CC BY
19
Научная статья УДК 1(091); 14
ГРНТИ: 02.15: Общефилософские проблемы
ВАК: 5.7.1. Онтология и теория познания; 5.7.7. Социальная и политическая философия doi: 10.51608/23058641_2023_2_64
ИСТОКИ ЗАРОЖДЕНИЯ АНТИЧНОГО СКЕПСИСА, ФИЛОСОФИИ ЭПИКУРА
И СТОИЦИЗМА В ЭПОХУ ИМПЕРИЙ
© Автор 2023 ТАЙСИНА Эмилия Анваровна
SPIN: 6974-2745 доктор философских наук, профессор, кафедра философии AuthorlD: 447620 и медиакоммуникаций
Казанский государственный энергетически университет (Россия, Казань, e-mail: Emily_Tajsin@inbox.ru)
Аннотация. Классические периоды в истории относительно коротки: как любой взлет или пик, они занимают лишь десятилетия, максимум столетия. «Долины» же между этими пиками значительно длиннее: средневековье длилось 1000 лет, эллинизм, по разным оценкам - от 300 до 800 лет. Основными философскими направлениями эпохи эллинизма были пять: кинизм, эпикуреизм, скептицизм, стоицизм и неоплатонизм. Все они, кроме возникшего несколько раньше кинизма, сложились как психологическая и - шире - мировоззренческая реакция на экономические, социальные и духовные изменения, произошедшие в результате перехода от демократического города-государства к имперскому способу управления. Обозревая эти направления, мы несколько подробнее остановимся на трех из них: скептицизме, эпикуреизме и стоицизме. Кинизм не развивал теоретическую философию вообще; философия Эпикура, более других доступная для понимания, рождается из сенсуализма; неоплатонизм фактически стал мировоззренческой основой христианства, которое мы здесь не рассматриваем. Со своей стороны, философский скепсис, как воплощение недоверия к показаниям органов чувств и к разуму, и философский стоицизм, как проявление полного доверия к существующему мироустройству и его разумности, заслуживают относительно более глубоких разъяснений.
Ключевые слова: история философских систем; современность; скептицизм; эпикуреизм; стоицизм
Для цитирования: Тайсина Э.А. Истоки зарождения античного скепсиса, философии эпикура и стоицизма в эпоху империй // Основы экономики, управления и права. 2023. № 2 (37). С. 64-71. doi: 10.51608/23058641 2023 2 64.
Original article
THE ORIGINS OF THE ANCIENT SKEPTICISM, THE PHILOSOPHY OF EPICURUS AND STOICISM IN THE AGE OF EMPIRES
© The Author(s) 2023 TAISINA Emilia Anvarovna
Doctor of Philosophy, Professor, Department of Philosophy and Media Communications
Kazan State Energy University
(Russia, Kazan, e-mail: Emily_Tajsin@inbox.ru)
Annotation. Classical periods in history are relatively short. Like any rise or peak, they take only decades, centuries at most. The "valleys" between these peaks are much longer: the Middle Ages lasted for 1000 years; Hellenism, according to various estimates, from 300 to 800 years. The main philosophical directions of the Hellenistic era were five: Cynicism, Epicureanism, Skepticism, Stoicism and Neoplatonism. All of them, except for the cynicism that arose somewhat earlier, developed as a psychological and, more broadly, ideological reaction to the economic, social and spiritual changes that occurred as a result of the transition from a democratic city-state to an imperial method of government. Reviewing these trends, we will dwell in some detail on three of them: skepticism, Epicureanism, and stoicism. Cynicism did not develop theoretical philosophy at all; the philosophy of Epicurus is best accessible to knowledge and it is born from sensationalism; Neoplatonism actually became the worldview basis for Christianity, which we are not to consider here. For their part, philosophical skepticism as the embodiment of
distrust in the testimony of the sense organs and in the mind, and philosophical stoicism as a manifestation of complete trust in the existing world order reasonableness, deserve relatively deeper explanations.
