CC BY
151
Историко-генетические закономерности зарождения и развития градостроительных систем как неотъемлемой части национальной культуры
Л.И.Кубецкая, Н.О.Кудрявцева
Статья содержит методические рекомендации по проведению историко-генетического анализа градостроительных структур поселений, их эволюции, закономерностей зарождения и развития различного типа поселений, что необходимо для формулирования их проектных концепции и перспективных форм планировочной организации и развития. Предлагаемые аналитические процедуры позволяют представить историко-генетическую модель территории поселения как совокупность последовательно сформировавшихся частей города со своими историческими и природными границами. Рекомендуемые научные положения нацеливают на изучение ранних стадий зарождения поселений на этапе «протогорода», которые запечатлены в исторической топографии и планировке. Полученные знания позволяют выявить генетическую модель поселения, обосновать ценностное зонирование территории, установить объекты охраны и регламенты нового строительства.
Ключевые слова: генезис, исторический код развития, системы расселения, национальная культура, градостроительные региональные традиции, историко-генетическая модель, закономерности формирования и развития планировочной структуры, объекты культурного наследия, эволюция, мемориально-историческая память места, исторические границы, административное деление, этнокультурная общность, типология планировочных систем, застройки, принципы расположения домов, конфигурация.
Historical Genetic Regularities of Origin and Development
of Town-Planning Systems as Integral Part of National
Culture. By L.I.Kubetskaya, N.O.Kudryavtseva
The article contains methodological recommendations for carrying out a historical genetic analysis of town-planning structures of settlements, their evolution, the laws of origin and development of various types of settlements, which is necessary for formulation of their design concepts and future forms of planning organization and development. The proposed analytical procedures make it possible to present the historical genetic model of the settlement as an aggregate of successively formed parts of the city with its historical and natural boundaries. Recommended scientific provisions aim at studying the early stages of settlements origin at the phase of "proto-city", which are imprinted in historical topography and planning. The received knowledge allows to reveal the genetic model of the settlement, to justify the value zoning of
the territory, to identify the objects to be protected and the regulations for new construction.
Keywords: genesis, historical code of development, settlement systems, national culture, town-planning regional traditions, historical-genetic model, patterns of formation and development of planning structure, objects of cultural heritage, evolution, memorial and historical memory of the place, historical boundaries, administrative division, ethno-cultural community, typology of planning systems, buildings, houseslocation principles, configuration.
Территория и планировочная структура поселений - неотъемлемые части национального достояния. Ибо поселения, удерживающие территорию, сроднились с землями, обустраивая и наполняя пространства духовными и этнокультурными традициями. Территория - хранитель исторических напластований развития поселений, и должна исследоваться в аспекте накоплений материальной среды в процессе исторического освоения. Она несёт не только материальные составляющие (следы цивилизации и этапов развития человечества), но и наследие духовной культуры, национальной самобытности и образа жизни. Поэтому даже если нет материальных следов историко-культурного достояния, есть духовная составляющая, находящаяся в прямой связи с территорией.
Возникает объект охраны - культурный ландшафт, запечатлевающий опыт и достояния предшествующих поколений и связь с ними [1]. Эта территория включает и исторические сёла, и незастроенные земли, и саму систему расселения, пронизывающую её. Поэтому наше отношение к объектам охраны становится широкомасштабным, связанным со значительным духовным наследием прошлого и сохраняющим генетическую память территории.
Согласно новому Градостроительному кодексу объектом территориального планирования является муниципальное образование: область, район поселение, населённый пункт, то есть крупная территориальная единица. В этом отношении современный этап отличается от предшествующих при разработке генеральных планов, так как вместо города присутствует городской округ, городское или сельское поселение. Обширная территория задаёт новый урбанистический масштаб, характеризуется многообразием и разнохарактерностью использования территории и по существу может представлять собой локальную или часть локальной системы расселения. В этих условиях требуются новые подходы к изучению
структуры поселения, композиции, а также введение новых научных срезов анализа объекта, полноценные обоснования концепции развития. Основополагающие знания связаны с изучением эволюции, истоков зарождения поселений в исторической системе расселения и характера исторического развития. Говоря словами А.В. Рябушина, необходимо «вычитать» закономерности, составляющие логическую основу построения города, в контексте историко-культурного градостроительного наследия [2]. На этом и основывается научное обоснование возможных концепций развития. Основополагающие положения, из которых складываются закономерности, включают исследования происхождения, то есть истоков, начальных форм градостроительных структур. При этом требуется знание условий возникновения, первоначального функционирования и форм их существования, которые предопределяют современную форму, семантику, характер использования и культурно-эстетическое содержание поселения; дальнейшее сложение планировочной структуры и особенности планировки, что связанно с её генезисом; влияние символов, духовных традиций на градостроительные принципы организации пространства.
