CC BY
59
.... frkrK
/>' -ч I-/ I!. . E
^..... \\\
МИНАКИР Павел
Александрович
Академик, профессор, доктор экономических наук, директор
Институт экономических исследований ДВО РАН, ул. Тихоокеанская, 153, Хабаровск, Россия, 680042
MINAKIR Pavel
Aleksandrovich
Academician, professor, doctor of economics, director Economic Research Institute FEB RAS, 153, Tikhookeanskaya Street, Khabarovsk, Russia, 680042
minakir@ecrin.ru
© Минакир П.А., Краснопольский Б.Х., Леонов С.Н., 2016
УДК 338.24 (571.6)
DOI: 10.14530/reg.2016.4
ШтШ—_____
ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ПРОБЛЕМАМ ОСВОЕНИЯ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ АРКТИКИ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
В статье представлены результаты исследований по экономическим проблемам освоения дальневосточного сектора Арктики, полученные в рамках программы фундаментальных исследований РАН. Сформулированы походы к построению системы долгосрочного прогнозирования, в том числе развития экономики дальневосточного сектора Арктики. Рассматривается целесообразность образования Арктического банка для целевой финансовой поддержки создания инфраструктурных объектов в Арктике.
Арктика, дальневосточный сектор, хозяйственная активность, Арктический банк инфраструктурных инвестиций
STUDIES ON THE PROBLEMS OF DEVELOPMENT OF THE FAR EASTERN ARCTIC: ECONOMIC ASPECTS
The article presents the results of studies on the economic problems of development of the Far Eastern sector of the Arctic obtained in the framework program fundamental research of RAS. Approaches to the construction of long-term forecasting system (including the economic development of the Far Eastern sector of the Arctic) are formulated. The feasibility of establishing the Arctic bank to target financial support to the creation of infrastructure facilities in the Arctic is discussed.
Arctic, Far East sector, economic activity, Arctic Infrastructure Investment Bank
Работа выполнена в рамках программы фундаментальных исследований РАН «Поисковые фундаментальные научные исследования в интересах развития арктической зоны Российской Федерации» (44П), проект «Экономические и экологические аспекты развития арктических регионов Дальнего Востока России».
КРАСНОПОЛЬСКИИ
Борис
Хананович
Доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник Институт экономических исследований ДВО РАН, ул. Тихоокеанская, 153, Хабаровск, Россия, 680042
KRASNOPOLSKI Boris
Khananovich
Doctor in economics, professor, chief researcher
Economic Research Institute FEB RAS, 153, Tikhookeanskaya Street Khabarovsk, Russia, 680042
boriskrasno@gmail.com
'чТГ1- \ \\
V.....J¥\\
DOI: 10.14530/reg.2016.4
яШшВШ
Введение
С 2014 г. реализуется программа фундаментальных научных исследований РАН «Поисковые фундаментальные научные исследования в интересах развития Арктической зоны Российской Федерации»1.
Экономические аспекты исследований рассматриваются в подразделе раздела 1 этой программы - «Геополитические, экологические и общественно-гуманитарные проблемы развития арктических регионов», в рамках которого исследуются методологические и методические проблемы прогнозирования развития Арктики Дальнего Востока.
Предварительные результаты этих исследований, полученные в Институте экономических исследований ДВО РАН, опубликованы в [3; 4; 15; 17; 22]. В 2015-2016 гг. исследования по Арктической тематике в ИЭИ ДВО РАН продолжались в рамках темы НИР «Экономические и экологические аспекты развития арктических регионов Дальнего Востока России». Результаты этих исследований опубликованы в [8; 10; 11; 16; 18].
Особенности исследований по проблемам освоения дальневосточной Арктики, выполняемых в ИЭИ ДВО РАН, можно свести к ряду положений, которые и будут рассмотрены ниже.
Обоснование границ Арктической зоны России
В связи с принципиальным изменением вектора развития центров силы, вызванным ускоренным развитием и усилением потенциала арктических регионов в мировом сообществе, выделение российской Арктики как территории, сопредельной циркумполярным странам, должно отвечать ряду условий.
Прежде всего следует определиться с южной границей и составом самого объекта прогнозирования - Арктики. В отличие от внешней границы континентального шельфа, установление южной границы Арктической зоны не требует какого-либо международного признания, а является исключительно внутренним делом государства. Этой проблеме долгое время не уделялось должного внимания, отчасти в связи с закрытостью арктических районов как режимных зон. Правовая неопределённость внутренних границ и соста-
1 См. результаты исследований по программе, полученные в 2014 г.: http://www.ras.ru/scientificactivity/rasprograms/arctic.aspx
ж
B-iiT Ц
►егионалистика
* шШ
^ Ж
ЛЕОНОВ Сергей Н иколаевич
Доктор экономических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Институт экономических исследований ДВО РАН, ул. Тихоокеанская, 153, Хабаровск, Россия, 680042
LEONOV
Sergey
Nikolaevich
Doctor of economics, professor, leading researcher
Economic Research Institute FEB RAS, 153, Tikhookeanskaya Street, Khabarovsk, Russia, 680042
leonov@ecrin.ru
Мал Т. x \ • , ■- «
DOI: 10.14530/reg.2016.4
шщшшг^
! С. . V /■
ва Арктической зоны России являлась одной из причин отсутствия чёткой координации деятельности федеральных органов государственной власти, органов власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления и коренных малочисленных народов Севера, а также бизнеса, отстаивающего корпоративные интересы [17].
