CC BY
543
УДК 930(075.8)
К.Б. Умбрашко НГПУ, Новосибирск
ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗНАНИЯ НА РУСИ В XVI—XVII ВВ.: ТРАДИЦИЯ ИЛИ НОВАЦИЯ?1
В статье рассматриваются основные жанры исторических сочинений позднего русского средневековья. Охарактеризованы традиционные черты и особенности письменных памятников XVI-XVII вв. Проведен анализ особенностей историографического письма их авторов. Сделаны выводы об общих тенденциях в развитии исторических знаний России.
K.B. Umbrashko
Novosibirsk State pedagogical university Novosibirsk
HISTORICAL KNOWLEDGE IN RUSSIA OF XVI-XVII CENTURIES: TRADITION OR INNOVATION
The main genres of the late Russian Middle Ages historical writings are presented. The traditional traits of XVI-XVII centuries writings are characterized. The features of the authors’ historiographic writing are analyzed. The general trends of the Russian historical knowledge are stated.
Среди основных жанров исторических сочинений позднего средневековья большинство исследователей выделяют: «поздние»
летописные своды, исторические повести, степенные книги, хронографы. Кратко охарактеризуем эти жанры.
«Поздние» летописные своды - это научное название последних русских летописей XVI в. Их всего две: Воскресенский свод (другое название -Софийский временник) и Никоновский свод. Эти летописи, несмотря на то, что были созданы в XVI в., сохранились в списках XVII в. Оба названия тесно связаны с именем патриарха Никона. Воскресенский свод получил название от Воскресенского монастыря, куда его подарил Никон. Никоновский свод непосредственно принадлежал патриарху и историки считают, что Никон подверг его значительной переработке, т.е. создал новую редакцию.
Изложение событий доводится в Воскресенской летописи до 1533 г., т.е. до начала правления Ивана IV. В Никоновском своде видим события до 1556
г., т.е. до взятия Астрахани войсками Ивана IV. Как считают исследователи это продолжение было создано в XVII в.
Обозначим общие особенности этих сводов:
1. В их основе - первоначальный летописный текст, т. е. - Повесть временных лет.
1 Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ № 07-01-00429а.
2. Сохраняется механическое соединение разных частей.
3. Создается новая политическая редакция летописного текста в пользу Москвы.
Глубокому пересмотру подвергаются московско-новгородские
отношения. Например, если ранее в одном из летописных фрагментов новгородцы обращались к великому князю с челобитьем о «старине», т.е. с просьбой о сохранении особого автономного статуса Новгорода в Русских землях, то теперь этот фрагмент был переделан следующим образом: «Новгородцы бьют челом за свои вины и за грубости и за неисправления свои»1.
4. Появляются самостоятельные приложения.
а) Редакция Сказания о князьях Владимирских под заголовком: «Начало православных государей и великих князей Русских, корень их изыде от Августа, царя Римского, а се о них писание предл ежить».
б) Княжеские генеалогии: удельных князей московских, тверских, смоленских - генеалогический счет от Рюрика до Ивана IV.
в) Начало государей Литовских. Историческая канва - процесс присоединения русских земель, находящихся в Литовско-русском государстве к Москве.
5. Изменение стиля в сторону грандиозности масштабов и пышности
форм. Читателю внушается мысль о соответствии представителей государственной власти идеалам святости. Этот стиль получил название «плетение словес»: длинные похвалы, многочисленные повторения,
сложность стиля, тема божественного происхождения царской власти.
Приведем пример.
ПВЛ Никоновская летопись
Преставися Изяслав, сын Володимеров, отец
„ Брячиславов; бысть же сий князь тих, и кроток, и
Преставися
т, смирен, и милостив, и любя зело и почитая
Изяслав, отец
_ священническый чин и иноческый, и прилежаше
Брячиславль сын
_ прочитанию божественных писаний, и отвращаяся от
Володимерь.
суетных глумлений, и слезен, и умилен, и долготерпелив2.
