CC BY
15
ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ
С.В. Палаш
Формирование стратегии реализации приоритетных направлений обеспечения экономической безопасности Российской Федерации может формироваться субъектами-участниками на основе следующих групп принципов: 1) отражает наиболее существенные стороны политики обеспечения безопасности и включает: принцип альтернативности; принцип взаимной адаптации и принцип гибкости; 2) принципы формирования политики обеспечения экономической безопасности на уровне политико-экономических технологий, которые отображают симметричный, взаимодополняющий, универсальный, системный характер и реализуют принципы альтернативности, взаимной адаптации и гибкости в реальных условиях с учетом жизненно важных интересов государства.
Регулирующая роль государства является закономерным явлением в условиях индустриально-рыночного развития, что обусловливается необходимостью резкого расширения системы мер инфраструктурного характера. Новое качественное состояние рыночного производственного механизма требует нахождение способов внешней его коррекции в условиях международной экономической интеграции с целью обеспечения экономической безопасности страны, что не в состоянии сделать изнутри сам рыночный механизм.
Методами экономической политики воздействия государства на субъекты рыночной экономи-
ки являются следующие: методы прямого воздействия - предписание определенных правил, при которых субъекты экономики вынуждены приходить к решениям, основанным не на самостоятельном экономическом выборе; методы косвенного воздействия - создание предпосылок к тому, чтобы при самостоятельном выборе экономических решений субъекты тяготели к тем вариантам, которые соответствуют целям экономической политики; организационно-институциональные методы, которые включают: административные (запрет, разрешение, принуждение), экономические (финансовая политика, финансовый механизм, денежно-кредитная политика, кредитный механизм) и институциональные: формирование исполнительных структур государственной власти; создание и поддержание объектов государственной собственности; подготовка экономических программ и экономических прогнозов; поддержка исследовательских центров по экономике, институтов экономической информации, торгово-промышленных палат, различных экономических советов и союзов; обеспечение функционирования институтов советников, консультантов, экспертных советов по ключевым и др. проблемам экономики; правовая и информационная поддержка предпринимательских и профессиональных союзов, рациональных форм их взаимодействия; соучастие в создании форм международной и внутригосударственной экономической интеграции, организация регулярных международных встреч по экономическим вопросам.
С.В. Палаш
ИНСТИТУТЫ И ИНФОРМАЦИЯ
Институты и информация сегодня являются важными факторами развития экономических отношений. При анализе этих факторов необходимо рассмотреть не только их влияние на эволюцию системы экономических отношений и на современные тенденции в их развитии, но и те аспекты, которые делают наглядными взаимосвязи собственно между институтами и информацией. С нашей точки зрения, можно выделить следующие аспекты: информационные факторы доверия; историческая обусловленность развития; информация и инсти-
туты в условиях глобализации; информационные причины существования и развития рыночных институтов; институциональные ловушки и др.
Информационные факторы доверия являются важной группой факторов развития рыночных отношений, и данные вопросы находились и находятся в сфере интересов многих исследователей. Одной из наиболее актуальных проблем российской экономики сегодня является формирование благоприятного инвестиционного климата и целенаправленное формирование привлекательного инвестиционного имиджа [8, с. 25-31].