Как самостоятельный объект государственной политики Арктическая зона России требует научно обоснованного определения территории, в отношении которой будут приниматься специальные меры экономического стимулирования, социальной поддержки, регламентирования природопользования и охраны природы, устанавливаться дифференцированные режимы хозяйственной деятельности. Несмотря на Указ Президента № 296 от 2 мая 2014 г., определивший границы Арктической зоны РФ, ни практики, ни учёные-регионоведы не пришли к общему выводу, где находится южная граница арктического макрорегиона. Острые споры по этому поводу продолжаются по сей день [6; 7].
Ясно лишь то, что с точки зрения создания целостного объекта управления для достижения стратегических целей, поставленных в нормативных документах Президентом и Правительством Российской Федерации, необходимо уточнить южную границу Арктической зоны России в её восточном секторе [22, с. 669-681].
Сложившаяся модель освоения Арктики России
В СССР активные системные исследования по изучению и развитию Арктики были начаты в 1930-х гг. [1; 25; 26]. Исследования разворачивались по всей трассе Северного морского пути (СМП). Правительство уделяло большое внимание этому направлению деятельности.
Одновременно с исследовательскими работами реали-зовывалась обширная программа освоения Арктики. Понятие «освоение» понималось как синоним «заселения»: строились города, создавались новые промышленные производства, развивалась инфраструктура транспорта и жизнеобеспечения. Была создана система военно-экономической безопасности, обеспечивающая защиту национальных интересов в Арктике. Практически в ходе освоения ресурсов Крайнего Севера реализовывалась модель одновременного широкомасштабного заселения макрорегиона.
В послевоенные годы продолжалось интенсивное освоение Арктики. Выросли до пиковых 7 млн т (1987 г.) объёмы транспортировка грузов по СМП [21], что потребовало создания атомного ледокольного флота. И до настоящего
ш
ш
ШЯЫ^У г
кегианалмстика
Ш. Л
тем
М1Т Е
те*.....\\\
Ч..... .-У\\
времени Россия является единственным государством, имеющим атомные суда, способные работать в условиях Арктики.
Сложилась система управления развитием Арктики как единой макрозоны страны, что было возможно в унитарном государстве со слаборазвитыми периферийными регионами. Ответственность за развитие Арктической зоны возлагалась на территориальные транспортно-промыш-ленные (типа Главного управления Северного морского пути) и промышленно-транспортные комбинаты, подобные Норильскому комбинату1.
В 1970-е - 1980-е гг. начинают реа-лизовываться идеи территориального хозрасчёта, оценка народнохозяйственных затрат на освоение регионов, выполняются расчёты альтернативных издержек освоения ресурсов [19]. Акцент переносится на освоение макрорегиона без одновременного его заселения, широко внедряется вахтовый метод освоения. Формируется система расселения, в основе которой - сеть базовых городов и вахтовых посёлков. Данный подход был особенно характерен для районов Крайнего Севера Сибири и Дальнего Востока.
С началом рыночных реформ ситуация кардинально меняется. В 1990-х гг. на вооружение была принята концепция, согласно которой Российскую Арктику ос-
1 Характерные черты организации территориальных транспортно-промышленных и промышленно-транспортных комбинатов сводились к следующему:
1. Выделение государством территории, на которую распространяется деятельность данного комбината. Эта территория определялась не границами административных подразделений страны (область, район), а характером поставленных перед комбинатом задач.
2. Включение в состав комбината всех отраслей хозяйства и всех видов производства, необходимых для решения основной задачи комбината и общего подъёма производительных сил данной территории.
3. Подчинение всех предприятий, входящих в комбинат, единому руководству (управлению), объединяющему все материально-технические и финансовые средства, а также кадры [25, с. 176-180].
ваивать спективным
001: 10.14530/гед.2016.4
ш
' -щшам:-: алявЯВДиЕвгвИ! -г---. казалось невыгодным и непер-
экономические выгоды неочевидны, а издержки велики2. Концепция исходила из того, что среди 27 субъектов РФ, законодательно относимых к Крайнему Северу страны, только 6 являлись донорами, а остальные были реципиентами федерального бюджета, со слаборазвитой промышленной и социальной инфраструктурой и низким уровнем жизни [2].
В итоге произошло резкое сокращение федеральных расходов на развитие и жизнеобеспечение северных территорий, замораживание льгот для прибывающих на Север по приглашению частных компаний, применение районных коэффициентов к заработной плате только для бюджетного сектора и т.д. Проводимая политика фактически «выталкивала» Арктику и Север из экономического пространства России.
Резко ухудшилось качество жизни большинства населения макрозоны, что сказалось на состоянии здоровья и продолжительности жизни. Миграционные процессы стали неуправляемыми, работа в Арктике - экономически непривлекательной. Понизился уровень реальных доходов основных групп населения. Существенно ухудшились и демографические показатели. Так, за межпереписной период 19892002 гг. численность населения Чукотского автономного округа сократилась на 67% - со 164 до 54 тыс. человек [13, с. 54-55].
Убыль населения породила дефицит рабочей силы. Одновременно возросло число пенсионеров. За 25 лет доля пенсионеров в районах Крайнего Севера Дальнего Востока возросла в 2-3 раза и сейчас приближается к трети населения (табл. 1).
Очень медленно решаются вопросы переселения в другие районы страны граждан нетрудоспособного возраста, боль-
Постановление Правительства РФ № 198 от 7 марта 2000 г. «О Концепции государственной поддержки экономического и социального развития районов Севера».
