CC BY
102
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 9 (224). История. Вып. 44. С. 5-9.
НАУЧНЫЙ ДИСКУРС ДРЕВНЯЯ ИСТОРИЯ И ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
И. И. Буляков
ИСТОКИ ФОРМИРОВАНИЯ БАШКИРСКОЙ ВОТЧИНЫ В XIII ВЕКЕ
В статье рассматриваются вопросы первичного юридического оформления вотчинного права башкирских племён на занимаемые ими земли в XIII веке в условиях вхождения в состав Монгольского государства, преемственности данного права башкир на землю в системе по-стордынских государственных образований (Казанского и Сибирского ханств, Ногайской Орды) и Русского государства.
Ключевые слова: автономия, бий, вотчинное право, Дешт-и-Кипчак, договорные отношения, Золотая Орда, золотой род, Монгольская империя, мурза, повинность, подданство, полукочевое хозяйство, правитель, преемственность, родовая тамга, родовое владение, улус, чингисизм, шежере, ярлык, ясак.
Башкиры после принятия подданства русского царя являлись единственным народом в составе Русского государства, который обладал вотчинным правом на свои земли. Это стало возможным благодаря сложившимся договорным началам между башкирскими племенами и царской администрацией.
Тема вотчинного права башкир, несмотря на подобный уникальный случай в истории России, когда целый народ от имени царя был жалован землёй, остаётся слабо освещённой в исторической литературе. В дореволюционной и советской историографии специальные исследования, затрагивающие истоки формирования башкирского вотчинного права на землю, его эволюцию в XIII - первой половине XVI в., отсутствуют. Всё большее число современных авторов, которые так или иначе рассматривают историю башкир в золотоордынский период, признаёт, что земли башкирам были пожалованы в вотчину Чингисханом вследствие установления договорных отношений между ними; башкиры обязаны были платить за свои вотчинные угодья ясак непосредственно ханскому двору1.
Поземельные отношения в первые десятилетия после принятия башкирами русского подданства рассмотрены в работах А. И. Акманова «Земельная политика царского правительства в Башкирии (вторая половина XVI - начало XX в.)» и Б. А. Азнабаева «Интеграция Башкирии в административную структуру Российского государства (вторая половина XVI - первая треть XVIII в.)». Оба
автора отмечают, что башкирская вотчина в первые годы установления русской администрации в Башкирии развивалась на основе вотчинного права башкир. Условиями сохранения вотчинных земель башкир являлись ясак, уплату которого башкиры считали гарантией своих прав на землю, и военная служба2.
Как видим, вопросы, касающиеся вотчинного права башкирских племён до принятия ими русского подданства, в исторической литературе не рассмотрены. Уникальные источники, такие как башкирские шежере и фольклор, активно вводимые в научный оборот в последнее время, при их детальном разборе указывают на то, что прецедент для складывания договорных отношений башкир с русским царём был ещё в XIII в. при принятии подданства Чингисхана. Более того, именно к этому периоду относятся первые достоверные сведения о закреплении за башкирскими племенами их земель правителем монгольского государства. Имея подобный опыт вассальносеньориальных отношений, башкирские племена, с одной стороны, и правительство Ивана IV - с другой, воспользовались ими. Таким образом, возникает необходимость постановки вопроса о первичном юридическом оформлении вотчинного права башкирских племён на занимаемые ими земли в XIII в. в условиях вхождения Исторического Башкортостана в состав Монгольского государства, преемственности данного права башкир на землю в системе постордынских
государственных образований и Русского государства. Исходя из этой цели мы ставим задачу определения условий принятия башкирами монгольского подданства. В данном случае нас интересует вопрос юридического оформления вотчинного права башкир на свои земли. Следующей задачей является слежение за эволюцией башкирского вотчинного права в период Казанского, Сибирского ханств и Ногайской Орды.
Различные виды источников дают нам возможность проследить последовательность включения народов Волго-Уральского региона в состав Монгольского государства и показывают, что этот процесс не был единовременным. Первыми власть монголов добровольно признали восточные и юго-восточные башкиры под предводительством Майкы-бия и Муйтен-бия, за что от имени Чингисхана они получили бийство и ярлык на вечное владение их землями. Остальная часть народа в союзе с Волжской Булгарией оказывала достойное сопротивление, до тех пор, пока войско последней не было разгромлено завоевателями в 1236 г. Только чуть ли не через
15 лет монголам удалось покорить основную часть башкирских племён. А окончательное подчинение себе башкирских земель произошло лишь в 1242-1243 гг., когда территориально и административно оформилось государство хана Бату, получившее в дальнейшем название «Золотой Орды»3.