Keywords: history of philosophical systems; contemporareity; skepticism; Epicureanism; stoicism
For citation: Taisina E.A. The origins of the ancient skepticism, the philosophy of epicurus and stoicism in the age of empires // Economy, governance and lave basis. 2023. No. 2 (37). Pp. 64-71. (InRuss.). doi:10.51608/23058641 2023 2 64.
Ксенофонту сказали: «Твой сын погиб при Мантинее». Ксенофонт ответил: «Я знал, что мой сын смертен».
Введение
Развитие общества ускоряет свой ход: прошлое быстро превращается в историю в настоящем; настоящее «сегодня» немедленно становится прошлым. Личные воспоминания в непрестанно меняющемся мире играют ограниченную роль в памяти людей: важнее них некие опорные артефакты и события. Не вызовет сомнений суждение о том, что оптимальными медиаторами, обеспечивающими преемственность культуры, являются книги; прототипом европейской книжной культуры была Греция. Существует мнение, что сама философия родилась из «духа письма»; во всяком случае, начиная с работ Ж. Деррида, это мнение стало своеобразной максимой постмодернизма. Это также могут быть священные места и ритуалы, письмена и родные могилы, соединяющие «пространство» между прошедшим и настоящим. «Это места преемственности, где человек может испытать глубокий опыт принадлежности к более широкому сообществу» [1, с. 280281].
Человек «эпохи» постмодернизма отличается тем, что в известном смысле является наследником всех предыдущих эпох - и ни одной конкретно. Например, знать философскую и художественную классику от Гомера и Геси-ода до Жижека и Мейясу считается необходимым для любого образованного субъекта. Широкое распространение университетского образования (которое прибавило эрудиции, но не прибавило таланта) сделало это требование не только необходимостью, - поскольку постмодернизм питается этими текстами, выстраивается как их критический комментарий, перекличка, нескончаемая ре-интерпретация, - но и модой. К месту процитировать Данте и Шекспира пополам с Ницше и Хайдеггером, при этом упомянув, например, Фому Кемпийца, есть неотъемлемое качество лидера мнений. Постмодернизм приобрёл явственные черты эпигонства. В некоем общем смысле это Новый
Средний век, повторяющий существенные средневековые мировоззренческие черты на новой основе: восстановлены дилемма номинализма и реализма; смеховая культура; страховая культура; комментаторство; произошел ренессанс всех конфессий и культов; возведена в ранг всеобщей методологии герменевтика и т.д. Лучше всего это состояние передается современным термином «культурная гетеротопия», создаваемая всеми культурами (М. Фуко). Это пространственные места, которые «нейтрализуют, искажают или отражают отношения и законы, типичные для культуры, которая их создает». В таких хронотопах «совмещены все варианты пространств, существующих в этом обществе, но они отражены и перевернуты, и... в них не всегда работают привычные нам временные связи» [2, с. 245].
В настоящее время для нашей страны, мне думается, актуально приблизить к исследованию и заново проанализировать время эллинизма, дабы лучше понять сегодняшний день.
Целью данной работы является проведение исторических параллелей ради более ясной мировоззренческой картины современности. Насколько можно судить, до сих пор такая цель у наших философов еще не ставилась. Есть, правда, работы в области литературоведения [3]; в них также подчеркивается культурное родство указанных периодов времени. Однако наша задача - преимущественно онто-гносео-логическая: показать, как сходные условия социального бытия порождают сходные приемы и способы мышления. Как пишет об этом современный венгерский политолог Ференц Боди, «.культурная память делает память о потерянном частью собственной идентичности сообщества. Так прошлое и настоящее встречаются и сливаются, исправляя фрагментацию времени». [1, с. 282]. Вторая наша задача - вызвать интерес читающей публики, используя близкую к художественной манеру изложения, ради того, чтобы исторические сведения обра-
тить в запоминающиеся «постигающие» представления.
Общая характеристика эллинизма. Эллинизм - время, когда гибла и погибла демократия, родившаяся на площадях древнегреческих полисов, - Древний Рим первой эпохи тоже был городом-полисом, - и воцарилась противоположная форма государственного устройства, империя.
