CC BY
115
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2016. №3(45)
УДК 821
ИСЛАМСКАЯ ЭТИКА В КНИЖНОЙ КУЛЬТУРЕ МУСУЛЬМАН ВОЛГО-УРАЛЬСКОГО РЕГИОНА
© Резеда Сафиуллина Аль Анси
ISLAMIC ETHICS IN THE BOOK CULTURE OF MUSLIMS FROM THE VOLGA-URAL REGION
Reseda Safiullina Al Ansi
The article is devoted to one of the main Sharia sciences, revealing the spiritual side of religion, ethics. Ethics, along with the Aqeedah and Fiqh, occupied an important place in the system of Islamic knowledge and book traditions of the Tatar peoples. Sufi influence can be vividly traced in the content and forms of presentation of many traditional textbooks, scientific treatises and ethical-didactic essays common in the Volga-Ural region. Moral and ethical values of Islam occupied a special place in the works of medieval Tatar poets, as well as in the writings of Utyz-Imyani, Kayum Nasyri, Riza Fakhretdin and others. Tatar printing houses published works, which described the history and the essence of the Naqshbandi tariqa teachings, guides for mureeds and textbooks on ethics (ahlyak). The poetry of Tatar authors, imbued with Sufi motifs, was widespread in Tatar madrasahs among shakirds and teachers. These ideas formed the basis of the Muslims' religious outlook in this region.
Keywords: Islamic ethics, ahlyak, Sufism, Tatar book tradition, textbooks, ethical and didactic literature, Islamic system of knowledge, moral and ethical values.
Статья посвящена одной из основных шариатских наук, раскрывающих духовную сторону религии, - этике, которая, наряду с акидой и фикхом, занимала важное место в системе исламских знаний и в книжной традиции татарского народа. В содержании и форме изложения многих традиционных учебных пособий, научных трактатов и сочинений этико-дидактического характера, распространенных в Волго-Уральском регионе, ярко прослеживается суфийское влияние. Нравственно-этические ценности Ислама занимали особое место в творчестве средневековых татарских поэтов, а также в сочинениях Утыз-Имяни, Каюма Насыри, Ризы Фахретдина и других авторов. В татарских типографиях издавались сочинения, в которых излагается история и сущность учения тариката Накшбанди, руководство для мюридов, учебные пособия по этике (ахляк). Образцы татарской поэзии, пронизанные суфийскими мотивами, были распространены в татарских медресе среди шакирдов и преподавателей. Эти идеи легли в основу формировавшегося в регионе религиозного мировоззрения мусульман, где преобладали идеи газалиевского суфизма, отличающиеся компромисcностью в социальном плане.
Ключевые слова: исламская этика, ахляк, суфизм, татарская книжная традиция, учебные пособия, этико-дидактическая литература, система исламских знаний, нравственно-этические ценности.
Наряду с такими с традиционными религиозными дисциплинами, как фикх, тафсир, грамматика арабского языка, калам, шакирды Поволжья проходили курс обучения внутренних движений души по суфийским книгам у авторитетных наставников того времени. По общему признанию исследователей, устойчивость позиций ислама в жизни татарской общины как в средние века, так и в колониальный период, была достигнута не столько благодаря традиционной системе догматики и ритуала, сколько суфийской его интерпретации как «религии сердца» [Идиятуллина]. Образцы суфийской поэзии, имевшие широкое
распространение среди шакирдов и преподавателей татарских медресе, представляли собой как тексты для чтения, так и духовную пищу.
Ильм аль-ахляк, виджаниййат, тасаввуф, су-люк - все это наименования науки, которая изучает этические предписания и ориентирована на воспитание в себе истинной глубокой веры. Она занимает важное место в системе исламских знаний наряду с комплексом вероучительных дисциплин ильм аль-акаид и калам, направленных на изучение догматических заповедей, то есть предмета веры, который заключен в шести столпах, а также ильм аль-фикх, направленного в
первую очередь на изучение практических норм, внешне выраженной формы поведения людей.
Содержание дисциплины «Исламская этика» не сводится только к вопросам мусульманского этикета, рассматривающему правила поведения мусульман: с какой ноги ступать, какой рукой пользоваться, какие слова произносить в тех или иных случаях. Хотя этот и прочий набор формальных правил также входит в круг рассматриваемых вопросов данной дисциплины, все же на первом месте стоят отношения между человеком и Создателем, искренность, правильное намерение, милосердие, противостояние ложному Эго (нафсу).
На ранних этапах ислама, когда еще не было разделения шариатских наук на акиду, фикх и ахляк, было распространено широкое понимание термина фикх, данное этой науке еще Абу-Ханифой: «Фикх - это знание души о том, на что она имеет право и какие обязанности на нее наложены» [Бабирти, с. 25]. Как свод мусульманского права фикх затрагивал не только вопросы гражданского, уголовного и др. права, но и многие стороны личной жизни мусульманина, то есть вопросы этического порядка.
