CC BY
74
doi: 10.24411/0235-2451-2021-10203 УДК 631.5;631.6;911.2
Исследование влияния почвенного покрова и рельефа на продуктивность культур
Д. А. ИВАНОВ, О. В. КАРАСЕВА, М. В. РУБЛЮК
Федеральный исследовательский центр Почвенный институт имени В. В. Докучаева, Пыжевский пер., 7, стр. 2, Москва, 119017, Российская Федерация
Резюме. Исследования проводили с целью изучения влияния почвенных условий и рельефа агроландшафта на урожайность культур плодосменного севооборота. Работу выполняли в 1997-2000 гг. на опытном полигоне в Тверской области, расположенном в пределах конечно-моренного холма. Вариантами опыта выступали агроэкологические трансекты - поля, пересекающие основные микроландшафтные позиции (элементы рельефа) и элементарные почвенные комбинации агроландшафта. Результаты исследований по урожайности культур обрабатывали различными способами многофакторного дисперсионного анализа. Рельефные и почвенные особенности агроландшафта оказывали практически одинаковое воздействие на урожайность культур. Каждый из указанных факторов в среднем определял по 27.. .28 % пространственной вариабельности продуктивности. На урожайности картофеля и озимой ржи несколько сильнее сказывалось влияние рельефа, тогда как сбор продукции льна, овса, ячменя и трав больше зависел от почвенных условий. Влияние изучаемых в опыте факторов на урожайность культур зависело от величины гидротермического коэффициента: рельефа - прямо пропорционально (r=+0,87), а почвы - обратно пропорционально (r= -0,75). В условиях конкретной почвенной комбинации достоверные различия по урожайности отмечали гораздо чаще, чем в пределах одного элемента рельефа. Сделано допущение о том, что для разработки теоретических основ ландшафтного земледелия более рациональным будет непосредственное исследование фитогенных полей культурной растительности в пределах агроландшафта для выявления основных характеристик «топографии посева», особенности которой можно будет объяснить на основе анализа орографических и почвенных условий местности, а также других факторов природной среды. Ключевые слова: агроландшафт, мониторинг, статистический анализ, севооборот, рельеф, почва.
Сведения об авторах: Д. А. Иванов, доктор сельскохозяйственных наук, главный научный сотрудник (e-mail: 2016vniimz-noo@list.ru); О. В. Карасева, кандидат сельскохозяйственных наук, старший научный сотрудник; М. В. Рублюк, кандидат сельскохозяйственных наук, старший научный сотрудник.
Для цитирования: Иванов Д. А., Карасева О. В., Рублюк М. В. Исследование влияния почвенного покрова и рельефа на продуктивность культур // Достижения науки и техники АПК. 2021. Т 35. № 2. С. 19-26. doi: 10.24411/0235-2451-2021-10203.
Study of the influence of soil cover and relief on crop productivity
D. A. Ivanov, O. V. Karaseva, M. V. Rublyuk
Federal Research Centre DokuchaevSoil Science Institute, Pyzhevskii per., 7, str. 2b, Moskva, 119017, Russian Federation
Abstract. The purpose of the research was to study the influence of soil conditions and the relief of the agricultural landscape on the yield of crops in crop rotation. The work was performed in 1997-2000 at a test site in the Tver region located within the terminal moraine hill. Agroecological transects -fields crossing the main microlandscape positions (relief elements) and elementary soil combinations of the agrolandscape - were used as options of the experiment. The results of the research on crop yields were processed by various methods of multifactor variance analysis. The relief and soil features of the agricultural landscape had almost the same effect on crop productivity. Each of these factors, on average, determined 27-28% of the spatial variability of productivity. The yield of potatoes and winter rye was somewhat more strongly influenced by the relief while the harvest of flax, oats, barley, and herbs depended more on soil conditions. The influence of the factors studied in the experiment on the yield of crops depended on the value of the hydrothermal coefficient. The relationship between the relief and the value of the hydrothermal coefficient was directly proportional (r=+0.87); the relationship between the soil the value of the hydrothermal coefficient was inversely proportional (r=-0.75). Under conditions of a specific soil combination, significant differences in yield were noted much more often than within one relief element. It was assumed that for the development of the theoretical foundations of landscape agriculture, it would be more rational to directly study the phytogenic fields with cultivated vegetation within the agrolandscape to identify the main characteristics of the "sowing topography", the features of which can be explained on the basis of an analysis of the orographic and soil conditions of the area, as well as other environmental factors. Keywords: agricultural landscape; monitoring; statistical analysis; crop rotation; relief; soil.
Author Details: D. A. Ivanov, D. Sc. (Agr.), chief research fellow; (e-mail: 2016vniimz-noo@list.ru); O. V. Karaseva, Cand. Sc. (Agr.), senior research fellow; M. V. Rublyuk, Cand. Sc. (Agr.), senior research fellow.
For citation: Ivanov DA, Karaseva OV, Rublyuk MV [Study of the influence of soil cover and relief on crop productivity]. Dostizheniya nauki i tekhniki APK. 2021;35(2):19-26. Russian. doi: 10.24411/0235-2451-2021-10203.
Адаптивно-ландшафтные системы земледелия не отвергают интенсивных методов производства сельскохозяйственной продукции, однако отличаются от современных технохимических систем наличием жесткой ландшафтно-экологической адресности технологий, которая позволяет, сохраняя низкие экономические издержки на производство единицы продукции, существенно снизить последующие затраты на рекультивацию ландшафтов.
В процессе разработки теории ландшафтной адаптации земледелия сравнительно давно наметилась тенденция параллельного развития двух агроэкологических направлений, которые весьма условно можно обозначить как «комплексное» и «компонентное». Представители «комплексного» направления, при разработке адаптационных подходов, исходят из постулатов обязательного учета взаимосвязей компонентов природной среды в процессе формирования урожая и их практического «равноправия» -равнозначности. Характерно высказывание
Б. Б. Полынова «.о том, какое значение имеет обратимая связь между различными элементами природы ... едва ли надо говорить. Едва ли надо доказывать, что в проникновении в эту связь. кроется главный секрет искусства земледельца.» (Полынов Б. Б. Избранные труды. М.: Изд-во АН СССР, 1956. 400 с.). Комплексное направление в агроэкологии разрабатывается во всем мире [1, 2, 3]. Так, К. Хейл с соавторами установил, что введение сюжетно-инвариантных по времени параметров почвы и рельефа улучшило возможность проведения испытаний и моделирования эффективности обработки урожайных данных в рамках долгосрочных полевых испытаний [4]. P. Jiang и K. Thelen отмечали, что в условиях штата Мичиган совокупное воздействие как почвы, так и рельефа менялось в зависимости от года и обеспечивало от 28 до 85 % наблюдаемой изменчивости урожайности кукурузы и сои [5]. Агрохимические и экологические аспекты проблемы рассматриваются в статье А. И. Иванова [6], в современных
трудах по почвоведению [7, 8, 9], а также в наших более ранних работах [10, 11, 12].
