CC BY
6
Интернализованный политический ресурс крупного бизнеса в Кузбассе*
С.Н. ЛЕВИН, доктор экономических наук, Кемеровский государственный университет. E-mail: levin@kemsu.ru
Е.С. КАГАН, кандидат технических наук, Кемеровский государственный университет. E-mail: kaganes@mail.ru Д.В. КИСЛИЦЫН, Кемеровский государственный университет. E-mail: dmitry.v.kislitsyn@gmail.com
В статье дается характеристика интернализованного политического ресурса крупного бизнеса в Кемеровской области. Показано его содержание, предложены и обоснованы методы оценки. Представлены результаты оценки размеров данного ресурса, накопленного федеральными и региональными бизнес-группами и компаниями на региональном уровне в Кузбассе.
Ключевые слова: интернализованный политический ресурс, крупный бизнес
Кто и как использует политический ресурс
При характеристике особенностей бизнеса в современной России практически все отмечают тесное «сращивание» предпринимателей с властными структурами. С одной стороны, ведение сколько-нибудь значимого (на федеральном, региональном или местном уровнях) бизнеса невозможно без поддержки представителей власти, с другой -предприниматели активно используют политический ресурс как важнейший источник получения индивидуальных конкурентных преимуществ.
При этом необходимо обратить внимание на то, что ситуация в нашей стране не является уникальной. Она трактуется как отклонение от общепринятых в мире норм потому, что в отечественной литературе под «мировым опытом», как правило, понимают модели экономического и политического устройства в странах с развитой рыночной экономикой и политической демократией, в которых сложились
* Статья выполнена при поддержке гранта РФФИ №12-06-00290 «Специфика политического ресурса российских предпринимателей и её влияние на инновационное развитие».
ЭКО. - 2014. - №1
ЛЕВИН С.Н., КАГАН Е.С., КИСЛИЦЫН Д.В.
порядки открытого доступа1. В то время как для большинства развивающихся и постсоциалистических стран тесное сращивание власти и бизнеса является скорее нормой, чем исключением из правил. Поэтому политические связи между представителями государственной власти и бизнеса, а также те выгоды, которые отдельные фирмы извлекают из своих особых отношений с властью, становятся объектом внимания исследователей. Разные авторы используют различную терминологию и исследовательские подходы: «политические связи» (political connections), «политически влиятельные фирмы» (politically favored firms), «капитализм приятелей» (crony economy), «захват государства» (state capture)2.
Проведенные исследования показывают, что политический ресурс позволяет фирмам получать привилегированный доступ к экономическим ресурсам, прежде всего к капиталу, причем как к банковскому финансированию, так и к акционерному (рынок оценивает политически влиятельные фирмы дороже). Механизмы, через которые фирмы получают выгоды от использования политического ресурса,- это налоговые льготы, инвестиционные кредиты, субсидии, займы под гарантии региональных бюджетов, официальные отсрочки в уплате налогов, передача государственной собственности.
Политический ресурс часто используется предпринимателями и в тех странах, где сложились порядки «открытого доступа». Однако существуют принципиальные различия в способах доступа предпринимателей к политическому (властному) ресурсу и отдаче от него. Эти различия определяются господствующим в стране типом «рынка власти» (политического рынка). В качестве альтернатив организации «рынка власти» выступают: классический политический рынок, бюрократический (административный) и гибридный политико-бюрократический.
1 НортД., УоллисД., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. - М.: Изд. Института Гайдара, 2011. - С. 39-81; С. 203-261.
2 Fisman R. Estimating the Value of Political Connections // The American Economic Review. - 2001. - № 91(4). - P. 1095 - 1102; Faccio M. Politically connected firms // American Economic Review. - 2006. - № 96 (1). - P. 369-386; Hellman J.S., Jones G., Kaufman D. Seize the State, Seize the Day: State Capture, Corruption and Influence in Transition // World Bank. Working Paper. - 2000. - № 2444; Slinko I., Zhuravskaya E.V., YakovlevE. Laws for Sale: An Empirical Study of the Effects of Regulatory Capture // CEFIR Discussion Papers и др.
