CC BY
25
рост ВВП все же снизится до 5-6%. Что ж, это тоже неплохой показатель.
«Азия и Африка сегодня», М., 2009 г., № 3, с. 10-12.
Александр Воеводский,
публицист
ИСЛАМ В ЖИЗНИ ЮАР (1994-2007)
При оценке роли ислама в современной Южной Африке необходимо учитывать несколько обстоятельств, которые определяют положение мусульман в ЮАР. Это, прежде всего, история распространения ислама и образования мусульманской общины на Юге Африки, наследие эпохи апартеида, социально-экономические условия в современной ЮАР и влияние процессов глобализации. В последнем случае особое значение имеет глобализация культурного и информационного пространства, что в большой мере относится и к миру ислама. Исторически на Юге Африки сложилось два независимых центра распространения ислама - Западный Кап, где среди мусульман доминируют представители общины так называемых «капских малайцев», и Натал, ставший зоной расселения выходцев из Южной Азии. Особенностью положения мусульман является то, что они не представляют большинства ни в одной из расовых и этнических групп. Приверженцы ислама составляют 8% от общей численности «цветных» и не более 25% выходцев из Южной Азии. История возникновения общин мусульман предопределила высокую степень урбанизации и концентрации населения, что повышает их уровень сплоченности и общественной активности. Поэтому, несмотря на то, что мусульмане в общей сложности не превышают и 2% от всего населения ЮАР, их вес в политике гораздо значительнее. В правительстве Табо Мбеки четверо мусульман стоят во главе министерств, а на посту премьер-министра провинции Западный Кап находится Эбрахим Расул, практикующий мусульманин. Мусульмане также представлены в парламенте ЮАР и в ведущих политических партиях - АНК и Демократический альянс (ДА).
Пристальное внимание к мусульманской общине в самой Южной Африке, а также со стороны мировых средств массовой информации, было привлечено в конце XX в. в связи с деятельностью возникшей в 1996 г. в «цветных» районах Кейптауна органи-
зации «Народ против гангстеризма и наркотиков», получившей широкую известность под своей аббревиатурой - ПАГАД. Подробнее ее деятельность будет рассмотрена ниже. Говоря о современном положении мусульман на Юге Африки, следует выделить несколько ключевых проблем, которые оказывают влияние на их развитие уже в XXI в. Это внутренняя разобщенность мусульманской общины по этническим и социально-экономическим признакам, внутриконфессиональные противоречия, увеличение числа новообращенных мусульман из числа черных африканцев и рост политизации ислама, начавшийся еще в годы борьбы с режимом апартеида и достигший своего пика в конце 90-х годов XX в.
В настоящий момент можно выделить три основных блока внутри мусульманской общины на Юге Африки - капские мусульмане, считающие себя потомками рабов ГОИК, вывезенных из Юго-Восточной Азии, потомки выходцев из Южной Азии, эмигрировавших в Натал и Трансвааль во второй половине XIX в., и черные мусульмане. Возникновение и бурный рост мусульманской общины среди африканцев приходится уже на 90-е годы XX в. Численность черных мусульман увеличилась за этот период с 12 до 75 тыс. человек. Столь стремительный рост популярности ислама среди черных африканцев связан с притоком эмигрантов из Центральной и Западной Африки, которые привнесли с собой «африканизированный ислам». Среди обитателей южноафриканских та-уншипов чернокожие мусульмане внушают гораздо больше доверия, нежели чем являющиеся их единоверцами выходцы из Азии. Большой вклад в распространение ислама на Юге Африки также внесли многочисленные проповеднические и миссионерские мусульманские организации. Крупнейшей из них является Международный центр распространения ислама, основатель которого -Ахмад Дидат, много позаимствовавший в своей проповеднической практике у христианских миссионеров. Деятельность многочисленных исламских фондов финансируется как за счет средств местной мусульманской общины, так и за счет поступлений из-за рубежа, главным образом из арабских стран Аравийского полуострова.
До 90-х годов ислам воспринимался среди черных африканцев в качестве «религии индийцев», а те африканцы, кто принимали веру Пророка, считались «колонизированными» индусами. В основе подобных противоречий лежат сложившиеся еще в колониальный период социальные роли, когда торговцы - индусы, сре-
ди которых доминировали мусульмане, выступали по отношению к африканцам эксплуататорской группой, контролируя скупку и перепродажу товаров.
