CC BY
51
26
вопросы языкознания
УДК 811.221.18
ИРАНСКИЙ СЛОЙ В ЯЗЫКОВОМ ВЫРАЖЕНИИ КОНЦЕПТА «БЖХ» («ЛОШАДЬ») В ОСЕТИНСКОМ ЯЗЫКЕ
Т.Н. Чибиров*
Аннотация. В статье впервые предпринята попытка описания репрезентации иранского слоя в языковом выражении концепта «Б&Х» («ЛОШАДЬ») в осетинском языке. В результате проведенного этимологического анализа, осуществленного на материале ряда лексико-семантических полей, было выявлено несколько слоев, входящих в языковое выражение исследуемого концепта, значительная часть которого имеет преимущественно иранский характер. Таким образом, рассмотренный материал языковых данных позволил, в очередной раз, подтвердить факт этногенеза осетин, указывающий на их глубокие связи с древними ираноязычными народами, а обнаруженные осетино-европейские языковые соответствия дали возможность через призму лингвистики взглянуть на исторические события, имевшие место в достаточно отдаленном прошлом.
Ключевые слова: концепт, этимологический анализ, осетинский язык, лексико-семантическое поле, иранский слой.
Концепт «лошадь» является универсальным и функционально значимым для многих лингво-культур. Современная лингвистика проявляет интерес к национальным концептам, вот почему в российском языкознании концепт «лошадь» уже исследовался не один раз. В своей диссертационной работе E.H. Булатникова исследовала концепты лошадь и автомобиль в аспекте их эволюционно-семантической преемственности в русском языке (2006). E.A. Иванова посвятила свою научную работу изучению механизмов актуализации концепта HORSE в британской лингвокультуре (2010). Отдельные аспекты концепта «лошадь» были рассмотрены Ф.Н. Гу-кетловой в ее диссертационном исследовании «Зооморфный код культуры в языковой картине мира» на материале французского, кабардино-черкесского и русского языков (2009). В своей монографии «Метафорический образ в семасиологической интерпретации» (1998, 2010) H.A. илюхина рассмотрела специфику описания концепта «лошадь». Также по концепту «лошадь» были написаны отдельные статьи: «Фрагмент картины мира с концептом лошадь в русском и китайском языках» (2001) Л.Н. Гукова, Чжоу Лу; «концепт-предшественник и концепт-преемник: лошадь и автомобиль (на материале русского и хакасского языков)» (2012) Л.И. Бытотова.
Что же касается исследования концепта «бжх» в осетиноведении, то в последнее время по нему был написан ряд работ (Абаева Ф.О. «О семантике и символике коня б&х в свадебной обрядности осетин»; Багаев А.Б. «Фаты б&х в свадебной обрядности осетин»; Дарчиев А.В. «К вопросу о значении коня фаты б&х в свадебной обрядности осетин» и т. д.), часть из которых носит этнографический характер.
В нашем лингвистическом исследовании впервые на большом фактическом материале проводится этимологический анализ иранского слоя языкового выражения концепта «бжх» («лошадь»), а также описывается структура данного концепта в лексическом пространстве осетинского языка.
В результате проведенного нами этимологического анализа, который осуществлялся на материале ряда лексико-семантических полей (далее ЛСП), («средства описания лошади», «средства описания человека по отношению к лошади», «изделия, относящиеся к снаряжению лошади»), были обнаружены следующие слои осетинского языка: иранский, тюркский, кавказский и т. д.
Предпринятый нами этимологический анализ показал, что объем иранской лексики является наиболее многочисленным в языковом выражении концепта «Б^Х» («ЛОШАДЬ»), что представляет особый интерес, учитывая факт этногенеза осетин, доказанного рядом видных ученых (Г.-Ю. Клапрот, Вс.Ф. Миллер, В.И. Абаев, Ж. Дюмезиль и др.), которые указывали на глубокие связи осетин с древними ираноязычными народами (скифы, сарматы, аланы), известными с первых дней своего появления на арене истории, как завзятые коневоды и конники [1: 256].
