CC BY
709
Д. З. Мутагиров ИСТИННЫЕ ПРИЧИНЫ КАРИБСКОГО КРИЗИСА
В статье показано, что Карибский ракетный кризис 1962 г не ограничился периодом с 16 по 28 октября, как принято считать теми, кто пишет на эту тему. Он имеет глубокие причины и последствия, которые не устранены и по сегодняшний день. Автор статьи не разделяет традиционной трактовки причин этого кризиса и его виновников. По его мнению, Карибский кризис стал вершиной экспансионистской политики США в отношении Кубы, политики опасной для всего мира, характер которой достиг своего апогея в октябрьские дни 1962 г. из-за недальновидности главы советского правительства Никиты Хрущёва.
Ключевые слова: кризис, блокада, договор, интервенция, сотрудничество, переговоры, последствия кризиса.
Карибский кризис стал апогеем экспансионистской политики США в отношении Кубы, опасный для всего мира характер которого достиг своего пика в октябрьские дни 1962 г. Иные из пишущих и говорящих о тех событиях пытаются представить их в перевёрнутом виде, превращая виновников кризиса в её жертв, а жертв — в виновников. А некоторые даже пытаются возложить всю ответственность за этот кризис на страну, которая больше всех пострадала от тех событий, — на Кубу. «Всерьёз» утверждают, будто бы кубинское правительство предлагало Н.Хрущёву нанести по США первый, упреждающий удар и вообще-де Фидель Кастро в те дни пребывал в состоянии панической истерии. К сожалению, примерно то же самое утверждают и некоторые российские историки и журналисты, причём фальсификации с каждым годом становятся все грубее и циничнее.
Но, как гласит поговорка, «У лжи короткие ноги». Рано или поздно покров с секретов срывается и все тайное становится явным. Кубинские власти, желая предоставить мировой общественности возможность видеть события октября 1962 г. в их истинном свете, предали гласности почти все имевшиеся в их распоряжении документы (Un pueblo, 1982). Появились в печати некоторые документы и Государственного департамента США. Особый интерес представляют мемуары брата президента Роберта Кеннеди и историка и сотрудника президента Артура Шлесинджера с изложением американского видения событий тех дней (Kennedy, Schlesinger, 2011). Не меньший интерес представляют описания тех событий как бы изнутри Д. Т. Язовым, А. И. Грибовым и другими, которые организовали доставку советских войск и военного снаряжения на Кубу и командовали ими (У края..., 2010; Язов, 2010).
© Д. З. Мутагиров, 2013
Реальные факты решительно отвергают навязываемое миру мнение о том, будто кризис был порождён ввозом на Кубу советских ракет среднего радиуса действия, обнаружение которых американской воздушной разведкой 14 октября 1962 г. положило начало тревожным событиям, но был исчерпан в связи с их вывозом. Соответственно, во всем виноваты только Кастро и Хрущёв, а президент США Д. Кеннеди только и делал, что боролся за безопасность США. В этом духе составлен и документально-хроникальный фильм, поставленный неизвестно на чьи средства, эпизодически демонстрируемый по российскому телевидению.
Ознакомившись с подлинными документами тех дней, любой непредубеждённый человек легко поймёт истинную суть Карибского кризиса. А она очень проста. Кризис был следствием экспансионистской политики США в отношении Кубы, принявшим особо острый характер по недальновидности Н. Хрущёва.
США всегда считали Кубу естественным продолжением своей территории. «Сахар Кубы так же важен нашей страны, как пшеница и хлопок Индии и Египта для Великобритании», — говорил американский посол в Мадриде ещё до начала Испано-американской войны. В 1898 г. США отняли Кубу у Испании и превратили её в полуколонию. «Куба с большей территорией имеет население большее, чем Пуэрто-Рико, — писал секретарь по военным вопросам США Брекенридж командующему американскими войсками на Кубе генералу Мэйл-зу. — Оно состоит из белых, негров, азиатов и их смешений. Жители целиком ленивы и аполитичны. Очевидно, что немедленная аннексия этих элементов в нашу федерацию была бы безумием, и прежде чем сделать это, мы должны очистить страну, если даже для этого потребовались те же самые методы, которые были применены божественной волей в городах Содома и Гоморра».