Навязанные стандарты, выхолощенный состав и содержание проектной документации при разработке генпланов поселений обесценили многие представления в эстетическом, символическом, образном, смысловом понимании города и городской среды и вообще целей территориального планирования, его народнохозяйственного и национального значений. Экономическая прибыль нового строительства продиктовала вторжение многоэтажных и малоэтажных типовых зданий в традиционную среду исторических городов и поселений. Были принесены в жертву градостроительная структура, типологически ценная застройка, исторический облик и уклад. В результате невнимания к наследию наши поселения утрачивали важные качества исторического облика, достоверность, мемориальные символы и здания, нивелировалось разнообразие городских зон. Свободно осуществляемая перепланировка, утрата сложной морфологии были ведущими принципами строительства, подавляя здравый смысл. А требовались всего лишь профессиональная культура и ответственность, наличие и соблюдение регламентов строительства, которые должны быть отражены в Правилах землепользования, застройки и планировки, что было в градостроительстве прошлых времен. Отсутствие этих норм, дисциплины, административный произвол повлекли трагические последствия для таких городов как Вологда, Томск, Ярославль, Тамбов, Курск, Москва, да практически повсеместно.
Сегодня в прогнозировании строительства и развития городов и их систем занято 23 научных направления [3], но ни одно из них не работает в пользу сохранения памятников национальной культуры, что и является градостроительным наследием. Не выработана культура бережного отношения к мемориальному и историческому достоянию. Действие ни одной из научных дисциплин не направлено на возвеличи-
вание сути, исторической роли города или поселения, его художественно-градостроительного совершенства, его незабываемого облика, оказывающего эмоциональное и духовное влияние на человека.
Проектная концепция определяет модель развития объекта, строится на основе научных закономерностей и становится тождественной теоретической идее. И в этом смысле слово «теория» заменяется словом «концепция» [4]. Подготовка её требует глубокой научной исследованности города.
Особенно важно знание истоков зарождения поселения. Во-первых, потому что многие города перемещались на другие территории, например, Переславль в своём зарождении находился в нескольких километрах от города, заложенного Юрием Долгоруким, и именовался Клещин. Во-вторых, начало города - Городище или даже Кремль - в ряде случаев остаётся в небрежении и за чертой городского поселения. В-третьих, во многих случаях началом города служит второй этап его существования, что связано со строительством крепости. Знание истоков помогает обнаружить основополагающие для формирования градостроительной структуры историко-генетические части, которые неотъемлемы от его структуры, и исторические связи, закрепляющие систему расселения. Зачастую начальный этап - это не единичное поселение, а множество мелких равнозначных градостроительных образований. Важен учёт этих протоградообразований, ибо они дают нам знание первопричин и форм зарождения поселений, их планировки. Именно на ранних стадиях закладывается историко-генетический код развития поселения, залог устойчивости и органичного роста.
Началом изучения градостроительного объекта служат исследования его эволюции, неразрывно связанные с историко-генетическими. Необходим анализ этапов развития поселения, сопровождающийся фиксацией изменений морфологии, планировки, общей конфигурации территории. Выясняется, что большую информацию несёт анализ исторических границ, характеризующих рост территории. При этом выявляются принципы расположения ансамблей, характер «прирас-тания» новых территории и использования сложившихся. Сопоставление времени формирования ансамблей обнаруживает опережающий характер строительства доминант по отношению к осваиваемой новой территории: строительство приходского храма являлось началом строительства слободы (Ярославль) или города (Переславль). Монастыри Суздаля, а их к XV веку было двенадцать, возникли раньше, чем была освоена прилегающая территория города.
Русский город к IX веку сформировался как поселение, и число укреплённых поселений к XIII веку возросло до 1395 [4]. Еще в Х!-ХП веках (домонгольский период) сформировалась двухчастная структура, включавшая «город» или град, являющийся ядром, и посад. Для 1128 древнерусских поселений есть сведения о планировке оборонительных укреплений. Типология древнерусских укреплений по этому признаку сводилась, согласно П.А. Раппопорту, к двум типам:
простые и сложные. Однако лишь седьмая часть от общего числа укреплённых поселений имела сложную планировку и по этому признаку претендует на статус города. У трети памятников, помимо крепости, присутствовали обширные (территорией до 50 га) открытые посады. Социально-топографическая структура, типичная для древнерусского города, непременно включала аристократический детинец и торгово-ремесленный посад. Город имел как минимум две укреплённые площадки. Вторую (и последующие) укреплённые территории каждого поселения принято именовать окольным городом. Посад мог быть и неукреплённым посёлком, а окольный город должен был быть укреплён.
