CC BY
42
УДК 130.2
Чикаева Татьяна Александровна
кандидат философских наук, доцент.
Институт экономики и антикризисного управления,
доцент кафедры гуманитарных дисциплин
umoi@rambler.ru
Chikaeva Tatyana Alexandovna
candidate of philosophical sciences, associate professor
Institute of economy and crisis management,
associate Professor of the chair of Humanities
umoi@rambler.ru
Исследование возможности западной идентификации русской культуры в
отечественной историософии
Research of possibility of the western identification of the Russian culture in a
domestic historiosophy
Аннотация. Данная статья посвящена анализу и систематизации взглядов отечественных мыслителей по вопросу о правомерности причисления России к странам западной культуры. Прослеживается эволюция подходов к исследованию соотношения самобытных и западных элементов в национальном самосознании, определяется перспективность развития взаимосвязи русской и западной культуры.
Ключевые слова: культура, Запад, Россия, национальное самосознание, западники, славянофилы, неозападники, евразийцы, неоевразийцы.
Annotation. This article is devoted to the analysis and systematization of views of domestic thinkers on legitimacy of reckoning of Russia to the countries of the western culture. Evolution of approaches to research of a ratio of original and western elements in national consciousness is traced, prospects of development of interrelation of the Russian and western culture are defined.
Keywords: culture, West, Russia, national consciousness, Westerners, Slavophiles, neowesterners, Eurasians, neoeurasians.
Поиск национальной культурной идентичности России в течение длительного времени в качестве основного элемента включает анализ возможности причисления России к ареалу Западного культурного кода и дальнейшего преобразования национального самосознания в соответствии с его ключевыми чертами. Основанием для утверждения близости России и Европы, являющейся основным носителем западной культуры, называется общий источник их развития — древнегреческая культура, длительный исторический опыт взаимодействия России и Европы. Вместе с тем, следует отметить
1
противоречивость ключевых ценностей русского и западного менталитета, безуспешность неоднократно предпринимаемых попыток реформировать жизнедеятельность российского общества по образцу Запада.
Отечественная историософия содержит следующие подходы к возможности идентификации русской культуры как принадлежащей к западному культурному коду.
Во-первых, концепция, утверждающая, что позитивное развитие русской культуры возможно только в союзе с Западом, в принятии ею в полном объёме западных успехов цивилизации, просвещения, гуманности» [6, с. 48]. Принятие в качестве основополагающих данных ценностей, позволит, по мнению западников, преодолеть недостатки православного культурного архетипа, который предопределил отсутствие личностного начала [6, с. 161].
Западники утверждают, что сущность национального самосознания, его творческий, открытый характер послужит фундаментом для восприятия западных элементов, которые, в свою очередь, актуализируют положительное содержание самобытных культурных черт. Деятельность Петра I получала у них высокую оценку. Так, К.Д. Кавелин указывает на то, что «эпоха реформ усиливала все ценное» [2, с. 66] в русской культуре, вместе с тем, создавала условия преодоления невнимания к личностной проблематике и зарождению свободной великорусской личности.
Теоретические воззрения западников, вместе с тем, не получали эмпирического подтверждения. Длительное взаимодействие с Европой, воспринимающейся в качестве олицетворения ключевых элементов западного культурного кода: рациональности, индивидуальности и модерности, не приводило к желаемому результату их утверждения на русской почве. Причину этому западники находят в недостаточном уровне развития отечественной культуры, вследствие чего русский человек не мог понять значение и перспективность идеала западной культуры. Для преодоления этого недостатка русской культуре необходимо западное влияние. Русская культура органично воспримет это воздействие, и русские люди станут «европейскими русскими и русскими европейцами» [7, с. 90], не потеряв при этом своей самобытности и раскрыв её положительные черты.
Западная культура рассматривается западниками, как приоритетная по отношению к национальной, превосходящая её по качеству и возможностям развития, а восприятие ключевых ценностей европейской культуры расценивается в качестве единственного средства актуализации положительных черт национального самосознания, раскрытию потенциала отечественной культуры.
Продолжателями западнической традиции идентификации русской культуры можно назвать сменовеховцев, которые указывают на близость России и Европы, в которую стремится русский человек за поиском решения внутренних российских проблем. Они продолжают утверждать важность западной идентификации России, принятия её западных ценностей, однако в их
2
концепции меняется представление о ключевом субъекте западной культуры. Теперь это не Европа, которая исчерпала свой потенциал модерности, а экономически развитые Соединённые Штаты Америки, чья культура, выросшая на европейском культурном основании, деформировалась и приобрела новые черты, позволившие США занять ведущее место в мире, наиболее успешно воплотив ключевые элементы западной культуры.
