CC BY
12
ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКИХ ОСНОВ СОВРЕМЕННОЙ ТРЕХПОЛЯРНОЙ СИСТЕМЫ ИННОВАЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ
Матризаев Бахадыр Джуманиязович
кандидат экономических наук, доцент,
ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации», департамента «Экономическая теория», г. Москва, Российская Федерация. E-mail: matrizaev@mail.ru
Аннотация: Общеизвестно, что политика в области науки, техники и инноваций (НТИ) формируется постоянными условиями, которые проистекают из исторического контекста. Два из них определяются как со-существующие и доминирующие в современных дискуссиях по инновационной политике. Первый комплекс условий определяется как начавшийся после Второй мировой войны, с институционализации государственной поддержки науки и НИОКР с презумпцией того, что это будет способствовать росту и устранению рыночных сбоев в предоставлении новых знаний частным сектором. Второй комплекс условий возник в 1980-х годах в процессе мировой глобализации и последовательным смещением акцента на конкурентоспособности, которая формируется национальными системами инноваций для создания знаний и их коммерциализации. Политика в области НТИ сосредоточена на налаживании связей, кластеров и сетей, а также на стимулировании обмена опытом между элементами систем и создании благоприятных условий для предпринимательства. Третий комплекс условий связан с современными социальными и экологическими проблемами, такими, как цели устойчивого развития в новом тысячелетии и призывами к трансформационным изменениям, что определенно отличается от двух предыдущих. К трансформационным изменениям относятся изменения социально-технической системы согласно их концептуализизации в литературе по устойчивому развитию. В данной работе исследуется природа этой третьей системы с целью выявления его ключевых особенностей и его потенциала для изучения двух предыдущих систем. При этом мы полагаем, что все три системы актуальны для разработки эффективной инновационной политики, однако изучение вариантов трансформационной инновационной политики должно быть приоритетом.
Ключевые слова: Инновационная политика, экономический рост, социо-техническая система, национальная инновационная система.
JEL: C65; O13
RESEARCH OF SOCIAL AND TECHNICAL BASES OF MODERN THREE-POLAR SYSTEM OF INNOVATION POLICY
Matrizaev Bahadyr Jumaniyazovich, Doctor of Economics, Associate Professor, Department of Economic Theory, the Financial University under the Government of the RF Moscow, Russian Federation
Abstract: It is well known that the policy in the field of science, technology and innovation (STI) is formed by permanent conditions, which stem from the historical context. Two of them are defined as co-existing and dominant in contemporary discussions on innovation policy. The first set of conditions is defined as having begun after the Second world war, with the institutionalization of state support for science and R & d, with the presumption that it will contribute to the growth and elimination of market failures in the provision of new knowledge by the private sector. The second set of conditions emerged in the 1980s as a result of global globalization and a consequent shift in the focus on competitiveness, which is shaped by national systems of innovation for knowledge creation and commercialization. STI policies focus on networking, clusters and networks, as well as on promoting the exchange of experiences among elements of systems and the creation of an enabling environment for entrepreneurship. The third set of conditions is linked to contemporary social and environmental issues, such as the sustainable development goals of the new Millennium and calls for transformational change, which are clearly different from the previous two. Transformational changes include changes in the socio-technical system according to their conceptualization in the literature on sustainable development. This paper investigates the nature of this third system in order to identify its key features and its potential for the study of the previous two systems. At the same time, we believe that
all three systems are relevant for the development of effective innovation policy, but the study of TRANS-innovation policy options should be a priority.
Keywords: Innovation policy, economic growth, socio-technical system, national innovation system.
1. Введение
Государственная политика, в том числе направленная на науку и технику, проистекает из понимания прошлого опыта действий, размышлений о современных вызовах и представлений о будущих потенциалах действий. При этом прошлое, настоящее и будущее интерпретируются учеными и экспертами как руководство к анализу и действиям. Эти интерпретационные связи создают мощные системы - интерпретации опыта, упорядочение нынешних обстоятельств и воображение будущих потенциальных возможностей, которые создают основы для анализа политики и действий и формируют ожидания в отношении потенциалов и возможностей [5, стр. 611-639]. Системы со временем развиваются и меняются, если они воспринимаются как неадекватные сложившейся ситуации.
