. Листер, собрав огромный материал, опубликовал первый свой труд по антисептике — «Об антисептических принципах в хирургической практике». Его основные идеи многим казались тогда безумными, но смертность в Королевском лазарете Глазго действительно существенно снизилась. Как и работы Зиммельвейса, статью Листера приняли в штыки. Какой идиот будет заливать гангрену едкой карболкой? Все знали: карболка — настоящий яд! Многие знаменитые хирурги того времени считали, что их собственные методы борьбы с послеоперационными инфекциями были, как минимум, не менее эффективны, чем методы Листера. Сэр Джеймс Янг Симпсон, к примеру,
77
<
о о а с. о
Сй
а
о
78
о. О ш -О ш
3
О
О с; О х X ш
О X
утверждал, что его метод стягивания краев ран (называемый «акупрессурой») почти всегда позволял избежать гнойных инфекций. В целом, большинство критиков Листера считали, что повышение общих гигиенических требований в больницах уже и без того существенно сократило смертность от послеоперационных инфекций. Так, например, в середине XIX в. Джордж Каллендер, врач лондонской больницы Св. Варфоломея, занимался разработкой подробнейших гигиенических требований к содержанию больничных палат. Он считал, что использование предлагаемой Листером карболовой кислоты является совершенно излишним. «Повсеместное применение дезинфекторов и изоляция инфицированных больных резко увеличивают выживаемость пациентов» — писал он.
Больше всего Листера критиковали за то, что он уделяет излишнее внимание дезинфекции ран пациента до и после операции, но при этом совершенно не заботится об общей гигиене в больницах. Посетив больницу Листера в 1871 г., один хирург сделал такую запись в своем дневнике:
Хотя при перевязках много внимания уделяется антисептической обработке ран, в палатах явно не хватает общей чистоты — на постельном белье и одежде пациентов видны следы крови и выделений.
Даже в 1883 г. один из хирургов, работавших в больнице Листера, отмечал, что Листер «оперировал в старом халате синего цвета, которым до этого пользовался в анатомичке и который уже затвердел от крови». Однако подобные замечания Листера нисколько не трогали. Как он сообщал Британской медицинской ассоциации в 1875 г., пока используется карболовая кислота, гниение может быть где угодно, но только не в ране пациента:
Если мы будем рассматривать чистоту не как антисептическую чистоту, то у моих больных раны и нарывы самые грязные в мире. Я часто не меняю повязки в течение недели, пока происходит накопление выделений... и, когда после такого периода повязки снимаются, цвет и запах крови говорит о том, что вряд ли все это можно назвать чистотой. Однако несмотря на эстетическую неприглядность с хирургической точки зрения такие раны чисты.
Похоже, Листер не понимал, что антисептическая хирургия и общая чистота — лучше, чем просто антисептик. Понятно, что его пациенты от этого только проигрывали.
В 1869 г. в его больнице в Глазго послеоперационная смертность сократилась с 46 до 15 %. К несчастью для Листера, Джордж Каллендер опубликовал данные о 200 проведенных подряд операциях, в которых жестко соблюдались гигиенических требования, а пропагандируемая Листером карболовая кислота не использовалась. Результат впечатлял: полное выздоровление наступило в 194
случаях. Другими словами, смертность была в 5 раз меньше, чем при использовании теперь уже бессмертных методов Листера.
Однако Листер свято верил в свой метод и необходимость ввести его в общую хирургическую практику. Он стал использовать более слабый, 5 %-ный раствор карболки, сохранявший чудесные свойства неразбавленной кислоты, но менее вредный. Теперь он и свои инструменты хранил в дезинфицирующем растворе фенола, перед операцией тщательно мыл руки карболкой.
Более того — в 1871 г. он попробовал даже распылять из пульверизатора фенол в операционной, дабы убить болезнетворные микробы, живущие в воздухе, но этот метод был отвергнут — карболовый туман раздражал ткани больного, кожу врача и понижал остроту зрения хирурга. А вот антисептические, обеззараживающие повязки, придуманные французским аптекарем Лемером, прижились и оказались очень полезными.
В Шотландии деятельность Листера оценили по заслугам и предложили ему возглавить кафедру хирургии Эдинбургского университета. Однако за пределами страны многие по-прежнему считали его чудаком и не верили в антисептику, и потому смерть по-прежнему уносила прооперированных одного за другим. Так, во время франко-прусской войны 1870- 1871 гг. было проведено 13 тыс. ампутаций, и из них 10 тыс. завершились летальным исходом! А многих из этих несчастных молодых раненых солдат можно было спасти!
