CC BY
81А.А. ВАРТУМЯН доктор политических наук, профессор Армавирской государственной педагогической академии*
Исламский фактор в политическом процессе шахского Ирана и Ирана после революции 1978-1979 гг.:
компаративистский анализ
Консолидация исламского режима, существующего более тридцати лет, позволяет сделать весьма актуальным анализ социально-политических и экономических рычагов «практического исламизма», идейно-политическая платформа которого основана на трех основных постулатах:
Принцип «велайате факих» (руководство богослова-законоведа, замещающего или представляющего «сокрытого» шиитского имама), который позволяет создать исламское государство в современном
л
мире даже при отсутствии наследника Пророка1;
Дихотомическое видение мира, разделенного на угнетателей и угнетенных (интересы последних, причем не только мусульман, защищает исламская революция);
Националистический по сути, хотя и панисламистский по форме призыв к борьбе против сатанинских сил, Запада и Востока (сверхдержав), стремящихся к господству над «третьим миром».
Говоря о роли и месте исламского фактора в политически процессе того или оного государства, будем исходить из того, что Ж.-Ф. Рикс и Ж Бланши делят все мусульманские страны (с точки зрения влияния ислама на их государственное право) на три группы: страны, законодательство которых полностью вытекает из светского источника (Турция); страны, применяющие шариат в частном праве и
1 Хомейни Р.М. Исламское правление. - Алматы, 1993. - С. 42-45.
стремящиеся распространить его влияние на государственное право (Саудовская Аравия, Иран, Ливия); остальные мусульманские страны, образующие промежуточную группу1.
Необходимо отметить, что Иран шахский и Иран после революции 1978-1979 гг. являются государствами, которые могут быть отнесены к разным группам в данных классификациях. Рассмотрим причины этого расхождения.
Инициировав в начале 1960-х годов в Иране реформы «белой революции», Мохаммед Реза-шах Пехлеви намеревался предстать в роли просвещенного монарха-реформатора. Изменить положение в стране, считал он, может только один человек - всесильный глава государства, общенациональный надклассовый арбитр, хорошо осведомленный о чаяниях народа. Официальная идеология «белой революции», или «пехлевизм», была разработана на основе принципов, прежде всего изложенных шахом в его книгах: «Белая революция», «Мое служение родине», «К истокам великой цивилизации»2. Монарх писал, что он «руководит духом, мыслями и сердцем народа», и это позволяет ему «осуществлять широкие и коренные реформы, возможные в других странах лишь в условиях
о
ликвидации свободы путем революционного принуждения»3. Именно вера в миссию шаха, как «отца иранской нации», дала возможность иранским пропагандистским кругам представить весь комплекс реформ, за осуществление которых взялся иранский монарх, как национальную «революцию шаха и народа».
Исламские идеалы упоминались в концепции «белой революции», однако занимали в ней подчиненное положение как по отношению к монархизму, так и к иранскому национализму. Используя исламскую
1 Политическая культура стран ислама. - Сб. обзоров. - Вып. 1 .М.: ИНИОН АН СССР, 1981. -С.234.
Пезлеви М.Р. Белая революция. - Париж, 1967. - 215 с.
3 Там же. - С. 8.
риторику, идеологи «пехлевизма» прославляли величие монархического строя и националистические принципы1.
Центральной идеей «пехлевизма», как отмечали Л.Р. Полонская и А.Х. Вафа, являлось провозглашение «вечной ценности» монархии, олицетворявшей собой «духовную крепость» иранского национального характера2. Один из теоретиков и пропагандистов «белой революции» Манучехр Хонарманд в книге «Пехлевизм - новое учение» обосновывал права иранских шахов на единоличное управление государством тем, что исторически все правившие на территории Ирана династии, начиная со времен Аббасидского халифата, обходились без вмешательства в политические дела со
о
стороны шиитских улемов3. А известный иранский филолог Али Асгар Хекмат в работе «Девять бесед по истории религии» подчеркивал, что легшая в основу шиитского учения традиция наследованной передачи власти базировалась на древних иранских представлениях о характере политического устройства государства4.
