CC BY
92
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
УДК 115
Е. А. Пилипенко
Историческое время: нетривиальная онтология
Исследуются основные формы исторического времени, имеющие объективные основания, укорененные в содержании и характере формирующих эти формы исторических эпох. Анализируется сложная дискретно-континуальная природа исторического времени. Показано, что историческое время может пониматься как познавательный концепт, и при таком понимании оно коренным образом отличается от физического и биологического времени, которые представляются вполне реальными (даже материальными) формами бытия. Историческое время представляется как интерсубъективное и амбивалентное, выступает, как минимум, в двух разных онтологических формах: историческое «время-эпистема» и историческое «время-переживание». Утверждается, что историческое время как эпистема является необходимым условием познания, конституирования и даже проектирования истории. Как способ переживания историческое время позволяет историческим субъектам быть сопричастными истории, творить ее.
The purpose of this work is the ontological analysis of the historical time. The main forms of the historical time which have objective and rooted in contents and character of historical era's which are forming them grounds are explored. A complex discrete-continuum nature of the historical time is analyzed. It is shown, that the historical time can be considered as educational concept and something speculative. From this point of view it is significantly different from physical and biological times, which are considered as quite real (material) forms of time. It is shown, that the historical time is intersubjective and ambivalent, and it takes part at least in two different ontological forms: a historical 'time-episteme' and a historical 'time-experience'. As a result, it is shown, that the historical time as episteme is a necessary condition for cognition, constitution and projecting a history. The historical time as a method of experience allows historical subjects to be involved in their history, to make it. It is determined, that the historical time has nontrivial ontology.
Ключевые слова: историческое время, онтологический анализ, познавательный концепт, интерсубъективность, амбивалентность, эпистема, переживание.
Keywords: historical time, ontological analysis, educational concept, intersubjective, ambivalence, еpisteme, experience.
Современная философия уделяет серьезное внимание проблеме времени, и дело не только в том, что время пронизывает собой все уровни существующего и определяет границы человеческой жизни, но и в особенностях восприятия времени, разделяющего бытие и небытие. Всякий раз, сталкиваясь с необходимостью выяснения смысла времени, мы задаемся предельно общим вопрошанием и о смысле бытия, именно поэтому проблема времени является одной из центральных тем в философии. Надо признать, что философские аспекты феномена времени в силу его сложности остаются не до конца проясненными. Одним из таких моментов является проблема исторического времени, актуальность ее состоит в том, что историческое время всегда политически и идеологически «ангажировано», оно является «водоразделом» различных прочтений истории и даже фактором, определяющим существование принципиально различных историй. Вот почему особо остро встают вопросы об онтологическом статусе исторического времени, его реальности, его объективности, ответы на которые могут помочь разобраться и с характером описания исторических процессов.
Историческое время является важной компонентой любой исторической теории, лежащей не в их контексте, а в их основании. Без него невозможно осознать прошлое, понять настоящее и прогнозировать историческое будущее. Время является той структурой, которая позволяет конструировать историю как теоретический объект, как целое, рассуждать об историческом процессе, о смысле и назначении истории, об особенностях исторического развития. Трудности, которые возникают в понимании истории, во многом связаны с проблемой онтологизации историче-
© Пилипенко Е. А., 2016
ского времени. Дело в том, что мы познаем историю лишь настолько, насколько ее конструируем и «переживаем» временным образом; время при таком рассмотрении выступает способом понимания исторической действительности. Тогда-то и возникает важнейший онтологический вопрос: является ли историческое время объективным или оно «всего-навсего» лишь способ описания исторических процессов, т. е. субъективно? На этот вопрос первым опосредованно ответил И. Кант, определивший всякое время как имманентный человеческому сознанию способ осмысления и переживания любой действительности, в том числе и исторической [1], и обозначивший его как субъективный феномен.
Историческое время как объект научного анализа предстает в самых разных своих определениях, зависящих от исторической эпохи, в которую они формулируются. Античность и Средневековье, Новое и Новейшее время отмечены собственным пониманием исторического времени, выражаемом в различных концептуальных моделях. Само содержание исторического времени раскрывается во множестве исторических моделей и форм, которые можно классифицировать в соответствии с произошедшими историческими событиями и (или) существующими историческими и философскими концепциями. Это значит, что единого универсального определения исторического времени до сих пор нет, хотя и могут существовать более или менее общие представления о нем, синтезирующие знания, полученные в разные эпохи и обозначенные различными смысловыми его моделями.
