CC BY
21бирательном округе не превышает пять тысяч и финансирование кандидатом своей избирательной кампании не производится (пункт 1 статьи 58 Федерального закона).
28. См.: Стружак Е.П. Правовой статус кандидатов в выборные органы, на выборные муниципальные и государственные должности в Российской Федерации: Авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень. 2003; Лебедева Ю.Н. Конституционно-правовое регулирование статуса кандидатов, зарегистрированных кандидатов на выборные должности, членство выборном органе власти субъекта Российской Федерации // Правовая политика субъектов Российской Федерации: Материалы круглого стола. Владивосток. 2001; Кучин А.С. Избирательная кампания кандидата, избирательного объединения (конституционно-правовое исследование): Дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2006.
29. Только регистрация кандидатов, выдвинутых политической партией, федеральный список кандидатов которой на основании официально опубликованных результатов ближайших предыдущих выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации допущен к распределению депутатских мандатов, производится без сбора подписей избирателей и внесения избирательного залога (пункт 16 статьи 38 Федерального закона).
30. Игнатенко В.В. Правонарушения и юридическая ответственность в избирательном процессе: Учеб. посо-
бие / Избирательная комиссия Иркутской области; Институт законодательства и правовой политики. Иркутск, 2003. С. 20-21.
31. См.: ШтурневА.Е. Указ. соч. С. 131-132.
32. Там же. С. 106-107.
33. Там же. С. 133-134, 140.
34. См.: Князев С.Д. Указ. соч. С. 264; Рымарев Д.С. Вина как субъективное условие привлечения к конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения // Избирательное право. 2006. № 2. С. 35.
35. В юридической литературе высказаны различные точки зрения по определению круга субъектов, чьи действия признаются противоправными деяниями, совершаемыми избирательным объединением. Различия в установлении этих лиц, как правило, зависят от разной характеристики авторов признаков субъективной стороны состава избирательного правонарушения, совершаемого коллективным субъектом. См. подробнее: Виноградов В.А. Субъекты конституционной ответственности: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000. С. 88, С. Третьяков Р.В. Административная ответственность за нарушения законодательства о выборах и референдумах: Дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2003. С. 83-84.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ УЧАСТНИКАМИ ВыБОРОВ ПРЕИМУЩЕСТВ СВОЕГО ДОЛЖНОСТНОГО (СЛУЖЕБНОГО) ПОЛОЖЕНИЯ
КАК КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ДЕЛИКТ: ОСОБЕННОСТИ СУБъЕКТА И СУБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНы
А.Г. Шин
Использование участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения является одним из видов конституционно-правовых деликтов (избирательных правонарушений), ответственность за совершение которого предусмотрена нормами действующего избирательного законодательства. Данный деликт, как и любое правонарушение, характеризуется наличием следующих признаков. Во-первых, использование преимуществ должностного или служебного положения является деянием, т. е. определенным актом человеческого поведения. Во-вторых, привлечение к конституционно-правовой ответственности за совершение данного правонарушения возможно лишь в случае виновного поведения субъекта ответственности. В-третьих, совершение этого деяния причиняет вред или создает угрозу его причинения охраняемым избирательным законодательством общественным отношени-
ям, что позволяет говорить о его общественной вредности. В-четвертых, использование преимуществ должностного или служебного положения нарушает нормы права, поэтому является деянием противоправным [1].
Указанные признаки правонарушения в совокупности образуют состав конституционно-правового деликта, выступающего в качестве их органического единства. Состав конституционно-правового деликта включает в себя следующие элементы: объект, объективную сторону, субъект, субъективную сторону. Установление в деянии лица всех элементов состава правонарушения является основанием привлечения к конституционно-правовой ответственности [2].
В настоящей статье рассматриваются особенности субъекта и субъективной стороны использования участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения как субъективного условия
привлечения к конституционно-правовой ответственности [3].
Особенности субъекта использования преимуществ своего должностного или служебного положения. Субъект как элемент состава использования преимуществ должностного или служебного положения характеризует лицо (группу лиц), совершившее данный конституционно-правовой деликт [4]. Именно на него государство возлагает обязанность ответить за свое неправомерное поведение, так как субъект противоправного деяния претерпевает негативное воздействие конституционно-правовых норм при отклонении от должного поведения. При этом сам субъект (кандидат, избирательное объединение) как таковой не входит в состав правонарушения, а состав включает те признаки, которые характеризуют субъект, совершивший конституционно-правовой деликт [5].