42
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 9, 2006
© С.В. Палаш, 2006
Институты и информация
А. Шаститко и Е. Яковлева предлагают различать тесно связанные понятия - инвестиционный климат и инвестиционный имидж [8, с. 25]. Если инвестиционный климат определяется как комплекс объективных условий инвестирования, то инвестиционный имидж является комплексным отражением различных аспектов инвестиционного климата в представлениях инвесторов. Инвестиционный имидж формируют три взаимосвязанных фактора: фактическое состояние инвестиционного климата, представления или предпочтения инвесторов, характер информации о положении дел в стране [8, с. 25]. Объективные характеристики инвестиционного климата страны и их восприятие иностранным бизнесом нередко существенно расходятся. Устойчивое несоответствие между инвестиционным климатом и инвестиционным имиджем необходимо преодолевать путем целенаправленных действий, однако эффективность этих действий определяется, прежде всего, действительным состоянием инвестиционного климата. Так, информация должна быть как можно более полной и должна адекватно отражать существующую действительность, только тогда она (информация) вызовет доверие, являющееся в данном случае уверенностью инвестора в эффективности возможных инвестиций. О взаимосвязях «уверенности» и «реальности» писал Дж. Стиглиц: «Уверенность играет роль, но ее нельзя создать при помощи волшебной палочки. Именно экономическое оживление обеспечивало уверенность, а не наоборот. Уверенность может быть очень полезным источником положительной "обратной связи", но без стоящих за ним фундаментальных основ для оживления... никакая ободряющая пропаганда, каким бы ни был ее масштаб, не могла бы изменить реальности» [6, с. 92-93 цит. по 8, с. 26].
Историческая обусловленность развития как аспект взаимосвязей между институтами и информацией выражается в исторически сложившимся в каждой отдельной стране формировании формальных и неформальных институтов (т.е. обусловленным событиями прошлого «накоплением» институциональной информации), что и сегодня отражается на особенностях функционирования рыночных институтов в разных странах. Наглядной иллюстрацией тому, что институты рынка имеют национальные черты или особенности является, например, сравнение роли банковского кредита и рынка ценных бумаг в эко-
номике отдельных промышленно развитых стран. Секьюритизация наиболее быстрыми темпами развивалась в странах с англосаксонской системой экономики, значительно медленнее - в европейских континентальных странах, у которых и особенно у Германии до 90-х годов были слабо развитые рынки ценных бумаг, то есть потребности в капиталах покрывались в основном за счет банковского кредитования [7, с. 94]. Отношение капитализации к ВВП по данным мировой федерации фондовых бирж в 2004 г. для Германии составило около 45%, для Швейцарии - 227%, Финляндии - 105%, США - 104%, Швеции - 97%, Испании - 87%, Японии - 69%, Италии - 42%, Австрии - 22% [7, с. 94]. Процессы секьюритизации в Германии менее заметны в силу традиционной тесной связи банков и промышленных компаний. В 2003 г. только в Германии из наиболее развитых стран мира объем банковского кредитования, выраженного в процентах к ВВП, превышал показатель «капитализация / ВВП» - 171 и 69% соответственно, в то время как у Франции - 113 и 120%, Великобритании - 131 и 179, США - 86 и 159, Швейцарии - 166 и 315 [7, с. 95].
По состоянию на 2005 год странами с наибольшим числом банков являются: США, Германия, Россия, Австрия, Франция [3, с. 77]. С. Моисеев отмечает, что при отсутствии ограничений равновесное число банков будет ниже, чем при наличии регулирования. Создание новых банков является рациональным ответом на ужесточение регулирования, попыткой обойти установленные барьеры и ограничения [3, с. 78]. Больше всего коммерческих банков действует в США - около 7,6 тыс. (для сравнения в еврозоне - 6,4 тыс. банков). Многочисленность американских банков обусловлена исторической спецификой регулирования. В 1927 г. Конгресс США принял Закон Макфэддэна, запретивший открытие филиалов банков в других штатах. В 1956 г. после принятия поправки Дугласа к Закону о банковской холдинговой компании банковским холдингам было запрещено приобретать банки в других штатах. Изначально идея ограничений предполагала усиление конкуренции местных банков; на практике она стимулировала создание множества банков в каждом штате. Хотя запрет на открытие филиалов и дочерних банков был позднее отменен, многочисленность банков в США сохранилась как историческое наследие [3, с. 77]. В Германии влияние банковского регулирования также было ве-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 9, 2006
43
ЭКОНОМИКА И УПРАВЛЕНИЕ
Е.А. Кошелева
лико. После Второй мировой войны она была разделена на административно-территориальные единицы и оккупационные зоны, в которых действовали свои правила. Несмотря на отказ от этого деления в дальнейшем, региональные власти немецких земель обладали значительной автономией, в результате чего банки предпочитали региональную специализацию [3, с. 77-78].
