CC BY
39
ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И МЕТОДОЛОГИИ СОЦИОЛОГИИ
УДК 316(091)+316.627+323.272 М. В. Ломоносова
ИСТОРИЧЕСКАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ И ЭВРИСТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ТЕОРИЙ И КОНЦЕПЦИЙ П. А. СОРОКИНА В СОВРЕМЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ ПОЛИТИКИ И ВЛАСТИ
Социология политики, являясь смежной дисциплиной для социальных и политических наук, в настоящее время приобретает огромное эмпирическое значение. Предметом политической социологии является изучение:
— взаимодействия политических и социальных систем в процессе функционирования и распределения власти;
— взаимодействия личности, общества и государства;
— функционирования политических норм, ценностей, политических ожиданий и ориентаций, свойственных различным социальным группам.
Возникновение социологии политики обычно связывают с научным наследием М. Вебера, а также с именами М. Острогорского, В. Парето и Р. Михельса. Но в истории любой научной дисциплины есть «белые пятна», связанные с господствующей идеологической ситуацией в отдельных странах и геополитической ситуацией в мире. Причем политические и социальные дисциплины наиболее зависимы от этих факторов и подвержены их влиянию. Политическая и научная деятельность Питирима Александровича Сорокина является ярким тому подтверждением. Его научное наследие охватывает практически все области политической социологии, но является незаслуженно забытым, несмотря на большую эвристическую значимость его теоретических разработок. Наиболее значимыми представляются следующие направления его исследований.
1. Интегральная макросоциологическая теория, позволяющая изучать политические процессы прошлого и настоящего, а также прогнозировать политические изменения. При этом единицей социологического анализа выступает не страна (государство), а цивилизация с ее уникальным набором ценностей. Данная теория наиболее полно представлена в фундаментальном исследовании П. А. Сорокина «Социальная и культурная динамика». Анализируя современные формы правления, он делает вывод, что все они опираются на насилие в качестве основного инструмента власти. Политические идеологии являются тому подтверждением: «Лицемерие, ложь, цинизм... пренебрежение истиной и вечными ценностями — все это заметные черты нынешних политических идеологий, независимо от того, являются ли они коммунистическими,
© М. В. Ломоносова, 2011
социалистическими, нацистскими, консервативными, либеральными или демократическими» [1]. Тем самым он подчеркивал, что политические системы США и СССР близки по своему характеру, несмотря на официально провозглашаемые полярные друг другу идеологии. Он считал, что в современных ему государствах власть принадлежит либо классу олигархов, либо группам, контролирующим вооруженные и прочие силовые структуры (включая массовую культуру), при помощи которых они подчиняют общество. Результаты социологических исследований последних лет полностью подтверждают выводы П. А. Сорокина, подчеркивая тенденции слияния в правящих группах капитала и силовых ресурсов.
2. Социологическая теория революции П. А. Сорокина, представленная в работах «Россия после НЭПа», «Социология революции», «Социальная мобильность», «Социальная и культурная динамика», занимает значимое место в его научном наследии, актуальность обращения к ней обусловлена политической нестабильностью в ряде стран, а также ее высоким эвристическим потенциалом. В современных теоретических разработках в этой области (Сьювелл, Голдстоун, Гудвин, Гарр, Таллок, Завалько) уделяется внимание не только революционному процессу в его структурных и функциональных характеристиках, но и индивидуальной деятельности его участников, тем самым, подтверждаются и наполняются новыми фактами выводы П. А. Сорокина. Теория революции П. А. Сорокина позволяет решать следующие задачи:
— изучать изменения поведения индивидов во время революции, а также их психики и идеологии, системы ценностей и морали;
— изучать изменения «биологического состава» населения, его демографические показатели;
— анализировать «деформации морфологической структуры социального агрегата»;
— анализировать «изменения основных социальных процессов»;
— анализировать причины революций;
— формулировать практические выводы и рекомендации относительно настоящих и прогнозируемых социальных явлений и процессов.
