CC BY
250
УДК 343.137.35(470)
ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ РАЗВИТИЯ И СТАНОВЛЕНИЯ НАЛОЖЕНИЯ АРЕСТА НА ИМУЩЕСТВО КАК МЕРЫ ПРИНУЖДЕНИЯ В РОССИИ
В. Б. Искандиров, старший преподаватель кафедры теории и истории государства
и права Костанайского государственного университета им. А. Байтурсынова
Немаловажным для тщательного анализа института наложения ареста на имущество является подробный анализ его исторических аспектов. В процессе изучения этапов развития данной проблематики отчетливо выделяются как позитивный опыт, так и недостатки, что позволяет максимально эффективно отрегулировать законодательные нюансы института наложения ареста на имущество.
Ключевые слова: арест, имущество, история, институт, законодательное регулирование.
Изучение истории развития института наложения ареста на имущество вызвано потребностью правильного понимания его норм.
В Древней Руси судебный процесс (Русская правда, Новгородская и Псковская судные грамоты, судебники вплоть до Указа об отмене в судебных делах очных ставок 1697 года)1 был исковым, в котором сам истец обеспечивал взыскание присужденного.
С формированием абсолютизма в петровской России (начало XVIII века) происходит переход к розыскному процессу. В это время развивается «институт обеспечения иска», который применяется по решению суда в случае, если у ответчика меньше имущества, чем в исковом заявлении2. Впервые среди обеспечительных мер появляется наложение ареста на имущество. В русском гражданском судопроизводстве закон предписывал приставу «...приступать к аресту движимого имущества одновременно с предъявлением должнику повестки в трех случаях: 1) если имущество находится в месте пребывания должника (ст. 969), 2) если взыскатель требует немедленного ареста имущества ввиду того, что оно подвержено скорой порче (ст. 971), 3) если взыскатель требует того же, указывая на опасность сокрытия имущества, а пристав находит его опасение основательным (ст. 971)3.
Значимость судебной реформы 1864 года для судопроизводства России переоценить сложно. Реформа представляет собой начало новой эпохи в российском судопроизводстве, ее результаты касаются и проведения такого процессуального действия, как наложение
ареста на имущество. В Уставе уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. (далее - УУС) наложению ареста на имущество было отведено две статьи - 268 и 305.
Согласно УУС судебный следователь по собственной инициативе или инициативе потерпевшего мог ходатайствовать в суд о наложении ареста на имущество обвиняемого в случае, когда на основании материалов дела удостоверится в необходимости принять безотлагательные меры к обеспечению могущего пасть на обвиняемого денежного взыскания или иска о вознаграждении за вред или убытки, причиненные его действиями»4. В соответствии со ст. 776, 777 Устава носители полицейской власти обязаны были в порядке предупреждения и пресечения преступлений отобрать у воров и разбойников пожитки и вещи с тем, чтобы частью возвратить потерпевшим, а частью отослать в приказ общественного призрения5.
Способы и порядок наложения запрещения или ареста на имение обвиняемого были установлены в ст. 602-626 Устава гражданского судопроизводства 1892 года6.
К концу XIX века данное процессуальное действие было окончательно сформировано, регламентировано в уголовном и гражданско-процессуальном законодательстве, предназначалось только для обеспечения возмещения имущественных взысканий.
После революции 1917 года, в связи с переоценкой отношения к праву собственности в советском государстве наблюдается отсутствие внимания к обеспечению имущественных прав граждан. Подтверждением тому служит то, что
институт наложения ареста на имущество подробно не регламентировался. В эти годы уголовно-процессуальные нормы, как и нормы других отраслей права, разрозненно содержались в чрезвычайного характера декретах, принимаемых Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом (ВЦИК) и Советом Народных Комиссаров РСФСР (СНК). Декретами советской власти этого времени наложением ареста на имущество обеспечивались реквизиция и конфискация имущества. Это были прежде всего декрет СНК РСФСР от 16 апреля 1920 г. «О реквизициях и конфискациях»7 и заменивший его декрет СНК РСФСР от 17 октября 1921 г. «О порядке реквизиции и конфискации имущества частных лиц и обществ».
С 1922 года начался новый этап в жизни России, вошедший в историю под названием НЭПа (новой экономической политики). Уклонение от уплаты налогов становится одним из наиболее распространенных преступлений. Исходя из положений УПК РСФСР 1922 года потерпевшие получили возможность отстаивать свои права путем предъявления гражданского иска. Это послужило основанием для изменения нормативной базы проведения процессуальных действий и в том числе наложения ареста на имущество.
