CC BY
81
Вестник С-анкт-Петербургского университета. Сер. 6, 2004, вып. 1 (№ 6) Г.Л. Бардиер, Н.В. Суханова
Иследование представлений студентов об экстремизме
Интерес россиян к тому, что такое «экстремизм», продиктован прежде всего, участившимися в последнее время фактами широкомасштабных экстремистских действий в мире, повышением активности молодежных группировок экстремистского толка в нашей стране. Отрицать эти факты невозможно. На уровне повсеместного обсуждения житейского опыта, многочисленных публикаций в СМИ, позитивных и негативных примеров правоприменительной практики противодействия экстремизму, новых образовательных программ и концепций экстремизм приобретает статус явления особой социальной значимости. Разработка действенных стратегий и тактик противодействия этому явлению - важная социальная задача современности. Л если учесть, что решить эту задачу в ближайшие годы вряд ли представится возможным, то становится понятно: основными агентами реального и конструктивного противодействия экстремизму станут социально активные и образованные молодые люди. Понимают ли они это? Владеют ли они достаточными знаниями для того, чтобы действительно остановить такой опасный социальный процесс, как экстремизм? Немногочисленные пока исследования отношения к экстремизму в молодежной среде указывают, что вероятность отрицательных ответов на эти вопросы в сегодняшнем обществе очень высока.
Так, из результатов мониторинга «Проблемы толерантности в подростковой субкультуре», выполненного в рамках Федеральной целевой программы «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе (2001-2005 годы)», выяснилось, что отсутствие у подростков позитивных ценностных ориентиров нередко приводит к тому, что жестокость, экстремизм становятся социальной нормой, а насилие - одобряемым способом разрешения различных конфликтов1. Особо подчеркивается, что «равнодушное отношение значительной части подростков — тех, кто определит общественную и государственную жизнь нашей страны в недалеком будущем, — к социально опасным проявлениям жестокости и экстремизма, отношение к этим явлениям как к социальной норме служит убедительным доказательством необходимости активизации государственной политики в области развития толерантности в стране»2. В качестве причин некритического отношения подростков к феноменологическим проявлениям экстремизма приводятся: широкое использование пассивных и активных манипулятивных технологий конструирования образа врага, распространение языка вражды в СМИ, создание радикальных сайтов ненависти в Интернете, многочисленные высказывания политиков и общественных деятелей в различных средствах массовой информации, которые осуждались обществом как экстремистские, разжигающие социальную и национальную рознь. Важными причинами сложившегося положения дел являются слабость нормативно-правовой базы и связанной с ней правоприменительной практики противодействия экстремизму, отсутствие обьективной процедуры экспертизы фактов деструктивного поведения, которые могли бы квалифицироваться как проявления экстремизма 3.
Можно предположить, что в студенческой среде ситуация с восприятием экстремизма будет выглядеть несколько оптимистичнее, чем это выявлено у подростков. Во всяком случае, у студентов на уровне аттитюда по отношению к экстремизму можно ожидать превалирование когнитивных компонентов над аффективными, на уровне формирования социальных норм — ориентацию на законы и конкретные знания, на уровне оценки явления — стремление к пониманию факторов и механизмов его развития. Иначе говоря, предполагается, что содержательное наполнение представлений молодежи об экстремизме существенно меняется под влияни-
© Г. Л. Бардиер. Н. В. Суханова, 2004
ем образования, гражданского воспитания и социального самоопределения.Изучению именно содержательного наполнения представлений современных молодых людей (студентов нескольких факультетов Санкт-Петербургского государственного университета) об экстремизме как социальном явлении посвящено наше исследование. Критерий подбора респондентов — студенты преимущественно гуманитарных и общественных факультетов, т.е. тех факультетов, в рамках учебных программ которых с большей вероятностью присутствуют темы, связанные с обсуждением вопросов, касающихся феномена экстремизма.
В научной, научно-практической, нормативной, методической литературе феномен экстремизма описан далеко не однозначно. Это объясняется рядом моментов. Во-первых, феномен экстремизма междисциплинарен, во-вторых, по отношению к этому феномену очень трудно отделить строго научные подходы от научно-практических, технологических, нормативно-правовых, художественных или публицистически-описательных. Наконец, в-третьих, сам феномен в силу своей явной социальной значимости с трудом поддается исследованию (единственным методом порой остается лишь включенное наблюдение, что само по себе очень опасно).
Для того чтобы дать наиболее четкое определение экстремизма, рассмотрим его в ряду смежных понятий: «радикализм — экстремизм — фанатизм и фундаментализм (как частный случай фанатизма) — терроризм». Именно в такой взаимосвязи рассматривает перечисленные понятия Д. В. Ольшанский4.
