CC BY
24
различных способов слово- и фразопреобразования, невозможно перейти от простого инвентаря приемов к его динамической структуре, к свойствам и различиям между «идиостилями» в синхронии и диахронии» [Поэт и слово 1973: 68-69].
Таким образом, комбинированные приемы индивидуально-авторской трансформации как отдельных КВ, так и их контекстов непременно должны найти отражение в специальном словаре КВ — названий художественных произведений.
ЛИТЕРАТУРА
Поэт и слово: Опыт словаря / под ред. В.П. Григорьева. — М.: Наука, 1973.
Шмелев Д.Н. Современный русский язык: Лексика. — М.: Просвещение, 1977. — С.288-333.
COMPREHENSIVE TREATMENT OF POPULAR BOOK-TITLE EXPRESSIONS (WINGED WORDS) IN A SPECIALIZED DICTIONARY (BASED ON UKRAINIAN PERIODICALS PUBLISHED IN RUSSIAN)
A.P. Grigorash
While on the subject of presenting famous book-title winged units in dictionaries, the author gives prominence to their functioning as newspaper headlines. This function entails a variety of individual contextual and intra-phraseological interpretations which are detailed in this article.
© 2009
Е.С. Дудко
ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ ВЕКА: ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ В ВОСПРИЯТИИ СОВРЕМЕННОГО НОСИТЕЛЯ ЯЗЫКА И ПУТИ ИХ СЛОВАРНОГО КОММЕНТИРОВАНИЯ
Деятельность говорящего определяется двумя аспектами лексической сочетаемости: ее устойчивостью и идиоматичностью. В сознании говорящего хранится типовая, то есть общая, регулярно воспроизводимая сочетаемость слов и воспроизводимые в готовом виде крылатые слова, цитаты и другие прецедентные феномены.
Прецедентные тексты, ситуации, высказывания, имена, «сочетая коммуникативную и эстетическую функции, соотносят конкретный речевой акт с культурно-литературным багажом и эстетическим опытом читателей, становятся
символами определенных нравственных принципов поколения, эпохи» [Норман 1994: 96].
Приведем примеры прецедентных феноменов из классических текстов советской детской литературы:
1) И вот опять ночь. Все в доме спят. Темно. Помигивает лампадка перед старинным черным киотом. По серому ночному потолку бегут белые бледные блики — то ли карета проехала на той стороне Фонтанки, то ли луна пробирается сквозь волнистые туманы, то ли ветер раскачивает где-то у Египетских бань газовый фонарь (Л. Пантелеев. Сто почтовых марок);
2) Но тут пришел наш учитель пения Борис Сергеевич. Он сразу подошел к роялю.
— Нуте-с, начинаем!Где стихи?
Андрюшка вынул из кармана какой-то листок и сказал:
— Вот. Я взял размер и припев у Маршака, из сказки об ослике, дедушке и внуке. «Где это видано, где это слыхано...» (В. Драгунский. Денискины рассказы);
3. Пока Федя читал задачу, песенка про титулярного советника кончилась и началась другая: Легко на сердце от песни веселой, / Она скучать не дает никогда, / И любят песню деревни и села, / И любят песню большие города! Эта песенка очень понравилась Феде. Он даже забыл про задачу и стал пристукивать карандашом по столу в такт (Н. Носов. Федина задача).
Прецедентные феномены связаны с явлением интертекстуальности. «Текст — диалог автора не только с читателем, но и со всей современной и предшествующей культурой. Он несет на себе следы этого диалога в виде аллюзий, цитат, реминисценций» [Арнольд 1993: 8]. Интертекстуальное отношение, связанное с активной установкой автора текста на диалогичность, строится на взаимопроникновении текстов разных временных слоев, и каждый новый слой преобразует старый, «каждый текст оказывается включенным во всю систему созданных до него или параллельно с ними текстов» [Фатеева 2006: 10]. Например, в текстах классических произведений ХХ в., созданных для детей, встречаются отсылки как к произведениям современников (А.Н. Толстого, М.А. Шолохова, К.И. Чуковского, С.Я. Маршака, С.В. Михалкова), так и русских классиков XIX в. (А.С. Пушкина, М.Ю.Лермонтова, И.С.Крылова), к арабским сказкам («Али-баба и сорок разбойников»), к произведениям В. Скотта («Айвенго»), М. Твена («Том Сойер»); к текстам песен гражданской войны, Великой отечественной и мирного советского времени; к прецедентным именам, относящимся к разным историческим эпохам, странам, сферам деятельности.
