CC BY
101
СТРАНИЧКА ГАЗЕТЫ "ДАР"
УДК 821.101.1(092)
ИСПАНСКИЙ ПУШКИН
А.А. Багдасарова
Пока луна над нами не взошла И в светлый сумрак тьмы не обратила, Взойдем в Мадрит... А.С. Пушкин. Каменный гость
Когда Дон Гуан из пушкинского "Каменного гостя", обращаясь к своему слуге, говорил: "Взойдем в Мадрит...", сам Александр Сергеевич и не предполагал, насколько пророческими окажутся эти слова его легкомысленного, отчаянного и бесконечно влюбленного в Испанию героя. А.С. Пушкин 27 января 1981 года действительно оказался в Мадриде: в этот день в одном из самых известных и старинных парков испанской столицы, Фуэнте дель Берро, прошла церемония открытия памятника русскому поэту, символично закрепившая имя Пушкина в Испании*. Выбор места был не случаен: в этом парке находится и памятник известному испанскому поэту-романтику Г.А. Беккеру. Так произошла знаменательная "встреча" двух великих поэтов русской и испанской литератур XIX века. В 80-е годы XX в. на фоне укрепления политических и культурных связей между СССР и Испанией интерес к исторической фигуре А.С. Пушкина и его творчеству в испанском обществе и науке заметно усиливается. Так, в 1985 г. известный испанский пушкинист Кармен Браво-Вильясанте опубликовала первую подробную биографию русского поэта, сопровождая ее личными письмами Пушкина, большинство из которых впервые были переведены на испанский язык**. Исследовательница определяет конец XX века в испанском литературоведении и испанской культуре как "момент Пушкина" [2, с. 121]. В наши дни интерес читающей испанской публики к творчеству русского поэта ничуть не ослабел, свидетельством чему могут быть современные переиздания произведений А.С. Пушкина в Испании. Не так давно, в 2004 г., на испанском языке были переизданы драматические произведения Пушкина в новом переводе М. Чиликова [3]. Кажется довольно показательным и тот факт, что одним из самых ярких и обсуждаемых событий культурной жизни испанской столицы в ушедшем 2010 г. стала экспериментальная постановка "Евгения Онегина" в исполнении петербургской балетной труппы Б. Эйфмана, гастроли которой в Мадриде продлились целых три недели при постоянном аншлаге. Все это является очевидным признаком популярности и востребованности творчества А.С. Пушкина в современной Испании.
В статье, посвященной 150-летию со дня смерти А.С. Пушкина, опубликованной в испанской газете El Pais, с большой гордостью говорится о том, что "Пушкин был влюблен в Испанию
* См. об этом в воспоминаниях Ю.В. Дубинина, посла СССР в Испании в период с 1978 по 1986 годы [1].
** Как отмечает К. Браво-Вильясанте, в Испании, несмотря на многолетний интерес к творчеству А.С. Пушкина, который в 80-е годы ХХ века становится особенно сильным, до сих пор не издано полное собрание сочинений русского поэта, в которое включалась бы и переписка А.С. Пушкина. Эта ситуация, к сожалению, сохраняется и по сей день [2].
Багдасарова Анна Александровна - аспирант, преподаватель кафедры теории и истории мировой литературы Южного федерального университета, 344010, г. Ростов-на-Дону, пер. Университетский, 93, e-mail: ann2121@yandex.ru, т. 8(863)2184095.
Anna Bagdasarova - post-graduate student, teacher of the Theory and History of World Literature Department the Southern Federal University, 93 Universitetskiy Street, Rostov-on-Don, 344010, e-mail: ann2121@yandex.ru, ph. +7(863)2184095.
всю свою жизнь, несмотря на то, что никогда в ней не был..." [4]. Действительно, в зрелые годы поэта все больше интересовала испанская тема. Известно, что А.С. Пушкин с большим интересом относился к испанской истории, культуре и литературе, что подтверждается целым рядом фактов из его биографии и творчества.