Радикализм (от лат. radix — корень) в широком смысле трактуется как особый социокультурный феномен, обусловленный особенностями социального, исторического, экономического и религиозного развития страны, проявляющийся в ценностных ориентациях, «устойчивых формах политического поведения субъектов, нацеленных на оппозиционность, изменения, тотальный, быстрый темп перемен, примат силовых методов в реализации политических целей»3. Термин «радикализм» прежде всего обозначает разрыв с уже существующей традицией, ее капитальное изменение. Принимая такое определение радикализма, А. А. Дер-кач с соавторами квалифицирует его как «психологический механизм качественного преобразования политических процессов, предполагающий решительные и бескомпромиссные действия для достижения цели, придерживающийся крайних средств достижения цели»6, отмечая при этом, что «как способ деятельности, тяготеющий к крайностям, радикализм играет в обществе дестабилизирующую роль, способствует конфронтации политических с,ил, провоцирует углубление конфликтов, разбалансирование системы управления. Но в определенных социально-политических условиях радикализм может способствовать критическому пересмотру Правительством своего политического курса, препятствовать накоплению негативной энергии внутри общества»7. Радикализм, как правило, носит «идейный», а не действенный характер. Но идейный, теоретический радикализм может перерасти в политический экстремизм. Экстремизм, в отличие от радикализма, акцентируется именно на методах и средствах борьбы, так сказать, «реализует» «идеи».
Экстремизм (от лат. extremis и фр. extremisme) подразумевает приверженность к крайним политическим и идеологическим взглядам и действиям. Психологически экстремизм — это продолжение и дальнейшее развитие радикализма. К числу факторов, порождающих экстремизм, А. А. Деркач с соавторами8 относят: социально-экономические кризисы, деформацию политических институтов, резкое падение жизненного уровня, ухудшение социальных перспектив значительной части населения, доминирование в обществе чувств, настроений хандры, пассивности, социальной и личной нереализованности, неполноты бытия, страх перед будущим, подавление властями оппозиции, инакомыслия, блокирование легитимной самодеятельности человека, национальный гнет, амбиции лидеров политических партий, ориентации ли-
деров и авторов политического процесса на экстремальные средства политической деятельности. При этом, как отмечают названные авторы, социальную базу экстремизма составляют маргинальные слои, представители националистических, религиозных движений, недовольные существующей политической реальностью интеллигенция, молодежь, студенчество, военные.
Указанные авторы выделяют следующие общие черты экстремизма: насилие или его угроза, обычно вооруженное; одномерность, однобокость в восприятии общественных проблем, в поиске путей их решения; фанатизм, одержимость в стремлении навязывать свои принципы, взгляды оппонентам; бездумное, беспрекословное выполнение всех приказов, инструкций; опора на чувства, инстинкты, предрассудки, а не на разум; неспособность к толерантности, компромиссам либо их игнорирование9. В таком понимании экстремизм смыкается с крайним радикализм ам, терроризмом, нигилизмом, революционностью, вождизмом. В.Н. Амелин также называет наиболее общие, сущностные признаки экстремизма. Он пишет: «Характерной чертой экстремизма является.....черно-белый" взгляд на политический процесс, жесткое противопоставление ..своих" — приверженцев новой системы ценностей — и «чужих», под которыми понимается практически все общество, и прежде всего официальные структуры. Экстремизм тесно связан с терроризмом, так как в нем отбрасываются морально-этические и правовые ограничения политического поведения»10.
Психологический механизм возникновения и развития экстремизма на уровне поведения отдельных социальных групп и личностей ряд авторов11 связывают с: ситуациями, провоцирующими разрыв между притязаниями личности и возможностями удовлетворения этих притязаний; появлением нетолерантных установок и возрастанием агрессии; поиском «козла отпущения» (смещение агрессии на группы или людей, которые антипатичны, четко выделены и относительно бесправны); поиском отдельной личности, группы, власти и т.д., которая впоследствии примет черты «врага», а затем и прочно войдет в его образ (как правило, в образ врага попадают меньшинства); испытанием фрустрации на фоне обладания высокими притязаниями без возможности их реализовать.
Федеральный закон о противодействии экстремистской деятельности дает нормативно закрепленные определения понятий «экстремистская деятельность (экстремизм)», «экстремистская организация», «экстремистские материалы»12.
Экстремистская деятельность (экстремизм) — это деятельность общественных и религиозных объединений либо иных организаций, либо средств массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на: насильственное изменение основ конституционного строя и нарушения целостности Российской Федерации; подрыв безопасности страны; захват или присвоение властных полномочий; создание незаконных военных формирований; осуществление террористической деятельности; возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию; унижение национального достоинства; осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы; пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения; публичные призывы к осуществлению указанной деятельности или совершению указанных действий; финансирование указанной деятельности либо иное содействие ее осуществлению или совершению указанных действий,
в том числе путем предоставления для осуществления указанной деятельности финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально-технических средств.