Кстати, знаменитый русский хирург Н. И. Пирогов за несколько лет до опубликования работ Листера и Пастера утверждал, что нагноение ран связано с живыми возбудителями, обитающими в «госпитальных миазмах». «Если я оглянусь на кладбище, где похоронены зараженные в госпиталях, то не знаю, чему больше удивляться — стоицизму ли хирургов, занимающихся еще изобретением новых операций, или доверием, которым продолжают еще пользоваться госпитали у общества и правительства», — писал он. В своей практической деятельности замечательный русский хирург руководствовался выводами, следующими из его гениальной догадки: он создал в своей больнице отделение для зараженных «госпитальными миазмами», выделил весь персонал гангренозного отделения — врачей, сестер, фельдшеров, давал им особые (отличные от других отделений) перевязочные средства, инструменты и рекомендовал «особое внимание уделять на свое платье и руки». Гноящиеся раны Пирогов обрабатывал йодной настойкой, раствором азотнокислого серебра и другими средствами, но все-таки считал главным в лечении принятие гигиенических мер. «Я верю в гигиену. Вот где заключается истинный прогресс нашей
науки», — говорил он. (Впоследствии идеи Листера все-таки нашли понимание в России. Большой вклад во внедрение антисептических методов внесли выдающиеся хирурги Н. В. Склифосовский, К. К. Рейер, С. П. Колмин, П. П. Пелехин — автор первой статьи по антисептике в России, И. И. Бурцев, опубликовавший свои результаты по применению антисептики в 1870 г., Л. Л. Левшин, Н. И. Студенский, Н. А. Вельяминов).
Листер хорошо понимал важность своего открытия. Он приглашал своих коллег в Глазго и всегда был готов поделиться опытом. Вскоре к нему стали приезжать практикующие врачи из других стран. Приехали учиться к Листеру и доктора из мюнхенского госпиталя «Algemeines Krankenhaus», — в этой больнице уровень смертности от гангрены после операций достигал 80 %, а тех, кого миновала эта страшная инфекция, поражали другие. Методы Листера помогли немцам справиться с послеоперационными осложнениями, и мюнхенская больница избавилась от своей страшной славы губительницы жизней.
Постепенно идеи Листера завоевывали медицинский мир. А он продолжал без устали всячески пропагандировать свои методы.
Продолжал Листер и свои исследования. В 1874 г. он написал письмо Пастеру, в котором рассказывал о своей работе. Под впечатлением этого послания Пастер решил посмотреть на гной в микроскоп. Так были открыты стрептококки. Узнав о них, Листер подкорректировал свой метод — отказался от распыления карболки, а сосредоточился на обработке рук, операционного поля и инструментов хирурга.
Наука не стоит на месте. Под влиянием работ того же Пастера возникла асептика. Асептические методы включают в себя применение стерильных
Луи Пастер (1822 - 1895)
повязок и инструментов. Широко стало применяться кипячение инструментов и тканей для перевязок. Большим пропагандистом асептики стал берлинский хирург Эрнст Бергман. Он установил твердые правила: и руки хирурга, и операционное поле, и инструменты должны быть стерильными. Постепенно в Европе узнали о методах доктора Бергмана, о том, как он налаживает хирургическое дело в Германии: операционные залы с мраморными стенами, стерилизаторами, с мытьем рук по часам и другие нововведения. Переходу от антисептики к асептике способствовали и новые открытия микробиологов и прежде всего — открытие фагоцитарной активности лейкоцитов. Более того, оказалось, что не все микроорганизмы имеют патогенную природу. Так, сапрофиты и микрококки могут быть даже полезными и способствовать заживлению ран. Казалось, что асептика заменит анти-
Хирургическая операция в Пенсильванском университете (1890-е годы)
«Johnson and Johnson»
Листер выступал с лекциями об антисептике в Германии, а в 1876 г. прочитал курс лекций в США. На одной из лекций оказался фармацевт Роберт Вуд Джонсон. Идеи Листера его потрясли. Джонсону была свойственна живость ума и предприимчивость. Он быстро сообразил, что тут можно неплохо заработать. Приехав в городок Нью-Бринсвик, штат Нью-Джерси, вместе с двумя своими братьями, Роберт открыл небольшую фабрику по производству готовых стерильных повязок из ваты и марли, упакованных в отдельные пакеты в стерильных условиях. Через десять лет братья Джонсон зарегистрировали компанию «Medical». Принципы антисептики и асептики торжествовали, и дела фирмы шли в гору. Она предлагала врачам все новые и новые полезные и удобные в практике медицинские предметы. Именно эта компания впервые придумала и выпустила бактерицидный лейкопластырь — «бэнд-эйд», ставший необходимым не только в больницах, но и для любого путешественника. Компания быстро освоила рынок. Она и сейчас одна из самых крупных в мире по производству медицинской продукции и предметов гигиены. Невероятным успехом «Johnson and Johnson» обязана гениальным открытиям Листера.