А.Н. Чанышев указывает такие даты: «Начало периода эллинизма принято связывать с 338 г. до н.э. - годом военной победы Македонии над Грецией. Концом эпохи эллинизма считают 30 г. до н.э., когда перестало существовать, будучи оккупировано римским войском, последнее эллинистическое государство -...Египет». [4, с. 7]. Но есть и другие оценки, к которым мы склонны присоединиться: эллинизм в начале ограничен созданием империи Александра Великого, а на излете - датой упразднения Западной Римской империи в 476 г. н. э. [5, с. 320; 6, с. 5; 12], ибо эллинизм относится также и к Риму.
Упразднение это «выразилось в почти безболезненном, никого не поразившем и, скорее, символическом акте: германский наемник Одоакр лишил номинальной власти малолетнего императора Ромула, отправив его на южноиталийскую дачу, а атрибуты императорской власти отослал в Константинополь» [5, с. 320]. Подчеркнем, что последовавшее за этим тридцатилетнее успешное правление Теодориха, конунга остготов, было по существу имперским. Теодорих вырос как почетный заложник Византийского двора, получивший соответствующее воспитание; он сохранил политические институты и гражданскую структуру Рима. Византия насколько раз делала попытки помочь Риму, завязывая войны с готами и прочими германскими народами, длившиеся 20 лет и дольше. В самом Риме, по свидетельству Аппиана, начались вооруженные столкновения между сенатом и плебсом, начиная с нападения (изгнанника) Марция Кориолана [7, с 523]. Однако это было уже в последующие века. Дальнейшая история Европы получила название средневековья.
Положительные черты в имперском способе правления, безусловно, присутствовали: одни народы знакомились с другими народами и культурами: греки - преимущественно с восточными, римляне, позже, и с западными, учась если не уважать «варваров», «чужих», то по крайней мере вести с ними диалог. В антич-
ной Александрии был открыт первый научный центр, Мусейон, с коллекциями редких минералов и животных; при Мусейоне существовала библиотека с рукописными книгами, переданными Деметрием Фалерским из собрания Аристотеля. После римского завоевания Египта библиотека сохранила свое значение и для новой администрации. Наряду с александрийской, открылись библиотеки в Антиохии и Пергаме. Римляне славились не только дисциплинированной армией и непревзойденной архитектурой: они, например, изобрели «кодексы»: прошитые книги; до этого использовались свитки. И даже в V веке н. э. Александрия сохраняла высокий статус научного центра.
Однако были и невосполнимые потери. На просторах огромных империй, смешавших народы, культуры, верования, убеждения, распалось единство человека и гражданина, совпадавших прежде в одном лице, и прежние свободные граждане, решавшие судьбу своего государства, стали подданными, от которых мало что или ничего уже не зависело. Исчезло поглощение этики политикой, призывавшей к ответственности за свой полис; возникла новая мораль. Это проявилось уже в монархиях диадо-хов, в особенности в Египте Птолемеев, получивших этот «надел» после смерти Александра и начавших успешное соперничество с Афинами. Люди эпохи эллинизма, пережившие гибель отечества в том виде, в котором они или их ближайшие предки застали его при рождении, реагировали на этот исторический перелом по-разному. «Веер» ощущений подданных был весьма разнообразен. Мировосприятие варьировалось от бесперспективного протеста киников до умиления эклоги, которое сделало неоплатонизм (с примесью стоицизма) философской основой христианства.
Однако все-таки есть возможность найти общие черты в этих несхожих реакциях, проанализировать, каким образом новое мироощущение стало миропониманием, какие именно переживания, ставшие идеями и максимами, легли в основу вновь возникших или обновленных картин мира.