Экстремистская организация — общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности.
Экстремистские материалы — это предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы.
Продолжая определение смежных по отношению к экстремизму понятий, Д.В. Ольшанский отмечает, что крайности, свойственные радикализму и экстремизму, по мере их развития накапливаются, достигая своего апофеоза в фанатизме.
«Фанатизм (от лат. Гапит — жертвенник или ГапайсиБ — исступленный), — пишет он, — обозначает непоколебимую приверженность определенным убеждениям, верованиям или воззрениям, проявляется в нетерпимости к другим взглядам, в крайнем пренебрежении к существующим юридическим и этическим нормам, которые препятствуют достижению некой сверхценной для фанатика цели... Именно утверждение своих убеждений ценой собственной жизни представляет собой наиболее распространенный и чаще всего встречающийся вариант фанатизма^.
Принято выделять следующие виды фанатизма: религиозный, идейный, политический, патриотический (националистический), крайние степени которого выражаются в шовинизме, фанатичном ультранационализме, расизме. Психологическим критерием этой классификации является обозначение того, во имя чего фанатик готов принести себя в жертву (например, во имя веры; идеи; политических целей или воззрений, политической системы, режима, власти; национальной гордости).
Примечательно, что, как отмечает Г. Чистяков, «фанатизм (вопреки общепринятому мнению) не нуждается даже в сильной личности, но только в „сильной" идее, которая быстро овладевает массами»14.
Д. В. Ольшанский полагает, что именно фанатизм является социально-психологической основой современного исламского фундаментализма15. Исходя из того, что фундаментализм -это приверженность старым «фундаментальным» ценностям, структурам, способам организации жизни, стремление противостоять модернизации», Д. В. Ольшанский пишет: «Идеология исламского фундаментализма вполне понятна и как бы вытекает из его психологии. Эта идеология не содержит в себе никаких позитивных ценностей, она вся основана на чисто традиционалистской приверженности к ценностям прошлого. Это стремление жить «как жили отцы и деды» — прежде всего стремление вернуть жизнь на рельсы истинного ислама, в том числе и вооруженным путем. Это готовность противостоять всем попыткам модернизации, в том числе и явно террористическими методами))16.
Собственно терроризм Д.В. Ольшанский определяет так: «Терроризм — это особая форма политического насилия, которая характеризуется целеустремленностью, жестокостью и
внешней эффективностью; это нанесение материального ущерба или уничтожение противников с целью запугивания, совершение демонстративно деструктивных действий. Это: политическая борьба в интересах государства, организаций и групп лиц; партизанские действия и войны; исламский терроризм; желание изменить поведение людей, запугав их актами террора, и т.д. Также можно определить терроризм как реакцию самозащиты политического, религиозного, социального, экономического и т.д. меньшинства против каких-либо действий большинства... Реже, это реакция ущемляемого большинства. Но и в том, й в другом случае терроризм возникает тогда, когда исчерпаны все возможности диалога»17.
Л. Дробижева и Э. Паин18 предлагают рассматривать терроризм как разновидность политического экстремизма в его крайнем — насильственном — проявлении. Это узкое по своей социальной базе явление зарождается в замкнутой, конспиративной группе или может быть характерно даже для отдельного индивида. В этом смысле некорректно использовать словосочетание «государственный терроризм». Для обозначения нелигитимного государственного насилия существует другое понятие — «террор» (якобинский, гитлеровский, полпотов-ский и др.). Субъектом терроризма могут выступать фанатики-экстремисты, террористические организации и целые государства, например некоторые исламские страны. В современном мире, когда терроризм приобретает все более массовый и, следовательно, более жестокий и сложный характер, часто участниками террористических актов становятся целенаправленно подготовленные профессионалы — агенты или-боевики. Психологическая сущность террористического акта состоит в том, что он является поводом для демонстрации террористами своих требований. Основное стремление террористического акта — это распространение страха и паники, провоцирование репрессий со стороны властей.
В числе, причин роста терроризма в наши дни выделяют: нарастание кризисных явлений; ослабление контрольно-регулятивной функции политики (ослабление функции государства); недостаточную способность общества регулировать социально-политические процессы; быструю смену идеалов и ценностей; подключение к политической жизни широких масс населения (отсталые страны)19.
В качестве технологий борьбы с терроризмом, как правило, обсуждаются две: жесткая (силовая) и мягкая (переговоры). Политики ищут пути и формы предъявления санкций в отношении террористических государств. Так, например, Беньямин Нетаньяху20 предлагает в отношении террористических государств принять следующие меры: заморозить финансовые активы террористических режимов и организаций на Западе; пересмотреть законодательство с условием периодического продления действия законов так, чтобы оно давало возможность лучше организовать контроль за организациями, подстрекающими к насилию; держать осужденных террористов за решеткой; отказываться вести переговоры с террористами; обучать особые подразделения методам борьбы с терроризмом и - не в последнюю очередь — вводить санкции против тех, кто поставляет ядерную технологию государствам, осуществляющим террористические действия.