В свете успехов в индустриальном развитии и в некоторых других преобразованиях, достигнутых в ходе «белой революции», в Иране, так же как и при Реза-шахе, реанимировались представления об исключительности истории и культуры страны, а сасанидский период ее развития (224-651) был объявлен блистательной эпохой иранской цивилизации. В марте 1976 г. правительством было принято решение о переходе к новой системе летоисчисления. За исходную дату был взят 558 год до н.э. - год коронации основателя Ахеменидской империи Кира II Великого (558-530 гг. до н.э.). В соответствии с этим с 21 марта 1976 г. в стране начался не 1355 год мусульманской хиджры, а 2535 год новой эры. Был выдвинут тезис о «непрерывности иранской
Алиев А.А. Идеология «исламского национализма». - М., 2008. - С. 67.
2 Полонская Л.Р., Вафа А.Х. Восток: Идеи и идеология (Критика буржуазных и мелкобуржуазных концепций «третьего пути» развития). - М., 1982.- С. 167.
3 Алиев А.А. Идеология «исламского национализма». - М., 2008. - С.68.
4 Там же.
традиции» (эстемрар), ставший составной частью официальной культурной политики. Мохаммед Реза Пехлеви считал влияние древней иранской цивилизации и доисламских традиций на современную жизнь Ирана не менее значимыми, чем исламское вероучение. Более того, шах утверждал, что «коренные иранские
л
ценности» заложили основу исламской цивилизации1. Монарх говорил: «Коран не ограничивает иранцев на пути их социально-экономического развития и арийского возрождения»2.
Идеология «белой революции» всемерно возвеличивала роль Заратуштры и его пророческой миссии, подчеркнуто указывала на исключительность иранской нации, в основе которой лежали «арийские» корни. В книге «Белая революция» Мо-хаммед Реза Пехлеви писал: «Как древнее учение Зороастра, так и великие каноны ислама, идеи и наставления философов, мыслителей, ученых, поэтов Ирана... учили нас тому, что для жизни каждого истинного общества
о
необходима любовь, дружба и истинное понимание друг друга»3.
Обоснованность подобных великодержавных взглядов на историю собственной страны не раз подвергалась критике. Так, Дилип Хиро писал, что со времени отлучения от престола сасанидского шахиншаха Иездигерда III и до воцарения первого Сефевида, шаха Исмаила I (641 -1501), национального династического правления в Иране не существовало вовсе4. А известный иранист С.М. Алиев уточнял, что Тегеран искусственно низводил начало истории иранской государственности к Ахеменидам, хотя, «если быть верным исторической действительности, первым крупным государством, созданным иранцами в этом регионе, было Мидийское царство». Ученый объясняет мотивы, побудившие иранские власти к подобному
1 Цит. по: Полонская Л.Р., Вафа А.Х. Восток: Идеи и идеология (Критика буржуазных и мелкобуржуазных концепций «третьего пути» развития). - М., 1982.- С. 62.
2 Цит. по: Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в Иране. - М., 1975. - С. 116.
3 Пезлеви М.Р. Белая революция. - Париж, 1967. - С. 126.
4 Цит.по: Алиев А.А. Идеология «исламского национализма». - М., 2008. - С.69.
лукавству, тем, что они не желали связывать появление государственности с предками курдов, талышей, азерийцев, дейлемцев и других народов, активно содействовавших образованию более древнего
л
Мидийского государства1.
В правительственных документах шахского Ирана стало широко использоваться понятие «единая иранская нация», которое подразумевало не только самих этнических персов, но и представителей большинства нацменьшинств, которые изображались как «истинные иранцы», «дети иранской земли», а потом уже как азербайджанцы, арабы или армяне2. А о населении Иранского Курдистана тогда писали не иначе как об «ирано-курдах» являющихся неотъемлемой частью «иранской нации», или «горных иранцах», культура которых «составляет конструктивный элемент истории Ирана»3.