Стоит отметить, что П. А. Сорокин в качестве отдельного метода исследования революции выделял включенное наблюдение. Он считал, что именно современники исторических событий, с их «непосредственным опытом (а не косвенным, основанным на случайно сохранившихся документах), с их ежедневным адекватным восприятием явлений (а не опосредованным, отрывочным, случайным и искаженным конструированием их), являются лучшими знатоками, наблюдателями и судьями» [2]. Таким образом, очевидно, что революции XXI в. выступают в качестве материала для исследований социологов и могут не только оказать сильное влияние на изменение будущей геополитической ситуации в мире, но и послужить отправной точкой для решения сложных методологических проблем современной социологии.
3. Теория социальной мобильности и политической стратификации. Несмотря на всеобщее признание лидерства П. А. Сорокина в разработке теории социальной мобильности и стратификации и ее дальнейшее развитие в современной социологии, ряд его эмпирических выводов остались без внимания и не были впоследствии исследованы по причине идеологической обусловленности социологического знания не только в России, но и в США. П. А. Сорокин убедительно доказал, что современным политическим режимам, несмотря на провозглашаемые ценности свободы и равен-
ства возможностей, так и не удалось преодолеть проблему рабства, а демократические формы правления представляют собой не более чем «правление более сильного меньшинства».
4. Теория обусловленности поведения личности социокультурным пространством и процессами, а также специальными техниками воздействия на общественное сознание. Данная проблема затронута во всех работах П. А. Сорокина, начиная с «Преступления и кары, подвига и награды» (1913), но эта сфера его исследований осталась наименее востребованной научным сообществом, что обусловлено закономерностями развития научного знания и выделением социальной психологии в отдельную область науки с ее «собственной историей». Вот только один пример, подтверждающий актуальность исследований П. А. Сорокина. В исследовании «Американская сексуальная революция» он убедительно доказал, что она не только была следствием изменения системы ценностей, но и являлась искусственно смоделированной программой воздействия на радикально настроенную молодежь. Данная программа позволила сместить ее интересы с социально-политических проблем общества на решение повседневных задач. Особого внимания заслуживают также концепция «альтруистической трансформации личности», «закон моральной поляризации» и его работы в области социологии семьи.
Таким образом, указанные выше четыре направления исследований П. А. Сорокина обладают серьезным эвристическим потенциалом для политической социологии. Стоит более подробно остановиться на причинах его постоянного научного интереса к политическим проблемам.
Работы П. А. Сорокина, посвященные анализу современного общества, поражают глубиной интуиции и научного анализа. Нельзя не отметить и такую их весьма яркую и характерную черту как попытка создать «нравственную историю XX века». Но именно эта попытка и сыграла «злую шутку» с наследием великого ученого и гуманиста отнюдь «негуманного XX века». Подобные ситуации происходили в истории социологии очень часто. Когда в 1839-1843 гг. О. Конт опубликовал «Курс позитивной философии», а через десять лет вышла в свет его «Система позитивной политики», то идеи первой работы имели огромное влияние на развитие социальной науки, а второе произведение его последователи и критики признали ретроградным, не понимая как он мог допустить такое вопиющее противоречие в своих трудах. Тем не менее, при более детальном знакомстве с социально-философской теорией О. Конта становится ясно, что оба эти произведения связаны воедино не только содержательно, но и концептуально. Как тонко заметил современник Конта, представитель позитивизма в Англии Джон Стюарт Милль, «Декарт и Лейбниц представляют наибольшее сходство с Контом. Они обогатили человеческое знание великими истинами и великими идеями о методе. они были наиболее последовательными и потому наиболее часто доходившими до нелепостей, так как они не отступали перед выводами — как бы эти выводы ни были противны здравому смыслу, — если только к ним вели первые посылки» [3]. Эти слова Милля можно продолжить, добавив имя П. А. Сорокина к указанным великим философам. Дело в том, что его работы «Социальная мобильность» (1927), «Современные социологические теории» (1928) и «Социальная и культурная динамика» (1937-1941) стали классикой мировой социологии, а работы российского и позднего американского периодов творчества так и остались «на обочине», недостаточно изученными и востребованными, несмотря на их научную и практическую значимость.