В УПК РСФСР 1922 года содержалась отдельная норма, регламентировавшая принятие мер обеспечения гражданского иска. Это была ст. 124, состоявшая из двух частей, в которой говорилось: «Следователь вправе по ходатайству гражданского истца или по собственной инициативе принять меры обеспечения гражданского иска, если признает, что непринятие этих мер может лишить гражданского истца возможности получить возмещение понесенных вреда и убытков (ч. 1). Следователь, усмотрев, что потерпевшему причинены вред и убытки и что есть основания ожидать предъявления гражданского иска, вправе принять меры обеспечения, хоть бы иск еще не предъявлен (ч. 2)»8.
Во исполнение постановления 4-й сессии ВЦИК IX созыва народным комиссариатом юстиции через год был представлен второй переработанный уголовно-процессу-альный закон - УПК РСФСР, утвержденный постановлением ВЦИК от 15 февраля 1923 г., в котором содержалась ст. 121, текст которой дословно соответствовал ст. 124 УПК РСФСР
1922 года9.
Вскоре УПК РСФСР 1923 года был дополнен ст. 121-а (в ред. от 10 июля 1923г.)10, в которой указывалось: «Следователь для обеспечения исполнения приговора в случаях, если преступление, по обвинению в котором привлечено данное лицо или лица, карается согласно Уголовному кодексу конфискацией имущества, вправе как по своей инициативе, так равно и по предложению суда или прокурора принять меры обеспечения против сокрытия этими лицами имущества. Порядок и характер указанных мер обеспечения определяется особой инструкцией11 Народного комиссариата юстиции».
Таким образом, ст. 121-а УПК РСФСР
1923 года имела бланкетный характер. Более детально меры обеспечения возможной конфискации имущества определялись иными отдельными нормативными актами. Например, Декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 11 июля 1923 г. была утверждена «Инструкция о порядке привлечения к ответственности за нарушение Декрета о едином сельскохозяйственном налоге и о порядке возбуждения, направления и рассмотрения дел об этих нарушениях»12.
Аналогичные нормы (ст. 121, 121-а УПК РСФСР 1923 года) были включены в уголов-но-процессуальные кодексы союзных республик того периода. Так, в ст. 18 УПК Узбекской ССР 1929 года говорилось: «В случае предъявления гражданского иска производящий расследование обязан составить постановление о признании потерпевшего гражданским истцом или об отказе в этом. Он обязан также принять по ходатайству сторон, а в случаях, когда преступлением нанесены убытки государству, общественным организациям или трудящимся и независимо от ходатайства меры обеспечения гражданского иска по правилам Гражданского процессуального кодекса (ч. 1). Меры обеспечения могут быть приняты производящим расследование и до предъявления гражданского иска (ч. 2).
Статья 120 УПК Армянской ССР отличалась от аналогичных статей УПК союзных республик, принятых в конце 20-х - первой половине 30-х гг. прошлого века. Согласно ч. 2 данной статьи «следователь, усмотрев, что потерпевшему причинен вред и убытки и что есть основания ожидать предъявление гражданского иска, вправе принять меры обеспечения, хотя бы иск еще не был предъявлен». Как видим, законодатель акцентировал внимание следователя на важности вовре-
мя разобраться с имуществом заподозренных и других с ними связанных лиц, не опоздать с его арестом, как было сказано в следующей ст. 121: «Во всех случаях возбуждения дел о растратах и хищениях общественного имущества, а также в случаях, когда по возбужденному делу Уголовным кодексом предусматривается полная или частичная конфискация имущества в доход государственной казны, следователь накладывает арест на имущество подозреваемого или обвиняемого независимо от предъявления по делу гражданского иска».
Таким образом, уголовно-процессуа-льное законодательство республик, входящих в состав СССР, и до принятия Основ уголовного судопроизводства содержало нормы, закрепляющие возможность осуществления мер для обеспечения гражданского иска и возможной конфискации имущества при расследовании преступлений. Несмотря на то что в уголовно-процессуальных кодексах разных союзных советских республик эти меры назывались и регламентировались по-разному, суть их заключалась в одном - вывести из распоряжения подозреваемого (обвиняемого) имущество и сохранить его до соответствующего судебного решения по делу.
С принятием Закона СССР от 25 декабря 1958 г. «Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик»13 появились определенные изменения, связанные и с регламентацией наложения ареста на имущество. В ст. 25 указанного Закона, которая называлась «Гражданский истец», было сказано о наложении ареста на имущество так: «Гражданский истец или его представитель имеют право просить орган дознания, следователя и суд о принятии мер обеспечения заявленного ими иска...».
В принятых новых уголовно-процессуальных кодексах регламентация рассматриваемой меры процессуального принуждения становится более четкой и детально расписанной.
В УПК РСФСР 1960 года, введенном в действие с 1 января 1961 г., непосредственно наложению ареста на имущество были посвящены ст. 175, ст. 176, в которой регулировались правила составления протокола наложения ареста на имущество, статья 177, которая устанавливала обязательность вручения копии протокола наложения ареста на имущество.