,ж
у Ш''
■
р-е
гмоналмстика
ам-1 •
йО!: 10.14530/гед.2016.4 _
¡Ш
Доля пенсионеров в общей численности населения субъекта РФ, %
Л*
Ш
ТХ1ГТ 7 . , , . . ш . | Щ Ж
Таблица 1
Субъекты РФ 1990 2000 2010 2015*
Республика Саха (Якутия) 12,7 20,6 25,5 28,5
Камчатский край 10,2 20,6 28,3 29,2
Магаданская область 9,9 19,7 29,9 30,5
Чукотский автономный округ 18,7 27,5 ] 30,4
Примечание: * - оценка.
Источник: рассчитано по данным www.gks.ru
ных и инвалидов, желающих выехать за пределы Арктики в связи с невостребованностью на рынке труда жителей закрывающихся посёлков. Обусловленные экономическими трудностями проблемы занятости, жизнеобеспечения, социальных гарантий, миграции, поддержки коренного населения в ряде арктических регионов приобрели такую остроту, что ликвидацию их последствий приходится осуществлять с привлечением экстренной финансовой помощи федерального бюджета.
При этом за годы трансформации хозяйственного уклада России модель освоения Арктики в целом не изменилась, концентрируясь на ресурсно-экспортной ориентации природных ресурсов и продуктов начальных переделов.
Федеральное законодательство по Арктической зоне несистемно, фрагментарно и архаично, не способствует «расшивке» тех проблем, которые возникают в связи с задачами модернизации арктической экономики в прогнозный период.
В настоящее время действует более 500 нормативных правовых актов, которые регулируют правоотношения в Арктической зоне Российской Федерации. При этом около 50 нормативных правовых актов действуют до сих пор с советских времён1. Это обстоятельство даёт повод для того, чтобы эти нормативные правовые
1 http://narfu.ru/aan/Encyclopedia_Arctic/law_project _nov2015.pdf
акты применялись избирательно, по сути дела, по воле правоприменительных органов. Серьёзным недостатком действующих нормативно-правовых актов в отношении Арктической зоны является то, что они создавались в основном по ведомственному принципу, поэтому нередки ситуации, когда они вступают в противоречие друг с другом. В арктическом законодательстве сохраняется значительное количество пробелов. Так, в частности, нет законодательной базы для функционирования вахтовых поселений в Арктике, для закрытия поселений, в которых ликвидировано градообразующее предприятие. Хотя «Основами государственной политики в Арктике» определено, что в Арктическую зону Российской Федерации входят не только сухопутные территории, но и морские акватории, которые прилегают к этим территориям, нет никаких нормативных документов, которые регламентировали бы освоение этих территорий, морское планирование не урегулировано. Как было отмечено выше, нечётко опредёлен и сам объект правового регулирования. При этом базовый закон по Арктической зоне может быть принят не ранее декабря 2016 г.
Государственный комитет по делам Севера и Совет по проблемам Севера и Арктики при Правительстве Российской Федерации упразднены, функции по координации на государственном уровне дей-
2 http://izvestia.ru/news/596628
ВИ/Г Ц
►егионалистика
Ш. Л
тем
те*.....\\\
X......-У\\
ствий всех уровней власти в Арктике с апреля 2015 г. возложены на Государственную комиссию по вопросам развития Арктики1.
Российская модель освоения ресурсов арктического шельфа (особенно - нефтегазовых) формируется при отставании институционального (законодательного) обеспечения (особенно в части технических регламентов, национальных и отраслевых стандартов). Неполнота, нестабильность и изменчивость норм и правил изучения и освоения ресурсов сырья провоцируют дополнительные риски для недропользователей и арктических регионов. Не разработан экономический механизм контроля за исполнением лицензионных соглашений. Из-за несовершенства государственного регулирования в области природопользования, являющегося наиболее важным и единственным источником наполнения для многих региональных и местных бюджетов, арктические территории несут значительные потери. Не используются методы государственного стимулирования развития различных видов деятельности в Арктике, в частности, прибрежного рыболовства за счёт предоставления специальных стимулирующих квот.
Возможно ли и если да, то как спрогнозировать в этих условиях прорыв, необходимый в освоении Арктики Российской Федерации?
Подходы к построению системы долгосрочного регионального прогнозирования
Говоря о методологии прогнозирования развития Арктической зоны, нужно отметить, что ситуация осложняется отсутствием в настоящее время общепринятой теории прогнозирования развития эко-
1 http://arctic.gov.ru/News/49e1d6a3-f25a-e511-825a-e82aea5c46bb?nodeId=530fa580-dc56-e511-825f-106 04b797c23&page= 1&page Size=10
■МЛч Г. ,,
! С > •^.'•МЧ-
номических
001: 10.14530/гед.2016.4
и
систем, которая могла бы служить надёжной основой для разработки прогнозов будущих состояний как пространственной организации экономики, так и отдельных типов территориального образований, в том числе и таких, как Арктика.
Кроме того, построение долгосрочных прогнозов в отношении развития арктических территорий усложняет традиционная двойственность методологических подходов, когда речь заходит о выработке долгосрочных региональных прогнозных оценок [18].
Первый подход к прогнозированию развития Арктики базируется на сопоставлении вариантных прогнозов, претендующих на описание событий или процессов, которые могут иметь место в будущем. Однако точность таких прогнозов невысока. Они могут иметь научно обоснованный характер только при условии, что раскрывают закономерности, управляющие развитием изучаемого объекта, позволяя с помощью метода экстраполяции представить, как будет выглядеть изучаемый объект в долгосрочной перспективе. Арктика - относительно новый в социально-экономическом и геополитическом смыслах макрорегион. Говорить о том, что сложились устойчивые закономерности его развития, нельзя. Поэтому серьёзные экст-раполяционные прогнозы в отношении Арктики вряд ли возможны.