Современный экономический рост порождается совокупностью социо-технических систем, основанных на промышленном массовом производстве и индивидуализированном массовом потреблении, которые широко используют ископаемые виды топлива, являются ресурсоемкими и энергоемкими и производят огромное количество отходов. Несмотря на значительное увеличение продолжительности жизни в последние десятилетия и улучшение материального благосостояния во многих странах, сохраняющиеся проблемы экономических кризисов и повышение уровня равенства совпадают с растущим осознанием того, что нынешние социально-технические системы удовлетворения наших основных потребностей - будь то в продовольствии, энергии, мобильности, материалах, воде или ресурсах в целом - являются неустойчивыми. Хотя имеющиеся модели научно - технической политики, сформировавшиеся после Второй мировой войны, сохраняют свою актуальность, они не дают достаточных ориентиров для преодоления существенных негативных последствий социально-технической системы современного экономического роста, в которую они внесли свой вклад и которую они разделяют. Мы полагаем, что настало время более решительно сформулировать и на практике поэкспериментировать с разработкой научно - технической и инновационной политики, в которой особое внимание уделяется изменению социально-технической системы. Можно выделить три аспекта политики в области науки и техники, два из которых уже систематически используются в научных дискуссиях. Каждая из этих элементов включает в себя модель инноваций, которая определяет роли участников и описывает действия, которые могут быть предприняты для достижения целей, которые также являются частью системы, которые мы рассматриваем. Третья структура, в которой рассматриваются вопросы изменения социально-технической системы, остается недостаточно проработанной, хотя она незримо присутствует в научных дискуссиях в течение многих лет. Примечательно, что недавно она была признана ОЭСР [26, стр. 18-25].
Первая концепция ориентирована на инновации в интересах роста, использование потенциала наукиитехники в интересах процветания исозданиесоциально-технических систем, ориентированных на массовое производство и потребление. Он возникал по мере того, как формировался устойчивый акцент на современном экономическом росте, две центральные черты которого С. Кузнец [20, стр. 247-258] определил, как наукоемкую промышленность и устойчивое улучшение производительности факторов производства. Однако, с точки зрения политики в области науки, техники и инноваций, эта формулировка оставалась молчаливой или невнятной до окончания Второй мировой войны, когда она была расширена до формирования нового видения роли государства в работах В. Буша [6, стр. 33-45] и других исследователей.
Вторая концепция - национальные системы инноваций - возникла в 1980-х годах для
описания некоторых последствий для отдельных национальных государств опыта современного экономического роста - интенсификации международной конкуренции, глобализации, перспектив отставания и перспектив наверстывания упущенного. Некоторые особенности второй концепции в неартикулированной форме присутствовали в более ранние годы, оказывая большее влияние на практику, чем на обоснование или теорию научно - технической и инновационной политики.
Третья концепция - трансформирующее изменение - находится в процессе становления, и его контуры стали яснее в последние годы. Стремление к преобразованиям были недавно описаны в Целях устойчивого развития ООН [40, стр. 17-25], опубликованного в 2015 году. К ним относятся искоренение нищеты и сокращение неравенства во всех его формах, поощрение инклюзивных и устойчивых систем потребления и производства, борьба с изменением климата и многое другое. Эта третья концепция включает в себя вопрос о том, как использовать научно - техническую политику для удовлетворения социальных потребностей и решать вопросы устойчивого и инклюзивного общества на более фундаментальном уровне, чем предыдущие концепции или связанные с ними тренды.
Появление новой концепции не обязательно заменяет существующие. Однако, системы конкурируют друг с другом за привлечение внимания регуляторов и, в конечном счете, научного сообщества. Легитимность обоснований и аргументов в пользу конкретной политики и вытекающих из нее действий зависит от преобладания и понимания рамок этих систем. Наша цель в этой статье - изучить историческое развитие всех трех концепций, иллюстрируя, как каждая из них возникает в ответ на научные дебаты, в связи с изменением социальных и экономических условий. В конечном счете, мы полагаем, что исследования, эксперименты и размышления о третьей концепции должны быть приоритетом при любом рассмотрении текущей научно - технической и инновационной политики, поскольку для нас инновации охватывают весь процесс от научных открытий до их использования. Однако мы не утверждаем, что первая и вторая концепции становятся избыточными; они имеют свое собственное обоснование, которое по-прежнему актуально сегодня и может быть совершенствовано. Фактически на практике это будет отражать некое смешение концепций. Однако более глубокое обсуждение и конфронтация концепций и процесс их критического осмысления как учеными, так и регуляторными органами являются важными и давно назревшими, поскольку концепции оказывают всепроникающее воздействие на практику.
