CC BY
210ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ: PRO ET CONTRA В.А. Ладов, Н.А. Тарабанов
Данная статья посвящена рассмотрению философских проблем, связанных с развитием систем искусственного интеллекта. Авторы обсуждают работы известных философов аналитической традиции, в первую очередь, исследования Дж. Серла и его знаменитый «Аргумент китайской комнаты». Главная тема этих исследований -сравнение рациональных способностей человеческого сознания и искусственного интеллекта.
ARTIFICIAL INTELLIGENCE: PRO ET CONTRA V.A. Ladov, N.A. Tarabanov
The article presents a research concerning some philosophical problems of artificial intelligence. Authors investigate works of well-known philosophers of analytic tradition, first of all, John Searle's researches and his famous "Chinese room argument". The main theme of these researches is a comparison of intellectual possibilities of human mind and artificial intelligence.
Вопрос о том, как устроен человеческий мозг и в каком отношении к нему находятся сознание и его ментальные состояния, всегда был и, пожалуй, будет оставаться центральным для целого комплекса наук о познании - когнитивистики. В когнитивистике особое место занимают проблемы, связанные с моделированием тех процессов, которые происходят в мозге человека (прежде всего) как разумного существа, способного мыслить и понимать. Исследования, проводящиеся в данной области когнитивистики, являются неотъемлемой частью такого научного направления как искусственный интеллект (ИИ)1.
Хотя направление ИИ во многом посвящено разработке машин, которые действуют так, как если были бы «разумны», большинство последних конструируется без всякого намерения подражать когнитивным процессам человека. Однако есть и те, кто занят разработкой «разумных» машин, моделирующих человеческое мышление. При этом не только считается, что машины способны точно копировать человеческое познание, но и утверждается, что наиболее сложные интеллектуальные процессы могут выполняться
1 Artifical Intelligence. Как известно, такое название было дано Джоном МакКарти - одним из первых специалистов в области компьютерного моделирования [2].
только машинами. Это надо понимать так, что компьютеры должны непосредственно участвовать в повседневном принятии решений людьми [1].
С другой стороны, находятся те, кто полагает ИИ интеллектуально извращенным понятием и считает, что люди, верящие в мыслящие машины, - это материалистические идолопоклонники. Они полагают, что человеческое мышление - это чисто человеческий процесс; наверно, его можно частично синтезировать в машине, но дублировать с помощью компьютерных программ его не удастся никогда [2].
В итоге все многообразие затрагиваемых (но не рассматриваемых во всей своей полноте) проблем зачастую тривиальным образом сводится к одному, предполагающему однозначный ответ, вопросу: «может ли вычислительная машина (цифровой компьютер, искусственным образом смоделированный интеллект и т.д.) мыслить?». Тривиальность такой постановки вопроса нередко усугубляется еще и неясностью в определении довольно часто употребляемых понятий.
Приходится согласиться со следующим замечанием. При установлении некоторого рода параллелизма в работе мозга и компьютера используется весьма много неявных посылок относительно того, как понимать такие термины как «программа» и «материальная часть» (software and hardware) в применении к работе мозга или такие термины как «мышление» или «сознание» в применении к работе компьютера. Концептуальная ясность в таких случаях является чрезвычайно важной, поскольку в противном случае можно погрязнуть в бесконечных спорах по поводу многих, быть может, неправильно поставленных вопросов [3].
Однако здесь не будут особым образом проблематизироваться всякого рода возможные и имеющиеся (в дискуссиях на данную тему) эквивокации, неизбежные с точки зрения специфики той философской позиции, которой неявно придерживается тот или иной исследователь. В данной статье главной целью ставится рассмотрение одной из центральных проблем ИИ (проблемы возможности моделирования человеческого мышления) с критической позиции американского философа Джона Серла (р.1932). Актуальность такого рассмотрения обосновывается тем, что в современной литературе выдвигаемые Серлом аргументы против сторонников ИИ становятся ключевыми и наиболее обсуждаемыми как для его приверженцев, так и для его оппонентов.
Прежде всего, Серл полагает, что необходимо отличать «сильный» ИИ от «слабого» ИИ. Предметом критики у Серла выступает «сильный» ИИ, согласно которому «компьютер — это не просто инструмент в исследовании сознания; компьютер, запрограммированный подходящим образом, на самом деле и есть некое сознание в том смысле, что можно буквально сказать, что при наличии подходящих программ
компьютеры понимают, а также обладают другими когнитивными состояниями» [4. 377]. Согласно же «слабому» ИИ, компьютеры лишь имитируют мысль, их мнимое понимание не является действительным пониманием, мнимое вычисление - как будто вычисление, и т. д.; тем не менее, компьютерная имитация полезна для изучения сознания (как, например, для изучения погоды и др.).