Д. В. Ольшанский21 считает, что бороться с терроризмом очень сложно, намного продуктивнее профилактически устранять причины терроризма. В числе профилактических мер он выделяет следующее.
1. Важным в профилактическом плане является сохранение возможности диалога с террористами. Это нужно для того, чтобы террористы могли заявить о себе, о своих требованиях и т.д. Такие контакты способны снизить количество террористических актов и способствуют своевременному получению информации, позволяющей спецслужбам применять свои методы для предотвращения актов террора. Специальное антитеррористическое воспитание молодежи необходимо для профилактической работы в рамках индивидуального терроризма.
2'. У государств не должно быть экстремистского отношения ни к своим гражданам, ни к другим государствам. В развитых странах сформировалось гражданское общество, которое частично принимает на себя проблемы саморегуляции. В таком обществе меньше оснований для возникновения терроризма, и оно, как правило, способно на самоограничения, необходимые для борьбы с терроризмом (например, на ограничения некоторых привычных демократических норм жизни).
3. В плане профилактики наиболее очевидных внешних по отношению к психике человека причин особенно выделяются глубинные «корни» (идеологические, религиозные, социальные, экономические, политические и геополитические):
- идеологические. На этапе появления радикальных идеологических конструкций можно начинать вести разъяснительную работу. Заблаговременно, начиная с мягких разъяснительных форм, потом при необходимости переходить к жестким мерам, связанным с государственными санкциями и законодательными запретами;
- религиозные. Государство совместно с церковью могут вести разъяснительную антирадикал истс кую и антиэкстремистскую работу, касаемую таких областей, как нетрадиционные религии или особо экстремистские религиозные секты и организации;
- социальные. Имеется в виду «наличие такой общегосударственной политики доходов, которая позволила бы ликвидировать совсем уж обездоленные слои населения, а также определенный контроль над хотя бы относительно справедливым распределением социальных благ -так, чтобы в обществе не накапливалось психологическое ощущение слишком явного неравенства, которое нельзя преодолеть иначе, чем радикальными насильственными методами»22;
- экономические. Когда разрыв между самыми богатыми и бедными становится психологически непреодолимым или когда одни люди открыто нарушают экономические интересы других. Экономические корни терроризма могут носить международный характер;
- политические. Как правило, связаны с неравномерным распределением власти внутри государства;
- геополитические. Эти корни связаны с различными интересами государств. Обостренные взаимоотношения между государствами могут вызвать межгосударственный терроризм.
4. В государстве не должно быть слишком много демократии. Развитие демократии должно быть плавным, особенно в странах, которые переходят к демократии от тоталитаризма.
В Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности»23 постулируются следующие принципы: признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, а равно законных интересов организаций; законность; гласность; приоритет обеспечения безопасности Российской Федерации; приоритет мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности; сотрудничество государства с общественными и религиозными объединениями, иными организациями, гражданами в противодействии экстремистской деятельности; неотвратимость наказания за осуществление экстремистской деятельности. Относительно направлений противодействия экстремистской деятельности в Законе24 указываются: принятие профилактических мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе на выявление и последующее устранение причин и условий, способствующих осуществлению экстремистской деятельности; выявление, предупреждение и пресечение экстремистской деятельности общественных и религиозных объединений, иных организаций, физических лиц.
Совет Европы в борьбе с терроризмом идет по трем направлениям25:
1) принятие мер для защиты основных прав любого человека от террористической агрессии — усиление координации и сотрудничества международных организаций на международно-правовом уровне;
2) действенные полицейские меры, судебные и военные действия (там, где это необходимо) должны осуществляться в рамках соблюдения принципиальных ценностей;
3) надо искать корень зла и направлять противодействие на явные и неявные проявления терроризма. Также необходимо развивать диалог культур и религий. Совет Европы разрабатывает проект обучения такому диалогу.
Делая выводы из проделанного нами анализа определений экстремизма и смежных с ним понятий, обозначим следующее:
- в литературе можно обнаружить непротиворечивые определения экстремизма, позволяющие сформировать обоснованное представление о нем как о социальном явлении;
... - существует нормативная база и правоприменительная практика26, знание которых позволяет содержательно обогатить представления об экстремизме за счет включения в эти представления норм правовой оценки экстремистских действий;
- пути противодействия экстремизму и прогнозы его развития базируются на жестких и мягких технологиях, зависящих, в свою очередь, оттого, как интерпретируются факторы, механизмы и последствия экстремистских действий в различных сферах общественной жизни.
Основываясь на сделанных выводах, можно'сформулировать следующие гипотезы исследования особенностей восприятия студентами экстремизма как социального явления.
