CC BY
77
КУЛЬТУРА ЭТНОЛОГИЯ
© 2010
О. Ю. Трофимова
ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ МОРДОВСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЮЖНОГО УРАЛА В ХУ11-Х1Х ВВ.
На основе документальных свидетельств О. Ю. Трофимова рассматривает исторические условия формирования мордовского населения Южного Урала в ХУ11-Х1Х вв. В статье показан анализ изменений, происшедших в расселении мордвы: оно потеряло компактный характер и становится все более смешанным. Миграции других народов и переселение самой мордвы привело к тому, что численность мордовского населения значительно уменьшилось.
Ключевые слова: мордва, миграция, заселение.
Заселение мордвой Южного Урала началось еще во второй половине ХУ11 в. Происходило оно с северо-запада на территорию, которая впоследствии составила Уфимский, Бирский и Мензелинский уезды Оренбургской губернии. Помимо мордвы сюда переселялись русские, татары, мещеряки, чуваши, мари, тептяри и др.1
Все они арендовали башкирские земли на правах «припущенников». Русское правительство рассматривало их вначале как чуть ли не крепостных башкир. Среди этих новых поселенцев было немало и выходцев из Казахстана, Средней Азии, Узбекистана, Бухары, Хивы, Туркмении — каракалпаков, казахов, туркмен, персов и др.
Заселение края в основном происходило «снизу». Сюда прибывали из центра России беглые крепостные крестьяне, спасавшиеся от преследований раскольники, а позднее — государственные крестьяне, которым правительство отводило в надел свободные земли в Башкирии, известные под названием «диких полей»2.
Заселение Южного Урала шло также и «сверху», по распоряжению царского правительства. С постройкой военных крепостей в крае образовалось русское военно-служилое сословие — воеводы, чиновники, стрельцы. За свою службу они стали получать в надел башкирские земли и селить на них крестьян (особенно много вблизи г. Уфы). Русские помещики также стали приобретать башкирские земли и переселять на них своих крестьян из центральных губерний. В числе ко -лонизаторов были, как и всюду, русские монастыри, появившиеся здесь довольно рано, но потом большей частью разоренные башкирами.
Второй поток колонизации захватил территорию по течению реки Яика и тоже происходил во второй половине ХУ1 в. Колонистами были выходцы с Дона
1 Краткий очерк истории Челябинской области 1965, 23-29.
2 Витебский, Неплюев 1897, 450-451.
и беглые крестьяне центральных и поволжских уездов, ставшие яицкими казаками. В начале XVII в. они владели почти всем течением реки Яика. В 30-х годах XVII в. яицкие казаки были привлечены на службу Русскому государству, и за это им были даны определенные права и привилегии.
В XVII в., по мере заселения сибирского Зауралья, колонизация стала продвигаться на юг по направлению к Челябинскому краю, известному тогда под названием Исетского. Исетский край изобиловал множеством небольших речек, притоков Миасса и Течи, удобных для селения и богатых рыбой. Известный путешественник и ученый XVIII в. Петр Симон Паллас, живший довольно долго в Исетской провинции, был восхищен обилием ее природы. Богатый чернозем давал возможность заниматься здесь земледелием. Природа края была удобна для садоводства, овцеводства и коневодства. Край изобиловал рыбой и зверем. Коренное население Исетского края составляли главным образом башкиры, затем шли мещеряки, татары, калмыки и другие народы.
Первыми поселенцами из русских здесь были черносошные крестьяне и посадские люди из различных уездов Поморья, дворцовые крестьяне Сарапульского уезда, крестьяне и работники соляных промыслов Строгановской вотчины и выходцы из других мест, искавшие спасения от усиливавшейся феодальной эксплуатации.
Сначала они селятся при устье реки Исети, затем продвигаются вверх по реке и ее большим притокам: Миассу, Барневе и Тече. С 1646 до 1651 года застроился Китайский острог. В 1650 году были построены Исетский и Колчеданский остроги на реке Исети. В строительстве Исетского острога деятельное участие принял конный казак из Верхотурья Давид Андреев, который собирал охотников в различных местах Казанской губернии. В 1660 году построен Мехонский острог, в 1662 — Шадринский, в 1685 — Крутихинский, на правом берегу Исети, ниже притока Крутихи.
Поселенцев было мало, и чтобы выдержать набеги кочевников, некоторые из них отправлялись в западные регионы страны, где вербовали крестьян, заманивая их в далекий край обещаниями разных льгот и природными богатствами. На их зов откликнулись крестьяне Украины, Дона и внутренней России. Правительство в это время оказывало помощь переселенцам наделами земли и выдачей денег.