В противовес «сильному» ИИ Серл предлагает нам провести мысленный эксперимент. Представим себе англичанина, совершенно не знакомого с китайским языком. Его заперли в комнате и дали ему какой-то массивный текст на китайском языке. Затем он получает вторую китайскую рукопись и набор правил на английском языке, чтобы сопоставить первую рукопись со второй. Правила позволяют соотнести один набор формальных символов с другим набором формальных символов; «формальный» (или «синтаксический») означает, что наш англичанин способен полностью распознавать определенные символы по их форме. Наконец, этому англичанину предоставляют третью рукопись, опять же состоящую из китайских символов, и дополнительные инструкции на английском языке, которые позволяют соотносить элементы этой третьей рукописи с элементами первых двух и учат его (англичанина), таким образом, выдавать определенные китайские символы с определенными формами в ответ.
Люди, которые дают эти символы, называют первый текст «рукописью», второй -«рассказом», а третий - «вопросами». Символы, которые выдает англичанин, - «ответами на эти вопросы»; набор правил на английском - «программой». Впоследствии этот англичанин настолько преуспел в следовании этим инструкциям, что с точки зрения кого -то, кто находится за пределами комнаты, его ответы абсолютно неотличимы от ответов носителей китайского языка. Взглянув на эти ответы, никто не осмелился бы сказать, что он ни слова не говорит по-китайски. В действительности же истинно обратное: наш англичанин не понимает (и не знает) китайского. Давая ответы при помощи правил манипулирования неинтерпретированными символами (речь идет о китайском языке), он поступает как компьютер. А именно, как компьютер, работающий по программе «Script Applier Mechanism» (SAM), созданной Шэнком (Schank) и Абельсоном (Abelson) в 1977г. [5] и способной понимать рассказы, - программе, к которой обращается Серл в качестве примера.
Тогда, вопреки «сильному» ИИ, в независимости от того, как ведет себя якобы понимающий компьютер и какая программа заставляет его вести себя этим способом, поскольку те символы, которые он обрабатывает, являются для него бессмысленными (лишенными семантики), то на самом деле он не понимает. В действительности он не мыслит. Его внутренние состояния и процессы, будучи чисто синтаксическими, лишены
семантики (значения); таким образом, в действительности у него нет никаких интенциональных состояний.
Изложив пример и сделав вышеупомянутый вывод, Серл рассматривает несколько ответов, высказанных, когда он имел случай представить этот пример ряду специалистов в области ИИ. Серл предлагает свои возражения на эти ответы.
Ответ от систем (The Systems Reply) допускает, что запертый в комнате человек не понимает рассказа, однако он - только часть целой системы, которая данный рассказ действительно понимает. Серл предлагает позволить этому человеку интериоризировать все элементы системы, путем запоминания правил, производя поиск и другие операции в уме. «И все-таки, - утверждает Серл, - из китайского он ничего не понимает, и... система здесь ни при чем, потому что в системе нет ничего, чего бы не было в нем. Если он не понимает, тогда нет способа, которым могла бы понимать система, потому что система -это только его часть» [6. 420].
Ответ от робота (The Robot Reply) - пользующийся поддержкой современных каузативных теорий значения - предлагает разделять иероглифы и ту действительность, которую, как предполагается, они представляют. Чтобы продвинуть символьную манипуляцию до подлинного понимания, она должна основываться на внешнем мире, через причинные связи человека с теми вещами, к которым иероглифы, в качестве символов, применяются. Если мы помещаем внутри робота компьютер, с тем чтобы использовать робота таким способом, что он делает нечто очень похожее на восприятие, ходьбу, перемещение, тогда этот робот имел бы подлинное понимание и прочие ментальные состояния. Выступая против данного ответа, Серл предлагает провести тот же самый (только немного модифицированный) эксперимент. Поместите внутри робота китайскую комнату и представьте, что некоторые из китайских символов появляются из телевизионной камеры, встроенной в робота, и что другие китайские символы предназначены для того, чтобы служить двигателем внутри робота, двигать его ноги и руки. Однако Серл настаивает на том, что в этом случае мы не понимаем ничего, за исключением правил манипуляции с символами. Он поясняет, что в этом случае у нас нет никаких ментальных состояний соответствующего (интенционального) типа. Все, что мы делаем - это следуем формальным инструкциям по манипулированию формальными символами.
