CC BY
66
#
_________________Этносы и конфессии_______________________
Лёма БАШИРОВ
ИСЛАМСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ РОССИЙСКОГО ФЕДЕРАЛИЗМА
Известно, что любые формы ограничения национального суверенитета со стороны федерального центра или грубого вмешательства государства в сферу духовной (исламской) жизни народов могут вызвать даже в политически благополучных регионах взрыв религиозного радикализма, экстремизма и сепаратизма.
Ислам, как никакая другая религия, укоренен в быту, культуре, системе праздников, обрядов, ритуалов, то есть в образе жизни мусульман. В семейно-брачных отношениях мусульмане строго соблюдают нормы и правила шариата и обычного права. Даже в условиях тоталитарного режима, каким был СССР, мусульмане соблюдали традиции ислама. Но в российском обществе продолжают существовать беспочвенные предубеждения против шариата как такового.
БАШИРОВ
Лёма
Ахматович — к. ф. н., доцент кафедры государственноконфессиональных отношений Российской академии государственной службы при президенте Российской Федерации
Внуриконфессиональные (внутриисламские) процессы не могут происходить независимо от конкретной реальности, отдельно от государственной политики в отношении религии и религиозных организаций. Государство призвано создавать условия для равноправного функционирования всех конфессий в Российской Федерации.
Только в развитом федеративном государстве ислам может развиваться, быть равноправным субъектом социума. В унитарном государстве ислам вынужден будет, защищая свои права, конфликтовать с властью и господствующей конфессией, использующей государственные ресурсы. В этих условиях у радикального ислама появится возможность значительно расширить сферы своего влияния.
«Признание России государством многонациональным и поли-конфессиональным является основополагающим фактором в развитии демократических и федеративных начал в нашей стране, — справедливо отмечает председатель Совета по делам религий при кабинете министров Республики Татарстан Р. А. Набиев. — Это важно с разных точек зрения: правовых, этнополитических, социально-психологических и т. д. Обеспечение прав наций, учет их исторических, этнических, территориально-экономических особенностей служит базой для создания условий развития народов и цивилизационных отношений между ними»1.
Современный российский федерализм имеет не только «этническое измерение», но и «религиозное», причем религиозный фактор тесно переплетается с этническим фактором. Поэтому степень зрелости и развитости федерализма может быть определена не только уровнем самостоятельности субъектов в решении национальных проблем, но и религиозных. Мало объявить в законодательном порядке о равноправии конфессий перед законом, важно реально следовать им: должны постоянно функционировать механизмы, обеспечивающие равноправие конфессий. Если «измерить» нынешний российский федерализм с точки зрения эффективности религиозной политики, то следует признать, что таковая все еще находится в процессе становления. В такой политической системе все конфессии, кроме доминирующей, чувс-
1 Набиев Р. А. Этноконфессиональные факторы в развитии российского федерализма. 2000. Институт истории Академии наук Республики Татарстан. Email: federali Размещен на сервере Центра Интернет КГУ. http://federalmcart.ksu.ru/ conference/konferl/nabiev. htm
ф
32_______________________ВЛАСТЬ___________________02’2008
твуют себя ущемленными. По мнению многих специалистов, институты гражданского общества и демократии также находятся в стадии становления. «У нас нет и сегодня не может быть гражданского общества в настоящем смысле этого слова. Гражданское общество, возникшее в Греции, состояло из людей, в общем, равных между собой»1, — утверждает М. Веллер. У нас нет и общественных институтов, реально способных защитить права религиозных меньшинств, которым остается существовать на обочине общественно-политической жизни общества.
Под критикой находится и сам федерализм как политическая система. «Разностатустностьсубъектов Российской Федерации с подачи идеологов унификации регионов является основным предметом критики со стороны СМИ (и политиков. — Л .Б . ) в последнее время. Кроме того, критикам в свете ксенофобских и шовинистических тенденций в обществе не нравятся этнические субъекты Федерации...»2 Причем против федерализма выдвигаются такие аргументы, как «.слишком большое количество субъектов Федерации и их разномерность: мол, маленькая Адыгея или Ингушетия не имеют права быть отдельными субъектами в свете наличия огромных по площади и по населению областей и краев»3. Следовательно, надо объединять: Адыгею с Краснодарским краем, Ингушетию с Чечней. Пока начался процесс присоединения автономных образований к более крупным субъектам Федерации.
На этом фоне проблемы в сфере государственно-исламских отношений могут вызвать настоящую катастрофу. Хотя у государства есть возможность не допустить развала страны по конфессиональному принципу.