Заселению Исетского края во многом способствовали рано возникшие монастыри. Древнейшим из них был Успенский Далматов монастырь, построенный в 1644 году на месте Белого городища при слиянии рек Течи и Исети. Основал его Дмитрий Иванович Мокринский, возведенный впоследствии монахами в сан «старца Далмата». Этот монастырь служил верным убежищем для окрестных русских жителей при нападении на них соседних башкир и казахов. Он привлекал многих крестьян, которым нелегко жилось в центре России3.
Под прикрытием острогов и монастырей началось заселение края русскими крестьянами. Исетский край привлекал их не только своими земельными богатствами, но и тем, что крестьяне селились здесь на положении свободных. Они должны были нести лишь ряд повинностей в пользу государства, среди которых весьма распространенною была государева десятинная пашня.
3 Вопросы этнической истории мордовского народа 1960, 27.
От Исети русская колонизация переходит на нижнее течение Синары, Течи и Миасса. Первым русским поселением на этих реках является монастырское Те-ченское поселье (1667 г.), выдвинутое далеко на запад. Вслед за этим активизируется деятельность крестьянских слободчиков. В 1670 году в нижнем течении Миасса строится Усть-Миасская слобода, затем в 1676 — слободчик Василий Качусов заводит Средне-Миасскую или Окуневскую слободу. В 1682 г. слобод-чиком Ивашко Синициным была основана Белоярская слобода (Русская Теча). В 1684 г. Василий Соколов у слияния речки Чумляк с Миассом выстроил Верхне-Миасскую, или Чумлякскую слободу, в 1687 г. слободчик Кирилл Сутурмин завел Новопещанскую слободу (на оз. Песчаном в междуречье Течи и Миасса). Образовавшийся таким образом полукруг русских поселений создал предпосылки для дальнейшего продвижения русского крестьянства на запад, к восточным склонам южноуральских гор. В 1710 году по нижнему течению Миасса насчитывалось уже 632 двора, в которых проживало 3955 человек. Большинство дворов принадлежало государственным крестьянам (524 двора). Но были также дворы крестьян (108), принадлежавших Тобольскому архиерейскому дому.
Все поселения располагались по левому берегу р. Миасс. Объясняется это опасным соседством кочевых племен. Поселенцы использовали реку Миасс, протекавшую с запада на восток, как преграду, защищавшую их от внезапных нападений кочевников с юга.
Как видно из переписных книг Л. М. Поскотина, население, прибывшее в ХУ11 в. в Исетский край, являлось выходцем непосредственно из Верхотурского и Тобольского уездов, с Прикамья, из северно-русских поморских уездов, Верхнего и Среднего Поволжья. Небольшая часть этого населения прибыла также из центральной России. Но в ХУ11 в. крестьянская колонизация Южного Зауралья не развилась еще в достаточной степени. Она сдерживалась опасностью постоянных набегов степных кочевников. Требовалось вмешательство со стороны русского правительства для того, чтобы обезопасить жизнь крестьянских поселенцев и создать благоприятные условия для развития земледелия, промыслов и торговли во всем этом богатейшем крае.
Топонимия географических названий Южного Урала и Челябинской области, отражающая исторический процесс заселения и освоения края, свидетельствует о том, что наряду с русскими в этот период здесь проживали татары, чуваши, мордва, удмурты, марийцы, тептяри, мещеряки. О их пребывании свидетельствуют названия тех мест, где они селились, например, Мордо(в)ский, Тептяри, Чувашка и т. п.
Во второй половине ХУ11 в. переселенцы практически осваивают весь северо-восток современной Челябинской области. К началу ХУ111 в. в Зауралье появляются по берегам рек и озер многочисленные поселения: Багаряк, Русская Теча, Полднево и др. Вокруг них возникали хутора, заимки, выселки, деревни. В глухих лесах и горах рубят скиты старообрядцы, бежавшие на Урал от притеснения церкви и правительства.
После строительства в середине ХУ111 в. Оренбургской и Уйской укрепленных линий стали осваиваться переселенцами и юго-восточные районы нынешней Челябинской области. В крае появились помещичьи, заводские, владельческие поселения, чаще всего их первожителями были крепостные, купленные в централь-
ных губерниях. Очень часто они закрепляли за деревнями память об оставленной родине: Наровчат, Писклово, Кузнецкое, Черниговский, Харьковский, Киевка, Тютняры, Бузулук, Дубрава и др.