6. Значительное расширение круга привлекаемых источников. В своды включаются не только местные русские летописи, но и иностранные исторические записи, видимо, делавшиеся в Золотой орде при православной Сарайской епископии, а также западнославянские источники.
7. Как и в случае с летописями XV в., но в еще больших масштабах, привлекается значительное количество документов из государственных архивов, деловые бумаги центральных правительственных учреждений (войны, дипломатия, внутренняя политика).
8. Иногда описания заседаний Боярской Думы носили характер официального протокола, дословно передавались тексты грамот и даже описывался их внешний вид.
9. Фольклорные сюжеты выдаются за подлинные события. Например, описание в Никоновской летописи участия Алеши Поповича в борьбе с половцами в 1000-1004 гг., т. е. когда половцев в русских степях еще не было.
Власть придавала большое значение летописанию. Еще в XV в. летопись принимает официальный характер. По приказу Ивана IV в XVI в. был составлен Лицевой свод, один из списков Никоновской летописи, т.е. летопись в лицах, с иллюстрациями. Хотя часть этого свода утрачена, но и сохранившееся поражает грандиозными масштабами. Он содержит 9700 листов, 16 000 иллюстраций. Изложение ведется здесь от сотворения мира, через евангельскую историю - к возникновению Русского государства. Далее повествование повторяет Никоновскую летопись и доводится до «счастливых событий» правления Ивана IV.
Считается, что царь был не только инициатором создания этой самой подробной русской летописи, но и внимательным читателем, сделавшим, по мнению некоторых ученых, собственноручные приписки в рукописи. Мало кем оспаривается то, что по требованию царя, текст был подвергнут существенной корректировке в целях более резкого обличения боярских «смут и мятежей», оправдания царских опал3.
Помимо летописи в XVI в. возникает совершенно новый жанр исторических сочинений - историческая повесть. Одним из первых сочинений такого жанра стала «История о великом князе Московском» князя Андрея Курбского. Андрей Курбский, как известно, находился в центре политической борьбы между самодержавием и боярством. Он воспринял культурные влияния своего времени: в молодости он испытал влияние кружка, создавшегося около Максима Грека, и получил неплохое образование; он закончил его в эмиграции в Литве и стоял на уровне современной ему европейской образованности.
В политической полемике межу представителем старой политической системы и Иваном Грозным впервые создается повествовательная форма исторического произведения. Специфика нового типа исторического произведения заключалась в единстве темы. Повесть уже не давала полноты изложения событий, свойственной летописи. Но зато изложение оказывалось пронизанным одной идеей, одной темой, проходившей через все события.
События поэтому излагались в непосредственном сцеплении, когда одно событие происходит как следствие или продолжение предыдущего. Принцип прагматического (от греч. - деяние) изложения событий впервые появляется в русской истории с исторической повестью Курбского на смену простому хронологическому перечню событий летописной записи Курбский отдает дань и историографическим традициям эпохи - провиденциализму. В «Истории о великом князе Московском» неизменно повторяются традиционные мотивы - гнев божий, божия благодать, дьявольские козни4.
При этом характер исторического знания XVI в. обусловливал внутреннюю ограниченность исторического содержания повести. Поскольку связь явлений воспринималась лишь во внешнем сцеплении единичных событий, единство темы достигалось за счет искусственного объединения
исторического содержания, сведения повествования к какому-то одному, искусственно выделенному ряду исторических событий. Историческая повесть ограничивалась сравнительно коротким отрезком времени. Она не могла непосредственно вместить все содержание исторического процесса, т. е. все содержание летописи.
Конфликт двух форм исторического понимания - летописи и исторической повести - наглядно отразился в летописных сводах XVI в. -Воскресенской и Никоновской летописи, пытавшихся соединить старый летописный текст с исторической схемой «Сказания о князьях Владимирских».
Следующий историографический памятник этой эпохи - Степенная книга
- стала одной из первых попыток перестройки летописного материала по образцу исторической повести. Создана, по мнению исследователей, в XVI в. в окружении митрополита Макария. В ее основу положено Сказание о князьях Владимирских, т. е. генеалогия московских князей.