1. Классический политический рынок возникает в институциональных рамках, закрепляющих разделение экономики и политики как взаимосвязанных, но автономных подсистем общества. Он является предметом анализа в теории общественного выбора, в центре внимания которой находится политический выбор в условиях прямой и представительной демократии3. Нормой взаимоотношений между бизнесом и структурами государства становится лоббизм - давление на государственные органы со стороны организаций, представляющих отраслевые или региональные группы интересов. Это означает, что предприниматели получают доступ к политическому (властному) ресурсу через коллективное действие. При этом он выступает для них как общественное благо, обеспечивая благоприятные рамочные условия предпринимательской деятельности, но не создавая индивидуальных конкурентных преимуществ.
2. Бюрократический (административный) рынок сложился в рамках централизованных экономических систем. Ярким примером может служить советская экономика, особенно на последнем этапе своего развития. Анализ бюрократического рынка как системы «товарных» и властных трансакций был проведен такими исследователями, как В. Найшуль, П. Авен, В. Широнин, Е. Гайдар, С. Кордон-ский и др.4 Субъектами статусных «торгов» на нем выступали различные группы номенклатуры, встроенные в единую партийно-государственную иерархию.
3. Политико-бюрократический рынок представляет собой «институциональный гибрид», соединяющий элементы статусных «торгов» и классических политических рынков. При этом специфика сложившегося в современной России
3 См.: Бьюкенен Дж. М., ТаллокГ. Расчет согласия. Логические основания конституционной демократии: пер. с англ. // Соч.; гл. ред. кол. Нуреев Р.М. и др. - М.: Таурус Альфа, 1997. Т. 1. C. 31-206; Мюллер Д. Общественный выбор III / Пер. с англ. под ред. А.П. Заостровцева, А.С. Скоробогатова. - М.: ГУ ВШЭ, 2007; Нуреев Р.М. Теория общественного выбора. Курс лекций: учеб. пособие для вузов. - М.: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2005,и др.
4 См.: Найшуль В. Либерализм и экономические реформы // МЭ и МО. - 1992. - № 8.; Авен П., Широнин В. Реформа хозяйственного механизма: реальность намеченных преобразований // Известия СО АН СССР. Сер. Экономика и прикладная социология. -1987. - № 3; Шаталин С., Гайдар Е.Т. Экономическая реформа: причины, направления, проблемы. - М.: Экономика, 1989. - С.20-48.; Гайдар Е.Т. Экономические реформы и иерархические структуры / Ответ. ред. С.С.Шаталин. - М.: Наука, 1989; Кордонский С.Г. Рынки власти: административные рынки СССР и России. - М.: ОГИ, 2000, и др.
варианта гибридного политико-бюрократического рынка определяется результатом трансформации позднесовет-ского бюрократического рынка, шедшей в основном по пути бюрократической либерализации и приватизации. Характерные черты отечественного политико-бюрократического рынка- это реальное сращивание политических, бюрократических и экономических «торгов» при их формальном разделении, встречная «бюрократизация» политических и экономических трансакций и «политизация» бюрократических и экономических «торгов». «Бюрократизация» заключается в том, что конкурентоспособность акторов в политике и бизнесе определяется статусом во властной иерархии. С другой стороны, «бюрократы» и «предприниматели» ведут себя как «политики», ориентируясь на наращивание своего политического (властного) ресурса. Это ведет к практически полному вытеснению из системы как публичных политиков, выступающих агентами избирателей, так и «рациональных» бюрократов, ориентированных на эффективное выполнение функций административного управления. В результате основными субъектами отечественного политико-бюрократического рынка стали «политизированные» бюрократы и «<политизированные» предприниматели. В этих условиях происходит «размывание» как частной, так и государственной собственности. В неоинституциональной экономической теории (модель Гроссмана-Харта) одним из признаков собственника актива является владение «связкой» из двух правомочий: на конечный контроль (права на принятие любых решений об использовании актива за вычетом тех, которые в явном виде не заданы законом и не переданы в соответствии с контрактом другим лицам) и остаточный доход (после расчетов со всеми остальными сторонами).