1. В представлениях студентов об экстремизме как социальном явлении в большей степени представлены понятия, чем образы, а их аттитюды по отношению к экстремизму более когнитивны, чем аффективны.
2. Студенты в достаточной степени информированы о существовании нормативно-пра-вовой базы и правоприменительной практики противодействия экстремизму.
3. Степень социального самоопределения студентов относительно интерпретации факторов, механизмов и последствий развития экстремизма достаточно высока.
Для проверки сформулированных гипотез нами была разработана схема экспресс-интер-вью «Что я знаю и думаю об экстремизме». Вопросы интервью приводятся ниже.
Что я знаю и думаю об экстремизме?
1. С чем ассоциируется у Вас слово «экстремизм»? (респонденту предлагается назвать ассоциацию, прокомментировать ее и по возможности дать свое определение экстремизма).
2. Что Вы знаете о нормативной базе и правоприменительной практике противодействия экстремизму в России, в вашем регионе? (если респондент отвечает, что не знает ничего, &иу предлагается дополнительный вопрос: «Как Вы считаете, кто, кроме юристов, это должен знать, и.меть об этом представление?»).
3.Почему, по Вашему, возможны проявления экстремизма и что может удержать от них:
3.1 в политике,
3.2 в расовых отношениях,
3.3 в межэтнических отношениях,
3.4 в религиозных и конфессиональных проявлениях,
3.5 в социальной и бытовой сферах (т. е. на работе, в семье, в тендерных отношениях, отношениях между поколениями, социальными слоями, социальными группами и группировками)? (интервьюеру предлагается максимально разговорить отвечающего, всячески поддерживая его: проявлять интерес к его словам, просить привести примеры.
По окончании интервью фиксируется следующая информация о респонденте:
Пол_ Возраст (курс)__ Факультет ______
Исследование было проведено в марте-апреле 2003 г. В качестве интервьюеров выступили студенты-волонтеры отделения политологии философского факультета СПбГУ (интервью проводилось в рамках их учебной практики в Санкт-Петербугском гуманитарно-политологи-
ческом центре «Стратегия»). В качестве респондентов выступили студенты нескольких факультетов СПбГУ и 4 студента других вузов. Общее количество респондентов — 59 человек. Характеристика выборки приводится в табл. 1.
Таблица 1. Характеристика выборки исследования
Факультет СПбГУ
Характеристика выборки философии экономики социологии между! гарод! 1ых отношений психологический исторический филологический химический юридический X О и У я а Б- о £ менеджмента Другой вуз Всего
Количество студентов 22 7 7 4 3 3 3 2 2 1 1 4 59
Пол М 13 0 4 3 2 0 0 1 2 0 0 2 26
Ж 9 ■ 7 3 1 1 3 3 1 0 1 1 2 33
Группа 1-я 2-я 3-я 4-я 5-я 6-я 7-я 8-я 8 гр.
Поскольку выборку по факультетам нельзя считать репрезентативной, данные были обработаны по всей выборке в целом.
Технология обработки результатов интервью включала в себя следующие шаги:
1) определение показателя общей осведомленности и степени заинтересованности студентов в обсуждении вопросов, связанных с экстремизмом, — показатель учитывался по количеству ответов, которые дали студенты на каждый из заданных им вопросов;
2) выявление особенностей содержательной структуры представлений студентов об экстремизме — показатель качественный, вычислялся при помощи метода целевого анализа содержания высказываний по первому вопросу,
3) определение степени информированности студентов о нормативной базе и правоприменительной практике противодействия экстремизму, а также отношения студентов к существующим законам — показатель вычислялся на основе подсчета количества типовых ответов интервьюируемых на второй вопрос схемы интервью;
4) выявление диапазона содержательных категорий, которыми оперируют студенты при обсуждении вопроса о факторах и механизмах появления и проявления экстремизма, — показатель качественный, находился методом целевого анализа содержания высказываний по первой части третьего вопроса',
5) выявление степени толерантности представлений студентов о методах противодействия экстремизму — показатель качественный, определялся с помощью метода целевого анализа содержания высказываний по второй части третьего вопроса.
При расчете показателя общей осведомленности и степени заинтересованности студентов в обсуждении вопросов, связанных с экстремизмом, была составлена табл. 2, отражающая количество ответов студентов по каждому из вопросов интервью. Если на какой-то из вопросов интервью ответа не было, то мы расценивали это как признак неосведомленности отвечающего по данному вопросу. Все количественные показатели были переведены в проценты (за 100% принималось количество респондентов в выборке).
