CC BY
13
Исмаилов Алексей Станиславович
Московский государственный университет имени М.В.
Ломоносова, философский факультет, студент
Истоки политико-философской
концепции Г.П. Федотова
Георгий Петрович Федотов (1886-1951) — выдающийся русский мыслитель, публицист, литературовед, историософ и богослов, один из ярчайших представителей русского зарубежья. Перу Федотова принадлежат 254 работы [1, с. 22], различные по объему на русском, английском и французском языках, посвященных вопросам теологии, культурологии, истории и политики. Одна из главных особенностей Федотова как политического мыслителя заключается в его категорическом неприятии любых форм радикализма, стремлении к объективности и непредвзятости, отказе от идеологизированного мировоззрения в пользу синтеза идей, который должен был помочь преодолеть системный мировой кризис, приведший к экономическому упадку, глобальным конфликтам и установлению тоталитарных режимов в ряде стран. Такой принципиальный подход трагически сказался на судьбе философа. Сначала он был вынужден эмигрировать, а после находился под постоянным шквалом критики со стороны эмигрантской общественности. Несмотря на вынужденную разлуку с родиной, Федотов не переставал жить ее судьбой и искать пути к политическому и культурному возрождению России. Этот важный аспект творчества мыслителя нашел свое воплощение в христианско-демократическом проекте Нового Града.
Уже в гимназии будущий философ зачитывается произведениями известных русских писателей — Горького, Чехова, Андреева и других, — а также изучает работы представителей русской интеллигенции — Белинского, Писарева, Герцена, Добролюбова, Чернышевского. В дальнейшем судьба русской интеллигенции и ее роль в истории России окажутся в центре внимания Федотова-публициста, который унаследует герценовское единство философского и художественного мышления, веру в идеал справедливого общественно-политического устройства и защиту свободы. С интеллигенцией же будут связаны и его надежды на претворение в жизнь проекта Нового Града. Наследие интеллигенции открыло Федотову-гимназисту путь к социал-демократии и марксизму. Окончив гимназию в 1904 г., Федотов уже окончательно отходит от религиозного мировоззрения и примыкает к рабочему движению. В дальнейшем доскональное знание марксистской теории позволит мыслителю компетентно критиковать как современный ему капитализм, так и социализм в его советской практике. В целом отношение Федотова к марксизму будет довольно неоднозначным. С одной стороны, Ф.А. Степун констатировал, что «особенность мировоззрения Федотова в противоестественном сращении начал христианской истины и марксистской социологии» [2, с. 222]. С другой — Федотов решительно отвергал инструментальный подход к человеку, и чем больше он наблюдал за советским воплощением марксизма — «сталинократией», тем негативнее звучала его оценка этого учения. В 1933 г. в брошюре «Социальное значение христианства» он прямо противопоставляет евангельскую веру «черному богословию Маркса» [3, с. 12].
Увлечение марксизмом открывает Федотову путь к серьезному изучению философии Г.В.Ф. Гегеля. По справедливому замечанию Т.В. Ивановой, влияние гегелевской диалектики прослеживается в постижении противоречивых исторических процессов историософией Федотова, описании дуалистичности религиозного сознания, единства и многообразия социальных форм и многом другом. Вместе с тем Федотов отвергает «оптимистическое гегельянство» с его секуляризованным провиденциализмом и прогрессисткой моделью ис-
тории, с вытекающей из них оправданностью человеческих жертв в исторических катастрофах, и к абсолютизированному рационализму немецкой классики. Это свидетельствует о близости Федотова к философской традиции ранних славянофилов — А.С. Хомякова, И.В. Киреевского, К.С. Аксакова [4, с. 18].
Вернувшись в Россию осенью 1908 г., Федотов поступает на историко -филологический факультет Петербургского университета и становится учеником И.М. Гревса. Вместе с ним семинары профессора посещают Н.П. Анциферов, Л.П. Карсавин, С.И. Штейн и другие впоследствии известные историки. Погружение в медиевистику приводит Федотова к зрелому религиозному мировоззрению. Важно отметить, что, обратившись к вере, Федотов не открещивается от социалистических взглядов, но стремится в полной мере «освоить» их положительное содержание через синтез с другими идеалами. Этот метод будет характерен для мыслителя и на более поздних этапах жизни и творчества.
Влияние Гревса также сказалось на анализе стран и исторических периодов с позиций «социальной истории» — отражения эпохи в вещных, поведенческих и этикетных формах. Уже в ранних работах Федотов обращается к роли личности в истории, концентрирует внимание на том, как эпоха отражается в личности и как личность является выражением эпохи [5, с. 32]. В эмиграции Федотов и другие новоградцы придут к четкому пониманию того, что прочность и могущество тоталитарных режимов зиждется на определенном, «своем», типе личности, и начнут в противовес им создавать «человека Нового Града» [6, с. 6-20].
Примерно в то же время к религиозной философии приходят Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, С.Л. Франк и П.Б. Струве. У всех этих мыслителей с Г.П. Федотовым был общий идейный предшественник — В.С. Соловьев. Критически восприняв идеи его о богочеловечестве, христианском государстве, вселенской теократии и свободе, Федотов интегрирует их в свою политико-философскую концепцию. Близки ему были и взгляды Соловьева на «правду социализма». Во многом перекликаются взгляды Федотова и Соловьева на русский национализм, четко разграничивающие его культурные и политические воплощения. И если в сфере культуры это явление не просто полезно, но и необходимо для сохранения и развития творческой самобытности народа, то в политике оно крайне опасно, особенно для многонациональной России. Отсюда неприятие Федотовым национализма поздних славянофилов — Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева — сторонников славяно-русской исключительности. «Национализм эпохи Александра III уже не имел в себе ничего культурного, превратившись в апофеоз грубой силы и косного быта» [7, с. 59], — писал Федотов. На тех же позициях стоял и Соловьев: «Мы видели главные фазы умственного движения, начатого славянофилами. Поклонение народной добродетели, поклонение народной силе, поклонение народной дикости — вот три нисходящие ступени нашей псевдопатриотической мысли» [8, с. 490].