Методология
Статья основана на комбинации исторического и логического методов познания. В сущности, логическое - то же самое историческое, но взятое каждый раз в своём акме, то есть в наиболее рельефно выраженном, совершенном виде. «Ход развития науки может быть
правильно понят лишь в том случае, если логическое и историческое не отрываются друг от друга; логическое не рассматривается как демиург исторического, а, наоборот, историческое рассматривается как первичное и определяющее по отношению к логическому» [8, с.
14].
Облечь эмоции в осознанное миропонимание помогает философский подход. Специально автор останавливается именно на этом процессе превращения восприятия бытия в миропонимание и целенаправленное познание с построением целостных онто-гносеологиче-ских концепций, которые ложатся в основу этики и социальной философии. Особое внимание автора привлек разработанный Д.П. Горским принцип восхождения от конкретного к абстрактному. Путь к открытию законов природы и новых истин, раскрывающих эти законы, связан с абстрагированием от всего богатства характеристик предмета в процессе его познания; и это не обеднение знания, а, наоборот, его обогащение и прогресс. «Переход к мышлению, связанному с абстрагирующей деятельностью, с языком. делает возможности нашего познания поистине безграничными. ... Тем самым открывается путь для умозаключающей деятельности» [8, с. 16].
Используется также и объяснительная сила открытого Марксом первоначально для дифференциального исчисления так называемого «оборачивания метода». К. Маркс в своих «Математических рукописях» «проследил, как из соотношений элементарной алгебры вырастает дифференциальное исчисление и специфическая для него символика и как в дальнейшем то, что было исторически первичным, становится вторичным в определенной системе научного знания» [8, с. 14]. Это приводит к тому, что производное становится исходным для нового витка познания, тем превращаясь в свою противоположность; основание превращается в обоснование, а предшествующий исходный пункт, предмет познания, становится вторичным, зависимым от примененного в ходе поиска оснований нового метода [9, с. 55, 57]. Мы применяем оборачивание метода, чтобы продемонстрировать, как взаимно меняются местами теория и метод, ощущение и абстракция. Скажем, сенсуализм как способ организации знания может перерасти формат метода и стать теорией и даже философским направлением. Можно говорить и о том, что построение неоплатонизма в целом было вначале умозрен-
2023
№ 2 (37)
ческим антисенсуализмом. Недоверие к показаниям ощущений вызывает к жизни философский скепсис как серьезное учение, а в более близкое к нам время - агностицизм кантианства и «неокантианство» постмодернизма, и т.д.
Основные «картины» эллинизма. Основные ходы мысли философов той эпохи, приведшие к написанию основных картин тогдашнего мира, таковы.
Ожесточенный протест против государственного устройства еще в эпоху Пелопоннесских войн, длительных и потерявших всякий смысл, в конце V в. до н. э. выразили старшие киники. Антисфен, как и его единомышленники, считал себя бойцом, воевавшим с людскими и общественными пороками: догматизмом, ортодоксией, стяжательством, неравенством, тиранией и тщеславием. Диоген Синопский был первым, кто назвал себя космополитом, но не в смысле гражданина мира, а в смысле анархиста. Кинизм отвергал господство в любой форме, демонстрируя безразличие к условным «установлениям». Нигилизм киников был с самого начала направлен против государства и законов, «принесших порчу» нативных людей, от природы добрых, рожденных равными. Их инвективы не всегда были беспардонной буффонадой. «Свойственные ей неприятие действительности и радикальный критицизм, оставаясь завидно стабильными, обладали притягательной силой для всех оппозиционно и враждебно настроенных к существующим порядкам» [10, с. 12]. К тому же своим оружием эти борцы за общечеловеческую мораль искренне полагали аскетическую добродетель. Одежду бедняка первым стал демонстративно носить Антисфен.