В лсП «средства описания лошади» мы имеем следующие лексические единицы (далее ЛЕ) иранского происхождения:
Ефс / аефс& (диал.) - кобыла, восходит к иранскому aspa. По своей этимологии данное слово является общеиранским и индоевропейским: персидское asp, пехлевийское asp, курдское hasp, белуджское aps, haps 'лошадь', афганское aspa 'кобыла', as 'лошадь', ваханское yas, мунджанское yosp, ишкашимское yasp, ормури
' Чибиров Т.Н. - аспирант, ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л. Хетагурова», Владикавказ (t4ancard@mail.ru)
ТОМ 15 № 1
2 0 15
чибиров т.н. иранским слои в языковом выражении концепта «б^х»
27
yasp, согдийское asp-('sp), авестийское aspa-, древнеперсидское asa-, aspa-(uvaspa-), древнеиндийское asva 'лошадь', литовское aszvà 'кобыла', греческое ïnnoç, латинское equus, тохарское yakwe 'лошадь' [1: 563].
В осетинском языке также имеется некоторое количество производных, образованных от единиц ефс/œфсœ (диал.):
Ефсургъ / œфсорхъ или вефсоргъ (диал.) - чудесная порода коней (в эпосе, мифологии). Вероятно, восходит к иран. aspa-uYra 'мощный конь'; сравните авестийское aspa - конь и авестийское uYra, древнеиндийское ugrá 'мощный'. Старую форму осетинского вефсургъ находим в скифском AcmoupYOÇ - собственное имя родоначальника династии боспорских царей (I в. н. э.), а также AcnoüpYioi - название сарматского племени [1: 112-113].
Хœргœфс / хœргœфсœ (диал.) - мул, т. е. гибрид, получаемый от случки кобылы с ослом; сложено из хœрœг 'осел' (с выпадением второго гласного) и œфс(œ) т. е. œфсœ (диал.) / ефс 'кобыла' [4: 180].
В ЛСП «средства описания лошади» есть еще несколько единиц иранского происхождения:
байраг - жеребенок. В иранских языках с древнейших времен свидетельствуется основа bar 'ездить верхом' (авестийское bar, древнеперсидское bar в asa-bara 'всадник'). Осетинский не сохранил глагольных (спрягаемых) форм этой основы, но в нем удержались две причастные формы, на ag и на œg: bajrag 'жеребенок', буквально 'предназначенный для верховой езды' (ag - суффикс, выражающий предназначение) и barœg 'всадник'. Сравните: пехлевийское barak 'верховое животное', персидское baragT, сары-кольское werok, werak, шугнанское worj 'лошадь' [1: 232].
уырс/ урс (диал.) - жеребец. Восходит к иран. wrsan 'самец'. Ср. персидское, пехлевийское gusn (из wrsna) 'самец', персидское Gusnasp, армянское (из иранского) Vsnasp' личное имя - «жеребец», лурское varzâ 'бык', сарыкольское werj, werz, were, ишкашимское wers, ваханское wuseng (из wrsanaka) 'бугай', согдийское weSn(wsn) 'самец', авестийское varesna 'самец', varsni 'баран', древнеиндийское vrsan 'самец', 'мужчина', литовское versis 'телец', латинское vèrsis 'бык', тохарское kay-urs 'самец', kau-urse (из gow-wrsen) 'бык', латинское verres 'кабан'. Из иранского идет финское varsa, эстонское vars, карельское varza [откуда русское диалектическое варжа] 'жеребенок', возможно, также чеченское bors, ингушское borsa 'бычок', даргинское urci 'лошадь', сванское ursna 'буйный человек'. Brandal в своей статье «Mots "scythes" en nordique primitif» считает «скифским» (точнее - сарматским) вкладом ряд важных в культурно-историческом отношении
слов в европейских языках, в том числе название коня: древнесеверное hross, англосаксонское hors, английское horse, немецкое ross, средненижненемецкое, нидерландское ors, ros, французское (из германского) rosse, итальянское rozza. Эту группу Brandal сближает с ос. уырс I урс (диал.). Исходное значение в германском было, по автору, «боевой конь» (Acta Philologica Scandinavica, K0benhavn, 1928-1929 III 5, 9, 15, 26-27) [4: 124-125].
данные сопоставления видного датского лингвиста приобретают особый интерес. В связи c чем нами предпринимается попытка сравнительно-исторического метода на материале осетинского и английского языков, где планируется рассмотреть закономерность сопоставления осетинского уырс /урс (диал.) с английским horse.