Большинство представителей «компонентного» направления, не отрицая многофакторного подхода к процедурам адаптации производства, априорно определяют «ведущий» фактор, на основе анализа которого проводят выделение элементарных экологически-территориальных ниш. Можно отметить подходы, ставящие во главу угла климат [13], ре-льеф[14], почву[15] и др., апологеты которых всячески пытаются доказать «примат» конкретного фактора при создании адаптивно-ландшафтных систем земледелия (АЛСЗ).
Так, в качестве первичного структурного территориального элемента АЛСЗ В. И. Кирюшин предложил элементарный ареал агроландшафта (ЭАА), под которым понимается «...участок на элементе мезорельефа, ограниченный элементарным почвенным ареалом или элементарной почвенной структурой, при одинаковых геологических, литологических и микроклиматическихусловиях» [15]. ЭАА примерно соответствует фации, но может быть крупнее её, поскольку может включать несколько почвенных разностей, представляющих собой элементарную почвенную структуру (ЭПС). Усилиями ландшафтоведов было вполне доказательно установлено, что «именно ландшафтная (а не просто почвенная) карта наилучшим образом отражает местные природные особенности и представляет наиболее совершенную форму синтеза природных условий сельскохозяйственных земель» (Видина А. А. Практические занятия по ландшафтоведению: Методическое пособие для географических факультетов университетов // М.: МГУ, 1974. 84 с.). Отмечено также близкое соответствие земель, выделяемых специалистами сельского хозяйства в качестве кадастровых единиц, ландшафтным комплексам ранга урочищ и подурочищ.
Спор между сторонниками «почвенного» и «рельефного» подходов можно разрешить только на основании положения, давно озвученного в работах Л. Г. Раменского, о том, что «.единственным, прямым и достоверным оценщиком природных условий служит сама растительность» [16]. Основной вопрос дискуссии между сторонниками этих подходов заключается в том, что выступает главным фактором, обуславливающим пространственную вариабельность урожая - тепло и свет, зависящие от рельефа, или элементы питания, определяемые почвой.
Следует отметить, что при создании почвенных карт границы почвенных контуров в основном определяются характером рельефа, что обусловливает заметное совпадение ландшафтных и почвенных рубежей, которое не дает возможности сопоставить «силу» влияния почвенных и рельефных условий на произрастание растений. Однако, в ряде случаев, большинство которых относится к Нечерноземной зоне РФ, отмечается несовпадение границ почвенных тел с горизонталями рельефа. Речь идет о почвенных мозаиках, границы компонентов которых определяются характером вариабельности гранулометрического состава почвообразующих пород, во многом зависящих от их геологического строения, которое не обязательно коррелирует с перепадами высот дневной поверхности геокомплекса. В таких агроландшафтах возможно выделить ЭАА как по рельефному, так и по почвенному критериям и, тем самым, выявить «силу» влияния этих факторов на произрастание растений.
Цель работы - анализ характера воздействия почвенных и рельефных факторов природной среды агроландшафта на продуктивность культур плодосменного севооборота.
Условия, материалы и методы. Исследования проводили в 1997-2000 гг. в условиях агроэкологического полигона ВНИИМЗ, расположенного в пределах конечно-
моренного холма в 4-х км к востоку от г. Тверь. Холм, относительной высотой 15 м, состоит из плоской вершины, северного пологого склона длиной около 600 м и крутизной 2.3°, южного более крутого (3.5°), но короткого (400 м), склона и межхолмных депрессий (северной и южной). По-чвообразующие породы на территории стационара - двучленные отложения. На южном склоне пахотные горизонты почв имеют песчаный и супесчаный гранулометрический состав, мощность легкого наноса местами превышает 1,5 м. На вершине и северном склоне пахотные горизонты сложены супесью и легким суглинком, мощность легкого кроющего наноса колеблется около 1 м, местами в меж-холмной депрессии морена выходит на поверхность. Моренные суглинки, повсеместно подстилающие покровные и флювиогляциальные отложения, характеризуются высоким содержанием карбонатов, сильной закамененностью, опесчаненностью и оструктуренностью.
В нашем опыте различия в экспозиции склонов определяют не только разницу в прогреве территории, но и неоднородность гранулометрического состава почв, что во многом определяется генезисом конечно-моренных образований (Борзов А.А. Геоморфология Калининской области// Ученые записки МГУ. Вып. 23. 1938. С. 16-54). При анализе литологической карты и статистического материала были выделены три основных литологических района: район с мощной песчаной и супесчаной толщей, подстилаемой мореной, занимающий южный склон моренной гряды; район с маломощными песчанистыми отложениями, подстилаемыми мореной, перекрытыми покровными суглинками, занимающий, в основном, вершину и верхнюю треть северного склона; район, где песчаные отложения, заключенные между моренной толщей и покровными суглинками, представлены фрагментарно, тонкими слоями и где отмечается локальное смыкание моренной толщи и покровных суглинков. Этот район, в основном, формирует нижнюю треть северного склона гряды.
Ландшафтное картирование (рис. 1) показало, что на территории полигона можно выделить следующие типы элементов рельефа, или подурочищ, или элементарных геохимических ландшафтов (ЭГЛ), или агромикроландшафтов (АМЛ), рубежами которых служат так называемые «бровки рельефа» - зоны заметного изменения крутизны склона: транзитно-аккумулятивные (Т-А) АМЛ нижних частей склонов и межхолмных депрессий, характеризующиеся аккумуляцией элементов питания из намывных и грунтовых вод; транзитные (Т) АМЛ, расположенные в центральных частях склонов, в которых господствует латеральный ток влаги; элювиально-транзитные (Э-Т) местоположения верхних частей склонов, где, наряду с латеральным током влаги, присутствует ее вертикальное перемещение по почвенному профилю, и элювиально-аккумулятивный (Э-А) ландшафт вершины, в пределах которого происходит вертикальное промывание почвенного профиля и локальная аккумуляция влаги в микропонижениях (блюдцах).
На территории полигона превалируют элювиальные процессы (общая площадь элювиальных подурочищ 51 %), то есть, преобладает процесс вымывания веществ в нижние горизонты почв и за пределы почвенного профиля. Элювиальные ландшафты в большей части склонны к заболачиванию, так как сложены слабодренируемыми породами. В их пределах широко распространены процессы концентрации влаги и питательных веществ в микропонижениях. Около 13 % площади стационара занимают транзитно-аккумулятивные подурочища, расположенные в пониженных элементах рельефа. Около 64 % площади стационара занято природно-территориальным комплексом (ПТК) с низкой естественной дренированностью, сформированной
Рис. 1. Микроландшафтное устройство агроэкологи-ческого полигона и расположение трансект в его пределах (1...30 - делянки мониторинга).