Рассмотрение проблемы человека через призму его социально-этических отношений было присуще литературным и дидактическим сочинениям татар с глубокой древности. В народе широко были распространены рукописные копии сочинений Аттара, Саади, Навои, Фирдоуси, Низами, Маарри, аль-Газали, Ибн Араби и ряда других поэтов и мыслителей арабского Востока, которые зачастую определяли содержание произведений татарских авторов.
В разные периоды развития татарской духовной культуры, в зависимости от политических и социокультурных условий, мыслители, ученые и поэты по-разному истолковывали пути достижения человеком совершенства. Исследователями выделены две основные тенденции развития социально-этической мысли средневековья - светская и суфийская. Это два подхода к решению проблемы человека, не столько противостоящих, сколько зачастую дополняющих друг друга. Тем не менее между ними имеется ряд различий. Так, в светски ориентированной литературе способы исправления нравов включают две составляющие - образование и воспитание, а в суфийской приоритет отдается воспитанию [Тухватуллина]. Под воздействием этих двух учений - умеренного суфизма и перипатетизма в его социально-этическом аспекте - происходило становление татарской литературы.
В произведениях, которые принадлежат к рационально-прагматическому течению в социаль-
но-философской мысли мусульманского Востока, таких как «Кутадгу билиг» («Благословенное знание») Баласагуни, «Кыйсса-и Йусуф» («Сказание о Йусуфе») Кул Гали (XIII в.), есть разделы, посвященные нравам (ахляк) правителя. Мораль виделась условием или даже частью успеха политики [Игнатенко]. В том же ключе размышлений о справедливом правителе, гармоничном общественном устройстве и зачастую любви на этом фоне в более поздние времена были написаны «Хосров и Ширин» Кутба (XIV в.), «Мо-хаббатнамэ» («Книга о любви») Хорезми (XIV в.), «Нуры содур» («Свет сердец») и «Тухваи мардан» («Дар мужей») Мухаммадьяра (XVI в.).
Образец суфийской нравоучительной литературы представлен в сочинении «Хикметы» А. Ясави. Главной целью человека здесь предстает нравственное совершенство - условие, при котором возможно достижение Истины. Среди качеств, способных привести человека к высшему Знанию, мы встречаем милосердие, сочувствие, довольство, безразличие к материальным благам и итог всего этого - любовь в суфийском ее понимании единения с Божеством.
Среди подобного типа литературных памятников самыми распространенными и широко известными являлись стихи Сулеймана Бакыргани (XII в.), «Нахдж ал-фарадис» («Путь в рай») Махмуда Булгари (XIV в.) и «Джумджума султан» Хусамы Кятиба (XIV в.).
В произведениях Сулеймана Бакыргани «Ахырзаман», «Бакырган китабы», Аллахияра Суфи «Собэтел-гажизин», получивших широкое распространение среди шакирдов кадимистских (традиционалистских) медресе, весьма ощутима направленность на обесценивание мирского, в них часто встречаются призывы оставить все земные помыслы и устремиться к миру, который ждет человека за порогом смерти.
В условиях утери государственности, а в связи с этим и традиционных политических и религиозных институтов, у татар в прошлом большую силу приобрели явления «абызничества» и «ишанизма», где духовные связи между наставником (муршидом) и учеником (мюридом) не прерывались, продолжалась цепь трансцендентной ученической преемственности, не рушились связи и между членами тарикатов.
Наряду с тем, что в традиционной исламской системе образования нет явно выраженной ориентации на развитие психотехники и воспроизведение личных религиозных переживаний и опыта, в содержании и форме изложения многих традиционных учебных пособий и научных трактатов татар-мусульман ярко прослеживается суфийское влияние.
Даже в первой книге для чтения - мусульманской азбуке «Иман шарты» - на вопрос о принадлежности к роду дается совет говорить о роде ходжи Ахмеда Йасави, основателе ордена «йасавийа», автора широко распространенного среди татар сборника «Дивани хикмат». Наджиб Думави отмечал широкое распространение среди татар «поэм и песен мистического содержания, которые были написаны не на родном языке, а на узбекском - туркестанском наречии. Узбекское наречие стало, таким образом, языком мистической литературы, как арабский язык - богословской» [Думави, с. 8].
После «Иман шарты» в кадимистских школах изучалось одно из самых распространенных среди татар сочинений религиозно-этического содержания - книга «Фада'ил аш-шухур» («Преимущества месяцев»), которая была составлена имамом деревни Шатче Мамадышского уезда Казанской губернии Джамаладдином б. Бикташи (ум. в 1873 г.) на основе популярного сочинения «Равдат ал-'улама» (Сад ученых). «Фада'ил аш-шухур» выдержало с 1854 по 1916 гг. более 40 изданий. Как писал Г. Газиз: «Миллионы наших мужчин и женщин на протяжении многих поколений воспитывались на этой книге, она служила и служит неисчерпаемым родником тысячам деревенских „абыстай" для проповеди перед деревенскими женщинами» [Рэхим, Газиз, с. 23].