Ислам получает распространение, главным образом, среди обитателей южноафриканских тауншипов. Одним из главных центров новой быстрорастущей общины является Соуэто. Обитателей этих трущоб привлекает существующий в исламе упор на взаимопомощь членов мусульманской общины, благотворительность, проповедь умеренности и социального равенства. В то же время отношения с выходцами из индийской общины продолжают оставаться достаточно напряженными, несмотря на общность веры. Индийцы сохраняют предубеждение к новообращенным мусульманам, смотрят на них свысока, а африканцы, в свою очередь, обвиняют их в расизме и непомерной эксплуатации чернокожего населения. Часто раздаются упреки в том, что представители индийской мусульманской общины тратят большие суммы на помощь единоверцам на Ближнем Востоке и в Южной Азии, но при этом не обращают внимания на нужды самих африканцев.
Нет внутреннего единства и внутри главных этносоциальных групп мусульманской общины ЮАР. Среди индийских мусульман до сих пор сохраняются региональные и кастовые различия, которые тесно переплетаются с их социально-экономическим статусом. Так, в экономическом плане более благополучны потомки выходцев из Гуджарата, которые принадлежали в основном к торгово-ростовщическим кастам, среди них более чем в два раза больше лиц с ежемесячным доходом в шесть и более тыс. рандов, чем среди потомков урдуязычных переселенцев из северных районов Индостана. Наблюдается среди мусульман и внутриконфессиональная напряженность, что, частично, объясняется как проявлением общемировых тенденций в мире ислама, так и местными особенностями. Исторически общины капских мусульман и выходцев из Южной Азии практически существуют в параллельных мирах, слабо взаимодействуя между собой. Культурные и религиозные связи мусульман Натала с Индией и Пакистаном до сих пор остаются достаточно прочными. До 30% имамов мечетей в Дурбане и сегодня являются выходцами из Индии. В то же время капские мусульмане имеют свою собственную богатую культурную и религиозную традицию. У них уже в XIX в. возникает собственная арабографическая письменности на языке африкаанс, традиция толкования священных текстов и свои святые, могилы которых до
сегодняшнего дня остаются местом почитания капских мусульман. Также среди выходцев из Южной Азии и капских мусульман получили распространение разные религиозно-правовые школы мусульманского права (мазхабы) - ханифитский и шафиитский.
Большое влияние среди индийцев во второй половине XX в. получили сторонники религиозной школы деобанди, а именно ее ответвления «Таблиги джамаат», которая является индостанским вариантом крайне ортодоксальной трактовки ислама, ориентированной на ханбалитский мазхаб, декларирующий «возврат к источникам и истинному исламу». Олицетворяет это направление на Юге Африки организация Джамиатул улама (Джамаат). Главная ее цель - проповедь среди мусульман для утверждения среди них истинного правоверия. Сторонники «Таблиги джамаат» отрицают традиционные для индийцев практики, тесно связанные с суфизмом - обожествление и празднование дня рождения Пророка, резко выступают против почитания святых, требуют ревностного соблюдения всех предписаний и норм ислама (пятикратная молитва, ношение хиджаба мусульманками, употребление халяльных продуктов и т. д.
Апогей конфликта между последователями «Таблиги джама-ат» и традиционалистами (сторонниками суфийской религиозной практики) приходится на 70-80-е годы XX в., когда теологические споры часто перерастали в открытые столкновения, что фактически поставило мусульманскую общину Натала на грань раскола. Это проявилось в основании альтернативных традиционалистам мечетей, ставших местом собрания сторонников Джамаата, но после 1994 г. наблюдается ослабление накала конфликта. Как отмечает южноафриканский исследователь Г. Вахед, сам являющийся по происхождению индийцем, главной причиной снижения напряженности стали стремительные политические и экономические изменения, произошедшие в Южной Африке и в мире в 90-е годы XX - начале XXI в., а также «война против террора», которую развернули США после 11 сентября 2001 г. Как результат - стремление мусульманских религиозных лидеров объединить усилия для защиты интересов мусульман. Для этих целей еще в 1994 г. был образован Объединенный совет улама Южной Африки, в который вошли организации, представляющие интересы как капских, так и индийских мусульман.