Итак, территория Исторического Башкортостана стала частью Монгольской державы. В анонимном «Родословии тюрков» говорится: «В достоверных книгах истории записано, что после завоевания Хорезма по приказу Чингиз-хана Хорезм и Дешт-и-Кипчак от границ Каялыка до отдаленнейших мест Саксина, Хазара, Булгара, алан, башкир, урусов и черкесов, вплоть до тех мест, куда достигнет копыто татарской лошади, стали принадлежать Джучи-хану, и он в этих странах утвердился на престоле ханства и на троне правления»4. Верховным собственником всех земель империи считался верховный правитель державы - Каан (Чингисхан и его наследники). Он же являлся верховным сюзереном всех башкирских племён. Только он по установленному порядку (Великой Ясе) имел право жаловать земли тем или иным лицам, родам и племенам. В нашем случае, благодаря установленным между башкирами и монголами договорным вассальным отношениям,
Чингисхан закрепил за башкирскими племенами их земли. Правителям улусов - чингизидам - было запрещено включать исконно башкирские земли в зону своих кочевий. Таким образом, территория Исторического Башкортостана не вошла в состав ни одного из улусов Золотой Орды, сохранив большую автономию от ее правителей. Река Яик стала естественной границей с юга и востока между страной башкир и улусами Золотой Орды. Несмотря на постоянное расширение территории владений чингизидов, башкирские земли по правому берегу Яика не входили в зону основных кочевий монгольских ханов, а башкирские племена являлись лишь объектом сбора ясака.
Г. А. Федоров-Давыдов, который также считает, что территория современного Башкортостана не вошла в состав ни одного из улусов Большой Орды5, объясняет это тем, что «наличие огромных степных просторов Дешт-и-Кипчак, возможно, несколько ослабило стремление монгольской кочевой знати XIII в. отобрать у местной феодальной верхушки земли, чтобы использовать пашни и луга оседлого населения в качестве пастбищ для своего скота, как это имело место в Иране и Азербайджане»6. Да и сами монголы и пришлые с ними кипчакские племена в природно-климатических условиях Южного Урала, обусловленной долгой зимой, не были готовы к ведению скотоводческого хозяйства полукочевого типа.
Немаловажно и то, что территория Башкирии с начала монгольских завоеваний и вплоть до распада Золотой Орды служила укрытием для тех, кто не хотел подчиняться монгольским ханам. В середине XIII в. самым крупным выступлением против монголов стало восстание кипчакских племен под предводительством хана Бошмана в Нижнем Поволжье. После разгрома Бошмана кипчаки бежали на Южный Урал, где влились в состав башкир. С переселением на Урал кипчаков-бошманцев связано появление подразделения в роду кипчаков - башман7. Все подобные противники Орды не стали бы искать убежище на территории, где существовала монгольская администрация и улусная структура монголов8.
Помимо этого Исторический Башкортостан представлял собой северную периферию Золотой Орды, отдаленную от важных культурных и стратегических регионов, сырьевую
базу, снабжавшую купечество пушниной, медом, воском, кожей и другими продуктами, вывозившимися по рекам в приволжские торговые города9.
Как показывают архивные материалы РГАДА, башкирские шежере, исторические легенды и предания вскоре после прихода монголов на Южный Урал по повелению Чингисхана земли были распределены между башкирскими родами. Так, например, в шеже-ре башкир племен Бурзян, Кыпсак, Усерган и Тамьян говорится: «...Через поверенного по делам просили милостивого великого царя разрешить высочайшим повелением разделить между четырьмя племенами земли, воды и леса, оставшиеся [нам] в наследство от наших дедов, [которые], будучи под покровительством хана Чингиза Темучина, [получили эти земли] с благосклонного разрешения великого Темучина хана Чингиза»10.
О том же свидетельствуют шежере башкирских родов Усерган11, Табын12. Легенда же «Акман-Токман» по этому поводу сообщает, что вскоре после прихода монголов «земля и воды были распределены между [башкирскими. - И. Б.] родами»13.