Номер вопроса 1 2 3.1 3.2 3.3 3.4 3.5
Кол-во ответов и их % от п = 59 59/100 59/100 55/93 48/81 47/80 40/68 48/81
32/54 39/66 33/56 35/59 37/63
Как видно из табл. 2, все студенты дали ответы на первый и второй вопросы, т. е. продемонстрировали свою осведомленность и заинтересованность в обсуждении самого явления экстремизма и той нормативной базы, которая ему противодействует. Процент ответов, полученных на вопросы о факторах, механизмах и превентивных мерах, оказался также достаточно высок. Причем наибольшую осведомленность студенты проявили в определении факторов экстремизма в политике и социально-бытовой сфере, а наименьшую — в обозначении путей противостояния экстремизму в той же политике и в области межэтнических отношений. В целом анализируя данные, представленные в табл. 2, можно сделать также вывод о том, что студенты лучше представляют себе факторы, порождающие экстремизм, чем пути и превентивные меры воздействия на это явление.
Приступая к выявлению содержательной структуры представлений студентов об экстремизме, мы выделили во всех высказываниях ключевые слова, а затем определили частоту и процент их встречаемости. Всего выделено было 235 ключевых слов (и несводимых к ключевым словам высказываний). За счет суммирования идентичных слов и высказываний список сократился до 141 высказывания. Наиболее часто встречающиеся ключевые слова и несводимые к ним высказывания представлены в табл.3.
Таблица 3. Наиболее часто встречающиеся содержательные категории,
используемые студентами для характеристики экстремизма
№ Повторяемость слова / выражения Слово /выражение % от общего количества (от 235)
1 13 Терроризм 5,5
2 12 Насилие 5
3 8 Террористами 3,5
4 8 Агрессия 3,5
5 6 За рамки 2,5
6 5 Хулиганами 2
7 5 Фанатизм 2
8 4 Смерть 1.7
9 4 Радикализмом 1.7
10 4 Националистическими движениями 1,7
11 4 Кровью 1,7
12 4 Крайней степени 1,7
13 4 Жестоких 1,7
14 4 Арабы 1,7
Сравнительный анализ приведенных содержательных категорий позволил объединить их в следующие содержательные группы(в порядке убывания):
1) смежные понятия — терроризм (5,5%), фанатизм (2%) и радикализм (1,7%);
2) яркие эмоциональные образы — агрессия (3,5%), жестоких (1,7%);
3) родовые понятия — насилие (5%);
4) видовые признаки — смерть (1,7%), кровь (1,7%);
5) оценки — за рамки (2,5%), крайней степенью (1,7%);
6) обозначения не самого феномена, а его носителей —террористами (3,5%), хулиганами (2%), националистическими движениями (1,7%), арабы (1,7%).
Ориентируясь на первую гипотезу, к когнитивным компонентам представлений студентов об экстремизме были отнесены содержательные категории, вошедшие в первую, третью и четвертую группы. Их количество составило — 17,6%. К эмоциональным компонентам представлений причислены содержательные категории, вошедшие во вторую, пятую и шестую группы. Их количество составило — 18,3%. Это не подтверждает нашу гипотезу и свидетельствует о том, что в представлениях студентов об экстремизме незначительно, но преобладают эмоциональные компоненты. Обсуждая явление экстремизма, студенты оперируют эмоциональными образами и оценками, а также образами тех людей или групп людей, которые представляются им экстремистами. Что же касается когнитивных компонентов представлений, то следует отметить, что, как показало наше исследование, студенты предпринимают попытки дать сущностное определение экстремизму, но часто оказываются в плену его видовых признаков либо не отделяют экстремизм от смежных с ним понятий.
По ответам студентов на второй вопрос интервью была составлена табл. 4.
Таблица 4. Распределение и процентный состав типовых ответов студентов о нормативной базе и правоприменительной практике противодействия экстремизму
Факультет, число опрошенных человек
Вариант ответа философии, 22 социологии, 7 экономики, 7 Остальные, 23 Общее число, 59
«Не знаю» 11/50 4/57 3/42.85 11/47.85 29/49.1
«Законы есть» 11/50 2/28.7 3/42.85 11/47.85 27/45.7
«Работающих законов нет» 0 1/14.3 1/14.3 1/4.3 3/5.2
Относительно второй гипотезы — об информированности студентов в области нормативной базы и правоприменительной практики противодействия экстремизму, исследование позволило заключить, что примерно 49% респондентов не знают о законах об экстремизме, 46% говорят о том, что законы есть, и называют их, остальные 5% огульно считаю!, что существующие законы не действуют.