Размеры укреплённых частей поселений колеблются от 0,3 до 65 га. Этот факт свидетельствует о большой социальной неоднородности древнерусских городищ. «Город» - небольшая территория первоначального поселения, укреплённого валами, деревянными стенами и рвами с тех сторон, откуда можно ждать неприятеля [5]. Центр - это соборная площадь, где сосредоточены воеводский двор, съезжая изба, тюрьма и прочие атрибуты административной власти. Остальная площадь занята домами служилых и монастырями. «Посад» - развившееся градообразование вокруг или вблизи первоначального ядра града или крепости. Древняя часть посада имела собственную систему укреплений (в Гороховце к XVII веку был острог, в Суздале - острожная осыпь). Во Владимире было два посада - Ветчаный и Новый город, и осыпь вокруг них. В Тотьме было два посада: один с востока, а другой -с запада за рекой Песья Деньга. Впоследствии второй стал слободой. Центром посада являлась торговая площадь. Во Владимире она первоначально (в XVI веке) примыкала к стенам города, а к XVII веку торговая площадь вытянулась вдоль улицы от города. В ряде случаев во многих городах Владимирской губернии торг располагался внутри града. По мере роста поселения требовалась и защита посадского населения, для этого вокруг главного посада возводилась линия укреплений, которая называлась острогом, пред-городьем, предградьем, застеньем. Линия эта, как правило, захватывала часть территории внутри укреплений и торг. Новые линии укреплений появлялись и вокруг заречных посадов за малой рекой.
Слободы планировочно тяготели к укрепленному центру: их улицы сходились пучками к воротам города и острога. Среди посадских слобод располагались слободы служилых «по прибору» (Гончарная, Ямская, Стрелецкая во Владимире и Суздале, Рыбацкая в Переславле Залесском, Рыбная в Тотьме). «Градские земли», располагавшиеся вокруг посада, предназначались для выгона скота и не были застроены.
Г.Я. Мокеев проследил два принципиальных типа изначальной генетической структуры древнего русского города, что показано на рисунке 1.
В структуре представленных городов автор выделяет главные генетические части [6]. По взаимному расположению один из них «град - торг - посад», другой: «град - посад с
торгом посредине». «Грады» - древнейшие укреплённые поселения, сформировались уже в VП-VШ веках у полабских и византийских славян. Грады представляли собой укреплённые Кромы (склады) сельских общин или укреплённые общественно-культурные центры. В !Х-Х! веках они переросли в настоящие города, центры ремесла и торговли. В те же времена ^Ш-Х вв.) возникли укреплённые замки-резиденции феодалов и при них торгово-ремесленные посады, впоследствии обнесённые укреплениями. В !Х-Х! веках они и становились собственно городами.
По классификации систем планировки того же автора, Романов на Волге относится к порядковой нецентрического типа (а), Великий Устюг - к веерной центрического типа (б), город Углич - к ветвистой центрического типа (в). Но при этом не исключается уникальность древней планировки Новгорода Великого и сложность отнесения его к какому-то одному типу. Скорее следует признать факт сосуществования нескольких систем одновременно вблизи друг друга, в тесном соседстве и даже допустить наложение этих систем. Другая причина - в невозможности простого сведения древней планировки к одному типу из за вероятного наложения систем поздней перепланировки и наличия древней морфологии уличной сети. Она неустранима в условиях сложного рельефа. И наконец, чем древнее город, тем более развита планировочная структура, и в ней появляется иерархичность, что и подразумевает наличие нескольких уровней пространственной системы и их наложение.
