CC BY
86
УДК 908
А. А. Иванов
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола Историко-документальное наследие
Марийского областного общества краеведения (1926-1937):
состав и информативные возможности
В статье рассматриваются основные документальные комплексы, сложившиеся в результате деятельности Марийского областного общества краеведения. Анализируются отдельные документы, составляющие основу регионального историко-документального краеведческого наследия, в частности, анкеты и опросные листы. Определяются археографические особенности всех разновидностей исторических источников и их информативные возможности.
Ключевые слова: краеведение, Марийская автономная область, крестьянство, историко-документальное наследие, археография, источниковедение.
Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Правительства Республики Марий Эл. Проект № 13-И-12002а/В «Марийское областное общество краеведения (1926-1937 гг.): проблемы археографического и источниковедческого изучения документального наследия».
Изучение истории Марийского областного общества краеведения (1926-1937) одноименной автономной области имеет сравнительно недавнюю историографическую традицию. Исследования по организации и функционированию этой общественно-научной организации в местной историко-крае-ведческой литературе, после непродолжительного всплеска публикаторской активности 20-х - первой половины 30-х годов XX века, появляются только во второй половине 1980-х - 1990-е годы, что было связано с общими тенденциями развития отечественных гуманитарных наук, актуализацией проблем изучения «белых пятен» российской истории, одним из которых и было названо «золотое десятилетие» советского краеведения [37]. Марийским научно-исследовательским институтом языка, литературы и истории им. В. М. Васильева были организованы юбилейные конференции (с последующей публикацией материалов), посвященные творческому наследию наиболее известных деятелей краеведения - языковеда Валериана Михайловича Васильева, этнографа Тимофея Евсеевича Евсеева, историка и экономиста Михаила Николаевича Янтемира [4, 25, 26]. В обзорных статьях О. А. Требушковой и Г. Н. Айплатова были выделены основные этапы деятельности местных краеведческих организаций, их состав, главные направления деятельности и конкретные достижения [1, 34, 35]. Затем последовал двадцатилетний перерыв в изучении истории марийского краеведения. И только в последние годы стали реализовываться высказанные ранее идеи
о полномасштабном анализе деятельности Марийского областного общества краеведения, в том числе на уровне диссертационных исследований (монографий) и публикации его историко-документаль-ного наследия. Эти идеи нашли практическое воплощение в коллективной статье Г. Н. Айплатова, А. Г. Иванова и А. А. Иванова [2], нескольких публикациях И. Ф. Ялтаева, Н. Е. Фищенко и Л. Николае-вой-Янтемир [30, 36, 40]. Были изданы отдельные документы по краеведческой тематике [39], а в 2012 году впервые были опубликованы протокол учредительного собрания, устав областного общества изучения местного края и некоторые другие материалы об истоках марийского краеведения [3]. Однако по-прежнему нетронутым исследователями остается значительный пласт исторических свидетельств, имеющих отношение к историко-документальному наследию Марийского областного общества краеведения. На повестке дня стоит вопрос о полномасштабном вовлечении в научный оборот всех известных материалов (как документальных коллекций, так и отдельных документов), отложившихся в результате его деятельности.
Известно, что с первых шагов своей работы учредители краеведческого общества планировали организовать сбор сведений по истории, этнографии, экономике, культуре населения области методом анкетирования с помощью разнообразных вопросников, программ и опросных листов, направляемых непосредственно на места. Таким образом, преследовались две цели: осуществлялся сбор фактической
информации и максимально широко пропагандировались краеведческие знания. Часть такого рода «инструкций» появилась еще до организационного оформления общества краеведения [22]. Основной же их массив был разработан на рубеже 1920-1930-х годов, что было в целом типично для большинства краеведческих организаций Союза ССР [24, 32].
