CC BY
32
УДК 37.015.31 (081)
Н. Б. КОСТЕНКО
Алтайский государственный университет (г.Барнаул)
ИССЛЕДОВАНИЕ КОГНИТИВНОГО КОМПОНЕНТА ОБРАЗА БУДУЩЕГО У ПОДРОСТКОВ С НАРУШЕНИЯМИ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ _
В статье представлены результаты исследования образа будущего социально дезадаптированных подростков, проведенного на базе краевого государственного учреждения социального обслуживания «Краевой кризис гый центр для мужчин» (г.Барнаул, Алтайский край). Обобщены и описаны особенности когнитивного компонента образа будущего у данной категории подростков и установлено, что в основе его деформации лежит ограниченность временной локализации жизненных перспектив, слабое планирование, недостаточность системы самооценки собственных достижений и др.
Становление и развитие образа будущего рассматривается в психологии как один из важнейших механизмов самоопределения, действие которого связано с выявлением наиболее значимых и психологически характерных для личности ориентиров жизни, рассчитанных на перспектаву и реализующихся одновременно с практическим освоением подростками социального опыта. При этом существенна не только сама по себе мыслимая временная перспектива как некий когнитивный план будущей жизни, но и то, какое место он занимает в системе развивающейся личности подростка. Методологической основой такого подхода стало положение Л.С.Выготского о том, что роль принципиально нового типа регуляции — целевой регуляции, включающей построение образа будущего, — в общем контексте развития личности заключается, во-первых, в том, что жизненный план как определенная система приспособления к окружающей действительности впервые осознается человеком в подростковом возрасте, а во-вторых, в том, что этот план является внутренним регулятором сложнейшего процесса овладения подростком своим внутренним миром, оформления его личности и мировоззрения [6]. Теоретико-методологический анализ работ, посвященных данной теме, показывает разносторонность подходов к изучению особенностей построения образа будущего в подростковом возрасте, дискуссионность решения подобных проблем.
В то же время, анализ статистических данных и социологических исследований позволяет зафиксировать рост количества социально дезадаптированных подростков. Ежегодно их численность увеличивается по всей России, в том числе и в Алтайском крае. Социальная дезадаптация проявляется в нарушении норм морали и права, в асоциальных формах поведения и деформации системы внутренней регуляции, ценностных ориентаций, социальных установок. При социальной дезадаптации речь идет о нарушении процесса социального развития, социализации индивида, когда имеет место нарушение функциональной и содержательной стороны социализации. Нарушения адаптации могут быть вызваны как прямыми, десоциализирующими влияниями, когда ближайшее окружение демонстрирует образцы асоциального, антиобщественного поведения, взглядов, установок, выступая в качестве института десоциа-лизации, так и косвенными десоциализирующими
влияниями, когда имеет место снижение значимости ведущих институтов социализации, которыми для подростка являются семья и школа.
Для частичного преодоления дефицита информации в данной области было проведено исследование, цель которого заключалась в изучение специфики построения образа будущего и анализа его когнитивного компонента у подростков с нарушениями социальной адаптации.
Объектом исследования выступили мальчики-подростки 14-16 лет, с нарушениями социальной адаптацией (индекс благополучия — от 1,0 до 2,0), отобранные для коррекционной работы в учреждениях нестационарного социального обслуживания Алтайского края - 92 подростка (экспериментальная группа) и мальчики-подростки, учащиеся общеобразовательных школ городов Барнаула, Славгорода, Рубцовска Алтайского края (индекс благополучия — от 2,5 до 4) — 86 подростка (контрольная группа). Общее количество испытуемых подростков составило 178 человек.
Методы исследования. Для замера степени социальной дезадаптации подростков был использован «индекс социального благополучия» [7, С.31-37], отражающий степень включенности ребенка в позитивные развивающие среды (семья, школа, досуг), а также в уличную среду (в ее негативном понимании), анализ внутренней документации учреждений социального обслуживания, в частности карты индивидуально-профилактической работы с несовершеннолетним, социальные паспорта семьи и т.п. Для исследования особенностей построения образа будущего, анализа когнитивного компонента образа будущего подростков были использованы следующие методы: написание свободного сочинения на тему «Каким я вижу свое будущее...» и метод мотивационной индукции (МИМ), предложенный Ж.Ньютгеном и методика «Уровень соотношения «ценности» и «доступности».
