CC BY
120
УДК 316
Петрулевич Ирина Анатольевна
доктор социологических наук, профессор кафедры исторической политологии Института истории и международных отношений. Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Южный федеральный университет» [email protected]
Журченко Евгений Борисович
директор Департамента довузовской подготовки и молодежной политики. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Южно-Российский государственный политехнический университет (НПИ) имени М.И. Платова» [email protected]
Irina A. Petrulevich
doctor of sociological sciences, professor of department of historical political science Institute of history and international relations Federal state autonomous educational institution of the higher education «The southern federal university» [email protected]
Evgeny B. Zhurchenko
director of the department of pre-university preparation and youth policy. Federal state budgetary educational institution of the highest professional education «The southern Russian state polytechnical university (NPI) of M.I. Platov» [email protected]
Исследование
межкультурной
толерантности как кластера социокультурных подходов
Investigation of cross-cultural tolerance as a claster of sociocultural approaches
Аннотация. В статье обосновывается сложность исследования межкультурной толерантности с позиций социологии культуры. Авторы предпринимают попытку обобщить как традиционные подходы к анализу межкультурной коммуникации, так и представить современные представления по данной проблематике. Обращается внимание на актуальность исследования субъективных и объективных сторон культуры.
Ключевые слова: культура, толерантность, межкультурная коммуникация, подходы, различия.
Annotation. In the article the complication of cross-cultural tolerance investigation is viewed. The author makes an attempt to summarize both traditional and modern approaches in the field of intercultural tolerance analysis. Attention is paid to investigation of subjective and objective sides of culture.
Keywords: culture, tolerance, cross-cultural communication, approaches, differences.
Сложность исследования межкультурной толерантности заключается в том, что центром анализа выступает культура, являющаяся многомерным феноменом, имеющим сотни определений и рассматриваемым в контексте различных философских, социологических, социокультурных подходах. Специфика анализа межкультурной коммуникации опосредуется процессами коммуникации представителей из различных культурных миров, где наличие межкультурной толерантности во многом определяет успешность или неудачу в кросс-культурном взаимодействии.
Проблемное поле исследования межкультурной толерантности, с точки зрения социологии культуры, опирается на различные теоретические подходы, наиболее традиционными из которых являются функциональный и культурно-релятивистский подходы.
Функциональный подход в исследовании межкультурной толерантности основывается на идеях функционализма в социологии, что предполагает анализ культур как единого образования, состоящего из отдельных элементов, каждый из которых выполняет свою определенную функцию. По мнению Л.М. Дробижевой, в контексте межкультурной коммуникации «эффективность» функционализма для формирования толерантности состоит в его интенциях на понимание иных культурных миров, когда приходит осознание того, что существуют другие ценности, отличные от ценностей нативной культуры. Она пишет: «... предметом исследования в функционализме стали вопросы взаимозависимости членов социокультурных групп, их конформность к ожиданиям друг друга ... Внимание исследователей также сосредоточено на механизмах социальной интеграции, сокращающих межгруппо-
вые различия, на защитных механизмах, устраняющих межкультурные конфликты, на адаптивных механизмах, уменьшающих взаимное разнообразие культур» [1, с. 216].
Культурно-релятивистский подход опирается на идеи зарубежных социологов (У. Самнера, Р. Бенедикт), которые ратовали за то, что каждую культуру следует анализировать в ее собственном контексте, где основным посылом является признание равноправия культурно обусловленных ценностей, уникальность которых укоренена в традициях, обычаях и верованиях различных этнических групп, поэтому невозможно проводить компаративистский анализ культур, исходя из дуализма: лучшая -худшая культура. Нельзя не согласиться с Л.М. Дробижевой, которая отмечает, что значимость культурного релятивизма заключается в отходе от абсолютистской идеологии в оценке культур и ведет к нивелированию этноцентризма и европоцентризма. При этом его значимость для исследования межкультурной толерантности представляется вполне очевидной, так как он «предполагает рациональное отношение к культуре каждого народа, основанное на понимании ее внутренней значимости» [1, с. 117].