В настоящий период западническая тенденция, выражающаяся в традиции неозападничества, утверждает, что существование и развитие русской культуры вне связи с Западом невозможно. Поиск национальной культурной идентичности невозможен без признания того, что Россия - страна европейской культуры, связанная с Восточной и Западной Европой и ориентирующаяся на неё.
Они приходят к выводу о том, что Россия и Европа представляют собой единство в многообразии, а их отличие схоже с тем отличием, которое имеется между культурами разных стран Западной Европы, например, Франции и Германии. Культура России не идентична культуре Европы, но очень близка к ней. Об этом говорит сходство русского и европейского языка, единые схемы мышления, даже открытость рассматривается как признак, общий для всех западных культур. Так, по мнению Д.С. Лихачева «Европейская культура, как определенный тип культуры, открыта для других культур, это делает ее культурой будущего» [5, с. 3].
Неозападники подчёркивают, что многие базовые идеалы русской культуры сходны с западными, а отличия не являются критическими и не создают препятствия для вхождения России в ареал Западной культуры. Это вхождение будет служить на благо самой русской культуре, актуализации её положительных черт. Подтверждение этому находят в истории российского государства, указывая на то, что Россия добивалась значительных успехов именно тогда, когда обращалась к Европе, а, следовательно, по мнению западников, только в объединении с Западом возможно существование и развитие русской культуры. Отступление же от развития в общем русле европейской культуры рассматривается ими как причина нахождения России на периферии европейской цивилизации, её отставания и возможности причисления к странам «второй Европы» [9, с. 21].
В этой связи неозападники выдвигают принципиально новый тезис о возможности и необходимости полной идентификации русской и западной культуры, призывая к полному копированию западных образцов. Ключевые образы русской культуры, прежде всего православие, воспринимаются сторонниками данного тезиса крайне критично и негативно. Выход они видят в отказе от самобытных культурных черт и перенятия западных ценностей прагматизма.
Анализ неозападничества позволяет сделать заключение о том, что сегодня, наряду с традиционным западничеством, рассматривающим русскую культуру как родственную европейской и находящим сходные черты
3
национального самосознания, развивается новое направление западничества, которое отказывает отечественной культуре в своеобразии и связывает дальнейшее существование и развитие с освоением и принятием в качестве собственных элементов западной культуры.
Во-вторых, формируется взгляд на возможность западной идентичности русской культуры, в соответствии с которым Запад не является ни образцом, ни примером для России, причиной чего называется различие ключевых культурных ценностей. Его сторонники настаивают на необходимости взаимного обогащения западной и русской культуры, считают приемлемым только творческое восприятие отдельных западных черт, после их критического осмысления на основе самобытного национального культурного архетипа.
Славянофилы дают противоречивую оценку приобщению русской культуры к рационалистическим элементам Запада. С одной стороны, Запад рассматривается весьма положительно, а И.В. Киреевский, даже назвав все негативные элементы европейской культуры, признаётся, что он «все еще любит Запад» [3, с.120]. Положительную оценку получает европейское просвещение, развитие логоса, достижения науки и техники. Христианская вера является объединяющим элементом русской и европейской культуры, основанием для возможно благотворного взаимодействия России и Европы в будущем.
С другой стороны, они доказывают противоположность русского и европейского национального самосознания. Европейский индивидуализм и рационализм, по их мнению, чужд и непонятен русскому человеку, для которого ключевыми идеалами являются соборность, духовность, государство.
Русская культура, согласно концепции евразийства, не может быть тождественна западной, но для полного раскрытия своего потенциала должна воспринять достижения западного логоса, освоить их на базе духовного начала православия. И.В. Киреевский указывал на превосходство национального самосознания, выступал за подчинение европейской образованности «господствующему духу христианского любомудрия» [3, с. 238]. Тогда, по его мнению, русская культура сможет без ломки собственной сущности, без разрушения базовых черт национального самосознания приобретать открытия Запада с приданием им более глубокого смысла и открытием в них тех человеческих начал, что остались тайной для Европы. Результатом этого соединения «была бы... умственная жизнь, наука и искусство, основанные на самобытных началах, расцветающие на самородном корню» [3, с. 238].
Идеи славянофилов о западной культуре получают развитие в философии С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, Г.П. Федотова.
Россия и Европа представлялись Булгакову сторонами единой культуры. Он замечал, что приобретение черт европейской культуры удовлетворяет национальную жажду цивилизации, следовательно, это эмпирически ей полезно. Он подчёркивал, что такое приобретение не может быть простым
4
копированием, заимствованием без критики и анализа, напротив, любое восприятие западных элементов происходило и должно происходить только после их осмысления и преобразования в системе идеалов национальной культуры. Западные элементы не должны «угасить наш собственный дух» [1, с 35]. Другого соотношения национальной и западной культур философ не одобряет. С.Н. Булгаков объясняет это потерей в результате материально-технического развития Европой духовности и замене божественного идеала идеалом Комфорта. Внешне привлекательные черты комфортной западной жизни заслоняют её негативные составляющие, выстраивают в сознании недостаточно осведомлённого человека картину торжества просвещения, рационализма, материализма и прагматизма.