Для детального изучения образа будущего подростков, участвующих в исследовании на начальном этапе был проведен сбор текстового материала с помощью метода свободного описания, а именно, предлагалось написать сочинение на тему «Каким я вижу свое будущее». Подросткам обеих групп предлагалось изложить в свободной форме, без ограничения в объеме, свои мысли и описать своими словами, как они представляют свое будущее, каким видят себя в будущем, свои цели и свои планы на будущее и т.п. С помощью метода
контент-анализа, используемого для качественно-количественного сравнительного описания был проведен анализ текстов сочинений испытуемых.
Следует отметить, что выполнение именно этого задания (написание сочинения) для экспериментальной группы оказалось одним из самых сложных, все сочинения характеризуются сжатостью изложения. Средний объем текста в данной группе составил 58 слов (в контрольной группе — 189 слов).
В целом же проведенный анализ сочинений показывает, что смысловая структура образа будущего включает в обеих группах подростков такие компоненты, как образовательные планы, профессиональные планы, армия, планы относительно работы и материального самообеспечения, семейные планы, а у социально дезадаптированных подростков также характеризуется укороченностью построения.
Образовательные планы. Существенно отличаются представления о будущем в контексте реализации образовательных планов у группы социально дезадаптированных подростков и подростков без трудностей социальной адаптации. У социально дезадаптированных подростков наблюдается неопределнность ближайшей перспективы, большая часть из которых (51%) не планирует продолжать образование после окончания 9 класса («учиться неохота, поэтому пойду в армию» и т.п.). У 38% подростков экспериментальной группы нет четких профессионально-образовательных перспектив: они не знают какую профессию выбрать, в какое учебное заведение поступить, хотя пре-зентируюг желание учиться («...когда приду с армии, хотел бы пойти учиться в техникум...», «...выучусь и буду зарабатывать деньги» ит.п.). Большая же часть подростков (57%), из тех, которые уже планируют поступать в профессиональные училища (10% от общего сила испытуемых экспериментальной группы), уже имеют достаточно четкие представления о том, где именно и на кого они будут учиться («..когда закончу девять классов, пойду в ПУ16 на краснодеревщика...», «...выучусь на шофера и буду дальнобойщиком» и т.п.). Выбор профессионального маршрута у данной категории подростков в основном направлен в сторону обучения в профессиональных училищах, реже — в техникумах. И только один подросток данной категории выразил желание получить высшее образование («..хочу отучиться в университете и получить высшее образование»).
У абсолютного большинства контрольной (адаптированной) группы подростков планы продолжения образования стоят на первом месте, причем во многих сочинениях подчеркивалась важность получения образования, чтобы в дальнейшем найти хорошую работу. 52% подростков данной группы указали на то, что хотели бы учиться в 10 классе «...т.к. больше шансов поступить куда-нибудь», при этом около 35% подростков планируют поступить в высшие учебные заведения, еще 23% видят обучение в вузах как отдаленную перспективу («...после обучения в техникуме и службы в армии, возможно, буду поступать в университет» и т.п.).
Профессиональные планы. Не определились с выбором профессии более 60% социально дезадаптиров-нных подростков и только 23,3% подростков контрольной группы. Среди наиболее предпочитаемых профессий экспериментальной группы — автослесарь, водитель, повар; контрольной группы — экономист, программист, юрист. Отметим, что каждый второй подросток в обеих группах, принявший участие в исследовании хотел бы научиться водить машину, при этом планы получить права стоят в ближайшей перс-
пективе (т.е. как только исполнится 18 лет). Умение водить машину рассматривается подростками, в том числе и с точки зрения возможности иметь основной (чаще в экспериментальной группе) и дополнительный (чаще в контрольной группе) заработок.
Планы относительно будущей работы и материального самоопределения. Конкретные планы относительно будущей работы сформированы далеко не у всех подростков обеих групп. Лишь единицы из них предполагают, куда они могли бы пойти работать. В основном представления о будущей работе сводятся к определениям «хорошая», «высокооплачиваемая» и т.п. Причем понятие «высокооплачиваемая» подразумевает, «чтобы хватало на жизнь», «чтобы ни в чем не нуждаться». В отличие от адаптированных подростков, для группы социально дезадаптированных подростков характерно наличие частых, случайных заработков и ориентация на них и в ближайшем будущем. Планы относительно службы в армии. В 87% сочинений социально дезадаптированные подростки указывают в своих планах службу в армии (и только 58% подростков контрольной группы). Также участники экспериментальной группы демонстрируют желание продлить срок службы в армии, заключив контракт, воспринимая данный вид деятельности как возможность основного заработка. Тем не менее именно в данной группе подростков чаще звучат планы категорического отказа от службы в армии.