На наш взгляд, следует отметить и существенные изменения, произошедшие в хозяйстве башкир-скотоводов. В период возвышения половцев в Х!-ХП вв. кочевые пути башкирских родов, практиковавших кочевое скотоводство, в Приаралье или же в Прикаспий были закрыты или же ограничены14. Помимо этого, многие башкирские родовые группы, напуганные приближением монгольского войска или под давлением других родов, пришедших в движение в связи с монгольскими походами, покидали удобные для скотоводства степи и лесостепные районы южного и юго-западного Приуралья и углублялись в горы, леса, далеко на север от р. Агидели. Все это, естественно, вело к обособлению башкирской территории. Нарушение же привычных связей и природно-географических условий не только постепенно трансформируют формы ведения скотоводства, но и воздействуют на структуру всего хозяйства в целом, повышая роль других занятий, например, охоты и бортничества15. Главным результатом миграции основной части башкирских племён на север, в наиболее суровые для ведения традиционного скотоводческого хозяйства районы, стало значительное сокращение расстояния следования и большой продолжительности
нелёгких кочёвок. Превращение лесных и горнолесных районов в места постоянного расселения требовало приспособления или перестройки хозяйства. На смену традиционному кочевому скотоводству с частым переселением в течение круглого года с места на место, не имея постоянных жилищ, постепенно приходит полукочевое хозяйство, где род кочует с весны до поздней осени вместе со стадами, хозяйством и семьями, на зимнее время оставаясь на одном месте. В данном случае возникала необходимость закрепления кочевых угодий (здесь - летовок, зимовок и т. п.) на Южном Урале за конкретными башкирскими родами, что они и осуществили, отмечая угодья своими родовыми тамгами, выходя на их защиту от посягательств со стороны других родов и племён. Нормативными актами же государей Монгольской империи, Улуса Джучи и Золотой Орды были закреплены данные вотчинные права башкирских родов на занимаемые ими земли, что находит отражение в башкирских шежере, в легендах и преданиях, собственно монгольских письменных источниках.
В башкирской легенде «Акман-Токман» отмечено, что «после получения земель и тамги башкиры должны были платить хану ясак. Сначала это показалось не особенно обременительным. Пушнина поставлялась хану вовремя»16. Обязанность башкир выплачивать ясак (дань) императорскому двору за право владения землями являлось признанием своего вассального положения по отношению к сюзеренам-монголам (золотоордынцам), договорным и юридическим оформлением вотчинного права башкир на занимаемые ими родовые земли. А. И. Першиц в своём исследовании установил, что даннические отношения характеризуются тем, что данники и взы-матели дани не могут быть интегрированы в один социальный и этнический организм17, что и было установлено нами выше, когда мы отмечали большую автономию башкирского общества от монгольских правителей, об отсутствии развитой улусно-крыльевой системы в Башкортостане. Помимо этого, башкиры привлекались и к несению военной службы со своим оружием и лошадьми18.
Отношения башкирских племён с возникшими на месте Золотой Орды Казанским и Сибирским ханствами строились на тех же договорных принципах, на традиционных методах управления кочевниками, которые
были заложены Чингисханом. Так, например, ясашные книги за 1621-1622 гг. зафиксировали документы, находящиеся в руках у бу-лярцев на вотчинные угодья, данные им «до Казанского взятия, как в Казани был татарский царь»19. Следует отметить, что при малочисленности выявленных жалованных грамот казанских ханов башкирским племенам и родам в научный оборот введено большое количество тарханных грамот конкретным лицам: за свою службу у хана они получали земли и звание тархана. По всей видимости, в земледельческом Казанском ханстве практиковалась поместная система землепользования. Башкирские племенные вотчины уступали место родовым, землепользование же осуществлялось по отдельным семьям или небольшим группам родственных семей.
Подвластные сибирским царевичам Кучумовичам, башкиры относились к ним как к законным властителям страны, приносили им присягу на верность во время восстаний XVII - начала XVIII в.
Совсем на иных началах складывались отношения башкир с правителями Ногайской Орды, которые не являлись потомками Чингисхана и по политико-правовой системе чингисизма, которая утвердилась на завоеванных монголами землях (в т. ч. и в Башкирии), не имели легитимных оснований для подтверждения своей власти. В связи с этим взаимоотношения ногайских мурз с башкирскими родами базировались на формуле господства и подчинения. Из 10 ногайских наместников Башкирии, занимавших этот пост с 1489 по 1523 г., двое принадлежали к чингизидам. Бий Ногайской орды Ших-Мамай, несмотря на все попытки легитимизировать власть ногайских правителей, был вынужден прибегнуть к авторитету представителя общепризнанной династии для того, чтобы привести к повиновению и объясачить башкир20.
С падением власти казанского хана в октябре 1552 г. башкирские племена постепенно начинают принимать подданство нового владетеля казанского трона - московского царя. Основные же принципы башкиро-казанских взаимоотношений традиционно легли в основу отношений между башкирами и московским великим князем, что выражалось в переоформлении вотчинных прав и властных полномочий башкирских родов и аристократической верхушки на свои земли на тех же прежних условиях уплаты установленного
ясака, военной службы и остальных повинностей. Башкирская аристократия и рядовые общинники без изменений правого и социального статуса поступают в подданство Русского государя. Б. А. Азнабаев указал на то, что беспрецедентные льготы, пожалованные казанским башкирам Иваном IV, были абсолютно оправданы с точки зрения перспектив расширения территории государства. Уже через год башкирские племена - подданные Ногайской Орды - последовали примеру казанских башкир21.