Ответ от имитатора мозга (The Brain Simulator Reply) предлагает нам представить, что компьютером программа (или человек в комнате) не репрезентирует имеющуюся у нас информацию о мире. Она лишь имитирует фактическую последовательность нейронных процессов в синапсах человеческого мозга, когда он понимает китайские
рассказы и дает ответы на них. Тогда мы вынуждены согласиться с тем, что такой механизм понимает рассказы; в противном случае мы вынуждены отрицать, что китайцы понимают эти рассказы, поскольку на уровне синапсов нет никакого различия между компьютерной программой и мозгом китайца. Однако Серл продолжает настаивать на том, что этого все еще недостаточно для продуцирования понимания. Допустим, что вместо перемещения символов, человек оперирует сложным набором водопроводных труб с соединяющими их клапанами. Определяя некоторые китайские символы как вход, программа говорит человеку, какие клапаны он должен выключить или включить. Каждая водопроводная связь соответствует определенному синапсу в китайском мозге, и система в целом установлена так, чтобы после правильного включения всех клапанов, китайский ответ появлялся на конечном выходе ряда труб. Очевидно, что этот человек совсем не понимает китайского языка, и не монтирует никаких водопроводных труб. Проблема с имитатором мозга, как ее определяет Серл, в том, что она имитирует только формальную структуру последовательности нейронных процессов: недостаточность этой формальной структуры для продуцирования значения и ментальных состояний демонстрируется на примере с водопроводными трубами [6. 421].
Комбинированный ответ (The Combination Reply) допускает все выше сказанное: встроенный в робота компьютер, который управляет имитирующей мозг программой и все это рассматривается как единая система. Конечно, теперь мы должны были бы приписать системе интенциональность. В действительности, замечает Серл, как ни один из этих ответов, взятых по отдельности, не имеет никакого шанса опровергнуть полученный им в ходе мысленного эксперимента результат, так и рассматриваемые вместе они не способны сделать это. Данный ответ основывается лишь на том предположении, что если робот выглядит и ведет себя достаточно похожим на нас образом, тогда мы вправе допустить, пока не доказано обратное, что он обладает ментальными состояниями, которые обуславливают и выражают его поведение. О днако если бы мы знали, как объяснить его поведение безотносительно к высказанным предположениям, мы бы не приписывали ему интенциональность. Тем более мы не делали бы этого в том случае, когда знали, что он имеет некую формальную программу [6. 421].
Ответ от других сознаний (The Other Minds Reply) напоминает нам, что, как известно, другие люди понимают китайцев или еще кого-либо, исходя из их поведения. Следовательно, если компьютер также способен пройти испытания на адекватность поведения, как и человек, то в этом случае познание должно приписываться в равной степени им обоим. Серл отвечает, что здесь упускается следующий момент: вопрос не в
том, откуда мне известно, что люди обладают когнитивными состояниями, а в том, что именно я им приписываю, когда приписываю когнитивные состояния. Суть аргумента состоит в следующем: вычислительные процессы и их результат могут существовать и без какого-либо когнитивного состояния [6. 420-421].
Ответ от большинства (The Many Mansions Reply) предполагает, что даже если компьютерная программа не способна продуцировать интенциональность и другие когнитивные состояния, то со временем будут изобретены другие средства, при помощи которых это станет возможным. Таким образом, наличие у компьютеров интенциональности и других ментальных состояний - это лишь вопрос времени. Здесь, по мнению Серла, также упускается из виду следующий важный момент. Ответ от большинства упрощает проект «сильного» ИИ, переопределяя его как все, что искусственно производит и объясняет познание, тем самым, отказываясь от первоначального заявления, сделанного от имени искусственного интеллекта, согласно которому умственные процессы есть вычислительные процессы через формально определенные элементы. Если ИИ не отождествляется с этим «достаточно точно определенным тезисом, - пишет Серл, - то мои возражения далее безотносительны, потому что для них более не существует гипотезы, проверяющей их допустимость» [6. 422].