В фонде Марийского областного общества краеведения Государственном архиве Республики Марий Эл (ГА РМЭ) выявлено несколько десятков проектов вопросников для сбора информации буквально обо всех аспектах жизнедеятельности многонационального, главным образом, сельского населения Марийской автономной области (МАО). Вот лишь наиболее любопытные и оригинальные из них, учитывающие специфику автономии: «Программа монографического обследования деревни», «Программа обследования кооператива», «Программа обследования ремесленника или кустаря», «Программа изучения условий здравоохранения в деревне», «Программа по изучению торфяных болот», «Программа изучения погоды и климата», «Программа изучения сельскохозяйственного птицеводства деревни», «Программа по изучению быта деревни и школ», «Программа по собиранию материалов для составления краеведческого словаря марийского языка», «Программа изучения национальных марийских и других игр» и т. д. [11-13]. Всего к концу 1920-х годов было отобрано 12 анкет (по данным на 1928/1929 хозяйственный год), которые распространялись по филиалам общества краеведения в кантонах (уездах) и отдельным краеведческим ячейкам. Такое тематическое разнообразие сами краеведы признавали недостаточным. В отчетном докладе Марийского областного общества краеведения за 1929/1930 хозяйственный год прямо указывалось: «Совсем плохо было дело со снабжением программами. За неимением их, к тем 12 основным программам, которые были посланы отделениям еще в 1928/1929 году, удалось прибавить только программу описания деревни МАО (М. Янтемир)» [15, л. 7]. Но не только это составляло сложность в сборе сведений с мест. Многие вопросники, распространяемые обществом из областного центра, были по разным обстоятельствам проигнорированы низовыми краеведческими структурами, поэтому полноценные, в той или иной степени представительные коллекции документальных свидетельств современников 1920-1930-х годов отложились в фонде областной краеведческой организации только по некоторым задуманным обследованиям. Одним из них было описание сельских населенных пунктов области по программе, составленной ученым секретарем общества краеведения М. Н. Янтемиром [31].
Вопрос о сборе информации по отдельным деревням МАО ставился краеведческим организациями
неоднократно на протяжении второй половины 1920-х годов, но в практическую плоскость он перешел уже после начала коллективизации сельского хозяйства. 3 мая 1930 года программа «описания деревни и колхоза» была рассмотрена, рекомендована к печати и рассылке на места на заседании бюро Марийского областного общества краеведения [10, л. 143]. Еще ранее проект программы, подготовленной М. Н. Янтемиром, был обсужден слушателями областного педагогического техникума.
В предисловии к программе подчеркивалась особая актуальность проведения данной работы именно сейчас, во время глобальных социальных преобразований и реконструкции народного хозяйства, «когда старое быстро сменяется новым, учет всех перемен и сдвигов в хозяйственной технике, социальном строе, домашнем быту, общественной жизни и народной психике является большой необходимостью». Причем главной надеждой общества краеведения в выполнении предстоящей работы становились сельские учителя и «сельские краеведы». Им поручалось выявить максимум сведений, опираясь на все доступные материалы: личные наблюдения, литературу, материалы делопроизводства низовых органов управления, рассказы старожилов и т. д. Приводимые факты предлагалось обосновывать ссылками на источники, а явления показывать в динамике. Важнейшим пунктом программы являлась обязательная подача любой информаций в национальном разрезе [31, с. 4-5].
Опубликованный текст программы состоял из 16 разделов, охватывающих вопросы истории, географии, этнографии, экономики, общественной жизни и культурного развития конкретного сельского населенного пункта [31, с. 6-36]. Последовательное заполнение каждого из них при соблюдении инструкций позволяло составить более чем детальное описание отдельно взятой деревни, села или даже сельской округи («района сельсовета»). Каждый из разделов включал в себя несколько пунктов, многие из которых сопровождались наводящими вопросами и возможными примерами. Наиболее информативными из них и в количественном и в качественном отношении следует признать три раздела: исторический (21 пункт с подробными данными по прошлому населенного пункта с момента его возникновения), о хозяйственной деятельности населения и «быт населения». Два последних из них дополнительно дробились на подразделы (11 в первом случаев и 4 во втором), а уже затем на пункты (их число могло достигать 28).