Существует определённая классификация планировки древнерусского города. По Л.М. Тверскому, выделено пять типов планировки древнерусского города: линейная, рядовая, перекрёстная, прямоугольно-прямолинейная и радиально-концентрическая [6]. Г.Я. Мокеев утверждает, что четыре из перечисленных типов являются разновидностями одной и той же «порядковой» системы. В основе её лежит принцип разбивки участка по длинному и поперечному измерению. Отсчет линий идет по первому порядку, второму порядку и т.д. Г.Я. Мокеев сводит всё разнообразие планировок к трём типам: а - порядковому нецентрического типа, к которому принадлежит город Романов на Волге (нынешний город Тутаев), б -
КЖг^
Рис. 1. Структура древнерусского города: а) фрагмент плана XVIII века города Шуя. «град - торг - посад»: А - крепостные валы, N - торговые ряды, Я - посад; б) фрагмент плана XVIII века города Романов на Волге. «град - посад с торгом посредине»
веерная центрического типа, который представлен городом Великий Устюг, и в - ветвистая, к которому относится город Углич. Однако сам же автор утверждает, что многие города не
Рис. 2. Город Киев. План города Хв. во времена святой княгини Ольги
Рис. 3. Город Киев. План формирования города от 1700-го до 1800 года
Рис. 4. План Киева конца XVII века (реконструкция И.С. Кра-совского). I - Верхний Киев: А - Софийский монастырь, Б -Михайловский монастырь, В - девичий монастырь св. Софии, К - Фёдоровский монастырь, 18 - Печёрский вывод и Печёрские ворота, 21 - Золотые ворота, 27 - Ивановские ворота, 31 -Софийские ворота; II- Подол (Нижний Киев): 22 - Иорданская башня, Иорданские ворота, 23 - Кожемяцкие ворота
попадают в установленную типологию, чему доказательство Новгород Великий.
Древнейшая градостроительная структура Киева на начальных этапах зарождения города представляла собой множество относительно равнозначных мест освоения, раскинувшихся на значительных пространствах. Такая дисперсная, вытянувшаяся вдоль Днепра градостроительная структура Киева представлена на рисунке 2: на плане X века указан Киевград - укреплённая огороженная часть, расположенная на высокой горе, и удалённый от него Княжий двор (Берестово). В Подолье, нижней части прибрежной полосы, сохранялись еще языческие капища. Разобщённость частей наблюдалась на протяжении всех последующих столетий, что видно на плане развития Киева 1700-1800 годов (рис. 3) На последующих этапах определившиеся ранее планировочные подзоны - части Верхнего Киева - были обнесены стенами, что закрепляло устойчивую генетическую модель города (рис. 4) [8]. Как видно на схеме-реконструкции плана Киева, выполненной И.С. Красовским, главные ворота оборонных стен были фокусами для ориентации сходившихся к ним улиц. Так, Печёрский вывод и Печёрские ворота ориентировали на себя пять дорог, Ивановские ворота - и Золотые ворота - по три. Самостоятельными частями были ансамбли монастырей Фёдоровского и Михайловского, обращённые к Подолу. Софийский монастырь доминировал, располагаясь в ядре. Мы видим иерархическую систему сложной, развитой и целостной структуры. Прослеживается пространственная обращённость и взаимосвязь частей первого порядка Верхнего Киева и Подола. Подзоны второго порядка отличаются индивидуальными планировочными характеристиками, в них были свои и ориентация, и принципы планировки улиц, членения кварталов, модуля.
Как видно на плане, в конце XVII века Киев являл собой иерархическую развитую градостроительную структуру, состоявшую из двух крупных частей: Верхний Киев и Подол (Нижний Киев). Верхний Киев был разделён стенами на четыре более мелкие образования, также обнесённые стенами. В стенах был 31 проём в виде ворот, роскатов и выводов, принимавших одиннадцать внешних вводов - дорог, подходящих к стенам Верхнего Киева, в их числе четыре - от Подола. В Верхнем Киеве было четыре монастыря и пять церквей. Нижний Киев имел в стенах своих пять ворот и роскатов, и в нём было 16 церквей, служащих композиционными доминантами, ориентирами.
К XVII веку, когда в городах уже была оформлена древняя, чётко выраженная структура, состоявшая из кремля (детинца) или крепости и разросшихся вокруг него территорий: посадов (острогов), торга (или торгов) и слобод, определяется уже и генетический код развития. Обратимся к анализу планировочной структуры Нижнего Новгорода.
На рисунке 5 мы видим основу генетической структуры Нижнего Новгорода. На самом высоком холме расположен Кремль, вблизи него посады: восточнее - Верхний и у подножья - Нижний, с торгом у Ивановских ворот. Шесть улиц
подходило к Дмитровским воротам Кремля, где сформировался верхний торг. Именно на первых стадиях формирования определились направления улиц: Покровской, Алексеевской, Ошарской, Варварской, Тихоновской, Жуковской. Три улицы подходило к Торгу Нижнего посада у Ивановских ворот. На Нижнем посаде от въездной монастырской площади шла по исторической трассе Большая Ямская Ильинская улица, упираясь в торговую площадь вблизи Кремля. Уже тогда, на ранних этапах, сложилась главная улица Нижнего посада -Ильинская Ямская.