В Поволжье распространяется тарикат, основанный Бахааддином Накшбанди (1318-1389) -ученого из Бухары, проповедника идеи канагат -умения при всех жизненных обстоятельствах довольствоваться самым необходимым. При этом накшбандийская школа суфизма призывала своих последователей оставаться активными членами мусульманской общины, жить ее насущными заботами и нуждами. Ее девиз «аз-захир лил-халк ал батин лил-хакк» - «внешне - с людьми, внутренне - с богом» отражал компромисс духовного и мирского начал в человеческой жизни.
Среди татар были широко распространены сочинения, в которых излагается история и сущность учения тариката Накшбанди. «Ар-Рисилят ал-халидийа фи ар-рабитат ан-Накшбандийа» (Трактат Халида о круге Накшбандского [братства]), названый так по имени автора сочинения Халида ан-Накшбанди ал-'Усмани ал-Багдади, был издан под редакцией Галимджана Баруди в 1891 г. В «Джазб ал-кулуб ила дайар ал-махбуб» («Привлечение сердец к обители возлюбленного») - «неоконченное сочинение, переписано неким муллою из селения Тунтар Малмыш из Вятской губернии излагается сущность учения тари-ката Накшбанди о самопознании и богопозна-нии, слышанное от Джердали ишан-казыя сына
Сулеймана» [Катанов, 1897]. В 1896 и 1897 годах издавалось сочинение, написанное прозой и стихами, - «Ал-Манакиб ал-ахмадийа ва ал-макамат ас-са'идийа» («Подвиги Ахмада и беседы Саи-да», или «Подвиги похвальные и беседы благополучные»), где, как пишет Н. Ф. Катанов, перечислены по порядку шейхи 4 тарикатов: Первая «сильсиле» (цепь) Накшбанди, 2-я Кадирия, 3-я Чашти, 4-я Сегревердия [Катанов, 1898]. Составителями ее указаны Ахмед Сафа б. Аббас из села Таш-билги, Абду'с-Салях Мифтаху'д-дин ибн Абду'ль-Менан и Мухаммед-Сабир Хамматов.
Что касается времени, предшествующего эпохе миллета мусульман Оренбургского Магометанского Духовного собрания (1788-1917), то здесь, по мнению ряда исследователей, можно говорить об отдельных суфиях и практиках, но вряд ли о суфизме у татар как социальном институте [Хабутдинова]. В ранний период, в условиях, когда ислам выполнял в основном охранительную функцию, центрами передачи сильсили считались медресе и ханаки Бухары и Кабула, но не медресе Волго-Уральского региона. Да и в самих медресе обучение велось по образцам, заимствованным в Дагестане и Средней Азии. Выходцами оттуда же были и авторы имевших распространение среди татар-мусульман руководств для мюридов. Так, автор издававшегося в Казани «Иршад ал-муридин» («Руководство для мури-дов») Хусаин ал-Хоразми (умер в 956 / 1549 или в 958 / 1551), принадлежавший к дервишскому ордену Кубравийа, составил эти правила поведения для мюридов в Хорезме в 925 / 1519 г. Также были распространены «Ниджат ал-гафилин» («Спасение невежественных, беспечных») Ахмада Дыяаддина б Мустафа ал-Халиди, а также «Насихат ас-саликин» («Совет шествующим [по мистическому пути]») и «Муршид ас-саликин» («Руководитель для шествующих») под авторством Ахмада б. Джалаладдин Хуаджаги Касани, называемого «Махдум а'зам».
По количеству изданной татарами литературы этико-дидактического характера на первое место можно поставить книгу «'Айн ал-'илм ва зайн ал-хилм» («Источник знаний и украшение скромности»), которая представляет собой извлечения, сделанные Джалаладдином Балхи (умер ок. 800 / 1397) из «Ихйа'улум ад-дин» Га-зали. В описании Собрания Восточных рукописей Академии наук УзССР отмечено, что встречается очень много рукописей этого сочинения, вышедших из Поволжья. Впервые это сочинение было издано Готвальдом в 1856 году и в после -дующем переиздавалось татарскими издателями более 30 раз [Сафиуллина]. Наряду с изданиями самого сочинения известны 8 изданий коммента-
рия этого сочинения «Шарх Айн ал-'илм ва би-хамишихи шархаху Наджм ал-'илм» (Комментарий [к книге] Источник знаний и на полях комментарий «Звезда знаний»), составленные 'Али б. Султан Мухаммад ал-Кари (1014 / 1605), под редакторством Г. Баруди и Ш. Хамиди. Также сочинение «'Айн ал-'илм» издавалось в виде глосс совместно с другим популярным сочинением по этике «Мафатих ал-джинан» ва фи ха-мишиха «'Айн ал-'илм» («Ключи рая» и на ее полях «Источник знаний»). В свою очередь, само сочинение «Мафатих ал-джинан шарх шир' ат ал-ислам», написанное Йа' кубом б. Саид ' Али-Заде, также неоднократно издавалось татарами. Известны издания 1904, 1906, 1908 гг., в которых основной текст был размещен в рамке, а на полях размещалось другое популярное сочинение «Ат-Тарика ал-Мухаммадия ва ас-сира ал-Ахмадийа».