На закате своего жизненного пути Питирим Александрович Сорокин передал в дар библиотеке Ленинградского университета свои труды, изданные в Америке, на многих присутствуют дарственные надписи, так, например, на книге «The Ways and Power of Love» он использует фрагмент из трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов»:
.. .Недаром многих лет
свидетелем меня Господь поставил
И книжному искусству вразумил.
П. А. Сорокин не случайно выбрал эти слова летописца Пимена. Точно так же, как и Пимен, завершающий свою летопись, в которую вошли сказания о событиях, свидетелем которых он был и описывал как беспристрастный очевидец, без эмоций, лжи и надуманности, П. А. Сорокин на протяжении всего научного творчества, стремился к научной истине и независимым от существующей идеологии выводам. Точно так же, как и Пимен, полагающий, что его словесное творчество является одновременно и даром и долгом, завещанным от Бога, Питирим Сорокин всегда, может быть, интуитивно, а может быть, сознательно (особенно если помнить о том, что он был воспитан на ценностях и нормах православной культуры) придерживался библейской мудрости: «Кому много дано, с того много и взыщется» (Евангелие. Лука, 12, 48). А ему действительно было много дано: целая эпоха с ее переломными и катастрофическими событиями развернулась пред ним и выступила в качестве идеального предмета для научных исследований, кроме этого скорость его «индивидуальной мобильности», намного превышающая скорость «мобильности целого поколения», позволила ему переместиться из самых низких «страт» дореволюционной России XIX в. в самые высокие «страты» Америки середины XX в. Причем, часто он не только выступал свидетелем тех или иных событий или их беспристрастным исследователем, но и был вовлечен в качестве участника в самый водоворот исторических событий, поэтому не удивительно, что в своем творчестве он пытался найти пути и способы решения актуальных проблем современности. Анализ его политической деятельности в России заслуживает внимания и по другой причине. В каждой книге «американского периода» творчества П. А. Сорокина присутствует краткая биографическая справка, содержащая информацию о его жизни в России, причем большинство сведений отражают только открытый конфликт Сорокина с Лениным и большевиками, завершившийся высылкой из страны. А в самой серьезной работе, посвященной научному творчеству ученого, вышедшей в Америке из-под пера ученика П. А. Сорокина Б. Джонстона [4], «российскому периоду» творчества уделено лишь несколько страниц, причем сведения, указанные на этих страницах, практически полностью повторяют то, что было написано самим Сорокиным в его автобиографическом романе «Долгий путь». Зато «американский период» охарактеризован весьма метафорично — «золотые возможности», которые П. А. Сорокин весьма успешно смог использовать для реализации своего творческого потенциала, не раскрытого и не реализованного в России. Действительно, именно в Америке он написал ряд блестящих работ, которые стали классикой мировой социологии, но тем не менее нельзя умалять и значение «российского периода», особенно, когда речь идет о работах, посвященных проблемам политики, войны и нравственности, поскольку в России П. А. Сорокин был не только ученым-социологом, но и активным участником многих политических событий и социальных потрясений.
Начало революционной деятельности П. А. Сорокина связано с его поступлением в 1904 г. в Хреновскую церковно-учительскую семинарию, которая была частью системы регулярной подготовки учителей для начальной школы. Церковно-приходские школы и церковно-учительские семинарии, помимо начального образования детей, должны были укреплять их в православной вере и способствовать утверждению христианской нравственности. Но именно семинарии стали мишенью агитации политических партий. Так, например, в разделе «Основные положения программы Союза Со-циалистов-Революционеров» содержатся следующие указания: « Пропаганда социально-революционных идей совершается среди умственно и нравственно окрепшей молодежи... Эта часть молодежи привлекается к практической деятельности в духе партии, служа, с одной стороны, звеном между партией и остальной частью учащейся молодежи. и, наконец, становясь полноправными членами ее.» [5]. В 1905 г. агитация стала массовой и вышла из подполья. Большую службу сослужили в этом указ и манифест от 18 февраля 1905 г., которые установили нечто вроде права обсуждения проблем власти частными лицами с целью внесения предложений по усовершенствованию государственного устройства. Политические партии стали распространять литературу, устраивать собрания для учащейся молодежи, поэтому нет ничего удивительного в том, что в 1905 г. П. А. Сорокин вступил в партию эсеров.