2. Концепция 1: инновации в интересах роста
Опасения по поводу будущего промышленно развитых экономик проявились после Второй мировой войны. Были высказаны опасения относительно возможности возобновления безработицы, инфляции и экономической нестабильности, а роль государства в мобилизации и проведении военных действий узаконила вмешательство государства, которое ранее рассматривалось скептически, особенно в британском и американском контексте. До войны существовали значительные различия между странами в поддержке государством исследований и разработок (НИОКР), но за некоторыми исключениями, такими как сельскохозяйственные исследования в США и Европе, эти усилия были прямым следствием роли государства в конкретных видах деятельности, таких, как оборона, телекоммуникации, медицинские исследования, геологические изыскания и строительные работы [38, стр. 3-24]. После войны и в связи с последовавшей за ней «холодной войной» возник энтузиазм в отношении расширения роли государства в проведении научных исследований, которые, как ожидалось, обеспечат мир и принесут промышленные выгоды. Оборонные научно-исследовательские институты настаивали на переносе своих исследований за пределы военных рынков [13, стр. 10-16].
Сложился широкий консенсус в отношении того, что государство может и должно играть активную роль в финансировании научных исследований, исходя из того, что новые научные открытия будут осуществляться на практике в рамках прикладных НИОКР частного сектора. Было также признано, что наука вносит существенный вклад в модернизацию промышленности - заменяя
отдельные практики и традиции продолжением и интенсификацией научного управления, о чем свидетельствуют тейлоризм и фордизм.
Внимание к вопросам прикладных исследований и технологических разработок и их трактовка фирмами в качестве инвестиций указывают на недостатки, выходящие за рамки довоенного акцента на НИОКР, в котором особое внимание уделяется открытиям и изобретениям. Для того, чтобы эти инвестиции окупились, потребовалась коммерциализация изобретения. Коммерциализация могла бы произойти только в том случае, если бы за изобретением последовало значительное число заказчиков. Фактически, структура, описывающая происхождение и природу изобретения, унаследовання от прошлого, претерпевает изменения. Изначально это было связано с акцентом на НИОКР в качестве инвестиций и привело к вопросам о темпах «имитации» (или диффузии) новой продукции. Чтобы охватить эти процессы и отличить изобретение от более сложных процессов прикладных исследований, разработок и коммерциализации, стало использоваться слово «инновации». Самым простым определением инноваций в этом контексте является коммерциализированное изобретение.
Однако, в конце 1950-х годов предположения в пользу экономических выгод науки вызвали пересмотр роли научно - технического знания как с эмпирической, так и с теоретической точек зрения. Эмпирически связь между факторами производства и ростом производства была пересмотрена М. Абрамовицем [1, стр. 5-23], Р. Солоу [34, стр. 312-320] и другими. Абрамович и Солоу продемонстрировали, что вклад труда и прироста капитала далеко не объясняет рост экономического производства, оставляя большой «остаток», который Солоу приписал технологическим изменениям и который Абрамович назвал "своего рода мерой нашего незнания причин роста в Соединенных Штатах" [1, стр. 5-23]. С точки зрения научно - технической политики эта работа, как представляется, подтверждает преимущества, которые наука предоставляет экономике. Значимость «остатка» спровоцировала рост интереса социологов и регуляторов к процессам технологических изменений. Это также привело к пересмотру обоснования государственного вмешательства в деятельность исследовательского предприятия.
Четкое признание того, что для науки требуются инвестиции, в сочетании с эмпирическим пониманием того, что технологические изменения являются самым крупным фактором экономического роста, представляет собой теоретический вопрос для экономистов. Именно в этом контексте Р. Нельсон [26, стр. 187-193] и К. Эрроу [2, стр. 609-625] задались вопросом - достаточны ли стимулы участников рынка для получения социально желаемого уровня научных знаний? Их отрицательный ответ отражал природу научного знания (проблемы 'присвоения' или владения им) и логику рынка (фирма, осуществляющая расходы, которые в равной степени принесут пользу конкурентам, не принимает рационального экономического решения, поскольку конкуренты могут свободно производить и получать ценовое преимущество, не делая расходов на исследования). Таким образом, экономическая теория давала убедительное обоснование для государственной поддержки только одного компонента инноваций (открытия или изобретения).
Хотя регуляторы положительно относятся к государственной поддержке, почти ни одна страна не может позволить себе делать все в области науки и техники. Выбор необходим. Это привело к разработке механизмов выбора между конкурирующими альтернативами. Выдающимся механизмом, который развивался в течение 1980-х и 90-х годов, был технологический форсайт [23, стр. 43-48]. Форсайт-деятельность является одним из средств привнесения общественных соображений в процесс отбора, но на практике часто доминируют воспринимаемые технологические возможности.
