CC BY
41
2
ГУМАНИТАРНЫМ ХРОНОГРАФ
Афанасий Абрамович (Афако Абиевич) Гас' сиев (1844-1915) - первый на Северном Кавказе философ, ученый и публицист Нового времени, при жизни признанный российским научным со-I обществом (см.: Венгеров С.А. Критико-библи-ографический словарь русских писателей и уче-I ных. - СПб., 1915. Т. I).
A.A. Гассиева можно назвать осетинским Ло-| моносовым: выходец из крестьянской семьи, в 1867 году он стал студентом Киевской духовной академии, по окончании которой защитил степень кандидата-магистранта по психологии, истории философии, педагогике и основному богословию и сформировался как философ-материалист и общественный деятель прогрессивно-демократического направления. Такие работы Гассиева, как «Коран, его происхождение и образование», «Анализ Корана по основным вопросам вероучения и нравоучения», «Мир христианский и мир магометанский», «Новейший философский реализм об основах религии и нравственности», «Поворот к торжеству христианства», «Школьное дело между инородцами на Кавказе», «Новое исследование учения Л.Н. Толстого» и др. оказали значительное влияние на развитие северокавказского просвещения и формирование горской интеллигенции, на разоблачение псевдонаучных трактовок нрава кавказских народов в русской прессе.
Вниманию читателей предлагается одна из ранних статей А.А. Гассиева, весьма созвучная современной философской, публицистической и политологической литературе, противостоящей как исламскому фундаментализму и экстремизму, так и предвзятым толкованиям мусульманской этики и идеологии.
ИСЛАМ И КОНСТИТУЦИЯ1
Месяца полтора тому назад в С.-Петербургских ведомостях была помещена статья нашего известного гебраиста2 Хвольсона3, в которой доказывалось, что ислам - религия не терпящая, исключительная религия, претендующая на деспотическое подчинение себе умов и сердец людских, противная духу нашего века, несовместимая с конституцией. Статья эта сшита белыми нитками; стоит сказать, что в ней нет постоянства, вместо «учение Корана» употребляется «ислам», причем для доказательства своих мыслей почтенный профессор приводит изречения и места из мусульманских писателей и религиозных творений, хотя из Корана также что-то указано.
Мы не можем согласиться с приемами рассуждения почтенного автора по следующим при-
чинам. Без сомнения, в Коране можно отыскать места, враждебные христианству, еврейству, свободе, равенству и т. п. Один шейх в Египте заметил же Наполеону I, что в Коране можно найти даже указание на то, как пушки отливать, только надо де уметь искать. Далее, нет сомнения, что в числе творений мусульманских теологов есть враждебные христианству и свободным учреждениям.
Очевидно, наконец, также и то, что характер мусульманских обществ и государств имеет некоторый отпечаток теократии, а где теократия, там нет свободного народа, равенства, не может быть свободы слова и личности. Но невозможно определять характер Корана по некоторым местам.
1 Статья была опубликована в газ. Тифлисский вестник, № 213 от 1 октября 1877 г. (здесь и далее прим. ред.).
2 Гебраистика - совокупность филологических дисциплин, занимающихся изучением древнееврейского языка (иврита) и письменности. Основной раздел гебраистики - библеистика, т. е. критическое исследование Ветхого завета, иудейского канона и ветхозаветных апокрифов.
3 Даниил Авраамович Хвольсон (1819-1911) - русский востоковед (семитолог, гебраист), историк, лингвист, член-корреспондент Императорской РАН по разряду восточных языков (избран 5 декабря 1858).
