CC BY
91
ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ НОРМ ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ОСКОРБЛЕНИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ВЛАСТИ
(XI - СЕРЕДИНА XVIII ВВ.)
ЛАРИН Виктор Юрьевич
Аннотация: В статье проанализированы нормы российского права XI - середины XVIII веков об уголовной ответственности за оскорбление представителя власти. На основе проведенного исследования сформулированы тенденции исторического развития законодательства в этой области.
Ключевые слова: оскорбление, преступление, история, представитель власти, ответственность.
С момента возникновения государства возникла необходимость осуществления управленческих функций. Данные функции были переданы представителям власти, осуществляющим обязанности в области управления государством. Понимая важность осуществляемой такими лицами деятельности, государство на протяжении всего своего существования стремилось защитить их от различных противоправных посягательств, в том числе от посягательств на их честь и достоинство.
По справедливому замечанию Т.К. Агуза-рова и А.И. Чучаева необходимость защиты представителей власти «предопределена уже самим существованием государства, получающим наиболее яркое выражение во вла-сти»1. Для выявления общих свойств, тенденций преемственности развития уголовно-правовых норм, возможности оценки современного состояния законодательства и разработки предложений для дальнейшего совершенствования законодательства, обеспечивающего защиту представителей власти, необходим его ретроспективный анализ.
Первым крупным отечественным памятником права принято считать Русскую Правду в Краткой и Пространной редакциях. В научной литературе не сложилось единого мнения относительно того, содержались ли в данном законодательном акте преступления против государственной власти и, в частности, против порядка управления. Одни авторы указывают на наличие в Русской Правде таких преступле-ний2, другие отмечают, что Русская Правда «не знала понятия государственного преступления
1Агузаров Т.К., Чучаев А.И Охрана власти по Русской Правде, уставам и уставным грамотам // LEX RUSSICA. №2 6. 2009.С. 1298.
2 См.: Лоба В.Е., Малахов С.Н. Уголовное право Древней Руси XI-XII вв. (по данным Русской Правды): монография. Армавир, 2011. С. 148-149; Агузаров Т.К., Чучаев А.И. Указ. соч. С. 1311-1312.
и не предусматривала наказаний за деяния, которые позднее так были названы»3, «знает лишь два рода преступлений - против личности и имущественные»4. Такая позиция объясняется, как правило, неразвитостью государственной власти и пониманием преступления как «обиды», то есть деяния, направленного против конкретного человека, а не общества и не государства. Вместе с тем в Русской Правде можно обнаружить зачатки уголовно-правовой охраны лиц, осуществлявших функции представителей власти. Так, повышенную ответственность влекло убийство должностных лиц, служивших князю (огнищанина, тиуна, княжого мужа). Они выполняли функции, схожие с теми, которые сегодня выполняют сотрудники органов внутренних дел. За их убийство устанавливался двойной штраф в 80 гривен5. Тем самым можно утверждать, что уже в тот период за посягательства на представителей власти устанавливалась повышенная уголовная ответственность.
Однако в Русской Правде (во всех известных редакциях) не имелось норм, специально направленных на защиту чести и достоинства состоящих на службе у князя представителей власти. Вместе с тем в указанном законодательном акте содержались общие нормы, предусматривающие ответственность за оскорбление, а значит, распространялись и на аналогичные посягательства в отношении представителей власти. Так, ст.ст. 3, 4 Краткой редакции Русской Правды6 и ст.ст. 23, 24, 25 Пространной редакции Русской Правды7 преду-
3 История государства и права России / под ред. Ю.П. Титова. М.: ООО «ТК Велби», 2003. С. 28.
4 История отечественного государства и права. Часть 1/ под ред. О.И. Чистякова. М.: Юрист, 2004. С. 45.
5 См.: Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. М., 2000. С. 9.
6 См: Памятники русского права. Выпуск первый /под ред. проф. С.В. Юшкова. М., 1952 С. 81.
7 См: Там же: С. 110.