В архивном фонде областной краеведческой организации ГА РМЭ отложились два подлинных описания, составленных по программе М. Н. Янтемира. Оба составлены в том же 1930 году. Судя по протоколам
заседания бюро Марийского областного общества краеведения, первой из представленных стала работа слушателя областных педагогических курсов С. А. Куприянова, посвященная селу Емешево Козь-модемьянского кантона МАО. Работа была выполнена на марийском языке. Ее содержание было заслушано на заседании бюро 14 сентября 1930 г. Выяснилось, что «работа Куприянова есть первый опыт составления описания по данной обществом программе; работу ведут и другие педкурсанты, но пока не закончили». Само «Описание села Емеше-во», помимо текстовой части, было снабжено иллюстрациями, планами, диаграммами и образцами полезных ископаемых «района деревни» и в целом «заслуживает внимания» и вероятно, публикации («после тщательного просмотра и одобрения надо отпечатать»). Бюро поручило двум членам общества, в том числе одному члену бюро, дать письменный отзыв на материалы, подготовленные Куприяновым [10, л. 327-327 об.]. До публикации дело не дошло, но из годового отчета Марийского областного общества краеведения за 1929/1930 хозяйственный год известно, что рукопись была готова к изданию в виде отдельной брошюры [15, л. 2].
Имеющийся в нашем распоряжении подлинник описания села Емешево включает в себя только текстовую часть, выполненную на горном наречии марийского языка. Отсутствуют упомянутые выше приложения. Не известна также точная дата написания рукописи. В содержательном плане текст описания включает 16 разделов в точном соответствии с преподанной программой и саму программу в сжатом виде на русском языке. В составе фонда Марийского областного общества краеведения Центрального общества краеведения РСФСР ГА РМЭ описание села Емешево выделено в самостоятельное тематическое дело [16, л. 2-74].
Другое из обнаруженных «описаний» заслуживает особого внимания, прежде всего благодаря своей полноте и качеству представленных сведений. (Сам источник выполнен карандашом с большим количеством исправлений и дополнений и хранится в составе одного из дел упомянутого фонда вместе с проектами программ и программами других обследований) [14, л. 98-117 об.]. Любопытно и само описанное поселение, вернее, целая округа, его окружающая: крупнейший из сельских населенных пунктов области - деревня Княжна, расположенная вплотную к столице марийской автономии г. Йошкар-Оле. Основанная на рубеже ХУ1-ХУП столетий русскими дворцовыми крестьянами в иноязычном марийском окружении и превратившаяся к началу XX века в зажиточное промысловое село с интенсивно развивающимся сельским хозяйством, она представляла уникальную для историков и этнографов
лабораторию по изучению повседневной жизни многонационального крестьянства региона в условиях не только современности (1920-1930-х годов), но и за несколько предыдущих столетий.
Анонимный автор описания деревни Княжна оказался весьма сведущим и, по-видимому, увлеченным «сельским краеведом». Все пункты рекомендуемой программы были им заполнены, некоторые настолько обстоятельно, что претендуют на самостоятельные микроисторические очерки (например, о христианизации нерусского населения Марийского края, стихийных бедствиях, оставшихся в народной памяти, об археологических памятниках и исторических преданиях, об обрядах, обычаях, верованиях и суевериях как русского, так и окрестного марийского крестьянства, бытовых традициях, а также описание построек, одежды, пищи и т. д.). Масса фактических данных и отдельных деталей, не выявляемых по другим документальным материалам, исторического, этнографического, экономического, культурного плана, заимствованных из самых разнообразных источников, делают данное описание одним из наиболее информативных именно в краеведческом плане, в изучении малой родины. Достаточно привести пример о стихийных бедствиях, постигших это сельское поселение и известных только по «преданиям» старожилов («дедов и прадедов»): эпидемии «азиатской холеры» столетней давности и вымирании четверти поселения, пожаре середины XIX века, уничтожившем деревню, что привело к изменению ее планировки, неурожаях 1877, 1891-1892 и 1922 гг. и связанным с ними голодом с человеческими жертвами и т. д. [14, л. 102 об. - 103].
Отдельно взятый сельский населенный пункт в качестве территориального объекта сбора данных вообще был наиболее распространенной и удобной формой получения максимально представительного в тех условиях документального материала по тематическим программам, которые разрабатывались Марийским областным обществом краеведения на рубеже 1920-1930-х годов. С применением этого принципа строилось проведение большинства обследований. Так было и в случае с изучением «культуры и быта мари и русских» на основе анкет, распространенных обществом в 1934 году предположительно по всем районам автономной области. Первичные материалы, скомпонованные в тематическое дело в составе документов фонда краеведческого общества ГА РМЭ, выявлены только по Йошкар-Олинскому району [17]. Не известна также история разработки программы этого обследования. Ни в одном из планов или отчетов краеведческого общества о нем не упоминается. Тем не менее в распоряжении исследователей на настоящий момент имеется 31 анкета по марийским и русским сельским населенным
пунктам, содержащая скупую, однообразную, но в совокупности своей важную, а в некоторых случаях уникальную информацию историко-этнографичес-кого плана о ежебудничной жизни деревни МАО, только что пережившей массовую коллективизацию и раскулачивание.