В соответствии с УПК РСФСР 1960 года наложение ареста на имущество производилось в целях: а) возмещения ущерба, причиненного преступлением; б) принятия мер обеспечения гражданского иска; в) исполнения приговора о конфискации имущества. Наложение ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого и связанных с ним лиц производилось только по возбужденному (возобновленному производством) уголовному делу. В ст. 175 говорилось только о следователе, который правомочен наложить арест на имущество. Однако Законом СССР от 12 июня 1990 г. «О внесении изменений и дополнений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» наложение ареста на имущество было внесено в перечень неотложных процессуальных действий14, а, значит, оно могло производиться и органом дознания.
Следственная практика рассматриваемого периода складывалась в отношении данного процессуального действия следующим образом. Во-первых, в постановлении о наложении ареста на имущество указывались повод и основания проведения данного процессуального действия, место нахождения имущества, его перечень, если было известно о наличии у данного лица или в данном хранилище определенного имущества. В некоторых случаях в таком постановлении делалась лишь общая ссылка на то, что аресту подлежит все имущество, «где бы оно ни находилось, в чем бы оно не заключалось». Во-вторых, наложению ареста на имущество предшествовало предварительное получение и оценка информации о: а) личности и имущественном положении субъекта, у которого будет арестовываться имущество, круге родственников и знакомых, судимости, совместно проживающих с ним лицах, взаимоотношениях с ними, наличии оружия;
б) наличии и характере имущества (количество, ликвидность, признаки, особые свойства, обуславливающие их хранение);
в) предполагаемых условиях проникновения в закрытое помещение; г) необходимости охраны объектов и обеспечения безопасности участников данного процессуального действия, его возможной продолжительности; д) участии понятых, представителей администрации, специалистов и технических помощников, целесообразности применения технических средств, включая освещение и транспорт. В-третьих, если наложением ареста на
имущество обеспечивался гражданский иск, то имущество описывалось на сумму, соответствующую цене иска; если обеспечивалась конфискация имущества, то аресту подвергалось все имущество обвиняемого (подозреваемого). Наложение ареста на имущество «иных лиц» проводилось только при наличии доказательств, указывающих на то, что данное имущество было добыто или увеличено в результате преступных действий подозреваемого (обвиняемого); при этом такое правило не распространялось на имущество подозреваемых или обвиняемых, укрытое ими от наложения ареста. В-четвертых, наложение ареста на денежные вклады в банках, почтовые и телеграфные переводы производилось путем направления постановления о наложении ареста на имущество в соответствующий банк или отделение связи. Таким же образом проводилось наложение ареста на имущество, сданное в ломбарды на хранение или в залог. В-пятых, арестованное имущество не передавалось на хранение лицам, обвиненным в тяжких преступлениях; пользование имуществом запрещалось в случаях, когда по его свойствам оно могло потерять ценность. В-шестых, наложение ареста на имущество отменялось, когда: а) в процессе расследования ущерб, в обеспечение возмещения которого был наложен арест, был возмещен добровольно; б) изменялась квалификация обвинения, не предусматривавшая конфискацию имущества (если в обеспечение последней был наложен арест); в) не было доказано, что имущество «иных лиц» приобретено или приумножено преступным путем; г) дело полностью прекращалось производством; д) дело прекращалось производством частично, но именно в той части, в связи с наличием которой было осуществлено наложение ареста на имущество; е) оказывалось, что имущество арестовано ошибочно. Таково было по основным деталям сложившееся положение дел в области применения ст. 175 УПК РСФСР 1960 года. Приведенные основные положения осуществления наложения ареста на имущество в стадии досудебного производства не утратили своей актуальности, являются существенными, проявляющимися в практике расследования сегодняшнего дня.
В уголовно-процессуальных законах других союзных республик правила наложения ареста на имущество описывались достаточно подробно и не всегда повторяли текст аналогичной нормы УПК РСФСР 1960 года.
В УПК Украинской ССР, утвержденном 28 декабря 1960 г., данному процессуальному действию была посвящена ст. 126 «Порядок обеспечения гражданского иска и возможной конфискации». В ней говорилось, что «обеспечение гражданского иска и возможной конфискации имущества производится путем наложения ареста на вклады, ценности и иное имущество обвиняемого или подозреваемого или лиц, которые несут по закону материальную ответственность за его действия, где бы эти вклады, ценности и иное имущество ни находились, а также путем изъятия имущества, на которое наложен арест (ч. 1). Имущество, на которое наложен арест, описывается и может быть передано на хранение представителям учреждений, предприятий, организаций либо членам семьи обвиняемого, либо другим лицам. Лица, которым передано имущество, предупреждаются под расписку об уголовной ответственности за его несохране-ние (ч. 2). Не подлежат описи предметы первой необходимости, используемые лицом, у которого производится опись, и членами его семьи. Перечень этих предметов определен в приложении к УК Украинской ССР (ч. 3). Арест имущества и передача его на хранение оформляются протоколом, который подписывается лицом, производившим опись, понятыми и лицом, принявшим имущество на хранение. К протоколу прилагается подписанная этими лицами опись переданного на хранение имущества (ч. 4). Для установления стоимости описанного имущества в необходимых случаях приглашается специалист, который также подписывает протокол и опись имущества с его оценкой (ч. 5). Наложение ареста на имущество отменяется постановлением следователя, если в применении этой меры отпадает необходимость (ч. 6)»15.
