CC BY
191
УДК 101.1:316
ИНТЕРНЕТ КАК ПРОСТРАНСТВО КОНСТРУИРОВАНИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ
© Олег Викторович ТИХОНОВ
Казанский (Приволжский) Федеральный университет, г. Казань, Российская Федерация, аспирант кафедры социальной философии и культурологии, e-mail: [email protected]
Предметом данной статьи является феномен идентичности и его трансформации в контексте виртуализации социальной реальности. С точки зрения автора Интернет являет собой пространство для неограниченных экспериментов человека со своей идентичностью. Тенденции в развитии Интернета дают основания полагать, что констатируемый социальными науками кризис идентичности может быть преодолен в пространстве виртуального.
Ключевые слова: идентичность; кризис идентичности; интернет; конструирование идентичности.
Главной особенностью современной социальной реальности являются существенные изменения, затрагивающие, хотя и в различной степени, практически все области общественного устройства. Однако особенно значимыми для современного человека оказываются трансформации, происходящие в структуре его личности (затрагивающие его «Я»), а также устоявшиеся схемы взаимодействия с социальной реальностью. Именно в этом контексте в социально-философском дискурсе возникает проблема идентичности. «Этот термин, производный от латинского idem, означает сходство и связь с чем-либо. Он имеет долгую историю применения в рамках философии. В эпоху модерна он тесно связывается с ростом индивидуализма. Считается, что его начали анализировать в своих произведениях Джон Локк и Дэвид Юм. Однако широко понятие «идентичность» стало применятся не ранее ХХ века... В этот период термин «идентичность» стал широко использоваться в попытках устано-
вить, “кем на самом деле является некто данный”» [1, с. 121]. Человек, находясь в поиске ответов на вопросы о своем месте в мире и обществе, наталкивается на необходимость вначале определиться с пониманием себя, определением своей идентичности, определением личных ценностей и смыслов. В дальнейшем эти процессы, как считают многие исследователи, помогут личности включиться в общество, в различные социальные группы, сохраняя, тем не менее, свою индивидуальность.
Зигмунт Бауман справедливо отмечает, что «идентичность обязана вниманием, которое она к себе привлекает, и страстями, которые она порождает, тому, что она выступает суррогатом сообщества, естественного обиталища, которое более недоступно в быстро приватизируемом и индивидуализируемом, стремительно глобализирующемся мире, и поэтому она может представляться в виде удобного прибежища, обеспечивающего безопасность и уверенность и поэтому
столь желанного» [2, с. 176]. Действительно, до эпохи Возрождения, когда личность становится деятельным центром мироздания, способным к конструированию себя и выходу за любые границы, человек является представителем сообщества, к которому он принадлежит (первобытность - племя, античность - полис, средние века - сословие). П. Бергер и Т. Лукман в своей работе «Конструирование социальной реальности» приводят в пример средневековое общество, где «каждый чуть ли не является тем, за кого его принимают. В таком обществе идентичности легко узнаваемы, как объективно, так и субъективно. Всякий знает про всякого, кем является другой и он сам. Рыцарь является рыцарем, а крестьянин - крестьянином, как для других, так и для себя самого» [3, с. 265].
Установка, заданная эпохой Возрождения, упрочивается в Новое время и фундируется с приходом общества модерного типа. С разрушением общества традиционного типа, где социальное положение было «подарком судьбы», человек попадает в ситуацию выбора персонального жизненного сценария. Однако стоит отметить, что у этой свободы самоконструирования есть обратная сторона. После становления капиталистического -индустриального - общества человек становится элементом государственной машины. К тому же промышленный тип производства разрушает идентификационные установки традиционного общества. Сословные, клановые, цеховые характеристики утрачивают свое значение в индустриальном обществе. В результате человек оказывается одновременно вовлечен в большое количество различных социальных институтов, в каждом из которых востребованной оказывается не его персональная идентичность, а относительно небольшой набор схем взаимодействия с этими институтами (существование в модерном обществе требует от индивида играть разом множество ролей и жить во многих реальностях). Перед человеком встает вопрос о том, какая из ролей является его действительным «Я», какая из множества усвоенных им моделей идентичности является «настоящей».
Для преодоления расщепления личности в индустриальном обществе создаются структуры, позволяющие индивиду выработать доминирующую, социально значимую идентичность, способную стать стержнем
идентичности конкретного человека. К таким структурам можно отнести, например, «классовое общество». В отличие от сословия к классу нужно было присоединится и постоянно доказывать свою к нему принадлежность. Однако подобные структуры все равно оставались лишь одной из ролей, играемых индивидом. Возложенная на них функция по выстраиванию единого символического порядка не могла быть воплощена через какую-то одну доминанту вследствие сложности социальной реальности индустриального общества. Поэтому на роль такой доминанты встала частная жизнь конкретного индивида (дома я могу проявлять себя как Я).