По своей направленности сочинения испытуемых обеих групп могут быть условно отнесены к четырем основным категориям: 1) стремление к красивой жизни с пассивной позицией; 2) стремление к красивой жизни с активной позицией; 3) стремление к «обычной» жизни; 4) стремление к настоящему. Необходимо охарактеризовать более детально каждую из категорий:
1) стремление к красивой жизни (достаток, развлечения, уважение окружающих, роскошный быт и т.п.), причем все это «просто так», не заработанное, а «изначально данное», само собой разумеющееся, т.е. без всяких усилий со стороны субъекта. Особенности этого образа желаемого будущего включают установку на получение благ без каких-либо усилий со своей стороны; игнорирование интересов, потребностей окружающих. «Другие» присутствуют, но, в основном, для обслуживания центральной фигуры — самого испытуемого, являя собой детали «роскошного фона», ориентацию на эталоны красивой жизни. Такая установка, хотя и встречается гораздо чаще, чем в контрольной группе, но, вопреки ожиданиям, все-таки не является преобладающей в сочинениях социально дезадаптированных подростков;
2) стремление к красивой жизни с активной позицией, характеризуется проработанностью планов для достижения поставленной цели и прикладывание усилий со стороны субъекта. В сочинениях контрольной группы (именно в контрольной группе указанная направленность встречается чаще) можно найти целые программы планомерных действий, включающих получение хорошего образования, необходимого для хорошей работы и достойного заработка, описываются идеи, отражающие желание работы за границей, а также представления о будущей счастливой семейной жизни, воспитания детей («„.чтобы дети мои получили высшее образование и стали известные. Я буду гордиться, что у меня есть такие дети...» и т.п.);
3) стремление к «обычной» жизни, характерной для той социальной группы, представителем которой является подросток. Особенности этого образа желаемого будущего включают установку на собствен-
ный заработок (в экспериментальной группе, как правило, предполагающий физический труд), семью и трансляцию существующих традиций (После школы я пойду в армию, потом выучусь на автослесаря, найду себе жену, и мы родим одного ребенка. Моя жена будет дома, воспитывать ребенка и по хозяйству, а я работать и деньги приносить. По выходным мы будем ходить в гости). Подобного типа стремления равномерно встречаются и в экспериментальной, и в контрольной группах подростков;
4) сочинения с ярко выраженным стремлением к настоящему характерны только для группы социально дезадаптированных подростков. Особенности этого образа будущего ограничиваются не более чем недельной временной локализацией и определены стремлением к удовлетворению актуальных потребностей («скоро я поем...», «после занятия я пойду спать...», «надеюсь вылечиться от венерической болезни», «в будущем я хочу посещать центр, хочу, чтобы было побольше мероприятий и подарков»!, что позволяет говорить о том, что у части исследованных социально дезадаптированных подростков образ будущего либо не сформирован вовсе, либо отличается фрагментарностью и узостью, ограниченного ориентацией на потребности, а не на ценности.
Для более глубокого понимания специфики образа будущего социально дезадаптированных подростков, обратимся к результатам, полученных в ходе обработки данных, собранных с помощью Метода мотивационной индукции Ж.Нюттена. Здесь были получены два набора данных. Первый дает представление о мотивации поведения, сфере интересов, устремлениях испытуемых обеих групп, когнитивной составляющей образа будущего, а также различия между данными групп испытуемых (МИМ-мотивы). Второй набор данных дает представления о временной локализации мотивации (МИМ-перспективы).
Сравнительный анализ первого набора полученных данных, позволяет выделить ряд параметров, по которым были получены статистически значимые различия (р<0.05) между экспериментальной и контрольной группами подростков, а именно: первый параметр — «ориентация на хорошую учебу, подготовку к профессиональной деятельности и получение дальнейшего образования», второй параметр - «познавательный интерес», третий параметр — «ориентация на заработок», четвертый — «ожидание чего-то от других», пятый — «жить в достатке, не работая». По другим параметрам методики в нашем исследовании не получено значимых различий между группами.