вследствие неотрегулированности поверхностного стока, и лишь 36 % территории могут достаточно активно сбрасывать излишки влаги.
Почвенный покров (ПП) стационара слагают почвы трех типов: собственно подзолистых, болотно-подзолистых и дерново-глеевых. На стационаре 12,6 % площади занято дерново-подзолистыми слабооглеенными почвами, 49,1 % - дерново-подзолистыми глееватыми, 38,3 % -дерново-подзолистыми глеевыми и дерново-глеевыми почвами. ПП стационара представлен вариацией-мозаикой дерново-подзолистых глееватых и глеевых почв, развивающихся на двучленных отложениях различной мощности (рис. 2).
Исследования проводили в пределах агроэкологических трансект (физико-географических профилей), пересекающих все основные микропозиции конечно-моренного холма: нижнюю треть южного склона (Т-Аю), середину южного склона (Тю), верхнюю треть южного склона(Э-Тю), плоскую вершину (Э-А), верхнюю треть северного склона(Э-Тс), середину северного склона (Тс), нижнюю треть северного склона и межхолмную депрессию (Т-Ас), середину южного склона на севере стационара (Тю2), и верхнюю треть южного склона на севере стационара (Э-Тю2). Четыре ЭПС (I, III, V и X) пересекаются обеими трансектами, что позволяет также исследовать и влияние ПП на урожай.
Трансекты состоят из 7 продольных полос, каждая из которых засеяна отдельной культурой плодосменного севооборота (ячмень с подсевом трав - клеверо-тимофеечный травостой 1-го г.п. - клеверо-тимофеечный травостой 2-го г.п. - лен-долгунец - озимая рожь - картофель - овес). Технологии выращивания конкретных культур однотипны по всей полосе, чем достигается минимализации антропогенного воздействия на характер пространственной вариабельности урожая. Учет продуктивности культур и
других параметров растительного и почвенного покрова в пределах трансекты проводили на 30 систематически расположенных делянках, в пределах которых систематически расположены 4 повторности, площадью 23 м2 отстоящие друг от друга на 10 м (см. рис. 1).
Годы исследований существенно различались по гидротермическим условиям. Средний за вегетацию (май-август) гидротермический коэффициент (ГТК) по Селянинову самого влажного 1998 г. составил 1,65, менее влажным был 2000 г. (1,56), относительно сухим - 1997 г. (1,29) и засушливым - 1999 г. (0,50).
Для достижения цели работы проведен анализ продуктивности культур в различных рельефных и почвенных условиях с использованием программы MainEffectsANOVA (STATISTICA 7), позволяющей в едином дисперсионном анализе оценить влияние на исследуемое явление главных эффектов факторов, не образующих ортогональных матриц. Вариантами служили все АМЛ и ЭПС, описанные выше. Степень влияния изучаемых факторов на урожайность культур вычисляли путем деления частной факториальной суммы квадратов на общую (Плохинский Н.А. Биометрия. М.: МГУ, 1970.367с.). Для выявления парных взаимодействий инвариантов ландшафтной структуры с почвенным покровом и с рельефом использовали двухфакторный дисперсионный анализ (программа FactorialANOVA).
Результаты и обсуждение. В ходе почвенного картирования стационара, проведенного в 1982 г. при закладке мелиоративной системы, выделены 10 элементарных почвенных структур (табл. 1).
Многокомпонентность ПП обусловлена литологиче-ской неоднородностью почвообразующих пород, как в вертикальном, так и в горизонтальном простирании. В его
Рис. 2. Структура почвенного покрова агроэкологического полигона.
Таблица 1. Основные характеристики элементарных почвенных структур в пределах агроландшафт-ного полигона «Губино»
Ин- Пло- Доля
декс Литолого-геоморфологическая характеристика щадь, площа- Формула ЭПС
ЭПС га ди, %
I Борт межхолмной депрессии, мощный двучлен - 80 %, сред- 1,6 3,3 (ПДУ :(ПДУ
немощный двучлен - 20 %
II Середина склона южной экспозиции, мощный двучлен - 100 % 1,1 2,3 (ПДГ-ПДг..)
III Середина склона южной экспозиции, среднемощный двучлен - 3,4 7,0 (ПДГ^ПДЭ); (ПДг1-ПДЭ)
30 %, мощный двучлен - 70 %
IV Вершина холма, хорошо дренируемый водораздел, средне- 2,7 5,6 (Пдг1) :(ПД1)
мощный двучлен - 50 %, мощный двучлен - 50 %
V Вершина холма, слабо дренируемый водораздел, среднемощ- 14,1 29,5 (ПДГ2-ПДГ1-ПД1) : (ПДГ2-ПДГ2)
ный двучлен - 60 %, мощный двучлен - 40 %
VI Средняя часть склона северо-восточной экспозиции, мало- 3,5 7,4 (ПДГ2-ПДгэ1) : (ПДГ3)
мощный двучлен - 80 %, среднемощный двучлен - 20 %
VII Средняя часть склона северо-восточной экспозиции, мало- 6,7 13,9 (ПД|>ПДуПДэ): (ПД[1-ПДг'ПДэ) (ПДГ3-ПДгэ1) : (ПДГ3)
мощный двучлен - 70 %, среднемощный двучлен - 30 %
VIII Нижняя часть склона северо-восточной экспозиции, маломощ- 6,5 13,6
ный двучлен - 80 %, среднемощный двучлен - 20 %
IX Межхолмная депрессия, маломощный двучлен - 100 % 3,8 7,9 (ПДг -ПДГ) (ПДг1-ПД1)2 : (ПДг2-ПД1)
X Хорошо дренируемый водораздел, маломощный двучлен - 4,0 8,3
70 %, среднемощный двучлен - 30 %
пределах можно выделить три типа почвенных комбинаций (ПК): подзолисто-гидроморфные вариации-ташеты, занимающие плоскую вершину и верхние части склонов; подзолисто-эрозионно-гидроморфные вариации-ташеты, расположенные в средних частях склонов; подзолисто-гидроморфные пятнистости-ташеты, характерные для межхолмных депрессий.