Степень - грань - обозначает одно поколение князей. Название отражает новый порядок изложения материала: не по годам (летам), в порядке погодной записи, а по степеням, т. е. в последовательности княжений. Но система степеней была целиком продиктована политическими целями, поскольку общая генеалогическая схема разворачивалась не в последовательности великих княжений, а по родословию московских князей.
Например, в интересах общей схемы автор возвел в преемники Александра Невского одного из его младших сыновей Даниила Александровича, хотя тот был только московским князем и никогда не был великим князем. Были полностью пропущены великие князья из тверской династии, противостоящей московской и т. п. В результате погодный рассказ летописи оказался разорванным и превратился в ряд повестей-биографий.
Однако следует учитывать, что пропущенные биографии, вырванные из основного текста, не игнорировались совсем, а подверглись обработке по повествовательно-биографическому принципу и стали приложением к основным «повестям». Так, например, биография Изяслава стала приложением к биографии Всеволода, биография Андрея Боголюбского стала приложением к биографии его брата и преемника - Всеволода Юрьевича и т.
д.
Таким образом, авторская схема заменила первоначальный летописный текст с реальной последовательностью событий. Причем, по форме, это не повести, не реальные биографии, а жития князей. В.О. Ключевский говорил по этому поводу: «Житие - не биография, а назидательный панегирик в рамках биографии, как образ святого в житии - не портрет, а икона»5.
Церковное происхождение Степенной книги сказалось и на общей исторической схеме. Настоящая история Руси начинается лишь с принятия христианства, с Крещения Руси. Поэтому счет степеней начинается с Владимира Святославича, а весь предшествующий период дается как Введение.
Всего до Ивана IV насчитывается 17 степеней. При этом основой систематизации материала является перемещение великого княжения. Переходя от Александра Невского и его брата Ярослава Ярославича к IX степени, представленной московским князем Даниилом Александровичем, автор писал: «...От блаженного Владимера наченьше пять степеней во граде Киеве сконьчашася, три же степени град Владимер стяжа, девятый же степень нача в богоспасаемом граде Мосъкве о нем же речеся сице»6. Несмотря на то, что эта систематизация была формальной, внешней, общая схема Степенной книги очень повлияла на рукописную традицию и оттеснила старую летописную традицию.
Еще одним видом исторических сочинений этой эпохи стали Хронографы. Их авторы пытались связать московскую историю с всемирной историей. Название «хронограф» - византийского происхождения. Оно обозначает непосредственно византийские летописи, объединявшие разнородный литературный материал.
Составление первой редакции Хронографа относится к 1512 г. Состав памятника - сложный. Библейские книги объединяются с античными легендами из истории Древней Греции и Рима (Сказание о Троянской войне, Сказание об императоре Августе и т. п.).
Первоначальная переработка материала уже была проделана в византийских хрониках. Русские авторы совмещают этот материал с сокращенными выписками из русских летописей, внося в общее изложение под соответствующими годами.
Текст первой редакции доведен до 1453 г. - до завоевания
Константинополя турками. Сказание о третьем Риме с этого года считало Москву преемницей Византии. После падения Константинополя центр православия - центр всемирной истории - перемещался на Русь, и теперь именно русская летопись, а не прекратившая существование византийская хроника, становится основой всемирной истории.
Это было начало формирования теории «Москва - третий Рим». Послание монаха Псково-Печерского монастыря Филофея Василию III, которое считается основой этой теории было написано позднее, около 1524 г. Как писал Филофей, «два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не
п
бытии» .
Первый Рим - настоящий - отказался от православия, погряз в грехах и погиб. Второй Рим - Константинополь - погиб в результате отхода от истинного православия в результате заключения Флорентийской унии 1439 г. Главой православного христианства после взятия Константинополя турками стала Москва - третий Рим.