Каждый опросной лист был отпечатан на пишущей машинке с заранее подготовленными местами для ответов, а в некоторых случаях и с их вариантами, которые необходимо было заполнить или подчеркнуть. (По отдельным вопросам предполагалось, кроме того, описание явлений и фактов). Все анкеты предваряла «программа», своего рода преамбула, дающая общее представление о методике сбора информации и приоритетах, интересующих краеведческую организацию. В частности, из нее известно, что обследование проводится по «выборочной системе». О чем идет речь, точно не известно. Далее уточнялось, что сведения представляются либо в статистической, либо в описательной форме. Особо обращалось внимание на подачу данных «в разрезе изучения культурно-бытового состояния как марийского, так и русского населения». Непосредственно содержательная часть анкеты состояла из шести разделов: «I. Общие сведения»; «II. Санитария и гигиена»; «III. Одежда и обувь»; «IV. Печать»; «V. Культурный отдых»; «VI. Физкультура и спорт» [17, л. 1-2]. Каждый из них включал в себя до 15 пунктов. Например, в разделе «Культурный отдых» местные краеведы должны были ответить на вопросы о том, как проводятся вечера-посиделки, ставятся ли спектакли, как часто, кем, имеется ли драмкружок. В обоих случаях предполагалось краткое описание этих форм досуга сельского населения. Далее программа опроса предлагала назвать имеющиеся местные музыкальные инструменты (как общеизвестные, так и национальные) и их количество. В конце раздела выяснялось количество кинопоказов в деревне и наличие радиоустановок. Веянием времени было продиктовано в некоторых случаях разделение ответов по классовому принципу и по линии колхозник/единоличник (это относилось ко всем разделам анкеты) [17, л. 1-2].
Материалы других обследований, проводившихся областной краеведческой организацией до момента ее ликвидации в 1937 году, пока известны на уровне программ. Фронтальная проверка дел фонда Марийского областного общества краеведения ГА РМЭ и научного архива Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории им. В. М. Васильева, фактического ставшего правопреемником и продолжателем краеведческого движения в МАО, не позволила обнаружить иных источников, поступивших с мест в виде анкет, описаний и т. п. Их нахождение не исключено как
в ряде фондов современного Государственного архива Республики Марий Эл (в частности, в фондах Марийского областного исполнительного комитета, областного отдела народного образования, областного краеведческого музея и др. [7-9]), так и - с меньшей долей вероятности - в федеральных архивах (например, в фондах учреждений Наркомпроса РСФСР [20-21]). Таковы предварительные итоги археографической работы, связанной с выявлением и первичным анализом архивных материалов. Известные уже сейчас документальные элементы общего ис-торико-документального наследия, собранного марийскими краеведами, безусловно, найдут свое место в региональной историографии.
Напомним в заключение, что часть краеведческих материалов в интересующем нас плане, не известная по архивным фондам, была опубликована еще современниками 1920-1930-х годов [5, 23, 27-29, 33, 38]. По-прежнему мало востребованные, эти фактические данные дополняют архивные документы, вместе с которыми они составляют общий истори-ко-документальный комплекс.
Ш
1. Айплатов Г. Н. Роль Марийского общества краеведения в изучении материальной и духовной культуры марийцев // Вопросы истории культуры народов Среднего Поволжья. Чебоксары, 1993. С. 92-106.
2. Айплатов Г. Н., Иванов А. Г., Иванов А. А. Изучение материальной и духовной культуры марийцев в 20-30-х годах XX века // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. Саранск, 2012. № 3. С. 139-147.
3. Айплатов Г. Н., Фищенко Н. Е. У истоков марийского краеведения // Марийский археографический вестник. Йошкар-Ола, 2012. Вып. 22. С. 217-223.
4. Васильев В. М. Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения ученого. Йошкар-Ола, 1985.