Как осетинский, так и английский являются языками-потомками общего праязыка. Являясь языками индоевропейскими, оба они входят в большую индоевропейскую языковую семью, число носителей которой, на данный момент, превышает 2,5 миллиарда человек. Несмотря на то, что оба они представляют разные языковые группы (осетинский - иранскую, а английский -германскую), сходство их в базисной лексике не должно вызывать сомнений. Сравните: арм / arm - рука; нaрœг / narrow - узкий; стъалы / star - звезда; тар / dark - темный и т. д. что же касается выявления регулярных фонетических соответствий, где осетинский лабиальный [у] в английском тождественен [h], то помимо уырс / horse, это: yымœл 'влажный', 'сырой' - humid 'влажный', 'мокрый', 'сырой'. Существуют также случаи в английском языке фонетической утраты [h], но сохранившейся орфографически, что указывает на существование данной фонемы в древнеанглийском варианте. Сравните: уасын 'свистеть', 'гудеть', 'играть' (на духовых инструментах), 'издавать звуки' (о животных: мычать, блеять, мяукать, кричать и т. п.) - to whistle ['(h) wIsl] свистеть; yынœргъын 'стонать', 'выть' - to whine [(h)wain] 'ныть', 'выть', 'хныкать'.
В ЛСП «средства описания лошади», а также в ядерную часть концепта «Б^Х» мы относим прилагательные, входящие в лексико-семантическую группу (далее ЛСГ) «масти лошади». Следует сказать, что в отличии от русского языка, где мы употребляем отдельные прилагательные для описания мастей лошади: вороной, гнедой, сивый и т. д., в осетинском языке прилагательные сау (черный), сырх (красный, рыжий), цъœх (серый, синий, зеленый) имеют характер общего употребления. Следует отметить, что масть лошади является не только ее отличительной особенностью, а также указывает на ее символичность, что нашло свое отражение в
ТОМ IS
№ 1 2 О I S
28
вопросы языкознания
мифологии разных народов мира. К примеру, белая лошадь во многих культурах символизирует солнце, а также издревле является символом победы. Его антиподом является черный конь, который считается предвестником смерти.
В осетинской мифологии самое почитаемое божество - Уастырджи / Уаскерги (диал.) - покровитель мужчин, путников и воинов изображается в виде грозного воина на белом коне и в белой бурке [5: 149]. Само слово урс / орс (диал.) 'белый' восходит к иранскому aurusa (из arusa c u-эпентезой); сравните пехлевийское arus, авестийское aurusa 'белый', Aurusaspa - личное имя «имеющий белых коней», древнеиндийское arusa 'красноватый', 'огненного цвета'. Сюда же Aoçooi название сарматского племени 'аорсы', AÀauoçoi 'Белые аланы' или 'Аланоаорсы' [4: 19].
Антиподом Уастырджи в осетинской мифологии в некоторых сказаниях выступает Сау барœджы дзуар (буквально «Святой черный всадник») - покровитель воров и разбойников. Считается, что он всегда ездит на черном коне и в черных одеждах впереди людей, отправляющихся на разбой, воровство [5: 120]. Слово сау 'черный' в осетинском языке восходит к иранскому syava: персидское siyah, курдское siyah, белуджское (из персидского) siya, сангличи sui, я гнобское saw, согдийское saw (отложилось и в топонимах Savkat), хорезмийское saw, парфянское sy'w 'черный' (^ армянское seav), сакское sava 'медно-красного цвета', древнеиндийское syava, syama 'темно-коричневый', старославянское sivb, русское сивый, древнепрусское siwan 'серый', литовское syvas 'сивый', 'белый'. Отложилось в топонимии расселения алан в прошлом: балкарские Saw-kam название ущелья (сравните осетинское saw kom 'черное ущелье'), Saw-dan название реки (сравните осетинское saw don 'черная река'); карачаевское Saw-sugit (осетинское saw sigit 'чернозем'). Сравните также названия сарматских племен у Геродота ZauôapaTai = осетинскому saw-dar-a-tœ 'одетые в черное', сюда же ZaupoyaTai 'савроматы' = осетинскому saw-arm-a-tœ 'смуглорукие'. Из аланского идет, по-видимому, грузинское savi 'черный' [3: 43].
В мифологии осетин уацилла - один из самых популярных божеств, бог - громовержец, покровитель хлебных злаков и урожая [5: 151]. осетины представляют его, сидящим в огненной колеснице, везомой огненными крылатыми конями [6: 110]. Под огненными конями мы понимаем гнедых коней, что выражает осетинское сырх / сурх (диал.) - красный, т. е. рыжий; который восходит к иранскому suxra, арийскому sukra и содержит тот же корень suk, suc, который распознается в sujyn 'гореть', 'жечь', sygdœg 'чистый', rœsugd 'красивый', rœsug 'прозрачный', sug 'дрова'; все эти слова в идеосемантическом
плане представляют дериваты 'огня'. Персидское, таджикское surx, пехлевийское surx, курдское sor, белуджские suxr, soxr, sor 'красный', также 'золото', афганское sur, мунджанские sэrx, surx (возможно, из таджикского), идга surx, иш-кашимское, сангличи sэrx, ваханское sэkr 'красный', сакское suraa 'чистый', авестийское suxra 'красный', древнеиндийские sukra, sukla 'яркий', 'блестящий', 'белый'. Данное слово представлено также в названиях болезней, связанных с сыпью и покраснением кожи, сравните таджикские surxca, suxrakun 'корь', ингушское (из осетинского) suxras, чеченское surx 'прыщ', 'угорь' [3: 209-210 е.].