В порядке подготовки к аннексии Кубе был предоставлен статус полуреспублики, конституции которой была навязана поправка сенатора Платта, согласно которой США получали право организации интервенций, когда там возникнет «опасная» для США ситуация. Тогда же в Гуантанамо (на восточной конечности острова) была создана военно-морская база США. «После поправки Платта у Кубы осталось ничтожно мало или вовсе не осталось независимости, — писал представитель США на Кубе Л. Вуд. — Самое время искать пути к аннексии... Я думаю, что это было бы самым ценным для Соединённых Штатов приобретением». За последующие полвека существования в статусе полуреспублики львиная доля богатств острова оказались в руках американцев. Достаточно сказать, что только одна американская компания «Юнайтед Фрут» владела более 3 млн гектаров кубинской земли.
Революция 1959 г. вернула суверенитет кубинскому народу, что никак не соответствовало геополитическим конструкциям США. Они не захотели мириться с этим и с первых же дней революции стали создавать трудности, организовывать диверсии. В апреле 1961 г. они осуществили военную интервенцию на Кубу с целью реставрации старых порядков. Однако она была пресечена кубинским народом и разгромлена в течение 72 часов. Это было, пожалуй, самым крупным поражением США почти за всю свою историю. И от кого? От народа маленькой страны, которая более полувека являлась их полуколонией. США разрабатывают новые планы расправы с непокорной соседкой, оказывают нажим на страны мира с целью принуждения их к разрыву отношений с Кубой. В январе 1962 г. они добиваются исключения Кубы из Организации американских государств, хотя в ее Уставе такая мера не предусмотрена. ЦРУ разработало план под названием «операция "Мангуста"», целью которой провозглашались подрыв экономики Кубы всеми возможными способами и разжигание в её народе недовольства своим правительством. По поручению Кеннеди его ближайшие сподвижники в составе советника по вопросам национальной безопасности, начальников штабов, руководства Госдепартамента и брата президента, министра юстиции Р. Кеннеди, определили 33 последовательно осуществляемые задачи «операции "Мангуста"», которые должны были быть решены в несколько этапов. Заключительный этап — свержение революционного правительства и оккупация острова под лозунгом поддержки антикастровских сил был запланирован на октябрь 1962 г.
27 сентября 1962 г. Конгресс принимает совместную резолюцию обеих его палат под № 230, дающую президенту страны право использовать вооружённые силы против Кубы. Неделю спустя, 4 октября, он принимает новую резолюцию, рекомендующую правительству США осуществлять интервенцию на Кубу под прикрытием Организации американских государств. Президент Д. Кеннеди с согласия Конгресса призвал 150 тыс. резервистов и объявил о приведении в состояние боевой готовности более 100 тыс. пехоты (Un pueblo, 1982, p. V).
Правительство Кубы, благодаря хорошо налаженной контрразведывательной работе, было в подробностях осведомлено о планах США и укрепляло обороноспособность своей страны. Оно обратилось к СССР с просьбой ускорить поставки необходимого для этого оружия. Эта просьба была встречена в Москве с пониманием и удовлетворена, поскольку СССР имел свои веские причины для беспокойства политикой США после инцидента с американским самолётом-шпионом, сбитым накануне над Свердловском, а также размещением в Турции, Италии и в других странах Европы американских ракет с ядерными боеголовками, способными поразить территорию СССР.
29 мая 1962 г. в Гавану прибыла советская делегация, которая передала Ф. Кастро предложение Н.Хрущёва разместить на Кубе советские ракеты среднего радиуса действия. После тщательного обсуждения кубинское правительство приняло его, оценив как интернационалистскую поддержку кубинского народа Советским Союзом. При этом кубинское руководство высказалось за то, чтобы придать этому акту характер военного соглашения между двумя странами и сообщить о его заключении в печати. Соглашение было достигнуто в июле 1962 г. во время визита министра обороны Кубы Рауля Кастро в Москву, но Н. Хрущёв настоял на том, чтобы установка советских ракет на Кубе держалась втайне до его визита на Кубу в конце года, во время которого он планировал официальное подписание и обнародование соглашения.