Принято говорить о формах исторического времени, имеющих объективные основания, укорененные в содержании и характере формирующих эти формы исторических эпох. Во-первых, историческое время может отражать главную качественную особенность той или иной эпохи -неизменность жизненных устоев, постоянное повторение одних и тех же установленных способов жизнедеятельности и социальных практик, сохранение традиций. Такая форма исторического времени обозначает собой социальную укорененность в прошлом; которое придает последнему значение образца жизнеустройства и поведения; утверждает основополагающую роль традиции в общественном и индивидуальном бытии как механизма, с помощью которого прошлое можно воспроизвести, реконструировать, оживить в настоящем, сделать его практически реальным. Мы будем называть эту форму исторического времени константной, или традиционной. Она обращена в прошлое, позволяет обнаруживать историческое прошлое в настоящем, выделять неизменные свойства вещей и событий, находить истоки, корни происходящего. Именно константное историческое время позволяет ввести представления о конкретных исторических эпохах, определенных видах общественного устройства (например, общественно-экономических формациях), фиксированных типах общественных отношений и т. д.
Другая форма исторического времени позволяет наблюдать историю как процесс, как развитие общественных отношений и представлений, и является темпоральной характеристикой всех социальных изменений, преобразований, инноваций. Эта форма времени выражается в строгой последовательности прошлого, настоящего и будущего, представленной в смене исторических периодов, стадий, фаз. Она устремлена в будущее и позволяет ввести представления об историческом движении вперед, об историческом процессе, о закономерности исторического развития, об историческом и социальном прогрессе. Мы будем называть эту форму исторического времени процессуальной.
Введение представлений о еще одной, третьей, форме исторического времени связано с необходимостью описать всю сложность современного социума. Речь идет о нынешнем периоде тотальных и очень быстрых социальных изменений, о сложной и непредсказуемой общественной динамике, о нелинейном социальном развитии [2], сопровождающемся социальными кризисами и катастрофами, многочисленными возвратами к прошлому и прорывами в будущее, нестабильностью социальной и духовной жизни, перманентными рисками и угрозами всеобщего конца и уничтожения. Описание всей этой социальной сложности невозможно без представлений о свободной, непредсказуемой (а иногда и хаотической!) связи исторического прошлого, настоящего и будущего и позволяет осмыслить современное историческое время как время чрезвычайно быстрых, непредсказуемых, динамических изменений; как обратимое, нелинейное, хаотическое время, постоянное меняющее ход, направление, темпы, ритмы; как время, не только постоянно созидающее, но и разрушающее, творящее и реконструирующее. Мы будем называть такую форму исторического времени нелинейной, или динамической.
Если говорить об установлении, фиксации, запечатлении, измерении исторического времени, то они, как правило, являются событийными и производятся на основе использования двух основных составляющих: календаря и события. Установление исторического времени становится возможным благодаря принятию некоторой конвенциональной временной шкалы и фиксации на ней того или иного исторического события, индивидуального или коллективного, происшед-6
шего в рамках какого-либо исторического сообщества. Время при этом простейшим образом сводится к определению дат происходящих событий и их рядоположению, установлению их темпоральных взаимопорядков. Такое «действительное» время оказывается дискретным и изображается с помощью точек на временной линии, отмечающих даты отдельных событий. Сама же временная линия представляется непрерывной, недоступной внешнему восприятию; это бесконечное дление, нечто трансцендентное, метафизический временной фон всего происходящего. Дискретное «действительное» время, представленное календарем и событиями, имеет начало, в качестве которого могут приниматься какие-либо мифические, природные или социальные события, и конец, под которым понимается конкретное настоящее, фиксированный момент жизни человека, описывающего то, что было до этого. Таким образом, установление исторического времени представляется комплексной процедурой, включающей в себя разбиение, дробление, дискретизацию истории на отдельные «реальные» события и «нанесения» их на непрерывную ось идеального исторического времени. Подобная процедура заставляет задуматься о сложной дискретно-континуальной природе исторического времени, о возможности понимать его как нечто амбивалентное, существующее в единстве прерывного и непрерывного. Подобные прерывно-непрерывные объекты были введены в научное рассмотрение в конце двадцатого века и были названы фракталами [3]. Мы полагаем, что идея фрактальности может оказаться эвристичной и весьма полезной для перспективных исследований исторического времени.