5. Водоснабжение, питание и жилище в Звениговском и Моркинском кантонах по обследованию 1928-1929 годов. Б. м., 1929.
6. Государственный архив Республики Марий Эл (ГА РМЭ). Ф. Р-171. Оп. 1. Д. 45.
7. ГА РМЭ. Ф. Р-171. Оп. 1. Д. 234.
8. ГА РМЭ. Ф. Р-171. Оп. 1. Д. 305.
9. ГА РМЭ. Ф. Р-171. Оп. 1. Д. 389.
10. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 2.
11. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 8.
12. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 10.
13. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 14.
14. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 15.
15. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 19.
16. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 27.
17. ГА РМЭ. Ф. Р-189. Оп. 1. Д. 36.
18. ГА РМЭ. Ф. Р-250. Оп. 1. Д. 810.
19. ГА РМЭ. Ф. Р-250. Оп. 1. Д. 1011
20. Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. А-2306.
21. ГА РФ. Ф. А-2307.
22. Егоров Ф. Об учете, регистрации и охране археологических памятников древности: инструкция для описания городищ, курганов, пещер и мелких случайных находок // Марийское хозяйство. Краснококшайск, 1925. № 5. С. 120-123.
23. И. З. О марийцах быв[шего] Ветлужского уезда (По материалам Костромского музея и Костромского научного общества по изучению местного края) // Марий илыш. Йошкар-Ола, 1931. Вып. 4. С. 52-68.
24. Иванов А. А., Загребин А. Е. Анкеты 1920-х годов: из документального наследия Вятского института краеведения // Отечественные архивы. М., 2008. № 4. С. 76-83.
25. Краевед-исследователь М. Н. Янтемир (1887-1938). Материалы конференции, посвященной 110-летию со дня рождения. Йошкар-Ола, 1998.
26. Краевед Т. Е. Евсевьев. Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения. Йошкар-Ола, 1988.
27. Материалы по изучению экономического и социально-культурного развития народа марий. Краснококшайск, 1926.
28. Милославский В. В., Лось Л. И. Питание сельского населения Мари-Турекского кантона Маробласти по данным анкетного обследования 1925-1929 гг. // Марий илыш. Йошкар-Ола, 1930. Вып. 3. С. 35-48.
29. Милославский В. В., Лось Л. И. Питание сельского населения Торъяльского кантона Маробласти по данным анкетного обследования 1925-1929 гг. // Марий илыш. Йошкар-Ола, 1931. Вып. 4. С. 21-36.
30. Николаева-Янтемир Л. У истоков марийского краеведения // Ончыко. Йошкар-Ола, 2012. № 5. С. 76-85.
31. Программа описания деревни М. А. О. Йошкар-Ола, 1930.
32. Революция для всех: Анкеты Вятского научно-исследовательского института краеведения «Влияние революции на быт нацмен (1924-1927 гг.)». Ижевск; Йошкар-Ола, 2008.
33. Сигов П. Марийцы Уральской области // Марий илыш. -Йошкар-Ола, 1929. Вып. 1. С. 82-103.
34. Требушкова О. А. Изучение деревни 20-30-х годов марийским обществом краеведения // Крестьянское хозяйство и культура деревни Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 1990. С. 230-236.
35. Требушкова О. А. Общества изучения местного края и развитие массового краеведческого движения в 20-30-е годы (на примере Марийской и Чувашской автономий) // Марийский археографический вестник. Йошкар-Ола, 1992. Вып. 2. С. 41-47.
36. Фищенко Н. Е. Вклад Марийского общества краеведения в изучение крестьянства // Хозяйствующие субъекты аграрного сектора России: История, экономика, право. Сборник материалов IV Всероссийской (XII Межрегиональной) конференции историков-аграрников Среднего Поволжья (г. Казань, 10-12 октября 2012 г.). Казань, 2012. С. 377-379.
37. Шмидт С. О. «Золотое десятилетие» советского краеведения // Отечество. Краеведческий альманах. М., 1990. Вып. 1. С. 11-27.
38. Яковлев П. Я. Марисолинский район Сернурского кантона // Марий илыш. Йошкар-Ола, 1929. Вып. 1. С. 44-51.