Об этих сочинениях также следует упомянуть отдельно. Автором основного сочинения «Шир'ат ал-ислам» («Правила ислама»), на который был создан вышеназванный комментарий «Мафатих ал-джинан», является Мухаммад Имам-Заде (умер в 573 г. хиджры) - преподаватель знаменитого Бурханаддина ал-Маргинани (умер в 593 / 1197 г.), автора «Хидайа».
Что касается известного сочинения Мехмета Бергеви «ат-Тарика ал-Мухаммадия», то эта получившая также распространение в Поволжье книга использовалась в татарских медресе как пособие по этике (ахляк). Как пишет М. Кемпер, важное значение Биргеви придавал состоянию сердца верующего и морали его повседневной жизни, подчеркивал обязательность строгого соблюдения всех указаний Корана и сунны в вопросах веры и культа, провозгласив поведение Пророка образцом для неукоснительного подражания [Кемпер].
Также среди татар были распространены различные поучительные рассказы нравственно-этического содержания - истории о жизни святых (аулийа), суфийских наставниках (шуйух), различные мусульманские предания. Небольшие по своему объему, они пользовались необычайной популярностью среди народа: их пересказывали в качестве назиданий детям, переписывали в рукописных сборниках, включали в учебные программы медресе для обучения шакирдов и т. д. Особенно излюбленными в народной среде татар были рассказы о пророках: Нухе, Дауде, Су-леймане, 'Исе, Мухаммаде, а также о таких ранних суфиях, как Зу Нун ал-Мисри, Раби'а ал-'Адавийа, Хасан ал-Басри, 'Абд ал-Кадир ал-Гиляни, Абу Йазид ал-Бистами, Ибрахим ибн Адхам и т. д. [Хасавнех, с. 9-10].
Развитие суфийской литературы в Урало-Поволжье связано с творчеством Мавля Колый, Габдрахима Усманова, Таджетдина Ялчыгулова. Суфийскими мотивами пронизано творчество Хисама Кятиба, Умми Камала, Габдрахима Утыз Имяни, Хибатуллы Салихова, Шамсутдина Заки, Дэрдменда и многих других татарских поэтов. Их образцы поэзии в первую очередь были распространены в татарских медресе среди шакир-дов и преподавателей и легли в основу формировавшегося в регионе религиозного мировоззрения мусульман, где преобладали идеи газалиев-ского суфизма, для которых была характерна компромиссность в социальном плане.
Основной философско-религиозный труд Абу Хамида ал-Газали «Ихйа'улум ад-дин» («Оживление религиозных наук») был настольной книгой Утыз-Имяни, Г. Курсави, Ш. Мард-жани и других татарских ученых. Также в библиотеке Марджани переплетенными в одной обложке находились сочинения Газали «Кимийа ас-са'адат» и «Рисалат ар-рух», наряду с «Ахла-ки Насири» [Шэhэр Шэрэф]. Габдерахимом Утыз-Имяни был составлен словарь-комментарий к «Ихья». В начале одной из своих поэм Утыз-Имяни пишет специальную мадхию-оду в честь Газали. Риза Фахретдин биографии великого ученого посвящает книгу в серии «Ма-шхур ирлар» («Знаменитые мужи»), четвертый выпуск которой был посвящен другому выдающемуся мыслителю исламского мира - Ибн Ара-би.
Сочинения ал-Газали, написанные им после его обращения к суфийским взглядам, по характеристике А. Крымского, составили целую «эпоху в исламе» [Крымский]. Они были созданы с целью внедрить ведущие принципы суфийской жизни в ортодоксальную теологию, чтобы восстановить равновесие, утраченное чрезмерно схоластической аш' аритской школой, и заменить субъективным религиозным опытом принятые в ней системы и классификации. И после Газали синтез религиозного закона и мистического опыта становится основой суннитского ислама. «Он возвел поныне существующее здание веры, где равно находят приют теологический рационализм религиозных истин и благочестие, в котором нуждается простой народ...» [Грюнебаум, с. 146].
Как пишет Х. А. Р. Гибб, наследие Газали и его «Ихйа'улум ад-дин» («Оживление религиозных наук») были введены в обиход лишь в конце восемнадцатого века и только тогда мусульманский мир начал осознавать их значение. А для поколений, последующих непосредственно после самого этого автора, его сочинения были преда-
ны забвению [Гибб, с. 83-85]. Опровержением этого тезиса служит то обстоятельство, что по своей жанровой и композиционной структуре популярное религиозно-дидактическое сочинение Махмуда ал-Булгари «Нахдж ал-Фарадис», созданное в золотоордынский период (в XIV в.), построено по образцу сочинения Абу Хамида аль-Газали «Ихъя голум ад-дин» [Амирханов, с. 77]. Явное сходство наблюдается в содержании разделов, в «Нахдж ал-Фарадис» часто цитировалось сочинение ал-Газали. Также ал-Булгари использовал, помимо «Ихйа 'улум ад-дин», и произведение ал-Газали «Мишкат ал-анвар». Все это служит подтверждением того, что сочинения Газали были хорошо известны в Поволжье не только в XVIII веке, но и в средние века. Как заметил Ш. Марджани, «Нахдж вл-Фарадис», наряду с «Кыйсса-и Йусуф» Кул Гали, «Насихат ас-салихин», «Бадавам», «Дастан-и Кисекбаш», имел распространение в Золотой Орде среди поволжских татар, однако в других восточно-мусульманских странах эти сочинения нельзя найти [Сайфетдинова].