Во исполнение фактически уже вступившего в силу соглашения в июле—октябре 1962 г. на Кубу в строжайшей секретности пребывает группа советских войск в количестве 43 тыс. человек и доставляются 42 ракеты среднего радиуса действия с ядерными боеголовками. Согласно договорённости, советские военнослужащие и военная техника, размещаясь в отведённых им местах, оставались в прямом подчинении своему правительству, обязывались уважать суверенитет и законный порядок на Кубе, а также помогать вооружённым силам Кубы в случае внешней агрессии против неё. Американская разведка, стремясь установить степень обороноспособности Кубы и характер поставляемых сюда из СССР вооружений, осуществляла съёмки территории Кубы с воздуха и использовала самолёты-шпионы У-2. 16 октября, когда военная машина США уже была подготовлена и пущена в ход, ЦРУ представило президенту Кеннеди полученные двумя днями раньше фотоснимки размещённых на Кубе советских ракет.
Н. Хрущёв своим поведением существенно помог эскалации напряжённости в эти дни. Первоначально он категорически опроверг утверждения о наличии на Кубе советских ракет. А когда США продемонстрировали фотоснимки ракет, Хрущёв заявил, что США также установили свои ракеты по соседству с СССР в Турции, чем подорвал доверие к себе со стороны мировой общественности. Неискренность Хрущёва, «попытка обмана мировой общественности», как не без оснований расценили поведение Хрущёва многие в мире, нанесли вред СССР и сыграли на руку США.
События принимают новый оборот, разворачиваясь уже вокруг советских ракет на Кубе. Кеннеди создал специальную группу из высших должностных лиц государства для анализа ситуации и выработки мер, чтобы добиться вывоза советских ракет. Эта группа после недельных обсуждений приняла решение об установлении морской блокады Кубы. На заре 22 октября Пентагон приступил к реализации этой
меры. В воздух поднимаются тяжёлые бомбардировщики с ядерным оружием на борту, в пяти армейских дивизиях США объявляется тревога. Для установления блокады были использованы 238 судна, 8 авианосцев, 2 крейсера, 118 эсминцев, 13 подводных лодок, 65 амфибий и 32 вспомогательных судна. Для вторжения на Кубу были подготовлены 250 тыс. человек (Un pueblo, 1982, p. VI). Днём раньше американская военно-морская база на самой Кубе (Гуантанамо) была усилена тремя батальонами морской пехоты. Одновременно объявлено состояние повышенной боевой готовности американских военных частей, расположенных в Западной Европе и на Дальнем Востоке и союзников США по НАТО. Подводные лодки с ракетами «Поларис» заняли исходные позиции, нацелив своё оружие на СССР и его союзников.
В 19 часов того же дня президент США по радио и ТВ объявил о принятых им мерах по установлению морской блокады Кубы. «Все корабли любого класса с назначением на Кубу, принадлежащие любой стране, нации или порту, будут принуждаться повернуть обратно, если будет обнаружено, что они везут наступательное оружие», — заявил он. Происходило это в международных водах, в нарушение всех норм международного права и являлось актом международного произвола. Кеннеди заявил далее, что США намерены продолжать идти по намеченному пути «до тех пор, пока имеющиеся на Кубе наступательное оружие не будет вывезено оттуда или нейтрализовано в эффективной форме». Представителю США в ООН было поручено добиваться срочного созыва Совета Безопасности «для принятия мер против последней советской угрозы миру».
Куба также вынуждена была принять ответные защитные меры. Узнав о предпринятых США действиях, кубинское правительство в 15 часов 50 минут 22 октября приводит в состояние боевой готовности свои вооружённые силы, а в 17 часов 40 минут на всей территории Кубы объявляется боевая тревога. Постоянному представителю Кубы в ООН также поручается добиться созыва Совета Безопасности для обсуждения создавшегося положения. 23 октября, выступая по радио и телевидению, Ф. Кастро информировал кубинский народ о сложившейся ситуации.