Второй подход в отношении оценок будущего развития Арктики основан на анализе факторов, определяющих современное развитие макрорегиона и ситуацию в нём в отдалённом будущем. Главное в данном подходе - отделить стабильно действующие факторы от временных явлений и процессов (существенное от несущественного). При этом, даже если удастся определить факторы долгосрочного порядка, любые оценки будущего развития Арктики на долгосрочную перспективу будут носить сугубо вероятностный характер. Объясняется это скачкообразным характером
ВИ/Г Е
кегианалмстика
Ш. Л
тем
те*.....\\\
X......-У\\
научно-технического прогресса и развития человеческого общества в целом. То, что ещё вчера казалось важным и определяющим для развития человечества, сегодня (а тем более завтра) становится малозначащим, на передний план выходят факторы, появление которых было сложно (а часто и невозможно) предугадать.
В этом случае построение на региональном уровне синтетических прогнозов, представляющих собой взаимообусловли-вающие друг друга прогнозы количественных и качественных показателей развития секторов экономики, структурных пропорций, качественных состояний факторных параметров и т.п., невозможно без принятия определённого правила (алгоритма), устанавливающего порядок взаимодействия как между параметрами экономических, социальных и научно-технологических систем, так и между таксономическими уровнями территориальных образований.
Взаимообусловленность и характер взаимодействия параметров систем различного ранга и функционального содержания на каждом пространственном уровне описываются более или менее формализовано и вербально определёнными функциями и моделями. Иное положение с взаимодействием этих же параметров, конституирующих экономические, социальные и технологические системы разных таксономических уровней. Здесь возникает неожиданная методологическая трудность, связанная с тем, что пространственные системы в экономике и производстве взаимодействуют как иерархически организованные системы. Это означает, что прогнозы для региональной системы любого ранга должны быть строго соподчинены прогнозу системы вышестоящего ранга. На практике это означает, что целевые показатели и значения ограничений, принимаемых в прогнозах для региона, должны быть определённой декомпозицией значений, уже принятых и утверждённых в рамках «вышестоящего» прогноза
Мл. г. ,,
йО!: 10.14530/гед.2016.4
_С_
(вертикальная соподчинённость). Соответственно, и сама методика прогнозирования представляет собой на уровне региона некую производную от общенациональной методики прогнозирования. Данное утверждение особенно верно, если речь идёт о регионах одного уровня (например, субъектах РФ). В случае российской Арктики прогнозный регион включает не только самостоятельные субъекты РФ, но и их отдельные части - совокупность муниципальных образований, что дополнительно затрудняет выстраивание вертикальной системы прогнозирования.
Кроме того, подсистемы национальной экономической (социальной, производственной) системы не могут функционировать как автаркичные образования. Регионы встроены в систему пространственно-временных взаимосвязей с другими пространственными частями национальной экономики. А следовательно, прогноз каждой региональной системы должен быть согласован, соподчинён не только с прогнозами национальной системы в целом, но и с прогнозами других региональных систем (горизонтальная соподчинён-ность). При этом горизонтальная соподчи-нённость оказывается вторичной по отношению к соподчинённости вертикальной.
Таким образом, «региональный прогноз» как прогноз развития относительно самостоятельной системы по существу может представлять собой своеобразную комбинацию: 1) прогнозов корпораций, размещённых на данной территории,
2) национальных прогнозных показателей,
3) оценок сопряжённого развития внутрирегиональной экономической среды1.
Реально используемые методы построения прогнозов подтверждают, что именно два первых пункта из вышеприведённого списка описывают содержание
1 Под «внутрирегиональной средой» понимаются вспомогательные и обслуживающие производства, сервисные отрасли и социальная сфера, включая коммунальные услуги.
шьвщ г
1
►егмоналмсвжа
процедуры регионального прогнозирования. Действительно, если проанализировать инструментальную базу регионального прогнозирования1, то нельзя не заметить, что макроэкономические показатели перспективного развития получаются либо в результате использования различного рода моделей, которые прямо или косвенно интегрированы в общенациональную модель, либо в процессе интегрирования информации бизнес-проектов, каким-либо образом сформулированных для соответствующего региона. В последнем случае связь между результатами развития региона в перспективе и принятыми на национальном и корпоративном уровнях решениями относительно распределения ресурсов накопления и факторов производства является наиболее очевидной.
Выбор модели развития экономики Арктики Дальнего Востока
Мировая история освоения арктических территорий свидетельствует о многосторонней поддержке их государством, особенно на начальных этапах освоения в расчёте на превращение этих территорий в ведущий фактор развития экономики отдельных регионов и стран в целом на основе освоения их богатой минерально-сырьевой базы. Основным источником дохода в арктических регионах является экономическая рента от высокоприбыльного освоения уникальных ресурсов.
В настоящее время выделяется два основных вида арктической экономики -рентная и трансфертная2.
В рентной арктической экономике полученный доход остаётся на территории и обеспечивает бюджетные финансовые ресурсы арктического региона или отчуждается главным образом добывающими корпорациями и центральным правитель-
1 См., например, [24, а 86-103].
2 Подробнее см. [20, а 484-485].
001: 10.14530/гед.2016.4
_С_
ством, которые часть изъятой ренты затем возвращают в виде денежных грантов или инвестиций.
В трансфертной арктической экономике, где доминирует государственный и традиционный секторы экономики при слабо развитом рыночном секторе, основным источником бюджетного дохода арктических территорий являются трансферты вышестоящего уровня власти, а не ресурсная рента.
Конкретную модель арктической экономики каждая страна формирует на основе комплекса факторов, основными из которых являются: форма государственного устройства, размеры государства и арктических территорий в них, национальные особенности развития Арктики.