Чаще всего историческое время определяется на основе использования темпоральных определений категории «исторический процесс», позволяющих рассматривать общество в его изменении, преобразовании и развитии. Важнейшим моментом такого осмысления становится обозначение времени через определенную последовательность социальных событий, через смену качественно-различных общественных состояний, через движение от социального прошлого к настоящему и к будущему, через переходы от одной исторической эпохи, от одной формы социальной организации к другой. Поэтому историческое время может рассматриваться как форма социального времени. При таком рассмотрении содержанием исторического времени становятся временные характеристики самого исторического процесса. Во-первых, это направленность от прошлого к настоящему и к будущему, которая может принимать разные формы: линейную или циклическую (в зависимости от повторяемости и неповторяемости старого и нового), прогрессивную и регрессивную (в зависимости от характера развития). Во-вторых, это временная периодизация (структурированность). В-третьих, это темпоральность, выражающая темпы и скорости социальных преобразований. В-четвертых, ритмичность, обозначающая характер чередования социальных состояний, частоту складывающих исторический процесс событий. Подобное описание исторического времени есть описание «через», это опосредованное описание через социальные, вещные, изменения, явные через «следы времени» в исторической или социальной реальности.
Мы уже отмечали выше, что постижение различных смыслов исторического времени было напрямую связано с содержанием категории «время» в философских, конкретно-научных и междисциплинарных исследованиях и менялось от эпохи к эпохе. Современные интерпретации исторического времени отличаются тем, что последнее чаще всего определяется не как результат анализа конкретных свойств каких-либо исторических процессов, не как определенное темпоральное свойство той или иной эпохи, а как некий эпистемологический концепт, позволяющий обнаруживать и описывать характеристики всего исторического процесса, любого исторического периода, всякой эпохи. Основанием концепта «историческое время» являются философские представления о существовании онтологически разных времен с общими существенными свойствами, в нем аккумулируются и определенные онтологические представления о времени как таковом, и гносеологические представления о способах его познания и переживания [4]. Итак, историческое время может пониматься как познавательный концепт, как нечто умозрительное, и при таком понимании оно коренным образом отличается от физического и биологического времени, которые представляются вполне реальными (даже материальными) формами времени. Историческое время как время концептуальное, как теоретический конструкт позволяет «укладывать» историю в определенные рамки, усматривать в ней некоторые последовательности и порядки, наделять те или иные эпохи специфическими свойствами. Это умозрительное время, являющееся коллективным интеллектуальным продуктом, результатом договоренности исследователей истории; это теоретическая модель, концентрирующая в себе определенные темпоральные характеристики, приписываемые историческим эпохам и историческим процессам. Такое историческое время никак не может быть сведено к физическому или биологическому, не может быть описано на основании объективных законов. Эта ситуация достаточно хорошо известна и неоднократно отмечена: «материя истории» специфична, а категория времени не может «совершенно равнозначно применяться к природе и обществу» [5]. Как концепт, как интеллектуальный конструкт, как способ познания исторической
7
реальности историческое время оказывается интерсубъективным феноменом, возникающим как результат той или иной конвенции. А это значит, что историческому времени могут приписываться разные свойства, что может «существовать» множество историческим времен, а вместе с ними -и множество различных историй. Примеры существования разных «историй» (и человеческих, и вселенских) многочисленны, ими изобилует постнеклассическая рациональность, множащая любые представления о действительности [6].