Особенно большое количество переселенцев прибыло в Челябинский край после Отечественной войны 1812 года. Интенсивно заселялась территория, лежащая южнее Троицкой линии крепостей. Здесь возникали населенные пункты: Бородиновское, Москва, Тарутино, Березиновский, Лейпциг, Фершампенуаз, Форштадт, Париж и другие. Такие названия могли появиться только под свежим впечатлением Отечественной войны и заграничных походов, в которых участвовали заселившие эти пункты жители. Переселялись они из различных губерний: Пензенской, Рязанской, Тульской, Орловской, Калужской, Курской, Тамбовской, Казанской, Смоленской и других густонаселенных губерний центра России. Заселение края продолжалось и в эпоху планового земледельческого освоения края, в конце ХК и начале ХХ вв., а также в 1920-е годы при Советской власти; именно тогда появились Новоселы, Новое, Хутор, Переселенец, Переселенческий и др.
Самую многочисленную группу в челябинской топонимии составляют названия, произошедшие от личных имен, прозвищ и фамилий первопоселенцев той или иной местности: Потапово, Шлыковка, Ларино, Юсупово, Туктубаево. Носят южноуральские селения и имена их владельцев — помещиков, заводчиков, чиновников и офицеров Оренбургского казачьего войска, государственных и военных деятелей, правителей края, высочайших титулованных особ членов императорского дома.
Географические названия характеризуют многонациональный состав населения области: горы Киргизская, Башкирская, Хохлатская, поселок Эстонский, Новоукраинский, речки Татарка, Чувашка, села Русская Теча, Башкирская Теча, Русская Караболка, Татарская Караболка и др.
Основным населением Южного Урала были русские. Так, их число в Оренбургской губернии достигло к 1850 году 1098737 человек, что составляло более половины (51,6 процента) всего населения края. Башкир насчитывалось 444221, или 20,8 процента. Остальную массу составляли татары, мордва, чуваши и другие народности4.
В XIX в. мордва была рассредоточена на большой территории Среднего и Нижнего Поволжья, Южного Приуралья, Центрально-земледельческого и Центрально-промышленного районов. Как правило, она расселялась по соседству с другими народами (русскими, татарами, чувашами, башкирами), нигде не составляя преобладающего большинства. Вследствие этого уже с XVIII в. мордва была подвержена ассимиляционным процессам. Однако, перенимая язык и обычаи более многочисленных соседей, она, как правило, продолжала сохранять свое национальное самосознание и самоназвание. В разных уездах при этом она далеко не в равной мере подверглась влиянию других народностей России. Это затрудняет определение численности мордвы.
Еще одной причиной установления ее количества на той или иной территории является то, что к началу XIX в. царские власти в ряде уездов и губерний включали всех людей, говоривших на русском языке, в состав русских. Данная ситуация
4 Очерки по истории Башкирской АССР 1958, 83.
наблюдалась, например, среди определенных групп мордвы в Нижегородской, Тамбовской и Симбирской губерниях. И нам трудно упрекать за это организаторов ревизий Х1Х в., так как во многих случаях было почти невозможно зафиксировать с необходимой степенью точности неуловимые и неумолимые ассимиляционные переходы этого народа. С такой задачей не смогли справиться и прошедшие специальную подготовку переписчики, осуществлявшие перепись 1897 г.
Таблица 1
ИЗМЕНЕНИЕ УДЕЛЬНОГО ВЕСА МОРДОВСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В Х1Х В. ПО ОТДЕЛЬНЫМ РАЙОНАМ И ГУБЕРНИЯМ РОССИИ (В %)*
Район и губерния Ревизия Прирост С У по Х Перепись 1897 г.
У УШ Х
Центрально-Промышленный 0,69 0,70 1,30 0,61 0,49
Центрально-Земледельческий 0,55 0,57 0,65 0,10 0,70
Среднее Поволжье 7,29 6,92 7,88 0,59 6,52
Нижнее Поволжье 6,00 4,51 4,36 -1,63 287
Южное Поволжье 4,15 4,41 3,23 -0,92 6,29
Всего в России 0,83 0,80 0,94 0,11 0,80
В том числе в границах 20-х годов ХУШ в. 1,18 1,21 1,38 0,20 1,30
Губернии
Нижегородская 4,91 4,84 9,11 4,20 3,35
Тамбовская 3,16 3,02 3,38 0,22 3,36
Казанская 1,16 1,21 1,18 0,02 1,20
Пензенская 10,63 10,67 10,86 0,23 12,80
Симбирская 10,67 9,58 12,47 1,80 12,37
Саратовская 6,98 5,35 5,06 -1,92 5,16
Астраханская — — 0,37 0,37 —
Оренбургская 4,15 4,41 3,23 -0,92 6,29
*По происхождению — 6, 70 %
Мы видим, что У и У111 ревизии, а также перепись 1897 г. показывают сходные результаты. Удельный вес мордвы примерно одинаков и составляет около 0,80 % по всей стране. По России в границах 20-х годов ХУ111 в. он несколько более отличен (от 1,18 % по У ревизии до 1,30 % в 1897 г.), но все же существенно разнится от данных 1858 г. Это было связано с тем, что У, а частично и У111 ревизии, а также перепись 1897 г. ориентировались преимущественно на показатели родного языка, и обрусевшую мордву считали русским населением.