Американской модели присуща только рентная экономика, в то время как остальные модели базируются на принципах как рентной, так и трансфертной экономики. Очевидно, что рентная экономика весьма привлекательна в период реализации крупных инвестиционных ресурсных проектов.
Опыт Аляски показывает [10], что, несмотря на максимальную самостоятельность штата, с момента его образования в 1959 г. и до конца 1960-х гг. половина доходной части бюджета Аляски формировалась за счёт программ помощи государства. Различные меры правительства штата по снижению бюджетного дефицита (повышение налоговых ставок в различных отраслях деятельности, выпуск облигаций, не облагавшихся налогом для финансирования различных, прежде всего социальных проектов) не помогали. Финансовое положение Аляски резко улучшилось лишь в 1970 г., когда были получены единовременные доходы в связи с продажей лицензионных участков открытого на землях штата нефтяного месторождения Прадхо-Бей. Неоднократное повышение цен на нефть в 1970-х гг. и рост её добычи вновь подняли доходы штата в начале
шьвщ г
1
►егмоналмсвжа
1980-х гг. В результате благодаря тому, что самые ценные нефтяные ресурсы оказались на землях штата, Аляска имеет часть экономической ренты от их эксплуатации.
Особенностью канадской модели, которая объединяет черты трансфертной и рентной экономик, является разностатус-ность и различия в объёмах прав на природные ресурсы провинций и территорий при сохранении участия государства в управлении. В отношении регионов канадской Арктики используется принцип «освоение без заселения»: там практически не создавались крупные поселения, а промышленные предприятия ориентировались на большие заработки и высокую «проточ-ность» рабочей силы [14, а 68-79].
Европейская модель арктической экономики реализуется в унитарных государствах, которые в силу компактности имеют возможность управления экономикой арктических регионов властью центрального правительства. Кроме того, компактность и близость стран друг к другу позволили им создать интегрированные рынки. Так, например, в ходе реформирования электроэнергетики Норвегия, Дания, Швеция и Финляндия объединили внутренние рынки электроэнергии, сформировав общий рынок электроэнергии стран Скандинавии [5].
В России следствием плановой экономики являются самая централизованная модель управления ресурсами арктических (и не только) регионов, а также присвоение государственной части ренты на федеральном уровне. С изменением российско-
го законодательства о недрах регионы, за исключением общераспространённых полезных ископаемых, практически отстранены от возможности участия в лицензировании объектов и управлении ресурсами. Как следствие, государственная часть экономической ренты, образуемая в арктических регионах, возвращается в бюджет региона из федерального центра лишь в форме трансфертов.
При этом международные демографические тенденции в Арктике существенно отличаются от российских. Если в российской части Арктики за годы реформы население уменьшилось на четверть, то в зарубежной - почти на столько же выросло. В результате деловой центр штата Аляска Анкоридж по численности населения сравнялся с Мурманском, хотя в 19801990 гг. отставал по этому показателю в два раза (табл. 2).
Демографическая проблема в Арктике сильно коррелирует с проблемой доступа к ресурсам арктических регионов России и неотделима от проблем развития транспортной системы на Крайнем Севере страны - Северного морского пути (СМП) и меридиональных транспортных магистралей [8; 17].
На Севере Российской Федерации меридионально ориентированные транспортные пути имеют устойчивую основу только западнее Урала и отчасти в Западной Сибири. На Дальнем Востоке России, то есть в Республике Саха (Якутия) меридиональные транспортные магистрали базируются главным образом на речных путях, навигация на которых продолжается
Таблица 2
Демографические тенденции в Мурманске и Анкоридже, тыс. человек
Город (страна) 1980 1990 2000 2010 2014
Мурманск (Россия) 381 468 336 307 299
Анкоридж (США) 174 226 262 297 301
Источники: http://flashnord.com/news/chislennost-naseleniya-murmanska-opustilas-nizhe-300-tysyach; http://naseleni ye.population.city/ssha/anchorage/
ж
ШЩШ;:^
й а
кегианалмстика
¡З^ТЕ
Мал Т. X \ ' , ■- ■»
РО!: 10.14530/гед.2016.4
__л
л.
менее полугода и зависит от поддержания необходимой глубины судового хода земснарядами, работа которых осуществляется далеко не в достаточных объёмах.
Для Дальнего Востока России транспортные проблемы особо остры. Если объём перевозок по СМП с 1987 г. по 2000 г. упал в 4,5 раза (рис. 1), то в дальневосточном секторе сокращение объёмов перевозок было просто катастрофическим - в 30 раз [23].
Правовой основой концепции развития СМП являются федеральные целевые программы «Мировой океан», «Развитие транспортной системы России» и «Морская доктрина Российской Федерации на период до 2020 г.». Таким образом, с теоретической точки зрения СМП «вмонтирован» во все российские основополагающие стратегические документы, но при этом ни в одном из названных документов не прописан механизм, который позволил бы
Я
т
,в
7 000 6 000 5 000 4 000 3 000 2 000 1 000 0
д |
Сй д 6 5" г9 д
<3 я 9 д д V.