Еще одну масть бур - буланный (буквально желтый) мы относим к иранскому слою осетинского языка, хотя, согласно В.И. Абаеву, оно восходит к старому субстратному евроазиатскому слову, представленному в различных языковых группах. Неотделимо, с одной стороны, от русского бурый, с другой - от персидского bur, bor 'бурый', 'ржавый', 'желтый', язгулямского Ьэг, шугнанского vör, мунджанского vur, ягнобско-го vur. В германских языках мы имеем brun 'коричневый', bero 'медведь' и др.; в тюркско-монгольских: монгольское boro, тюркские bora, boro, boz 'цвета земли', 'серый', qэzэl-boz 'рыжий, буланый (о лошади)'; в кавказских: сванское burgwa 'темно-рыжий (бык)', агульское buref 'серый', 'коричневый' и др.; с перебоем b ^ m сравните осетинское morœ 'коричневый', грузинское mura 'бурый'. Слово, несомненно, бытовало в скифском: Bopacmoç - собственное имя (Танаи-да) = bor + asp 'имеющий буланых коней' [1: 271].
В лСП «средства описания человека по отношению к лошади» мы имеем также ряд единиц иранского происхождения.
Барœг - всадник. Восходит к baraka, от несо-хранившегося самостоятельного глагола bar 'ездить верхом'. Сравните авестийское bar 'ездить верхом', древнеперсидское asa-bara 'всадник' (asa 'лошадь'). Из многочисленных других иранских соответствий можно отметить: ягнобское var, vora 'всадник', согдийское ßä^k, ßare 'всадник', ßarakcTk, ßarecTk 'верховая лошадь', сакское bargya 'всадник', baraa (из baraka) 'верховое животное', aSsa-baraa 'всадник', пехлевийское barak, персидское baragT 'лошадь', сарыкольское wэrok, worak 'лошадь', шугнанское worj 'лошадь'. К осетинскому примыкает чеченское berij, ингушское bärij 'молодец', 'удалец', 'джигит'. Исчезновение глагола bar в значении 'ездить верхом' связано, вероятно, с тем, что в осетинском есть еще два глагола такого же звучания: барын 'взвешивать' и барын 'прощать' [1: 236-237].
Также в данное ЛСП входят ЛЕ саргъгœнœг - седельник, мастер, изготавливающий седла; и идонгœнœг - шорник; образованные от единиц
ТОМ IS
№ I
2 О I S
чибиров т.н. иранскии слои в языковом выражении концепта «б^х»
29
саргъ - седло и уидон / идон - уздечка, которые являются иранскими по происхождению и входят в ЛСП «изделия, относящиеся к снаряжению лошади», о чем будет сказано ниже более подробно. Согласно В.И. Абаеву, вся терминология, связанная с верховой ездой (в том числе и снаряжение лошади), имеет исконно иранское наследие [3: 35].
Егъдвнцой / вгъдинцойнв (диал.) - стремя. Образовано из агъд - бедро (иранское слово, сравните: пехлевийское haxt, курдское hét, сакское huta, авестийское haxt, древнеидийское sakthi 'ляжка', 'бедро' [1: 37]) и внцой - покой, отдых, подпорка (восходит к иранскому ham-c(y) ana от c(y)a 'покориться', сравните согдийское ancan('nC'n) 'прекращение', 'успокоение' [1: 152]) буквально 'опора бедра'; сравните по структуре сарыкольское padh-bun 'стремя', буквально 'опора ноги' [1: 123].