сматривали ответственность за удары батогом, жердью, чашей, рогом, мечом (в ножнах или его неострой стороной). В данных статьях под ударами понимались действия, не причинившие телесные повреждения потерпевшему, а носящие исключительно оскорбительный характер. Статья 8 Краткой редакции Русской Правды8 и ст. 67 Пространной редакции Русской Правды9 предусматривали ответственность за оскорбление путем вырывания усов или бороды. Анализ данных норм показывает, что оскорбления носили невербальный характер и выражались действием. В комментариях к Русской Правде обоснованно отмечается, что «в феодальном обществе причинение подобного оскорбления считалось наиболее позорным»10.
Отсутствие в Русской Правде норм, предусматривающих ответственность за оскорбление словом, и повышенную ответственность за оскорбление представителя власти можно попытаться объяснить двумя причинами. Во-первых, вероятно, подобные деяния не совершались, и, соответственно, не было оснований их криминализации. Однако это вряд ли могло иметь место, ввиду наличия общей нормы за оскорбление действием. Во-вторых, учитывая, что древнерусское законодательство дошло до нашего времени далеко не в полном объеме, допустимо предположить, что специальные нормы об ответственности за оскорбление представителей власти (в том числе в вербальной форме) существовали, однако сведения о них не сохранились.
Вместе с тем, оценивая дошедшие до нас редакции Русской Правды, констатируем, что в них не содержалось отдельных норм, предусматривающих уголовной ответственности за оскорбление представителей власти, и такие действия наказывались по общим правилам. При этом наказуемым было только оскорбление действием. Однако, исходя из анализа иных преступлений, следует утверждать, что в Русской Правде были заложены основы специальной охраны личности представителей власти, которая осуществлялась через повышенную ответственность за посягательства на их жизнь.
Новгородская и Псковская судные грамоты не содержали специальных норм об ответственности за оскорбление представителя власти. В ст. 2 Двинской уставной грамоты, датируемой 1397 годом, предусматривалась ответ-
8 См: Памятники русского права. Выпуск первый. С. 81.
9 См: Там же: С. 110.
10 Там же: С. 88.
ственность за оскорбление боярина и его слуги («а кто кого излает боярина»)11. Поскольку бояре в государстве выполняли функции по управлению государством, в том числе осуществляли исполнительную и судебную власть, данную норму можно отнести к оскорблению представителя власти. Примечательно, что оскорбление было поставлено в один ряд с деяниями против здоровья («или до крови ударит»), тем самым подчеркивалась значимость чести и достоинства представителей власти как объекта уголовно-правовой охраны. Таким образом, можно утверждать, что в Двинской уставной грамоте впервые появилась специальная норма, регламентирующая ответственность за оскорбление представителя власти.
В XV веке с образованием централизованного государства возникла необходимость в создании нового законодательного акта, регламентирующего вопросы правопорядка на всей территории. Таковым стал Судебник 1497 года, однако анализ его содержания показывает, что норм, устанавливающих уголовную ответственность за оскорбление представителей власти, в нем не имелось.
Еще одним историческим памятником, содержащим нормы уголовного права, является Митрополичье правосудие. Относительно времени его принятия в науке не сложилось единого мнения. Предполагается, что данный законодательный акт появился с XIII по XVI вв. По мнению Л.В. Черепнина между 1497 годом и началом XVI века12. Поскольку в литературе отмечается, что одним из источников, который был взят за основу при составлении Митрополичьего правосудия, была Двинская уставная гра-мота13, то, очевидно, что рассматриваемый акт был принят позже последней.
В Митрополичьем правосудии получили развитие нормы об оскорблении представителя власти. Так, в ст. 1 было закреплено: «за оскорбление великого князя [виноватому] отрубить голову, а [за оскорбление] меньшего князя, сельского, тысячника, околичника, боярина, слуги, игумена, попа, дьякона - взимается штраф [в зависимости] от состояния и служебного положения оскорбленного»14. В ст. 2 предусматривалась ответственность за оскорбле-
11 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 томах. Том 2, Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Отв. ред. А.Д. Горский. М., 1985. С. 181-182.
12 См.: Памятники русского права. Выпуск третий/под ред. проф. Л.В. Черепнина. М., 1955. С. 438.
13 См.: Георгиевский Э.В. Уголовно-правовая характеристика Правосудия митрополичьего // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Право. 2009. № 1. С. 14-20. С. 15.