ГАССИЕВ А.А. ИСЛАМ И КОНСТИТУЦИЯ
3
Известно, что суры или главы его проходят через довольно длинный период времени, в который и личность Магомета, и его взгляды изменялись, в который последовало много отмен не только отдельных мест, но и целых речей, тем не менее вошедших в нынешний состав Корана, благодаря неумению редакции Саида4, при третьем Халифе Османе5, которая, собравши все, что было известно под именем Магомета, издала доселе употребляемый так называемый «официальный текст священной книги мусульман». Это случилось между 25 и 30 годами гиджры6. Факт, указанный сейчас, т. е. что в настоящий состав Корана вошло много и отмененного, общепризнанный экзегетами и ориенталистами; признано также и то, что Магомет не только отменял и пояснял свои изречения, но давал их иногда по частным случаям, развивая их после в особых речах, дополняя их новыми мыслями, чтобы дать своим последователям общие религиозные определения. Итак, невозможно понять истинный смысл Корана иначе, как взяв за правило: при противоречивых изречениях его придерживаться большинства мест и следовать указаниям истории и хронологии речей, во-первых; во-вторых, учение Корана объяснять характером Магомета. Первое - чрезвычайно сложное дело; для нашей цели достаточно второго.
По признанию всех историков и биографов Магомета последний до конца жизни сохранил доброе расположение и приязнь к христианам за то, что «у них нет гордости» (слова Корана); несколько резко отзывался он о житейском характере евреев: «Они, - говорил арабский пророк, - исполнены гордости, потому что воображают себя одних союзниками Бога, исключая все другие народы»; «Магомет, - говорит Э. Ренан, - сохранил простоту араба и остался чужд идее величества» (Etude d'histoire relig.7 15 edit, p. 249). Слабость к женскому полу была единственным пороком Магомета, говорит Вейль8, известный своими многочисленными и глубокими исследованиями Востока и восточных литератур. В других отношениях он был образцом домашней и гражданской добродетели. В его доме и пище господствовала величайшая простота. Он был так скромен, что не только запрещал всякую к себе почтительность от окружающих его лиц, но ни разу не принял таких услуг, которые
мог исполнить сам: сам ходил на рынок покупать съестные припасы, нередко сам готовил пищу, починял себе одежду, подметал дом и пр. (Historich-kritische Einleitung in d. Koran9 в биограф. Магомета). Далее известно, что Магомет давал льготные грамоты христианам, заключал союзы дружественные с христианскими и еврейскими общинами Аравии и ближайших частей Азии. Имея такого пророка - ненавидящего национальную гордость, отличающегося величайшей простотою и демократическим характером, «чуждого идеи величества» (а тем более идеи теократического наместника), - могли ли исла-миты признать божественным учение, несогласное со всем этим! Видя своего пророка вступающим в дружбу с христианами, заключающим договоры, союзы с евреями, могли ли они сами иначе относиться к ним, принять какой-то догмат человеконенавидения, истребления христиан или последователей Моисеевой религии? «Пятикнижие и Евангелие содержат наставление к свету и добру» - изречение это, любимое для Магомета, постоянно встречающееся в Коране. «Евреев и христиан должно судить по книгам, которые Бог открыл своим пророкам - Моисею и Иисусу, сыну Марии» - это изречение встречается в Коране неоднократно. Так учит Магомет своих последователей.
Послушаем еще несколько изречений арабского пророка. «Всякий народ имеет своего пророка», «на всякое время своя священная книга»: подумаешь, это говорит какой-нибудь философ-социолог, а не арабский пророк! «Всякого, кто убил человека, надо рассматривать, как убийцу... человеческого рода»; «чернила ученого и кровь мучеников имеют одинаковую цену в глазах Божьих». Как и учение божественного основателя христианства, Коран не содержит идеи или принципа национальности; человек, по учению арабского законодателя, есть гражданин мира, член в союзе человечества. В Коране не встретите ничего о племенных, ничего о фамильных преимуществах или рангах.
Правда, в истории исламистских государств были уклонения от либерального духа халифата, созданного Магометом на началах «Откровения» нового; были примеры преследования не только не-мусульман, даже мусульман-сектантов ортодоксами, с самой первой поры мусульманства.
