CC BY
114ДВУСТОРОННИЕ ОТНОШЕНИЯ
ИРАН И РОССИЯ: СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ПАРТНЕРСТВО ИЛИ ВЗАИМОВЫГОДНАЯ СДЕЛКА?
А.Г. Ибрагимов
Бакинский Государственный Университет, Республика Азербайджан, Баку
Аннотация. Развал СССР в декабре 1991 г. без какого-либо прямого вмешательства было самым значительным событием во второй половине XX века. Крах СССР коренным образом изменил международную политическую систему. Однако ожидания от постсоветской системы, основанной на гегемонистском доминировании США, не были реализованы, хотя США по-прежнему оказывают наибольшее влияние на международные процессы.
Характеристики формирующейся международной системы все еще неясны и в значительной степени неопределенны, хотя экономические, политические и военные тенденции уже проясняются. Стало совершенно ясно, что постсоветские системные события вредны для менее могущественных стран, хотя и в разной степени. Например, конец эпохи холодной войны, война США против Ирака в 1991 г., а также вторжение США в Афганистан и Ирак в 2001 и 2003 гг. были невозможны во время «холодной войны». Еще до официального распада СССР изменения в советской внешней политике привели к ужесточению политики Запада в отношении Ирана. Эта тенденция постоянно развивалась. Некоторым странам удалось эффективно справиться с неблагоприятными последствиями постсоветских системных изменений и скорректировать их. Иран не был одной из этих стран. Вместо этого, в последние два десятилетия, Иран сопротивлялся новой международной системе и имел значительные потери и неудачи.
В этой статье проанализированы российско-иранские отношения после развала Советского Союза. В ней также продемонстрировано, как и почему Иран не смог адекватно оценить новые реалии. Основ-
ной метод научного исследования - системно-политический .
Ключевые слова: холодная война, исламская революция, сотрудничество, постсоветская эпоха, конкуренция.
IRAN AND RUSSIA: STRATEGIC PARTNERSHIP OR A MUTUALLY BENEFICIAL DEAL?
A.G. Ibrahimov
Baku State University, Baku, Azerbaijan
Abstract. The collapse of the Soviet Union in December 1991 without any direct intervention was the most significant event in the second half of the 20th century. The collapse of the USSR radically changed the international political system. However, the expectations of the post-Soviet system based on the hegemonic dominance of the United States have not been realized, although the United States continues to exert the greatest influence on international processes.
The characteristics of the emerging international system are still unclear and largely uncertain, although economic, political and military trends are already being clarified. It became quite clear that post-Soviet systemic events are harmful to less powerful countries, albeit to varying degrees. For example, the end of the Cold War era, the US war against Iraq in 1991, and the US invasion of Afghanistan and Iraq in 2001 and 2003 were not possible during the Cold War. Even before the official collapse of the Soviet Union, changes in Soviet foreign policy led to a tightening of the West's policy towards Iran. This trend has been constantly developing. Some countries managed to effectively cope with the adverse consequences of post-Soviet systemic changes and adjust them. Iran was not one of these countries. Instead, in the past two decades, Iran has resisted a new international system and has had significant losses and setbacks.
This article analyzes Russian-Iranian relations after the collapse of the Soviet Union. It also shows how and why Iran was unable to adequately assess the new realities. The main method of scientific research implemented in the article is systemic-political.
Key words: cold war, Islamic revolution, cooperation, post-Soviet era, competition.
Иран и Россия пережили долгую и неспокойную историю. С точки зрения Ирана, эта истории была в значительной степени отрицательной. Расширение России к югу было достигнуто за счет Ирана, о чем свидетельствуют русско-иранские войны 1804-1813 и 1824-1828 гг. В результате этих войн Иран потерял Закавказье и попал под режим капитуляции. В течение XIX и начала XX в. российско-британское соперничество подрывало независимость Ирана и препятствовало его экономическому и политическому развитию. Временами Великобритания и Россия пытались разделить Иран между собой [Ramazani 1966].