На титульном листе программы партии социалистов-революционеров «Наша программа» написан лозунг: «В борьбе обретешь ты право свое!», а сама программа начинается с констатации того, что в России «.происходит что-то небывалое и ужасное. Особенно тяжело теперешнее время для трудового, рабочего народа. Голод, безработица, повальные болезни, — стали постоянными гостьями в России» [6]. Именно этот лозунг становится девизом юного Питирима на все последующие годы. Описывая свою жизнь в этот период, он называл себя «бродячим миссионером революции». В юности П. А. Сорокин идеализировал революцию, ожидал изменений, которые она повлечет за собой. Но безжалостная реальность вскоре избавила его от многих иллюзий, так как начало политической деятельности было связано для него не только с активной работой по распространению революционных идей среди рабочих, крестьян и учащихся, но и арестом в 1906 г., исключением из школы, необходимостью конспирации. Поэтому не случайно перед П. А. Сорокиным встал выбор — или вновь окунуться с головой в революцию или попытаться реализовать свой творческий потенциал в другой сфере.
Когда в 1906 г. П. А. Сорокин впервые оказался в тюрьме и провел там четыре месяца, он познакомился с трудами Ч. Дарвина, Г. Спенсера, К. Маркса, П. Кропоткина и других социальных мыслителей и философов. Он вспоминал: «.в течение четырех месяцев, проведенных за решеткой, я, по-видимому, узнал больше, чем мог бы дать мне пропущенный семестр в церковно-учительской школе» [7]. Следует отметить, что в этот период истории России тюрьмы были переполнены в результате увеличения так называемых «политических преступлений», число которых росло по мере расширения процессов децентрализации власти. По данным Главного тюремного управления, на 1 апреля 1906г. переполнение губернских тюрем в России составляло 65%, а большинство заключенных (9/10) проходили по «политическим статьям» [8].
Именно в это время П. А. Сорокин поставил перед собой новую цель — не просто вести «борьбу за свободу и справедливость», а попытаться отыскать причины и способы реорганизации общественных процессов и устройства. Для этого необходимо было продолжить обучение, поэтому осенью 1907 г. он принимает решение переехать
в Санкт-Петербург. Удачное стечение обстоятельств позволило ему не только добраться до столицы, но и найти работу репетитора.
Следующий ключевой момент в жизни П. А. Сорокина связан с именем Каллистра-та Фалалеевича Жакова (1866-1926) — профессора философии и логики Петербургского Психоневрологического института, математика, философа, писателя, этнографа, лингвиста, который помог ему поступить на Черняевские курсы — частное среднее учебное заведение. К преподаванию привлекались профессора петербургских вузов, чьи лекции почти не отличались от лекций для студентов первых курсов университета. На курсах Черняева преподавали такие известные ученые как В. М. Бехтерев, С. А. Венгеров, Н. Е. Введенский, И. Ф. Федосеев и др. Они помогли ему не только подготовиться к экзаменам за гимназический курс, но и ввели его в научное сообщество, показав новые горизонты образования. Казалось, что политическая и революционная деятельность навсегда осталась в прошлом.