В последнее время достаточно часто в исследованиях межкультурной толерантности стал использоваться так называемый культурно-специфический подход. Его значимость состоит в том, что внимание сосредоточено в большей степени на том, как различия в культурах, имеющие непосредственную проекцию на процесс коммуникации, влияют на осуществление межкультурного диалога. Это, например, ярко проявляется в представлениях о вежливости. Согласно «модели вежливости», которая была разработана П. Брауном и С. Левинсоном, возможно представить типологию культур, основываясь на используемых ими формах вежливости, выявив какой тип вежливости является доминирующим. Они подчеркивают, что в эгалитарных обществах, где социальная иерархия не является высокой, а социальное расслоение не препятствует общению между различными социальными группами, ведущим типом вежливости является «позитивная вежливость», способствующая толерантности общения. В обществах с жесткой иерархической организацией (кастовые общества, тоталитарные общества), преобладает «негативная вежливость» или же ее полное отсутствие при коммуникации между представителями высоко-статусных и низко-статусных социальных групп [3]. Естественно, что незнание таких специфических особенностей культуры приведет к неудачам в межкультурных контактах.
Не менее интересным представляется культур-но-компетентностный подход, прежде всего фокусирующийся на паттернах вербальной и невербальной коммуникации, присущих той или иной культуре, которые вкупе определяют контент передаваемого сообщения в повседневных социальных ситуациях межкультурного взаимодействия. Достаточно часто в процессе межкультурной коммуникации люди переносят, свойственные своей нативной культуре способы ведения диалога, что проявляется в так называе-
мых «периферийных» правилах общения (интонация, темп речи, невербальные способы общения и т.д.) в контекст коммуникации на иностранном языке, допуская то, что Дж. Гамперц определяет как «социолингвистический перенос». Он подчеркивает, что непонимание и неадекватная интерпретация этих «периферийных» аспектов зачастую ведет к образованию расовых и этнических стереотипов и создает основу для инто-лерантного восприятия получаемой информации партнером по коммуникации. По мнению Дж. Гамперца, «периферийные» аспекты могут во многом являться ключевыми для понимания представителя иной культуры, поскольку у носителей языка вырабатываются «контекстуализи-р у ющие зацепки», которыми необходимо овладеть для формирования межкультурной толерантности [4]. Данный подход важен с той точки зрения, что язык является символической системой, которая непосредственно связана с социально-культурной жизнью общества, поскольку способствует, во-первых, выражению макро-уровневых социальных аспектов, таких как групповая идентичность (статусные различия), а, во-вторых, способствует проявлению микроуровне-вых социальных аспектов, которые находят отражение в нюансах повседневного общения.
Как правило, любой вид коммуникации осуществляется в конкретном дискурсе, под которым понимается то, как используется язык в качестве социально обусловленного процесса. Согласно ряду зарубежных ученых, дискурс конституирует социальное, включая знание, социальные отношения и социальную идентичность, которые могут изменяться в зависимости от идеологии. Поэтому используется большое разнообразие дискурсов в их постоянном взаимодействии с идеологией, опытом и социальной организацией [4]. Как подчеркивает В.З. Демьян-ков, дискурс выполняет роль «некоторого опорного концепта», в контексте которого ведется общение. Он пишет: «Дискурс ... создает общий контекст, описывающий действующие лица, объекты, обстоятельства, времена, поступки и т.п., определяясь не столько последовательностью предложений, сколько тем общим для создающего дискурс и его интерпретатором миром, который «строится» по ходу развертывания дискурса, - это ... «этнография речи» [5, с. 7].
По мнению Л.М. Дробижевой, внимание социологов обращено к социальной функции дискурса, на его способностях к ограничению языка и деятельности. «В целом дискурс - это социокультурный термин, поскольку подразумевает необходимость учитывать всю совокупность обстоятельств, предшествующих его возникновению. Дискурс обращен как к ситуации или внешнему контексту высказываний, включающему широкий спектр антропологических, этнографических, социологических, психологических, языковых и культурных переменных, так и к ментальной сфере общающихся индивидов, отображающей, в том числе, и факторы внешнего контекста» [6, с. 77].
Исходя из этого определения вполне понятно, что корректно выбранный дискурс будет способствовать толерантной межкультурной коммуни-
кации, поскольку ярко выраженный идеологический дискурс без твердой уверенности в том, что он будет адекватно понят партнером по межкультурному взаимодействию, может привести к интолерантному восприятию и негативной оценке. Следует, видимо, выбирать дискурс, который соответствует универсальным, человеческим ценностям, что определяется в качестве гуманистического подхода к установлению и исследованию межкультурной толерантности.