Большевистская революция 1917 г. вначале положительно повлияла на Иран, поскольку она покончила с российско-британским союзом. Революционное правительство вывело российские войска из Ирана и осудило англо-российские соглашения и режим капитуляции. Это также помогло вывести британские войска. Однако большевистский режим быстро вернулся к старому образцу поведения в отношении Ирана и попытался доминировать над ним, на этот раз распространив коммунизм и революционные идеи. Между 1918 и 1921 гг. Россия пыталась манипулировать движением Джангали и создала социалистическую республику в провинции Гилан в Иране [Zabih 1966: 13-45]. Однако после подписания советско-иранского договора о дружбе 1921 г. СССР отказался от поддержки движения.
Позже Советский Союз подписал пакт с нацистской Германией (Пакт Молотова-Риббентропа), который признал «азиатскую область к югу от Советского Союза как сферу влияния России. В 1940-х гг. СССР воспользовался вторжением в Иран для создания просоветских социалистических республик в северных провинциях страны. В 1960-х и 1970-х гг. СССР проводил двойственную политику в отношении Ирана, характеризующуюся устойчивыми отношениями между государством и поддержкой левых оппозиционных групп [Zabih, ЗД^т 1974]. В этот период советско-иранские отношения также были затронуты холодной войной, отношениями
между Востоком и Западом и стремлением Ирана к независимой внешней политике.
Исламская революция и советско-иранские отношения. Первоначальная реакция Советского Союза на Исламскую революцию 1979 г. была неоднозначной. Он приветствовал падение проамериканского режима Пехлеви. Но он оставался неопределенным в отношении долгосрочных последствий революции, которые могли бы вызвать вмешательство США. СССР также с подозрением относился к истинному характеру нового режима, так как трудно было поверить, что США при падении шаха не гарантировали дружественное отношение нового режима к Вашингтону. СССР знал о неудовлетворенности США некоторыми аспектами политики шаха. Подозрения Москвы подкреплялись усилиями нового правительства по нормализации отношений с США.
Между тем Москва осознавала роль левых в революции. Он надеялся и даже ожидал, что вслед за исламской революцией последует социалистическая революция. По словам лидера просоветской советской партии Туде Н. Кианури, период победы революции характеризовался двойственностью власти, символизируемой революционным центром во главе с аятоллой Хомейни и либеральной «оппортунистической буржуазией» [Medvedko 1979: 18-21]. С этой точки зрения, кризис заложников был частично организован, чтобы подорвать правительство Базаргана и правительство Бани-Садра. Ввиду левых и просоветских тенденций нельзя исключать какую-то советскую роль.
В течение первого десятилетия революции советско-иранские отношения колебались между сближением и враждебностью. Однако в начале 1989 г. советско-иранские отношения стабилизировались, расширились двусторонние связи, в то время как другим важным фактором были изменения в перспективах американо-иранских отношений. Это новое российско-иранское понимание было отражено в визите министра иностранных дел СССР Э. Шеварднадзе в Тегеран в июне 1989 г. и его встрече с Аятоллой Хомейни. Эта встреча имела большое значение, посколь-
ку она показала, что Хомейни подтвердил дальнейшее расширение советско-иранских отношений.
Российско-иранские отношения в постсоветский период. Крах СССР в 1991 г. вызвал обеспокоенность Ирана. Стабильные отношения с Советским Союзом означали, что впервые за два столетия Иран не столкнулся с серьезной угрозой безопасности на своих северных границах. Более того, учитывая жесткую реакцию Запада на инициативы Ирана после прекращения огня в ирако-иранской войне в 1988 г, СССР был самым привлекательным экономическим и военным партнером для Ирана в послевоенный период.
Распад СССР «подарил» Ирану три нестабильных соседа и несколько более отдаленных и неустойчивых соседей на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Два из этих соседей - Армения и Азербайджан -были вовлечены в конфликт вокруг Нагорного Карабаха. Конфликт поставил Иран перед трудным политическим выбором.
Столкнувшись с новыми угрозами, Иран на протяжении всей постсоветской эпохи пытался поддерживать хорошие отношения с Москвой несмотря на то, что в Москве часто не хватало достаточного желания для таких связей. Поэтому российско-иранские отношения должны анализироваться в свете приоритетов внешней политики России и места Ирана в них. Конечно, за изменчивой динамикой на российско-иранские отношения повлиял ряд противоречивых интересов.