С переходом общества к «ситуации постмодерна» (Ж.Ф. Лиотар), или к «текучей современности» (З. Бауман), происходит дестабилизация как самих индивидов, так и условий их существования. В этом контексте возникает феномен «кризиса идентичности» (в обращение понятие введено американским психологом Э. Эриксоном, согласно которому на протяжении своей жизни индивид переживает ряд психо-социальных кризисов). Современный человек может быть осмыслен как набор, порой несвязных, фрагментов идентичности, соотнесенных с локальноисторическими и культурными обстоятельствами. Идентичность для современного человека представляется своеобразным нарядом, который он может переменить в зависимости от конъюнктуры. А.О. Морозов определяет подобную ситуацию как растекание идентичности по горизонтали: «Растекаясь по горизонтали, т. е. пребывая одновременно во многих ячейках социальных сетей, идентичность личности, тем не менее сохраняется. Возможно, главный момент заключен именно в том, что, хотя «границы допустимого» с точки зрения сохранения целостности личности значительно расширились, мы являемся свидетелями выработки нового каркаса идентичности» [4, с. 328-329]. Иными словами, констатируемый гуманитарными науками «кризис идентичности» - это проблема несоразмерности человека социальной реальности, которая существует в наши дни. «Классический человек» не помещается в пост-реальную реальность рекламы, клипов и Интернета. Во многом причиной этой несоразмерности является открытие микро-, мегамиров и виртуальной реальности
в ХХ в. В данном перечне виртуальная реальность заслуживает отдельного внимания, так как в ХХ1 в. она становится реальностью, соразмерной «современному человеку».
Иными словами, идентичность современного человека, лишенная центра, текучая и размытая, находит свой «дом» в пространстве виртуального.
По мере развития технологий виртуальной реальности и внедрения их в повседневную жизнь у человека возникает необходимость быть представленным в этом новом пространстве (на сегодняшний день факт нахождения человека в Сети является одним из условий социализации). Для многих людей интернет уже стал основным пространством для различного рода социальных взаимодействий.
На заре Интернета особой популярностью пользовались чат-программы, большинство участников интернет-общения не использовали тогда своих настоящих имен. В этой ситуации характеристики «Я» конструируются ежеминутно во взаимодействии с другими пользователями, а не получены заранее в виде готовых ролей. Так как в чат-программах можно выбрать для себя любую идентичность (пол, возраст, род занятий и т. д.), введя ее параметры в компьютерную сеть, все зависит от желаний и фантазий самих пользователей. Уже в середине 90-х гг. ХХ в. появились первые крупные исследования о трансформации человеческой личности в виртуальном мире. Так, к примеру, Шерри Теркл в своей знаменитой книге «Жизнь на экране» говорила о «множественности» и «зыбкости» представления человеческого «Я» в среде виртуального общения: «Интернет выступает еще одним элементом компьютерной культуры, способствующим понятию об идентичности как множественности. В Интернете люди способны создавать себя, перемещаясь в нескольких "Я"» [5, р. 178].
Таким образом, можно говорить что на заре своего появления Интернет являл собою техническое воплощение постсовременного мира симуляций (пользователи Сети являли собой актеров в своеобразных «моноспектаклях идентичностей»). Степень доверия к идентичности, представляемой пользователем того или иного коммуникационного ресурса, была невысокой.
Иная система отношений проявляется в виртуальном пространстве с проступанием черт новой системы иерархий. №Шкратия -такое имя дали этой реальности (или скорее идее о ней) А. Бард и Я. Зодерквист в своей одноименной книге. Развивая популярную идею информационной революции, авторы описали реальность, в которой капитал - это информация, а ее обладатели, те, кто заняли перекрестки информационных потоков, становятся «информационными олигархами» -нетократами. Главной особенностью общества с подобной структурой является отсутствие нестабильной идентичности, представляемой пользователем Сети. Иными словами, информация является ценностью до тех пор, пока она является уникальной и достоверной, поэтому и «виртуальные Я», являющиеся агентами (узлами) информационного обмена, должны быть стабильными и заслуживающими доверия (авторы вводят такое понятие, как «сетикет» (netiquette) - по аналогии с этикетом, соблюдение которого является необходимым условием для взаимодействия пользователя с Сетью. Например, eBay, ведущий интернет-аукцион, использует систему репутаций для содействия заключению миллиардных сделок между теми, кто не знает друг друга и живет в разных частях света). В качестве примера можно привести популярные сейчас социальные сети, такие как «facebook», «Вконтакте», «Одноклассники» и т. д. В отличие от чатов, где пользователь скрывается под «ником» (т. е. остается анонимным), главной особенностью социальных сетей является представление человеком там реальной идентичности. Причина такой метаморфозы заключается в следующем: анонимность чатов выполняла исключительно компенсаторную функцию (я могу попробовать быть тем, кем захочу, и это не приведет ни к каким последствиям в реальной жизни), у пользователя, скрывающегося под ником, нет никакой иной цели. Социальные сети построены по другому принципу. Здесь главным является построение своей собственной социальной сети, куда будут включены другие пользователи. Именно поэтому представление себя вымышленным именем снижает шансы на выполнение этой цели (стоит отметить, что для того, чтобы быть полноправным пользователем социальной сети, нужно ввести определенное количество личной ин-
формации, по которой впоследствии другие пользователи смогут осуществить поиск). Однако стоит отметить, что аккаунт в социальной сети - это лишь внешняя оболочка идентичности, в то время как содержание этой идентичности находится в мире «оффлайна». Иными словами, люди создают новые связи в социальных сетях Интернета, базируясь на информации из своей повседневной, реальной жизни. В свою очередь, подлинный потенциал создания стабильной идентичности воспроизводится в логике ведения интернет-дневника. «У Интернет-
дневников, как виртуальной платформы для развития виртуального представления личности, появилась важная функция - они стали онлайновым оплотом личности, то есть альтернативным (по отношению к миру физическому) мотивом для развития социальных сетей» [6]. Пользователь в прямом смысле становится «редактором самого себя». При посредничестве данного ресурса человек пишет свою собственную историю, основанную либо на рефлексии личных переживаний, либо на описании событий, происходящих вокруг (от Другого к Я).