Однако напряжение внутри мусульманской общины, как свидетельствуют результаты полевых исследований Синдре Банг-
стада среди капских мусульман, сохраняется. Одной из причин возникновения и углубления кризиса является широкий доступ к религиозному образованию, открывшийся для молодежи Кейптауна после падения режима апартеида. Молодые люди могут получить качественное теологическое образование как в самой Южной Африки, так и за ее пределами в признанных центрах исламской учености на Ближнем Востоке и в Южной Азии. Как следствие, подрыв авторитета традиционных лидеров мусульманской общины, против которых со стороны получившей религиозное образование молодежи выдвигаются обвинения в некомпетентности и плохом знании арабского языка и священных текстов. Также столкновение традиций «Таблиги» и суфизма происходит и среди капских мусульман, что усиливает нестабильность внутри мусульманской общины.
Пожалуй, сильнейшим проявлением кризиса, в котором оказалась община капских мусульман в 90-е годы, стали возникновение и активность ПАГАД. Деятельность этой организации не только привлекла к себе внимание со стороны всего мира, но и поставила острые вопросы относительно будущего ислама на Юге Африки - куда движется мусульманская община? Полиция и СМИ объясняли феномен ПАГАД ростом в мире исламского фундаментализма, изображали ее в качестве продолжения военизированных исламистских группировок Ближнего Востока, ХАМАС и Хезбол-ла, или в качестве агента Ливии или Ирана. Основанием для этого служило активное участие в деятельности ПАГАД представителей организации «Кибла», возникшей под влиянием исламской революции в Иране в 1981 г. Во многом подобные точки зрения были вызваны тем, что изначально движение развивалось под духовным руководством видных представителей мусульманской общины Западного Капа, Эбрахима Гэбриелса, возглавившего позднее Мусульманский юридический совет - главный и наиболее авторитетный орган среди капских мусульман, и Ахмата Кассима, лидера группы «Кибла». Главной целью движения было объявлено очищение Кейптауна от наркотиков и гангстерских группировок. А. Кассим призывал избавить общество от нежелательных элементов, что должно было стать религиозным долгом каждого мусульманина. Те, кто не был согласен с целями и методами ПАГАД, объявлялись мунафикс (араб. мунафикун - «лицемеры», колеблющиеся, сомневающиеся, которым в Коране в особой суре «Лицемеры» («аль-Мунафикун») обещаны лютые наказания).
В то же время, несмотря на внешнюю религиозность, часто принимавшую показной характер, внутри феномена ПАГАД находится целый комплекс причин, которые далеко не всегда напрямую связаны с исламом. Здесь следует разделять цели и идеи, которые провозглашались лидерами движения, а также скрытые мотивы рядовых членов и просто сочувствующих, среди которых есть много и немусульман. Неслучайно полиция и власти первоначально относились к участникам движения ПАГАД весьма снисходительно и не принимали против них достаточных мер, пока спровоцированный ПАГАД террор не захлестнул Кейптаун и его жертвами не стали несколько сотен людей. Сами за себя говорят судебные определения, сопровождавшие приговоры членам ПАГАД. Судья Хен-ни Нел, вынеся оправдательный приговор пятерым членам экстремистской группировки, отметила, что нарушение закона и порядка послужило причиной возникновения ПАГАД. По окончании другого судебного процесса судья, после вынесения обвинительного приговора, заявил: «Я рассматриваю Ваше разочарование, вызванное беспомощностью полиции в борьбе с гангстеризмом и токсикоманией, как серьезное смягчающее обстоятельство... Когда вы спрашиваете, что власти намерены делать с настоящим кризисом, и политики советуют Вам паковать чемоданы и уезжать из своей округи, тогда я понимаю причины общественного недовольства». Таким образом, самими южноафриканцами и многими членами ПА-ГАД это движение воспринимается отнюдь не как исламистское, а направленное на борьбу с общим социальным злом. В основе возникновения этого движения лежали местные наблюдательные комитеты, как, например, Солтриверское общество против употребления наркотиков и некоторые другие. Их участниками были учителя, предприниматели, рабочие и даже домохозяйки.