Что значила Испания для русского поэта XIX века? Ответить на этот вопрос по прошествии двухсот лет не так просто. Нам, потомкам, остались произведения Пушкина, его письма, библиотека - отдельные детали мозаики, собрав которые можно лишь попытаться ответить на вопрос о том, какой все же была она, его Испания. Думается, А.С. Пушкина пленила прежде всего экзотичность этой страны, ее культурная и историческая обособленность от остальной Европы. Известно, что Пушкин никогда не был в Испании и знал ее лишь по лучшим памятникам национальной литературы ("Дон Кихот" и "Назидательные новеллы" Сервантеса, комедии Лопе де Вега, драматургия Кальдерона, творчество Б. Грасиана и др.) и тем сведениям о положении дел в стране в начале XIX в., которые приходили в Петербург из далекого Мадрида, раздираемого революционными восстаниями*. В рукописях поэта, датируемых весной 1832 г., есть данные, подтверждающие, что Пушкин в этот период занимался изучением испанского языка. Исследователи обнаружили в пушкинских рукописях два переведенных отрывка из новеллы Сервантеса "Цыганочка" ("La Gitanilla"): сначала с испанского на французский, а потом с французского на испанский. Хотя качество перевода показывает, что поэт владел испанским языком довольно неуверенно, само обращение к языку Сервантеса является показательным и прекрасно иллюстрирует тот неподдельный интерес, который Пушкин испытывал к этой стране. В библиотеке поэта имелось несколько книг на испанском языке: четыре тома "Назидательных новелл" Сервантеса 1816 года издания**, "Дон Кихот" и еще одно новое издание "Назидательных новелл". Видимо, приобретая несколько томов Сервантеса, Пушкин собирался и далее заниматься переводами испанского писателя и изучать его творчество в оригинале, а не во французском варианте, в каком он был известен всей Европе.
Имя А.С. Пушкина как одной из ключевых фигур русской литературы было известно в Испании уже в середине XIX в., тогда же появились и первые пушкинские произведения в испанских переводах, однако по-настоящему популярными они стали только в XX столетии*** [6]. Во многом это объясняется небольшим количеством и изъянами ранних переводов. Лирика А.С. Пушкина до сих пор лишь частично переведена на испанский язык. Возможно, именно поэтому наибольшей популярностью у испанских читателей пользуется пушкинская проза. Впервые на испанский язык была переведена повесть "Метель" [7]. Перевод появился в литературном журнале Валенсии в 1847 г., однако сделан он был с французского оригинала, как и последующие три версии перевода этого текста. Это определило обилие неточностей в испанских вариантах повести, например в версии 1976 года, основой для которой послужил перевод А. Дюма (финал повести в ряде деталей оказался искажен). Первые испанские переводы произведений Пушкина, сделанные непосредственно с русских оригиналов, появились в Испании лишь в начале XX в. В 1916 г. были изданы три из "Повестей покойного Ивана Петровича Белкина", а в 1918 г. впервые в испанском переводе была опубликована повесть "Капитанская дочка", ставшая, пожалуй, самым популярным и узнаваемым в Испании произведением А.С. Пушкина****. Пушкинские "Маленькие трагедии" впервые появились в Испании в 1865 г. в сборнике
* Известно, что А.С. Пушкин интересовался событиями 1820-1823 гг. в Испании, когда под предводительством Рафаэля Риего в стране вспыхнула революция, закончившаяся, однако, поражением мятежников и смертью самого испанского генерала. До нас дошла одна из эпиграмм Пушкина на графа Воронцова, апеллирующая как раз к этим историческим событиям ("Сказали раз царю, что наконец...").
** Естественно, это ни в коей мере не значит, что эти книги были приобретены Пушкиным уже в 1816 г. и что тогда же начались его занятия испанским. В это время Пушкин был ещё лицеистом, и нам известно высказывание Сенковского о том, что "из языков он тогда в Лицее знал один только французский и весьма слабо латинский" [5]. Вероятно, именно из этого издания и были сделаны два пушкинских перевода "Цыганочки", страницы в данном четырёхтомном издании разрезаны только в начале (с 1-ой по 82-ю страницы), а "Цыганочка", как известно, является первым произведением, открывающим "Назидательные новеллы".
*** Подробнее об отношении к творчеству А.С. Пушкина и истории его переводов в Испании см., например, в работах [6].
**** Как отмечает Ю. Оболенская, существует более 20 разных переводов "Капитанской дочки", а к концу ХХ в. в Испании повесть переиздавалась более 40 раз, что, безусловно, является показателем её популярности [6].