Выход философ видит во взаимном обогащении Запада и России, в том, чтобы русская культура приобрела бы достижения Западного логоса, обогатив западную культуру духовным смыслом, внеся в мир русское творчество и самобытное русское слово. Однако осуществление этого невозможно до тех пор, пока русская культура находится под влиянием западнического идолопоклонства [1, с. 42].
Пороки неорганичного соединения русской и западной культур, согласно концепции мыслителя, преодолимы для России. Русские ценности добра, православия должны душевно обогатить рационалистическую Западную культуру. На основании данного преобразования должен осуществиться симбиоз национальной и западной культур.
Г.П. Федотов утверждал, что культуры России и Европы близки уже в силу общего источника своего зарождения и в начале своего существования жили одной жизнью [8, с.280], разъединение же их было искусственно и обусловлено не внутренними глубинными различиями, а политико-экономическими факторами. Однако впоследствии сознательно
осуществляемые высшими кругами попытки внедрения на отечественную почву идеалов и достижений западной культуры и цивилизации, без их критического осмысления и преобразования на основе самобытных черт национального самосознания, не смогли вновь привести к первоначальному единству. Тесное взаимодействие, с одной стороны, привело к расцвету национальной культуры, появлению в ней личностей поистине всемирного масштаба, зарождению ростков бытовой и политической свободы. С другой стороны, оно привело к расколу русской культуры на европейскообразную культуру высших слоёв общества и самобытную культуру народных низов.
Философ делал вывод о том, что сущность национальной культуры должна раскрываться в гармоничном сочетании самобытных и западных черт, а смыслы и идеалы западной культуры должны занять собственное справедливое место в национальном самосознании.
Идею культурного соединения России и Европы поддерживают почвенники. В. С. Соловьев отмечает своеобразные отношения между русской и западной культурами, говоря о том, национальная культура в своем
5
основании остается оригинальной, принимая европейскую цивилизацию только по второстепенным вопросам и признавая возможность творческого преобразования западного рационализма на основе русской духовности.
В современный период в отечественной историософии развиваются идеи неоевразийства, утверждающие творческий синтетический характер русской культуры, который позволяет ей без отказа от внутренней самобытности. Сторонники неоевразийства оценивают русскую культуру как универсальную, соединяющую Восток и Запад, способную вобрать и творчески переосмыслить ключевые элементы как западного, так и восточного культурного кода, создать их гармонию.
Россия, по мнению современных евразийцев, способна развиваться самостоятельно, но её самодостаточность не означает её изоляции от Запада. Русская культура имеет, с точки зрения неоевразийцев, много точек соприкосновения с Западной культурой, что подтверждается общностью мировоззрения, обрядности у русской и западных наций, поэтому взаимодействие двух культур является желательным.
В-третьих, отечественная историософия формирует концепцию, в соответствии с которой русская культура чужда и противостоит Западу, а любые попытки их соединения или объединения пагубным образом отражаются на судьбах России. Так, К.Н. Леонтьев утверждает формальность связи России и Запада, подчёркивает их глубокие внутренние различия. Всякое сближение русской и западной культуры, по его мнению, способно привести только к полному подчинению России Европе, против чего выступает философ, желающий видеть в русской культуре «нечто от Европы духовно независимое» [4, с. 387]. Сохранить свою самобытность Россия может, отказавшись от тесного взаимодействия с Западом, предпочтя ему восточную идентификацию.
Евразийская школа, представителями которой были Н.С. Трубецкой, Л.П. Карсавин, В.Н. Ильин и др., возникшая в начале XX века, оценивает русскую культуру как славяно-туранскую, противостоящую Западу. Европейская культура не приемлема для русского национального самосознания, западные элементы не могут стать органичной частью русской культуры, а, значит, любая попытка войти в культурный ареал Запада приводит к деформации и расколу национального самосознания.
Они пришли к мнению о том, что Запад является внешним, агрессивным фактором по отношении к русской культуре, чьё влияние способно привести только к кризису идентичности, но не к её определению.
Продолжением традиций классического евразийства начала XX столетия, формально провозглашающего объединения в русской культуре и Запада и Востока, фактически же утверждающего враждебность Запада и России, могут служить аутентичные евразийцы. Россия, с их точки зрения, должна противостоять агрессивному самораспространению Западной культуры, стать передовым отрядом Востока в борьбе с ней.