Все субъекты конституционно-правовой ответственности за нарушение законодательства о выборах могут быть разделены на индивидуальные и коллективные [6]. Применительно к исследуемому конституционно-правовому деликту индивидуальным субъектом конституционно-правовой ответственности является кандидат (выдвинутый кандидат, зарегистрированный кандидат, а в соответствии с подпунктом «г» пункта 2 статьи 77 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее
- Федеральный закон об основных гарантиях)
- кандидат, получивший статус избранного), в качестве коллективного субъекта ответственности выступает избирательное объединение, выдвинувшее список кандидатов (политическая партия). Отметим, что субъект использования преимуществ своего должностного или служебного положения несет повышенную конституционно-правовую ответственность. Это вытекает из специальных обязанностей, установленных для него в избирательно-правовых нормах [7].
Особенностью индивидуального субъекта использования преимуществ своего должностного или служебного положения является то, что в процессе своего участия в избирательной кампании он совмещает несколько специальных публично-правовых статусов. Первый статус связан с наделением его законодательством о выборах особым объемом прав и обязанностей, реализуемых 42 этим субъектом в ходе избирательной кампании [8]. При этом, в отличие от конституци-
онно-правовой ответственности к административной и уголовной ответственности за использование преимуществ должностного или служебного положения могут привлекаться субъекты, не наделенные избирательной правосубъектностью [9].
Второй специальный публично-правовой статус связан непосредственно с осуществлением указанным субъектом властных функций, либо с обеспечением их реализации, либо с выпуском средств массовой информации [10]. Исчерпывающий перечень признаков субъекта, обладающего данным статусом, определяется в пункте 1 статьи 40 Федерального закона об основных гарантиях. Согласно этой норме к субъектам ответственности относятся кандидаты: а) замещающие государственные или выборные муниципальные должности; б) находящиеся на государственной или муниципальной службе; в) являющиеся членами органов управления организаций независимо от формы собственности (в организациях, высшим органом управления которых является собрание, - членами органов, осуществляющих руководство деятельностью этих организаций); г) являющиеся должностными лицами, журналистами, другими творческими работниками организаций, осуществляющих выпуск средств массовой информации.
Установление перечисленных выше признаков субъекта использования преимуществ своего должностного или служебного положения является юридически необходимым для привлечения к конституционно-правовой ответственности. В одном из избирательных споров суд отказал в удовлетворении заявления об отмене регистрации кандидата в депутаты в связи с тем, что не было представлено объективных доказательств того, что указанное лицо замещает государственную или муниципальную должность, находится на государственной или муниципальной службе. Таким образом, выявлено несоответствие кандидата признакам той категории лиц, на которую распространяются установленные законом ограничения, связанные с должностным или служебным положением [11].
Мы разделяем точку зрения авторов, предлагающих расширить круг лиц, на которых будут распространяться ограничения, связанные с должностным или служебным положением. Действительно, использовать различные виды ресурсов для своего выдвижения или избрания на выборах могут и руководители некоммерческих предприятий, индивидуальные предприниматели, преподаватели учеб-
ных заведений [12]. Так, Ростовский областной суд установил, что лицо, претендующее на выборную должность, при сборе подписей избирателей для сдачи подписных листов в окружную избирательную комиссию с целью регистрации его кандидатом в депутаты Законодательного Собрания Ростовской области допустило использование преимуществ своего должностного положения - являясь начальником военной кафедры Азово-Черноморской государственной агроинженерной академии, привлекло для сбора подписей в свою поддержку находящихся в его подчинении сотрудников военной кафедры, которые выполняли поручение в рабочее время на безвозмездной основе [13].
Избирательное объединение (политическая партия) как коллективный субъект конституционно-правовой ответственности характеризуется тем, что обладает признаком организационного и функционального единства, позволяющим выступать ему как единое целое в качестве участника избирательных правоотношений, а также действует от своего имени в избирательном процессе [14].
Особенности субъективной стороны использования участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения. Обязательными признаками субъективной стороны использования участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения выступают вина и цель совершения противоправного деяния, мотив при квалификации деликта не учитывается.