К вопросам взаимодействия информации и институтов и тенденций развития институтов в условиях глобализации мы обращались в других статьях [5], отметим лишь, что общими тенденциями изменений институтов и институциональных структур в условиях глобализации являются «ассимиляция», «укрупнение» и унификация.
Обратимся к «информационным» причинам существования и развития рыночных институтов. Существование фирмы было объяснено Р. Коу-зом наличием ненулевых трансакционных издержек. Трансакционные издержки могут быть выведены из информационных издержек. Трансак-ционные издержки так или иначе связаны с издержками получения информации об обмене [4, с. 134]. Информационным факторам уделяется все большая роль в теориях развития различных рыночных институтов. В частности, в центре исследований в рамках направления, доминирующего в анализе ТНК с 1970-1980-х годов, - теорий трансакционных издержек и интернализации находятся преимущества экономической власти. ТНК, как иерархия, основанная на внутрифирменной власти, представляют собой альтернативный рынку инструмент организации взаимодействия с иностранными партнерами. Его использование вероятно в ситуации, когда издержки контроля в рамках ТНК ниже трансакционных издержек рыночных сделок или же при возникновении вследствие неэффективности государственного регулирования «провала» рынка, нуждающегося в корректировке с помощью иерархических структур [2, с. 68].
С «новой экономикой» или «информационной экономикой» связаны принципиальные изменения в деятельности компаний. Крупные корпорации проводят «декапитализацию», превращаясь в небольшие брэнд-компании (оболочеч-ные фирмы), координирующие деятельность сети внешних структур. Ученые указывают на возникновение новых форм организации бизнеса: «сообществ добавленной стоимости», «гиперорганизаций» или «метарынков». При этом важным
свойством новых бизнес-сообществ считается «размывание грани» между продавцом и покупателем, а также сочетание конкурентных и партнерских отношений [2, с. 70-71].
Теории банковского дела развивались от финансового посредничества к специализированной обработке информации [3, с. 80]. В конце 1970 - начале 1980-х годов возникло новое направление теории банковского дела, связанное с экономической теорией информации. Посредническая функция банков была дополнена сбором информации и ее обработкой, а также мониторингом финансового состояния заемщика. В теории делегированного мониторинга банк выступает в качестве особого рода посредника, специализирующегося на обработке информации о рисках. Остальные участники рынка доверяют ему проведение мониторинга заемщика. С ростом диверсификации банковского портфеля издержки делегированного мониторинга приближаются к нулю. Доход банка образуется за счет экономии на масштабе обработки информации. Так банки устраняют информационную асимметрию между поставщиком и получателем финансовых ресурсов. Кроме того, результатом банковской деятельности является сигнал организованным рынкам о кредитоспособности заемщика [3, с. 81-82].
Рассмотрим взаимодействие информации и институтов на примере такого явления как институциональная ловушка. Под институциональной ловушкой понимается неэффективное, но устойчивое состояние хозяйственной системы [1, с. 102]. Большинство таких явлений носит масштабный характер, но ограничены рамками национального хозяйства. Среди них выделяют: бартер, уклонение от налогов, коррупция, неплатежи и другие негативные явления переходных экономик [1, с. 102]. Все эти явления так или иначе связаны с асимметрией информации, основанным на ней оппортунистическим поведением, высокой ценой подчинения закону, бессистемностью институциональных изменений, противоречивостью формальных норм, неразвитостью рыночных институтов, что в целом негативно сказывается на уровне доверия в таком обществе и к такому обществу со стороны, в том числе и для целей экономических отношений.