В контрольной группе значимо чаще встречались окончания предложений с «ориентацией н^ дальнейшую хорошую учебу, подготовку к профессиональной деятельности и получения дальнейшего образования», такие как «Я надеюсь закончить школу на четверки», «Я имею намерение закончить школу с красным дипломом», «Я намериваюсь поступить в университет», «Я хочу стать военным», «Я решил стать водителем», «Я хотел бы быть способным в экономике» и т.п.
Также в контрольной группе подростков значимо чаще встречались ответы (окончания предложений), выражающие познавательный интерес: «Яхочу очень хорошо знать математику, физику и химию с геометрией», «Ястремлюсь получить 5 за четверть по русскому языку», «Я буду рад, если мне разрешат попутешествовать, чтобы самому узнать о других странах» и т.п.
В экспериментальной группе значимо чаще встречались окончания предложений с ориентацией на за-
работок («Я имею определенное намерение вечером заработать денег», «Всеми силами я стремлюсь заработать много денег, т.к. скоро у меня родится ребенок», «Я буду очень рад, если поеду в Горный Алтай работать» и т.п.),_ожидание чего-то от других («Я не хочу, чтобы со мной обращались как с пустым местом», «Я хочу, что бы меня любили девушки», «Я всем сердцем надеюсь, что меня где-то ждут», «Я буду очень рад, если О.В. даст мне 20 рублей», «Я буду очень жалеть, если меня подставит друг» и т.п.], жить в достатке, не работая («Я очень хочу многого», «Я буду очень доволен, если буду жить в Нью-Йорке», «Я мечтаю стать богатым, сытым, счастливым и уехать но Францию», «Я надеюсь купить Феррари» «Я буду очень доволен, если у меня будет 100000000000000$» и т.п.).
По парамет ру ориентация на обладание чем-либо, приобретение не выявлены значимые статистические различия, не при качественном анализе высказываний такого типа, можно заметить, что подростки контрольной группы хотели бы приобрести «мобильник», «собаку», «компьютер», «ноутбук», «мотороллер» и т.п., а социально дезадаптированные подростки хотели бы приобрести «миллион долларов», «автомобиль», «иметь все, что захочу» и т.п., отражающие не собственные личностные потребности испытуемых, а внешние эталоны благополучной жизни.
Второй набор данных дает представления о временной локализации мотивации, ориентации на будущее, вперед либо на настоящее (при предположении, что ориентация на будущее, а также временную перспективу в большей степени обусловлена «притягивающими» ценностями, в то время как направленность на настоящее связана с собственными потребностями, играющего в данной ситуации сдерживающим фактором).
Анализ статистических данных, наглядно дает представления о различиях во временной локализации мотивации экспериментальной и контрольной групп подростков. Так, в группе социальной дезадаптированных подростков присутствуют ответы (продолжение заданных предложений), ориентированные на текущий момент заполнения теста (5.15%), на интервал времени в течение дня и недели (11.5%), что в суммарной совокупности ориентации на настоящее составляет 16.65%, причем значимых различий между положительными и отрицательными индукторами не обнаружено. Ответов в контрольной группе с временной локализацией на настоящем не было.
Анализируемые категории «в течение года», «в период взрослости, профессиональной автономии» и «обозначение мотивационных объектов, которые относятся ко всему периоду предстоящей жизни или которые нельзя точнее локализировать, включая абстрактные ответы» составляют совокупность временной локализации, ориентированной на будущее. В общей сумме доминирующую позицию с ориентацией на будущее занимает группа социально адаптированных подростков (66,05% от общего числа испытуемых, против 58,15% подростков экспериментальной группы). Но обращает на себя внимание большой удельный вес чрезмерно абстрактных и не поддающихся классификации ответов, относящихся к характеристики «откладывания на потом» в категории, относящейся ко всему периоду жизни. Несмотря на то, что в данной позиции лидером является экспериментальная группа (48.8%), у 31.5% ее участников встречаются абстрактные, не классифицируемые ответы, в отличие от 3.8% представителей контрольной группы. Это можеттакже косвенно свидетельствовать об амор-
фности временной перспективы у испытуемых группы социально дезадаптированных подростков, ее нечеткости и абстрактности. Таким образом, классифицируемых ответов с ориентацией на будущее было представлено у 57.95% подростков контрольной группы и 26.65% подростков экспериментальной группы.