В конституционном праве вина - предмет многочисленных дискуссий. Одни авторы считают, что наступление конституционно-правовой ответственности возможно без установления вины [15], другие настаивают на необходимости признания вины как обязательного условия наступления ответственности [16]. Думается, что вина - необходимый элемент механизма публично-правовой ответственности, и конституционно-правовая ответственность за избирательные правонарушения в этом отношении не является исключением. В других случаях речь следует вести: а) о политической ответственности, не являющейся самостоятельным видом юридической ответственности [17]; б) о вине, обладающей спецификой в силу регулируемых отраслью права общественных отношений [18]; в) о несовершенстве механизма привлечения к конституционно-правовой ответственности, законодательном пробеле.
Специфична вина кандидатов, избирательных объединений - в соответствии с нормами избирательного законодательства указанные субъекты несут конституционно-правовую ответственность за действия назначаемых ими доверенных лиц, уполномоченных представителей. Сложно согласиться с теми авторами, которые считают, что в данном случае речь идет о безвиновной ответственности [19], поскольку закон прямо уполномочивает доверенных лиц и уполномоченного представителя выступать от имени кандидата, избирательного объединения [20]. Подчеркнем принципиально важный момент: если доверенное лицо, уполномоченный представитель совершают деяние, попадающее под признаки использования преимуществ должностного или служебного положения, меры конституционно-правовой ответственности применяются в отношении кандидатов, избирательных объединений, не обладающих признаками субъекта ответственности, указанными в пункте 1 статьи 40 Федерального закона об основных гарантиях. Красноярский краевой суд квалифицировал как использование преимуществ должностного или служебного положения участие доверенного лица кандидата в работе постоянной комиссии Законодательного Собрания Красноярского края и совмещение им депутатских обязанностей с полномочиями доверенного лица. По мнению суда, тем самым был создан положительный образ кандидата в депутаты, имеющий своей целью побудить избирателей проголосовать за него. Верховный Суд Российской Федерации с таким мнением суда первой инстанции не согласился. Несмотря на то, что закон запрещает лицам, замещающим государственные должности, быть доверенными лицами кандидатов, это обстоятельство не является основанием для отмены регистрации кандидата. Ни один из вопросов, обсуждаемых на заседании постоянной комиссии, не был связан с выборами и не имел какого-то отношения к кандидату. Результаты проведенного мероприятия, размещенные на официальном сайте Законодательного Собрания Красноярского края в сети Интернет, содержали сведения о принятых решениях, характер которых не мог способствовать избранию кандидата [21].
В избирательной правоприменительной практике сложилось понимание вины участников выборов как причастности к совершенному противоправному деянию, а невиновности - непричастности к нему [22]. Данное утверждение в полной мере справедливо и по
отношению к исследуемому конституционно-правовому деликту - кандидат, избирательное объединение считаются виновными, если в ходе судебного разбирательства устанавливается их причастность к совершению одного из действий, подпадающих под признаки использования преимуществ должностного или служебного положения. В этой связи необходимо обратить внимание на одну из позиций суда, который в своем решении отметил, что сами по себе нарушения избирательного законодательства с чьей-либо стороны не являются безусловным основанием к отмене решения о регистрации кандидата [23]. В ходе судебного разбирательства было установлено, что мэр Иркутского района в опубликованных статьях публично высказал поддержку выбору селян, а глава администрации допустил высказывание о том, что надеется на правильный выбор жителей округа, и они проголосуют за кандидата Б.А. Говорина, занимающего должность губернатора Иркутской области. Оценивая эти факты, суд нашел обоснованной позицию заявителя о нарушении избирательного законодательства в виде использования преимуществ должностного или служебного положения. Однако суд не согласился, что имело место нарушение со стороны кандидата, так как заявителем не было предоставлено доказательств того, что указанные лица действовали с его ведома или по его поручению [24]. В другом судебном деле было установлено, что нарушения условий проведения предвыборной агитации, были допущены телекомпанией, которая без согласования с кандидатом Г. Ахояном, являющимся депутатом городской думы, по своей инициативе в порядке освещения значимых для населения событий в сфере общественно-политической жизни демонстрировала агитационный материал в пользу указанного лица [25].
В юридической литературе существуют несколько концепций вины как субъективного условия юридической ответственности [26]. По замечанию А.Г. Сидякина, в избирательном праве наиболее востребованным является объективный подход к ее пониманию (нарушение правил и норм при возможности их соблюдения и непринятие всех зависящих мер по их соблюдению), причем как для индивидуальных, так и для коллективных субъектов ответственности [27].