В современной России на уровне реальных (а не формальных) прав собственности возникает своеобразная «смешанная» система, когда пучок «остаточных» прав распределяется в разной конфигурации между «политизированными» бюрократами и «политизированными» предпринимателями. При этом оба субъекта заинтересованы в том, чтобы доступ к политическому ресурсу был ограничен пределами «закрытого» клуба. Представители властных структур не только извлекают из этого экономические выгоды, но и решают главную для себя задачу- укрепление позиций во властной
иерархии. А предприниматели заинтересованы в наращивании инвестиций в укрепление разветвленной сети персональных взаимосвязей с представителями власти.
Сложившаяся система закрытых сетевых взаимосвязей представителей власти и бизнеса существенно влияет на поведение отечественных «политизированных» предпринимателей, выступающих совладельцами интернализованного политического ресурса, обеспечивающего им значительные индивидуальные конкурентные преимущества. Прежде всего, у них снижаются стимулы к инвестициям в созидательные инновации (шумпетерианского типа). Это обусловлено двумя группами факторов.
1. Предприниматели, не обладающие существенным ин-тернализованным политическим ресурсом, ограничены как в доступе к другим экономическим ресурсам, так и в возможностях для реализации инноваций.
2. Предприниматели, владеющие интернализованным политическим ресурсом, получают большую выгоду от его использования и дальнейшего наращивания, чем от инвестиций в шумпетерианские инновации. Именно это объясняет общепризнанную низкую эффективность мер федеральных властей, направленных на создание благоприятного делового климата, стимулирующего инвестиционную и инновационную активность частного бизнеса. Поэтому для оценки возможности переориентации отечественной экономики на инновационный путь развития и разработки эффективных мер государственного стимулирования этих процессов принципиально важной является количественная оценка накопленного российскими предпринимателями интернализованного политического ресурса.
Ситуация в Кузбассе
Крупный бизнес в Кемеровской области представлен как федеральными, так и региональными интегрированными бизнес-группами, а также отдельными компаниями. Все они в разной степени обладают доступом к региональной власти. Для оценки интернализованного политического ресурса крупного бизнеса в исследовании были использованы группы формальных критериев, которые свидетельствуют о «близости к власти» и отражают следующее.
1. «Объективную» роль компании в региональной экономике. В качестве критериев используются позиция компании в рейтинге «Эксперт-Сибирь» по объему продаж и данные по количеству занятых на этих предприятиях. Данные по отдельным предприятиям, входящим в федеральные и региональные бизнес-группы, суммировались. «Объективные» показатели определяют потенциал политического влияния бизнес-группы или компании и заинтересованность региональных властных структур в развитии сетевых взаимосвязей с их собственниками и руководителями.
2. «Субъективный» политический статус собственников компаний. Его оценка проводилась по двум группам показателей:
а) участие предприятий в системе соглашений о социально-экономическом сотрудничестве с администрацией Кемеровской области. Это обусловлено тем, что заключение и реализация этих соглашений - процесс асимметричных «статусных» торгов, в ходе которых происходит обмен обязательствами между предпринимателями и региональной властью;
б) данные по составу советов директоров компаний. Их анализ позволяет получить наиболее значимую информацию о накопленном политическом ресурсе бизнес-группы или компании. Это связано с тем, что советы директоров в российских условиях выступают не столько как органы непосредственного управления, сколько в качестве «статусного» органа, который включает доминирующих собственников компании и аффилированных с ними лиц, как правило, имеющих доступ к политическому ресурсу. При этом для оценки политического статуса членов советов директоров мы учитывали как постоянную, так и ранее занимаемую позицию в политической иерархии (ранее занимаемая должность отражает процесс накопления политического ресурса, который также может быть использован в текущий период).