Важнейшим условием перехода России к устойчивому развитию является гражданский мир и этноконфессиональ-ное согласие. Между тем в российском обществе дезинтеграционные процессы усиливаются и провоцируются политической нестабильностью, этническим сепаратизмом, региональным изоля-
1 Веллер М. Чтобы пользоваться демократией, ее сначала нужно построить. «Российская Федерация сегодня», 2007, № 1, январь
2 Аналитический центр «Амаль». Газета «Медина аль-Ислам». ISLAM.RU
3 Там же
ционизмом, конфессиональной нетерпимостью, все еще низким жизненным уровнем основной массы населения, безработицей, особенно в республиках Северного Кавказа.
Российская Федерация исторически сложилась как федерация асимметричная, многовариантная. Однако периодически появляются предложения по-большевистски просто унифицировать политическую систему государственно-территориального устройства России, провести «губернизацию» республик вместе с автономными округами или, наоборот, «республиканизацию» краев и областей.
Под идеей «губернизации» кроется отказ от национально-территориального принципа государственного устройства, что неминуемо приведет к межэтническому противостоянию и разрушению единства и целостности российского государства. Поэтому государственное строительство в Российской Федерации не может осуществляться без учета в первую очередь этноконфесионального фактора.
Однако создается впечатление, что латентно вызревающие проблемы в этой сфере не волнуют федеральные власти.
Несовершенство законодательной базы, регулирующей государственноконфессиональные отношения, порождает подозрительность и недоверие между представителями религий.
Современная Россия — государство федеративное, исторически многонациональное и многоконфессиональное, то есть Российская Федерация представляет собой добровольныйсоюз коренных народов (автохтонов), исповедующих разные религии и конфессии. Российский федерализм основывается на Конституции 1993 г. и федеральных законах, а также на договорах о разграничении полномочий между федеральными органами власти и органами власти субъектов Федерации. Главный принцип построения и жизнедеятельности федеративного государства — обеспечение его единства при сохранении многообразия субъектов. Реализация этого диалектического принципа столь же сложна, как диалектика самой политической и национальной жизни.
Для стабильного и динамичного развития Российской Федерации в равной мере неприемлемы как неограниченная асимметрия, так и насильственная унификация, пренебрежение многообразием
#
02’2008__________________ВЛАСТЬ_________________________33
народов и территорий в угоду удобствам бюрократического порядка.
Федерализм и унитаризм — взаимоисключающие понятия, обозначающие принципиально различные способы управления обществом. Федерализм возможен исключительно в демократическом государстве, где носителем суверенитета и единственным источником власти конституционно признается и фактически является народ — совокупность граждан страны. Ключевой идеей федерализма выступает соглашение народа по поводу форм осуществления принадлежащей ему государственной власти. Федерализм как способ управления обществом основан на признании статуса субъекта (власти) за всеми участниками политического процесса, включая этносы и религиозные общины. В условиях унитаризма в качестве субъекта выступает исключительно власть центра.
Активная роль религии в государственно-политическом устройстве обусловлена ее генетически сформировавшимися свойствами — служить инструментом социальной консолидации (или социального обособления) и политической мобилизации верующих. Эти функции религии реализуются через религиозную идеологию, религиозную психологию, религиозные организации и религиозных лидеров, то есть религия всегда вплетена в политику, всегда ангажирована властью и участвует во власти. Любая власть и оппозиция власти по-своему использовали и продолжают использовать консолидирующую и мобилизующую функции религии для достижения собственных политических целей, реализации социально-экономических интересов.
Религия в свою очередь всегда использовала близость к власти, чтобы оказывать на нее влияние, обеспечивая себе материальную и моральную поддержку государства, психологически и политически комфортное положение в обществе. Религия в лице своих иерархов и институтов вовсе не представляется пассивной жертвой власти: зачастую ее влияние оказывалось решающим и далеко не всегда позитивным, прогрессивным для судьбы общества и государства.
Такие опасения особенно актуальны для светского многонационального и многоконфессионального государства, каковым является современная Россия. Тандем рос-
сийской власти с Русской Православной Церковью (РПЦ) неоднозначно воспринимается в обществе: во-первых, потому что светская основа государства постепенно, исподволь заменяется религиозной; во-вторых, фактически нейтрализуется демократический принцип равноправия религий и конфессий, зафиксированный в Конституции России; в-третьих, ограничиваются демократические начала в межнациональных отношениях через подмену федерализма унитаризмом, что по сути своей тоже противоречит российской Конституции.
Опыт унитаризма в многонациональном, многоконфессиональном государстве себя не оправдал ни в российском, ни в мировом масштабе. Это доказывают многочисленные этноконфессионалъные конфликты, вспыхнувшие на постсоветском пространстве, едва только ослабли «имперские цепи». К сожалению, на федеральном уровне возобладала в корне неверная точка зрения на причины этих конфликтов, не способствовавшая принятию правильных решений. Главной причиной этноконфессиональных конфликтов было якобы властолюбие и алчность национальных элит, затеявших передел собственности.