-д 2 -О 4 н а ** ¡О Г ю
9$0 д д д а <3 ¡3 4 г ЧГ;
* д д гд Л4 д
— —1 — — — — 1 468 —I— — — — —
1970 1973 1976 1979 1982 1985 1988 1991 1994 1997 2000 2003 2006 2009 2012
Рис. 1. Перевозка грузов по Северному морскому пути, тыс. т
В последние пять лет в западном секторе наблюдается значительное оживление, однако возможности транзита на Азиатско-Тихоокеанский рынок через СМП проблематичны. Ледокольный флот стареет. К 2017 г., когда планируется начало масштабного освоения арктических месторождений и соответствующий рост грузопотоков, в строю мог бы оказаться всего один атомный ледокол («50 лет Победы»), но во второй половине 2012 г. наметилось изменение ситуации - Правительством Российской Федерации было издано постановление № 660 от 29 июня 2012 г. «Об осуществлении бюджетных инвестиций в строительство головного универсального атомного ледокола»1. В результате ожидается, что новые атомные ледоколы будут пущены в плавание в 2017, 2019 и 2020 гг., по очереди заменяя действующие.
1 http://v-ruksha.livejournal.eom/36910.html#cutid1
реализовать все эти замечательные положения на практике. Не случайно в концепции проекта федерального закона «О развитии Арктической зоны Российской Федерации» среди главных целей закона отмечается необходимость правового закрепления статуса СМП как стратегического проекта Российской Федерации.
Масштабность инфраструктурных, производственных и социальных проектов в Арктике требует для своего разрешения новых инвестиционных механизмов. Так, если общие капитальные вложения, необходимые для реализации пяти реализуемых в настоящее время в России шельфо-вых проектов, оцениваются в сумму порядка 20 млрд долларов, то на реализацию одного Штокмановского шельфового проекта с учётом строительства завода по сжижению природного газа потребуется свыше 60 млрд долларов [23], то есть он
ШлМ^гШШ^ "V
шшС?1
►егмоналмсвжа
окажется одним из самих дорогих ресурсных проектов в мире.
В связи с этим целесообразно активно привлекать зарубежные инвестиции, и значительную помощь здесь может оказать использование механизмов государственно-частного партнёрства [12]. Следует вспомнить и использовавшийся в Советском Союзе опыт создания территориальных транспортно-промышленных комбинатов, подобных Главному управлению Северного морского пути (Главсевмор-путь), имевших задачей освоение определённых видов природных ресурсов при условии, что транспорт входил в состав комбината как важнейшее звено в решении этой основной задачи [25].
Целям привлечения инвестиций в развитие Арктической зоны РФ может служить и проект создания межгосударственной финансовой инфраструктуры в виде Арктического банка инфраструктурных инвестиций под эгидой Арктического совета и других координирующих международных структур [10].
В качестве конкретных механизмов создания подобного банка могут быть использованы меры по аналогии с недавним прецедентом, а именно - сформированным по инициативе Китая Азиатским банком инфраструктурных инвестиций, ориентированным на весьма крупный азиатский регион1. Россия, несмотря на различные внешние санкции, в апреле 2015 г. стала членом-учредителем этого банка.
Следует признать, что создание Арктического банка будет политически более трудным процессом, чем создание Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, так как в Арктике США и Канада -главные инициаторы различных санкций против России. Кроме того, Арктическая зона, несмотря на её весьма солидные географические масштабы, не имеет в на-
1 https://ru.wikipedia.org/wiki/Азиатский_банк_инфр аструктурных_инвестиций/
DOI: 10.14530/reg.2016.4
_,___
стоящее время такого огромного экономического потенциала по сравнению с АТР, где Китай играет одну из ведущих ролей в развитии региона и в определённой мере успешно противостоит интересам США и Японии, которые не вступили в Азиатский банк.
Заключение
Дальневосточная Арктика - регион особых геостратегических интересов государства и долгосрочных экономических интересов общества, касающихся эффективного освоения территории, рационального использования природных ресурсов и обеспечения глобального экологического равновесия в рамках неистощительного природопользования. Поэтому для формирования целостной системы стимулов его развития необходимо разработать и принять систему мер, закрепляющих не только основы государственной политики, но и реальные механизмы её реализации.
Список литературы
1. Агранат А.Г. Зарубежный Север. Очерки природы, истории, населения и экономики регионов. М.: Издательство Академии наук СССР, 1957. 320 с.
2. Городецкий А.Е., Иванов В.В. Научное обеспечение развития арктических регионов России. URL: http://rosnord.ru/strategy/standpoi nt/75-nauchnoe-obespechenie-razvitiya-arktiche skikh-regionov-rossii (дата обращения: 08.08.2016).
3. Демьяненко А.Н., Прокапало О.М. Экономическое пространство Дальневосточного Севера // Регионалистика. 2014. Т. 1. № 3. С. 629.
4. Заостровских Е.А. Анализ состояния морской транспортной инфраструктуры Северного макрорайона Дальнего Востока // Мировая наука и образование в условиях современного общества. Сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции 30 октября 2014 г.: в 4 частях. Ч. I. М.: АР-Консалт, 2014. С. 124-125.
5. Затологин Д. Идеальный pool. URL:
ШлМ^гШШ^ "V rXMj
шшС?1
►егмоналмсвжа
http://www.e-m.ru/er/2004-04/22493/ (дата обращения: 08.08.2016).
6. Захарчук Е.А. К вопросу о районировании арктической зоны РФ // Север и Арктика в новой парадигме мирового развития. Лузинские чтения - 2016: Материалы VIII Международной научно-практической конференции (Апатиты, 14-16 апреля 2016 г.). Апатиты: ИЭП КНЦ РАН, 2016. С. 44-49.
7. Золотокрылин А.Н., Мосина Л.Л., Широкова Л.М. О сухопутных территориях Арктики // Север и Арктика в новой парадигме мирового развития. Лузинские чтения - 2016: Материалы VIII Международной научно-практической конференции (Апатиты, 14-16 апреля 2016 г.). Апатиты: ИЭП КНЦ РАН, 2016. С. 50-53.