Ход и итоги «белой революции» 1962-1978 гг. свидетельствовали, что реформы Мохаммеда Реза Пехлеви, призванные ускоренными темпами модернизировать Иран по западным образцам, лишь разверзли пропасть между «верхами» иранского общества, с одной стороны, и его «низами» - с другой. Угрожающе быстрое и неподконтрольное изменение условий жизни, наступление «чужого», «импортированного», навязываемого извне и разлагающего «свое» вызывало отторжение не только среди этнических иранцев, но и населения национальных окраин, видевших в «вестернизации» посягательство на свою религиозную и этнонациональную самобытность.
С первой половины 60-х до второй половины 70-х гг. ХХ века темпы экономического роста Ирана были одними из самых высоких в
1 Алиев С.М. История Ирана. ХХ век. - М., 2004. - С. 595-596.
2 Трубецкой В.В. К вопросу о влиянии буржуазных реформ 60-х -первой половины 70-х годов на национальные процессы в Иране // Национальные проблемы современного Востока.- М., 1977. -С. 92.
3 Там же, с. 111.
мире: за 15 лет ВВП вырос в 13 раз, а доход на душу населения - в 8 и достиг 1600 долл.; в конце 70-х годов ХХ века Иран по социально-экономической структуре общества опережал Грецию и несколько отставал от Португалии и Испании, капиталистический уклад был и системообразующим, и господствующим1.
Характеризуя положение, сложившееся в стране, З.И. Левин писал: «Процесс оттеснения ислама светскими концепциями в официальных доктринах, в сознании значительной части интеллектуальной элиты... привел к тому, что даже модернистское направление мусульманской реформации, которая способствовала ускорению процесса «обмирщения» ислама, утратило свою привлекательность для политических лидеров технократии и либеральной интеллигенции. Постоянное обращение мусульманских
реформаторов к Корану и сунне представляется им ненужной
- 2
архаикой»2.
До «исламской революции» 1979 г. Иран был главным союзником Соединенных Штатов в регионе, который сейчас стали называть Большим Ближним Востоком. Режим шаха казался несокрушимым, особенно после резкого подъема цен на нефть в начале 1970-х гг. Администрация президента Кеннеди оказывала сильное давление на шаха с целью побудить его к проведению широкомасштабных социально-экономических реформ, в первую очередь аграрной, что шах и осуществил в рамках «белой революции». При всем объективно положительном значении реформ шаха следует сказать, что они имели и оборотную сторону, восстановив против власти не только нахлынувшие в город вследствие «аграрной революции» и впервые увидевшие разительные социальные контрасты массы крестьян, но также многое потерявший от реформ традиционный «базар» (мелкий
См.: Иранская революция 1978-1979. Причины и уроки. - М, 1989. - С. 15-23.
2 Левин З.И. ислам и национализм в странах зарубежного Востока (Идейный аспект). - М., 1988. - С. 18.
и средний бизнес), а также быстро развивавшийся средний класс, равно как и шиитское духовенство. Все эти слои не приняли модернизацию «на американский манер», проводившуюся шахом, что и стало базой для будущей «исламской революции» 1979 г.
Однако население не смогло адаптироваться к стремительным социально-экономическим изменениям и жесткому «авторитаризму
л
модернизации» (в стране, несмотря на демократические традиции1, не были осуществлены сколько-нибудь значительные политические реформы, но образовалась ощутимая угроза утраты национальной идентичности и самостоятельности). Поэтому антишахский фронт был очень широк - от противников «вестернизирующей модернизации» («лишние» крестьяне, ремесленники, мелкая буржуазия, духовные лица) до сторонников альтернативной - революционно-коллективистской модернизации, приверженцев политической либерализации и национальных меньшинств, чьи права были принесены в жертву принципу «единой иранской нации».