Прежние приёмы и методы управления башкирами нашли отражение не только в подтверждении вотчинных прав башкирских племён на свои земли, но и в сохранении внутренней автономии с самостоятельной военной организацией, судом и внутриплеменным управлением.
Таким образом, башкирская племенная вотчина как родовые земли формируется в условиях закрепления за конкретными племенами пастбищных земель до монгольского нашествия. Территории кочёвок отмечались родовыми тамгами, неприкосновенность родовых владений регламентировалась нормами обычного права. Впервые юридически оформленное вотчинное право башкир на свои земли в письменных и фольклорных материалах отражается со времён установления над башкирскими племенами монгольской власти. Политика первых монгольских правителей, заложенная Чингисханом, сводилась к тому, что в случае добровольного подчинения они предоставляли новым подданным широкие права внутреннего самоуправления. От лица верховного правителя утверждались земельные владения и сохранялась военная организация. Впоследствии данные права и обязанности башкир, в т. ч. и вотчинное право, подтверждались правителями Золотой Орды, Казанского и Сибирского ханств, во главе которых находились представители «золотого рода» Чингисхана. Правители же Ногайской Орды, которые не обладали легитимным обоснованием своей власти (т. е. не являлись по крови чингизидами), прибегали к несколько иным методам управления над башкирами. В частности, отношения ногайских мурз с башкирскими родами базировались на формуле господства и подчинения. Второй вариант управления башкирами предусматривал утверждение наместником в ногайской Башкирии чингизида, каковыми
были Хакк-Назар и Ахмед-Гирей. Ногайское господство на Южном Урале в последней четверти XV в. нарушило сложившуюся систему поземельных отношений, в основе которых лежало признание монгольскими правителями вотчинных прав башкирских родов. В условиях напряженной обстановки на западных границах Московского государства правительство Ивана IV после взятия Казани в отношении бывших её подданных проводило взвешенную восточную политику. Единственным вариантом установления подданства кочевых народов, который был известен московским властям, являлась политика, проводимая каанами Монгольской державы и ханами Золотой Орды, Казанского ханства. Русский царь при принятии башкир в своё подданство, как верховный собственник всех земель, подтверждал вотчинное право башкирских племён на занимаемые ими угодья.
Примечания
1 Мажитов, Н. А. История Башкортостана. Древность. Средневековье / Н. А. Мажитов, А. Н. Султанова. Уфа, 2009. С. 333-337; Азнабаев, Б. А. Интеграция Башкирии в административную структуру Российского государства (вторая половина XVI - первая треть XVIII в.). Уфа, 2005; Буканова, Р. Г. Башкирия в составе Золотой Орды : (По страницам забытой рукописи) // Ватандаш. 2000. № 4. С. 107-109.
2 Акманов, А. И. Земельная политика царского правительства в Башкирии (вторая половина XVI - начало XX в.). Уфа, 2000; Азнабаев, Б. А. Интеграция Башкирии в административную структуру Российского государства (вторая половина XVI - первая треть XVIII в.). Уфа, 2005.
3 Яминов, А. Ф. Татары-монголы и страна Паскатир // Ватандаш. 1999. № 1. С. 156.
4 Родословие тюрков // Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М., 1941.
5 Федоров-Давыдов, Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. Археологические памятники. М., 1966. С. 235-246.
6 Федоров-Давыдов, Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 26-28.
7 Мажитов, Н. А.Указ. соч. С. 342.
8 Азнабаев, Б. А. Апология власти племенной знати в «Дафтар-и Чингиз-наме» // Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды (XIII-XV вв). Казань, 2009. С.124-127.
9 Егоров, В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 1985. С. 106.
10 Башкирские шежере / сост. Р. Г. Кузеев. Уфа, 1960. С. 79.
11 Там же. С. 54-87.
12 Там же. С. 156.
13 Акман-Токман // Башкирское народное творчество. Т. II. Предания и легенды / сост. Ф. А. Надршина. Уфа, 1987. С. 168.
14 Кузеев, Р. Г. Историческая этнография башкирского народа. 2-е изд., стер. Уфа, 2009. С. 60.
15 Там же. С. 61.
16 Акман-Токман // Там же. С. 168.
17 Першиц, А. И. Данничество. М., 1973. С. 27.
18 Акман-Токман. С. 168.
19 РГАДА. Ф. 1350. Оп. 56. Д. 563. Ч. 1.
20 Азнабаев, Б. А. Интеграция Башкирии... С. 32.
21 Там же. С. 35.