Границы старого и нового острогов прослеживаются в сохраняющейся топографии города. В последующем развитии заметно подобие конфигурации новой разросшейся городской территории древнему очертанию острогов исторической Нагорной части.
Концентрическое наращивание территории следовало ранее заложенному коду, сформировавшемуся в VI-XI веках при сохранении исторических трасс улиц. Анализ плана начала ХХ века показывает устойчивость сложившейся генетической структуры XVI-ХVП веков и её основополагающее значение для последующего его формирования (рис. 6). В нижней правобережной части главной планировочной осью по-прежнему оставалась Ильинская Ямская, выходящая уже к новому мощному планировочно-композиционному фокусу, каким стал Крестовоздвиженский монастырь, архитектурное воплощение которого продолжало композицию, заданную Кремлём в XIV веке. Сохранила своё планировочно-композиционное значение и лучевая система улиц, подходящих к Дмитровским воротам Кремля, главной из которых остаётся Покровская. Левобережье Оки, имеющее регулярную планировочную систему, ориентацией улиц подчеркивает обращённость к Нагорной части. Пространственно-композиционная взаимосвязь ярмарочной части с Кремлём и Нагорной стороной и весь замысел усиливаются подковообразной прорисовкой Бетанкуровского канала.
Как мы видим, в Нижнем Новгороде генетический код складывался в Х1-Х^ века и полностью определился в XVI-XVII веках. В нём заложены:
- концентрический принцип наращивания территории (что подтверждается повторением конфигураций границ старого и нового острогов и территории Нагорной части города по состоянию на начало XX века);
- веерной ориентацией улиц к Кремлю;
- продолжением главных планировочных направлений;
- сохранением обособленных частей (Рождественская часть, Благовещенский монастырь и др.).
Совсем иное расположение острога, оторвавшегося от посада, видим в географической ситуации села Турчасово (рис. 7) [9]. Ранее Турчасово было городом. Так оно и названо в описании Русской земли - «Книге Большому Чертежу» (1627). В 1590 году свейские немцы ходили на Двину по Колмогоры и в Турчасово. Городок был разорён ими дотла. В XVII веке он был центром Турча-совского стана, куда входили семь деревень. Позже превратился в торговое село. Река под Турчасовым делает крутой изгиб у подно-
жья холмистой гряды, где на правом высоком обрывистом берегу и стоял Острог. Место называлось «Острожная горка». Левый берег именовался «посадской стороной», а село называлось Посадным. В нём на центральном холме возвышался знаменитый храмовый деревянный ансамбль XVIII века, включавший Благовещенскую и Преображенскую (кубоватая, десятиглавая) церкви и колокольню.
Причина разобщённости посада и острога связана была с изменением русла реки Онеги. В период зарождения поселения холм, на котором был выстроен посад, Онега огибала с западной стороны. Затем река изменила русло, перейдя на восточную сторону холма, отрезав посад с церквями от Городка. В результате по обеим сторонам Онеги возникло две градостроительные доминанты: Городок (острог) и храмовый ансамбль на посаде. Кроме этого в селе Турчасово просматриваются и другие, характерные для Русского Севера особенности: здесь сохранился «гнездовой тип расселения», при котором поселение включает несколько деревень. Порядок расположения домов такой: избы левого ряда смотрели окнами
Рис. 5. План Нижнего Новгорода. XVII век. Древние генетические части улицы и тракты XVII века, определившие формирование градостроительной структуры. Кремль: I
- Егорьевская башня, II - Дмитровские ворота, III - Коромыс-лова башня, IV - Ивановские ворота, Т - торговая площадь Нижнего посада; Ч.П. - Черный пруд, К - стены Кремля; Н.О.
- Новый острог; С.О. - Старый острог
Рис. 6. Нижний Новгород. План города начала XX века
на дорогу, а избы правого ряда выходили на улицу задами. Такой способ застройки называется рядовым и является более древним по сравнению с застройкой, когда смотрят окна в окна [10]. Всего в селе было три ряда домов. Деревни зачастую были огорожены и имели ворота. Северные деревни зачастую были огорожены, имели ворота на околице и двухрядную застройку. В Турчасово было три ряда домов. Избы левого ряда смотрели
Рис. 7. Село Турчасово: а - схематический план посада и близлежащих деревень (реконструкция Ю.С. Ушакова); б -вид на посад и Острожную гору с юго-востока (из пункта А)
Рис. 8. План Олонецкого города: а) по состоянию на 1649 год. Реконструкци Ю.С. Ушакова; б) по состоянию на 1782 год (фрагмент ЦГИА СССР): 1 - дом городничего, К - цейхгауз (оружейная палата); G, Н, М - уездные присутственные места, Q - кварталы жилой застройки
окнами на дорогу, а избы правого ряда выходили на улицу своими взвозами. Г.П. Гунн пишет, что такой способ застройки поселений называется рядовым и является более древним по сравнению с правильной уличной застройкой, когда избы смотрят окна в окна [10].