Татарскими издателями многократно издавались сочинения ал-Газали: «Рисалат мухиммат ал-муслимин» («Послание важное для мусульман»), «Джинану' ль-джинан» («Сады души»), «Мишкат ал-анвар фи лата'иф ал-ахбар мин ал-мава' из ва ан-насаих» («Светоносная ниша изящных известий из проповедей и наставлений»). Этико-дидактическое сочинение «Айуха ал-валяд!» («О дитя!») выдержало шесть изданий на арабском языке, и одно - с татарским переводом - «Тэжэмэ Китаб Айуха эл-валэд». Абсолютным же рекордсменом среди сочинений Га-зали можно назвать «Рисале-и нур-наме» («Послание «Книга света»), которое выдержало 16 изданий.
Этическая проблематика находит широкое отражение в сочинениях татарских богословов. Утыз-Имяни, хотя и нигде не называет себя суфием, в действительности проповедует и пропагандирует тасаввуф как учение, способствующее духовному очищению верующих. В его произведениях «Мехиммэт эз-заман» («Важнейшие проблемы эпохи»), «Инказ ал-халикин» («Спасение погибающих»), «Рисала фи-т-тасаввуф ва ахлак» («Послание о суфизме и этике»), «Минхадж ал-абидин» («Путь (метод) поклоняющихся») звучит призыв к образованию, овладению знаниями, соответствию морально-этическому идеалу («ин-сан камиль»).
Нравственно-этические ценности Ислама занимают особое место в творчестве Каюма Насы-ри. В своих календарях и литературных произведениях, а также в сочинениях «Тэрбия китабы»
(«Книга воспитания»), «Эхлак рисалэсе» («Трактат по этике»), «Эхлак рисалэсе вэ hэм форуз могьтэкадэт рисалэсе» («Трактат по этике и лучезарной вере»), «Тэрбия» («Воспитание») он поднимает проблемы этики, воспитания и педагогики.
Одно из центральных мест в просветительском творчестве Ризы Фахретдина занимают вопросы воспитания и нравственности, в частности тема семьи и семейных ценностей. Образование для Р. Фахретдина неразрывно связано с религиозным воспитанием. Для него только религиозность является основой высокой морали, так как «то, что люди религиозны, столь естественно, как то, что они культурны» [Фэхретдин, с. 86].
В трудах Ризаэтдина Фахретдина, Зияэтдина Камали, Ахмада-Хади Максуди, Мусы Биги и ряда других авторов находит свое отражение формирование принципиально новых представлений о человеке в татарской теологической литературе рубежа XIX-XX веков. Они стремились к созданию принципиально новых антропологических концепций, которые позволили бы их современникам добиваться успеха как в личной жизни, так и в общественной практике [Тухва-туллина]. Татарские просветители и религиозные деятели отмечают недостатки существующей системы религиозного образования в виде засилия схоластических вопросов. Критикуя старые учебные пособия, Фазыл Туйкин в журнале «Шура» пишет: «Усложняя и засоряя голову ребенка несущественными вопросами, его нравственному развитию наносится вред. Вместо того чтобы, оградив от недозволенного, давать ребенку чистую веру и хорошее этическое воспитание, они заполнены несущественными подразделениями и ответвлениями, перечислением деяний разной степени дозволенности и недозволенности - мустахаб (желательное), нафел (дополнительное), мубах (дозволенное), макрух (нежелательное) и пр., сводят все к сухой религиозной статистике» [Туйкэ, с. 102]. Риза Фахретдин сокрушается, что книги ал-Газали издаются в Казани, но, к сожалению, их нет в учебных программах, в то время как книги поздних мутакал-лимов (Тафтазани, Даввани) изучаются [Мухет-динов, Хабутдинов]. Следует отметить, что в современную Программу религиозного воспитания для примечетских курсов включено сочинение Абу Хамида ал-Газали «Адабы».
В разрабатываемой в настоящее время под эгидой Духовного управления мусульман РТ Программе религиозного воспитания для приме-четских курсов предмет «Адап-ахляк в исламе» включает в себя 5 тем на три года изучения и стоит на втором месте из 7 направлений воспи-
тания, куда также входят акида, арабская письменность и таджвид, Коран, фикх, история ислама и арабский язык. Согласно программе, в рамках дисциплины «Адап-ахляк в исламе» должны рассматриваться обязанности мусульман по отношению к Создателю, самому себе, родителям, своей семье и близким, соседям, своей родине, нации, представителям других религий, обществу, а также положительные и отрицательные качества характера и правила поведения в исламе.