14 Памятники русского права. Выпуск третий. С. 429.
ние княжеского тиуна и наместника. Всех перечисленных лиц можно отнести к представителям власти, поскольку они осуществляли различные обязанности по реализации государственной власти. В данном законодательном акте впервые была предпринята попытка дифференциации ответственности за оскорбление представителя власти в зависимости от выполняемых ими функций.
В Судебнике 1550 года также содержалась норма об ответственности за оскорбление представителя власти. В частности, в ст. 26 вводилась плата за оскорбление («бесчестье») детей боярских, дьяков, тиунов, довотчиков, праведчиков и др.15, которые выполняли административные, полицейские и судебные функции в государстве. Поскольку четкого разделения административных, правоохранительных и судебных полномочий между должностными лицами еще не существовало, то не было и выделения отдельных норм, обеспечивающих их уголовно-правовую охрану. Следует отметить, что впервые наряду с представителем власти, в качестве потерпевших были указаны их жены (за их оскорбление наказание удваивалось). Наказание за рассматриваемое деяние также дифференцировалось в зависимости от должности потерпевшего.
В Судебнике 1589 года содержались близкие по содержанию нормы об ответственности за оскорбление представителя власти. Так, в ст.ст. 41, 42, 43, 49, 51 предусматривалась дифференцированная ответственность (штраф - «безчестие» в различном денежном выражении) за оскорбление детей боярских, дьяков, тиунов, доводчиков, посадского и волосного, а также их жен16. Стоит отметить, что пояились нормы об ответственности за оскорбление сотского (ст. 57), пятидесятского и десятского (ст. 58), стрельца, ратных людей, казаков (ст. 72) и их жен17, то есть лиц, выполнявших, в основном, правоохранительные функции (схожие с ними сегодня выполняют сотрудники органов внутренних дел). Примечательно также то, что впервые произошло выделение в отдельные нормы оскорбление лиц, осуществляющих судебные функции (судья, целовальник судейский и их жены)18. Таким образом, в Судебнике 1589 года предпринята попытка дифференциации уголовной от-
15 См.: Материалы к изучению истории отечественного государства и права. Выпуск 2. Судебники 1497 и 1550 годов / Сост. Л.А. Лернер. Курск: Курск. гос. ун-т, 2005. С. 19 - 20.
16 См.: Мазурин Ф.Ф.Судебник царя Федора Иоанновича 1589 г. М.: Типография Г. Лисснера и А. Гешеля, 1900. С. 21-22.
17 См.: Там же. С. 21-23.
18 См.: Судебник царя Федора Иоанновича 1589 г. С. 21.
ветственности за оскорбление представителя власти в зависимости от выполняемых функций (административных, правоохранительных, судебных).
Еще одним крупным законодательным актом было Соборное уложение 1649 года, с принятием которого продолжилось формирование института уголовно-правовой охраны представителей власти. Ответственность за оскорбление («бесчестие») была предусмотрена разными нормами, причем в одних случаях прямо говорилось об оскорблении «непригожим словом» (ст. 90 главы X), в других же -форма деяния вообще не указывалась. Следует отметить, что дифференциация ответственности за содеянное в отдельных случаях зависела не только от должности потерпевшего, но и от должностного положения виновного (например, в ст. 90-92 главы Х). Такое решение законодателя свидетельствовало о сформировавшемся в тот период классовом подходе к наказуемости деяний.
Наиболее общая норма, предусматривающая ответственность за оскорбление представителя власти, содержалась в ст. 93 главы Х Соборного уложения 1649 года: «А будет кто, какова чину ни будь, обесчестит столников, или стряпчих, или дворян московских, или дьяков, или жильцов, или дворян, или детей боярских городовых, или иноземцов, или дворовых людей, или подьячих, или иных всяких чинов людей, которые государевым денежным жалованьем верстаны, а по суду или по сыску сыщется про то допряма, и им на тех людех, кто их обесчестит, правити бесчестье же»19. В нормах Соборного уложения 1649 года также дифференцировалась ответственность за оскорбление представителя власти в зависимости от выполняемых функций, но в отличие от Судебника 1589 года в качестве таковых функций выступало осуществление высшей власти государем (бесчестие царя), церковной власти (бесчестие церковных служащих) и светской власти (бесчестие иных представителей власти). Стоит отметить, что расширились виды наказаний за оскорбление: кроме штрафов появились телесные наказания и тюремное заключение. В ст. 12 главы VII «О службе всяких ратных людей московского государьства» закреплена ответственность за «бесчестие» бояр и воевод путем ложных челобитных на них государю20. Исходя из
19 Отечественное законодательство XI-XX вв.: Пособие для семинаров. Часть I вв.) / под ред. проф. О.И. Чистякова. М., 2004. С. 145.