Географическая ситуация предопределила мысовую модель начальных этапов города Олонца (рис. 8)
Городовая стена шла по берегам рек Олонки и Мегреги, очерчивая всё вытянутое междуречье. По протяжённости она достигала полутора километров, а по числу башен значительно превосходила Архангельский город, Успенский монастырь Тихвина, все сибирские города и уступала лишь Холмогорам. Поперечная стена разделяла мысовую часть на два города: один
- Большой, который первоначально должен был быть острогом и предназначался для Посада, второй, ближе к устью Мегреги
- Меньшой - главная крепость. Ровно посредине внутренней стены находилась 32-метровая Красная башня, рубленая в шесть стен в трёхсаженном сосновом лесу. Над шатром караульня с часами. Считая эту башню, Меньшой город имел десять шестериковых башен, более низкие стояли по углам, между ними невысокие (около 20 м) и квадратные в плане. В Большом городе девять башен, не считая тех трёх, что были общими с Меньшим. Посреди восточной передней стены - Московские ворота.
Сопоставление планов 1649 и 1782 годов показывает, что на начальной стадии была заложена система ориентации планировки, её развития и расположения новых кварталов. В разбивке кварталов и возведении храмов присутствует обращённость к месту зарождения города. Присутственные места своим расположением открыты к новым кварталам.
В ряде городов возникала необходимость возведения острога несколько раз на разных местах. Так в 1613 году в Хол-могорах спешно был возведён острог между Глинским посадом и Падрокурьем, который выстоял осаду польско-литовских отрядов. В 1621 году в Качковке на новом месте между Курцев-ским и Глинским посадами был поставлен новый острог [11; 12].
Генетическое разнообразие частей города присутствует повсеместно и всегда связано и с разновременностью освоения территорий. Это просматривается как в русских, так и в европейских городах.
Так, исторический центр Эдинбурга (столицы Шотландия) складывался на протяжении многих веков. Сама древняя часть
- старый город - существовал уже в XI веке. Значительное развитие центральной части происходило во второй половине XVIII и начале XIX века. Новые части строились в соответствии с современными градостроительными новациями Джона Нэша и характерными для этого времени стилевыми отличиями [13]. Подобно Бату и Лондону, здесь созданы интересные архитектурно-планировочные формы: улицы-квадранты - участки изгибающихся трасс, имеющие форму полумесяца, обстроенные домами, а также площади в виде круга. И градостроительная структура, подобно генетической модели, соединила разновременные части, отражающие эволюцию и культурный код. В пределах центральной части Эдинбурга насчитывается двенадцать секторов (рис. 9).
По мере роста в указанных секторах преобразования сложившейся застройки не производились, а использовались градостроительные принципы, отражающие идеологию времени (первый Новый Город - классицизм, второй Северный Новый город - неоклассицизм и т.д.). Старая и новая часть Эдинбурга объявлены ЮНЕСКО объектами Всемирного культурного наследия.
Приведённый анализ сложения городских и сельских поселений Центральной части России выявил как устойчивые закономерности генетического развития, так и большое разнообразие моделей. Примеры историко-генетического зонирования Европейских городов (Эдинбурга, Шотландия) подтверждают важность введения историко-генетического анализа для понимания сущности объекта территориального планирования в теоретическом аспекте. До настоящего времени его роль недооценивается как в проектно-нормативной, так и в административно-управленческой сферах градостроительной деятельности. По существу, историко-генетический анализ - это форма эволюционного исследования, тогда как цель его - выявление исторической планировочной структуры. Если говорить о современных требованиях к охране градостроительного наследия, то первостепенное значение имеет сама исторически сложившаяся планировочная структура. Она самый устойчивый компонент, хранитель древнейших градостроительных традиций. Планировка также устанавливает нам границы генетических частей как объектов охраны. Именно для них необходимо ввести в правила землепользования и застройки утвержденные регламенты, запрещающие перепланировку исторических границ генетических и исторических городских частей и морфологию планировки.