39. Ялтаев И. Ф. Анкета по изучению культуры и быта крестьян д. Кораксола Ашламашского сельсовета Йошкар-Олинского района // Марийский архивный ежегодник 2008. Йошкар-Ола, 2008. С. 274-276.
40. Ялтаев И. Ф. Культура и быт крестьян МАО по анкетным материалам Марийского общества краеведов 1934 г. // Межрегиональная научная конференция «Социально-культурное развитие народов Поволжья и Приуралья в XX - начале XXI вв.», посвященная Дню марийской письменности и 80-летию со дня рождения заслуженного работника культуры РСФСР М. Т. Сергеева. 8 декабря 2006 г. Йошкар-Ола, 2007. С. 71-74.
1. Ayplatov G. N. Rol' Mariyskogo obshchestva kraevede-niya v izuchenii material'noy i dukhovnoy kul'tury mariytsev // Voprosy istorii kul'tury narodov Srednego Povolzh'ya. CHeboksary, 1993. S. 92-106.
2. Ayplatov G. N., Ivanov A. G., Ivanov A. A. Izuchenie material'noy i dukhovnoy kul'tury mariytsev v 20-30-kh godakh XX veka // Vestnik NII gumanitarnykh nauk pri Pravitel'stve Respubliki Mordoviya. Saransk, 2012. № 3. S. 139-147.
3. Ayplatov G. N., Fishchenko N. E. U istokov mariyskogo kraevedeniya // Mariyskiy arkheograficheskiy vestnik. Yoshkar-Ola, 2012. Vyp. 22. S. 217-223.
4. V. M. Vasil'ev. Materialy nauchnoy konferentsii, posvyash-chennoy 100-letiyu so dnya rozhdeniya uchenogo. Yoshkar-Ola, 1985.
5. Vodosnabzhenie, pitanie i zhilishche v Zvenigovskom i Morkinskom kantonakh po obsledovaniyu 1928-1929 godov. B. m., 1929.
6. Gosudarstvennyy arkhiv Respubliki Mariy E'l (GA RME'). F. R-171. Op. 1. D. 45.
7. GA RME'. F. R-171. Op. 1. D. 234.
8. GA RME'. F. R-171. Op. 1. D. 305.
9. GA RME'. F. R-171. Op. 1. D. 389.
10. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 2.
11. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 8.
12. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 10.
13. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 14.
14. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 15.
15. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 19.
16. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 27.
17. GA RME' F. R-189. Op. 1. D. 36.
18. GA RME' F. R-250 Op. 1. D. 810.
19. GA RME' F. R-250 Op. 1. D. 1011
20. Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii (GA RF). F. A-2306.
21. GA RF. F. A-2307.
22. Egorov F. Ob uchete, registratsii i okhrane arkheologi-cheskikh pamyatnikov drevnosti: Instruktsiya dlya opisaniya goro-dishch, kurganov, peshcher i melkikh sluchaynykh nakhodok // Ma-riyskoe khozyaystvo. Krasnokokshaysk, 1925. № 5. S. 120-123.
23. I. Z. O mariytsakh byv[shego] Vetluzhskogo uezda (Po materialam Kostromskogo muzeya i Kostromskogo nauchnogo obshchestva po izucheniyu mestnogo kraya) // Mariy ilysh. Yoshkar-Ola, 1931. Vyp. 4. S. 52-68.
24. Ivanov A. A., Zagrebin A. E. Ankety 1920-kh godov: iz dokumental'nogo naslediya Vyatskogo instituta kraevedeniya // Otechestvennye arkhivy. M., 2008. № 4. S. 76-83.
25. Kraeved-issledovatel' M. N. YAntemir (1887-1938). Materialy konferentsii, posvyashchennoy 110-letiyu so dnya rozh-deniya. Yoshkar-Ola, 1998.
26. Kraeved T. E. Evsev'ev. Materialy konferentsii, posvyashcen-noy 100-letiyu so dnya rozhdeniya. Yoshkar-Ola, 1988.
A. A. Hbahob
37
27. Materialy po izucheniyu ekonomicheskogo i sotsial'no-kul'turnogo razvitiya naroda mariy. Krasnokokshaysk, 1926.
28. Miloslavskiy V. V., Los'L. I. Pitanie sel'skogo naseleniya Mari-Turekskogo kantona Maroblasti po dannym anketnogo obsledovaniya 1925-1929 gg. // Mariy ilysh. Yoshkar-Ola, 1930. Vyp. 3. S. 35-48.