Слишком быстрая модернизация, сопровождавшаяся социальной поляризацией, разрушила традиционную структуру общества, а проамериканская внешняя политика шаха дала повод для обвинения его в предательстве мусульманских ценностей. В результате шиитские исламисты, вождем которых вскоре стал изгнанный из страны великий аятолла Хомейни, оттеснили на задний план носителей светской идеологии, умеренных националистов, и успешно мобилизовали массы на революционную борьбу2.
В 1970-х гг. сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, шах в результате небывалого повышения цен на нефть и
1 В Иране была установлена личная диктатура шаха, тогда как еще Конституция 1906 г. ограничивала его власть меджлисом и предусматривала принцип разделения властей; шах считался главой исполнительной власти, а высшим духовным сувереном - двенадцатый шиитский
имам.
американской военной помощи создал колоссальную военную машину (только за четыре года, последовавшие за визитом президента Никсона в Тегеран в 1972 г., было закуплено современного оружия на сумму в 9 млрд долл.) и стал вмешиваться в региональные вооруженные конфликты, более того, не побоялся снабжать нефтью Израиль во время войны 1973 г., т.е. достиг зенита могущества1. С другой стороны, неуклонно нарастали факторы, ведшие к революции. И опять американцы совершили ошибку, недооценив значение этих факторов; уверенные вследствие своего сугубо прагматического, материалистического подхода к общественным, социально-психологическим проблемам, что народ, благосостояние которого, несомненно, улучшилось, не имеет причин для бунта, они фатальным образом просмотрели неуклонно возраставшую роль исламской идеологии, ставшей как для масс, так и для националистически настроенных средних слоев современного типа духовной опорой в противостоянии «вестернизации». Попыткой общества обрести новое равновесное состояние стала народная революция 1978-1979 гг., которой исламские религиозные деятели сумели, несмотря на внутриполитическую борьбу, дать организационные рамки и идеологию.
Итак, особенность ситуации в Иране состояла в том, что в итоге на авансцену политической борьбы выдвинулись религиозные лидеры, которые не рвались во властные структуры, думали не об обогащении, а ратовали за духовное оздоровление сограждан-мусульман в соответствии с канонами шиитского ислама.
Али Шариати, радикальный мусульманский деятель, прозванный последователями «Вольтером иранской революции», в победе сил ислама видел единственный путь для спасения иранского народа от
шахской тирании и засилия Запада. Он считал необходимым возрождение духа «революционного шиизма», основанного на тоухиде (монотеизме), означающего социальную справедливость и
л
равенство1. Шариати призывал не к переосмыслению шиитских догматов, а к новому пониманию истинного духа первоначального ислама: «Если мы мусульмане, если мы шииты и верим в исламские и шиитские заповеди и в то же время если эти заповеди не приводят к положительным результатам в нашей жизни, - писал он, - то, очевидно, мы должны подвергнуть сомнению свое понимание их. Ибо все мы считаем, что было бы невозможно для мусульманской нации, верящей в (халифа) Али и его путь, не получать никакой пользы от своей веры»2. Другими словами, ислам, согласно воззрениям Шариати, это идеология социальной революции, целью которой является установление свободного и «бесклассового» общества.
Большинство шиитских идеологов резко выступали против возвеличивания доисламской истории Ирана, они видели в национализме олицетворение «западной бездуховности», подрывающей устои мусульманского единства. Такая позиция была близка некоторым представителям либерально настроенных кругов. Писатель и публицист Джелал Але-Ахмад подробно изложил
1
2 Там же.3 4
исламскую концепцию антизападничества в нашумевшей книге «Гарбо
задеги» («Западничество»), в 1962 г. подпольно изданной в Тегеране3. Их поддерживали, правда до известных пределов, ведущие деятели
светского крыла антишахской оппозиции, такие как лидер
1
1 Алиев А.А. Идеология «исламского национализма». - М., 2008. - С.70.