С другой стороны, данные 1858-1859 гг. являются результатом специального обследования, единственного в своем роде, в ходе которого была сделана попытка учесть мордву по происхождению. При этом даже обрусевшая мордва, у которой в той или иной мере сохранилось национальное самосознание, относилась к мордовскому населению. Не везде обследование было проведено в равной мере успешно. Предоставленные данные (табл. 2) позволяют усомниться в достоверности результатов по Нижнему Поволжью и Южному Приуралью, так как удельный вес мордвы существенно понизился именно между У111 и Х ревизиями. Однако нельзя не учитывать и тот факт, что это были районы, где доля проживающих на-
4- -134,93 мм- -►
300 ТРОФИМОВА
родностей быстро менялась в связи с притоком населения извне. Переселения же значительного числа мордвы сюда в 30-50-е годы XIX в. не наблюдалось. Кроме того, мордовские переселенцы в этих новых для них районах, где они не составляли компактного большинства, быстрее подвергались естественной ассимиляции русскими, татарами и башкирами.
В районах же старого проживания мордвы исчисление 1858-1859 гг. показало сильный прирост удельного веса мордовского населения именно за счет более полного учета обрусевшей мордвы. Особенно сильно это заметно в Нижегородской (VIII ревизия — 4,84 %, X — 9,11 %) и Симбирской (соответственно 9,58 и 12,47 %) губерниях.
Как данные V-VIII ревизий, переписи 1897 г., так и результаты исчисления 1858 г. имеют свои преимущества и недостатки. Рассмотренные же в совокупности, они позволяют наглядно представить, насколько далеко в дореформенный период зашел процесс ассимиляции мордвы в отдельных районах России.
Таблица 2
ИЗМЕНЕНИЕ УДЕЛЬНОГО ВЕСА МОРДОВСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В ОТДЕЛЬНЫХ УЕЗДАХ РОССИИ В 30-90-Х ГОДАХ XIX В. (в %)
Губерния и уезд Ревизия Перепись 1897 г.
VIII X
Нижегородская губ.
Арзамасский 7,02 16,79 6,94
Лукояновский 12,93 15,23 14,29
Нижегородский 10,20 17,27 -
Сергачский 8,54 12,08 8,95
Ардатовский 1,87 11,13 0,89
Княгининский 2,28 13,91 -
Тамбовская губ.
Спасский 37,38 42,77 46,44
Темниковский 19,69 21,84 23,85
Казанская губ.
Чистопольская 5,03 4,35 3,19
Спасский 3,71 4,3 4,11
Тетюшский 3,58 3,13 2,71
Пензенская губ.
Саранский 14,55 13,26 17,94
Нижнеломовский 2,03 1,86 2,26
Наровчатский 11,21 10,66 13,59
Краснослободской 23,29 22,62 24,67
Инсарский 16,54 16,70 23,26
Чембарский 7,11 7,26 7,84
Городищенский 25,81 27,22 26,43
Симбирская губ.
Симбирский 4,21 4,15 4,85
Сенгилейский 8,97 11,76 10,72
Ставропольский 7,18 11,43 13,89
Окончание табл. 2
Губерния и уезд Ревизия Перепись 1897 г.
VIII X
Самарский 4,09 13,58 5,63
Сызранский 4,63 4,45 4,06
Корсунский 6,49 9,20 8,30
Алатырский 19,03 23,26 26,66
Ардатовский 36,08 39,31 39,41
Курмышский 4,57 3,60 6,37
Буинский 3,08 3,57 3,76
Саратовская губ.
Саратовский 1,98 1,95 2,38
Петровский 17,66 13,89 20,04
Вольский 1,40 1,53 1,71
Хвалынский 20,04 17,12 20,09
Кузнецкий 16,05 14,97 16,04
Балашевский 3,46 3,84 -
Новоузенский 2,22 4,29 0,92
Николаевский 5,45 7,48 4,26
Оренбургская губ.