В походах Александра принимал участие некто Пиррон из Элиды, положивший в 323 г. начало мировоззрению скептиков. Суета сует открылась ему в тех походах. Сам он ничего не писал, однако именно с тех пор вошли в философию «адиафорон» - «безразличие», «атараксия» - «бестревожность», «апатия» -«бесстрастие», «эпохэ» - «воздержание от суждения» и «эвдемония» - «блаженство», состояние мудреца. Всё действительно течет и меняется, а потому ни о чем ничего нельзя сказать уверенно. Говорят не о том, что существует, но только о том, что кажется. Противоречивость всех суждений не дает признать что-нибудь за ложь или за истину. «.Выражение "На всякое слово есть
обратное" ведет за собою воздержание от суждения: если вещи противоречат друг другу, а слова равносильны, то из этого следует неведение истины. Более того, и на само это слово есть обратное, так как оно, опровергнув другие, оборачивается и разрушает само себя...» [11, с. 384]. Догматики обвиняли скептиков в том, что они и сами прибегают к догмам вроде «мы ничего не определяем». Однако это суждение несоразмеримо, например, с утверждением «мир шарообразен». Можно признавать, что видишь и мыслишь, но как мы видим и как мы мыслим - это нам неизвестно [11, с. 392]. Подоснова явлений для нас неясна; на том и стоим.
Ученик Пиррона Тимон Флиунтский, постмодернист до всякого постмодернизма, написавший много пьес (до нас дошли только «Силлы»), представил знаменитые Три вопроса: 1. В каком виде существуют вещи? -Вещи неразличимы и неустойчивы. 2. Как мы должны к ним относиться? - Недоверчиво. 3. Какое отсюда вытекает для нас поведение? -Мы не можем ничего решать о вещах, ничего говорить о них, а потому должны иметь полную свободу своих суждений и высказываний [12, с. 28]. De omnibus dubitandem, скажут позднее римляне, - и этот девиз примет потом Карл Маркс.
Наиболее выдающийся из школы скептиков, Секст Эмпирик, не столь ригористичный, но педантичный и дотошный как Гегель, и так же успешно использовавший триады для своих разъяснений, учил в «Трех книгах Пирроновых положений»: «Мы утверждаем, что начало и причина скепсиса лежат в надежде на невозмутимость... Основное же. в том, что всякому положению можно противопоставить другое, равное ему; вследствие этого... мы приходим к необходимости отказаться от всякого рода догм» [13, с. 209]. Однако это не «зряшное» отрицание; Секст недаром был прозван Эмпириком до всякого эмпиризма. Все его аргументы тесно связаны с данными современной ему науки - физики, физиологии, зоологии в особенности медицины. Декарт, например, заимствовал его доказательства недостоверности восприятий [14, с. 420].
Скептицизм задолго до Новейшего времени поднял классический вопрос: "Wie verhalten sich unsere Gedanke über die uns umgebende Welt zu dieser Welt selbst?", то есть «как относятся наши мысли о мире к самому этому миру?» (Энгельс). В зависимости от ответов,
А.Ф. Лосев, например, различал пять разных типов скептицизма. [12, с. 38]. В основном же скептики проявляли осторожность в суждениях и принимали мудрое решение пока что вести себя «как все», like Jones - даже при крайнем теоретическом релятивизме. Лаэрций писал, что скептики «на всякий случай» в обыденной жизни придерживались общепринятого поведения.
Позже родилось и иное понимание наступившего.
Наиболее оптимистичное, светлое и спокойное мировоззрение сложилось у первых эпикурейцев. Пришли, например, выдержка и усмешка: а что случилось? Вспомните о спасающей силе разумной деятельности! Вы же философствующие субъекты - так примите эту реальность. Политическая жизнь принципиально неестественна. Давайте отряхнем этот столичный прах, организуем колонию подальше, в саду, в загородной-огородной усадьбе, посадим оливы и апельсины, будем вместе выращивать помидоры и лимоны, научимся заново радоваться жизни. Учитесь счастью, учитесь видеть его во всем, в отсутствии жажды, голода и холода, а пуще всего в невозмутимом спокойствии философа. В нашем саду, в нашей общине не будет идейных споров! Да, жизнь в городе-государстве ведёт к нескончаемым волнениям, она страшит и разобщает людей. Так освободимся!