Преподаванию дисциплины исламская этика (ахляк) в религиозных учебных заведениях среднего звена (медресе) по стандарту, разработанному ДУМ РТ, отводится 90 часов. Целью изучения исламской этики в медресе является ознакомление обучающихся как с теоретической (систематические представления об этике), так и с практической (практические нормы этики) составляющей дисциплины, ознакомление с системой знания в области этики, теологии, морали и нравственности с точки зрения мусульманского богословия. В программе дисциплины отмечено, что термин «исламская этика» не следует считать синонимом для понятия «религиозная этика», от которой можно было бы отличать «нерелигиозную», так как она рассматривает не только сферу отношений человека и Бога, но и все аспекты человеческого поведения и общежития, в том числе и носящие совершенно «светский» характер. Исламская этика с точки зрения своего генезиса и источников связана с религиозной системой ислама, но не сводится к ней, и фундаментальные, системообразующие принципы исламской этики, не связанные с религией, более устойчивы, чем содержание даже центральных этических категорий [Хисамов, с. 4].
Таким образом, мы видим, что бытовавшие на нашей территории ордены ясавия, накшбан-дия, кубравия внесли большой вклад в формирование мусульманской культуры, особенно в литературе, поэзии, в понимании, интерпретации Ислама [Якупов, с. 3]. Суфийские поэты Туркестана Ахмед Ясави и его ученик Сулейман Ба-кыргани (XII век) считались у мусульман Волго-Уральского региона своими, а их произведения «Дивани хикмат» («Собрание мудрых изречений»), «Книга Бакыргани», «Книга о конце света», «Книга хазрати Марьям» становятся энциклопедией суфизма. По мнению Г. Идиятуллиной, «Суфийская поэзия, окрашенная этическими мотивами Газали, не только способствовала углублению религиозного чувства, но, побуждая к духовному самопознанию и самосовершенствованию, развивала в человеке нравственные начала. Воспитывая мусульман на примере ранних подвижников, она помогала им выстоять в самых
тяжелых условиях. <...> произведения таких поэтов, как Аллахияр, Мавля Кулый и других, пронизанные размышлениями о бренности земного бытия, никчемности богатства, особой „бого-угодности" занятия земледелием, призывами к довольству малым, стяжанию духовных благ, психологически как нельзя более соответствовали настроениям „лапотных мурз" и „высокородных" улемов, в чьей среде они, вероятнее всего, создавались и распространялись. И потому поэзию эту можно рассматривать как своего рода отражение „кодекса чести" представителей знати, пожертвовавших внешним благополучием, но сумевших сохранить внутренний аристократизм» [Идиятуллина].
И сегодня, наряду с акидой и фикхом, которые представляют собой чисто теоретические дисциплины, в числе самых важных и основных шариатских наук значится и этика, которая раскрывает духовную сторону религии. При этом в основе проповеди исламской этики лежит следование предписаниям шариата. Считается, что «человек может стать истинно верующим только в том случае, если он будет идти по пути изучения и знания всех трех упомянутых наук. Акида подобна разуму, однако разум не может существовать без тела, которым является фикх, но это тело не оживет, пока в него не будет вложена душа, которой является этика» [Бабирти, с. 25]. В свете происходящих в мире событий видится крайне необходимым возрождение духовных традиций, запечатленных в образцах суфийской поэзии и дидактических произведениях, которые, наряду с распространением этических принципов ислама и очищения сердца, способствуют сохранению национальной и религиозной самобытности молодых мусульман, обучающихся в современных религиозных учебных заведениях.
Список литературы
Амирханов Р. М. Татарская социально-философская мысль Средневековья. Казань, Тат. кн. изд-во, 1993. 120 с.
Бабирти М. Толкование акиды ат-Тахави / пер. с ар. Р. К. Адыгамова. Казань: КИУ, 2014. 206 с. URL:
http ://magarifrt.ru/netcat_files/9/758/Bibirti_rus_.pdf
(дата обращения: 23.03.2016).
Гибб Х. А. Р. Арабская литература. Классический период. М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. 186 с.
Грюнебаум Г. Э. фон. Основные черты арабо-мусульманской культуры. М.: Наука, 1981. 227 с.
Думави Н. Пробуждение русских татар и их литература. Казань: Иман, 1999. 20 с.
Игнатенко А. А. Социум и разум // Рационалистическая традиция и современность. Ближний и Средний Восток. М.: Наука, 1990. С. 136.
Идиятуллина Г. Духовно-религиозная атмосфера в Поволжье в XVII-XVIII вв. // Ислам и мусульманская культура в Среднем Поволжье: история и современность. Очерки. Казань: Мастер-Лайн, 2002. URL: http://www.tataroved.ru/publication/jad/2/g13/ (дата обращения: 20.03.2016).
Катанов Н. Ф. Восточная библиография. 1897. № 12. С. 696.