Между тем, после ряда работ Р. Пребиша [29, стр. 24-31] и Х. Сингера [32, стр. 473-485] доктрина импортозамещения заставила ряд стран, особенно в Латинской Америке, отказаться от общей тенденции к более либеральным международным торговым тарифам в целях создания собственного инновационного потенциала и зарождающихся отраслей. Те же самые виды политики применяются в Восточной Азии, возможно, с большей степенью ориентации на конкретные отрасли
и с явным намерением создать экспортный потенциал, а не импортозамещение. Хотя в основном брошенные 1990-х годов, многие пришли к выводу, что эта политика оказала позитивное влияние в Восточной Азии и некоторые утверждали, что эта политика оказала положительное влияние в латиноамериканском контексте, например, Р. Колистет [8, стр. 14-23]. Успех этой политики также способствовал появлению второй основы для научно - технической и инновационной политики с упором на национальные системы инноваций.
3. Концепция 2 - национальные системы инноваций
Появление концепции 2 было реакцией на воспринимаемую неполноту первой концепции и на некоторые последствия использования этой модели. Опыт экономического роста после Второй мировой войны, который продолжался с относительно небольшими перерывами до нефтяных шоков 1970-х годов и серьезного спада 1981 года (часто именуемого в Европе экономическим кризисом), усилил конкуренцию между странами и высветил различия в инновационных и производственных показателях национальной промышленности. В 80-е годы стало также более очевидным, что конвергенция между странами с более высоким и более низким уровнем дохода происходит гораздо более медленными темпами, чем это можно было бы объяснить с помощью первого подхода, согласно которому научно - технические знания являются глобальным общественным благом - в принципе, доступным для всех в мире. Предполагаемого глобального догоняющего развития в результате передачи технологий не произошло, за исключением «тигров» в Восточной Азии. Объяснение такого положения дел в соответствии с первой концепцией заключалось в том, что более богатые страны защищают и сдерживают научно - технические знания, тем самым лишая другие страны возможности использовать эти знания для участия в процессе «догоняющего» развития. Эта идея была оспорена Л. Соете [33, стр. 32-39], который отметил, что промышленная структура технологических компаний часто содержит небольшие или средние фирмы, которые могут и хотят продавать технологии (например, лицензировать патенты, продавать передовые капитальные товары или приобретать по ценам ниже, чем подразумеваемые затраты на воспроизведение их технологий).
Эти сложности в применении концепции 1 заставили ученых пересмотреть линейную модель инноваций, лежащую в основе этой концепции. Было указано на четыре важных изменения. Во-первых, было признано, что научно-технические знания зачастую содержат важные незримые элементы, а не являются глобальным общественным благом. Знание не свободно перемещалось на географические и культурные расстояния, а было «липким» [41, стр. 429-439]. Во-вторых, способность поглощать знания из всемирной сети исследований и исследователей зависит от поглощающей возможности [7, стр. 569-596], которые требует предварительного опыта исследований. В-третьих, «поглощающими способностями» были признаны социальные возможности, обусловленные не только уровнем образования, но и его качествами и социальной способностью предпринимательства. В-четвертых, был признан кумулятивный и зависимый от пути характер технологических изменений [9, стр. 7-15]. Существует баланс между крупными прорывными инновациями, которые изменяют траектории поиска и совершенствования, и накопительными инновациями, призванными усилить и укрепить существующие.
Эти изменения базовой модели инновационной деятельности свидетельствуют о том, что могут существовать важные международные различия в способности к инновационной деятельности и что основное внимание уделяется процессам обучения и отношениям между различными организациями в обществе. К. Фриман [11, стр. 330-348] и Б.-А. Лундвалль [21, стр. 50-55] использовали термин «национальные системы инноваций» для определения различных конфигураций организаций, занимающихся генерированием и использованием научно - технических знаний. Центральное место в этой идее занимало то, что некоторые конфигурации могли бы быть гораздо более эффективными, чем другие, что в значительной степени способствовало бы объяснению весьма неравномерных темпов производственной и инновационной деятельности во всем мире. В частности, К. Фриман
[там же] высказал предположение о том, что Япония внесла важные организационные новшества в генерирование и использование технологических знаний, которые объясняют ее способность догонять и перегонять компании в таких передовых производственных секторах, как автомобили и телевизоры. Линсу Ким также внес значительный вклад, указав, что не только инвестиции в НИОКР, но и локальное обучение способствовали развитию и позволили Южной Корее наверстать упущенное [17, стр. 35-47]. Это понимание подкрепляется растущим эмпирическим признанием того, что инновации часто инициируются пользователями [41, стр. 429-439] или через обратную связь между прикладными исследованиями, разработками и коммерциализацией в том, что Клин и Розенберг называли моделью цепного звена инноваций [18, стр. 275-305].