В генезисе структуры почвенного покрова (СПП) северного и южного склонов существуют различия, обусловленные причинами заболачивания. Южный склон заболачивается грунтовыми водами, поэтомуплощадь почвенныхпятен на уровне вида здесь зависит от степени оттока грунтовой воды по водоупору, то есть во многом диктуется рельефом поверхности морены, - там, где отток затруднен, происходит заболачивание, независимо от рельефа дневной поверхности и литологии. Северный склон заболачивается в основном поверхностными водами, поэтому литологиче-ские особенности здесь не играют главную роль. Большое значение здесь имеет и крутизна склона. Глееватые почвы, как фоновые, слабо зависят от параметров литогенной основы, так как в большинстве случаев обстоятельства складываются в пользу их возникновения.
Каждый литолого-геоморфологический элемент стационара характеризуется своим качественным составом, формой и размером ПК и их ассоциациями. Склон северной экспозиции характеризуется распространением
иллювиально-железистых, иллювиально-гумусовых и обычных глеевых и глееватых дерново-подзолистых почв на фоне дерново-подзолистых контактно-глеевых почв. Размеры элементарных почвенных ареалов (ЭПА), составляющие ЭПС, здесь средние (от 0,003 до 0,17 га, в среднем 0,08 га). Вершина отличается наличием сочетаний гидроморфно-подзолистого типа, включающего дерново-глееватые, дерново-глеевые и перегнойно-глеевые почвы. Здесь отмечено большое распространение дерново-подзолистых обычных почв и незначительные площади дерново-подзолистых иллювиально-гумусовых почв. Размеры ЭПС здесь меньше, чем на северном склоне. ЭПА мелкие - от 0,005 до 0,2 га, в среднем 0,04 га. На южном склоне, при общем господстве дерново-подзолистых иллювиально-железистых почв, встречаются дерново-подзолистые ортзандовые, оруденелые и обычные почвы. В восточной половине склона широко распространены дерново-подзолистые псевдофибровые, иллювиально-гумусовые и иллювиально-железистые почвы. Нижняя часть склона представлена перегнойно-глеевыми почвами. Элементарные почвенные структуры в этой части массива состоят из крупных ЭПА - от 0,01 до 0,4 га, в среднем 0,1 га, и формируют эрозионно-гидроморфно-подзолистые и гидроморфно-подзолистые типы сочетаний. СПП межхолмного понижения образует также гидроморфно-подзолистый тип сочетаний: вариации-мозаики дерново-
Таблица 2. Некоторые статистические характеристики агрофизических и агрохимических свойств почв в пределах трансект
Показатель Трансекта № 1 Трансекта № 2
среднее границы доверительного интервала коэффициент вариации, % среднее границы доверительного интервала коэффициент вариации, %
Плотность твердой фазы по- 2,64 2,61. ..2,67 2,7 2,57 2,53. 2,61 4,3
чвы, г/см3
Плотность почвы, г/см3 1,11 1,09. 1,13 3,6 1,19 1,15 ..1,23 8,4
Пористость, % 57,8 57,0. 58,6 3,6 54,1 52,6. 55,6 7,4
Пористость аэрации, % 36,9 35,9. 37,9 7,0 31,7 28,8. 34,6 24,6
Влажность почвы, % 20,8 20,0. ..21,6 10,3 22,4 20,9. 23,9 18,4
Запасы воды в снеге, мм 142,0 132,8. ..151,4 17,5 141,0 135,0. 147,0 11,4
Высота снега, см 40,5 39,5. ..41,6 6,9 43,2 41,8. 44,6 8,5
Запасы гумуса в Апах, т/га 56,2 51,9. 60,5 20,8 68,2 64,2. ..74,1 23,1
Содержание гумуса, % 2,30 2,13. 2,47 20,0 2,60 2,41. 2,81 20,3
рН (KCl) 5,70 5,56. ..5.88 7,3 5,90 5,76. 6,12 8,1
Нг, мг-экв./100 г 2,20 2,01. ..2.47 28,1 2,00 1,69. 2,25 38,6
Содержание Са++, мг-экв./100 г 4,70 4,25. ..5,15 26,0 6,40 5,47. 7,27 37,8
Содержание Mg++, мг-экв./100 г 1,2 1,03. ..1,27 27,8 1,9 1,45. 2,27 60,2
Содержание К2О, мг/100 г 17,5 16,4. ..18,6 17,3 18,1 15,5. 20,7 39,2
Содержание Р2О5, мг/100 г 40,7 35,9. ..45,5 31,4 47,7 38,0. 57,4 54,5
Таблица 3. Влияние рельефных и почвенных условий агроландшафта на вариабельность продуктивности культур плодосменного севооборота, %
Фактор Культура
овес картофель лен травы 2-го г.п.
1997 1998 1 1999 2000 1997 1 1998 1 1999 1997 1 1998 1999 1999
АМЛ 27,6 31,5 20,2 25,5 34,8 30,2 34,9 32,6 25,3 23,6 24,4
ЭПС 30,8 29,2 28,5 32,4 25,6 26,9 25,3 26,3 29,9 32,5 30,3
Прочие 41,6 39,3 51,3 42,1 39,6 43,0 39,8 41,1 44,8 43,9 45,4
озимая рожь ячмень + травы травы 1-го г.п. травы 2-го г.п.
1998 1999 2000 1997 1998 1999 2000 1998 1999 2000 2000
АМЛ 32,5 24,4 27,2 18,7 30,2 19,1 25,0 27,6 28,5 27,0 31,6
ЭПС 28,3 22,8 23,9 31,6 22,7 34,6 30,3 27,2 29,5 28,7 27,5
Прочие 39,2 52,7 48,9 49,8 47,1 46,2 44,7 45,2 42,0 44,3 40,8
подзолистых иллювиально-железистых глеевых, обычных глеевых и иллювиально-гумусовых глеевых почв. Для ЭПС всех видов характерна неупорядоченность форм и размеров составляющих их ЭПА.
Несмотря на то, что трансекты располагаются в пределах одного агроландшафта, их почвенно-ландшафтные условия существенно различаются. Около 52 % площади первой трансекты, пересекающей центральные части холма, приходится на элювиальные местоположения с нисходящим токов веществ и их отрицательным балансом. Транзитные микроландшафты с боковым (латеральным) током веществ, занимают здесь 30 % площади, транзитно-аккумулятивные с преобладанием аккумулятивных процессов - 7,5 %. Трансекта характеризуется слабой пересеченность рельефа (V = 22,5 %) и незначительной площадью глеевых почв (15 %), в то время как слабоогле-енные разности здесь занимают 28,5 %.
Вторая трансекта, проходящая по окраинной части конечно-моренного холма, при меньшей средней высоте, характеризуется большей пересеченностью рельефа (V = 41 %). В ее пределах значительно больше транзитных (57 %) и транзитно-аккумулятивных (24 %) микроландшафтов, в то время как элювиальные местоположения занимают меньше трети площади. Соответственно здесь намного больше глеевых почв (60 %) и очень мало слабооглеенных (12 %).