Катанов Н. Ф. Восточная библиография. 1898. № 1. С. 35.
Кемпер М. Мусульманская этика и «дух капитализма» // Татарстан. 1997. № 8. С. 75-76.
Крымский А. История арабов и арабской литературы, светской и духовной // Труды по востоковедению Лазаревского института восточных языков. М., 1911. Ч. 1. XI. С. 151.
Мухетдинов Д. В., Хабутдинов А. Ю. Риза Фах-ретдин и идеи реформ мусульманского мира России URL: http://www.idmedina.ru/books/materials/rmforum/ 4/muh_habu.htm (дата обращения: 23.03.2016).
Сайфетдинова Э. М. Роль «Нахдж ал-Фарадис» Махмуда ал-Булгари в исследовании истории духовной культуры татарского народа периода Золотой Орды: дис. ... канд. истор. наук, 2007. URL: http://cheloveknauka.com/rol-nahdzh-al-faradis-mahmuda-al-bulgari-v-issledovanii-istorii-duhovnoy-kultury-tatarskogo-naroda-perioda-zolotoy-ordy#ixzz43povaTz1 (дата обращения: 23.03.2016).
Сафиуллина Р. Р. Арабская книга в духовной культуре татарского народа. Казань: Алма-Лит, 2003. 214 с.
Тухватуллина Л. И. Проблема человека в трудах татарских богословов: конец XIX - начало ХХ веков. Казань: Татар. кн. изд-во, 2003. URL: http://kitap.net.ru/ tukhvatullina/1.php (дата обращения: 23.03.2016).
Хабутдинова М., Симети М. // Ислам на европейском Востоке. Энциклопедический словарь. Казань, 2004. С. 191-192.
Хасавнех А. А. Философско-этические мотивы в суфийской поэзии Абульманиха Каргалый. Казань: Изд-во Академии наук РТ, 2015. 198 с.
Хисамов И. Р. Исламская этика (ахляк): Учебно-методический комплекс / Хисамов И. Р. Казань: КИУ, 2013. 128 с.
Якупов В. Мусульманская культура в общественной сфере. Казань: изд-во «Иман», 2007. 179 с.
Рэхим Г., Газиз Г. Татар эдэбияты тарихы. 1-нче жилд. 1-нче дэвер. вченче бYлек. XVII, XVIII hэм XIX гасырларда иске эдэбият. Казан: Татарстан жeмhYриятенец дэYлэт нэшр, 1922. 75 б.
Туйкэ Ф. Мэктэплэребез ни кетэлэр? // Шура. 1915. № 5. 101-103 б.
Фэхретдин Р. Дини вэ ижтимагый мэсъэлэлэр (Религиозные и общественные вопросы). Оренбург, 1914. 180 с.
Шэhэр Шэрэф. Шиhабетдин Мэрж;анинец дэрес бирYе hэм укытуда булган мэслэге // Мэржани. Казан: Иман, 2001. 159-160 б.
References
Amirkhanov, R. M. (1993). Tatarskaia sotsial'no-filosofskaia mysl' Srednevekov'ia [Tatar Socio-Philosophical Thought in the Middle Ages]. 120 p. Kazan', Tat. kn. izd-vo. (In Russian)
Babirti, M. (2014). Tolkovanie akidy at-Takhavi [The Interpretation of Al-Aqidah Tahawi] / per. s ar. R. K. Adygamova. 206 p. Kazan': KIU. URL:
http ://magarifrt.ru/netcat_files/9/758/Bibirti_rus_.pdf
(accessed: 23.03.2016). (In Russian)
Dumavi, N. (1999). Probuzhdenie russkikh tatar i ikh literatura [The Awakening of Russian Tatars and Their Literature]. 20 p. Kazan': Iman. (In Russian)
Fakhretdin, R. (1914). Dini va i^timagyi mas"3bbr (Religioznye i obshchestvennye voprosy [Religious and Social Issues]. 180 p. Orenburg. (In Tatar)
Gibb, Kh. A. R. (1960). Arabskaia literatura. Klassi-cheskii period [Arab Literature. Classical Period]. 186 p. M.: Izd-vo vostochnoi lit-ry. (In Russian)
Griunebaum, G. E. fon. (1981). Osnovnye cherty arabo-musul'manskoi kul'tury [The Main Features of the Arab-Muslim Culture]. 227 p. M.: Nauka. (In Russian)
Iakupov, V. (2007). Musul'manskaia kul'tura v ob-shchestvennoi sfere [Muslim Culture in the Public Sphere]. 179 p. Kazan': izd-vo «Iman».(In Russian)
Idiiatullina, G. (2002). Dukhovno-religioznaia atmosfera v Povolzh'e vXVII-XVIII vv. [Spiritual and Religious Atmosphere in the Volga Region in the17th - 18th Centuries]. // Islam i musul'manskaia kul'tura v Srednem Povolzh'e: istoriia i sovremennost'. Ocherki. Kazan': Master-Lain, URL: http://www.tataroved.ru/publication/jad/2/ g13/ (accessed: 20.03.2016). (In Russian)