Наиболее важные сферы, представляющие общий интерес для Ирана и России:
- Россия и Иран имеют как этнические меньшинства, так и некоторые сепаратистские тенденции.
- Общая озабоченность по поводу возможного господства Запада в регионе.
- Общая озабоченность по поводу амбиций Турции в регионе и потенциального тюркского блока.
В то же время российские и иранские интересы сталкиваются в следующих областях:
- Энергетика. Россия и Иран являются конкурентами в области энергетики, осо-
бенно природного газа. Россия хочет стать самым важным поставщиком газа в ЕС.
- Трубопроводы. Россия не любит потенциальных соперников.
- Региональное влияние Ирана. Россия хочет стать главным игроком в своем южном районе. Поэтому он выступает против значительного присутствия любой другой региональной страны.
- Затянувшиеся опасения по поводу исламской идеологии Ирана. Россия по-прежнему с подозрением относится к революционной исламской идеологии Ирана и ее влиянию на свои мусульманские регионы.
- Амбиции в арабском мире. Россия хочет увеличить свое экономическое присутствие в арабском мире, особенно в богатых нефтью странах Персидского залива. Поэтому он отходит от очень тесного партнерства с Ираном.
- Разделение позиций с отношениями с Западом. Россия хотела бы вернуть себе статус великой державы и относиться одинаково к ЕС и США. Однако Россия не хочет и не может позволить себе еще одну холодную войну с Западом. Поэтому пока отношения Ирана остаются нерешенными с Западом, Россия не выйдет за рамки определенного уровня в развитии связей с Ираном.
- Постоянная напряженность между великими и региональными державами. Как и западные державы, Россия не хотела бы, чтобы Иран приобрел значительную экономическую, военную и политическую силу.
- Фактор США. Политика изоляции Ирана в сочетании с намерением России опередить США.
В период после распада СССР две основные концепции, тесно связанные с дебатами об идентичности России, стали базовыми рамками внешнеполитической ориентации России [Shireen 2004: 127]. Это были: евроатлантизм, который доминировал с 1992 г. до середины 1993 г. и впервые был озвучен первым министром иностранных дел РФ А. Козыревым и евразийство.
Основные понятия евроатлантизма, отражающие приоритеты России в ранние постсоветские годы:
- Оппозиция исламскому экстремизму на Юге. Этот аспект отражает влияние сепаратистских движений на населенный мусульманами Северный Кавказ.
- Восстановление статуса России как великой державы.
- Интеграция России в глобальный порядок, контролируемый Западом, или, как считал А. Козырев, создание «цивилизованного клуба».
- Сохранение роли России как великой державы в Центральной Азии и на Южном Кавказе.
Однако в период между 1991 и 1994 гг. главная цель атлантистов состояла в том, чтобы сформировать стратегический союз с Западом, что отражено в предположении Б. Ельцина о том, что Россия и США образуют «совместную Российско-американскую систему обороны»1. Евро-атлантисты также разделяли взгляды Запада на ключевые мусульманские регионы и страны, такие как Иран.
Однако по ряду причин российско-иранские отношения не ухудшились за указанный период. Этими причинами были осторожная политика Ирана в отношении мусульманских регионов бывшего СССР, его стратегическое значение и потребность России в экспортных рынках.
Атлантистов критиковали различные группы, в том числе русские националисты за их наивность, идеализм и отсутствие чувства миссии России. Их критики утверждали, что РФ должна иметь более высокую цель своей внешней политики.
Евразийцы предложили наиболее согласованную альтернативу атлантистской перспективе, основными принципами которой являются:
1. Связь между внешней политикой и российской государственностью. Евразийцы рассмотрели вопрос о восстановлении российской государственности, который был подорван внутренними и внешними проблемами.
1 "B.N. Yeltsin's Press Conference in the UN," Rossis-kaya Gazeta, February 3, 1992, printed in Current Digest of Post-Soviet Press 44, no. 5 (February 1992): 12.