79
<
о о о. с. о
GQ
О.
О
80
CL
О ш -Q Ш
Хирургическая операция XXI века: даже воздух в операционной простерилизован
септику, но довольно скоро выяснилось, что когда врачу приходится иметь дело с уже зараженными ранами, антисептика по-прежнему незаменима. После бурных дебатов врачи разных стран все-таки пришли к выводу, что асептика и антисептика не противоречат, а наоборот, дополняют друг друга.
В 1914 г. началась Первая мировая война. У хирургов появилось много работы. Требовалось найти быстрые и эффективные способы лечения раневых поражений. И тогда английский врач Алмрот Брайт предложил использовать гипертонический раствор — смачивая им рану, он вызывал появление лимфы, которая, как верил Брайт, убивает патогенные организмы. В 1917 г. доктор Каррель применил для дезинфекции ран раствор хлористого натрия и борнокислого натрия с добавлением небольших количеств соляной и борной кислоты. При этом Каррель считал необходимым тщательно подготовить рану — открыть все карманы, удалить инородные тела, сгустки крови и остановить кровотечение. Асептик следовало вводить через дренажную трубочку, достававшую до самых глубоких слоев раны. Методы Карреля очень одобрял сам Листер.
В XX в. медицина вошла с четким пониманием того, почему возникают гнойные процессы, и научилась с ними довольно успешно бороться. Родовая горячка и множество страшных послеоперационных осложнений остались в прошлом. Листеру посчастливилось увидеть, как его идеи, находя все большее понимание среди профессионалов, помогают сохранить жизнь людям, ранее обреченным на смерть, позволяют делать операции, ранее просто немыслимые. Теперь-то антисептика (как и асептика) воспринимаются как совершенно обычные и необходимые методы в хирургии, но вспомним: первая успешная операция по удалению аппендикса была проведена сравнительно недавно —в 1887 г.!
ЛИТЕРАТУРА
1. Гостищев В. К. Общая хирургия. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2006.
2. Скороходов Л. Я. Джозеф Листер. Л.: Наука, 1971.
3. Waller J. Fabulous Science. Fact and Fiction in the History of Scientific Discover. Oxford Univ. Press, 2002.
4. Hooligham R. Blood and Guts. A History of Surgery. BBC books, 2008.
5. Lawrence K. Medical Theory, Surgical Practice: Studies in the History of Surgery. London: Routlege, 1992.
6. Gransho L. Upon this principle I have based a practice: the development and reception of antisepsis in Britain, 1867-90». В кН.: Medical Innovations in Historical Perspective. Basingstoke: Macmillan, 1992.
7. Fisher R.Joseph Lister, 1827- 1912. New York: Stein and Day, 1977.
8. Porter R. The Greatest Benefit to Mankind. London: HarperCollins, 1999.
Сведения об авторе:
Опимах Ирина Владимировна
ведущий редактор, издательство «ИНОСТРАНКА», Москва
Адрес для переписки:
119435, Россия, Москва, ул. Россолимо, д. 14. Телефон: +7 (499) 245-3807 E-mail: opimach@yandex.ru
О
О с; О х X ш
О X
BACKGROUND
History of Antiseptics: the Battle of Ideas, Ambitions, Arrogances...
I. V. Opimakh
The article is devoted to the history of antiseptics and to the prominent physicians that introduced antiseptic methods into interventional practice. With their efforts the revolution in surgery has been done.
Keywords: antiseptics; surgery; Lister; Semmelweis; carbolic acid; wound treatment.