Сопоставление статистических характеристик агро-ландшафтных параметров в пределах трансект (табл. 2) в основном подтверждает сделанные ранее выводы. Трансекта № 2 отличается значительно большей вариабельностью параметров большинства агроландшафтных компонентов, по сравнению с трансектой № 1. Достоверные различия (на 95 % уровне значимости) по плотности пахотных горизонтов объясняются близостью залегания морены на северном склоне в пределах трансекты № 2. Это же служит причиной достоверных различий по общей пористости и пористости аэрации пахотных горизонтов, а также по запасам гумуса.
Можно сделать вывод о том, что различная заболоченность трансект обусловлена, прежде всего, особенностями сложения почв, а не условиями увлажнения. Небольшая, но достоверная, разница высоты снежного покрова объясняется гипсометрическими особенностями трансект. Снег в пределах трансекты № 1, расположенной в среднем на более высоких отметках, в большей степени испытывает уплотняющее воздействие ветра, чем в условиях трансекты № 2, расположенной несколько ниже. Более интенсивное развитие элювиальных процессов в пределах трансекты № 1 привело к достоверному снижению здесь содержания обменных оснований в поглощающем комплексе почв. Можно сказать, что каждая из трансект относится к отдельному инварианту ландшафтной структуры конечно-моренного холма.
В среднем по севообороту АМЛ (элементы рельефа) определяют 27,4 % вариабельности урожайности культур, ЭПС - 28,4 %, а неучтенные в модели факторы - 44,2 %
(табл. 3). Среди культур севооборота выделяются озимая рожь и картофель, урожайность которых в большей степени зависит от рельефных, а не почвенных факторов. Это объясняется тем, что при возделывании картофеля активизируются эрозионные процессы, приуроченные к склоновым ландшафтам, что сказывается на его урожайности. Условия
////////s//////////////////////// ■ '/S/S////SS/SS//S/SS/S/////S//S/ ... , . - —-„.. --—
////////////////////////////V ~
//////////////////////////л ■ *
V/////////////////////////Î -
/////////////////////////// _ //////////////////////////, _ .
■////////////////////////// J -
'////////////////////////л Ä I - - ■ -
У///////////////////////Л U / _ _
V////////////////////////Z
V///////////////////////// " ' ■ -
/////////////////////////Л -'/////////////////////////л
W////////////////////////X . .
W/AWMWWiWmW/A —
'//////W////////////////W. ///■ '
/////////////////////////////, ///W/Л.
У////////////////////////////л W//W//WJ —
W/////////////////////////////» ///////////////////к—^ - '
•////////////////////////////////и-. -
V/////////W/////A////////////////r . . /////////////Z/Z//////////Z////yT7^"
•/////////S////^iJV////////////S/////////fS ,s/ /s/fS////S////////////////i>///SS//////////// -//////S//////Ar?S»'S/////////////S///S///S//////////S////S/////S///////S//i>/S////////i>// '//////////t//////S//////f/////////j>////////////////f////SS///S//ffSS//////S///f/Sf//
'SS//SSS//Sf///S//S///////SStSSS/SS/SSf*S/S/////SSS/tS//Sf//SS/S///SS*SSS/SSf/S ~'S//S'/SS////S/S///S/S/SS/S///////f////SS/S///S/SS///S//fS/S////fS/SS///S// '////S///S///S/////SSS///S/S/S/SS//S//S///'SS/SS///////S/f//S/SSSS//S//
•/S/////SSSf/SS///SfS/S/S//S////SSS//Sf/S///S////S/Sf//S/S////////S •'////////////////////////////////у/////////////////////////// ' ■'//////////////////////////////////////////////////////'
V//////////////////////////////////////' "'//////////////////////////' •
Рис. 3. Результаты двухфакторного дисперсионного анализа влияния элементов рельефа (а) и ЭПС (б) наурожай-ность культур плодосменного севооборота: ■ - инвариант ландшафтной структуры; = - ЭПС; - инвариант*ЭПС; ■ - прочие варианты; - элементы рельефа (АМЛ); И! -инвариант*элемент рельефа.
перезимовки ржи во многом зависят от характера снежного покрова, который определяется, прежде всего, рельефными особенностями агроландшафта.
Урожайность другихкультур севооборота в большинстве случаев в первую очередь зависела от условий почвенного покрова. Посевы овса, покровного ячменя и травостой 1-го г.п. лишь во влажном 1998 г. в наибольшей степени испытывали влияние рельефа, выступающего основным фактором перераспределения обильного поверхностного и внутрипочвенного стока. Травостой 2-го г.п. максимальное влияние рельефа испытывал в 2000 г., что можно объяснить релаксационной реакций трав на природные условия после засухи 1999 г. Превышение силы влияния рельефа как фактора над действием почвенного покрова при формировании урожая льно-соломки отмечено в относительно сухом 1997 г., что связано с перераспределением не только влаги, но тепла и света.
В засуху 1999 г. практически все культуры (за исключением картофеля и ржи) испытывали наиболее сильное влияние почвенного покрова, в то время как максимальное влияние рельефа на продуктивность отмечено в наиболее влажном 1998 г. Отмечена четкая зависимость силы влия-
Таблица 4. Влияние рельефных условий агроландшафта на продуктивность культур плодосменного севооборота, т/га
£ * £ I
овес
Культура
картофель
год
лен
травы 2-го г.п.