20 См.: Тихомиров М.Н., Епифанов П.П. Соборное Уложение 1649 года. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1961. С. 84.
указанных норм можно утверждать, что понятие «бесчестие», которое ранее включало в себя лишь оскорбление (словом или действием) получило расширительную трактовку, включив в себя понятие клеветы.
Дальнейшее развитие законодательства, охраняющего честь и достоинство представителей власти, происходило в эпоху реформирования Российского государства при восхождении на престол Петра I, который в отличие от своих предшественников уделял огромное внимание развитию законодательства, шедшему в ногу с развитием управленческих функций государства. Не обошло Петровское законодательство и вопросы уголовно-правовой охраны лиц, выполняющих функции представителей власти. Целый ряд статей в Артикуле воинском 1715 года был посвящен охране государственных служащих. Особый интерес представляет содержащийся в главе 3 артикул 22, где говорилось об ответственности за оскорбление фельдмаршала или генерала21, при этом конкретизировалась его словесная форма, а использование законодателем словосочетания «или в компаниях и собрании прочих» свидетельствует о закреплении признака публичности оскорбления.
Глава 18 Артикула воинского 1715 года целиком посвящена оскорблению. Так, артикул 151 предусматривал ответственность за оскорбление словом офицера офицером. При этом указывалась цель - «дабы тем его честное имя обругать и уничтожить»22, тем самым подчеркивалось, что деяние направлено на унижение чести и достоинства. Большое количество артикулов (статей) об ответственности за рассматриваемое преступление объяснимо чрезвычайной казуистичностью норм, которой страдало все петровское законодательство. При этом выявить критерии дифференциации ответственности за оскорбление в данном законодательном акте практически не возможно. Вместе с тем, интерес представляет собой артикул 204: «Никто да не дерзает генералу-
гевальдигеру, профосам и протчим судейским служителям, во управлении чина их, и когда оныя захотят взять винного, возбранять и воспрепятствовать, ниже б им противитися, ниже на палача каким образом нападать, когда он какую казнь по указу отправлять будет, под потерянием живота»23. Представляется, что в данной норме впервые в отечественном законодательстве оскорбление («возбранять») рассматривается как способ противодействия исполнению законных полномочий представителем власти.
Резюмируя изложенное, отметим, что в период с XI века до середины XVIII века законодательство, регулирующее уголовную ответственность за оскорбление представителя власти, не носило системного характера. Вместе с тем происходило постепенное формирование уголовно-правовых норм об ответственности за оскорбление представителя власти, которое характеризовалось следующим:
- появление норм, предусматривающих повышенную ответственность за посягательства на личность лиц, осуществляющих полномочия представителя власти;
- регламентация в уголовном законодательстве признаков, характеризующих оскорбление (оскорбление действием как наиболее опасная форма; словесное оскорбление; публичное оскорбление);
- постепенное внедрение дифференциации ответственности в зависимости от должностного положения представителя власти;
- отсутствие законодательного закрепления прямой связи оскорбления с осуществляемыми представителем власти полномочиями (так называемое «оскорбление в связи с исполнением обязанностей»);
- отсутствие дифференциации ответственности за оскорбление в зависимости от выполняемых функций представителем власти (правоохранительных, судебных, административных и т.п.), за исключением Судебника 1589 г., в котором-такая попытка была предпринята.
21 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков: Законодательство период становления абсолютизма: в 9-ти томах. Т. 4 / отв.ред. А.Г. Маньков; под общ. ред. О.И. Чистякова. М., 1986. С. 332.
22 См.: Там же. С. 354.
23 Российское законодательство Х-ХХ веков. С. 364.