Думается, что применительно к трактовке вины индивидуальных лиц (кандидатов) за использование преимуществ своего должностного или служебного положения полное
игнорирование психического отношения лица к своему противоправному деянию и его возможному общественно вредному последствию было бы неверным [28], поскольку, когда речь идет о физических лицах как субъектах конституционно-правовой ответственности психологическая составляющая занимает важное место в содержании субъективной стороны состава конституционно-правового деликта [29]. В определенных ситуациях суд выясняет отношение субъекта к совершенному им противоправному деянию, что позволяет облегчить правоприменительную квалификацию. В качестве примера можно привести определение Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2006 года, в котором суд указал, что визитные карточки с указанием номера служебного кабинета и телефона правильно расценены судом первой инстанции как форма предвыборных агитационных материалов, о чем, в частности, свидетельствует их оплата самим кандидатом из своего избирательного фонда [30].
К тому же критерием, позволяющим отграничить предвыборную агитацию от простого информирования, связанного с исполнением кандидатом своих должностных или служебных обязанностей, является осознание кандидатом агитационного характера своих действий [31], что выступает в качестве характерной черты психологической концепции вины [32]. Другое дело - как доказать, к примеру, то, что кандидат, обладающий специальным публично-правовым статусом, при исполнении своих должностных или служебных обязанностей имел умысел на проведение агитации, а не на информирование? Этот вопрос остается открытым [33].
Кандидат считается виновным в совершении использования преимуществ своего должностного или служебного положения, если в его действиях устанавливается умышленная форма вины. Например, Верховный Суд Российской Федерации согласился с выводами Приморского краевого суда, который, оценивая высказывания кандидата, являющегося депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, в прямом эфире на телеканале «ТВ-Находка» по поводу предстоящих выборов обоснованно не усмотрел в его словах умышленных призывов к голосованию против всех [34]. В другом случае суд установил, что отчеты о проделанной работе распространялись кандидатом, являющимся депутатом Законодательного Собрания Ростовской области, с его ведома и при его
участии без оплаты из средств избирательного фонда, что было квалифицировано как использование преимуществ должностного или служебного положения [35].
При реализации мер конституционно-правовой ответственности за использование участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения актуальным остается вопрос о трактовке вины коллективных субъектов - избирательных объединений. Данная проблема в избирательном праве является одной из центральных, исследована недостаточно и до настоящего момента не нашла своего разрешения [36].
В соответствии с нормами избирательного законодательства вина избирательного объединения за использование преимуществ должностного или служебного положения определяется в зависимости от вины его руководителя, уполномоченного представителя, доверенного лица. В свою очередь, виновным в совершении использования преимуществ своего должностного или служебного положения избирательное объединение признается при условии ненадлежащего соблюдения руководителем, уполномоченным представителем, доверенным лицом, иными соответствующими лицами, действующими по его поручению, обязанностей, норм и правил, строго регламентированных избирательным законодательством. И, наоборот, признается невиновным - если будет установлено, что оно, в лице соответствующих участников избирательных правоотношений, приняло все возможные меры к надлежащему исполнению обязанности и предотвращению нарушения [37]. Верховный Суд Российской Федерации оставил без изменения решение суда первой инстанции об отмене регистрации городского списка кандидатов в депутаты Московской городской Думы от регионального отделения политической партии Родина в городе Москве. В качестве основания для отмены регистрации явилось установление факта использования преимуществ должностного или служебного положения со стороны кандидата В.А. Волкова, являющегося депутатом Московской городской Думы, а также одним из руководителей выдвинувшего его избирательного объединения [38].
Цель как мысленная модель того результата, который стремится достигнуть субъект при совершении правонарушения [39] применительно к исследуемому конституционно-правовому деликту, является обязательным, квалифицирующим признаком, содержание
которого заключается: а) в сборе подписей избирателей; б) в проведении предвыборной агитации; в) в осуществлении деятельности, способствующей выдвижению, избранию на выборах.