Особый интерес представляет категория «в период взрослости, профессиональной автономии». Образ будущего на время взросления и профессионального становления (средняя перспектива) фиксируютЗ 1,45% адаптированных подростков и только 7.25% социально дезадаптированных подростков. Пиковые значения в экспериментальной группе приходятся на категории временной локализации, ориентированных на «настоящее» 16.65% и «всю жизнь, включая абстрактные ответы» -48.8%. В контрольной группе на категории «период взрослости и профессионального самоопределения» - 31.45% и «всю жизнь, включая абстрактные ответы» - 30.3%. Также представители контрольной группы чаще заканчивали предложения с обозначением желания обладать какими-либо качествами, свойствами, умениями (19.85% - контрольная; 15.45% - экспериментальная) и с обозначением целей, связанных не только с жизнью отдельного человека, но и с жизнью других людей, всего человечества (14.1%-контрольная; 10.25 — экспериментальная).
Таким образом, исследование особенностей образа будущего подростков с нарушениями социальной адаптации позволило выявить его специфику, обнаруживающуюся прежде всего на когнитивном уровне и характеризующуюся наличием фиксации на настоящем (связанной с ориентацией на собственные потребности, которые являются в данном случае сдерживающим и ограничивающим фактором), а
также слабой ориентацией как на отдаленную и вневременную ценностную перспективу.
Библиографический список
1. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. — М.:Мысль, 1991 - 299 с.
2. Алмазов Б.Н. Психическая средовая дезадаптация несовершеннолетних. — Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1986.
- 250 с
3. Бекасов О.Б. Временная перспектива личности и планирование будущей жизни. // Психология личности и время. Тезисы докладов и сообщений Всесоюзной научно-практической конференции г.Черновцы, 23-25 апреля 1991г. Т.2. - Черновцы,-1991. - С.7-10
4. Васильева Ю. А. Особенности смысловой сферы личности при нарушении социальной регуляции поведения // Псих, журнал. - 1997 - Т. 18. - №2. - С. 58-75.
5. ВасилюкФ.Е. Структура образа//Вопр. психол. — 1993.
- №5. - С. 5-19.
6. Выгодский Л.С. Педагогическая психология. — М.: Педагогика, 1996,— 479 с.
7. Организация деятельности специалистов по работе с семьей и детьми.- СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. — 520с.
КОСТЕНКО Наталья Борисовна, заместитель директора Краевого государственного учреждения социального обслуживания «Краевой кризисный центр для мужчин», старший преподаватель Алтайского государственного университета.
Дата поступления статьи в редакцию: 28.07,2006 г. © Костенко Н.Б.
УДК 371.035 6 и> Д БИЖОВА
Омский государственный педагогический университет
О ПРОБЛЕМЕ ВОСПИТАНИЯ ГРАЖДАНИНА В ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ ШКОЛЕ
Предлагаемая статья, на наш взгляд, поможет педагогам в воспитании достойных граждан России. По-прежнему большое значение занимает воспитание гражданина, который понимает свою личную ответственность за будущее страны. Мы хотим представить вниманию читателей современный отечественный опыт воспитания гражданина своей страны.
В условиях глубокой демократизации политической системы, радикального преобразования экономических и социальных отношений складываются объективные предпосылки для широкого анализа достаточно быстро меняющейся социальной ситуации.
Современная ситуация в России сложна и противоречива. С одной стороны, годы независимости не прошли даром. Гражданское общество продвигается вперед и становится влиятельным общественным институтом. А с другой — граждане России еще не воспринимают идеалы гражданского общества. Гражданская свобода для многих людей нашей страны не является ценностью. Люди равнодушны ко многим событиям, происходящим в стране.
В законе Российской Федерации говорится, что государственная политика в области образования основывается на принципе гуманистического характера образования, приоритете общечеловеческих ценностей, жизни и здоровья человека, свободного развития личности, воспитании гражданственности, трудолюбия, уважения к правам и свободам человека, любви к окружающей природе, Родине, семье.
Проблемы воспитания гражданина и такого качества личности, как гражданственность, были обозначены уже в античной философии и педагогике (Платон, Аристотель).
В истории российской науки вопросами воспитания гражданина, гражданственности занимались А. Н.