29. Miloslavskiy V. V., Los'L. I. Pitanie sel'skogo naseleniya Tor"yal'skogo kantona Maroblasti po dannym anketnogo obsledovaniya 1925-1929 gg. // Mariy ilysh. Yoshkar-Ola, 1931. Vyp. 4. S. 21-36.
30. Nikolaeva-YAntemir L. U istokov mariyskogo kraevede-niya // Onchyko. Yoshkar-Ola, 2012. № 5. S. 76-85.
31. Programma opisaniya derevni M. A. O. Yoshkar-Ola, 1930.
32. Revolyutsiya dlya vsekh: Ankety Vyatskogo nauchno-is-sledovatel'skogo instituta kraevedeniya «Vliyanie revolyutsii na byt natsmen (1924-1927 gg.)». Izhevsk; Yoshkar-Ola, 2008.
33. Sigov P. Mariytsy Ural'skoy oblasti // Mariy ilysh. Yoshkar-Ola, 1929. Vyp. 1. S. 82-103.
34. Trebushkova O. A. Izuchenie derevni 20-30-kh godov ma-riyskim obshchestvom kraevedeniya // Krest'yanskoe khozyaystvo i kul'tura derevni Srednego Povolzh'ya. Yoshkar-Ola, 1990. S. 230-236.
35. Trebushkova O. A. Obshchestva izucheniya mestnogo kraya i razvitie massovogo kraevedcheskogo dvizheniya v 20-30-e gody (na primere Mariyskoy i CHuvashskoy avtonomiy) // Mariyskiy arkheograficheskiy vestnik. Yoshkar-Ola, 1992. Vyp. 2. S. 41-47.
36. Fishchenko N. E. Vklad Mariyskogo obshchestva kraevedeniya v izuchenie krest'yanstva // KHozyaystvuyushchie sub"ekty agrarnogo sektora Rossii: Istoriya, ekonomika, pravo. Sbornik materialov IV Vserossiyskoy (XII Mezhregional'noy) konferentsii istorikov-agrarnikov Srednego Povolzh'ya (g. Kazan', 10-12 ok-tyabrya 2012 g.). Kazan', 2012. S. 377-379.
37. SHmidt S. O. «Zolotoe desyatiletie» sovetskogo kraevedeniya // Otechestvo. Kraevedcheskiy al'manakh. M., 1990. Vyp. 1. S. 11-27.
38. YAkovlev P. YA. Marisolinskiy rayon Sernurskogo kantona // Mariy ilysh. Yoshkar-Ola, 1929. Vyp. 1. S. 44-51.
39. YAltaev I. F. Anketa po izucheniyu kul'tury i byta krest'yan d. Koraksola Ashlamashskogo sel'soveta Yoshkar-Olinskogo rayona // Mariyskiy arkhivnyy ezhegodnik 2008. Yoshkar-Ola, 2008. S. 274-276.
40. YAltaev I. F. Kul'tura i byt krest'yan MAO po anketnym materialam Mariyskogo obshchestva kraevedov 1934 g. // Mezhregional'naya nauchnaya konferentsiya «Sotsial'no-kul'turnoe razvitie narodov Povolzh'ya i Priural'ya v XX nachale XXI vv.», posvyashchennaya Dnyu mariyskoy pis'mennosti i 80-letiyu so dnya rozhdeniya zasluzhennogo rabotnika kul'tury RSFSR M. T. Sergeeva. 8 dekabrya 2006 g. Yoshkar-Ola, 2007. S. 71-74.
A. A. Ivanov Mari State University, Yoshkar-Ola
Historical and documentary heritage of Mari regional local history society (1926-1937): composition and informative opportunities
The article discusses the main documentary complexes formed as a result of the Mari regional society of local lore. Analyzes the individual documents that form the basis of regional historical and local lore documentary heritage, in particular, forms and questionnaires. Determined archeografic features all kinds of historical sources and informative opportunities.
Keywords: Regional Studies, Mari Autonomous Oblast, the peasantry, historical and documentary heritage, Archeology, source.