Значительную роль в формировании христианско-демократической концепции Г.П. Федотова сыграл первый этап творчества крупнейшего русского религиозного философа С.Н. Булгакова — 1910-1920 гг. (позднее в центре его внимания оказались в основном теологические и богословские темы), который в годы эмиграции также сотрудничавшего с «Новым Гра-дом». Как и многие другие мыслители той эпохи, Булгаков прошел через увлечение марксиз-мом, «точно указав на самое слабое марксизма: неадекватную антропологию, редуцирующую человека к социальному фактору, представляющую человека функцией социальной среды» [9]. От марксизма Булгаков приходит к идеализму, к православному христианству в духе идей В.С. Соловьева — универсальной актуализации религиозных ценностей в социальной сфере. Эта «активная» трактовка христианства, воспринятая и Федотовым, противопоставля-ется аскетическому и индивидуально-спиритуалистическому, «душеспасительному» подхо-ду. «Пора, наконец, понять в самом деле, что Христова заповедь: одеть холодного, накормить голодного, посетить заключенного в тюрьме — исполняется в настоящее время более чем в какой бы то ни было другой форме посредством сложной социальной техники — социально-го законодательства, рабочих организаций, стачек, кооперативного движения. Ведь если ис-кренне желать исполнять заповедь Христову, то нужно и уметь ее исполнять, знать нужные и пригодные средства к ее исполнению. Все это совестно и скучно говорить и доказывать, и было бы совершенно излишне на Западе и в Америке, где движение так называемого христи-анского социализма давно не новость, но, к сожалению, приходится у нас» [10, с. 36-37], — писал Булгаков. Характерной для него были и признание высшей ценности свободы, и жест-кая критика капитализма: «Если недопустимо политическое порабощение, то еще менее простительно порабощение экономическое, как более жестокое и унизительное, превращающее человека в вещь и средство для удовлетворения низших потребностей» [10, с. 34].
Находясь под постоянным надзором и периодически подвергаясь обыскам, Федотов решает эмигрировать в Италию. По возвращении в Петербург Федотов снова подвергается высылке, на этот раз в Ригу. Там он готовится к магистерским экзаменам и завершает кандидатскую диссер-тацию. На военную службу Федотова не призывают из-за политической неблагонадежности. Вернувшись в Петербург, он успешно сдает экзамены и осенью 1914 г. получает приват-доцентуру на кафедре средневековой истории. Однако из-за недостатка учеников Федотов вынужден работать в отделе искусств Публичной библиотеки. Там происходит ключевое для формирования мировоззренческой системы Федотова знакомство с богословом и историком А.В. Карташевым, который проделал сложный путь от неохристианства Д.С. Мережковского к православию, и А.А. Мейером, крупным религиозным философом, наследие которого пока ждет своего отдельного исследования. В то время Мейер разрабатывал проблематику социаль-ного приложения христианства, близка ему была и тема человека-творца истории и культуры. В 1909 г. он писал, что «коммунизм родился из веры в освобождающую силу любви» [11, с. 11]. По замечанию М.Г. Галахтина, то, «что у Мейера было, в сущности, только исторической установкой, получило у Федотова историософское культурно-историческое обоснование» [12, с. 73]. Федотов даже успел поучаствовать в недолгой жизни печатного органа кружка — «Сво-бодные голоса» (1918 г.). На его страницах можно разглядеть очертания социального христиан-ства «Нового Града». Это дает основания утверждать, что именно в этот период политико-философская концепция Федотова окончательно сформировалась.
Литература
1. Волкова Е.А. Исторические взгляды и политическая деятельность Г.П. Федотова в «парижский пе-риод» (1925— 1940 гг.) : диссертация ... кандидата исторических наук. Орел, 2004.
2. Степун Ф.А. Г.П. Федотов // Новый журнал. Нью-Йорк, 1957. № 49.
3. Федотов Г.П. Социальное значение христианства // Федотов Г.П. Полное собрание сочинений. Париж, 1982. Т. З: Тяжба о России. Статьи 1933-1936.
4. Иванова Т.В. Проблема свободы в историософских воззрениях Г.П. Федотова : диссертация ... кандидата философских наук. М., 2001.
5. Гумерова Ж.А. Проблема русского национального сознания в творчестве Г.П. Федотова : диссер-тация ... кандидата исторических наук. Томск, 2008.
6. Степун Ф.А. О человеке Нового Града // Новый Град. 1932. № 3.
7. Федотов Г.П. Новый идол // Федотов Г.П. Судьба и грехи России: избранные статьи по фило-софии русской истории и культуры: В 2 т. СПб., 1991. Т. 2.
8. Соловьев В.С. Национальный вопрос в России. Выпуск второй // Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т. 1.
9. Игумен Вениамин. Христианский социализм протоиерея Сергия Булгакова // www.vehi.net/bulgakov/novik.html.
10. Булгаков С.Н. Неотложная задача (О союзе христианской политики) // Христианский социа-лизм. Новосибирск, 1991. С. 36-37.
11. Мейер А.А. Философские сочинения. Париж, 1982.
12. Галахтин М.Г. Философия истории Г.П. Федотова : диссертация ... кандидата философских наук. М., 1993.