Это была духовная, церковная теория, служившая укреплению авторитета русской православной церкви. Укреплению авторитета государственной, светской власти служили другие сочинения: «Послание о Мономаховом венце» Спиридона Саввы (1510-1520-е гг.) и «Сказание о князьях Владимирских» (конец XV в.). В этих сочинениях сообщалось, что византийский император Константин Мономах передал непосредственно
киевскому князю Владимиру Мономаху царский венец и животворящий крест. (Константин Мономах умер в 1055 г., а Владимир Мономах родился в 1053 г. - это подтверждает предложенное сообщение). Версия о передаче регалий сочеталась с легендой о происхождении московских государей от императоров первого Рима.
На протяжении XVI в. велась непрерывная работа над текстом Хронографа. В результате появились вторая и третья редакции Хронографа в
XVII в.
В этих поздних редакциях произошли некоторые изменения:
- Расширен круг источников, видимо, под влиянием развития связей Руси с Западной Европой.
- Расширяется и дополняется материал по русской истории.
- С 1453 г. текст хронографа дополняется непосредственно русской летописью.
Обращение к вопросам всемирной истории придавало Хронографу особое значение в глазах русского человека XVI в., они тщательно отделывались и украшались.
Хронографы писались в летописном плане, хотя параллельные им «поздние» летописные своды уже тяготеют к исторической повести. Здесь нет единой схемы, объединяющей темы. Единственные связки разных блоков текста - погодная запись. Однако дополнения во 2-ой и 3-ей редакциях делаются из исторических повестей и выдерживаются в повествовательной форме.
Хронограф XVI в. - это последняя по времени форма летописи, где летопись заканчивает свое историческое существование. Летопись Московского государства, превращаясь в общерусскую летопись, трансформируется в историческую повесть.
Подведем некоторые итоги и обозначим общие тенденции в развитии исторических знаний XVI-XVII вв.:
1. Возникают крупные исторические произведения, которые не строились на погодном - летописном принципе изложения.
2. Объяснение исторических событий не только Божественными предначертаниями, но и поступками людей. Отсюда - один шаг к рационализму
XVIII в.
3. Возникает интерес к индивидуальности исторических деятелей, их психологическим характеристикам и даже внешнему облику. Эта тенденция также проявится в XVIII в.
4. Явный интерес к античной историографии.
5. Привлечение библейских сюжетов в отечественные исторические сочинения.
6. Более широкое распространение исторических знаний в обществе.
7. Увеличение числа переводных с древних и славянских языков исторических произведений.
8. Проявление критического отношения к историческим легендам, например генеалогическая связь русских государей с Августом и призвание варягов по совету Гостомысла.
9. Влияние развития национального самосознания на характер исторических представлений.
10. Апология самодержавия.
Таким образом, конец ХУЕ-ХУП вв. - это новый период в русской историографии, характеризующийся переходом от летописного к научному периоду.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Цит. по: Рубинштейн, Н.Л. Русская историография [Текст] / Н.Л. Рубинштейн. -М., 1941. - С. 31.
2. Полное собрание русских летописей [Текст]. - М., 1997. - Т. 9-14: Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. Репринт. воспр. изд. 1862, 1904, 1906 гг. - С. XXXIV.
3. Шмидт, С.О. Путь историка: Избранные труды по источниковедению и историографии [Текст] / С.О. Шмидт. - М., 1997. - С. 58.
4. Лаппо-Данилевский, А.С. Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал [Текст] / А.С. Лаппо-Данилевский. - 1920. - Кн. 6. - С. 27.
5. Ключевский, В.О. Сочинения: В 9 т. [Текст] / В.А. Ключевский. - М., 1989. - Т.
II.
6. Книга Степенная царского родословия, содержащая историю Российскую от начала оныя... [Текст]. - М., 1775. - С. 472.
7. Гольдберг А.Л. Три «послания Филофея»: (Опыт текстологического анализа) // Труды Отдела древнерусской литературы / АН СССР. Ин-т рус. лит. - Л., 1974. - Т. 23. - С. 68-97.
© К.Б. Умбрашко, 2010