Таким образом, вторая гипотеза также не подтверждается. Хотя, надо отметить, что процент студентов, проявивших информированность в данной области, все-таки достаточно высок (при том, что студенты юридического факультета составили лишь незначительную часть выборки). Из числа названных ими законов отметим: закон о запрете свастики (региональный закон Санкт-Петербурга), закон и нормативные акты, запрещающие деятельность экстремистских организаций, Конституция, письменные указы, инструкции для спецслужб, закон о праве наций на самоопределение, запрет на формирование партий и общественных объединений, призывающих к экстремизму и насилию, Уголовный кодекс, законы о террористической деятельности, международные законы, которым подчиняется Россия, и др. Как видим, знания есть, но они очень расплывчаты. Представления студентов о правоприменительной практике противодействия экстремизму более скудны, но весьма прямолинейны: «Уничтожение экстремистов вооруженным путем лишь показывает слабость государства», «Официально запрещено, но все равно существует...», «Есть прецеденты, акции...», «Законы не применяются на практике...». Примечательно, что, комментируя свои ответы на второй вопрос интервью, студенты в большинстве своем отметили, что наряду с юристами «законы должен знать каждый».
Относительно третьей гипотезы — о высокой степени социального самоопределения студентов в вопросах, касающихся экстремизма, можно сделать выводы, анализируя ответы студентов на третий вопрос интервью, в частности, на его подвопросы: «Почему возможны проявления экстремизма?» (вопрос о факторах) и «Что может удержать от них?» (вопрос о превенции).
Предполагалось, что широкий диапазон называемых ими факторов и механизмов будет свидетельствовать о том, что их социальное самоопределение в этом вопросе имеет более основательную почву; ответы студентов относительно превентивных мер, способных остановить экстремизм, продемонстрируют высокую степень их толерантности, т.е. их самоопределение в сторону предпочтения не жестких, а мягких технологий воздействия.
Качественный анализ приведенных студентами факторов и механизмов экстремистских действий позволил выделить следующие группы типовых высказываний:
1) организационно-управленческие факторы (хаос, переворот, нестабильность, национальная политика, неустроенность, неизвестность, бедность, неудовлетворенность, несостоятельность, коррумпированность, вакуум, низкий жизненный уровень);
2) физические и иные различия между людьми (цвет кожи, неравенство, ущемление прав, страны «третьего мира», религии, моральные нормы, воспитание, личная культура, расовые различия, кланы);
3) психологические механизмы (нелюбовь, боязнь, притязания, психологические проблемы, комплексы, нежелание, неумение, осознание, невозможность добиться своих целей другим путем, ответное действие, ненависть, некуда девать энергию, зависть, страх, невежество, психические отклонения, ответственность, поиски врага, превосходство, самозащита, амбиции, механизм «свой — чужой»);
4) существующие социальные практики (феминизм, митинги, манифестации, акции, правовая система, группировки, футбольные фанаты, скинхеды);
5) отношение к общему ресурсу (территории, власть, деньги, карьера, законы, экономическая ситуация, экономические ресурсы, окружающая среда, глобализация).
Как видим, диапазон содержательных категорий, которыми оперируют-студенты при обсуждении вопроса о факторах и механизмах появления и проявления экстремизма, достаточно широк и разнообразен. Это на уровне общей тенденции подтверждает нашу третью гипотезу. Причем следует отметить, что психологических факторов и механизмов во всех областях проявления экстремизма было названо значительно больше.
Качественный анализ предлагаемых студентами мер, способных противостоять экстремизму, также позволил подтвердить эту гипотезу. Все высказывания студентов можно условно разделить на три группы:
1) отказ от мысли о возможных путях воздействия на экстремизм (ничего не сделаешь, ничего не сможет остановить, вряд ли, никогда, не удержать, решение не найдено, остановить экстремизм нельзя);
2) предпочтение жестких технологий, борьба с экстремизмом (страх, силовые методы, правоохранительные органы, наведение порядка, ужесточение законодательства, нельзя давать слабину, жесткая рука закона, сажать, контролировать, изолировать, запрещать, уничтожать);
3) демонстрация социальной толерантности и предпочтения мягких технологий (десять заповедей, общечеловеческие ценности, подтягивание нижних слоев, знание законов. широкое освещение, учитывать мнение всех, рассматривать чаяния всех групп, социальная политика, социализация молодежи, пропаганда, гибкая политика государства, вера в справедливость, поиск общего языка, публичное информирование, образование, воспитание, компромисс, уважать, искать пути безопасного выхода энергии, больше общаться, учить принимать чужую культуру, толерантность).
Как видно, студенты ориентированы предпочтительно на мягкие технологии в противодействии экстремизму.
Таким образом, можно сделать следующие выводы.
1. Литературные источники содержат непротиворечивые определения экстремизма, которые, в свою очередь, позволяют сформировать обоснованное представление о нем как о социальном явлении.
2. Существующая нормативная база и правоприменительная практика позволяют содержательно обогатить представления об экстремизме за счет включения в эти представления норм правовой оценки экстремистских действий.
3. Пути противодействия экстремизму и прогнозы его развития базируются на жестких и мягких технологиях, зависящих, в свою очередь, от того, как интерпретируются факторы, механизмы и последствия экстремистских действий в различных сферах общественной жизни.