2. Примат интересов над идеалами. По мнению евразийцев, даже в постсоветский период межгосударственные отношения определяются погоней за интересами [МеБЬаЫ 1993].
3. Культурное превосходство России над Западом или его равенство с Западом из-за духовных аспектов русской культуры в отличие от материальной культуры Запада [ТогЬакоу 1992: 10-16].
Евразийцы выступали за менее ориентированную на Запад политику, которая включала хорошие отношения с Китаем и другими странами АТР, бывшими советскими республиками и мусульманскими странами БСВ и Южной Азии.
Некоторые евразийцы, в частности, А. Дугин, определили разные типы ислама и говорили о «более тесных отношениях» с так называемым «евразийским исламом» [Allenswoгth 1998: 259]. По их мнению, «Ислам Евразии», особенно шиизм является потенциальным союзником России. А. Дугин считал, что Иран с его антизападной политикой и шиитским большинством, представляет «разумный Ислам»2. Поэтому он выступал за формирование оси Москва-Пекин-Дели-Тегеран, в то время как другие евразийцы не включали Иран в такую потенциальную группировку.
Более тонким выражением евразийства является теория многополярности Е. Примакова. После 2000 г. термин «многополярность» использовался Россией реже, и вместо этого были приняты такие термины, как «многовекторная дипломатия».
В течение короткого периода после 11 сентября 2001 г. западные страны, Россия и Китай объединились в общей борьбе против исламского экстремизма. Однако это единство было подорвано США вследствие нападения на Ирак в 2003 г. и дальнейшего расширения НАТО на восток. Между тем, постепенное улучшение положения России после окончания полномасштабной войны в Чечне, наряду с улучшением ее экономики, благодаря росту доходов от оборота нефти позволило продолжить более активную внешнюю по-
2Alexander Dugin, Islam protiv Islama [ Islam against Islam], February 15, 2000, available at: http ://www. arctogaia. com /public/du7. htm.
литику. Однако вскоре после этого Россия пострадала от падения цен на нефть в 2008 г. и глобального финансового кризиса.
Россия рассматривала Иран как потенциальную угрозу, а не привлекательный партнер. Однако, поскольку такие гиганты энергетической отрасли, как «Лукойл» и «Газпром» поддерживали хорошие отношения с Ираном, Россия не выходила за пределы определенного момента в противостоянии с Ираном. В последующие годы поведение Ирана в Центральной Азии и на Кавказе, особенно в связи с Чечней также способствовало сближению Москвы и Тегерана.
Однако только в 1999 г. Россия стала думать о том, что Иран является потенциальным стратегическим партнером. До этого времени Россия, ограниченная соглашением Гор-Черномырдин, не продавала Ирану никакого сложного оружия и серьезно не работала на электростанции в Бушере 1 . Однако западные источники утверждают, что Россия помогла Ирану приобрести ракетные технологии.
Продолжающееся «хорошее поведение» Ирана на постсоветском юге, беспокойство России по поводу возможного сближения между США и Ираном обеспечило развитие российско-иранских отношений при президенте Путине.
Новая внешняя политика России нашла отражение в ее выходе из соглашения Гор-Черномырдин. Это устранило серьезный барьер на пути расширения военно-экономического сотрудничества между Россией и Ираном. Затем в Концепции внешней политики Российской Федерации
2000 года говорилось, что «важно развивать дальнейшие отношения с Ираном».
Следующим крупным событием стал визит президента Хатами в Москву в марте
2001 г. Поездка была организована на самом высоком уровне. Примаков назвал ее самым важным событием в отношениях между Москвой и Тегераном. Путин объявил, что Россия возобновит продажу оружия Ирану, но это заявление не привело к
1 Hmelik Natalya, "Russia's Special Relationship with Iran's Mullahs," Global Politician, available at: http://www.globalpolititiancom/print.asp?id=1690, accessed September 28, 2009.