Poemas dram ticas, вышедшем в Барселоне (опубликованы были не все драмы Пушкина). Позднее, в 1938 г., в разгар Гражданской войны в Испании, были опубликованы две драмы А.С. Пушкина: "Пир во время чумы" и "Каменный гость", вошедшие в сборник Teatro. Издание было приурочено к столетию со дня смерти поэта и осуществлено при поддержке испанской "Ассоциации культурных связей с СССР". Перевод был сделан с русского текста известным испанским поэтом "поколения 27-го года" Мануэлем Альтолагирре и русским переводчиком О.Г. Савичем. Известный испанский славист Хесус Гарсиа называл эти два произведения лучшими поэтическими переводами Пушкина на испанский язык. Впоследствии "Маленькие трагедии" А.С. Пушкина переводились на испанский язык и переиздавались еще не один раз. Даже в трудную для Испании эпоху диктатуры Франко в среде испанской эмиграции в Латинской Америке переводили и публиковали тексты А.С. Пушкина. Так, например, в 1958 г. в Буэнос-Айресе вышло полное собрание драматических произведений А.С. Пушкина (Teatro completo) в переводе Г. Толмачевой и Фернандо Лоренсо.
Самым известным для испанцев произведением А.С. Пушкина, отразившим его интерес к национальному сюжету, стала одна из его "Маленьких трагедий", "Каменный гость", написанная в 1830 г. В этом же году появляются два пушкинских стихотворения на испанскую тему: "Пред испанкой благородной..." и "Я здесь, Инезилья...", рисующие романтический образ Испании - страны, полной сильных страстей и скрытого внутреннего надрыва. В "Каменном госте" Пушкин обращается к одному из самых известных не только в Испании, но и во всей Европе сюжетов - к сюжету о Дон Жуане. Именно благодаря А.С. Пушкину легендарный Севильский Обольститель получил новую жизнь в русской литературе. Особенно интересно, что вклад А.С. Пушкина в историю интерпретаций образа Дон Жуана был признан и оценен не только в отечественной литературе, но и в литературе испанской. В 1950 г. в Буэнос-Айресе была опубликована пьеса известного испанского писателя, литературного критика и историка Сальвадора де Мадарьяги (1886-1978), получившая весьма звучное название "Донжуанство, или Шесть Дон Жуанов и одна Дама" (La don-juanía, o Seis Don Juanes y una Dama) [8]. Это произведение, которое сам автор называет "драматическим каприччо", представляет собой интересный эксперимент, объединивший в одном тексте главных героев шести самых известных в мире и наиболее значимых, с авторской точки зрения, интерпретаций сюжета о Дон Жуане. Итак, перед читателем один за другим появляются шесть Дон Жуанов, каждый из которых представляет определенную эпоху и национальную традицию: Дон Жуан Мольера, Дон Хуан Тирсо де Молины (испанского драматурга XVII в., создателя сюжета о Дон Жуане, каким его сейчас знает весь мир), Дон Хуан Тенорио Хосе Соррильи (испанского драматурга эпохи романтизма, автора самой популярной в современной Испании версии сюжета о Дон Жуане), Дон Жуан Байрона, Дон Джованни Моцарта и ... Дон Жуан А.С. Пушкина. Данный текст являет собой пример диалога между испанским автором XX в. и русским поэтом XIX столетия. Это взгляд испанца на "русского" Дон Жуана, взгляд довольно ироничный, но и достаточно внимательный, чтобы заметить и оценить новаторство русского классика и глубину созданного им образа.
Можно предположить, что С. де Мадарьяга, не знавший русского языка, читал пушкинского "Каменного гостя" именно в переводе 1938 г., так как другие переводы этого текста появились уже после выхода в свет его произведения. В пьесе С. де Мадарьяги действие разворачивается "на постоялом дворе на дороге времени" (hostería en el camino del tiempo) [8, с. 45], где ничто не указывает ни на определенную эпоху, ни на конкретную страну. Каждый из появляющихся здесь героев одет в соответствии с модой того времени, когда впервые появился в литературе. Речь своих героев Мадарьяга строит, подражая стилю каждого из авторов, в то или иное время воплотивших в своих произведениях образ Дон Жуана. Он также нарочито усиливает в каждом герое пьесы национальные черты, демонстрирует национальный темперамент. С одной стороны, это создает комический эффект: чего стоит хотя бы сцена, где испанец Дон Хуан, герой драмы XVII в. Тирсо де Молины, пытается выяснить, что такое "бренди без содовой", которое постоянно требует от трактирщика байроновский герой. С другой же стороны, это еще раз доказывает, что Дон Жуан - явление по-настоящему универсальное, не ограниченное рамками какой-то одной эпохи или национальной традиции, и каждый герой пьесы представляет собой определенный тип донжуанства.