Сейчас исследователи говорят о существовании глобальных институциональных ловушек [1, с. 102] и в качестве примера приводят корпорак-ратию, а именно объединение американских ТНК,
44
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 9, 2006
Миграционные процессы и возникающие проблемы в Костромской области
международных кредитных организаций и национальных правительств с целью «выкачивания» природных ресурсов из менее развитых стран. Следует отметить, что само существование кор-поракратии основано на оппортунистическом поведении участников таких структур, возможном в условиях асимметрии информации, и поддерживающем такую асимметрию. Это не может не вызывать негативной реакции и оценки, а также не может не подпитывать снижение доверия к национальным правительствам, международным организациям, ТНК и к справедливости существующего миропорядка в целом. Такая почва продуктивна для развития конфликтов, хищнического обогащения «избранных», но никак не для развития демократии, конкурентных отношений и партнерских отношений на основе взаимного доверия.
Библиографический список
1. Балацкий Е. Глобальные институциональные ловушки: сущность и специфика // МЭ и МО. - 2006. - №№ 9. - С. 102-107.
2. Либман А., Хейфец Б. Мировые процессы транснационализации и российский бизнес // Вопросы экономики. - 2006. - .№ 12. - С. 61-79.
3. Моисеев С. Оптимальная структура банковского рынка: сколько банков нужно России? // Вопросы экономики. - 2006. - №№ 10. - С. 75-92.
4. ОлейникА.Н. Институциональная экономика: Учебное пособие. - М. : ИНФРА-М, 2000. - 416 с.
5. Палаш С.В. Институциональная информация и институциональные изменения в условиях постиндустриализации и глобализации // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова / Серия экономические науки «Проблемы новой политической экономии». - 2006. - №> 3. - С. 84-90.
6. Стиглиц Дж. Ревущие девяностые. - М., 2005. - С. 92-93.
7. Хугати З. Роль банковского кредита и рынка бумаг в экономике Германии // МЭ и МО. -2005. - №> 12. - С. 94-96.
8. Шаститко А., Яковлева Е. Инвестиционный имидж России // МЭ и МО. - 2006. - .№ 9. -С. 25-31.
Е.А. Кошелева
МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ И ВОЗНИКАЮЩИЕ ПРОБЛЕМЫ В КОСТРОМСКОЙ ОБЛАСТИ
С момента распада СССР Россия включилась в мировой миграционный обмен полноправным участником, выступая одновременно и реципиентом, и донором. По официальным данным численность мигрантов в 2005 году, проживающих на территории Российской Федерации, превысила 12 миллионов человек. По этому показателю наша страна теперь находится на втором месте после США. Выехало из страны за этот период по разным оценкам от 2,0 до 2,5 млн. человек. Среди них почти половину составляли высококвалифицированные специалисты, что негативно отражалось на трудовом и профессиональном потенциале России [2]. Следствием глубоких структурных перемен в экономике страны явилась высокая активность передвижения трудоспособного населения не только за пределы страны, но и внутри ее границ. Роль внутренних передвижений в формировании миграционных потоков постоянно росла, начиная с середины 1990-х годов по мере сокра-
щения миграционного притока из республик бывшего Советского Союза.
В настоящее время внутренняя миграция протекает по предсказуемым траекториям: из бедных регионов - в богатые, из перенаселенных -в недонаселенные, из трудоизбыточных - в тру-донедостаточные, из опасных - в безопасные, из слаборазвитых - в хорошо развитые. Наиболее привлекательными для переселенцев являются 46 субъектов Федерации, а именно - Центральный Федеральный Округ, «русская» часть Южного ФО (Ростовская, Волгоградская, Астраханская области, Краснодарский и Ставропольский края), большая часть Приволжского ФО и Челябинская область. Все они отличаются по интенсивности притока переселенцев, то есть по уровню привлекательности с точки зрения экономических и социальных благ [6].
Костромская область относится к самой многочисленной группе принимающих регионов (29 субъектов), миграционный прирост которых
© Е.А. Кошелева, 2006
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 9, 2006
45