Со временем стало ясно, что процессы технологических изменений неравномерны как во времени, так и в пространстве. Кластеры инноваций, которые реструктурируют конкретные сектора, характеризуются как разрушительные или крупные инновации из-за их воздействия на действующие фирмы и рабочие места. Хотя общий оптимизм, выраженный первой и второй рамками в отношении последствий этих изменений для социального обеспечения, преобладал на протяжении всего XX века, масштабы неравенства доходов в странах с высоким уровнем дохода возросли. Ряд стран со средним уровнем дохода, как представляется, оказались в ловушке зависимости от роста и торговли на основе природных ресурсов, и хотя группа БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) является частичным исключением, многие страны с низким уровнем дохода добились незначительного прогресса в преодолении отставания. Неясно, приведут ли увеличение инвестиций в НИОКР и создание национальных инновационных систем к развитию и наверстыванию упущенного. Также задаются вопросы, позволят ли эти инвестиции сократить неравенство и решить социальные проблемы. Они могут даже углубить, потому что только небольшая часть населения получит основные выгоды от этих инвестиций. Кроме того, воздействие выбросов парниковых газов на изменение климата, воздействие объема бытовых и промышленных отходов на окружающую среду и другие внешние факторы, обусловленные динамикой роста в рамках первого и второго этапов, свидетельствуют о том, что модель регулирования, привязанная к базовой инновационной модели, не способна устранить эти внешние факторы. Для решения социальных (неравенство, нищета) и экологических проблем необходимо сосредоточить внимание на направленности социально-технических систем и применять более широкий и инклюзивный подход. Эти особенности не полноценно охватываются в первой и второй концепциях.
4. Концепция 3: трансформационные изменения и социально-технические системы
Вот уже десять лет правительства признают, что им, возможно, потребуется лучше увязывать социальные и экологические проблемы с инновационными целями. Изменение климата, сокращение масштабов равенства, нищета и загрязнение окружающей среды превратились в вызовы и возможности для научно - технической и инновационной политики. В рамках таких инициатив, как «Горизонт 2020», ЕС ожидает, что инновации позволят решить ряд социальных проблем и, например, будут способствовать переходу к низкоуглеродной и инклюзивной экономике. В Лундской декларации 2015 года четко определены приоритеты подготовки нового поколения исследователей, которые будут иметь навыки для решения больших социальных проблем, подкрепленных отличной исследовательской базой. Кроме того, недавно подписанное в Париже соглашение об изменении климата поставило амбициозную цель-достичь нулевых выбросов углерода во второй половине века, и Организация Объединенных Наций сформулировала 17 Целей устойчивого развития (ЦУР), призывая к «зеленому производству», росту социальной справедливости, справедливому распределению благосостояния, устойчивому потреблению и производству.
Можно ли ожидать, что инновации позволят решить эти проблемы? Научно - техническая и инновационная политика основана на предположении о том, что инновации являются движущей силой создания лучшего мира. Идея заключается в том, что развитие новых технологий приведет к
повышению производительности труда и экономического роста, обеспечит лучшие конкурентные позиции. Ожидается, что оставшиеся внешние факторы можно регулировать. В дальнейшем инновационная политика фокусируется на стимулировании НИОКР и создании национальных инновационных систем. Предполагается, что такая политика может привести к «зеленому» росту, в рамках которого правительства смогут инвестировать в миссии по внедрению экологически чистых технологий, сокращению загрязнения и очистке окружающей среды. Предполагается также, что неравенство будет сокращаться за счет новых рабочих мест, создаваемых в результате роста и перераспределения доходов. Главная проблема заключается в том, действительно ли государство в состоянии выполнить эту задачу.