Получаемые в результате историко-генетического анализа знания закономерностей формирования градостроительной структуры позволяют устанавливать: исторические параметры и границы генетически отличных зон, их планировочные принципы, характеристики и типологию застройки, взаимосвязь с доминантами, главным ядром, рекой и природными условиями. Все эти параметры, составляющие базовую основу ценностного зонирования территории, должны определять регламенты нового строительства и быть отражены в правилах землепользования и застройки в составе разработки генерального плана.
Историко-генетические исследования многих российских поселений на региональном и локальном уровнях дают картину как общего процесса развития: поступательного, линейного, слияния (спекания), многополярного, - так и самого населенного пункта. Выстраиваются универсальные закономерности, прослеживаемые во всех городах, выявляется региональное своеобразие формирования планировочной структуры. Это и позволяет определять присущие данному городу состояние как фазу развития на каждом исследуемом этапе, ориентироваться на него и прогнозировать вероятную органически присущую данному города форму развития.
Генетические взаимосвязи пронизывают и системы расселения на всех уровнях. Историко-генетическое иссле-
дование градостроительной или планировочной структуры также многослойно и даёт выход на многие разветвления. Это и время освоения различных территориальных зон, по-
Рис. 9. Эдинбург. Схема центральной территории, разделённой на 12 частей. По степени древности выстраивается следующая последовательность: 1 - старый город, где стержнем служит Ройал-Майл (Royal-Mile) и куда включён Холирудпарк (Holyrood Park), 2 - южная сторона, 3 - юго-западная сторона, 4 - первый Новый город, 5 - северный Новый город, 6 - Морэй Истэйт (Moray Estate), 7 - западный Новый город, 8 - Дин (Dean), 9 - Стокбридж (Stockbridge),
10 - Кэнонмайлсэнд Клермонт (Canonmilesand Claremont),
11 - Гэйфилд (Gaifield), 12 - Калтон (Calton)
Рис. 10. Эдинбург. Первый Новый город и Калтон Хилл
следовательность формирования композиционных комплексов и самой системы в сопоставлении с ростом территории, выявление принципов расположения ансамблей. В то же время обнаруживается разнообразие генетических моделей, связанных с региональными градостроительными условиями и традициями. Будучи носителем национального своеобразия, градостроительная структура вырастает в символ.
Литература
1. Базарова, Э.Л. Проблемы сохранения исторически ценного ландшафта / Э. А. Базарова // Экологические проблемы сохранения исторического и культурного наследия. Материалы Девятой Всероссийской научной конференции (Бородино, 16-17 ноября 2004 года): сб. науч. ст. / Институт Наследия; под ред. Ю. А. Веденина. - Москва, 2005. - С. 55-65.
2. Рябушин,A.B. Задачи исследования памятников градостроительства и архитектуры на современном этапе / А.В. Рябушин // Источники и методы исследования памятников градостроительства и архитектуры. Сб. науч.тр. Центр.н.-и. проект. ин-т по градостроительству; под ред. Рябушина. - М.: Стройиздат, 1980. - С. 3.
3. Меньшикова, Е.П. Науки, обслуживающие сложнейшую модель общества - город / Е.П. Меньшикова // Известия Высших учебных заведений. Строительство. - 2016. - № 8. - С. 85-91.
4. Куза, А.В. Социально-историческая типология древнерусских городов X-XIII вв. / А.В. Куза // Русский город: исследования и материалы. Сборник под ред. В.Л. Янина; Моск. ун-т. - М., 1983. - Вып. 6. - С. 4-36.
5. Мазур,Л.Д. Закономерности развития русского города XI-XVIII вв. на примере Владимирской губернии: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. арх. (18.00.01) / А.Д. Мазур; Московский архитектурный институт. - Москва, 1998. - 26 с.
6. Мокеев, Г.Я. Трансформация древнерусского города / Г.Я. Мокеев //Архитектурное наследство. -1986. - № 34. -С. 8-18.
7. Тверской, Л.М. Русское градостроительство до конца XVII в. / Л.М. Тверской. - М.-Л.: Стройиздат, 1957. - С. 101.
8. Красовский, И.С. О топографической интерпретации рукописных планов древнерусских городов (на примере планов Киева 1695 г. и Владимира 1715 г.) / И.С. Красовский // Источники и методы исследования памятников градостроительства и архитектуры. Сб. науч. тр. Центр. н.-и. проект. ин-т по градостроительству; под ред. Рябушина. - М.:Стройиздат, 1980. - С. 18-32.
9. Мильчик, М.И. Деревянная архитектура русского Севера / М.И. Мильчик, Ю.С. Ушаков. - Л.: Стройиздат, Ленинг. отд-ние, 1980. - С. 128.