Ignatenko, A. A. (1990). Sotsium i razum [Socium and Reason]// Ratsionalisticheskaia traditsiia i sovremen-nost'. P. 136. Blizhnii i Srednii Vostok. M.: Nauka. (In Russian)
Katanov, N. F. (1897). Vostochnaia bibliografiia [Oriental bibliography]. No. 12, p. 696. (In Russian)
Katanov, N. F. (1898). Vostochnaia bibliografiia [Oriental Bibliography]. No. 1, p. 35. (In Russian)
Kemper, M. (1997). Musul'manskaia etika i «dukh kapitalizma» [Muslim Ethics and the "Spirit of Capitalism"] // Tatarstan. No. 8, pp. 75-76. (In Russian)
Khabutdinova, M., Simeti, M. (2004). Islam na ev-ropeiskom Vostoke [Islam in the European East]. Entsik-lopedicheskii slovar'. Pp.191-192. Kazan'. (In Russian)
Khasavnekh, A. A. (2015). Filosofsko-eticheskie mo-tivy v sufiiskoi poezii Abul'manikha Kargalyi [Philosophical and Ethical Motifs in Sufi Poetry of Abulmanih Kar-galy]. 198 p. Kazan': Izd-vo Akademii nauk RT. (In Russian)
Khisamov, I. R. (2013). Islamskaia etika (akhliak): Uchebno-metodicheskii kompleks [Islamic Ethics (Ahlyak): A Textbook] / 128 p. Kazan': KIU. (In Russian) Krymskii, A. I. (1911). Istoriia arabov i arabskoi lit-eratury, svetskoi i dukhovnoi [The History of Arabs and Arab Literature, Secular and Spiritual] // Trudy po vos-tokovedeniiu Lazarevskogo instituta vostochnykh iazy-kov. M., Ch. 1. XI. P. 151. (In Russian)
Mukhetdinov, D. V., Khabutdinov A. Iu. Riza Fak-hretdin i idei reform musul'manskogo mira Rossii [Riza
Fahretdin and the Ideas of Reforming the Muslim World in Russia]. URL: http://www.idmedina.ru/books/ materi-als/rmforum/4/muh_habu.htm (accessed: 23.03.2016). (In Russian)
Rakhim, G., Gaziz, G. (1922). Tatar adabiiaty tarikhy [The History of Tatar Literature]. 1-nche ^ild. 1-nche daver. Ochenche bYlek. KhVII, XVIII ham KhIKh gasyr-larda iske adabiiat. Kazan: Tatarstan ^emhYriiatene« daYlat nashr, 75 p. (In Tatar)
Safiullina, R. R. (2003). Arabskaia kniga v dukhovnoi kul'ture tatarskogo naroda [Arabic Books in the Spiritual Culture of the Tatar People]. 214 p. Kazan': Alma-Lit. (In Russian)
Saifetdinova, E. M. (2007). Rol' «Nakhdzh alFaradis» Makhmuda al-Bulgari v issledovanii istorii dukhovnoi kul'tury tatarskogo naroda perioda Zolotoi Ordy: dis. ... kand. istor. nauk [The Role of "Nahj al-Faradis" by Mahmoud al-Bulgari in the Studies of the History of the Tatar People's Spiritual Culture during the Golden
Сафиуллина Аль Анси Резеда Рифовна,
кандидат филологических наук, доцент,
Российский исламский институт, 420049, Россия, Казань, Газовая, 19. [email protected]
Horde Period: Ph.D. Thesis ] URL: http://cheloveknauka.com/rol-nahdzh-al-faradis-mahmuda-al-bulgari-v-issledovanii-istorii-duhovnoy-kultury-tatarskogo-naroda-perioda-zolotoy-ordy#ixzz43povaTz1 (accessed: 23.03.2016). (In Russian)
Shahar, Sharaf. (2001). Shihabetdin Mаr^anineц dares birYe ham ukytuda bulgan maslage [§ihabetdin Marcani's Purpose of Lessons and Learning] // Maraani. Kazan: Iman, pp. 159-160. (In Tatar)
Tuika, F. (1915). Maktaplarebez ni ketalar? [What are Our Schools Waiting For?] // Shura. No. 5, pp. 101-103. (In Tatar)
Tukhvatullina, L. I. (2003). Problema cheloveka v trudakh tatarskikh bogoslovov: konets XIX - nachalo KhKh vekov [The Issue of Man in the Works of Tatar Theologians: Late 19th - Early 20th Centuries]. Kazan': Tatar.kn.izd-vo, URL: http://kitap.net.ru/tukhvatullina/ 1.php (accessed: 23.03.2016). (In Russian)
The article was submitted on 26.04.2016 Поступила в редакцию 26.04.2016
Safiullina Al Ansi Reseda Rifovna,
Ph.D. in Philology, Associate Professor, the Russian Islamic Institute, 19 Gazovaya Str.,
Kazan, 420049, Russian Federation. rezeda. [email protected]