А ещё более фундаментальная проблема заключается в том, можно ли реально управлять внешними факторами, порождаемыми такими темпами роста, как изменение климата, с помощью экологически чистых технологий и мер распределения, даже при наличии сильного государства. Наше основное предложение заключается в том, что существующие НИОКР и национальные системы инновационных рамок для научно - технической и инновационной политики непригодны для решения экологических и социальных проблем. Важная причина заключается в том, что обе концепции 1 и 2 предполагают, что стимулирование инноваций является позитивным, нет глубокого взаимодействия с тем фактом, что инновации всегда представляют определенную направленность. Конечно, обе структуры признают, что развитие технологий может привести к некоторым плохим результатам в краткосрочной перспективе, но утверждается, что общая выгода компенсирует это. Например, инновации могут привести к безработице в секторах, переживающих быстрые технические изменения; однако в долгосрочной перспективе от этого выиграют все, поскольку будут созданы новые высококачественные рабочие места. Именно по этой причине Й. Шумпетер [31, стр. 42-55] рассматривал технические изменения как процесс созидательного разрушения. Однако, как напоминает Л.Соете [33, стр. 1-13], инновация также может привести к разрушительному созиданию, принося пользу немногим за счет многих, приводя к низкокачественным рабочим местам и создавая больше проблем, чем решает. Мы считаем, что пришло время признать в рамках нашей инновационной политики, что многие технологии глубоко связаны с сохраняющимися экологическими и социальными проблемами. Инновации вносят огромный вклад в нынешнюю ресурсоемкую, расточительную и основанную на ископаемом топливе парадигму массового производства и массового потребления [24, стр. 34-36]. Она также вносит непосредственный вклад в неравенство, поскольку современные инновационные траектории благоприятствуют высокотехнологичным решениям, предполагающим наличие высококачественной и всепроникающей инфраструктуры, и производят массовую продукцию, ориентированную в основном на потребителей с существенной покупательной способностью [16, стр. 81-87]. Инновационная политика в ее нынешнем формате может привести к экономическому росту, но часто усугубляет неравенство. Даже такой быстрый рост, как в Китае, сопровождается ростом неравенства [10, стр. 30-43]. Отправной точкой новой третьей рамочной программы в области науки, техники и инновационной политики должно стать то, что инновации нельзя приравнивать к социальному прогрессу, даже при наличии корректирующей социальной политики. В конце концов, инновации сами по себе могут вызывать растущий набор внешних эффектов. Как же тогда наука, техника и инновационная политика могут решить двойную социальную и экологическую проблему?
Мы полагаем, что для решения амбициозных задач, выраженных, например, в ЦУР, необходима новая структура инновационной политики. Это то, что мы называем концепцией 3, направленной на трансформационные изменения. Возникает вопрос - что нужно трансформировать? На основе исследований в области переходов к устойчивому росту мы считаем, что трансформация социально-технических систем необходима в энергетике, мобильности, продовольствии, воде, здравоохранении, коммуникации, системообразующих системах современных обществ [15, стр. 61-63]. Трансформация социально-техническойсистемысильноотличаетсяотразработкиновыхрадикальныхтехнологических
решений. Это то, что мы называем социально-техническим системным переходом, он подразумевает совместное производство социальных, поведенческих и технологических изменений взаимосвязанным образом. Трансформация (или переход) социально-технической системы связана с изменением навыков, инфраструктуры, отраслевых структур, продуктов, правил, предпочтений пользователей и культурных пристрастий. Речь идет о радикальном изменении всех элементов конфигурации. Это также затрудняет системные переходы, поскольку элементы имеют тенденцию выравниваться и усиливать друг друга. Она предполагает социальные инновации, поскольку основное внимание уделяется многим социальным элементам и их связи с технологическими возможностями. Это могут быть как высокотехнологичные решения, так и инновации в старых технологиях (велосипеды в примере выше). Системная инновация всегда включает в себя множество действующих лиц, включая гражданское общество и пользователей, которые могут играть решающую инновационную роль - а не просто формулировать спрос, который должен быть обеспечен инновациями фирмы [28, стр. 4549].
Наконец, необходимо решить проблему рефлексивности. Для К. Вебера и Х. Рорахера [42, стр. 1037-1047] речь идет о способности контролировать, предвидеть и вовлекать всех участников в процесс самоуправления трансформационных изменений. Это действительно важно, но с точки зрения неудачи мы хотели бы подчеркнуть особую форму рефлексивности, которая связана с глубоким обучением (или обучением второго порядка), которое происходит, когда участники ставят под сомнение свои основополагающие предположения, например, о мобильности и потреблении энергии [30, стр. 1045-1059]. Глубокое обучение предполагает, что участники критически оценивают свои предпочтения и экспериментируют с альтернативами. Это то, что должно быть связано с отказом от рефлексивности: стимулирование способности смотреть издалека (это может быть воображаемое будущее; или набор социальных и экологических проблем) на свои собственные глубоко укоренившиеся процедуры, которые управляют коллективным поведением и социально-техническими изменениями в направлении оптимизации вместо трансформационных изменений.