Члены советов директоров по своему политическому статусу были разбиты на следующие группы: - «независимые» директора, вводимые для соответствия формальным критериям, принятым на мировых финансовых рынках, исключались из анализа как носители «нулевого» интернализованного политического ресурса;
- «технические» директора- менеджеры, представляющие в советах директоров интересы бизнес-групп федерального уровня. Они имеют опосредованный доступ к ин-тернализованному политическому ресурсу, накопленному собственниками этих бизнес-групп;
- собственники и топ-менеджеры бизнес-групп федерального уровня, которые свой «федеральный» политический ресурс трансформируют в «близость к власти» на региональном уровне;
- политически связанные с региональной администрацией директора, к ним были отнесены те, кто входит (или входил) в состав Областного совета народных депутатов, является (или был) действующим региональным чиновником, а также те, кто имеет родственника - члена Федерального собрания, был депутатом или региональным чиновником. Характеризуя критерии политической связанности с региональной властью, необходимо отметить, что в Кузбассе сложился централизованный и стабильный политический режим, возглавляемый авторитетным губернатором А.Г. Тулеевым. В этих условиях избрание в органы представительной власти в решающей степени зависит от позиции региональной администрации.
В качестве дополнительного показателя, свидетельствующего о политическом статусе члена совета директоров, использовались данные об их наградах (региональных и других, полученных при поддержке региональной администрации).
Для приведения выделенных частных показателей к единой системе измерения был использован аппарат теории нечетких множеств. При расчете объективного и субъективного ресурса определялось взвешенное расстояние (О) компании (бизнес-группы) до эталонной бизнес-группы по всем входящим в данный ресурс компонентам. Величина ресурса Я определялась по формуле: Я-1=О. Таким образом, чем ближе к эталонной бизнес-группе находится компания (бизнес-группа), тем большим политическим ресурсом она обладает.
Результаты проведенной оценки представлены в таблице. В таблице действующие в Кемеровской области федеральные и региональные бизнес-группы и компании расположены в порядке убывания накопленного ими политического ресурса. Анализ полученных данных позволяет сделать ряд выводов.
Интернализованный политический ресурс бизнес-групп и компаний в Кемеровской области
Общий Бизнес-группа/компания Объективный Субъективный
0,869329 «СДС» 0,920544 0,847836
0,836795 «СУЭК» 0,860487 0,832549
0,745135 «Кузбассразрезуголь» 0,860487 0,696838
0,666069 «Евраз» 1,0 0,568897
0,618264 «Южный Кузбасс» 0,835858 0,530709
0,596159 ЗАО «Стройсервис» 0,696919 0,558826
0,596159 ЗАО Холдинг «Сибуглемет» 0,696919 0,558826
0,592439 Угольная компания «Заречная» 0,609696 0,614187
0,573232 «Кокс» 0,5284 0,658402
0,524728 «Кузбасская топливная компания» (ГК) 0,44098 0,66249
0,51218 «Мариинский ликеро-водочный завод» 0,716509 0,426335
0,448982 «Кузнецкие ферросплавы» 0,362664 0,594099
0,426112 ЗАО «Газпромнефть-Кузбасс» 0,350641 0,558826
0,402684 ООО Дорожно-строительная компания «Стройдорэкспорт» 0,287612 0,589811
0,383599 ОАО «Русал» Новокузнецкий алюминиевый завод 0,44098 0,391157
0,383599 «Белон» 0,44098 0,391157
0,36579 Гурьевский металлургический завод 0,362664 0,426335
0,346409 Новокузнецкий вагоностроительный завод 0,362664 0,391157
0,211068 ООО «Юргинский машиностроительный завод» 0,109226 0,391157
0,211068 «Втормет» (Кемерово) 0,109226 0,391157
0,211068 ОАО «Сибирская горно-металлургическая компания» 0,109226 0,391157
Во-первых, бизнес-группы и компании, контролируемые «местными» собственниками, демонстрируют более высокую заинтересованность в накоплении политического ресурса на региональном уровне, по сравнению с бизнес-группами федерального уровня. Показательно в этом плане сопоставление двух лидеров региональной экономики: «Евраза» и «СДС». «Евраз» является бизнес-группой федерального уровня и занимает первое место в экономике области по «объективным» показателям. Однако он достаточно заметно уступает контролируемому региональными собственниками (В.Г. Гридиным и М.Ю. Федяевым) «СДС» по «субъективным» показателям. При этом внешне выступающий как «исключение из правил» пример «Кокса», когда контролируемая «федеральными» собственниками компания имеет более высокие «субъективные» показатели по сравнению
с её объективной ролью в экономике области, на деле подтверждает общую закономерность. Высокий накопленный на региональном уровне политический ресурс отражает историю развития «Кокса», который выступал как исходный пункт формирования бизнес-группы Б. Зубицкого. В начале своего развития она имела центр своих деловых интересов в Кузбассе. В этот период Б. Зубицкий поддерживал особо тесные взаимоотношения с администрацией Кемеровской области. Показателем его «близости к власти» явилось то, что он по предложению губернатора возглавил на выборах в Государственную думу третьего созыва региональный список движения «Единство».