Герой А.С. Пушкина появляется в "трактире" последним, когда читатель уже было решил, что все главные Дон Жуаны европейской литературы собрались. Как и в изображении других героев, в образе пушкинского Дон Жуана нарочито усилены национальные черты, что является источником комического в пьесе (в особенности для русского читателя). Пушкинский герой появляется перед остальным собранием в довольно экзотичном виде, отдаленно напоминающем образ русского казака в Отечественную войну 1812 г. Герой Пушкина бородат, а "московский костюм", в который он одет, автор описывает следующим образом: "в сапогах-ботфортах, в широком камзоле, в меховой шапке, на поясе два пистолета и кривая сабля" [8, с. 60]. Конечно, в "русском" образе героя Пушкина обыгрываются стандартные клише, с которыми традиционно связан образ русского "мужика" в сознании европейца. В этом Дон Жуане столько же русского, сколько собственно испанского в образе пушкинского Дон Гуана. Мадарьяга в эссе, предваряющем саму пьесу, весьма иронично комментирует некоторые эпизоды из драмы А.С. Пушкина, показывая русский характер его "испанца" и обращая внимание на некоторые клише в восприятии Пушкиным Испании, которой автор никогда не видел и о которой в своем воображении создал некое романтическое представление, естественно, отличающееся от реального образа Испании. Так, он приводит в испанском переводе реплику Лауры из пьесы Пушкина, где героиня говорит о Мадриде: "Ночь лимоном и лавром пахнет...", что, конечно же, так же далеко от образа реального Мадрида (тем более современного), как и густая борода, ботфорты и камзол от образа пушкинского героя или русского человека вообще. Герой Пушкина по-военному отдает честь, приветствуя собравшихся, и представляется как Иван Пушкинович Тенорьенко. Мольеровский герой на это замечает: Отказываюсь считать Вас Дон Жуаном,
Ведь Вас зовут Иван Какойтович, так по обычаю В России называют людей [8, с. 60].
Нисколько не смущаясь, герой Пушкина отвечает, что Иван - это Дон Жуан по-русски, и обращает внимание, что он именуется Дон Жуаном "по более древнему праву, нежели сам насмешник" (имеется в виду герой Тирсо де Молина, самый первый из европейских Дон Жуанов), так как все собравшиеся соблазняли дочь Командора (при упоминании его имени он каждый раз крестится) или влюблялись в нее (как, например, герой испанской драмы Хосе Соррильи), и все убивали отца. "Поэтому мой титул, - с гордостью говорит герой А.С. Пушкина, - без сомнения, гораздо выше, ведь я убил Командора и влюбился в его вдову" [8, с. 61]. Все удивлены и возмущены одновременно, называют его варваром, а пушкинский герой лишь наслаждается произведенным впечатлением. Конечно, Мадарьяга как литературный критик, занимавшийся проблемой образа Дон Жуана в испанской литературе, не мог не обратить внимание на те изменения, которые произвел А.С. Пушкин в легендарном сюжете: традиционный образ отца, защищающего честь дочери и всего рода, в интерпретации русского поэта сменился образом ревнивого и обманутого мужа, защищающего свою честь. В какой-то степени это определило и тот факт, что герой Пушкина вызывает гораздо больше симпатий и сочувствия у читателя, нежели, например, герой драмы Тирсо де Молины, жестокое насмешничество которого строго осуждается в пьесе.
Совершенно очевидно, что Мадарьяга знал некоторые ключевые факты биографии А.С. Пушкина, которые нашли отражение и в его пьесе. Несмотря на то что полная биография поэта вышла в Испании только в 1985 г., о причинах конфликта А.С. Пушкина с Дантесом, обстоятельствах его дуэли, а также о сложностях отношений русского поэта с властями в Европе было известно уже в XIX в., и Испания здесь не является исключением. В восприятии образа А.С. Пушкина ведущими всегда оставались эти две составляющие: противостояние царской власти (хотя здесь, безусловно, имеет место упрощение реальной ситуации) и личная семейная драма. С. де Мадарьяга был одним из первых в испанской литературе и литературной критике, кто обратил внимание на значимость автобиографической составляющей в "Каменном госте" для раскрытия образа пушкинского героя. В пьесе есть интересный, с этой точки зрения, эпизод. Когда пушкинский герой предлагает всем собравшимся Дон Жуанам выпить, чтобы его собратья пришли в себя после его шокирующего заявления о соблазнении им не дочери, а жены Командора, моцартовский герой произносит в качестве тоста фразу "Да здравствует свобода", которую все тут же подхватывают. Герой Пушкина говорит, что не позволит произносить такие слова, так как они задевают честь Царя, после чего уходит в глубину сцены, задумчиво смотрит
в окно, затем возвращается к столу и, демонстративно поднимая свою кружку, громко произносит: "Да здравствует свобода!". На вопросы удивленных сотрапезников герой Пушкина отвечает:
А чего вы хотели от Дон Жуана? И вопросов быть не может.