Советское правительство, осудив установление морской блокады Кубы и намерений США перехватить и проверять суда, идущие на Кубу, также предприняло соответствующие меры. Утром 23 октября советские войска были приведены в состояние повышенной боевой готовности.
Мир оказался на грани термоядерной войны. 24 октября Генеральный секретарь ООН У Тан обратился к руководителям США, СССР и Кубы с призывом найти мирное решение проблемы. На следующий день, 25 октября, Кеннеди направил письмо Хрущёву, в котором давал
свою интерпретацию кризиса. Главной его причиной он считал наличие на Кубе советского наступательного оружия и требовал его незамедлительного вывоза. В ответе Хрущёва от того же дня говорилось, что советское оружие на Кубе носит исключительно оборонительный характер, а советские корабли, идущие на Кубу, являются мирными, но если американцы задержат их, это будет «актом пиратства». Он призвал Кеннеди не допускать этого. Глава правительства СССР объяснил также, что СССР оказывает Кубе экономическую и военную помощь только по гуманитарным соображениям. Если США заявят, что они не вторгнутся на Кубу и не поддержат с этой целью другие страны, писал Хрущёв, то отпадёт необходимость пребывания на Кубе советских военных специалистов. Он призвал президента США к благоразумию и не допустить пиратства в отношении кораблей, плавающих в международных водах.
26 октября Генеральный секретарь ООН У Тан, узнав о приближении советских кораблей к зоне «карантина», обратился к Кеннеди и Хрущёву с призывом избежать прямого столкновения. Советское правительство сразу же ответило У Тану, что оно дало капитанам своих судов указание держаться подальше от зоны блокады и о своей готовности к поиску рациональных путей решения спорного вопроса. Ответ Генеральному секретарю ООН из США гласил, что те будут стремиться избежать столкновения с советскими судами, если они не везут вооружения. Почти одновременно с составлением ответа У Тану, по личному распоряжению Кеннеди, американская авиация усилила полёты над Кубой на малой высоте.
Самой заинтересованной в благополучном исходе событий страной была Куба. Находясь в эпицентре событий, она подвергалась наибольшей опасности. В письме Н. Хрущёву от 26 октября Ф. Кастро писал о двух возможных вариантах развития событий в регионе. Первым и наиболее вероятным вариантом он считал воздушную атаку американской авиацией определённых объектов на Кубе с целью их разрушения. Вторым вариантом, «менее вероятным, хотя и возможным», — вторжение войск США на Кубу, что потребует от Америки большого количества сил и новых форм агрессии. «Если осуществится второй вариант и империалисты вторгнутся на Кубу с целью её оккупации, опасность для человечества станет столь велика, что после этого Советский Союз никогда не должен будет допускать обстоятельства, при которых империалисты могли бы нанести по нему первый ядерный удар» (Un pueblo, 1982, p. 45 -46).
Н. Хрущёв в своих воспоминаниях утверждал, что Ф. Кастро предлагал ему нанести упреждающий ядерный удар по США. Но, как видно из процитированной выше части письма, утверждение Хрущёва является надуманным. Кастро в своём письме размышлял о возможных
вариантах развития событий, в том числе и о самом крайнем, самом нежелательном, «менее вероятном, хотя и возможном», и об остающемся в таком случае единственном решении, «поскольку не было другого»
В письме Ф. Кастро на имя Генерального секретаря ООН от 27 октября выражалась готовность Кубы обсудить все вопросы по преодолению разногласий с США и сделать все необходимое для сотрудничества с ООН в целях преодоления настоящего кризиса. В то же время он осуждал акты нарушения суверенитета Кубы, выразившиеся в установлении морской блокады Кубы. Решительно отвергались также попытки США контролировать, что Куба может осуществлять на своей территории, какое оружие использовать и какие отношения с СССР ей иметь. Все шаги Кубы в этом направлении, заверял Ф. Кастро У Тана, находятся в строжайшем соответствии с принципами и нормами ООН, согласно которым Куба имеет право обеспечивать свою безопасность и суверенитет. «Куба не является ничьей прислужницей, — писал глава кубинского правительства, — она не нарушала никакого международного права, а, наоборот, сама стала жертвой агрессивных действий США».