В 1909 г., после сдачи экзамена за гимназический курс, П. А. Сорокин получил аттестат, открывший ему дорогу к университетскому образованию, и через некоторое время стал студентом Психоневрологического института. Выбор П. А. Сорокина был не случаен, дело в том, что Психоневрологический институт, созданный по инициативе В. М. Бехтерева при поддержке Всероссийского съезда по педагогической психологии, проходившего в 1906 г., в начале XX в. был самым демократичным высшим учебным заведением. Оригинальность дисциплин, блестящий профессорско-преподавательский состав, гибкая система обучения, наличие в программе обучения курса социологии (в то время она читалась только в Психоневрологическом институте) и сама атмосфера института притягивали молодежь. П. А. Сорокин писал: «Студенты института казались мне более активными и революционно настроенными. В основном они были, так же как и я, выходцами из низших, рабоче-крестьянских сословий. Это и определило мой выбор» [8, с. 54]. В отличие от политически нейтральных академических традиций университетов, в институте существовали и политические объединения, например, кружок им. Н. К. Михайловского, возглавляемый партией социалистов-революцио-неров, и философско-экономический кружок под руководством социал-демократов. Кроме того, в институте открыто действовали три революционно-настроенные группировки: «народники», «марксисты», «радикал-автономисты». П. А. Сорокин активно включился не только в научную жизнь института, но и политическую.
После поступления в 1910 г. на юридический факультет Санкт-Петербургского университета он продолжал участвовать во многих политически значимых мероприятиях, проходивших в Психоневрологическом институте. Например, 6 ноября 1911 г. в здании института под руководством профессора Венгерова состоялся посвященный памяти Л. Н. Толстого вечер, в котором приняли участие свыше тысячи человек, переросший в демонстрацию протеста против смертной казни на Казанской площади. П. А. Сорокин принял участие в этом вечере и написал несколько статей о социальнофилософских взглядах Л. Н. Толстого, которые потом объединил в брошюру «Л. Н. Толстой как философ». Как отмечал И. А. Голосенко, один из исследователей научного творчества П. А. Сорокина, «Сорокин усвоил многие ценностные аксиомы Л. Толстого на всю жизнь и настойчиво пропагандировал их последнее десятилетие жизни, прежде всего в деятельности возглавляемого им Гарвардского центра творческого альтруизма и любви» [9].
В 1910 г. П. А. Сорокин поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета, а в 1914 г. завершил свое обучение, получив диплом I степени, и был оставлен при кафедре уголовного права для подготовки к профессорскому званию. К этому времени он уже являлся сотрудником журнала «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма», в котором рецензировал работы по социологии, психологии и философии, преподавал в Психоневрологическом институте, опубликовал результаты своего исследования в работе «Преступление и кара, подвиг и награда», а также большое количество научных статей и рецензий. В это время он вернулся в политику, став одним из лидеров эсеровского движения, чему способствовали дружеские отношения с учителями — М. М. Ковалевским и Л. И. Петражицким, познакомившими его с государственными деятелями и руководителями консервативных и прогрессивных партий. П. А. Сорокин начинает активно заниматься «общественной» работой среди рабочих, выступать с «подрывными» лекциями, публикует ряд статей в эсеровских изданиях, а также ведет работу по организации ячеек и групп социал-революционеров. Эта деятельность связала его с лидером партии трудовиков в Думе А. Ф. Керенским.
Начало XX в. характеризовалось увеличением числа политических партий, разработкой их политических принципов и программ, поэтому ученые начали принимать участие в деятельности формирующихся партий. Например, М. М. Ковалевский создавал в 1906 г. политическую программу «Союза народного благоденствия», а его ученик, в 1913 г., то есть в год 300-летия династии Романовых в России, по предложению партии эсеров согласился написать критический памфлет о преступлениях и ошибках в управлении страной, совершенных представителями этой династии. Но этому памфлету не суждено было увидеть свет, так как провокатор успел проинформировать охранное отделение и в марте 1913 г. П. А. Сорокина в очередной раз арестовали. Спустя две недели после ареста его освободили из-под стражи по ходатайству М. М. Ковалевского.
В 1916 г. П. А. Сорокин получил звание «магистра уголовного права» и с начала 1917 г. стал приват-доцентом Санкт-Петербургского университета. Защита магистерской диссертации была назначена на март 1917 г., но ее пришлось отложить. События Февральской революции вовлекли ученого в водоворот политической деятельности, а после Октябрьской революции как защиты, так и ученые степени были отменены. В июле 1917 г. министр-председатель Временного правительства А. Ф. Керенский предложил Сорокину стать его секретарем, и он согласился. Осенью того же года П. А. Сорокина избрали членом Совета Комитета народной борьбы с контрреволюцией и членом Временного Совета Российской республики1, он участвовал в разработке «Политической программы Временного Правительства».