военному сотрудничеству и стратегическому партнерству, на которое надеялся Иран. Подписанный «Договор об основах и принципах сотрудничества» не соответствовал стратегическому соглашению, поскольку он лишь предусматривал, что, если одна сторона подвергнется агрессии, другая сторона не поможет агрессору. Этот момент был подчеркнут заместителем министра обороны России А. Луско-вым, когда он заявил, что «запланированный договор не приведет к стратегическому партнерству России и Ирана»2. Однако, учитывая значительный конфликт между Ираном и Россией во многих областях, этот результат не вызывает удивления. Одно из разногласий было связано с разделением ресурсов Каспия. Российско-иранское сближение было омрачено изменением позиции России. Первоначально Россия, как и Иран, была привержена подходу «кондоминиума» в отношении ресурсов Каспия, но впоследствии Москва отошла от этих позиций. Иран был крайне возмущен этим изменением. Но принятая недавно декларация о разделе Каспия отразила достижение консенсуса между двумя странами в этом вопросе.
Иран также был обеспокоен военными операциями России. После российских военных учений в 2001 г. иранское информационное агентство сообщило: «Иран полагает, что нет угрозы для Каспийского моря и что такие меры не нанесут ущерб усилиям по укреплению доверия в прибрежных государствах»3 .Однако это отразило еще одну сферу конфликта между Ираном и Россией: Россия была доминирующим игроком в Каспийском регионе и военные учения служили этой главной цели.
Другим источником напряженности в отношениях между Тегераном и Москвой была Бушерская атомная электростанция. Невыполнение Россией своих обещаний серьезно подорвало доверие Ирана к Рос-
2 Simon Saradzhan, "Visiting Khatami to Deal for Arms," Moscow Times, March 12, 2001.
3 "Iran Criticizes Russia's Military Exercises in Caspian," IRNA, January 11, 2001, in BBC Monitoring, January 11, 2001.
сии, но Иран по-прежнему выступает за ядерное сотрудничество с Россией1.
Нападение США на Ирак в 2003 г. подорвало российско-американское сближение после 9/11. В последующие годы наблюдался резкий рост цен на нефть, который обогатил Россию. Однако эти события не изменили основную динамику российско-иранских отношений. Важным мотивом РФ является сохранение «иранской карты» в своих отношениях с Западом.
Подход Ирана к отношениям с Россией обусловлен многочисленными факторами. К ним относятся антиамериканизм иранского режима, отсутствие понимания значимости системных изменений, расхождение экономических и стратегических интересов России и Ирана. Во многом из-за этих факторов иранцы не понимали, что российско-иранский альянс времен холодной войны невозможен в постсоветскую эпоху.
Иран не учитывал, что Россия, как великая держава, стремящаяся сохранить свое влияние на своих южных рубежах, не желает усиления Ирана как региональной державы. Он также не смог признать тот факт, что в эпоху после окончания «холодной войны» Россия и Запад готовы заключать сделки.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Жильцов С.С. Сотрудничество России и Ирана в Каспийском регионе: итоги и перспективы // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2016; 16(4). С. 628-642.
2. Курылев К.П., Никулин М.А., Гончарова А.А. Мягкая сила» культурной дипломатии Исламской Республики Иран // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: история и политические науки, 2017, №2. С. 46-55.
3. Полищук А.И., Соболева А.С., Карими Риаби Э.Е. Развитие российско-иранских культурных связей в начале XXI В. // Вестник Российского универ-
1 Ahmad Majidyar, "Russo-Iranian Relations from Iran's Perspective," Iran Tracker, May 20, 2009, http://www.irantracker.org/analysis/russo-iranian-relations-iransperspective
ситета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2018; 18(2). С. 368-386.
4. Филин Н.А., Раванди-Фадаи Л.М., Бурова А.Н. Российско-иранские отношения на современном этапе // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2016; 16(4): С. 677-687.
5. Юртаев В.И Особенности современной внешней политики Ирана // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2012; (2). С. 13-20.
6. Allensworth Wayne, The Russian Question: National-ism, Modernization, and Post-Soviet Russia (Lanham, MD: Row-man and Littlefield, 1998), p. 259.
7. Brown, Archie, ed. New Thinking in Soviet Politics. New York: St. Martin's Press, 1992.
8. Ehteshami, Anoushirvan, and Mahjoob Zweiri, eds. Iran's Foreign Policy: From Khatami to Ahmadinejad. Reading, England: Ithaca Press, 2008.