Определенной радикализации движения способствовало то, что в него влилась значительная часть безработной молодежи из рабочих семей, получивших исламское образование и отторгнутых официальными мусульманскими религиозными структурами. Все это наслаивается на традиции вооруженной борьбы и сопротивления времен апартеида, когда были образованы первые исламские политические организации («Исламский призыв», «Молодежное мусульманское движение», «Кибла»). Эти традиции, несомненно, сыграли свою роль в формировании феномена ПАГАД, который является частью такого явления, как виджилантизм, ставшего частью повседневной жизни ЮАР в 90-е годы XX в. После ареста
лидеров и наиболее активных участников ПАГАД, замешанных в актах кровавого террора в 2000-2002 гг., казалось, что с этим явлением было покончено. Взамен ячеек ПАГАД под контролем полиции стали создаваться квартальные и уличные комитеты бдительности, призванные направить активность граждан в мирное русло. Но в июне 2007 г. ПАГАД снова громко заявила о себе в Кейптауне. Поводом для всплеска активности стало убийство активиста по борьбе с наркоторговлей Абдурахмана Сидоу. Двое суток подряд, 20 и 21 июня, толпа в несколько сот человек громила дома, по предположению принадлежащие наркоторговцам. В общей сложности было уничтожено 14 наркопритонов и 9 машин. Полиции удалось стабилизировать ситуацию лишь на третьи сутки, стянув дополнительные силы и создав живой кордон вокруг мечети, ставшей центром общественного движения. Активным участником и вдохновителем этих действий стал Сали Абадер, взявший на себя руководство ПАГАД в 2002 г. Как показали эти события, репрессивные меры не могут остановить массовые акции протеста, так как сами причины этих беспорядков - чудовищная безработица и правовой беспредел, не устранены. На этом фоне такие группы, как ПАГАД, будут возникать и снова, а радикальный ислам лишь получает для своего распространения благодатную почву.
В целом, в последние десятилетия отмечается заметный рост исламизации мусульманского общества в ЮАР. На улицах не является редкостью встретить женщину в длинной закрытой одежде, скрывающей даже лицо, в крупнейших супермаркетах появились специальные отделы, где можно купить халяльное мясо, знак «ха-ляль» встречается даже на хлебе и масле. Также создается масса мусульманских средних школ, колледжей и институтов для подготовки будущих имамов и служителей при мечетях. В конце XX в. в одном Натале насчитывалась 21 мусульманская школа, в которых училось 5590 человек, в Кейптауне, в свою очередь, с 1994 г. было организовано 12 подобных образовательных учреждений. Одним из главных стимулов к росту мусульманских школ является стремление родителей оградить своих детей от таких проблем, как наркотики, упадок морали и нравственности среди молодежи, СПИД, преступность и т.д. По представлению мусульман, как Западного Капа, так и Натала, только обособление их детей в рамках мусульманских школ может обеспечить сохранение и поддержание в будущем исламских традиций и норм общественной и семейной жизни.
Указанные тенденции в развитии образования отражают одну из важнейших особенностей положения мусульман в современной Южной Африке - их растущую отстраненность от текущей политической жизни. Здесь особняком стоит ПАГАД, но деятельность этой организации также имеет в основном локальной уровень и вызвана к жизни сочетанием исключительно местных проблем. ПАГАД так и не вышла за пределы Кейп-Флэтс (район Кейптауна, являющийся местом проживания в основном «цветного» населения). После 1994 г. мусульмане так и не смогли создать какой-либо действенной самостоятельной политической силы. Попытки выдвижения исламских партий на выборах в 1994 и 1999 гг. закончились полной неудачей. Однако и призывы радикальных сил во главе с Ахматом Кассимом бойкотировать выборы, так как участие в них сделает правоверных мусульман соучастниками «безбожных и аморальных» действий светского правительства, также не возымели действия. Скорее мусульмане предпочитают действовать в рамках существующих политических структур. Большинство из них принимают существующие правила игры, но при одном условии, что в рамках своей общины они могут свободно придерживаться своих религиозных норм и традиций. Такая позиция приводит к парадоксальным последствиям - с падением апартеида этнокультурная и расовая обособленность не исчезает, а наоборот, воспроизводится уже на новой основе. Провозглашенная Т. Мбеки политика Африканского ренессанса лишь усиливает отчуждение, особенно заметное среди индийских мусульман, для которых сохранение их идентичности имеет особое значение.