Современная конфликтология учит, что существует пять основных стратегий поведения в кризисе, в том числе в конфликте между личностью и группой (государством, обществом): приспособление, избегание, компромисс, сотрудничество и соперничество. Из них благоразумные первые эпикурейцы выбрали избегание.
Эпикур, по происхождению семьи афинянин, по рождению самосец (как и Пифагор), впервые прибыл в Афины восемнадцатилетним, для подтверждения гражданства. Затем он долго путешествовал, организовал обучение материалистической философии в Митилене, потом в Лампсаке, а вернулся в Афины уже зрелым человеком с группой единомышленников и основал школу «Сада» (306 г. до н.э.). Его он-тогносеология соответствует учению Демокрита; критерием истины стала очевидность. Но, как после него стоики, а в Новое время Кант, Эпикур счел физику и теорию познания основанием для построения этики. Вводя понятие «клинамена», самопроизвольного отклоне-
ния атомов, он обосновал этим существование свободы в мире [4, с. 75-78]. «Свободная жизнь... не может приобрести много денег, потому что это не легко сделать без раболепства перед толпой или правителями; но она имеет все в непрерывном изобилии» (Из Ватиканского собрания изречений. LXVИ) [15, с. 223].
Умеренность - одна из основных добродетелей грека. Замечателен афоризм: «Ничего не достаточно тому, кому достаточного мало». А также: «Следует смеяться и философствовать, и в то же время заниматься хозяйством и пользоваться всеми остальными способностями и никогда не переставать изрекать глаголы истинной философии» (Из Ватиканского собрания изречений. XLI) [15, с. 221].
Умный и насмешливый философствующий филолог М.Л. Гаспаров в своей занимательной книге назвал эпикуреизм «философией обывателя» [16, с. 291]. Это облыжно. Конечно, каждый избирает свои знамена; похоже, что «на орехи» от Гаспарова не досталось только Аристотелю, все остальные пострадали: Ари-стипп - философия «прихлебателя», Антисфен - философия «поденщика», живущего на гроши и гордого своей свободой; заклеймен даже платонизм - философия «хозяев жизни», тех, кто знатен, богат и хочет власти; даже скептики и стоики. Но не мог быть просто «обывателем» философ, создавший такую главную заповедь: «Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией. Кто говорит, что еще не наступило или прошло время для этих занятий, тот. говорит, что для счастья или еще нет, или уже нет времени». Эпикур приветствует Менекея. [15, с. 208].
А несколько позже светлой, оптимистичной фратрии «Сада», но в том же конце IV в. до н. э., вскоре после смерти Александра, в расписной галерее официального здания в Афинах складывается совсем иная конгрегация, начинается проповедь «Эпикура наоборот». Основа эпикуреизма - атомистическая теория Демокрита; а «стоицизм возвратился к материалистическому учению Гераклита» [14, с. 451]. Первый из скептиков, Зенон из Китиона, занимался торговлей; вскоре после смерти Александра он прибыл в Афины, ожидая торговый груз пурпура. Оказалось, корабль затонул. Зенон воскликнул: «Спасибо, судьба! Ты сама толкаешь меня к философии!» Ища учителя, вначале он пошел за Кратетом, однако вскоре осознал, что у него свой путь. После Зенона ру-
2023
№ 2 (37)
ководство школой принял Клеанф, а затем сильный логик Хрисипп, победивший скептицизм тогдашних академиков. То была не диоге-нова «философия поденщика»; то была, «несмотря на все странности, философия труженика» [16, с. 289].