1 Т-Аю 1 Тю 1 Э-Тю 1 Э-А 1 Э-Тс 1 Тс 1 Т-Ас
1 Тю2 1Э-Тю2
2 Т-Аю 2 Тю
2 Э-Тю 2 Э-А 2 Э-Тс 2 Тс 2 Т-Ас 2 Тю2 2Э-Тю2 НСР„П1;
1997119981199912000119971 1998 119991199711998119991 1999
2,4 1,7 2,4 2,9 3,7
4.0
4.1 3,4 2,9
2.7
1.8 1,8 3,9 4,3 3,6
3.2 2,8 3,1
3,1 2,9 2,6 2,8
3.3 2,9
3.8 3,1 2,6
2.4
2.7
3,1 3,0
2.8
2.9 2,3 1,7
1.5
2,1
1.5
1.6 1,6 0,8 1,6 1,6 1,5 1,8 2,8 1,7
1.4 1,0 1,3
1.5 2,1 2,5 1,9
2,6 1,9 1,8 2,0 2,2 2,0 1,9 2,1 1,9 2,1
2.3
2,8 2,6 2,5 2,8
2.4 2,9 2,4
18,6 21,5 23,7 20,5 20,0
20.5 19,4 14,4 17,9 25,9 27,7
27.7
27.8 24,7
20.9 12,4 14,4
13.6
0,0* 14,8**
23.6
17.1
19.2 20,4 16,1
18.7 18,7 32,2* 29,4**
23.3
19.6 18,6 20,2
12.7 12,3 15,7
20,3*, 10,1**
19.6 24,4
25.2 18,9 17,1
14.0 12,8
15.1 15,4
18.7 25,1
23.1
21.2
27.3 16,2
13.4 15,2 14,7
4,0
3.6 4,3 4,8 3,5
4.0
3.8
3.2
2.9
6.3
4.1
4,5
5.0
4.7
4.2 4,2 2,9
3.1
£ * г I
озимая рожь
культура
я чмень+травы
1998I1999I2000I1997I1998
1 Т-Аю 1 Тю 1 Э-Тю 1 Э-А 1 Э-Тс 1 Тс 1 Т-Ас
1 Тю2 1Э-Тю2
2 Т-Аю 2 Тю
2 Э-Тю 2 Э-А 2 Э-Тс 2 Тс 2 Т-Ас 2 Тю2 2Э-Тю2 НСР
1,9 1,8 2,0 2,3 2,1 2,5 1,5 1,9 1,9 2,3 2,3 2,7
2.7
2.8 2,5 1,8 1,0 1,9
2,9 2,4 1,7 2,1 2,4 2,0 0,4 1,4 2,1
3.3
2.4 2,0 2,6
2.7 2,0
1.5
1.8 2,0
4,0
3.5
3.2 2,9
2.3
2.4 2,7 2,4 2,4
4.0
3.7 3,4
4.1
3.6
3.8
2.9 2,9 2,9
3.0 2,3 1,7 1,5 1,7
2.1 2,3
2.3 2,7 3,0 2,0 2,5 2,7 2,5
2.4 2,0 1,9
3.5
1,0 0,7 1,0 1,1 0,8 1,3 1,3 1,0 0,7 0,8 0,7 1,0 1,2 1,2 1,0 0,6 1,0 0,8
год 1999 120001
0,5 0,1* 0,1** 0,4 0,1 0,2 0,3 0,4 0,2 0,7 0,6* 0,6** 0,4 0,4 0,2 0,1 0,0 0,0 0,3*, 0,4 **
1,7 1,2 1,1 0,9 1,2 1,3 1,2 1,3 1,2 1,3 1,6 1,7 1,5 1,2 0,7 1,0 0,8 0,7
3.8 3,4
4.3
4.4
3.9
4.8 4,4
5.2
5.7
2.9
3.8
3.0
4.1
2.3
2.9 2,7
3.4 3,0
- варианты с достоверно различающимися значениями.
ния факторов на урожай культур от агроклиматических условий года - коэффициент корреляции между ГТК и степенью влияния рельефа на растения составлял +0,87, между ГТК и влиянием ПП - 0,76.
Сильная положительная связь между ГТК и степенью влияния рельефа на урожай объясняется перераспределением влаги, непосредственно выпадающей на дневную поверхность агроландшафта, а сильная отрицательная связь между ГТК и силой влияния почвы на растения обусловлена перераспределением почвенных запасов влаги.
Урожайность культур практически не зависела от инварианта ландшафтной структуры (рис. 3) - различия природной среды трансект, сами по себе не оказывали заметного влияния на растения (» 1%). Характер природных условий различных элементов рельефа определяет менее трети вариабельности урожайности культур севооборота, а условия природной среды одних и тех же элементов рельефа в пределах различных трансект - 7 % (см. рис. 3а). В среднем около трети изменчивости урожайности культур определяется свойствами различных ЭПС, а особенности отдельных частей одних и тех же почвенных микрокомбинаций, расположенных в пределах разных трансект, определяют почти 60 % ее пестроты (см. рис. 3б).
Эти данные свидетельствуют о том, что природные условия в пределах конкретного элемента рельефа менее контрастны, чем внутри отдельной микроструктуры ПП. Из теории СПП известно, что почвенные микрокомбинации состоят из отдельных ЭПА, представляющих самостоятельные почвенные образования с набором собственных специфических свойств. В. М. Фридландвыделяет типы гомогенных ЭПА со сквозным и с центральным трендом почвенных свойств [17], поэтому можно предположить наличие значительной пестроты урожайности и в пределах первичной ячейки ПП. Обилие ЭПА разных размеров и типов в пределах опытного полигона объясняет сильное воздействие характера ПП на урожай в его разных частях.
Изучение влияния орографических условий ландшафта на продуктивность культур севооборота показало (табл. 4), что достоверные различия в урожайности в целом по трансектам отмечены только для многолетних трав, что можно объяснить приспособлением достаточно старых (2-го и 3-го года жизни) агроценозов к различным инвариантам структуры одного ландшафта. Овес, лен и озимая рожь не испытывали влияния инвариантов структуры и элементов рельефа на
5.2 4,0
3.3
3.5
3.7
3.0 2,9
3.6
4.2 4,6 4,6
4,6
3.8 3,8
3.1 3,0
3.3 3,0
2,9
2.4 1,8
1.5
1.7
1.6 2,3 1,6 0,9
2.8 2,2
2,3 2,1
2.5 2,0
1.6 2,0 2,2
2,9 1,8 2,0 2,6
3.4 3,2*
2.5 2,4 3,2 2,0 1,7 1,9 1,9 2,2 1,6* 1,2 1,4 1,2 1,5*
травы 1-го г.п.
травы 2-го г.п.
1998119991 20001 2000
3.6
2.4 2,9
3.5 3,4 3,2* 4,0
2.6
2.7 2,0 2,2 2,4
2.3
1.4 1,4*
1.8 3,3 2,3 1,0*
3,2 1,4 2,4
4.7 7,2
5.1
3.8 4,0
3.2 3,7 2,7
3.7
3.9 4,2
3.8 3,7 3,2 3,2
4,8
3.5 3,8
4.3
4.4 4,1 3,1 2,8
3.0
3.1 3,1
3.6
3.3
3.6
3.4
2.7 3,3 2,6
* **
Таблица 5. Влияние почвенных условий агроландшафта на продуктивность (т/га) культур плодосменного севооборота
ф С;
£ If
Культура
овес
картофель
лен
травы 2-го г.п.