Знание основных исторических событий, которые составляют один из аспектов бэкграунда партнера по межкультурной коммуникации, как правило, способствует установлению толерантного диалога. Так, например, при общении с шотландцами одной из ошибок, которая может привести к неудаче при установлении межкультурного контакта, может стать их отождествление с англичанами, которые до сих пор большинством шотландцев рассматриваются как агрессоры, принудительно заставившие Шотландию стать частью Британской Империи. Поэтому, при исследовании межкультурной толерантности нельзя обойтись без исторического подхода, опирающегося на грамотное «прочтение» межкультурного поведения, находящегося под влиянием исторических событий. Когда партнеры по коммуникации выказывают определенные знания об истории ее/его культуры, это способствует формированию обоюдной толерантности. Знания истории также важны при интерпретации тех аспектов человеческого поведения, которые обусловлены особенностями исторического развития, что наиболее наглядно проявляется в случаях, когда коммуникативное поведение является укорененной реакцией на имевшееся ранее угнетение социальной (этнической) группы.
Естественно, что в ходе межкультурного взаимодействия возникают такие социальные ситуации, когда отсутствие межкультурной толерантности ведет в лучшем случае к непониманию, а в худшем к возникновению конфликтов, которые могут носить весьма пролонгированный характер, послужив созданию негативных стереотипов о коммуникативном поведении представителей той или иной культуры.
Как подчеркивает М. Беннет, изучение межкультурной толерантности пытается ответить на вопрос, каким образом люди, не разделяющие одинаковые ценности и представления, не имеющие общего культурного опыта, могут понять друг друга. С данным вопросом человечество, живущее в «глобальной деревне» современного мира, сталкивается каждый день. Он настаивает на том, что отсутствие межкультурной толерантности в процессе коммуникации в разнообразных культурных средах, всегда была проблематичной для людей, начиная с древних веков, приводящая к уничтожению тех или иных этнических групп, которое могло принимать как форму физического уничтожения (геноцид), так и изолирование их от главного течения общества, что тоже вело к исчезновению уникальности той или иной культуры [7].
В отличие от монокультурной коммуникации, межкультурная коммуникация органично включает различия, поскольку не основывается на разделяемых ценностях, языках, верованиях и убеждениях. Происходит то, что П. Бергер и Т. Лукман называют объективацией культуры, включающей социальные, политические и лингвистические системы, институциализация которых становится предметом изучения. Однако, при непосредственном межкультурном взаимодействии теоретические знания представляются ограниченными утилитарностью представлений, поскольку понимание «объективной» культуры зиждется на приобретенных знаниях, которые не всегда предполагают обретение необходимой компетенции [8].
Менее очевидным аспектом культуры является ее субъективная сторона, отражающая социально-психологические особенности той или иной группы, детерминирующая скорее повседневное мышление и поведение, а не созданные людьми социальные институты, поэтому субъективную культуру можно определить как интериоризированные и разделяемые паттерны поведения, верования, групповые ценности людей, находящихся в процессе социальной интеракции. Однако, многие ученые полагают, что именно объективная сторона культуры должна ставиться во главу угла при исследовании и формировании межкультурной толерантности, поскольку она обеспечивает успех в установлении межкультурной диалога. Приверженцы данного подхода относятся к так называемым «интеркуралистам», которые сосредоточены не на анализе различий в лингвистических структурах, а на таких вещах, как невербальные способы общения, отражение паттернов культуры в коммуникативных стилях общения, а так же на том, как воспринимается окружающий мир посредством усвоенных ценностей и представлений [7].
Между тем, представляется, что без рассмотрения субъективной стороны культуры анализ межкультурной толерантности представляется не полным, так как субъективистский подход позволяет выявить специфику разнообразия культур в контексте вариативных уровнях абстракции. Так, возможно относить национальные группы (японцы, мексиканцы, американцы) и пан-национальные группы (арабы, зулусы) к высокому уровню абстракции, где различия и идентичность членов определенной культуры носит весьма общий характер, а сами группы определяются как гомогенные, исходя из общих устоявшихся представлений. Поэтому возможно выделение только самых общих особенностей в ментальности и образцах поведения (немцы педантичны, у русских широкая душа).
Однако, рассмотрение различий на высоком абстрактном уровне обеспечивает возможность анализа особенностей национального культурного поведения, на низком же уровне абстракции возможно выделение более тонких различий, существующих внутри обобщенной национальной группы (испано-американцы, афро-американцы, европейские американцы и т.д.). Производимое обобщение на высоком уровне абстракции, объясняется, в первую очередь, существованием стереоти-пизации, которая способствует восприятию всех
членов культуры как разделяющих типичные формы поведения и способы восприятия действительности, часто включающая как позитивные стереотипы, создающие основу для межкультурной толерантности, так и негативные стереотипы, формирующие чувство предубеждения по отношению к определенной культурной (этнической) группе.