5. Выводы
В концепции 3 поднимаются вопросы о недостатках науки, техники и инноваций в решении вопросов устойчивости и несправедливого распределения доходов. Эти недостатки в значительной степени остаются за рамками концепций инновационной политики 1 и 2. Это делает эти концепции частично несовместимыми. Тем не менее, наша формулировка концепции 3 не подразумевает, что мы считаем, что регуляторы должны полностью отказаться от концепций 1 и 2. Инвестиции в инфраструктуру знаний и НИОКР являются важным компонентом любой научно - технической и инновационной политики, а также укрепления комплекса связей между основными субъектами и поощрения продуктивного взаимодействия и процессов обучения между ними в контексте национальных, секторальных, региональных и фактически транснациональных инновационных систем.
Последний вопрос заключается в том, являются ли трансформационные изменения чрезмерно амбициозной целью для научного и экспертного сообщества, которое в настоящее время занимается политикой в области науки, техники и инноваций. С одной стороны, ответ однозначно утвердительный: такие изменения не могут быть достигнуты исключительно с помощью политики в области НТИ.
Таким образом, трансформирующую инновационную политику следует рассматривать как ответ на то, что происходит в современном переходном мире. Мы хотели бы добавить, что проблемы, определенные и выраженные в ЦУР, очень реальны. Если неравенство станет более серьезным, то последствия изменения климата и загрязнения начнут ощущаться сильнее, что приведет, например, к увеличению миграции и, возможно, даже будет способствовать возникновению новых проблем социально-экономического характера, что в конечном счете вынудит правительства и других субъектов принять ответные меры. Наука, техника и инновации должны стать частью этих ответных
мер, поскольку они в огромной степени связаны с созданием всех этих так называемых внешних факторов. Поэтому регуляторным органам и исследователям в этой области необходимо разработать не только новые концепции, но и начать экспериментировать с новой практикой в области политики. Они должны быть направлены на решение двойных социальных и экологических проблем и способствовать мирному и недорогостоящему переходу к новым социально-техническим системам.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Abramovitz, M., 1956. Resource and output trends in the United States since 1870. Am. Econ. Rev. 46 (2), 5 - 23.
2. Arrow, K.J., 1962. Economic welfare and the allocation of resources for invention. In: Nelson, R. (Ed.), The Rate and Direction of Inventive Activity. National Bureau of Economic Research and Princeton University Press, Princeton NJ, pp. 609 - 625.
3. Arthur, W.B., 1983. On Competing Technologies and Historical Small Events: the Dynamics of Choice Under Increasing Returns. IIASA Working Paper WP-83-090. IIASA, Laxenburg, Austria.
4. Bardi, U., 2011. The Limits to Growth Revisited. Springer, New York, NY.
5. Benford, R.D., Snow, D.A., 2000. Framing processes and social movements: an overview and assessment. Annu. Rev. Sociol. 26, 611 - 639.
6. Bush, V., 1945. Science: The Endless Frontier: A Report to the President on a Program for Postwar Scientific Research. United States Office of Scientific Research and Development (1945), National Science Foundation (reprint 1960), Washington DC.
7. Cohen, W.M., Levinthal, D.A., 1989. Innovation and learning: the two faces of R&D. Econ. J. 99 (397), 569 - 596.
8. Colistete, R.P., 2010. Revisiting Import-substituting Industrialisation in Post-war Brazil. Dowloaded on 14 July 2018 from. Department of Economics, University of Sao Paulo. Munich Personal RePEc Archive. https://mpra.ub.uni-muenchen.de/24665/1/ MPRA_paper_24665.pdf.
9. David, P. A., 1975. Technical Choice, Innovation and Economic Growth. Cambridge University Press, Cambridge.
10. Dutrenit, G., Sutz, J. (Eds.), 2014. National Systems of Innovation. Social Inclusion and Development. The Latin American Experience.Edward Elgar, Cheltenham UK.
11. Freeman, C., 1988. Japan: a new national system of innovation. In: Dosi, G., Freeman, C., Nelson, R.R., Silverberg, G., Soete, L. (Eds.), Technical Change and Economic Theory.Pinter Publishers, London, pp. 330 - 348.
12. Frenken, K., 2017. A Complexity-theoretic Perspective on Innovation Policy. Complexity. Downloaded on 14 July 2918 from. Governance and Networks, pp. 35-47. http:// ubp.uni-bamberg.de/ojs/ index.php/cgn/article/view/41/pdf.
13. Galison, P., Hevly, B. (Eds.), 1992. Big Science: The Growth of Large-Scale Research.Stanford University Press, Stanford CA.