После октябрьского переворота 1917 г. П. А. Сорокин оказался в оппозиции к новой власти. Конфликт с большевиками привел к аресту 2 января 1918 г. После освобождения 23 февраля 1918 г. он переезжает в Москву для работы в «Союзе возрождения России» и «Союзе защиты родины и свободы» и готовит в Великом Устюге, Вологде и Архангельске восстание по свержению коммунистической власти. Лето 1918 г. П. А. Сорокин провел в Яренском уезде, занимаясь агитацией населения против большевиков. Захват большевиками осенью Вологодской губернии вынудил его перейти на нелегальное положение, завершившееся арестом. Находясь в камере смертников в Великоустюжской тюрьме, он пишет открытое письмо с отказом от членства в пар-
1 Совещательный орган при Временном правительстве.
тии эсеров и от политической деятельности. Возможно, что на появление этого письма повлиял и тот факт, что в революционной катастрофе погибли два его родных брата, любимые учителя, друзья и коллеги. Письмо было опубликовано в газете «Правда» 20 ноября 1918 г. и получило высокую оценку лидера большевиков. В статье «Ценные признания Питирима Сорокина» В. И. Ленин назвал это письмо «чрезвычайно интересным “человеческим документом”», который в то же время «является крупным политическим актом». После появления этой статьи, П. А. Сорокин был освобожден по «личному указанию товарища Ленина», как значится в архивах тюремной канцелярии, а его политической репутации был нанесен смертельный удар.
Завершение политической карьеры позволило П. А. Сорокину возобновить работу на научном поприще. В конце 1918 г. он приезжает в Петроград и восстанавливается на должность преподавателя юридического факультета университета. В 1919 г. П. А. Сорокин выступает одним из организаторов кафедры социологии на отделении общественных наук университета, избирается профессором социологии в Сельскохозяйственной академии и Институте народного хозяйства. В следующем году он совместно с академиком И. П. Павловым организовал Общество объективных исследований человеческого поведения. В мае 1920 г. П. А. Сорокин был избран заведующим Лабораторией коллективной рефлексологии, которая под его руководством с теоретических позиций бихевиоризма (коллективной рефлексологии) проводила исследования социальной мобильности и профессиональной стратификации в послереволюционном Петрограде.
В 1922 г. в России были арестованы более 150 выдающихся ученых и деятелей культуры, среди них — С. Л. Франк, Н. А. Бердяев, Н. О. Лосский, Е. И. Замятин, М. А. Осор-гин и многие другие. Все они, выражаясь словами из письма В. И. Ленина к Ф. Э. Дзержинскому, являлись «законченными кандидатами на высылку за границу». В списке на арест в Петрограде, под «номером один» значится П. А. Сорокин2. Дело в том, что в 1922 г. произошел конфликт ученого с советской властью, поводом для которого стал его научный интерес к причинам массового голода в стране в 1921-1922 гг. и подготовка им к изданию книги «Голод как фактор». Также он вел открытую полемику с главным теоретиком коммунистической партии Н. И. Бухариным. Личным врагом П. А. Сорокина стал и Г. Е. Зиновьев, чья жена З. И. Лилина написала учебник истории для детей, получивший публичную насмешливую оценку в его рецензии [10]. Сохранить жизнь многим ученым, и П. А. Сорокину в том числе, помог тот факт, что молодая Советская Россия пыталась завоевать признание на международной арене, а репрессии и тюремное заключение не могли остаться незамеченными среди зарубежных научных сообществ и вызвали бы негативную реакцию со стороны правящих кругов многих стран. Поэтому опальную интеллигенцию просто выслали из страны.
Покинув страну, Сорокины попадают в Берлин, а затем по личному приглашению президента Чехословакии Т. Масарика переезжают в Прагу.