2 Там же.
3 Иранская революция, 1978 - 1979. Причины уроки. - М., 1989. -С. 78-82; 523-524
Национального фронта Ирана Мехди Базарган (1906-1993). Они, как и все националисты, писала Е.А. Дорошенко, видели в исламе силу,
которую можно использовать для борьбы против империализма и
1
«вестернизации»1.
Шах категорически отвергал право шиитских улемов на вмешательство в государственную политику. Он считал, что ислам может лишь тогда считаться составной частью национальной идеологии, когда он не препятствует дальнейшему прогрессу иранского государства и общества. При этом шиитские духовные лидеры должны заниматься только религиозными вопросами, проблемами морали и нравственности2. А аятолла Хомейни , в свою очередь, заявлял, что необходимо будет создать принципиально новую политическую систему страны в соответствие с концепцией «исламской модели развития». где высшее мусульманское духовенство обязано еще до прихода посланника Аллаха двенадцатого имама Махди возглавить экономическое, политическое и духовное возрождение правоверных народов, а соответственно и встать в главе государственной власти3.
Как это бывало уже не раз, служители мусульманского культа выдвинули беспроигрышный во все времена призыв к «социальной справедливости», и он нашел отклик в сердцах обездоленных слоев иранского общества. Ислам всегда располагал возможностями для ответа на господствующие настроения мусульман, а постулат «аладл асас алхукм» («справедливость - это источник правления») не был стерт из народного сознания и не нуждался в том, чтобы внедрять его заново. Мечети, обладавшие правом экстерриториальности, были чуть ли не единственным местом, где открыто звучали призывы к
Дорошенко Е.А. - Эволюция исламских концепций в официальной идеологии Ирана, (19631983) // Ислам и проблемы национализма в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1986, с. 180.
2 Там же, с. 175.
Цит. по: Воскресенский А.Д. Политические системы и модели демократии на Востоке. - М., 2007.- С. 54.
свержению монархии, созданию исламского государства, ликвидации иностранного засилья и т.д.
По сравнению со светской политической оппозицией, шиитские лидеры обладали большей свободой действий, так как власти не могли открыто подвергать их репрессиям, как своих политических противников, а шах Ирана официально считался духовным главой всех шиитов страны (хотя на практике мало кем таковым признавался). Муджтахидов всегда раздражало стремление членов правящего дома изображать себя преемниками ахеменидских царей, что принижало роль ислама в истории страны. Но особенно резко шиитские лидеры были настроены против реформ «белой революции», они не могли смириться с тем, что, выступая в качестве «духовного руководителя и учителя своего народа», шах в вопросах «политической и духовной мобилизации масс... уже не терпел
л
конкуренции Господа»1.
Шаху в очередной раз пришлось объяснять свое отношение к исламу. В интервью американскому журналу «Тайм» (1978) он заявил: «Я лично считаю, что ислам не противоречит прогрессу. В нормальной атмосфере общество нуждается в религии, так как она способствует его стабильности и силе»2. В своей книге «К великой цивилизации» Мохаммед Реза Пехлеви писал: «Нашему народу выпало великое счастье находиться под знаменем самых прогрессивных, самых высоких принципов веры, то есть священных принципов ислама». Наряду с этим он признал несоответствующим духу ислама религиозно окрашенный характер антимонархических политических лозунгов, выдвигаемых оппозиционными шиитскими лидерами: «Очевидно, что подлинный смысл ислама не имеет ничего общего со злоупотреблением его принципами в корыстных, демагогических или
1 Полонская Л.Р., Вафа А.Х. Указ. соч. - С. 65.
2 Алинв А.А. Указ. соч. - с. 71.