8. Корец Е.А. Морской порт Петропавловск-Камчатский как арктический хаб Северного морского пути // Север и Арктика в новой парадигме мирового развития. Лузинские чтения - 2016: Материалы VIII Международной научно-практической конференции (Апатиты, 1416 апреля 2016 г.). Апатиты: ИЭП КНЦ РАН, 2016. С. 70-74.
9. Краснопольский Б.Х. Государственное управление природопользованием: опыт США / отв. ред. П.А. Минакир. Хабаровск: РИО-ТИП, 2008. 224 с.
10. Краснопольский Б.Х. Инфраструктура Арктики: новые вызовы, новые подходы и решения // Север и Арктика в новой парадигме мирового развития. Лузинские чтения - 2016: Материалы VIII Международной научно-практической конференции (Апатиты, 14-16 апреля 2016 г.). Апатиты: ИЭП КНЦ РАН, 2016. С. 80-85.
11. Леонов С.Н. Общая схема анализа и прогнозирования развития хозяйственного комплекса арктических регионов: Дальний Восток // Вестник университета. 2015. № 6. С. 135140.
12. Леонов С.Н. Особенности государственно-частного партнерства в развитии Крайнего Севера Дальнего Востока // Известия Иркутской государственной экономической академии. 2012. №. 5. URL: http://eizvestia.isea.ru/ pdf.aspx?id=16806 (дата обращения: 08.08.2016).
13. Леонов С.Н., Корсунский Б.Л., Бара-баш Е.С. Региональная экономика и управле-
ние: экономика Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 2007. 176 с.
14. Леонов С.Н., Сидоренко О.В. Зарубежный опыт регионального управления. Хабаровск: Хабаровская краевая типография, 2011. 144 с.
15. Минакир П.А. Методологические проблемы прогнозирования развития Арктики Дальнего Востока России // Национальные интересы России и экономика морских коммуникаций в Арктике: материалы V Всерос. мор. науч.-практ. конф., 29-30 мая 2014 г. Мурманск: Изд-во МГТУ, 2014. С. 33-36.
16. Минакир П.А., Горюнов А.П. Пространственно-экономические аспекты освоения Арктики // Вестник Мурманского государственного технического университета. 2015. Т. 18. № 3. С.486-492.
17. Минакир П.А., Леонов С.Н. Методологические проблемы прогнозирования развития Арктики Дальнего Востока России // Вестник Мурманского государственного технического университета. 2014. Т. 17. № 3. С. 540-551.
18. Минакир П.А., Леонов С.Н. Проблемы прогнозирования развития арктических регионов ДВ // Арктика: экология и экономика. 2015. № 1. С. 10-17.
19. Орлов Б.П., Шнипер Р.И. Экономическая реформа и территориальное планирование. М.: Экономика, 1969. 250 с.
20. Пилясов А.Н. И последние станут первыми: Северная периферия на пути к экономике знания. М.: ЛИБРОКОМ, 2009. 544 с.
21. Полякова И. Севморпуть: вектор развития. URL: http: //www .transportrussia.ru/transportnay a-politika/ sevmorput-vektor-razvitiya.html (дата обращения: 08.08.2016).
22. Российская Арктика: современная парадигма развития / под ред. А.И. Татаркина. СПб.: Нестор-История, 2014. 844 с.
23. Селин В. Современное геоэкономическое позиционирование в российской Арктике URL: http://institutiones.com/general/2046-geoek onomicheskoe-pozicionirovanie-v-rossij skoj -ark tike.html (дата обращения: 08.08.2016).
24. Синтез научно-технических и экономических прогнозов: Тихоокеанская Россия - 2050 / под ред. П.А. Минакира, В.И. Сергиенко. Владивосток: Дальнаука, 2011. 558 с.
25. Славин С.В. К вопросу о методах и формах управления процессом социалистического
ж
ШЩШ;:^
B-iiT Ц
кегианалмстика
ЩШШщШ
DOI: 10.14530/reg.2016.4
освоения Севера СССР // Антология экономической мысли на Дальнем Востоке России. Выпуск 5. Региональных экономические исследования в 50-е - 60-е годы XX века / отв. ред. П.А. Минакир. Хабаровск: ИЭИ ДВО РАН, 2012. С. 174-186.
26. Славин С.В. Промышленное и транспортное освоение Севера СССР. М.: Издательство экономической литературы, 1961. 304 с.