Белебейский 1,32 1,32 2,43
Оренбургский 4,25 5,37 4,71
Стерлитамакский 3,52 3,52 4,88
Бугульминский 7,54 7,57 12,50
Бугурусланский 25,53 16,46 19,77
Бузулукский 5,83 4,16 7,40
В Оренбургской губ. (Южное Приуралье) удельный вес мордвы сильно сократился в 30-50-х годах XIX в. (V ревизия — 4,15 %, VIII — 4,41, X — 3,23 %) и увеличился в 60-90-е годы (1897 г. — 6,29 %) . Это можно объяснить рядом причин. Во-первых, в XVIII — первой трети XIX в. мордва принимала довольно активное участие в заселении Южного Приуралья. Недаром, в период с V по VIII ревизию ее численность здесь выросла на 128,21 % (с 33 545 до 76 554 человек). В 30-50-е годы XIX в. сюда переселялись почти исключительно русские крестьяне. Поэтому за время между VIII и X ревизией мордовское население региона увеличилось всего на 17,14 %. В пореформенный период приток мордвы на Южный Урал (главным образом из Пензенской губ.) вновь возрос. С 1857 по 1897 г. ее численность выросла на 250,47 %, что привело к увеличению ее удельного веса в общей численности населения.
Однако во второй половине XIX в. в Оренбургском крае появились сплошные территории компактного проживания мордвы, что способствовало сохранению ею своей этнической самобытности.
В то же время есть основания полагать, что и в Южном Приуралье в 1858 г. при определении численности мордвы во внимание принимался преимущественно показатель родного языка, а не происхождения жителей. В отдельных уездах за время с V по VIII ревизии доля мордвы росла. С VIII по X ревизию при общем снижении этого показателя по губернии с 4,41 до 3,23 % в Оренбургском уезде
он вырос с 4,27 до 5,37 %, а в Бугульминском — с 7,54 до 7,58 %. В Белебейском и Стерлитамакском уездах доля мордвы практически не изменилась. В Бугурус-ланском и Бузулукском уездах, где в 30-50-е годы Х1Х в. наблюдался весьма интенсивный приток русского населения, доля мордвы резко снизилась (в Бугурус-ланском у. с 25,53 до 16,46 %, в Бузулукском — с 5,83 до 4,16 %). В 1857-1897 гг. процент мордовского населения растет во всех уездах, кроме Оренбургского (снижение с 5,37 до 4,71 %).
Анализ изменений, происшедших в расселении мордвы, показывает, что оно уже к ХУ11 в. потеряло прежний компактный характер и становится все более смешанным. Исследователи отмечают, что для мордовского этноса в принципе характерным являлось заселение лесостепной полосы.
Миграции других народов, главным образом русских, на древние мордовские земли, с одной стороны, и переселения самой мордвы за их пределы — с другой, привели к тому, что уже к концу ХУ11 в. численность мордовского населения в пределах коренного региона ее обитания значительно уменьшилась. К югу и востоку от него, особенно в Заволжье и Приуралье, создавались новые районы расселения мордвы. В конце Х1Х — начале ХХ в. значительные группы мордвы осели также в степных районах Сибири и Казахстана.
В течение ХУ11-Х1Х вв. удельный вес мордвы на вновь заселяемых ею территориях постоянно увеличивался. Так, на Южном Урале с У ревизии до переписи 1897 г. он возрос с 1,18 %, до 1,30 % (в границах 20-х годов ХУ111 в.). За эти годы численность мордвы возросла на 194 %. Напомним, что удельный вес русского населения за эти годы снизился с 48,86 до 43,41 %, а абсолютная численность выросла лишь на 130,34 %2.
Таким образом, попытка учесть мордовское население с позиций ее происхождения была предпринята только в 1858-1859 гг. Далеко не везде она оказалась удачной (не были получены необходимые сведения по Южному Приуралью, Нижнему Поволжью, Пензенской и частично Симбирской губерниям). Тем не менее, и эта попытка показала, что фактически доля мордвы была гораздо выше (по всей России — 0,94 %, а в границах 20-х годов ХУ111 в. — 1,38 %). Есть все основания полагать, что с учетом всех территорий доля мордвы была еще значительнее, но определить ее сколько-нибудь точно невозможно.
ЛИТЕРАТУРА
Витебский В. Н. Неплюев И. И. 1897: Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. III. Казань.
Вопросы этнической истории мордовского народа. 1960: 1. М.
Краткий очерк истории Челябинской области 1965.
Очерки по истории Башкирской АССР Уфа. 1958.