Историческое время как концепт имеет, как минимум, два основных смысла. В широком смысле оно выступает как способ познания, как эпистема, позволяющая наблюдать этапы эволюции всей Вселенной, любые процессы происхождения и развития физического, биологического, социального миров, каждый из которых характеризуется своими началом, продолжительностью существования, качественными метаморфозами и концом; в каждом из которых можно выделить прошлое, настоящее и будущее; каждому из которых можно приписать собственные временные свойства. В узком смысле концепт исторического времени является средством описания исторической (социальной) реальности, развития цивилизации и культуры. Но, в любом случае, время является необходимым условием понимания любой истории, только оно позволяет конституировать последнюю как теоретический объект, осмыслять ее.
Сказанное позволяет нам продвинуться в понимании онтологического статуса исторического времени. Мы уже определились с тем, что историческое время как концепт, как интеллектуальный конструкт является интерсубъективным феноменом. Но этим не исчерпывается онтологическая сложность исторического времени. Было бы неверным утверждать, что историческое время лишь умозрительно. В самом деле, существует и «реальное» историческое время: это время, в котором не только разворачиваются исторические процессы и совершаются исторические события, но которое ощущается и переживается историческими субъектами как историческая реальность, настоящая, прошлая или грядущая. Это то время, которое позволяет индивиду или социальному сообществу «чувствовать» историю, жить в ней, быть ей сопричастными, творить ее, идентифицировать себя в ней. Но тогда помимо исторического «времени-эпистемы» существует и историческое «время-переживание». И снова мы сталкиваемся с амбивалентностью, двойственностью, неоднозначностью, двумя различными формами исторического времени. В своих предыдущих исследованиях мы уже определили «времена-эпистемы» и «времена-переживания» как «человекомерные» времена и показали, что они интерсубъективны [7]. Все это позволяет нам говорить об историческом времени как об интерсубъективном и амбивалентном феномене, как о способе познания и способе переживания исторической реальности одновременно. Корни этих представлений уходят в экзистенциальную философию М. Хайдеггера, в его понимание времени как единственно возможного способа постижения бытия человеком [8].
Мы, наконец, можем попытаться ответить на онтологические вопросы, поставленные в начале этой работы. Объективно ли историческое время? Нет, не объективно, особенно если иметь в виду историческое время в узком смысле, человеческую историю. Как способ познания истории и как способ ее переживания историческое время интерсубъективно. И хотя в отношении исторических процессов можно ввести «физическую» временную шкалу, измерять историческое время в отношении вселенского, в тех же единицах и масштабах, все же историческое время всегда не совпадает с физическим, это нечто иное, определяющее собственную, отличную от физической, историческую реальность. Последнее, впрочем, никак не исключает влияния на исторические процессы физического времени, которое задает определенные ритмы и темпы человеческой истории, связанные с природной цикличностью и периодизацией.
Реально ли историческое время? Да, реально, но в собственной, исторической, отличной от физической реальности, основанием которой оно и является. Представления о сосуществовании множества реальностей составляют квинтэссенцию постнеклассической онтологии и виртуали-стики [9] и сегодня достаточно интегрированы в философию. Они приводят к представлениям о полионтичности бытия и полионтичности времени, о различных онтологических формах времени с общими существенными свойствами. Сосуществование разных реальностей, в том числе и разных исторических реальностей, может быть описано в рамках виртуалистики с помощью концепта «виртуальная реальность» [10]. Различные способы познания истории и различные способы ее переживания и составляют онтологическое основание разных «историй» человечества, которые в русле постнеклассических представлений оказываются не только возможными, но и необходимыми.
Итак, историческое время имеет нетривиальную онтологию. Оно интерсубъективно и амбивалентно, выступает, как минимум, в двух разных онтологических формах: историческое «вре-мя-эпистема» и историческое «время-переживание». Как эпистема, как концепт историческое время является необходимым условием познания, конституирования и даже проектирования 8
истории. Как способ переживания историческое время позволяет историческим субъектам быть сопричастными истории, творить ее. Мы полагаем, что подобное рассмотрение исторического времени может иметь значительную и весьма эвристичную перспективу.
Примечания
1. Кант И. Критика чистого разума М.: Наука, 1998.
2. Афанасьева В. В., Анисимов Н. С. Нелинейное развитие социума: постнеклассический анализ // Власть. 2013. № 1. С. 68-71.