27 октября кризис достиг своей верхней точки, и события чуть было не приняли необратимого характера. Состоялся новый обмен письмами между руководителями вовлечённых в конфликт стран. Кеннеди писал Хрущёву о своём беспокойстве наличием советских ракет на Кубе, расположенной в 90 милях от США. В своём ответе Хрущёв напомнил президенту США, что Турция, где США разместили свои ракеты, непосредственно примыкает к СССР. «Вы считаете, что имеете право требовать безопасность для своей страны и вывоза оружия, которое вы квалифицируете как наступательное, - писал он, - но не признаете, что мы тоже имеем такое право». Хрущёв выразил готовность вывезти с Кубы оружие, считающееся американцами наступательным, если и США вывезут аналогичное оружие из Турции.
Кеннеди считал вывоз советских ракет предварительным условием переговоров по пунктам, предложенным Хрущёвым. Он обещал, что США не нападут на Кубу и не поддержат агрессии против Кубы со стороны других стран континента, но потребовал ответа в течение 24 часов. В то же время, приняв стремление Хрущёва к недопущению дальнейшего обострения кризиса за признак неуверенности в себе, американское правительство пошло на дальнейшую эскалацию опасности. Военные США получили распоряжение президента участить нарушения воздушного пространства Кубы, увеличив количество полётов разведывательных самолётов до 12 в день и в любое время дня и ночи. Участились нарушения воздушного пространства и СССР.
В ответ на это правительство Кубы, заявив, что «Куба не признает вандалистскую и пиратскую привилегию ничьей военной авиации на_ 143
ПОЛИТЭКС 2013. Том 9. № 2
рушать её воздушное пространство», отдало 27 октября своим вооружённым силам приказ «сбивать все военные самолёты, вторгшиеся в воздушное пространство Кубы». В провинции Ориенте в тот же день был сбит американский самолёт У-2, а другой, получив повреждения, вернулся на базу. Позже любители пофантазировать станут утверждать, будто Ф. Кастро лично выпускал ракету, сбившую американский самолёт.
В ночь на 28 октября советское руководство принимает решение: «С целью ликвидации конфликта, опасного для дела мира, с целью обеспечения безопасности народов, жаждущих мира, и успокоения народа Северной Америки демонтировать ракетные установки на Кубе и вернуть их в СССР», и сразу же информирует об этом мир. Решение в тех условиях, безусловно, было разумным и необходимым, но принятие его и реализация были не вполне продуманными и этичными. Дело в том, что Куба — главная жертва и эпицентр кризиса — не была даже информирована руководством СССР о предпринимаемых им шагах. Кубинцы и советские интернационалисты на Кубе, находившиеся в центре событий и готовые вот-вот встретить интервентов, многократно заверенные в том, что они не будут оставлены в одиночестве, с удивлением услышали по радио Москвы утром 28 октября о решении советского правительства из передававшегося по радио текста письма Хрущёва Кеннеди. Вызвав вздох облегчения у одних, услышанное породило чувство недоумения, горечи и обиды у других. Как признавался много лет спустя Ф. Кастро на Первом съезде Компартии Кубы в декабре 1975 г., кубинцам тогда казалось, что они остались одни перед опасным врагом, и солнце закатилось над Кубой. Удивление вызвало и другое. Требования о снятии «карантина» и о выводе американских войск из Гуантанамо советским руководством вообще не были выдвинуты1.
В тот же день правительство Кубы выступило с заявлением, в котором излагало свое мнение о путях и условиях разрешения кризиса. С точки зрения правительства Кубы ими должны были стать:
1) прекращение экономической блокады и всех способов нажима США на Кубу;
2) прекращение всех подрывных действий, сбрасывания и доставки оружия и взрывчатки по воздуху и морю, отказ от организации вторжений, от всех антикубинских акций, осуществляемых с территории США и их стран-союзниц;
3) прекращение пиратских атак кубинских объектов с баз США, расположенных в Пуэрто-Рико;
1 Поскольку блокада в международном праве рассматривается как акт войны, было решено наименовать действия США «карантином».