1997 I 1998 I 1999~
Годы
2000
1997
1998
1999
1997 1998 1999
1999
1 I 1 III 1 V
1 X
2 I 2 III 2 V 2 X
НСР„Г
2,3* 1,9 2,9** 3,4 3,0* 1,4 3,6** 3,1 0,7*, 0,5**
3,1* 2,8 2,8** 3,1 2,4* 2,9 30,0** 1,5 0,7*, 0,1**
2,0 1,4 1,6* 1,7 2,3 1,6 1,2* 1,9 0,3*
2,6 1,8 1,9* 2,0 2,4 2,2 2,7* 2,4 0,8*
17,5* 25,0 20,3**
16.3 26,2*
26.4 28,3**
13,6 3,2*, 7,5*
0,0* 22,0** 17,8*** 17,8 29,8* 32,8** 21,4*** 157,3 20,0*, 7,0**, 12,5***
21,4
25.1 19,7*
14.2
19.3 25,1 23,3* 14,7 3,0*
3,8* 3,7 4,5 3,4 6,5* 4,1 4,7 3,1 2,2*
4,9 3,7* 3,5** 3,4 5,1 4,5* 4,4** 3,0 0,3*, 0,8**
2,7
2.5 1,5*
1.6 3,3 2,2 2,2* 2,2 0,6*
2,8 1,7 2,6* 2,7 2,4 1,6 2,0* 1,2 0,5*
¿О
Sc «m
fi f
культура
озимая рожь
ячмень + травы
травы 1-го г.п.
травы 2-го г.п.
1998 I 1999 I 2000 | 1997
год
1998
1999
2000
1998
1999 2000
2000
1 I 1 III 1 V
1 X
2 I 2 III 2 V 2 X
НСР
1,8 1,7* 2,2** 1,9 2,5 2,2* 2,7** 1,9
0,4*, 0,5**
2,8 2,2 2,0*
1.3
3.4 2,1 2,3* 2,0
0,2*
3.8 3,5 2,9* 2,4 3,3 3,3 3,7*
2.9
0,7*
3,0* 1,9 1,5** 2,4*** 4,0* 2,0 2,5** 3,5*** 0,8*, 1,0**, 1,1***
0,9 0,8 1,0 1,0 0,8 0,7 1,0 0,8
0,4* 0,1** 0,3*** 0,3 0,1* 0,4** 0,6*** 0,0 0,3*, 0,3**, 0,2***
1,6* 1,1** 0,9*** 1,2 0,9* 1,5** 1,6*** 0,7 0,5*, 0,3**, 0,5***
3,8
4.0 4,4*
5.1 3,3 4,6 3,4* 3,0
3.5
2.6 3,4* 3,1 2,7 2,6 2,4* 2,3
0,9*
3,0* 1,6 4,5 3,7 5,1* 2,5 3,9 3,2
4,5* 3,6 4,2** 3,1 3,0* 3,1 3,5** 2,6
1,8* 1,3*, 0,7*
* ** ***
варианты с достоверно различающимися значениями.
урожайность, тогда как остальные культуры севооборота в определенные периоды испытывают достоверное влияние пестроты природной среды транзитных АМЛ.
Так, урожайность картофеля достоверно различалась на южном склоне в пределах разных трансект во влажном 1998 г. при наибольшей активизации процессов латерального перемещения влаги, что приводило к частичной гибели урожая на первой трансекте. Ячмень с подсевом трав и травы характеризуются достоверными различиями по урожайности в транзитных ландшафтах в сухом 1999 г., в которых для них проявлялся явный дефицит влаги (см. табл. 4).
Вследствие малого количества дат и сильной вариабельности урожайности, достоверные различия между трансектами зафиксированы только для многолетних трав 1-го г.п. в 1999 г., что объясняется значительной разницей в их увлажнении. Однако отсутствие различий по совокупности ЭПС не означает, что они отсутствуют в пределах одной конкретной микрокомбинации. Наиболее сильные различия по урожайности культур между трансектами отмечены в пределах ЭПС V (табл. 5), расположенной на вершине холма в условиях слабо дренируемого водораздела, на среднемощных (60 %) и мощных (40 %) двучленах (см. табл. 1). Занимая почти 30 % площади полигона, она состоит из чередования пяти почвенных разностей, что обусловливает значительную пестроту урожая большинства культур в ее пределах практически во все годы исследования. Более однородные условия для произрастания культур сложились в пределах ЭПС I, занимающей борт межхолмной депрессии на юге полигона, сложенной в основном мощным двучленом. Незначительная (» 3 %) площадь и относительная простота ее ПП обусловили, что урожай овса, льна и картофеля в ее пределах достоверно различался только в относительно влажные годы, тогда как в засушливые и после-засушливые годы разница в продуктивности этих культур
отсутствовала. Достоверная вариабельность урожая покровного ячменя и трав отмечена здесь, прежде всего, в засушливые и послезасушливые годы, что объясняется способностью этих культур извлекать влагу из глубоких почвенных слоев. Условия ЭПС III, занимающей 7 % территории полигона и расположенной в середине склона южной экспозиции, в основном на мощном двучлене, способствуют значительной вариабельности урожайности картофеля и льна в наиболее влажный год, а также покровного ячменя в наиболее засушливый. Это объясняется характером перераспределения влаги моренной толщей при избытке осадков и борьбой за влагу между зерновыми и травами в засуху. В ЭПС X (дренируемый водораздел на севере полигона) сложились наиболее однородные условия для произрастания культур. Здесь отмечены достоверные различия между трансектами только для ячменя с подсевом трав в 1997 г., который пострадал в ряде локусов от вымокания.
Выводы. Почвенные и рельефные условия агроландшафта с одинаковой силой (27.28 %) влияют на продуктивность культур севооборота. Это объясняется тем, что продукционный процесс культур зависит как от доступности влаги и элементов питания, так и от освещенности, прогрева территории и интенсивности перемещения веществ по поверхности геосистемы и в почвенной толще. На рост и развитие растений влияет также множество других факторов, осуществить учет которых в единой модели весьма затруднительно.
Характер влияния почвенных и рельефных условий на урожай растений во многом зависит от инварианта почвенной структуры и агроклиматических условий года. В пределах конкретных АМЛ пространственная вариабельность урожайности культур выражена слабее, чем внутри отдельных ЭПС вследствие индивидуального характера слагающих их ЭПА, вариабельности глубины залегания
морены и гранулометрического состава почвенных горизонтов.
Анализ характера воздействия почвенных и рельефных факторов природной среды агроландшафта на продуктивность культур плодосменного севооборота показал, что проявления форм жизнедеятельности растений, зависящих практически от всех факторов ландшафтной среды, служат универсальными показателями ее состояния. Исходя из этого, следует допустить непосредственное исследование фитогенных полей культурной растительности в пределах
агроландшафта для выявления основных черт «топографии посева», характер которой можно будет объяснить на основе анализа орографических и почвенных условий местности, а также других факторов природной среды. Математические модели, описывающие влияние всех этих факторов на топографию посева культуры в разных агроклиматических обстановках могут выступать основой для прогнозирования ее урожайности в условиях реального хозяйства при разработке проекта ландшафтно-мелиоративной системы земледелия.
Литература.