Ехтонг - подпруга, буквально «скрепляющий (вх) ремень (тонг)». Элемент вех мы находим в вгънвг (из вх-нвг) 'застежка', вх-квнын 'запирать'. Предполагая частое в осетинском языке выпадение р перед согласным, мы восстанавливаем вех в врх и относим сюда же дигор-ское врху 'запертый', арх 'сук', врхвг 'сустав' и, может быть, аркъау 'клещи'. Что касается второй части - тонг, то, хотя она отдельно не сохранилась, значение ее устанавливается бесспорно, как из сопоставления с дыми-тонг 'хвостовой ремень' (может быть, также артъвнг - ременная веревка), так и из иранских соответствий: сравните персидское tang, курдское tang, афганское ta-tang 'подпруга'. Сюда же, возможно, сакское ttaka 'подпруга' [1: 222-223].
Дымитонг /думетонг (диал.) - подхвостный ремень (часть упряжи). В первой части дым, т. е. дымвг 'хвост', во второй тонг 'ремень'. Слово дымвг восходит к duma-ka. Общеиранское слово: персидское dum, dumb, пехлевийское dum, dumb, dumbak, армянское (из пехлевийского) dmak (^ dumak), курдское duw, dunk, белуджское dummag, dim, афганское lem, мунджанское lum, шугнанское 5um, язгулямское öom, ишкашимское dum, ягнобское dum 'хвост', 'курдюк', согдийское öQm (öwm) 'хвост', öQmbäk (öwnp'k) 'хвостатый', сакское dumaa (из dumaka), авестийское duma 'хвост'. В дигорском от dum^g образовано производное dumeggag 'пола одежды'; сравните ягнобское dum 'хвост'^'пола одежды'. Усвоено из персидского и осетинского в кавказские языки: армянское dmak, грузинское duma 'курдюк', лезгинское ddum 'хвост', чеченское dum(a). Ингушское dimij 'курдюк' идет из осетинского, так как осетинское в'^ингушское ij (bareg^bärij, mareg^märij, terxeg^terxij). [1: 381-382]. Относительно второй части тонг - ремень, она также имеет иранскую этимологию, о чем было
сказано выше, при рассмотре единицы эехтонг.
Згъ&ллагком - удила. Сложное слово. Буквально «металл (zg&llag от zg&r) рта (kom)». По форме и значению zg&llag 'метал' относится к zg&r 'метал-панцирь', которое по происхождению является иранским, на что указывают соответствия в других иранских языках. Сравните афганское zYara, ормури zyire, согдийское zYr, хорезмийское zYryk 'броня', 'кольчуга' [4: 308309]. Вторая часть данного слова также является иранским по происхождению. Хотя прямых древнеиранских соответствий не видно, можно возводить к kahman, от kah, сравните древнеиндийское kas-(ud-kas, vi-kas) 'открываться', 'отверзаться'. Такая этимология позволяет связать согдийское k'Yk (^kähaka), k'k 'нёбо', парачи kähl, идга käyeko 'глотка' с осетинской и другими новоиранскими формами: персидское kam 'нёбо', 'пасть', афганское kumai 'нёбо', парачи kamä 'глотка'. Из персидского идут ваханское kom 'нёбо', шугнанское kom 'десны', мунджанское kam 'нёбо' и др. [1: 599].
Единица саргъ 'седло', как уже было сказано выше, имеет второй показатель по числу производных: саргъ&мб&рз&н 'чехол для седла', саргъг&н&г 'седельник', саргъг&рз& (диал.) 'чересседельник', саргъгонд 'седловина', саргъы гопп 'лука седла', саргъикъудур (диал.) 'ленчик', саргъы баз 'подушка для седла', гопджын саргъ 'седло с лукой'и т.д. Слово саргъ Шегрен, а за ним Вс. Миллер и Hübschmann относили к числу заимствованных из арабского (sarj 'седло'). Однако после того, как слово было обнаружено в согдийском, приходится ставить вопрос иначе: не заимствовано ли арабское sarj из иранского? Сравните персидское sarj (из sarg под арабским влиянием), афганское sary, согдийское saYr (s'yr) 'седло', хорезмийское saym 'верблюжье седло'. -Древнеиранский прототип слова saYr, sary остается неясным. Возможна этимологическая связь с греческим oaypa рядом с oayya '(вьючное) седло', персидским say 'верх', 'свод', 'крыша'. Из согдийского идет тюркское sayre, savre, saure 'круп лошади', откуда русское (диалектическое сибирское) савры 'тебеньки седельные', 'кожанные подколенники у седла' [3: 34-35].