4) прекращение нарушения воздушного пространства и территориальных вод Кубы североамериканскими самолётами и кораблями;
5) возвращение Кубе ее территории (Гуантанамо), оккупированной США (Un pueblo, 1982, p. 65).
Хрущёв, вероятно, был уверен в том, что после решения оо демонтаже ракетных установок он заслуживает благодарности со стороны Кубы. Поэтому, узнав о реакции населения и правительства Кубы на решение о выводе советского стратегического оружия, он пришёл в состояние крайнего раздражения. По всей вероятности, он совершенно не задумывался над этической и дипломатической сторонами вопроса, а также над тем, что Куба является суверенным государством со своими собственными интересами и вправе ожидать, от друзей в первую очередь, уважительного к себе отношения. В лаконичном письме на имя Ф. Кастро от 28 октября (в отличие от прежних многостраничных посланий, оно занимало лишь одну страницу) Хрущёв сообщал, что его, Хрущёва, послание Кеннеди позволяет решить конфликт «в вашу пользу, защитить Кубу, от вторжения, предотвратить развязывание войны». В письме говорилось и об обещании Кеннеди не нападать на Кубу и о том, что Пентагон ищет повода для нарушения достигнутых договорённостей, для чего организует полёты над Кубой, и призывал Кастро к осторожности. Хрущёв выражал недовольство по поводу того, что «вчера вы сбили один из них, в то время как раньше не сбивали». Этот шаг, по мнению Хрущёва, мог быть использован агрессором в своих целях (Ibid., p. 66).
Упрёк этот был совершенно безосновательным. Самолёт был сбит советской ракетой, обслуживаемой советскими специалистами, остававшимися, как уже отмечалось, в непосредственном подчинении советского командования. И если Куба сразу не внесла ясности в этот вопрос, то только потому, что, во-первых, в этой критической ситуации она не отделяла себя от СССР, а во-вторых, не желала способствовать дальнейшему обострению советско-американских отношений. К тому же, объяснял Кастро Хрущёву в ответном письме в тот же день, самолёт летел над советскими ракетными установками и был сбит для предотвращения внезапного удара по этим установкам с целью их уничтожения.
Ф. Кастро, выразив «вечную благодарность кубинского народа СССР», сообщил Н Хрущёву, что Куба в принципе против всякой инспекции её территории, и выразил глубокое огорчение кубинцев формой ведения переговоров и достижения соглашения между СССР и США, исключавшей из них Кубу.
30-31 октября в Гаване состоялись переговоры между Генеральным секретарём ООН У Таном и руководством Кубы о путях выхода из кризиса. Генсек заявил руководителям Кубы о желании ООН орга-
низовать инспекцию (с воздуха и на земле) над демонтажем и вывозом советских ракет. Планировалась также инспекция морских портов Кубы Международным Красным Крестом. В ответ Ф. Кастро резонно заметил, что кубинцы не понимают, почему им предлагают согласиться на международную инспекцию территории их страны. «Мы не совершали агрессии против кого бы то ни было. Все наши действия основаны на международном праве, — заявил он. — Напротив, сама Куба стала жертвой, во-первых, незаконной блокады, во-вторых, претензий определять из другой страны, что она может делать и что не может делать в своём доме». Кастро решительно отказался принять эти условия, заявив, что Куба считает основой регулирования конфликта сформулированные ею пять пунктов (Ibid., р. 81-82).
Переговоры на следующий день носили уже конфиденциальный характер. Здесь У Тан сообщил руководителям Кубы, что он и его коллеги считают блокаду Кубы и разведку в её воздушном пространстве незаконными. Генеральный секретарь ООН сообщил, что он получил 620 телеграмм от североамериканцев. Только в двух из них оправдывалось вторжение американских сил на Кубу. Все остальные считали, что ООН должна найти мирное решение вопроса. Такой же характер имели и сотни телеграмм, поступивших в канцелярию Генерального секретаря ООН в последующие дни (Ibid., р. 101).