Назвать эксперимент с китайской комнатой спорным было бы преуменьшением. Начиная с возражений, опубликованных с момента первой презентации данного эксперимента Серлом (1980), мнения решительно разделились, не только относительно того, убедителен ли этот аргумент. Среди тех, кот признает его неубедительность, есть и те, кто задается вопросом, почему он неубедителен; а среди тех, кто думает иначе, также есть и те, кто задается вопросом, почему это не так.
Основные возражения и ответы на представленный Серлом аргумент китайской комнаты, помимо вышеназванных ответов, принимают, главным образом, два направления. Одно направление, принимаемое, например Даниелем Деннеттом [7], осуждает имплицитно выраженный в позиции Серла дуализм. Другое направление отмечает, что символы, обозначающие совершаемые англичанином процессы, есть не бессмысленные шифры, а являются китайскими надписями. Следовательно, они очень даже осмысленны и могут быть подвергнуты определенным операциям, обработке, в независимости от того, знает об этом факте англичанин или же нет.
Отвечая на эту вторую разновидность предъявляемых ему возражений, Серл настаивает на том, что спорным моментом в данном случае выступает внутренняя интенциональность (intrinsic intentionality), в противоположность производной
интенциональности (derived intentionality) надписей и других лингвистических знаков. Все значения вычислений, производимых англичанином, могут быть определены посредством тех значений китайских символов, которые он обрабатывает. При этом символы не будут присущи данному процессу или системе в целом, но будут свойственны «родственному наблюдателю» ("observer relative"), существуя только в сознании наблюдателей, подобных урожденным китайцам, находящимся вне комнаты. «Приписывание интенциональности родственному наблюдателю всегда зависит от внутренней интециональности этих наблюдателей» [8. 451-452]. Суть данного эксперимента, согласно изложению Серла, тогда, в следующем: «реализация программы не может послужить основанием интенциональности, ибо возможно такое, что какой-либо агент [например, наш англичанин], реализуя программу, все еще не имеет должной интенциональности» [8. 450-451]. Хотя Серл отождествляет внутреннюю интенциональность с интенциональностью сознания, тем не менее, он способен противостоять обвинениям Деннета в инсинуациях дуализма. Учитывая тот немаловажный момент, что интенциональность сознания непосредственным образом связана с наличием у нас определенных ментальных состояний, Серл утверждает, что отстаивание «первоначальной точки зрения» здесь обоснованно. Ибо «онтология сознания есть онтология в первой инстанции»: «сознание состоит из qualia [субъективных опытов сознания].. .которые лежат в его основании» [9. 20]. Этот тезис онтологической субъективности, как его называет Серл в своих более поздних работах, не есть (что он особо подчеркивает) какая-то дуалистическая инсинуация дискредитированного «Картезианского аппарата» [9. xii], как утверждают его критики. Это лишь подтверждает то, что на долгое время было своевольно отклонено бихевиористскими воззрениями и их функционалистскими сторонниками. Это вполне здравое отождествление мысли с сознанием, как утверждает Серл, без труда может быть совместимо с радикальным физикализмом, когда мы представляем сознание как то, что обусловлено основными мозговыми процессами и в них реализовано. Исходя из этого, по мнению Серла, очевидно, что отождествление мысли с сознанием не есть разновидность дуализма; более точно это можно определить как монистический интеракционизм [8. 455-456] или «биологический натурализм» [9. 1].
Таким образом, Серл приходит к формулировке «вывода из аксиом», которая резюмирует главные результаты его мысленного эксперимента. Этот вывод исходит из следующих трех аксиом:
Аксиома 1. Компьютерные программы - это формальные (синтаксические) объекты.
Аксиома 2. Человеческое сознание оперирует смысловым содержанием (семантикой).
Аксиома 3. Синтаксис сам по себе не составляет семантику и его недостаточно для существования семантики.
Отсюда делается следующий очевидный вывод:
Заключение 1. Программы не являются сущностью сознания, и они недостаточны для его наличия.
Далее Серл добавляет четвертую аксиому: Аксиома 4. Мозг порождает сознание.
из которой, как предполагается, мы «немедленно получаем тривиальное» заключение: Заключение 2. Любая другая система, способная порождать сознание, должна обладать казуальными свойствами, (по крайней мере) эквивалентными соответствующим свойствам мозга. И далее:
Заключение 3. Любой артефакт, порождающий ментальные явления, любой искусственный мозг должен иметь способность воспроизводить специфические казуальные свойства мозга, и наличия этих свойств невозможно добиться только за счет выполнения формальной программы.