реакционных целях, и все такого рода домогательства... в корне противоположны подлинному духу и смыслу ислама»1.
Шиитские лидеры традиционно считали династическую форму правления незаконной, и еще в 1941 г. имам Хомейни писал: «Первой обязанностью мусульманина является восстание против тирании»2. Позднее в своих трудах и выступлениях мятежный шиитский лидер разработал концепцию превращения монархического Ирана в исламскую республику. При этом главной целью было объявлено создание «государства справедливости, государства в интересах обездоленных... к которому стремились Сулейман ибн Дауд
о
(библейский царь Соломон), Пророк Ислама и им подобные»3. В будущей исламской республике должны были обеспечиваться равные права для всех религий, кроме бехаитской, всех групп населения и политических партий, кроме прокоммунистической партии Туде, а также марксистских и троцкистских группировок, чье участие в правительстве исключалось.
Развернувшееся в 1960-1970-е годы антимонархическое движение в Иране одну из главных своих задач видело в том, чтобы возвести барьер на пути внедрения инородных элементов в устоявшиеся традиционные условия жизни и быта иранского общества. Вместе с тем исламская революция 1978-1979 гг. в Иране выявила также некоторые новые черты в соотношении традиционализма и модернизации. Многие исследователи, сосредоточив свое внимание на антиамериканской составляющей внешнеполитического курса шиитских лидеров («антифоринизм»), прошли мимо того очевидного факта, что движение за национальную
1 Цит. по: Арабаджян А.З. Монархия Мохаммеда Резы Пехлеви в его собственном изображении. Ее взаимоотношения с различными классам и социальными группами иранского общества в канун революции // Иранская революция, 1978 - 1979. Причины и уроки. - М., 1989.- С. 66.
2 Цит. по: Васильев А.М. Персидский залив в эпицентре бури. - М., 1994. - С. 130.
3 Этингер Я.Я. Межгосударственные отношения в Африке. - М.,
1972. - С. 16.
самобытность эволюционировало в сторону борьбы за построение идеального исламского государства в отдельно взятой стране1.
Необходимо отметить, что Иране речь шла не об обычном народном мятеже против тирании и внешнего влияния: в стране потерпела крах не только концепция насильственной «американизации», но и, что особенно важно, связанная с ней «западная модель» социального развития мусульманского общества.
Создание нового государства, теоретическое обоснование новых форм его функционирования и практическая реализация подобного «проекта» - задачи чрезвычайно сложные. Однако нахождение путей для возрождения «исламской цивилизации» не представляло для айатоллы Хомейни какой-либо неразрешимой проблемы. Основу его мировоззрения и политических взглядов составляла непоколебимая вера в совершенство Корана и догм ислама, в святость и незыблемость освященных ими правопорядка, социальных и нравственных принципов. «Ислам, - писал Хомейни, - содержит предписания по всем вопросам, касающимся человека и общества. Эти предписания исходят от Всемогущего и переданы людям его Пророком и Вестником. Можно только дивиться величию его заповедей, которые охватывают все стороны человеческого бытия, начиная с момента зачатия и вплоть до погребения человека!.. Не существует вопросов, по которым ислам не вынес бы своего суждения»2.
Вартумян А.А. Исламский фактор в политическом процессе шахского Ирана и Ирана после революции 1978-1979 гг.: компаративистский анализ.
1
Гусейнов В., Денисов А., Савкин Н., С. Демиденко Большой Ближний Восток: стимулы и предварительные итоги демократизации. - М., 2007.
2 Цит. по: Алиев А.А. Указ. соч. - С. 73.
Рассматриваются актуальные проблемы политического процесса современного Ирана.
Ключевые слова: Иран, политический процесс.
Vartumyan A.A. The Islamic factor in the political process Shah's Iran and Iraq's on after the revolution of 1978-1979.: Comparative analysis. Actual problems of the political process of modern Iran.
Key words: Iran, the political process.