Еще более подробная, содержательная регламентация наложения ареста на имущество была дана в ст. 174 УПК Грузинской ССР, утвержденного 30 декабря 1960 г., которая так и называлась «Наложение ареста на имущество». В ней было сказано следующее: «В целях обеспечения гражданского иска или возможной конфискации имущества следователь обязан наложить арест на имущество обвиняемого, подозреваемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, или иных лиц, у которых находится имущество, приобретенное преступным путем (ч. 1). Наложение ареста на имущество может быть
произведено одновременно с выемкой или обыском либо самостоятельно (ч. 2). О наложении ареста на имущество следователь составляет мотивированное постановление. Имущество, на которое налагается арест, описывается с соблюдением правил ст. 168 («Лица, присутствующие при выемке и обыске») и ст. 170 («Неразглашение обстоятельств интимной жизни обыскиваемых») настоящего Кодекса. Все описываемое имущество должно быть предъявлено понятым и другим присутствующим лицам (ч. 3). Арест не может быть наложен на предметы, необходимые для самого обвиняемого и лиц, находящихся на его иждивении. Перечень этих предметов устанавливается законодательством Грузинской ССР (ч. 4). Имущество, на которое наложен арест, передается по усмотрению следователя на хранение представителю исполнительного комитета сельского или поселкового Совета депутатов трудящихся либо домоуправления или владельцу этого имущества, или его родственнику, или иному лицу, которому должна быть разъяснена его ответственность за сохранность этого имущества, о чем у него отбирается подписка. В случае необходимости имущество, на которое наложен арест, может быть изъято (ч. 5). При наложении ареста на денежные вклады производство каких-либо операций по ним прекращается (ч. 6). Наложение ареста на имущество отменяется постановлением следователя, если в применении этой меры отпадает дальнейшая необходимость (ч. 7)»16.
УПК других союзных республик (ст. 135 УПК Таджикской ССР от 17 августа 1961 г., ст. 70 УПК Литовской ССР от 26 июня 1961 г., ст. 115 УПК Эстонской ССР от 6 января 1961 г., ст. 87 УПК Туркменской ССР от 22 декабря 1961 г., ст. 158 УПК Узбекской ССР от 21 мая 1959 г., ст. 136 УПК Белорус-
ской ССР от 29 декабря 1960 г., ст. 101-103 УПК Казахской ССР от 22 июля 1959 г., ст. 142 УПК Латвийской ССР от 6 января 1961 г., ст. 136, 138 УПК Азербайджанской ССР от 8 декабря 1961 г.) содержали с меньшей степенью обстоятельности те же правила наложения ареста на имущество, что и УПК РСФСР, Украинской ССР и Грузинской ССР.
Подводя итог краткому историческому исследованию уголовно-процессуального института наложения ареста на имущество, можно сделать вывод, что данный институт был присущ российскому уголовному процессу. Его развитие с середины 60-х гг. XIX века проходило в целом поступательно, эволюционно, набирая с продвижением вперед интенсивность.
1 Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 3. М., 1991. С. 398.
2 Там же. Т. 4. С. 408-425, 432, 451-^156.
3 Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса. М., 1917.
4 Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 8. С. 147.
5 Случевский В. К. Учебник русского уголовного судоустройства-судопроизводства. СПб., 1895. С. 511-512.
6 Свод законов Российской империи. Т. ХУ1.4.1. Устав гражданского судопроизводства. СПб., 1914.
7 См.: Собрание Узаконений (далее - СУ). 1920. № 29. Ст. 143.
8 СУ. 1922. №20,21. Ст. 230.
9 См.: СУ. 1923. № 7. Ст. 106.
10 СУ. 1923. № 48. Ст. 480.
11 Инструкция не издавалась.
12 См.: СУ. 1923. № 67. Ст. 653.
13 См.: Ведомости Верховного Совета СССР. 1959. № 1. Ст. 15.
14 См.: Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 26. Ст. 495.
15 Законодательство об уголовном судопроизводстве союза ССР и союзных республик / сост. Л. И. Мандельштам; отв. ред. Ф. И. Калинычев. М., 1963. Т. 1. С. 232-233.
16 Там же. С. 676-677.
Статья поступила в редакцию 29 сентября 2010 г.