14. Goffman, E., 1974. Frame Analysis: An Essay on the Organization of the Experience.Harper Colophon, New York NY.
15. Grin, J., Rotmans, J., Schot, J., 2010. Transitions to Sustainable Development: New Directions in the Study of Long Term Transformative Change. Routledge, New York NY.
16. Kaplinsky, R., 2011. Schumacher meets Schumpeter: appropriate technology below the radar. Res. Policy 40 (2), 193 - 203.
17. Kim, L., 1999. Learning and Innovation in Economic Development. Edward Elgar, Cheltenham
UK.
18. Kline, S.J., Rosenberg, N., 1986. An overview of innovation. In: Landau, R., Rosenberg, N. (Eds.), The Positive Sum Strategy: Harnessing Technology for Economic Growth.National Academic Press,
Washington D C, pp. 275 - 305.
19. Kuznets, S., 1973. Modern economic growth: findings and reflections. Am. Econ. Rev. 63 (3), 247258.
20. Lundvall, B.-A., Joseph, K.J., Chaminade, C., et al., 2009. Handbook of Innovation Systems and Developing Countries. Edward Elgar, Cheltenham UK.
21. Markard, J., Raven, R., Truffer, B., 2012. Sustainability transitions: an emerging field of research and its prospects. Res. Policy 41 (6), 955 - 967.
22. Martin, B., Irvine, J., 1989. Research Foresight: Priority Setting In Science. Pinter, London.
23. Meadows, D.L., Randers, J., Meadows, D.L., 2004. Limits to Growth: The 30-Year Update. Chelsea Green, White River Junction VT.
24. Mowery, D.C., Rosenberg, N., 1989. Technology and the Pursuit of Economic Growth. Cambridge University Press, Cambridge.
25. Nelson, R.R., 2013. In: Fagerberg, Martin, Andersen (Eds.), Reflections on the Study of Innovation and on Those Who Study It, pp. 187 - 193 2013.
26. OECD, 2015. System Innovation: Synthesis Report. OECD, Paris.
27. Oudshoorn, N., Pinch, T. (Eds.), 2003. How Users Matter: The Co-Construction of Users and Technology. MIT Press, Cambridge, MA.
28. Prebisch, R., 1950. The Economic Development of Latin America and Its Principal Problems. United Nations Department of Economic Affairs, Lake Success, NY.
29. Schot, J., Kanger, L., 2018. Deep transitions: emergence, acceleration, stabilization and directionality. Res. Policy 6, 1045 - 1059.
30. Schumpeter, J.A., 1949. The Theory of Economic Development. Harvard University Press, Cambridge MA.
31. Singer, H., 1950. The distribution of gains between investing and borrowing countries.Am. Econ. Rev. 40 (2), 473 - 485.
32. Soete, L., 2013. From emerging to submerging economies: new policy challenges for re-search and innovation. Sci. Technol. Innov. Policy Rev. 4 (1), 1 - 13.
33. Solow, R.M., 1957. Technical change and the aggregate production function. Rev. Econ. Stat. 39 (3), 312 - 320.
34. Steffen, W., Richardsonand, K., Rockström, J., 2015. Planetary boundaries: guiding human development on a changing planet. Science 347 (6223), 736 - 746.
35. Steward, F., 2012. Transformative innovation policy to meet the challenge of climate change: socio-technical networks aligned with consumption and end-use as new transition arenas for a low-carbon society or green economy. Technol. Anal. Strateg. Manag. 24 (4), 3331 -3343.
36. Taylor, C., 2003. Modern Social Imaginaries. Duke University Press, Durham NC.
37. Tindemans, P., 2009. Post-war research, education and innovation policy-making Europe.In: Delanghe, H., Muldur, U., Soete, L. (Eds.), European Science and Technology Policy: Towards Integration or Fragmentation? Edward Elgar, Cheltenham UK, pp. 3 - 24.
38. Turnheim, B., Geels, F.W., 2012. Regime destablisation as the flipside of energy transi-tions: lessons from the history of the British coal industry (1913-1997). Energy Policy 50, 35 - 49.
39. Von Hippel, E., 1988. The Sources of Innovation. Oxford University Press, New York NY. von Hippel, E., 1994. 'Sticky information' and the locus of problem solving: implications for innovation. Manag. Sci. 40 (4), 429 - 439.
40. Weber, K.M., Rohracher, H., 2012. Legitimizing research, technology and innovation policies for transformative change. Combining insights from innovation systems and multi-level perspective in a comprehensive 'failures' framework. Res. Policy 41, 1037 - 1047.