В октябре 1923 г. П. А. Сорокин получил из США приглашение выступить в университетах с лекциями о русской революции, которые и прочитал в начале 1924 г., после чего был избран профессором университета Миннесоты и работал в этой должности до 1930 г. В эти плодотворные для него годы вышли в свет повлиявшие на дальней-
2 Данный документ хранится и представлен в Государственном музее политической истории России Санкт-Петербурга.
шее развитие социологической мысли работы «Социология революции», «Социальная мобильность», «Современные социологические теории».
Даже краткий обзор политической деятельности П. А. Сорокина позволяет сделать вывод о ее влиянии на проблематику его научных исследований. Особо следует отметить, что личная вовлеченность П. А. Сорокина в российские события 1905-1917 гг. позволила ему создать серию публицистических работ, в которых он впервые предпринял попытки социологического анализа политических проблем. Еще в октябре 1917 г. П. А. Сорокин писал: «Когда видишь, как ничем не одаренные, ничего не давшие человечеству люди надевают на себя тогу спасителей мира, когда свихнувшиеся российские интеллигенты Луначарские и Троцкие, Ленины и Зиновьевы, выступают в роли чуть ли не Спартаков. вождей мира, когда видишь, как темный, до 80% своих членов безграмотный, а в остальной части — едва умеющий читать и писать российский пролетариат, не имеющий опыта борьбы, под гипнозом революционной фразеологии всерьез начинает думать, что он и впрямь “передовой, самый просвещенный и самый лучший отряд Интернационала”, ... когда Россия гибнет от темноты, невежества, дикости, неуменья жить и неуменья созидать, когда жизнь наносит удары за ударом и показывает всю нашу отсталость, невольно становится досадно, становится неловко. Россия хочет спасти себя речами и резолюциями, но не делом, не трудом.» [11]. Именно этот мотив, мотив манипулирования общественным мнением, потребностями населения в интересах «политического меньшинства», красной нитью проходит в исследовании «Власть и нравственность. Кто должен сторожить стражей?», в котором он вновь обращается к проблемам политической власти. Только на этот раз в качестве материала для исследования выступает не опыт политического участия в революционных событиях в России начала XX в., а исторические данные, результаты многочисленных социологических исследований и факты из современной ему политической жизни Соединенных Штатов Америки. Работу над этой книгой он вел вместе со своим бывшим студентом, а к тому времени уже состоявшимся специалистом в области отклоняющегося поведения Уолтером Ланденом, автором более чем 50 научных работ по криминологии и девиантному поведению [12].
Впервые книга «Власть и нравственность» была издана в разгар «холодной войны», в 1959 г. в США и практически сразу была переведена и издана в Японии, Индии и Франции. Вот только некоторые политические события этого года. Произошла революция на Кубе, в результате которой к власти пришла Освободительная армия, возглавляемая Ф. Кастро. В Тибете вспыхивает восстание местного населения против китайского гарнизона. СССР направляет Японии ноту, в которой настаивает на выводе с ее территории американских военных баз. Со своей стороны СССР гарантирует постоянный нейтралитет в отношении Японии, а Канада и США подписывают Соглашение о сотрудничестве в области применения атомного оружия для совместной обороны. Таким образом, эта работа П. А. Сорокина была не только актуальной с научно-исследовательской точки зрения, но и содержала прямые практические выводы. Именно этому, практическому, аспекту исследования П. А. Сорокин придавал особое значение, но именно этот аспект был удостоен меньшего внимания его коллег и общественности.