References
1. Agranat A.G. Foreign North. Essays on Nature, History, People and Economy of the Regions. Moscow, 1957. p. 320. (In Russian)
2. Gorodetsky A.E., Ivanov V.V. Scientific support for the development of the Arctic regions of Russia. Available at: http://rosnord.ru/strategy/ standpoint/75-nauchnoe-obespechenie-razvitiya-arkticheskikh-regionov-rossii (accessed 8 August 2016). (In Russian)
3. Demyanenko A.N., Prokapalo O.M. Economic Space of Far Eastern North. Regionalistica [Regionalistics]. 2014. Vol. 1. No. 3. Pp. 6-29. (In Russian)
4. Zaostrovskikh E.A. Analysis of Marine Transport Infrastructure of the Northern Macro-region of the Far East. In: Global Science and Education in the Modern Society. Proceedings of the International Scientific and Practical Conference: In 4 Parts. Part 1. Moscow, 2014. Pp. 124-125. (In Russian)
5. Zalotogin D. Ideal pool. Available at: http://www.e-m.ru/er/2004-04/22493 (accessed 8 August 2016). (In Russian)
6. Zakharchuk E.A. About Division of Russian Arctic Zone into Districts. In: The North and the Arctic in the New Global Development Paradigm. Luzin Readings - 2016: Proceedings of the VIII International Scientific and Practical Conference (Apatity, April 14-16, 2016). Apatity, 2016. Pp. 44-49 (In Russian)
7. Zolotokrilin A.N., Mosina L.L., Shiriko-va L.M. About the Arctic Land Territories. In:
The North and the Arctic in the New Global Development Paradigm. Luzin Readings - 2016: Proceedings of the VIII International Scientific and Practical Conference (Apatity, April 14-16, 2016). Apatity, 2016. Pp. 50-53. (In Russian)
8. Korets E.A. Sea Port Petropavlovsk as Arctic Hub Port of the Northern Sea Way. In: The North
and the Arctic in the New Global Development Paradigm. Luzin Readings - 2016: Proceedings of the VIII International Scientific and Practical Conference (Apatity, April 14-16, 2016). Apatity, 2016. Pp. 70-74. (In Russian)
9. Krasnopolski B.Kh. Environmental Government: USA Experience. Khabarovsk, 2008. 224 p. (In Russian)
10. Krasnopolski B. Kh. Arctic Infrastructure: New Challenges, New Approaches, New Decisions. In: The North and the Arctic in the New Global Development Paradigm. Luzin Readings -2016: Proceedings of the VIII International Scientific and Practical Conference (Apatity, April 1416, 2016). Apatity, 2016. Pp. 80-85. (In Russian)
11. Leonov S.N. The Analytical and Forecasting Scheme of the Development of the Arctic Zone of the Russian Far East. Vestnik universiteta [Bulletin of University]. 2015. No. 6. Pp. 135-140. (In Russian)
12. Leonov S.N. Peculiarities of Public-Private Partnership in the Context of Development of the Russian Far East Northern Regions. Izvestiya Irkutskoy gosudarstvennoy ekonomicheskoy akademii [Bulletin of Irkutsk State Economic Academy]. 2012. No. 5. Available at: http://eizvestia.isea.ru/pdf.aspx?id=16806 (accessed 8 August 2016). (In Russian)
13. Leonov S.N., Korsunskiy B.L., Bara-bash E.S. Regional Economics and Management: Economy of the Far East. Vladivostok, 2007. 176 p. (In Russian)
14. Leonov S.N., Sidorenko O.V. Foreign Experience of Regional Management. Khabarovsk, 2011. 144 p. (In Russian)
15. Minakir P.A. Methodological Problems of Forecasting of the Development of Arctic Russian Far East. In: Russia's National Interests and Economy of Marine Communications in the Arctic. Proceedings of the V All-Russia Sea Scientific and Practical Conference, 29-30 May 2014. Murmansk, 2014. Pp. 33-36. (In Russian)
16. Minakir P.A., Gorunov A.P. Spatial and Economic Aspects of Development of the Arctic.
Vestnik Murmanskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta [Bulletin of Murmansk State Technical University]. 2015. Vol. 18. No. 3. Pp. 486-492. (In Russian)
17. Minakir P.A., Leonov S.N. Methodological Problems of Forecasting of Development in the
Ж
Far East Arctic Regions. Vestnik Murmanskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta [Bulletin of Murmansk State Technical University]. 2014. Vol. 17. No. 3. Pp. 540-551. (In Russian)
18. Minakir P.A., Leonov S.N. The Issues of Forecasting of Development in the Far East Arctic Regions. Arktika: ekologiya i economika [Arctic: ecology and economy]. 2015. No. 1. Pp. 10-17. (In Russian)
19. Orlov B.P., Shniper R.I. Economic Reform and Spatial Planning. Moscow, 1969. 250 p. (In Russian)
20. Pilyasov A.N. And the Last Shall Be the First: North Periphery on the Way to the Knowledge Economy. Moscow, 2009. 544 p. (In Russian)
21. Polyakova I. Northern Sea Route: The Vector of Development. Available at: http://www.trans portrussia.ru/transportnaya-politika/sevmorput-vektor-razvitiya.html (accessed 8 August 2016). (In Russian)
22. Russian Arctic: The Modern Paradigm of Development. Ed. by A.I. Tatarkin. S.-Petersburg, 2014. 844 p. (In Russian)
23. Selin V. Current Geo-Economic Positioning in the Russian Arctic. Available at: http://insti tutiones.com/general/2046-geoekonomicheskoe-pozicionirovanie-v-rossijskoj-arktike.html. (accessed 8 August 2016). (In Russian)
24. The Synthesis of Scientific-Technological and Economic Forecasts: Pacific Russia - 2050. Ed. by P.A. Minakir, V.I. Sergienko. Vladivostok, 2011. 912 p. (In Russian)
25. Slavin S.V. To the Question on Methods and the Forms of Management of Socialist Development Process of the North of the USSR. In: The
Anthology of Economic Thought in the Far East. Issue 5. Regional Economic Research in the 50s and 60s of the 20th Century. Ed. by P.A. Minakir. Khabarovsk, 2012. Pp. 174-186. (In Russian)
26. Slavin S.V. Industrial and Transport Development of the North of the USSR. Moscow, 1961. 304 p. (In Russian)
Для цитирования:
Минакир П.А., Краснопольский Б.Х., Леонов С.Н. Исследования по проблемам освоения дальневосточной Арктики: экономические аспекты // Регионалистика. 2016. Т. 3. № 4. С. 6-19. For citing:
Minakir P.A., Krasnopolski B.Kh., Leonov S.N. Studies on the Problems of Development of the Far Eastern Arctic: Economic Aspects. Regionalistica [Regionalistics]. 2016. Vol. 3. No. 4. Pp. 6-19. (In Russian)