4. Студенты продемонстрировали свою осведомленность и заинтересованность в обсуждении самого явления экстремизма и той нормативной базы, которая ему противодействует. Процент ответов, полученных на вопросы о факторах, механизмах и превентивных мерах, оказался достаточно высок. Наибольшую осведомленность студенты проявили, обозначая сферу политики как в определении факторов, так и в обозначении путей противостояния экстремизму. Респонденты лучше представляют себе факторы, порождающие экстремизм, чем пути и превентивные меры воздействия на это явление.
5. В представлениях студентов об экстремизме незначительно, но преобладают эмоциональные компоненты. Обсуждая явление экстремизма, студенты оперируют эмоциональными образами и оценками, а также образами тех людей или групп людей, которые представляются им экстремистами. Относительно когнитивных компонентов представлений студенты предпринимают попытки дать сущностное определение экстремизму, но часто оказываются в плену его видовых признаков либо не отделяют экстремизм от смежных с ним понятий.
6. Большинство студентов эмоционально реагирует на феномен экстремизма, но либо не видят, либо не хотят видеть факторы, лежащие в его основе. Респонденты обращают больше внимания на непосредственных носителей этого феномена.
' 7. Особо можно выделить студентов факультета психологии. Они назвали исключительно «носителей»-: исламских террористов, скинхедов, террористов, фашистов, хулиганов. Это свидетельствует о том, что психологи «указывают» свой предмет (так как предметом психологии является человек). Аналогичного результата следовало бы ожидать и от студентов других факультетов. Следовательно, можно говорить о том, что на других факультетах необходимо преподавать права человека через дисциплины, являющиеся базисными для данных специальностей.
8. Примерно 50 % студентов (с незначительной разницей) считают, что законы есть, и называют их; оставшиеся 50 % студентов не знают о законах об экстремизме. Незначительное число студентов полагает, что существующие законы не действуют.
9. Студенты объясняют феномен экстремизма психологическими механизмами и различиями между людьми. В качестве превенции экстремизма они демонстрируют социальную толерантность и отдают предпочтение мягким технологиям.
Summary
The students of different University departments were interviewed to find out and analyze their attitude to extremism, particularly to raising activity of extremist groups throughout the world. The investigation showed that the students regard extremism as socially abnormal and destructive form of behavior. They tried to explain socio-political, economic, psychological and other causes for this, but they failed to describe extremism in terms of its very essence, emotionally reacting to its manifestations, variety of aspects and details. As for methods of extremism prevention, the students interviewed were found to be socially tolerant and supporting mild approaches, like dialogues, negotiation etc.
1 Доклад правительству Российской Федерации «О ходе реализации в 2001 -2002 годах Федеральной целевой программы „Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе (2001-2005 годы)"» от 15 мая 2003 года// Век толерантности. 2003. Вып.6.
2 Там же. С. 16-17. ' Там же. С. 17-18.
4 Ольшанский Д.В. Психология терроризма. СПб., 2002.
5 Там же, С. 167.
'' Политическая психология / Под общ. ред. А. А. Деркача, В. И. Жукова, Л. Г. Лаптева. М, 2001. С. 382. 7 Там же. s Там же. '' Там же. С.389.
10Амелин ВН. Социология политики. М., 1992. С. 87.
11 Доклад правительству Российской Федерации // Век толерантности. 2003. Вып.6; Аронсон Э., Уилсон Т., Ойкерт Р. Социальная психология. Психологические законы поведения человека в социуме. СПб., 2002. Дробижева Л., Панн Э. Политический экстремизм и терроризм: социальные корни проблемы // Век толерантности. 2003. № 5.
12 Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2003 г. № 114-ФЗ. " Ольшанский Д.В. Указ. соч. С.179,180.
14 Чистяков Г. Психология религиозного фанатизма// Век толерантности. 2001. № 3-4. С. 24.
15 Ольшанский Д.В. Указ. соч. С. 183. Там же.
" Там же.
,s Дробижева Д, Паин Э. Политический экстремизм и терроризм: социальные корни проблемы // Век толерантности. 2003. № 5. С.27, 37. ,v Ольшанский Д.В. Указ. соч.
2,1 Нетанъяху Б. Война с терроризмом: Как демократии могут нанести поражения сети международного терроризма / Пер. с англ. М., 2002. С. 25.
21 Ольшанский Д.В. Указ. cor.
22 Там же.
21 Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2003 г. № 114-ФЗ. Ст. 3
24 Там же.
25 Швиммер В. Нет мира без прав человека. Роль Совета Европы в деле предотвращения конфликтов и упрочения мира // Совет Европы и Россия. 2002. № 3. С. 13-16.
Противодействие экстремизму: правоприменительная практика / Под ред. Г. JI. Бардиер. СПб., 2003.
Статья поступила в редакцию 22 октября 2003 г.