Заключение 4. Тот способ, посредством которого человеческий мозг на самом деле порождает ментальные явления, не может сводиться лишь к выполнению компьютерной программы [10. 27-29]
Совершенно ясно, что эксперимент с китайской комнатой приводит к такому выводу посредством «признания третьей аксиомы» [11. 34]. Это позволяет одним из исследователей ИИ сформулировать возможный коннекционистский ответ мысленному эксперименту Серла. Утверждается, что мнимый результат этого мысленного эксперимента достоверен лишь постольку, поскольку в нем самом отсутствует его нейрофизиологическое правдоподобие. Данный ответ призывает нас представить более адекватное мозгу коннекционистское его построение. Вообразите Серла-в-комнате (Searle-in-the-room), в этом случае он только один из очень многих агентов, работающих параллельно, при этом каждый вносит свою лепту в общий процесс обработки данных
(подобно множеству нейронов мозга). Поскольку Серл-в-комнате, в этом пересмотренном сценарии, выполняет лишь очень малую часть большой вычислительной работы по производству осмысленных китайских реакций в ответ на информацию, поступающую из китайского входного устройства, то естественно, что сам он не постигает процесс целиком; так что едва ли мы должны ожидать, что он схватит или осознает значения тех связей, в которые он включен второстепенным образом, в процессе обработки данных.
Серл возражает, что коннекционистский ответ - включающий элементы как ответа от систем, так и ответа от имитатора мозга - может быть, подобно этим предшествующим ответам, решительно опровергнут путем соответствующей корректировки сценария мысленного эксперимента. Серл предлагает представить китайскую гимназию с множеством людей, разговаривающих только на английском языке, работающих параллельно и производящих на выходе информацию, неотличимую от той, которую производят настоящие китайцы: каждый следует своему собственному (более ограниченному) набору инструкций на английском языке. Однако очевидно, настаивает Серл, что ни один из этих индивидов не понимает; также как взятые вместе они на это не способны. Интуитивно представляется совершенно очевидным, поясняет Серл, что никто и ничто в пересмотренном эксперименте с китайской гимназией не понимает китайских слов ни индивидуально, ни совместно. В китайской гимназии как совместно, так и индивидуально не делается ничего, кроме бессмысленных синтаксических манипуляций, из которых не могла бы с очевидностью возникнуть интенциональность, следовательно, и имеющая значение мысль тоже.
Таким образом, поскольку программа определена в терминах вычислительных операций на чисто формально определенных элементах, то эти операции сами по себе никак не связаны с пониманием.
ЛИТЕРАТУРА
1. Newell A. Intellectual Issues in the History of Artificial Intelligence // The Study of Information: Interdisciplinary Messages, Machiup F., Mansfield U. (eds.), New York: Wiley, 1983, pp. 196-227.
2. Солсо Р. Мышление и интеллект - естественный и искусственный // http://www.humans.ru/humans/87672
3. Старикова И. В. Роль мысленных экспериментов в понимании природы сознания // http://www.philosophy.nsc.ru/journals/philscience/6_99/05_starikova.htm
4. Серл Д. Мозг, сознание и программы // Аналитическая философия: Становление и
развитие (антология). - М.: «Дом интеллектуальной книги», «Прогресс-Традиция», 1998. - С. 376-400.
5. Schank R. C., Abelson R. P. Scripts, Plans, Goals, and Understanding. Hillsdale, NJ: Eribaum, 1977.
6. Searle, John R. Minds, Brains, and Programs // Behavioral and Brain Sciences, 1980, № 3, pp. 417-424.
7. Dennett, Daniel. The Milk of Human Intentionality // Behavioral and Brain Sciences, 1980, №3, pp. 429-430.
8. Searle, John. Intrinsic Intentionality // Behavioral and Brain Sciences, 1980, № 3, pp. 450-456.
9. Searle, John. The Rediscovery of the Mind, Cambridge, 1992, MA: MIT Press.
10. Searle, J. R. Is the Brain's Mind a Computer Program? // Scientific American, 1990, №262, pp. 26-31. (Русский перевод статьи в журнале «В мире науки», 1990, № 3, с. 7-13 или на http://az13.mail333.com/mat/in1.htm).
11. Churchland, Paul, and Patricia Smith Churchland. Could a Machine Think? // Scientific American, 1990, №262, pp. 32-39. (Русский перевод статьи в журнале «В мире науки»,1990,№ 3, с.14-21 или на http://az13.mail333.com/mat/in1.htm)