10. Гунн, Г.П. Каргополье-Онега / Г.П. Гунн. - М.: Искусство, 1989. - 168 с.
11. Кудрявцева, Н.О. Холмогоры - природно-градострои-тельная система расселения / Н.О. Кудрявцева, Л.И. Кубецкая // Градостроительство. - 2013. - № 3 (25). - С.50-62.
12. Михайлова, М.Б. Черты традиционности и своеобразия в развитии Холмогор / М.Б. Михайлова // Архитектурное наследство. - 1986. - № 34.
13. Ларионова, Е.О. Главный украшатель города / Е.О. Ларионова //Academia. Архитектура и строительство. - 2009.
- № 3. - С. 12-18.
Literatura
1. Bazarova E.L. Problemy sohraneniya istoricheski tsennogo landshafta / E.A. Bazarova // Ekologicheskie problemy sohraneniya istoricheskogo i kul'turnogo naslediya. Materialy Devyatoj Vserossijskoj nauchnoj konferentsii (Borodino, 16-17 noyabrya 2004 goda): sb. nauch. st. / Institut Naslediya; pod red. Yu. A. Vedenina. - Moskva, 2005. - S. 55-65.
2. Ryabushin A.B. Zadachi issledovaniya pamyatnikov gradostroitel'stva i arhitektury na sovremennom etape / A.V. Ryabushin // Istochniki i metody issledovaniya pamyatnikov gradostroitel'stva i arhitektury. Sb. nauch.tr. Tsentr.n.-i. proekt in-t po gradostroitel'stvu; pod red. Ryabushina. - M.: Strojizdat, 1980. - S. 3.
3. Men'shikova E.P. Nauki, obsluzhivayushhie slozhnejshuyu model' obshhestva - gorod / E.P. Men'shikova // Izvestiya Vysshih uchebnyh zavedenij. Stroitel'stvo. - 2016. - №8. - S. 85-91.
4. KuzaA.V. Sotsial'no-istoricheskaya tipologiya drevnerusskih gorodov X-XIII vv. / A.V. Kuza // Russkij gorod: issledovaniya i materialy. Sbornik pod red. V.L. Yanina; Mosk. un-t. - M., 1983.
- Vyp. 6. - S. 4-36.
5. MazurL.D. Zakonomernosti razvitiya russkogo goroda XI-XVIII vv. na primere Vladimirskoj gubernii: avtoref. dis. na soisk. uchen. step. kand. arh. (18.00.01) / A.D. Mazur; Moskovskij аrhitekturnyj institut. - Moskva, 1998. - 26 s.
6. Mokeev G.Ya. Stolichnyj tsentr vechevogo Pskova / G.Ya. Mokeev // Iz tsikla «Pamyatniki russkoj kul'tury». - M.: Znanie, 1971. - 38 s.
7. Tverskoj L.M. Russkoe gradostroitel'stvo do kontsa XVII v. / L.M. Tverskoj. - M.-L.: Strojizdat, 1957. - S. 101.
8. KrasovskijI.S. 0 topograficheskoj interpretatsii rukopisnyh planov drevnerusskih gorodov (na primere planov Kieva 1695 g. i Vladimira 1715 g.) / I.S. Krasovskij // Istochniki i metody issledovaniya pamyatnikov gradostroitel'stva i arhitektury. Sb. nauch. tr. Tsentr. n.-i. proekt. in-t po gradostroitel'stvu; pod red. Ryabushina. - M.:Strojizdat, 1980. - S. 18-32.
9. MH'chik M.I. Derevyannaya arhitektura russkogo Severa / M.I. Mil'chik, Yu. S. Ushakov. - L.: Strojizdat, Lening. otd-nie, 1980. - S. 128.
10. Gunn G.P. Kargopol'e-Onega / G.P. Gunn. - M.: Iskusstvo, 1989. - 168 s.
11. Kudryavtseva N.O. Holmogory - prirodno-gradostroi-tel'naya sistema rasseleniya / N.0. Kudryavtseva, L.I. Kubetskaya // Gradostroitel'stvo. - 2013. - №3 (25). - S. 50-62.
12. Mihajlova M.B. Cherty traditsionnosti i svoeobraziya v razvitii Holmogor / M.B. Mihajlova // Arhitekturnoe nasledstvo.
- 1986. - № 34.
13. Larionova E.O. Glavnyj ukrashatel' goroda / E.0. Larionova // Academia. Arhitektura i stroitel'stvo. - 2009. - № 3. - S. 12-18.