Между тем в республиках Российской Федерации причины этих конфликтов оценивали иначе — как результат религиозной и национальной дискриминации, насилий тоталитарного режима, несовершенства этнонациональной политики и государственного устройства. Другими словами, российский федерализм был признан декларативным, не состоявшимся по существу, прикрывавшим «фактическое бесправие субъектов Федерации», а главное неспособность руководства всех уровней понять, что демократия для народа, не имеющего национальных прав, бессмысленна.
Можно со всей уверенностью утверждать, что истинной причиной всех (в том числе в Чеченской республике) этнокон-фессиональных, этнополитических конфликтов была и остается неразвитость федеративных отношений.
Сам факт, что подогревание этнофо-бий по отношению к исламским народам имеет место в стране с многомиллионным мусульманским населением, говорит о многом: во-первых, о незнании или сознательном искажении ислама;
ф
34_______________________ВЛАСТЬ___________________02’2008
во-вторых, о слабости демократического общественного мнения и сильных пережитках имперской психологии; в-третьих, о неравноправии религий, то есть нарушении прав народов, исповедующих эти религии и прав человека.
Политическая доктрина ислама, основанная на шариате, содержит в себе ряд принципов, вполне созвучных современности и позволяющих защищать порядок и справедливость не только в мусульманских общинах. Во-первых, принцип равенства всех мусульман между собой и перед Богом, во-вторых, политическая теория ислама содержит принцип демократического избрания правителей государства и отрицания передачи власти по наследству: «Разрешение на осуществление власти должно исходить от народа». Если правитель (власть) не исполняет нравственных требований религии, мусульманам дается право сместить его. Как писал известный русский религиозный философ В. Соловьев, «.религия Мухаммеда еще имеет будущность; она еще будет если не развиваться, то распространяться. духовное молоко Корана еще нужно для человечества»1.
Российские народы живут рядом, но не вместе, зачастую имея друг о друге поверхностные, ложные представления, находясь в плену националистических и религиозно-фанатичных психологичес -ких клише. Государственная национальная и религиозная политика не способствуют воспитанию в гражданах России уважения и интереса к инонациональной культуре и языку, традициям и обычаям, иноконфессиональной духовности. В современном российском обществе преобладают иные настроения: либо полное отсутствие интереса к внутреннему миру «братских» народов, либо пренебрежительное отношение к их духовным и культурным ценностям.
Первым и очень важным шагом на пути гармонизации этноконфессиональ-ных отношений является взаимопозна-ние народов как основа для достижения взаимопонимания, диалога и договора. Договора не только политических элит, правительств, лидеров, а именно народов, которые, сблизившись и поняв друг друга, сознательно, без какого-либо дав-
1 Соловьев В. С. Магомет: его жизнь и религиозное учение. «Талмуд», Алма-Ата, 1991, стр. 74
ления изберут федерацию формой своего государственного устройства.
Федеративные отношения, как уже отмечалось, основываются на соглашении между различными народами и территориями. Это означает, что соответствие законодательства национальных республик законодательству Российской Федерации должно исходить не из сопод-чиненности этих законов, а из соглашения по поводу уровней законодательства: законы, принимаемые на федеральном уровне, должны быть согласованы с каждым субъектом федерации, прежде чем получить статус общефедерального. В противном случае федеральные отношения подменяются административно - командными, порождающими острые противоречия и конфликты между федеративным центром и субъектами федерации.
Если суммировать российский и мировой опыт федерализма, то следует вычленить ряд общих проблем и тенденций в его развитии: во-первых, федеративная форма государственного устройства подразумевает правовое равенство субъектов федерации и унификацию их конституционного статуса; во-вторых, большинство федераций образовано из территорий и национальных республик, разительно различающихся по географическим, историческим, социально-экономическим, культурным и иным признакам. Это неизбежно создает значительную асимметрию в объеме полномочий, реальной политической власти и влияния.
Однако создание асимметричной федерации, наиболее демократичной и наиболее полно учитывающей права и интересы народов и территорий, — задача сложная и трудоемкая, требующая от федеральной власти высокого профессионализма и особого такта. Дефицит этих качеств толкает властно-политические круги к «упрощению» проблемы, стремлению унифицировать субъекты федерации, игнорируя этноконфессиональные и другие различия.
Фактическое неравноправие российских народов и конфессий означает слабость федерализма как политической системы, а значит, и демократизма в России, без которых этноконфессио-нальные конфликты, религиозный (в том числе исламский) экстремизм и терроризм не исчезнут из политической жизни Российской Федерации.