Также свою роль в конструировании виртуальной идентичности играет такой феномен, как сетевое (виртуальное) сообщество. Своеобразным «Манифестом» автономии виртуальных личностей и их миров является известная «Декларация независимости Киберпространства», составленная сетевым активистом Джоном Перри Барлоу еще в 1996 г. и ставшая с тех пор «классикой жанра»: «Мы творим мир, в который могут войти все без привилегий и дискриминации, независимо от цвета кожи, экономической или военной мощи и места рождения. Мы творим мир, где кто угодно и где угодно может высказывать свои мнения, какими бы экстравагантными они ни были, не испытывая страха, что его или ее принудят к молчанию или согласию с мнением большинства» [7]. Действительно, причастность к виртуальному сообществу дает человеку невиданные ранее возможности самореализации и самоопределения. «Реальное» и «виртуальное» словно бы меняются местами, точнее - реальностью для человека становятся открытые им внутренние ценности и возможности, а не необходимые «реальному» миру формальные условности, такие как «гражданство» или «се-
мейное положение». Как отмечает Теркл, для многих пользователей сети реальная жизнь является лишь одним из «окошек» (windows), причем не самым приятным, т. к. там нет той свободы, которая наличествует в реальности виртуальной. Но надо отметить, что сетевая (виртуальная) идентичность не требует от человека отказа от своей реальной социальной идентичности, для входа в сеть нужно лишь следовать общепринятым правилам са-морепрезентации (в этом заключается главная особенность идентичности нового типа).
На данный момент влияние, оказываемое Сетью на идентичность индивида, не столь значительно, как это прогнозировалось ис-следователями-первопроходцами. Образование новых социальных форм в пространстве Интернета не происходит, пользователи воспроизводят модели поведения, заимствованные из реальной жизни. Например, возможность смены пола не оказала значительного влияния на модели взаимодействия людей как в Сети, так и в мире оффлайна (говорить оно, вместо он или она, мы не стали). Стремление решения актуальных проблем (сделать Интернет массовым, увеличение скорости, разработка новых ресурсов и т. д.) на данный момент более значимо, чем выработка принципиально новых когнитивных моделей.
Таким образом, можно предположить, что нынешний уровень развития информационных технологий способен дать человеку ощущение стабильности собственной идентичности. Данная стабильность идентичности является следствием ее виртуализации, кроме того, виртуальная идентичность (представленная человеком в Сети) и реальная идентичность человека находятся в состоянии взаимопроникновения и взаимодополнения.
1. Пламмер К. Идентичность // Контексты современности - 1: актуальные проблемы общества и культуры в западной социальной теории. Хрестоматия / пер. с англ. и нем. Казань, 2000.
2. Бауман З. Индивидуализированное общество / пер. с англ.; под ред. В. Л. Иноземцева. М., 2005.
3. Лукман Т., Бергер П. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.
4. Морозов А.О. Четвертая секуляризация //
Глобализация и столкновение идентичностей. Международная интернет-конференция
24 февраля - 14 марта 2003 г.: сборник материалов / под ред. А. Журавского, К. Костюкова. М., 2003. 7.
5. Turkle S. Life on the Screen: Identity in the Age of the Internet. N. Y., 1995.
6. Асмолов А.Г., Асмолов Г.А. От Мы-медиа к Я-медиа: трансформации идентичности в виртуальном мире. URL: zhurnal.lib.ru/a/
asmolow_g/psylych. shtml (дата обращения: 4.04.2011).
Барлоу Дж. Декларация независимости Киберпространства. URL: posix.ru/openway/
declaration (дата обращения: 4.04.2011).
Поступила в редакцию 31.05.2011 г.
UDC 101.1:316
INTERNET AS SPACE OF IDENTITY CONSTRUCTING
Oleg Viktorovich TIKHONOV, Kazan (Volga region) Federal University, Kazan, Russian Federation, Post-graduate Student of Social Philosophy and Culturology Department, e-mail: [email protected]
The subject of this paper is the phenomenon of identity and its transformation in the context of virtualization of social reality. From the standpoint of the author Internet is an unlimited space for human experiments with identity. Trends of the Internet development suggest that the identity crisis can be overcome in cyberspace.
Key words: identity; identity crisis; internet; identity construction.