Космос предстал перед новыми философами не как демократический полис, но как большой живой организм, целесообразный до мелочей: поэтому следует делать свое дело на своем месте и радоваться, что этим служишь вселенскому телу. Онтогносеология стоиков заимствовала взгляд на космос как единое и целое тело, заполненное мировой душой, пневмой -смесью огня и воздуха, и одухотворенное. Ощущения - это та же пневма, исходящая от «управляющей силы», души. Критерием истинного знания избрано «постигающее представление»: «.Как свет заставляет видеть себя самого и то, что его окружает, так и представление заставляет видеть себя само и то, что его произвело» [17, с. 477]. Учение стоиков включало в себя также элементы гилозоизма и пантеизма; из этой сложной смеси родилось представление о строжайшей необходимости, управляющей космосом. Оно «сочеталось с учением о совершенстве и целесообразности мира, в котором все его части, все тела и все существа зависят от целого, определяются целым и совершенством этого целого» [14, с. 452]. Согласие с этим мироустройством приносит покой. «Прежде всего, не смущай своего покоя. Ведь всё согласно с природой целого.» [6, с. 324].
Ради самообладания стоик должен отрешиться от всех страстей и мужественно переносить удары судьбы. Недопущение страстей, рождающих страдание, смущающих душу; терпение; стойкость. Жизнерадостна этика счастья эпикурейцев; сурова этика долга стоиков. В радости не радуйся, в горе не горюй. «Главное для человека - не беда, а отношение к беде. «У него умер сын». Но ведь это от него не зависело! «У него утонул корабль». И это не зависело. «Его осудили на казнь». И это не зависело. «Он перенес все это мужественно». А вот это от него зависело, это - хорошо» [16, с. 288].
«Но не досадуешь ли ты на удел, доставшийся тебе в силу устройства Целого?..» [6, с. 287]. Чтобы справиться с внутренним протестом, необходимо осознать, что всё существующее имеет ясный и разумный смысл; что несовершенное лишь видится несовершенным («Огорошенный судьбою, ты все же не отчаивайся». Козьма Прутков).
Позже, в Риме, республиканском и потом в имперском, стоицизм обрел наибольшую притягательность своим бесстрастным в своей покорности судьбе бесстрашием [18, с. 196199] Имперское правление за почти миллениум становится нормой. Рождаются все новые поколения, для которых демократический полис станет давно прошедшим делом, почти мифом. При этом не все императоры были тиранами. Пример просвещенного монарха - «последний стоик» Марк Антонин Аврелий. Он не развивал онтогносеологию стоиков: та была уже создана. «Адепт стоицизма, он усвоил чужое учение, которому стремился следовать в своем поведении» [19, с. 77]. Все духовные силы Марк Антонин посвятил этике. Душа покрывает себя позором, когда не в силах устоять против наслаждения или страдания, напишет император-философ в Карнунте, на Дунае, в походе против алеманнов. («Размышления». Книга вторая). Это третья максима; а первая такова: душа покрывает себя позором, когда возмущается против устройства мира. «Природа Целого занята тем, что существующее в одном месте перемещает в другое, изменяет его, изъемлет оттуда и переносит туда. Всё подлежит изменению, и нечего поэтому опасаться, как бы не произошло чего-нибудь нового. Всё обычно, но и удел у всех равный». [6, с. 281, 324].
И словно отчаявшись в надежде на то, что в этой, земной, жизни что-то может, наконец, устроиться к человеческому благу - исторически последние мудрецы эпохи обратили взор свой от земли к небу, дабы, как после долгого странствия, вернуться на родину. «Есть люди, одаренные высшей способностью -.умственного созерцания. Они устремляются к единому и остаются в лучах его света» (В.Ф. Асмус об «Эннеадах» Плотина) [14, с. 511]. Вспоминаются строки Апполинера: «Гимн рабов и печальный напев тех, что счастья в любви не имели»: Des hymnes d'esclave aux murènes / La romance du mal aimé... Apollinaire (И наш Козьма Прутков: «Человек! Обрати взор свой от земли к небу; какой, удивления достойный, найдёшь ты там порядок!»)
Заключение
Трудно признать, что эллинизм действительно объединен в самостоятельную эпоху не только политико-экономическим строем, но и универсальным миропониманием. Однако существенно общие черты в нем видят все исследователи. Процесс селекции и логической ком-
бинаторики ценностей, воспроизводя прошлое, объясняет настоящее и позволяет организовать предвидимое будущее. Апатия - бесстрастие, атараксия - невозмутимость, автаркия - самовластие: вот три мировоззренческих принципа, присущие всем тогдашним голосам, выражавшим настроение эпохи. Они были вызваны, с точки зрения учения о бытии и учения о познании, быстрой сменой общественного бытия и общественного сознания, демократического образа жизни имперским строем.