Представители данной теории полагают, что рационализм, индивидуализм западной ментальности не только не принимаются русским национальным самосознанием, но и ведут к разрушительным переменам в национальной культуре. Запад, следовательно, был и остается чужд русской культуре. С точки зрения аутентичных евразийцев, следующих теории начала XX столетия, обращение к западной культуре не несёт положительного заряда для самобытного русского самосознания. Причину этому видят, в первую очередь, в противоречии между православием, являющимся основой русской культуры, и базовыми ценностями Запада — индивидуализмом, рационализмом, либерализмом. Современное обращение официальной русской культуры к Западу вызывает у А.И. Дугина протест, поскольку в нем видится отказ от самобытной духовности и даже от самобытности в целом. Западные ценности, проникающие в Россию после распада СССР, рассматриваются как бездуховные, ведущие к торжеству утилитаризма и прагматизма.
Анализ различных точек зрения по вопросу о взаимосвязи самобытных и западных элементов русской ментальности позволяет нам прийти к следующим выводам. В течение длительного периода развития отечественной историософии распространились следующие концепции оценки западной идентификации русской культуры: признания западной культуры как образца, к которому необходимо стремиться, иногда отказываясь от собственной самобытностью; рассмотрение западной культуры как источника приобретения новых ценностей, способствующих цивилизационному развитию, таких как рационализм, включение которых в отечественную культуру возможно только на основе их творческого осмысления; понимание западной культуры как агрессивно враждебной, противостояние которой должно осуществляться на всех уровнях.
В современных условиях глобализации актуальным является тезис о том, что русская и западная культуры родственны, но не тождественны. Запад имеет ряд преимуществ, которые должны быть переосмыслены и творчески осмыслены национальным самосознанием. Нельзя согласиться ни с апологетами западной культуры и западного образа жизни, не замечающими кризисного состояния русской культуры и неспособности его самостоятельного преодоления, ни со сторонниками полного отчуждения России от Запада, так как подобная позиция противоречит исторически обусловленной близости двух культур. Русское национальное мышление, как справедливо отмечалось многими мыслителями, пользуется логическими построениями западной ментальности, поэтому отказ от связи с западной культурой невозможен.
Россия должна взять от Запада те элементы, которые помогут ей раскрыть собственный потенциал, приобрести цивилизационные преимущества. Такое восприятие должно проходить на базе ключевых ценностей национального менталитета, быть не простом копированием, а творческим преобразованием,
приданием им самобытных черт и вести к их органичному включению в систему национального менталитета. Литература:
1. Булгаков С.Н. Интеллигенция и религия. М.: тип. А.И. Снегиревой 1903 г. 42 с.
2. Кавелин К.Д. Наш умственный строй: Ст. по философии рус. истории и культуры. М.: Правда, 1989. 653 с.
3. Киреевский И.В. Избранные статьи. М.: Современник 1984. 383 с.
4. Леонтьев К.Н. Собрание сочинений. Т. 5. М: типография В. М. Саблина, 1912. 468 с.
5. Лихачев Д.С. Заметки и наблюдения: Из записных книжек раз. лет. М.: Советский писатель: Ленингр.отд-ние, 1989. 605 с.
6. Русская идея. / Сост. и авт. вступ. ст. М. А. Маслин. М.: Республика, 1992. 494 с.
7. Сагатовский В.Н. Русская идея - продолжим ли прерван прерванный путь? — СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1994. 217 с.
8. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Т.2. С-П.: София 1991. 348 с.
9. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. М.: ИФРАН, 1997.
253 с.
Literature
1. Bulgakov S. N. Intelligention and religion. M.: type. A.I. Snegireva. 1903.
42 p.
2. Kavelin K.D. Our intellectual system: The Art. on philosophy of Russian history and culture. M.: Pravda, 1989. 653 p.
3. KireevskyI.V. Chosen articles. M.: Sovremtnnik. 1984. 383p.
4. Leontyev K.N. Collected works. T.5. М: V. M. Sablin'sprinting house, 1912.
468 p.
5. Likhachev D.S. Notes and supervision: From notebooks of times. years. M.: Soviet writer: Leningr.Otd-niye, 1989. 605 ps.
6. Russian idea. /originator and author of the introduction A. Maslin.M.: Republic,1992. 494p.
7. Sagatovsky V. N. Russkaya idea - whether we will continue the interrupted way is interrupted? — SPb. : Shopping Mall Petropolis LLP, 1994. 217p.
8. Fedotov G.P. Sudba and sin of Russia. T.2. S-P: Sofia 1991. 348p.
9. Fedotova V.G. Modernization of «other» Europe. M.: IFRAN, 1997. 253 p.