Верховный Суд Российской Федерации подтвердил правильность выводов суда первой инстанции, установившего, что целью визита кандидата на выборную должность М.Г. Рахимова в Малайзию было посещение форума. М.Г. Рахимов принимал участие в данном мероприятии в качестве должностного лица - действующего Президента Республики Башкортостан, поэтому поездка была оплачена из средств республиканского бюджета. Встреча кандидата с Президентом Российской Федерации В.В. Путиным во время служебной командировки и получение согласия Президента на использование его изображения в агитационных печатных материалах не может квалифицироваться как использование преимуществ должностного или служебного положения, поскольку не является специальной целью лица, претендующего на выборную должность [40].
Мотив как внутреннее побуждение, которым руководствуется правонарушитель [41], при квалификации деяния судом не учитывается. Избирательное законодательство не предполагает возможности привлечения к конституционно-правовой ответственности субъектов, допустивших нарушение установленных законом требований, в зависимости от оценки проступков и мотивов их совершения. В противном случае будет нарушен принцип равноправия кандидатов, избирательных объединений, зарегистрированных по этому же избирательному округу [42].
В заключение проведенного исследования сформулируем следующие выводы.
1. Индивидуальным субъектом использования преимуществ своего должностного или служебного положения является кандидат (выдвинутый кандидат, зарегистрированный кандидат, избранный кандидат). В качестве коллективного субъекта ответственности выступает избирательное объединение, выдвинувшее список кандидатов (политическая партия).
2. Особенностью индивидуального субъекта данного деликта является то, что в процессе своего участия в избирательной кампании он совмещает несколько специальных публично-правовых статусов. Первый статус связан с наделением его законодательством о выборах особым объемом прав и обязаннос-
тей, реализуемых этим субъектом в ходе избирательной кампании. Второй специальный публично-правовой статус связан непосредственно с осуществлением указанным субъектом властных функций, либо с обеспечением их реализации, либо с выпуском средств массовой информации.
3. С субъективной стороны вина, цель совершения исследуемого конституционно-правового деликта выступают в качестве необходимых условий наступления конституционно-правовой ответственности. Мотив при квалификации деяния не учитывается.
1. См.: Забровская Л.В. Конституционно-правовые деликты: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 14-21.
2. См.: Шиндяпина М.Д. Стадии юридической ответственности. М., 1998. С. 81.
3. Об особенностях объекта, объективной стороны данного конституционно-правового деликта см.: Шин А.Г. Использование участниками выборов преимуществ своего должностного (служебного) положения: особенности объекта и объективной стороны // Избирательное право. 2008. № 1. С. 27-36.
4. См.: Игнатенко В.В., ШтурневаМ.В., Магданов А.Л. Особенности квалификации подкупа избирателей как конституционно-правового деликта // Избирательное право. 2007. № 2. С. 24.
5. См.: Виноградов В.А. Состав конституционного деликта // Законодательство. 2003. № 10. С. 63-64.
6. См.: Игнатенко В.В. Правонарушения и юридическая ответственность в избирательном процессе. Иркутск, 2003. С. 18.
7. См.: ВиноградовВ.А. Субъекты конституционной ответственности: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000. С. 86.
8. См.: Штурнев А.Е. Конституционно-правовая ответственность за избирательные правонарушения в Российской Федерации. Иркутск, 2004. С. 40.
9. Там же.
10. См.: Научно-практический комментарий к Федеральному закону «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» / Отв. ред. А.А. Вешняков. М., 2007. С. 433-434.
11. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2003 г. по делу № 4-Г03-45 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
12. См.: Сидякин А.Г. Отказ в регистрации и отмена регистрации кандидата (списка кандидатов): проблемы теории и практики: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 194.
13. См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 28 марта 2003 г. по делу № 41-Г03-24 // СПС «Консультант-Плюс» (судебная практика).
14. См.: Кожевников А.И. Субъекты юридической ответственности: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 104-
105; Рымарев Д.С. Вина как субъективное условие привлечения к конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения // Избирательное право. 2006. № 2. С. 39.
15. См., например: Колюшин Е.И. Конституционное (государственное) право. М., 1999. С. 27; Шон Д.Т. Конституционная ответственность // Государство и право. 1995. № 7. С. 38.
16. См.: Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих («Круглый стол» журнала «Государство и право») // Государство и право. 2000. № 3. С. 26.
17. См.: Колосова Н.М. Конституционная ответственность в Российской Федерации: Ответственность органов государственной власти и иных субъектов права за нарушение конституционного законодательства Российской Федерации. М., 2000. С. 21-22.
18. Там же. С. 104.