4 Зейд ибн Сабит аль-Ансари (около 615 - около 665) - один из сподвижников пророка Мухаммеда. При жизни пророка Мухаммеда был его личным секретарем и писцом, записывающим откровения Корана. После смерти пророка Мухаммеда был в комиссии по составлению полного письменного текста Корана.
5 Абу Амр Усман ибн Аффан аль-Умави аль-Кураши (574-656) - один из ближайших сподвижников Мухаммеда, третий Праведный халиф с 644 по 656 год. При Усмане завершилось собрание письменного текста Корана в единую книгу.
6 Геджра, или гиджра (араб.) - бегство Магомета из Мекки в Медину в ночь с 15 на 16-е июля 622 г. по Р. Х. По повелению халифа Омара принята за начало летосчисления у мусульман.
7 См.: Ренан Э. Очерки по истории религии (1857).
8 Густав Вейль (1808-1889) - немецкий востоковед; профессор восточных языков Гейдельбергского университета.
9 См.: Вейль Г. Историко-критическое введение в Коран (1844).
4
ГУМАНИТАРНЫМ ХРОНОГРАФ
Таковы, например, гонения (во 2-м веке мусульманского летоисчисления) последователей Матазалита (не признававших божественности Корана), гонения на последователей Абу-Муссы, Аль-Валида, Аль-Нодгама, Аль-Мацдара и др. Мало этого, по той теологической доктрине, которая господствовала в данное время, преследовали и ортодоксов-мусульман, как, например, было в 3-м веке гиджры, когда заключили в темницу и предавали смерти всех тех, кто думал, что Коран не сотворен, а совечен Богу. Исламизм как догматизированное учение также уподобляется чистому источнику, принявшему в себя нечистые излияния мистиков, схоластиков, поэти-стов, политиков и мечедержцев. Очень хорошо знает почтенный профессор Хвольсон (ведь он автор книги: Средневековые обвинения на евреев в употреблении христианской крови10), какие дела бывали в истории Византии и Рима; то дела дней минувших, которых, правда, нельзя видеть воочию, но зато о них еще свежо предание, память сохранена кровавою записью на скрижалях истории.
Неужели же мы должны смотреть на основы исламизма с точки зрения дервишей, теологов-мистиков и теологов-фанатиков, или с точки зрения «башибузуков» и «людей крови», убийством мнящих службу приносить Богу! Отчего мусульманство не может сделать с теологической системой то же самое, что сделал Лютер и позднейшие протестанты-рационалисты с догматикой Рима? Отчего исламиты не могут согласить все
свои религиозные и социальные установления с чистым учением Корана, как те церковную жизнь с Евангелием или Библией?
Все эти и подобные вопросы наша политическая пресса решала доселе без справки с историею, с фактами, на основании лишь одного колоссального недоразумения: что Турция и народы Турции давно отжили, давно подверглись трупному гниению, что конец настал в Европе и, пожалуй, даже в Азии господству ислама и исламитов. Наше общество, если не все, по крайней мере, громадное большинство его, вторя излияниям легкой политической прессы, потеряло способность вдумываться в ход событий, критически относиться к разным теориям и желаниям. Или, по меньшей мере, не принимать на веру вранья людей недобросовестных и невежественных. Говоря это, мы не думаем к числу таковых относить г. Хволь-сона. Нам кажется только, что в статье своей, о которой упомянуто нами выше, он решает вопрос об отношении исламизма (лучше бы Корана) к конституции односторонне: нам кажется, что гебраист-профессор поддался тяготению нашей прессы, которая после стольких «заблуждений», проведенных ею по восточному вопросу, не заслуживает доверия людей, сохранивших способность к скептицизму, а тем более - людей науки, каков Хвольсон, читающих труды западных ученых об исламизме и народах, исповедующих ислам.
ISLAM AND CONSTITUTION А. А. Gassiev
10 См.: Хвольсон Д.А.О некоторых средневековых обвинениях против евреев. Историческое исследование по источникам. - СПб., 1880.