1. Fertile ground? Options for a science-policy platform for land / R. Thomas, M. Akhtar-Schuster, L. Stringer, et al. // Environmental Science and Policy. 2012. Vol. 16. P. 122-135.
2. Spatio-temporal dynamics of forage and land cover changes in Karamoja sub-region /A. Egeru, O. Wasonga, J. Kyagulanyi, et al. // Research, Policy and Practice. 2014. Vol. 4. No. 1. P. 6.
3. The hydrological responses of different land cover types in a re-vegetation catchment area of the Loess Plateau / S. Wang,
B. Fu, G. Gao, et al. // Hydrology and Earth System Sciences Discussions. 2012. Vol. 9. No. 5. P. 5809-5835.
4. Heil K., Heinemann P., Schmidhalter U. Modeling the effects of soil variability, topography, and management on the yield of barley // Frontier in Environmental. 2018. Vol. 6. P. 1-16.
5. Jiang P., Thelen K. D. Effect of soil and topographic properties on crop yield in a north-central corn-soybean cropping system // Agronomy Journal. 2004. Vol. 96. No. 1. Р. 252-258.
6. Иванов А. И., Иванова Ж. А., Цыганова Н. А. Влияние ландшафтных условий на эффективность точной системы удобрения в звене полевого севооборота //Агрохимия. 2020. № 2. C. 69-76.
7. Komissarov M. A., Klik A. The impact of no-till, conservation, and conventional tillage systems on erosion and soil properties in Lower Austria // Eurasian soil science. 2020. Vol. 53. No. 4. P. 503-511.
8. Gopp N. V., Savenkov O. A. Relationships between the NDVI, yield of spring wheat, and properties of the plow horizon of eluviated clay-illuvial chernozems and dark gray soils //Eurasian soil science. 2019. Vol. 52. No. 3. P. 339-347.
9. Asghari S., Ahmadnejad S., Keivanbehjou F. Deforestation effects on soil quality and water retention curve parameters in Eastern Ardabil, Iran // Eurasian soil science. 2016. Vol. 49. No. 3. P. 338-346.
10. Иванов Д. А., Рублюк М. В., Карасева О. В. Мониторинг влияния факторов природной среды на урожайность травостоев // Кормопроизводство. 2019. № 8. С. 10-14.
11. Мониторинг продуктивности культур зернотравяного севооборота на осушаемых землях / О. В. Карасева, Д. А. Иванов, М. В. Рублюк и др. // Международный научно-исследовательский журнал. 2018. № 7 (73). С. 64-68.
12. Иванов Д. А. Теоретические аспекты агрогеографии // Вестник российской академии наук. 2018. Т. 88. № 9.
C. 804-810.
13. Романова Е. Н., Мосолова Г. И., Береснева И. А. Микроклиматология и ее значение для сельского хозяйства. Л.: Гидрометеоиздат, 1983. 245 с.
14. Каштанов А. Н. Земледелие. Избранные труды. М.: РАСХН, Почв. Ин-т им. В. В. Докучаева, 2008. 685 с.
15. Кирюшин В. И. Концепция развития земледелия в Нечерноземье. СПБ.: Квадро, 2020. 276 с.
16. Раменский Л. Г. Избранные работы. Л. : Наука, 1971. 234 с.
17. Фридланд В. М. Структура почвенного покрова. М.: Мысль, 1972. 423 с.
References
1. Thomas R, Akhtar-Schuster M, Stringer L, et al. Fertile ground? Options for a science-policy platform for land. Environmental Science and Policy. 2012;16:122-35.
2. Egeru A, Wasonga O, Kyagulanyi J, et al. Spatio-temporal dynamics of forage and land cover changes in Karamoja subregion. Research, Policy and Practice. 2014;4(1):6.
3. Wang S, Fu B, Gao G, et al. The hydrological responses of different land cover types in a re-vegetation catchment area of the Loess Plateau. Hydrology and Earth System Sciences Discussions. 2012;9(5):5809-35.
4. Heil K, Heinemann P, Schmidhalter U. Modeling the effects of soil variability, topography, and management on the yield of barley. Frontier in Environmental. 2018;6:1-16.
5. Jiang P, Thelen KD. Effect of soil and topographic properties on crop yield in a north-central corn-soybean cropping system. Agronomy Journal. 2004;96(1):252-8.
6. Ivanov AI, Ivanova ZhA, Tsyganova NA. [Influence of landscape conditions on the efficiency of a precise fertilization system in a field crop rotation link]. Agrokhimiya. 2020;(2):69-76. Russian.
7. Komissarov MA, Klik A. The impact of no-till, conservation, and conventional tillage systems on erosion and soil properties in Lower Austria. Eurasian soil science. 2020;53(4):503-11.
8. Gopp NV, Savenkov OA. Relationships between the NDVI, yield of spring wheat, and properties of the plow horizon of eluviated clay-illuvial chernozems and dark gray soils. Eurasian soil science. 2019;52(3):339-47.
9. Asghari S, Ahmadnejad S, Keivanbehjou F. Deforestation effects on soil quality and water retention curve parameters in Eastern Ardabil, Iran. Eurasian soil science. 2016;49(3):338-46.
10. Ivanov DA, Rublyuk MV, Karaseva OV. [Monitoring of the influence of environmental factors on the yield of herbage]. Kormoproizvodstvo. 2019;(8):10-4. Russian.
11. Karaseva OV, Ivanov DA, Rublyuk MV, et al. [Monitoring the productivity of crops of grain-grass crop rotation on drained lands]. Mezhdunarodnyi nauchno-issledovatel'skii zhurnal. 2018;(7):64-8. Russian.
12. Ivanov DA. [Theoretical aspects of agrogeography]. Vestnik rossiiskoi akademii nauk. 2018;88(9):804-10. Russian.
13. Romanova EN, Mosolova Gi, Beresneva IA. Mikroklimatologiya i ee znachenie dlya sel'skogo khozyaistva [Microclimatology and its importance for agriculture]. Leningrad (USSR): Gidrometeoizdat; 1983. 245 p. Russian.
14. Kashtanov AN. Zemledelie. Izbrannye Trudy [Farming. Selected works]. Moscow: RASKhN, Pochv. In-t im. V. V. Dokuchaeva; 2008. 685 p. Russian.
15. Kiryushin VI. Kontseptsiya razvitiya zemledeliya v Nechernozem'e [The concept of the development of agriculture in the Non-Chernozem Region]. St. Petersburg (Russia): Kvadro; 2020. 276 p. Russian.
16. Ramenskii LG. Izbrannye raboty [Selected works]. Leningrad (USSR): Nauka; 1971. 234 p. Russian.
17. Fridland VM. Struktura pochvennogo pokrova [Soil cover structure]. Moscow: Mysl'; 1972. 423 p. Russian.