19. См., например: СтружакЕ.П. Правовой статус кандидатов в выборные органы, на выборные муниципальные и государственные должности в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2003. С. 24.
20. См.: Сидякин А.Г. Принцип виновной ответственности и фактор вины в избирательном процессе // Журнал российского права. 2005. № 1. С. 12.
21. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2004 г. по делу № 53-Г03-39 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
22. См.: Сидякин А.Г. Принцип виновной ответственности и фактор вины в избирательном процессе. С. 5.
23. См.: Решение Ангарского городского суда Иркутской области от 4 апреля 2002 г. // Судебная практика рассмотрения избирательных споров: Сборник судебных постановлений: В 2 т. Т. 2. Иркутск, 2006. С. 160.
24. См.: Решение Иркутского областного суда от 18 августа 2001 г. // Судебная практика рассмотрения избирательных споров: Сборник судебных постановлений: В 2 т. Т. 1. Иркутск, 2006. С. 371.
25. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2007 г. по делу № 56-Г07-6 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
26. См.: Цельникер Г.Ф. Вина в российском праве: Общетеоретический и исторический аспекты: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2004. С. 64.
27. См.: Сидякин А.Г. Принцип виновной ответственности и фактор вины в избирательном процессе. С. 5.
28. См.: Лучин В.О. Конституционные деликты // Государство и право. 2000. № 1. С. 13.
29. См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: Учебник. М., 2007. С. 55.
30. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2006 г. по делу № 71-Г06-13 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
31. См.: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 30 октября 2003 г. по делу № 15-П // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
32. См.: Иванов И.С. Юридические конструкции вины в российском законодательстве // Российский следователь. 2006. № 9. С. 12.
33. См.: Кошемарина С.В. Правовое регулирование информационного обеспечения выборов в Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 82.
34. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2004 г. по делу № 56-Г04-3 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
35. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2003 г. по делу № 41-Г03-11 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
36. См.: Сазонов П.А. К вопросу о вине избирательного объединения при применении меры конституционно-правовой ответственности в виде отказа в регистрации кандидата, списка кандидатов // Избирательное право. 2006. № 3. С. 45.
37. См.: РымаревД.С. Указ. соч. С. 41.
38. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 2 декабря 2005 г. по делу № 5-Г05-134 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
39. См.: Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М., 2002. С. 488.
40. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2003 г. по делу № 49-Г03-141 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
41. См.: Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М., 2002. С. 488.
42. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 28 ноября 2003 г. по делу № 7-Г03-14 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
комментарии законодательства
правовые особенности выборов ДЕПУТАТОВ
ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО (ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОГО) ОРГАНА
государственной власти нового объединенного субъекта российской федерации
В.В. Игнатенко, доктор юридических наук, профессор
В соответствии со ст. 5 Федерального конституционного закона «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» [1] в составе Российской Федерации был образован новый субъект в результате объединения двух граничащих между собой субъектов Российской Федерации - Иркутской области и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа. Новый субъект Российской Федерации, имеющий наименование Иркутская область, считается образованным с 1 января 2008 г.
В основу создания нового объединенного субъекта Российской Федерации были положены результаты референдумов, проведенных одновременно 16 апреля 2006 г. в Иркутской области и Усть-Ордынском Бурятском автономном округе. На оба референдума был вынесен следующий вопрос: «Согласны ли Вы, чтобы Иркутская область и Усть-Ордынский Бурятский автономный округ объединились в новый субъект Российской Федерации - Иркутскую область, в составе которого Усть-Ор-
дынский Бурятский автономный округ будет являться административно-территориальной единицей с особым статусом, определяемым уставом нового субъекта Российской Федерации в соответствии с законодательством Российской Федерации?». По официальным данным в Иркутской области в голосовании на референдуме приняло участие 68,98 % от общего числа граждан, включенных в списки участников референдума; при этом за объединение области и округа высказалось 89,77 % участников референдума, принявших участие в голосовании, против - 9,44 %. В Усть-Ордынском Бурятском автономном округе участие в голосовании приняли 99,51 % участников референдума, за объединение субъектов Российской Федерации проголосовали 97,79 % участников референдума, против - 1,55 % [2].
Со дня вступления в силу Федерального конституционного закона «Об образовании в составе Российской Федерации нового субъекта Российской Федерации в результате объединения Иркутской области и Усть-Ордынс- 47 кого Бурятского автономного округа» [3] и не