Сложившаяся ситуация отражает тот факт, что региональные власти и крупные предприниматели регионального уровня заинтересованы в тесном взаимодействии друг с другом, чтобы укрепить свои переговорные позиции на федеральном политико-бюрократическом рынке, совместно накапливать интернализованный политический ресурс на федеральном уровне. С другой стороны, меньшая заинтересованность федеральных бизнес-групп в накоплении политического ресурса на региональном уровне обусловлена наличием у них масштабного «федерального» политического ресурса.
Во-вторых, на стимулы предпринимателей к накоплению политического ресурса на региональном уровне существенно повлияла трансформация отечественного политико-бюрократического рынка в течение 2000-х годов. Суть её заключалась в резком усилении переговорных позиций федеральных властей в рамках построения властной вертикали. Ослабление позиций региональных властных структур было обусловлено как отменой выборности руководителей субъектов Федерации населением, так и политикой федерального центра, направленной на централизацию финансовых ресурсов. Именно это обусловило определенное снижение заинтересованности федеральных бизнес-групп в наращивании политического ресурса на региональном уровне.
В то же время федеральные интегрированные бизнес-группы сохраняют достаточно высокий уровень «регионального» интернализованного политического ресурса, накопленного в период их «вхождения» в региональную экономику в конце 1990-х- начале 2000-х годов. Яркий пример-
совместные действия «Евраза» и региональной администрации Кемеровской области по реорганизации Западно-Сибирского и Кузнецкого металлургических комбинатов5. Показателем достигнутого в тот период «Евразом» высокого уровня «близости к власти» стало избрание в 2003 г. председателя совета директоров ОАО «ЗСМК» О.И. Аршба депутатом Госдумы РФ четвёртого созыва от избирательного объединения Партия «Единство» и «Отечество» - «Единая Россия» по списку Кемеровской области.
Выводы
Проведенный анализ показывает, что действующий в Кузбассе крупный бизнес демонстрирует высокую степень заинтересованности в накоплении интернализованного политического ресурса на региональном и федеральном уровнях, а региональная администрация пока сохраняет достаточно прочные позиции в рамках сформировавшегося в области варианта «смешанной» системы прав собственности на крупномасштабные активы. Сложившаяся система хотя и обеспечивает достаточно высокий уровень устойчивости экономики и социально-политической стабильности в области, но при этом порождает барьеры на пути инновационной трансформации региональной экономики.
В настоящее время инвестиции крупного бизнеса в ин-тернализованный политический ресурс выступают как субституты инвестиций в шумпетерианские инновации, что в значительной степени определяется целевыми установками представителей властных структур. Поэтому именно переориентация властных структур на всех уровнях, в том числе региональном и местном, с краткосрочных задач выживания территорий на цели их долгосрочного развития становится важнейшим фактором стимулирования инвестиционной и инновационной активности отечественного крупного бизнеса.