Слово уидон, идон/йидон& (диал.) 'узда' и уи-дадз 'поводья' восходят соответственно к wi-dä-na и wi-dä-ti, содержат корень da, индоевропейское dhe 'класть', 'устанавливать', 'надевать' и прочее и означает буквально «надетое» (кстати, русское на-де-ть заключает тот же корень dhe). Иранские формы восходят частью к wi-dä-na, частью к abi-dä-na (abi-dä-nl), частью к dä-na: сарыкольское viöun, язгулямское avöen, ишкашимское daana, сангличи däna, идга, мунджанское avlän, ванеци avlun, афганское mluna, согдийское avöän (ßö"nh), хорезмийское aßzän, сак-
ТОМ 15
№ 1 2 0 15
30
вопросы языкознания
ское Ьуапа, авестийское aiwi5ana 'узда', zaranyo-а'тбапа = осетинскому з&рин-уидон «с золотой (отделанной золотом) уздечкой», древнеиндийское abhidhanт 'узда', 'недоуздок'. Н^^тапп и Всеволод Миллер сближали осетинское widon непосредственно с авестийским а'шбапа. Но, как справедливо отметил Benveniste, из аЬ'^апа имели бы осетинское вevdon (или Шоп), но не widon. Вместе с тем Benveniste ошибочно отделяет widon от widaз, возводя последнее к уПаса. Широкий спектр значений глагольной базы da, древнеиндийское dha, породил аналогичные по образованию, но различные по значению слова - 'седло' («то, что наложено»), 'потолок' («то, что покрывает»), 'шатер' («то, что поставлено»), 'название' (то, что прикреплено к предмету): шагнунские Ыбап 'седло', wiбan, wiбam 'потолок'; сакское Ьуапа 'узда', пехлевийские wiyаn, widan, парфянское widan, белуджское д1^ап 'шатер', авестийское а'т'!баП, древнеиндийское аЬ^^апа 'название', 'имя'. Сравните также по образованию древнеиндийское abhidha 'запрягать', vidhana 'управляющий', 'направляющий'. Вся терминология конской сбруи в осетин-
ском относится к исконно иранскому наследию: widaj 'поводья', sarg 'седло', eextong 'подпруга', dymTtong 'хвостовой ремень', aegd&ncoj 'стремя', zg&llagkom 'удила', j&xs 'плеть' [4: 107].
К сожалению, формат данной статьи не позволяет нам рассмотреть все слова иранского происхождения, входящие в языковое выражение концепта «Б^Х», но в любом случае упомянем их: &фтауг& 'попона', ехс 'плеть', рагъб&тт&н 'чересседельник', у&рдон 'арба' и т. д.
В заключение следует отметить, что иранский слой представлен во всех трех ЛСП базового слоя исследуемого нами концепта. Особо богато данная репрезентация выражена в лсП «изделия, относящиеся к снаряжению лошади», что косвенно подтверждает факт этногенеза осетин и их глубокую связь с ираноязычными племенами (скифами, сарматами, аланами). В результате проведенного этимологического анализа нам удалось обнаружить отдельные осетино-европейские соответствия, что позволило через призму лингвистики взглянуть на исторические события, имевшие место в достаточно отдаленном прошлом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. I. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1958. 655 с.
2. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. II. - Л.: Наука, 1973. 448 с.
3. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. III. - Л.: Наука, 1979. 358 с.
4. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т. IV. - Л.: Наука, 1989. 325 с.
5. Дзадзиев А.Б., Дзуцев Х.В., Караев С.М. Этнография и мифология осетин. - Владикавказ, 1994. 284 с.
6. Чибиров Л.А. Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах. ТI. - Цхинвали: Ирыстон, 1981. 303 с.
THE IRANIAN STRATUM IN THE LINGUISTIC EXPRESSION OF THE CONCEPT "B^H" ("HORSE") IN OSSETIAN T.N. Chibirov
Postgraduate of NOSU, Vladikavcas (t4ancard@mail.ru)
Abstract. In this article the first attempt has been made to describe the representation of the Iranian stratum in the linguistic expression of the concept "BfeH" ("HORSE") in Ossetic. As a result of our etymological analysis, which has been carried out according to the material of a number of lexical semantic classes, several stratums represented in the linguistic expression of the concept we study have been revealed, and also the fact that a significant proportion of the units that have predominantly Iranian nature has been found out. Thus, the material of the language data, made it possible to confirm the fact of the Ossets' ethnogeny which also indicates their connection with the ancient Iranian-speaking tribes. And having found the Ossetic-Europeen language conformities allowed us to take a look at the historical events through the prism of linguistics that had taken place in a fairly distant past.
Keywords: concept, etymological analysis, Ossetic, lexical semantic class, Iranian stratum.
ТОМ 15 № 1
2 0 15