9. Freedman, Robert O. "Russian Policy toward the Middle East under Putin: The Impact of 9/11 and the War in Iraq." Alternatives, Turkish Journal of International Affairs 2, no. 2 (Summer 2003).
10. Hunter, Shireen T. "Muslim Republics of the Former Soviet Union: Implications for the US." Washington Quarterly 15, no. 3 (Summer 1992).
11. Hunter, Shireen T. Islam in Russia: The Politics of Identity and Security. Armonk, NY: M. E.Sharpe, 2004.
12. Medvedko L. Islam and Liberation Revolution. // New Times, no. 43, (October 1979): 18-21.
13. Mesbahi, Moheiddin. "Russian Foreign Policy and Security in Central Asia and the Caucasus." Central Asian Survey 12, no. 2 (1993).
14. Ramazani R.K., The Foreign Policy of Iran: A Developing Nation in World Affairs, 1500-1941 (Charlottesville: University Press of Virginia), 1966.
15. Shireen T. Hunter, Islam in Russia: The Politics of Identity and Security (Armonk, NY: M. E. Sharpe, 2004), pp. 127.
16. Sick, Gary. The October Surprise: America's Hostages in Iran and the Election of Ronald Reagan.New York: Times Books, 1991.
17. Slavin, Barbara. Bitter Friends, Bosom Enemies. New York: St. Martin's Press, 2007.
18. Souresrafil, Behrouz. Khomeini and Israel. Wellington, NZ: CC Press, 1989.
19. Timmerman, Kenneth R. The Death Lobby: How the West Armed Iraq. New York: Houghton Mifflin, 1991.
20. Torbakov I. The 'Statists' and the Ideology of Russian Imperial Nationalism // RFE-RL Research Report 1, no. 11 (December 1992): 10-16.
21. Waltz, Kenneth N. Theory of International Relations. Reading, MA: Addison Wesley Publishing Company, 1979.
22. Wendt, Alexander. Social Theory of International Politics. Cambridge: Cambridge University Press, 1999.
23. Wright, Dennis. The English among the Persians. London: William Heinemann, 1977.
24. Yeselon, Abraham. United States-Persian Diplomatic Relations, 1833-1921. New Brunswick, NJ: Rutgers University Press, 1956.
25. Zabih, Sepehr, The Communist Movement in Iran. Berkeley: University of California Press, 1966.
26. Zabih Sepehr and Chubin Shahram, The Foreign Relations of Iran: A Developing State in a Zone of Great Power Conflict (Berkeley: University of California Press, 1974).
Сведения об авторе: Ибрагимов Али-муса Гюльмуса оглу, доктор философии по политическим наукам, преподаватель кафедры «Международные отношения» Бакинского Государственного Университета (e-mail: ialimusa@mail.ru).
REFERENCES
1. Zhil'cov S.S. Sotrudnichestvo Rossii i Ira-na v Kaspijskom regione: itogi i perspek-tivy // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya:
Mezhdunarodnye otnosheniya. 2016; 16(4). S. 628-642.
2. Kurylev K.P., Nikulin M.A., Goncharova A.A. Myagkaya sila» kul'turnoj diplomatii Islamskoj Respubliki Iran // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: istoriya i politicheskie nauki, 2017, №2. S. 46-55.
3. Polishchuk A.I., Soboleva A.S., Karimi Riabi EH.E. Razvitie rossijsko-iranskih kul'turnyh svyazej v nachale XXI V. // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2018; 18(2). S. 368-386.
4. Filin N.A., Ravandi-Fadai L.M., Burova A.N. Rossijsko-iranskie otnosheniya na sovremennom ehtape // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2016; 16(4): S. 677-687.
5. Yurtaev V.I Osobennosti sovremennoj vneshnej politiki Irana // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya. 2012; (2). S. 13-20.
About the author: Ibrahimov Ali-musa Gulmusa, Ph.D. in political sciences, lecturer at the Department of International Relations of the Baku State University (email: ialimusa@mail.ru).