Этот строго документированный анализ событий, думается, показывает, кто являлся истинным виновником кризиса, а кто — его жертвой. Не вызывает также сомнения и вопрос об истинной роли СССР в этих событиях, который поступил тогда как благородный рыцарь, бесстрашно заступившийся с риском для себя за несправедливо ставшей жертвой агрессора Кубу. Подключение СССР к конфликту США — Куба придало ему совершенно неожиданный оборот и спутало все карты агрессора. Уже подготовившемуся проглотить Кубу хищнику пришлось уйти, когда он увидел непосредственную угрозу для себя. Ради устранения этой угрозы США пришлось на время умерить свои аппетиты и отказаться от давно вынашивавшихся планов. Тоже разумный, хотя и вынужденный шаг. Жаль только, что СССР принял важное, необходимое и оправданное в тех условиях решение не только без консультаций со своим союзником и другом, но и за его спиной. В результате этого радость по поводу торжества справедливости смешалась с горечью обиды. Через несколько лет недоразумение было устранено и наладилось действительно равноправное, взаимовыгодное сотрудничество, продолжавшееся почти 30 лет. На Кубе по-прежнему функционировал советский учебный центр с советскими военными специалистами, и позже был построен высокотехничный Центр слежения за искусственными спутниками земли, что очень не нравилось США, и позже они добились их ликвидации.
Наступило время М. С. Горбачёва. Подобно тому, как Ирод преподнёс своей капризной дочери на подносе голову Иоанна Крестителя, так и М. Горбачёв, лихорадочно ища пути облегчения и укрепления своего жалкого положения, в которое он сам себя поставил в дни и после августовских событий 1991 г., «преподнёс» руководству США советский учебный центр на Кубе. Да и не только этот центр. После встречи с Государственным секретарём США в начале сентября 1991 г. Горбачёв неожиданно для всех заявил о предстоящем выводе группы советских специалистов с территории Кубы. Об этом кубинская сторона узнала опять по радио. Как справедливо отмечалось в заявлении МИДа Кубы от 11 сентября 1991 г., публичные заявления Горбачёва «не предварялись никакими консультациями или извещениями, что является недопустимым как с точки зрения международных норм, так и соглашений, подписанных между обоими государствами» (Granma, 12 de octubre de 1991). В соглашении об учебном центре предусматривалось, что все вопросы, касающиеся его, должны обсуждаться с обеих сторон участием.
Прошло ещё десять лет, и Россия также в одностороннем порядке принимает решение о демонтаже единственного в Западном полушарии Центра слежения за космическими полётами, функционировавшего на территории Кубы.
А каковы ответные действия США? 50 лет назад США считали не допустимым для себя присутствие СССР на Кубе. Сегодня же они сами имеют военные базы и военных инспекторов на территории бывших республик СССР, планируют создать там центры ПРО и, как свидетельствует заявление одного из экс-руководителей СССР, бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, ставшего президентом «независимого» Узбекистана И. Каримова, останутся здесь ещё долгое время. Видимо, этому господину вместе с его российскими коллегами неведомо, что США никогда добровольно не уходят из стран, куда они когда-либо проникали. Они как клешня в теле человека, от которой можно избавляться только лишь хирургическим путём. Но где найти хирурга, способного аккуратно извлечь клешню США?
Литература
У края ядерной бездны / ред. А. И. Грибков. М., 1998 (At the edge of the nuclear abyss / red. A. I. Gribkov. M., 1998).
Язов Д. Т. Маршал Советского Союза. Воспоминания. М., 2010 (YazovD. T. Marshal of The Soviet Union. Memories. M., 2010).
Granma, 12 de octubre de 1991.
Kennedy Robert, Schlesinger Arthur Meier. Thirteen Days: A Memoir of the Cuban Missile Crisis. W. W. Norton & Company, Inc. 2011.
Un pueblo invincible. Habana, 1982.
ЛОЛИТЖС- 2013. Том 9. № 2