Несмотря на проблемы, возникающие в связи со стереотипизацией, в исследовании межкультурной толерантности невозможно обойтись без «культурной генерализации», предостерегающей нас от излишней субъективизации поведения представителей различных культурных групп (каждый индивид обладает своим уникальным поведением). Как подчеркивает Д. Хупс, использование культурной генерализации поддерживает идею о наличии «преобладания определенной веры и убеждений», характерных для той или иной культуры, которые исповедуются большинством представителей данной культуры. Поэтому, культурная генерализация не позволяет скатиться к «наивному индивидуализму», а дает возможность осознать, что, на са-
Литература:
1. Социология межэтнической толерантности. / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М. : Изд-во Института социологии РАН, 2003.
2. Brown P. Politeness: Some Universals in Language Usage / P. Brown, S.C. Levinson. Cambridge University Press, 1987.
3. Gumperz J.J. Сотт^^^ Competence // Sociolinguistics: A Reader. Ed. ву N. Coupland, A. Jaworski. New York: St. Martin Press, 1997.
4. Fairclough N. Introduction // Critical Language Awareness / Ed. ву N. Fairclough. London : Longman, 1992.
5. Демьянков В.З. Англо-русский словарь терминов по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. М., 1982. Вып. 2.
6. Аберкромби Н. Социологический словарь / Н. Аберкромби, С. Хилл, Б.С. Тернер; Под ред. С.А. Ерофеева. Казань : Изд-во Казанского университета, 1997.
7. Bennet Milton J. Basic concepts of Intercultural Communication: Selected Readings. Yarmouth, ME: Intercultural Press, 1998.
8. Berger P.L. and Thomas Lukmann, in The Analysis of Subjective Culture, ed. by Harry C. Triandis. New York : John Wiley,1972.
9. David S. Hoops, Intercultural Communication Concepts and the Psychology of Intercultural Experience, in Multicultural Education: A Cross Cultural Approach, td. by M.D. Push. LaGrange Park, IL : Intercultural Press, 1980.
мом деле, в каждой культурной группе можно обнаружить различные взгляды, идеи, убеждения, поведенческие паттерны, отличающиеся от общепринятых. Однако, преференции большинства членов отдаются укорененным в коллективных представлениях верованиям и убеждениям, поскольку большинство придерживается «центральной тенденции» группы [9]. Между тем, всегда находятся индивиды, которые придерживаются иного мнения и поведения, характерные только для определенной субкультуры (профессиональной группы) группы, но с точки зрения социологии, их поведение принято рассматривать как девиант-ное.
Таким образом, можно заключить, что комплексность исследования межкультурной толерантности заставляет применять кластерный подход, включающий функциональный подход, культурно-релятивистский подход; культурно-генерализа-ционный; культурно-специфический подход; культурно - компетентностный; дискурсивный подход; исторический подход.
Literature:
1. Sociology of interethnic tolerance. / Отв. L.M. Drobizhev edition. M. : Publishing house of Institute of sociology of the Russian Academy of Sciences, 2003.
2. Brown P. Politeness: Some Universals in Language Usage / P. Brown, S.C. Levinson. Cambridge University Press, 1987.
3. Gumperz J.J. Сотт^^^ Competence // Sociolinguistics: A Reader. Ed. ву N. Coupland, A. Jaworski. New York: St. Martin Press, 1997.
4. Fairclough N. Introduction // Critical Language Awareness / Ed. ву N. Fairclough. London : Longman, 1992.
5. Demyankov V.Z. The English-Russian dictionary of terms on applied linguistics and automatic processing of the text. M., 1982. Issue 2.
6. Aberkromb N. Sotsiologichesky the dictionary / N. Aberkromb, S. Hill, B.S. Turner; Under the editorship of S.A. Erofeyev. Kazan : Publishing house of the Kazan university, 1997.
7. Bennet Milton J. Basic concepts of Intercultural Communication: Selected Readings. Yarmouth, ME: Intercultural Press, 1998.
8. Berger P.L. and Thomas Lukmann, in The Analysis of Subjective Culture, ed. by Harry C. Triandis. New York : John Wiley,1972.
9. David S. Hoops, Intercultural Communication Concepts and the Psychology of Intercultural Experience, in Multicultural Education: A Cross Cultural Approach, td. by M.D. Push. LaGrange Park, IL : Intercultural Press, 1980.