Нельзя забывать и о сопротивлении народных масс. «Во второй половине III в. по всем провинциям империи, прокатилась волна восстаний угнетенных и обнищавших низов», симптом кризиса управления [20, с. 314-315]. Более глубокое знакомство с эллинизмом должно помочь обрести самосознание и/или утраченную идентичность современным людям. И понять если не философию, то политику всех диктаторов: правь, иначе управятся тобой.
Библиографический список
1. Bodi, F. (2023). Forbidden Mourning. Szol-yva (Svaliava) - From Zone of Oblivion to Zone of Remembrance. Journal of Frontier Studies, 8(2), 274-290. https://doi.org/10.46539/jfs.v8i2.409.
2. Алиев Р.Т., Якушенкова О.С. Культурная безопасность в условиях гетеротопий массовых культур // Культурная безопасность в условиях гете-ротопии. Монография. Гл. VII. С. 238-293. Изд-во «Астраханский университет»: - Астрахань, 2017. -356 с., ил.
3. Романов И.А. Современная русская литература и культурная парадигма эллинизма // Гуманитарный вектор, № 5, т. 11, 2016. - С. 25-34.
4. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии: Учеб. Пособие для вузов. - М.: Высшая школа, 1991. - 512 с.
5. Майоров Г.Г. Судьба и дело Боэция / Вступит. статья к: Боэций «Утешение философией» и другие трактаты». - М.: Наука, 1990. - 413 с.
6. Римские стоики. Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий. - М.: Изд-во Петрополис, 1995. - 463 с.
7. Историки античности: в 2 т. / Сост. и прим. М. Томашевской. Т. II. - М.: Правда, 1989. - 640 с.
8. Горский Д.П. Вопросы абстракции и образование понятий. - М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1961. - 351 с.
9. Маркс, Карл. Математические рукописи. -М.: Наука, 1968. - 640 с.
10. Нахов И.Г. Киническая литература. Вступит. статья: А.Ф. Лосев. - М.: Наука, 1981. - 303 с.
11. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М.: Мысль, 1979. - 574 с.
12. Лосев А.Ф. Культурно-историческое значение античного скептицизма и деятельность Секста Эмпирика / Вступит. статья к: Секст Эмпирик. Соч. в 2-х т. Т. I. - М.: Мысль, 1976. - С. 5-58.
13. Секст Эмпирик. Соч. в 2-х т. Т. II. - М.: Мысль, 1976. - 421 с.
14. Асмус В.Ф. Античная философия. - М.: 1976. - 543 с.
15. Материалисты Древней Греции. - М: 1955. - 238 с.
16. Гаспаров М.Л. Занимательная Греция: рассказы о древнегреческой культуре. - М.: Новое литературное обозрение, 2000. - 384 с.
2023
№ 2 (37)
17. Антология мировой философии. В 4-х т. Т. I. - М.: Наука, 1969. - 576 с.
18. Реале, Дж., Антисери, Д. Западная философия от истоков до наших дней. В 4-х т. Т. I. Античность. - СПб.: Петрополис, 1994. - 336 с.
19. Доватур А.И. Римский император Марк Аврелий Антонин. Приложение к: Марк Аврелий Антонин. Размышления. - СПб, Наука, 1993. -С. 75-93.
20. Куманецкий, Казимеж. История культуры Древней Греции и Рима: пер. с пол. В.К. Ро-нина. - М.: 1990. - 351 с., ил.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Статья поступила в редакцию 12.05.2023; одобрена после рецензирования 16.06.2023; принята к публикации 16.06.2023.
The authors declare no conflicts of interests.
The article was submitted 12.05.2023; approved after reviewing 16.06.2023; accepted for publication 16.06.2023.