Доминирование в жизни мусульман ЮАР традиционалистов и ортодоксов предопределило и судьбу реформистского направления в исламе на Юге Африки. Оно представлено здесь группой мусульманских интеллектуалов, выдвигающих в противопоставление растущему влиянию консерваторов и исламистов концепцию «демократического» ислама, который должен действовать в пределах светских общественных институтов. Одним из главных посылов конференции «Мусульманское предвидение 2020: На пути к образцовой общине», которая проходила в университете Дурбан-Уэствилль в июле 1999 г., было движение мусульман к более тесной интеграции в южноафриканское общество, активное участие в разрешении ключевых для Южной Африки вопросов - сокращение бедности, достижение примирения и устранение негативных последствий падения режима апартеида и т.д. Но, как указывает
Г. Вахед, мусульманские интеллектуалы остаются практически изолированы от основной массы мусульманской общины, у них практически нет общих точек соприкосновения с представителями улама, которые продолжают играть ведущую роль в определении настроений мусульман. Это утверждение верно по отношению не только к мусульманам Натала, но и Западного Капа. Группа мусульманских интеллектуалов подверглась здесь беспрецедентному давлению со стороны радикалов в конце 90-х годов XX в. Из-за обстановки террора, созданной угрозами и терактами ПАГАД, многие деятели реформистского движения были вынуждены оставить ЮАР и перебраться в США или Европу. Негативное отношение к ним среди значительной части радикально настроенных мусульман сохраняется до сих пор и после разгрома ПАГАД. Об этом свидетельствует прием, который был оказан премьер-министру Западного Капа Эбрахиму Расулу, близкому к реформистскому течению. Во время похорон его близкого друга, в прошлом активиста борьбы против апартеида Исмаила Абрахамса, 21 апреля 2007 г. толпа радикалов, одетых в свитера с символикой Хезболлы, с ХА-МАСовскими лентами на головах и в теннисках с символикой ПАГАД и организации «Кибла» устроили Э. Расулу настоящую обструкцию, обвинив его в «продаже ислама», заигрывании с другими религиями, легализации азартных игр, потворстве распитию алкогольных напитков и т.д.
Однако не следует преувеличивать существующую в настоящий момент исламистскую угрозу на Юге Африки, как это часто делается журналистами и некоторыми политологами. В целом, большинство мусульман, хотя может быть и осуждает по многим вопросам внутреннюю политику действующего правительства, остаются вполне лояльны к существующему политическому режиму. Подавляющее большинство религиозных лидеров и авторитетов выступают против любых актов террора, хотя на первоначальном этапе некоторые из них и поддержали ПАГАД. Одновременно правительство старается наладить как можно более тесный диалог с мусульманской общиной и идет ей навстречу по многим вопросам, как, например, проблема южноафриканской квоты паломников, отправляющихся для совершения хаджа в Мекку, отведенной Саудовской Аравией. В результате прямого вмешательства внешнеполитического ведомства и лично Т. Мбеки квота на 2007 г. была увеличена с 2000 до 7600 человек.
Благожелательная позиция, которую занимает южноафриканское правительство по отношению к ключевым для мира ислама проблемам - ближневосточный конфликт, американское вторжение и оккупация Ирака, и др., снижает уровень отчуждения между религиозными лидерами и светскими властями, а по ряду вопросов делает их союзниками. Последнее относится, прежде всего, к угрозе роста влияния исламистских настроений в обществе, что угрожает и позициям традиционных лидеров мусульманской общины. Неслучайно представители улама и Западного Капа и Натала выступают с открытым осуждением любых актов террора и антиправительственных действий со стороны мусульман, а правительство, с целью лучшей координации своих действий с религиозными лидерами различных конфессий, учредило специальную комиссию по религиозным делам, члены которой четыре раза в год встречаются с президентом. Одно из главных направлений ее работы - борьба с распространением радикальных настроений среди представителей различных религиозных конфессий, в том числе и среди мусульман.
Таким образом, те проблемы, с которыми сталкивается мусульманская община на Юге Африки, носят скорее общий для всех слоев населения характер. Главная угроза кроется, прежде всего, в том, что в условиях роста нестабильности сегментация и замкнутость отдельных этнических, расовых и конфессиональных групп лишь увеличивается. При таких обстоятельствах вероятность роста радикализации и политизации настроений мусульман остается весьма высокой.
«Африка: Континент и диаспора в поисках себя в ХХвеке», М., 2008 г., с. 195-207.
Шамиль Султанов,
президент Центра стратегических исследований ОСНОВНАЯ ПРОБЛЕМА ДЛЯ ЗАПАДА - ИСЛАМ (Окончание)
Еще в 60-е годы прошлого столетия в элитарных западных изданиях стали появляться скрупулезные исследования, в которых с нарастающей тревогой говорилось о начавшемся «возрождении ислама» как глобальном феномене. Мировой нефтяной кризис