Без свободы наша профессия пропала бы [8, с. 64], с чем тут же соглашается самый первый из Дон Жуанов, герой Тирсо де Молины. Таким образом, эта сцена отсылает нас к сложным и противоречивым отношениям самого А.С. Пушкина с царской властью. Идея абсолютной свободы как основы образа Дон Жуана появляется и в эссе Мадарьяги, которым он сопровождает свою пьесу. Испанский автор различает образы Фауста и Дон Жуана именно по принципу постоянной зависимости одного (договор Фауста с Мефистофелем) и ничем не сдерживаемой свободы другого героя: "Дон Жуан ничего не подписывает, так как он не должен ни от кого зависеть" [8, с. 21]. Значимым в пьесе Мадарьяги является и то, что главная идея жизненной программы Дон Жуана, составляющая вечную основу его образа, проговаривается именно героем Пушкина.
Произведение Сальвадора де Мадарьяги являет собой интересный пример ироничной и в то же время достаточно глубокой авторской рецепции драмы "Каменный гость".
В современной Испании А.С. Пушкин давно уже воспринимается как одна из ключевых фигур не только русской, но и европейской литературы в целом. Поэт-романтик, певец свободы, трагически погибший, защищая честь своей семьи, автор первого в русской литературе произведения о самом известном в мире испанце - Дон Жуане, - таков "испанский" Пушкин. На открытии памятника русскому поэту в Мадриде мэр испанской столицы, Энрике Тьерно Гальван, один самых известных и популярных политиков Испании того времени, очень просто объяснил причину, по которой в Испании должен быть "свой" Пушкин: "Пушкин, с его огромным талантом, талантом драматическим, лирическим, созидательным, воплощающим лучшие черты русского народа, должен быть сегодня среди нас, так как его любят, он читаем. Пушкин, с его сказочными лесами, говорящими птицами, детскими сказками, с его юмором и искренностью, которыми наполнена его поэзия и проза, проповедовал принципы добра и справедливости. Наследие Пушкина - это достояние всего человечества" [1].
ЛИТЕРАТУРА
1. Пушкин в Мадриде. Как две столицы обменялись памятниками // День. Ежедневная всеукраинская газета. 1999. № 36. 26 февр. [Электр. ресурс]. URL: http://www.day.kiev. ua/97840, свободный.
2. Bravo-ViHasante Carmen. Pushkin en España. // Cuadernos Hispanoamericanos [Publicaciones periódicas]. 1989. № 468. Junio. Р 119-121.
3. Pushkin Alexander S. Obras dramáticas / Ed. y trad. de Mijaíl Chílikov. M.: Ediciones Cátedra, S.A., 2004. 320 р.
4. La Biblioteca Nacional expone libros y dibujos de Puskin con motivo del 150° aniversario de su muerte // EL PAÍS. 1987. 16 июля. [Электр. ресурс]. URL: http://www.elpais.com/ articulo/cultura, свободный.
5. Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты. М.-Л.: Academia, 1935. 926 c. С. 22.
6. Багно В.Е. К теме "Пушкин в Испании": (Новые материалы) // Временник Пушкинской комиссии, 1980. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1983. С. 163-168; Vidal E. Pushkin y España. Tesis de licenciatura. Universidad de Barcelona. Sección de filología románica (Hispánicas). Febrero de 1970; Bravo-Villasante Carmen. Pushkin en España // Cuadernos Hispanoamericanos [Publicaciones periódicas]. 1989. № 468. Junio. Р. 119-121; Obolenskaya Julia. Pushkin en la cultura española // Portal del hispanismo [Электр. ресурс]. URL: http:// hispanismo.cervantes.es/documentos/obol.pdf., свободный.
7. Об испанских переводах повести "Метель" см. подробнее: Мартинес Мартинес Р.М.Й. Первые испанские переводы "Метели" // Временник Пушкинской комиссии. Вып. 26. СПб.: Наука, 1995. С. 135-152.
8. Madariaga Salvador de. Don Juan y la don-juanía. Teatro. Buenos Aires: Editorial Sudamericana, 1950. 94 p.
2 февраля 2011 г.