И.В. Арнольд отмечает важность правильного восприятия и понимания интертекстуальных включений, к которым относятся прецедентные феномены. В языке сформулированы знания о мире других людей и предшествующих поколений, и понимание, которое осуществляется через язык, зависит от жизненного, культурного и исторического опыта индивида-реципиента, его владения различными кодами, от его общекультурной, то есть «межтекстовой компетентности». Одной из сторон процесса понимания является «декодирование знаков и интеллектуальное осознание их смысла и духовного содержания <...> Межтекстовая компетентность основана на том, что в объеме памяти читателя хранятся следы ранее прочитанного <...> схемы возможных интерпретаций, учи-
тывающих, что смысл включений может постепенно раскрываться в дальнейшем контексте или в авторских комментариях» [Арнольд 1993: 7- 9].
Восприятие и понимание основываются на сочетании прецедентных контекстов в данном тексте, в прототексте (исходном тексте) и требуют от современного носителя языка узнавания и припоминания. «Эффективность сопоставления всех релевантных, в том числе и экстралингвистических, контекстов зависит от эрудиции читателя и от его умения найти нужную информацию. При отсутствии узнавания "другого голоса" текст оказывается непонятым или понятым только поверхностно... Метод "ответного понимания", опирающийся на взаимодействие этих "голосов", определяется осознанием их конкретно-исторической обусловленности в исходном контексте и служит средством художественного познании действительности» [Там же: 8-9].
Принцип интертекстуальности заключается в том, что цитируемый текст вложен в цитирующий текст неявно и нуждается в разгадывании [Руднев 2001]. Автором текста могут быть подготовлены маркеры интертекстуальности: прямое указание на источник в сносках, или в словах кого-нибудь из персонажей, или в эпиграфах (пример 2). Эти маркеры могут опираться и на «заметную для читателя гетерогенность. Наталкиваясь на такие, как будто бы чуждые тексту элементы, нарушающие закон семиотического согласования, читатель стремится объяснить их» [Арнольд 1993: 10] (примеры 1, 3). Однако согласованность пресуппозиций автора и читателя достигается не всегда, так как между миром автора, его произведением, и миром читателя может лежать значительный временной промежуток, в течение которого произошли существенные изменения в жизни общества, а следовательно, и в языке, в частности, в составе прецедентных единиц.
Герменевтическое понятие «возможный мир» предполагает преодоление разрыва между собственным читательским миром и исторически возможным миром литературного произведения. И здесь возможна разная интерпретация текста современниками писателя и читателями других эпох, которая зависит от исторических изменений.
Проблема правильного восприятия и понимания прецедентных феноменов современным читателем связана с отсутствием авторского комментария к ним.
Понимание текстов основывается в значительной степени на понимании цитат, а это, в свою очередь, требует историко-культурных знаний и способности облекать эти знания в слово. Для того чтобы правильно понять текст, необходимо знать те тексты, к которым он отсылает. Поэтому актуальным является составление словаря прецедентных феноменов по текстам детской литературы.
О значимости каталогизирования и лексикографического описания прецедентных феноменов, обслуживающих определенную лингвокультурную общность, пишет Ю.А. Сорокин: «Так как метабазисные единицы являются и прецедентными единицами (цитатными коннекторами), используемыми в полной или редуцированной форме носителями русского языка, то собирание коннекторов — сверхблагое дело. Вот именно они (но не только) свидетельствуют об эмотивно-коннотативных и когитивно-когнитивных установках русской лин-гвокультуральной среды, об ее устойчивости и мощности, мере сохранности и трансформируемое™» [Сорокин 2003: 25].
За основу для словаря хронологически отмеченной лексики советского периода из детских произведений можно взять модель, по которой построен «Словарь редких и забытых слов (из произведений русских классиков от Александра Сумарокова до Александра Блока)» В.П. Сомова (1996). «Не только у юного читателя, - отмечает автор словаря, - но и искушенного книголюба могут возникнуть затруднения при чтении шедевров отечественной литературы золотого и серебряного века. Особенно в тех случаях, когда контекст не помогает понять значение глоссы, а в толковых словарях оно отсутствует. Здесь и нужен глоссарий» [Сомов 1996: 3-4]. Задача такого словаря — снять лексические трудности (в данном случае связанные с прецедентными феноменами), которые возникают при чтении детских классических произведений, расширить и углубить языковую и историко-культурную компетенцию современного носителя языка.