В воспоминаниях П. А. Сорокин пишет о том, что когда он послал экземпляры книги с дарственными надписями президенту Эйзенхауэру, Н. С. Хрущеву и нескольким сенаторам и конгрессменам США, то к своему удивлению получил благодарствен-
ные письма от всех них, что свидетельствовало о том, что они и их секретари не читали книгу и отреагировали на ее получение с «автоматической вежливостью», не осознавая и не представляя ее весьма «подрывной», эпатирующий характер. Так, например, книга содержит убедительные доказательства того, что поведение правящих групп более преступно и безнравственно, чем поведение других слоев общества. При этом чем более абсолютной и жесткой является власть правителей, политических лидеров и высших чиновников бизнеса, профсоюзов и прочих организаций, тем более коррумпированными и преступными оказываются эти группы людей. В то же время, чем более ограничивается власть политиков и чиновников, тем менее преступными становятся их деяния — качественно (уменьшается количество тяжких преступлений) и количественно (снижается сам уровень преступности среди них). Кроме этого, П. А. Сорокин поднимает и предлагает решения актуальных для сегодняшнего дня вопросов:
1. От кого зависит и должно зависеть процветание и выживание, как отдельного человека, так и человечества в целом?
2. Кому общество должно доверять судьбоносные решения о войне и мире?
3. Необходимо ли всеобщее и полное разоружение?
4. Нужна ли замена устаревших политических идеологий на новые ценности и нормы?
Несмотря на то, что все выводы П. А. Сорокина опираются на конкретный исторический материал и результаты многочисленных социологических исследований, работа «Власть и нравственность» вряд ли полностью соответствует «эталону научного исследования», поскольку в ней отчетливо выступают черты публицистики. А этим жанром творчества П. А. Сорокин владел блестяще.
В последнее время в мировой социологической науке все чаще поднимается вопрос о роли, которую играет и должна играть социология в решении актуальных вопросов современности. М. Буравой, придавший этой проблеме институциональный статус, выступает за усиление общественной роли социологии. Он считает, что мир нуждается в публичной социологии, сдерживающей во имя интересов и ценностей человечества необузданную тиранию государства и рынка. Тем не менее, вопросы нравственной составляющей социологических исследований и их общественной ориентации отодвинуты на обочину развития социологической науки. И здесь как никогда востребованными становятся работы П. А. Сорокина, сочетающие в себе российские традиции социологической публицистики и европейской теоретической социологии. При этом именно его научное наследие может послужить тем связующим элементом, который позволит интегрировать отечественную социальную мысль в обсуждение мировым социологическим сообществом проблем становления публичной социологии.
Литература
1. Сорокин П. А. Социальная и культурная динамика. СПб.: РХГИ, 2000. С. 557.
2. Сорокин П. А. Социология революции. М.: Издательский дом «Территория будущего», РОССПЭН, 2005. С. 31.
3. Яковенко В. И. Огюст Конт // Дэвид Юм. Кант. Гегель. Шопенгауэр. Огюст Конт. СПб.: ЛИО Редактор, 1998. С. 489.
4. Johnston Barry V. Pitirim A. Sorokin: an intellectual biography. University Press of Kansas, 1995. 380 p.
5. Спиридович А. И. Революционное движение в России. Партия Социалистов-Революцио-неров и ее предшественники. Петроград, 1916. Ч. 2.С. 515.
6. ИРЛИ. Архив С. А. Венгерова. Ф. 377, оп. 3, № 883. «Наша программа». Изложение программы партии социалистов-революционеров. Печатное издание. СПб., 1908.
7. Сорокин П. А. Долгий путь. Сыктывкар: Изд-во Коми, 1991. С. 39.
8. Обнинский В. Летопись Русской революции. Т. 3. Дума и революция. М.: Издание В. М. Са-блина, 1907. С. 73.
9. Голосенко И. А. Социологическая ретроспектива дореволюционной России: Избранные сочинения: В 2-х кн. СПб.: Социол. общ-во им. М. М. Ковалевского. 2002. С. 129.
10. Сорокин П. А. Рецензия на статью З. И. Лилиной «От коммунистической семьи к коммунистическому обществу / Сорокин П. А. Общедоступный учебник социологии. М.: Наука, 1994. С. 331-333.
11. Сорокин П. А. Славянофильство наизнанку. Опьянение от слов // Воля народа. № 116, 120, сентябрь.1917.
12. Sorokin P. A. Power and Morality: Who Shall Guard the Guardians? / with W. A. Lunden. Boston, Mass: P. Sargent, 1959.
Статья поступила в редакцию 29 марта 2011 г.