3. Мандельброт Б. Фракталы и хаос. Множество Мандельброта и другие чудеса // Бенуа Мандельб-рот. Ижевск: НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика», 2009.
4. Афанасьева В. В., Пилипенко Е. А. Онтология времени // Вестник ВолГУ. 2014. № 4. С. 41-48.
5. Гуревич А. Л. Категории средневековой культуры. М.: Исскуство, 1984.
6. Афанасьева В. В., Анисимов Н. С. Постнеклассическая онтология // Вопросы философии. 2015. № 8. С. 28-42.
7. Афанасьева В. В., Пилипенко Е. А. Онтология времени // Вестник ВолГУ. 2014. № 4. С. 41-48.
8. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Marginem, 1997.
9. Афанасьева В. В., Анисимов Н. С. Постнеклассическая онтология...; Носов Н. А. Образование и виртуальная реальность // Новый коллегиум. 2000. № 3. С. 40-43.
10. Носов Н. А. Там же; Афанасьева В. В. Тотальность виртуального. Саратов: Изд-во «Науч. кн.», 2005.
Notes
1. Kant I. Kritika chistogo razuma [Critique of pure mind] M. Nauka. 1998.
2. Afanasieva V. V., Anisimov N. S. Nelinejnoe razvitie sociuma: postneklassicheskij analiz [Nonlinear development of society: post-non-classical analysis] // Vlast' - The Power. 2013, No. 1, pp. 68-71.
3. Mandelbrot B. Fraktaly i haos. Mnozhestvo Mandel'brota i drugie chudesa [Fractals and chaos. The Mandelbrot set and other miracles] // Benua Mandel'brot - Benoit Mandelbrot. Izhevsk. SRC "Regular and chaotic dynamics". 2009.
4. Afanasieva V. V., Pilipenko E. A. Ontologiya vremeni [Ontology of time] // Vestnik VolGU - Herald of the Volga State University. 2014, No. 4, pp. 41-48.
5. L. A. Gurevich Kategorii srednevekovoj kul'tury [Categories of medieval culture]. M. Iskusstvo. 1984.
6. Afanasieva V. V., Anisimov N. S. Postneklassicheskaya ontologiya [Post-non-classical ontology] // Voprosy filosofii - Questions of philosophy. 2015, No. 8, pp. 28-42.
7. Afanasieva V. V., Pilipenko E. A. Ontologiya vremeni [Ontology of time] // Vestnik VolGU - Herald of the Volga State University. 2014, No. 4, pp. 41-48.
8. Heidegger M. Bytie i vremya [Being and time]. M. Ad Marginem. 1997.
9. Afanasieva V. V., Anisimov N. S. Postneklassicheskaya ontologiya. [Post-non-classical ontology...]; Nosov N. A. Obrazovanie i virtual'naya real'nost' [Education and virtual reality] // Novyj kollegium - New Collegium. 2000, No. 3, pp. 40-43.
10. Nosov N. A. ibid.; Afanasieva V. V. Total'nost' virtual'nogo [Totality of the virtual]. Saratov. Publishing house "Scientific book". 2005.
УДК 130.2:27-235:81^25
А. В. Лебедев
История формирования картины мира в теории культуры
В статье рассматриваются вопросы формирования целостной картины мира в теории культуры. Картины мира рассматриваются в историческом, социокультурном, этнопсихологическом, психологическом аспектах и имеют мировоззренческую, аксиологическую, объяснительно-описательную, нормативно-регулятивную, прагматическую, профетическую, коммуникативную функции. Термин «картина мира» применяется для обозначения мировоззрения людей определенной исторической эпохи, характеризуется эволюцией и развитием духовно-практического освоения природы. На протяжении истории человечества пространство культуры и знания формировало различные типы картин мира (мифологический, религиозный, естественнонаучный, философский), в совокупности представляющие общую картину мироустройства. Осмысление мироздания с точки зрения взаимоотношений человека и мира в онтологическом, познавательном, ценностном и деятельностном ракурсах приводят к пониманию объединения философского, лингвистического, религиозно-мифологического и других направлений в развитии концепта «картина мира» в единый системный конструкт.
© Лебедев А. В., 2016