Хорошим подспорьем для словаря станут материалы «Толкового словаря русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова, который вводит в оборот прецедентные тексты нового типа — высказывания первых лиц советской страны. Каждый из таких текстов реализует определенную идеологему или соединение идеологем (квазиидеологем). При этом каждая идеологема вырастает из особого сочетания слов — сочетания, маркирующего эпоху социальной революции и построения социализма, и не всегда семантически соответствует толкуемому слову. «Словарь идеологем ориентирован на формирование языкового сознания примитивного человека. Примитивный человек должен испытывать чувство превосходства и не стремиться к сложным мыслительным операциям, требующим разъяснения. Эту стратегию позволяют осуществить вводимые Словарем в активный речевой оборот прецедентные тексты, облекающие то или иное идеологическое предписание в речевую форму» [Купина 1995: 44].
Лингвистические словари не всегда могут помочь в объяснении «периферийных семантических компонентов» [Стернин 1985], имеющихся у слова. Необходимо обращение к словарям, прежде всего, энциклопедического типа. В них выделяются «кванторы объективной культурной сверхинформации, которые, неся на себе печать эпохи и личности составителя словаря, в то же время лишены специальных установок на выражение сверхинформации (к.-хроното-пы, к.-лексикографической культуры); кванторы-квалификаторы, которые содержат намеренную объективную, субъективную и идеологическую классификацию единиц описания с точки зрения их значимости в пространстве культуры своего времени и в информативном пространстве данного энциклопедического словаря (к.-идеологемы)» [Куликова 2007: 24].
Существенно могут помочь выполненные в форме словарно-энциклопеди-ческих описаний книжные издания своеобразного нового жанра — комментария к хронологически отмеченной лексике советского времени. К ним относится, например, книга Б. Сарнова «Наш советский новояз» [Сарнов 2002]. Фрагмент словарной статьи «Нам песня строить и жить помогает» поможет при описании прецедентного текста, встречающегося в рассказе Н. Носова «Феди-на задача» (пример 3).
Можно использовать также материалы книги М. Сеславинского «Честное пионерское», написанной специально для современного юного читателя, в ко-
торую не только включены прецедентные феномены, но и даются небольшие комментарии к ним. Встречающееся в тексте рассказа «Ночь в пионерской комнате» прецедентное высказывание «Пионер, к борьбе за дело Коммунистической партии Советского Союза — будь готов!» и небольшой комментарий к нему может способствовать правильному восприятию многих текстов советской детской литературы, например, книги В. Осеевой «Васек Трубачев и его товарищи».
Прецедентные феномены — основа обучения, аккультурации ребенка, то есть приобщения его к мировой и отечественной культуре и истории. Их знание определяет культурную грамотность, общественно осознается как необходимый признак образованного человека. Умение распознать и адекватно интерпретировать прецедентные феномены советской эпохи является условием полноценного восприятия многих, ставших классическими, текстов детской литературы.
ЛИТЕРАТУРА
Арнольд И.В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика // Интертекстуальные связи в художественном тексте: межвуз. сб. науч. трудов. — СПб.: «Образование», 1993. — С.4-12.
Куликова И.С., Салмина Д.В. Кванторы культурной сверхинформации в гипертексте энциклопедического словаря //Русское слово и русский текст: история и современность: сб. науч. ст., посвященный чл.-кор. РАО, проф. В.А. Козыреву / отв. ред. В.Д. Черняк. - СПб.: Изд.-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. - С.23-32.
Купина Н.А. Тоталитарный язык: словарь и речевые реакции. — Екатеринбург — Пермь: Изд-во Урал. ун.-та. «ЗУУНЦ», 1995.
Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994.
Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. — М.: «Аграф», 2001.
Сарнов Б. Наш советский новояз. — М.: Материк — Альфа, 2002.
Сорокин Ю.А. Переводоведение: статус переводчика и психогерменевтические процедуры. — М.: ИТДГК «Гнозис», 2003.
Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. — Воронеж.: Изд-во Воронеж. ун-та, 1985.
Фатеева Н.Л. Интертекст в мире текстов: Контрапункт интертекстуальности. — М.: КомКнига, 2006.
CHILDREN'S LITERATURE OF THE 20th C. AND INTERTEXTUALITY:
PRECEDENT PHENOMENA IN MODERN NATIVE SPEAKER'S PERCEPTION AND DICTIONARY COMMENT MEANS
E.S. Dudko
The paper deals with intertextual embedding in classical children's books of the Soviet period with special emphasis both on modern pupil perception and understanding of precedent phenomena, and the ensuing problem of lexicographic description of intertextual units. The author offers a dictionary model supplied with explanation of chronologically marked 20th century lexicon occurring in children's books.
